«Живу до тошноты» kitabından alıntılar

Женщине, если она человек, мужчина нужен, как роскошь, – очень, очень иногда. Книги, дом, забота о детях, радости от детей, одинокие прогулки, часы горечи, часы восторга, – что тут делать мужчине?

У женщины, вне мужчины, целых два моря: быт и собственная душа.

"Возлюбленный" - театрально, "любовник" - откровенно, "друг" - неопределенно. Нелюбовная страна!

Предательство уже указывает на любовь. Нельзя предать знакомого.

Любить – видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Не любить – видеть вместо него: стол, стул.

Для полной согласованности душ нужна согласованность дыхания, ибо, что дыхание, как не ритм души?

Нас делят, дружочек, не вещи высокого порядка, а быт. Согласитесь, что не может быть одинаковое видение от жизни у человека, который весь день кружится среди кошёлок, кухонных полотенец, простонародных лиц, вскипевшего молока и человека, в полном чистосердечии и никогда не видавшего сырой моркови.

Я должна была бы пить Вас из четвертной, а пью по каплям, от которых кашляю.

Зверь тем лучше человека, что никогда не вульгарен.

Два источника гениальности женщины: 1) её любовь к кому-нибудь (взаимная или нет – все равно), 2) чужая нелюбовь.

... Был большой спор о море, я единственная не люблю, то есть имею мужество в этом признаться. "Любить — обязывает. Любить море — обязывает быть рыбаком, матросом, — а лучше всего Байроном ( и пловец, и певец!). Лежать возле моря — не значит любить. Любить — знать, любить -— мочь, любить — платить по счёту. Как я смею сказать, что люблю море, когда не плаваю, не гребу, не— не— не"... Никто не понимал. "Ах, море"...

...Любовь (даже к морю) — прежде всего — делать дело, иначе это тупик, как море для не пловца: меня.