Kitabı oku: «Ради его любви»
Глава первая.
Павел.
Стоило Павлу появиться в комнате, как я выпрямляла спину и поправляла волосы, румянец выступал на моих щеках. Каждых вдох становился глубже прежнего. Я больше никуда не спешила. Всё, чего я теперь хотела, это ещё немного побыть дома. Дома у моей подруги Аньки. Дело в том, что Павел – это отец моей лучшей и единственной подруги Аньки. Я даже не помню, как мы с ней познакомились. Мне кажется, она рядом всю мою жизнь. Мама говорит, мы начали дружить после драки в песочнице. Мальчик хотел отобрать у Аньки ведёрко, а я уже умела драться лопаткой. В общем, ведёрко мы отвоевали и с тех пор больше не расставались в самом прямом смысле. Наши кроватки в саду стояли вместе. После тихого часа нас часто одевали не в свою одежду. Скорее всего, воспитатели просто редко видели нас врозь, и не помнили, кто во что был одет. Нас забирали из садика вместе. По одной мы просто не уходили, было проверено! И очень часто нас обеих везли домой ко мне или Аньке, где мы играли до самой ночи, пока детский организм одной из нас окончательно не сдавался, и родители или няни не увозили одну из нас, спящих, домой. В школе мы, конечно, сидели за одной партой, что доставляло множество проблем учителям. На всех родительских собраниях они грозились ставить нам одну оценку на двоих. И, что с такой успеваемостью, стоять нам необразованным продавцами за одним прилавком до пенсии, которую мы, вероятно, тоже будем получать одну на двоих. Вопреки всем предсказаниям учителей, школу мы закончили хорошо и, конечно, поступили в один ВУЗ на факультет международных отношений. Я, потому что посчитала, что путешествовать по миру, в том числе по работе – лучшее, что можно придумать для нашего будущего. А Анька потому, что в этот раз была моя очередь выбирать. Мы всегда по очереди принимали важные в нашей жизни решения. Мы договорились, что поступать мы должны всегда одинаково, а принять совместное решение у нас никогда не получалось. И, после долгих споров пришли к тому, чем успешно пользовались много лет: решала одна за обеих по очереди. Надо сказать, решение, которое накануне принимала Анька, тоже было очень серьёзным: что надеть на выпускной! Платья нужно было выбрать обязательно в одном стиле, а наши стили в одежде стали сильно отличаться сразу после сада, когда на изумленных глазах нянечек я срывала с себя Анькины фиолетовые рейтузы с рюшами, которые надели на меня по ошибке! У неё, следует отметить, с этим всегда было сложно. Отец воспитывал Аньку один. Конечно, ему помогали многочисленные тёти, которые, как принято, очень любили кукольные наряды: рюши и эти жуткие шляпки чепчики! Несмотря ни на что, Анька выросла очень стильной и яркой девушкой. Но её стиль кардинально отличался от моих представлений о красоте и женственности. Для Аньки экстремальное мини и леопард в его самых дерзких вариантах были неотъемлемой частью гардероба. Я, в свою очередь, предпочитала более спокойные ансамбли: платья без бретелей, полупрозрачные ткани, узкие джинсы всевозможных цветов, свободные свитера и, никакого леопарда! Что нас объединяло, так это любовь к обуви. От кед и кроссовок до невероятных танкеток и шпилек: сапоги, ботильоны, мюли и ботинки на массивной платформе. Об обуви мы знали всё! Мы могли часами ходить по магазинам в поисках новой пары, могли перемерить сотни вариантов, и это всегда вызывало неподдельный интерес у окружающих. Все консультанты принимались нам помогать. Проходящие по торговому центру дамы, увидев суету, тут же проявляли интерес и заходили в магазин, где мы устраивали свой собственный показ. И, конечно, они обязательно хотели принять в этом участие. Сопровождающие их джентльмены тоже всегда были не прочь понаблюдать за происходящим. И, даже если мы уходили так ничего и не купив, сотрудники магазинов были очень довольны, потому что наши примерки всегда привлекали новых покупателей, и их выручки росли. Пару раз нас даже приглашали специально, под предлогом ознакомиться с новой коллекцией, но мы-то знали, что все ждут очередного обувного шоу с двумя красотками, одна из которых в экстремальном мини.
И так, я и моя подруга Анька – две студентки, умницы и красавицы. Недостатка в ухажерах у нас никогда не было. Ещё с начальной школы, мы постоянно были окружены мальчиками, потому что всегда были не прочь поиграть в мяч или погонять на роликах и самокатах. Мы успели посетить все спортивные секции в нашей школе. Нас не особо интересовали кружки для девочек: шитьё, вязание, рисование и другое творчество. Не помню, чтобы мы проводили время за игрой в Барби или гуляя с колясками. В общем, девичьи развлечения нас не увлекали. Зато, к баскетболистам на спортивной площадке, нас притягивало как магнитом. Им, кстати, отдельное спасибо! Вместо того чтобы гнать двух малолеток, они с едва уловимой насмешкой брали нас играть. Всегда ставили нас обеих под кольцо, я думаю, чтобы не затоптать, увлёкшись игрой. Стоит сказать, через неделю другую мы уже хорошо преуспевали в этом деле и почти без промахов стали забивать один двухочковый за другим. И нас уже даже начинали воспринимать всерьёз, но, как и во многом другом, к этому времени мы остыли к баскетболу и перестали ходить на площадку. Также мы какое-то время были увлечены футболом, ну или футболистами. Потом гандбол и другие доступные виды спорта и, конечно, нигде долго не задерживались. Слишком быстро наш интерес пропадал, и особых успехов ни в одном виде спорта мы так и не достигли. Хотя нет, благодаря безразличию к куклам, глянцевым журналам и слезливым сериалам, в общем ко всему тому, чем интересуются девчонки в подростковом возрасте, и благодаря интересу ко всему, где нужно прыгать и бегать, моя спортивная задница отлично смотрится в джинсах, а на Анькины мини жадно оборачиваются все мужчины: от подростков до стариков. А когда желание прыгать ещё не прошло, а тусоваться на спортивных площадках было уже не солидно, мы с Анькой открыли для себя ночные клубы. Танцы до утра, много мужского внимания и алкоголь, которого мы обычно сторонились! Сторонились, каждая по своим причинам. Анька, чтобы не повторить судьбу своей матери, которая в шестнадцать, в пьяном угаре, начала встречаться с Аникиным отцом и забеременела. Они поженились, но ни беременность, ни самый заботливый и чуткий муж, какого я только могу себе представить, не смогли вразумить тётю Свету. Она родила дочь и продолжила жить как раньше: вечеринки и алкоголь ночи напролёт. А Павел стал прекрасным отцом, успевал и учиться, и работать, и заботиться о маленькой дочери. К Анькиному счастью, её папа, имеет трёх сестёр, которые всегда готовы прийти им на помощь. А горе-мамаша, не дождавшись и первого дня рождения своей дочери, в очередном кураже улетела в Ригу с новым кавалером. Павел подал на развод и добился полной опеки над дочерью. На мой взгляд, это был самый удачный исход их союза. Вместе с тем Анька прожила всю жизнь, не зная материнской любви. И ей проще считать, что не безрассудство матери, а алкоголь всему виной. Поэтому она старалась избегать алкоголя, а я в свою очередь, старалась во всём поддерживать свою подругу.
В моей семье, на первый взгляд идеальной, тоже было не всё гладко. Мои родители – преуспевающие и очень занятые люди, никогда ни в чём меня не ограничивали, компенсируя своё фактическое отсутствие в моей жизни полным финансовым обеспечением, не требуя отчета, на что уходит вся эта куча денег. Любой другой подросток пустился бы во все тяжкие, а я просто ни в чём ни себе, ни Аньке не отказывала.
Так мы, примерные студентки днём и зажигательные тусовщицы ночью, недели напролет шли к своей цели – получать удовольствие от всего, чем занимаемся. А если что-то шло не по плану, мы всегда знали, что делать, ну или одна из нас знала, а вторая без оглядки пускалась в любую авантюру за любимой подругой!
Единственное, что мы никогда с Анькой не обсуждали, так это моё отношение к её отцу. А я была просто по уши влюблена в него! Возможно, Анька не сразу поняла, что её подруга безнадёжно влюбилась в её папу. Но, где-то в глубине души, я надеялась, что она всё видит и понимает. И, когда я, наконец, решусь признаться ей, что её отец самый мужественный, самый умный, храбрый, красивый, сильный и заботливый мужчина на свете. В общем, я надеялась, что, когда мне придётся признаться подруге в любви к Павлу, Анька скажет, что всё давно знает и понимает меня. Надеялась, что она не осудит меня, и это никак не отразится на нашей «не разлей вода» дружбе.
И вот, однажды вечером мы получили приглашение на крутую вечеринку в Красной поляне. Наш друг DJ организовывал классные мероприятия и в этот раз по случаю своего дня рождения устраивал выездную вечеринку на склоне горы в Красной Поляне. И, конечно, мы просто не могли пропустить её! Лето! Отличная погода! Сессия закончилась! Большинство наших знакомых разъехались. Казалось бы, нет никаких препятствий. Даже проблем с деньгами, как у большинства наших ровесниц, у нас с Анькой никогда не возникало. Мы могли позволить себе перелёт в бизнес-классе и номер в одном из самых дорогих отелей, не ущемляя себя в расходах на что-то другое. Сложность была в другом: нам нужно было, чтобы нас туда отпустили! Меня родители особо не опекали, и это мягко говоря! У меня не было проблем уехать куда-либо: за город на выходные или на море на пару дней, для приобретения красивого загара, например. Несмотря на возраст, который в нашем государстве считается недостаточным, чтобы перемещаться по стране и за рубежом без сопровождения, у меня был целый пакет документов и разрешений на перелёты, переезды, переходы и все другие виды перемещений. Поэтому, я просто отправила папе смс:
«Папуля, я с Анькой улетаю в Сочи на два – три дня. Люблю, целую, твоя Д».
Д – Дарья, так я всегда подписывала сообщения родителям. Наверное, проверяла, если не подсказывать, они вообще вспомнят, как меня зовут?
Скорее всего, он прочитает смс, когда наш рейс уже приземлится, и заботливо напишет что-то вроде: «Будь осторожна, мы волнуемся. Целую». Отвезти нас в аэропорт я могла попросить одного из папиных водителей, он же нас и встречал по возращении, или просто брала такси.
А вот у Аньки ситуация кардинально отличалась! Павел, конечно, отпускал её на ночные вечеринки и в клубы, но, что называется, стиснув зубы. Часто он встречал нас под утро у них дома, и было понятно, он даже не ложился и ждал, когда мы вернёмся, чтобы убедиться в нашей целостности и невредимости. Возможно, именно его забота и такое трепетное отношение к Аньке и ко мне и вскружило мне голову. Я не могу представить более чуткого и заботливого мужчину, чем Анькин отец. Ну как тут не влюбиться? И вот, нам предстояло уговорить самого любящего отца отпустить его несовершенную дочь с подругой в другой город на выходные. Без присмотра и защиты на случай, если на нас захотят напасть все бандиты и насильники Краснодарского края. Гиблое дело!
– Говорить буду я! – сказала Анька. – Ты, когда у папы что-то спрашиваешь, даже не слушаешь, что он отвечает! – возмущалась она.
– Всё я слушаю. Просто не спорю: нет значит нет. Я знаю, что ты всё равно потом его уговоришь. Зачем мне напрягаться? – сказала я.
– А вот я напрягусь! Мы не можем пропустить эту вечеринку! Там будут все! Мы должны поехать и точка!!! Я готова на всё что угодно! – воскликнула Анька.
– И ради чего моя дочь готова на всё что угодно? – заинтересованно прозвучало в комнате. Придумывая, как нам отпроситься в другой город на вечеринку, мы и не заметили, как Павел спустился в гостиную и уже неизвестно сколько времени слушал как мы препираемся.
– Ради вечеринки – изменившись в голосе, почти пропела Анька.
– Можно было не уточнять – улыбнувшись, сказал Павел. – Надо думать, грандиозная вечеринка, раз ты ради неё на всё готова? – спросил он.
– Да! – запрыгала Анька. – Грандиозная, не то слово! Там будут все!!! Наши друзья и звёзды и DJ, свежий воздух и горы!!! Можно мы поедем? Ну, пожалуйста! – просила Анька.
– DJ и звёзды – это мне понятно. А где у нас в Питере горы? – переспросил он. Павел слишком хорошо знал Аньку и никогда не соглашался или не отказывал ей сразу. Он знал, что дочь пытается утаить что-то, что он не одобрит. А Анька только думала, что недоговаривает, а на самом деле выдавала всё, как на духу.
– Горы? – испугалась Анька, поняв, что уже проговорилась и придумывать истории про ближний пригород поздно.
– Ну да, ты сказала горы? – повторил Павел.
– Сказала… Папа отпусти нас в Сочи, точнее в Красную поляну? Пожалуйста! – протянула она. – Я же очень-очень хорошая дочь, и ты можешь нам доверять. Я уже почти совершеннолетняя и самостоятельная. Ну, или, как минимум мы вдвоём с Дашкой точно не пропадём, ты же знаешь!? – в своём духе защебетала Анька.
– Об этом не может быть и речи! Вы одни никуда не полетите! Я слишком вас люблю, чтобы согласится на эту авантюру! – ответил он.
Дальше Павел ещё много о чём говорил, а Анька распиналась, какие мы взрослые и так далее, но я уже ничего не слышала. После слов: «я слишком вас люблю», мне уже и вечеринка была не нужна. Можно, мы просто все выходные будем слушать, почему нам нельзя ехать? Голос Павла завораживал и околдовывал. А как от него пахло! От его парфюма у меня кружилась голова. Однажды, я купила флакон туалетной воды, которой он пользовался и опрыскала им всю свою комнату. Но, без Павла аромат был совсем не тот! Только на нём туалетная вода слышалась так маняще и так будоражила мои фантазии.
От романтических мыслей меня отвлекла Анька, уже перешедшая на визг.
– Не-е-т! Мы не можем пропустить эту вечеринку!!! В конце концов, это день рождения нашего друга! Нас пригласили, и мы не можем оказаться! Как это мы не полетим? А-а-а! – почти кричала она.
– Я не сказал, что вы не полетите! – спокойно говорил Павел. – Я сказал: Вы не полетите одни! – добавил он, и в комнате стало тихо. Кажется, даже коты, которых у Аньки было трое, заинтересовались этой оживленной беседой.
– Значит, ты нас отпустишь? Нам можно будет поехать? – совсем другим тоном, как будто едва дыша, спросила Анька.
– Отпущу, но под присмотром. Да за вами глаз да глаз! Помню я ваш последний отдых, спасибо, что, вообще, живы остались! – припомнил Павел наше небольшое и безобидное путешествие на яхте по Финскому заливу. Тогда мы попали в шторм, и нас пришлось эвакуировать с судна.
– И кто же за нами будет присматривать, я боюсь спросить? – с сарказмом и кривым лицом спросила Анька.
– Предложу кому-нибудь из сестёр сопроводить вас. Уверен, одна из них с удовольствием проведёт выходные в горах. Лара, например, жаловалась, что вы мало времени проводите вместе. Она с удовольствием составит вам компанию и не будет мешать! – спокойно, как будто веря в то, что говорит, произнёс Павел.
– Лара? Нет! Ни за что! Даже не вздумай ей звонить! Я её очень люблю, но выходные с Ларой! Да ты с ума сошёл? Ни за что! Она все испортит! – снова перешла на ультразвук Анька.
Однажды, мы уже имели удовольствие отдыхать с тётей Ларисой. Детские карусели, мультфильмы в кинотеатре, зоопарк, много мороженого и безопасность прежде всего. Она только шлемы на нас не надела, когда мы сели на безобидное «Солнышко» – карусель для детей лет семи. Нам было по четырнадцать, а мы даже на американских горках не прокатились! Потому что это очень опасно! Тётя Лариса любила Аньку как свою дочь, и была уверена, что она ещё совсем дитя. Она была убеждена, что до восемнадцати лет приличные девушки возвращаются домой не позже девяти вечера, а мы, конечно, такие, и о ночных гуляниях не может быть и речи. Про ночные клубы её можно было слушать часами. По её мнению, во всех барах обитают только насильники и наркоманы, проститутки и сутенёры. В ночных клубах можно оглохнуть от громкой музыки и отравиться даже апельсиновым соком, потому что в него точно что-то подмешивают. В общем, лететь на вечеринку в Красную поляну с тётей Ларисой было даже хуже, чем вообще не лететь. И Павел это точно понимал.
– Тогда, с вами полечу я! У меня есть дела в Адлере. Вылетим на день раньше, вы погуляете по Имеретинке, а я решу пару вопросов. Снимем в Поляне разные номера, хотите – разные отели. Обещаю не мешать! Хоть высплюсь! – сказал Павел и ушёл, не дожидаясь ответа. Что мы думаем по этому поводу, ему было не важно. Он принял решение, как всегда, единственное правильное, и обсуждать больше было нечего.
– Ура!!! Ура!!! – как ребёнок, запрыгала Анька. – Мы пойдём на вечеринку в горах! Мой папа самый лучший! Мы летим в Красную поляну! – танцевала Анька.
Я сидела, раскинувшись в кресле и чувствовала, как колотится моё сердце. Я, конечно, была очень рада тому, что мы попадём на день рождения к Вику, так звали нашего друга DJ. Но ещё больше меня приводила в восторг та мысль, что мы проведём все выходные с Павлом!
Я обожаю ездить в путешествия с Анькиным отцом, особенно с тех пор, как мы все вместе летали в Турцию. Была большая компания: Анькины тётушки с мужьями, их дети, Анька с папой и я. Без моих родителей, конечно. Они, в очередной раз, были очень заняты. Думаю, именно в той поездке я и поняла, что вижу в Павле не просто папу своей близкой подруги. Я поняла, что воспринимаю его, как молодого и очень привлекательного мужчину. Он с детства был рядом, заботился обо мне, как о второй дочери. Мы проводили много времени вместе. Он катал нас на плечах, возил на санках, когда мы были совсем детьми. Учил плавать и бесился с нами в воде, что мы и сейчас обожаем делать! Он научил меня ездить на велосипеде, который Анька так и не освоила, баланс – это не её. С ним я первый раз села за руль автомобиля! С Павлом мы первый раз смотрели ужастики, от страха вжавшись в него по обеим сторонам. Но тогда на побережье Сиде я вдруг поняла, что, когда он рядом, я как-то особенно взволнована. Я поняла, что его присутствие не просто будоражит, оно возбуждает меня. Возможно, и он в той поездке почувствовал изменения во мне. В пятнадцать лет я уже была отлично сложена. Моя фигура, в отличие от Анькиной, уже была очень женственной. На мне отлично сидели купальники, и я естественно выбирала самые открытые бикини, как будто всему миру заявляя: Смотрите, у меня выросла грудь! Поверх я носила свободные футболки или льняные рубашки, которые, как правило, всегда были мокрыми. Выглядела я как тёлка с конкурса мокрых футболок, а совсем не как ребёнок. И Павел не мог этого не замечать.
Однажды, мы столкнулись в общей ванной. Наши номера были раздельные, но одна из ванных была совместной. Такой семейный вариант для многодетной компании. Я влетела в душ с одной стороны, а он вошёл с другой. Я была вся мокрая, в песке и в мороженом, которое на меня опрокинул один из Анькиных двоюродных братьев. Я очень спешила скорее смыть с себя эту липкую песчаную массу, потому что начиналась вечеринка у бассейна, и я очень хотела успеть. А Павел только поменял рубашку и собирался в ресторан на обед. Мы столкнулись в дверях. Я со всех ног влетела в дверной проём, где стоят Павел, и врезалась в него, почти сбив с ног. Вся липкая, шоколадно-клубничная масса, покрывающая мою грудь, как будто кто-то специально размазывал мороженое по моему красивому телу, оказалась на свежей, только что выглаженной рубашке Павла. Это было не просто столкновение, это был взрыв. Взрыв моих чувств, которых до этого момента я не понимала. Чтобы от удара о крепкую грудь я не упала на пол, Павел подхватил меня и, на несколько мгновений я оказалась в его объятьях. Казалось, я даже не касаюсь пола, а просто парю рядом с ним. Я в мокром купальнике, вся в мороженом, с мокрыми растрёпанными волосами и глазами, как у нашкодившего ребёнка. И он, как всегда невозмутимый, со взглядом, которым раньше на меня никогда не смотрел.
С самого детства я обожала общаться с Анькиным папой. Может потому, что моего отца никогда не было рядом, или потому, что он очень добрый и весёлый. Павел всегда знал, как развлечь двух девчонок. Не ругался, и даже если мы натворим что-то такое, за что другие родители готовы отшлёпать своих детей, папа Аньки спокойно спрашивал, как так вышло, и какие выводы мы сделали из случившегося. Павел всегда смотрел так, будто он всё знает, всё понимает и нет необходимости что-то объяснять или оправдываться. Ребёнком, я могла смотреть в его глаза легко и непринуждённо. Но в тот момент в ванной, я как будто в миг повзрослела. Возможно, так на меня подействовали любимые фильмы, где между главными героями неожиданно вспыхивают чувства. А может, эти эмоции давно копились, но в силу возраста, раньше я не понимала, что именно меня так притягивает к Павлу. И это, на первый взгляд смешное столкновение в ванной, расставило для меня всё по своим местам. Будь я посмелее или постарше, кинулась бы к нему на шею со всей страстью, которая уже воспылала во мне. Но мне было всего пятнадцать, и я просто смотрела в его глаза и чувствовала, что тону.
Спустя пару мгновений, которые в объятьях Павла показались мне маленькой вечностью, он осторожно поставил меня на пол и медленно опустил взгляд на мою грудь. Потом посмотрел на свою рубашку: так выглядят люди, которых, поздравляя с днём рождения, окунули лицом в торт. Светло-голубая рубашка покрылась шоколадно-розовыми пятнами. Морская вода с песком добавляла фактурности. Спасало только то, что стоял яркий сливочный аромат, и вопросов, чем я так сильно испачкалась, не возникало.
– Вкусное было мороженое? – невозмутимо и с лёгкой улыбкой, спросил Павел.
– Я не пробовала, это Димка меня испачкал – как будто не своим голосом, сказала я. – Извини…
Мы всегда были на «ты». Когда мы познакомились, мне было года три, дети всем тыкают в этом возрасте, и это нормально. Но в тот момент я заметила, что мне почему-то стало странно обращаться к нему так. У меня возникло ощущение, что мы только что познакомились. В ту секунду я увидела перед собой другого Павла. Передо мной стоял не любимый папа моей подруги и мой лучший друг. Я увидела красивого, очень привлекательного мужчину и почувствовала себя молодой женщиной рядом с ним. Я уверена: он почувствовал то же самое. Павел снова перевёл взгляд на мою грудь и медленно поднял взгляд. Наши глаза снова встретились. Не знаю, чем бы могла закончиться эта немая и очень волнительная сцена, но в комнату влетела Анька.
– Куда ты пропала? Пойдём! – она схватила меня за руки и потащила к выходу. – Смоешь всё в бассейне! Шоу начинается, мы всё пропустим! Я уже отхватила нам самых больших фламинго! – торопила меня подруга.
Анька волокла меня на выход, а я ещё раз обернулась и посмотрела на Павла. Он стоял в дверях и смотрел на меня. Он смотрел на меня так, будто впервые видит. И та, кого он увидел, очаровала его. Если бы раньше я сотни тысяч раз не смотрела в его глаза, я бы сказала, что это любовь с первого взгляда!
