Kitabı oku: «P.S. Ты выбрал не меня»

Глава 1.

– Я не хочу жить в общаге! – я уже начинаю закипать. – Ты же знаешь, что мальчики думают про девчонок, которые там живут.

– Ничего подобного, – спокойно говорит мама. – Это было в прошлом, сейчас всё изменилось. Ничего постыдного в том, чтобы жить в общаге, нет. Да и, ты в курсе наших финансовых возможностей. Не стоит снова и снова поднимать этот вопрос. Ничего не изменится от того, что ты капризничаешь.

Я чувствую, как внутри всё бурлит, внутри полное неприятие происходящего. Бунтую, да, но не специально. Я родителей всегда уважала, да и люблю их, конечно. Не хочу их расстраивать ещё больше своим поведением, ведь папа с мамой работают днями и ночами, чтобы я могла учиться, поэтому мне и стыдно за своё поведение. Однако, всё равно не могу не думать про жизнь общажную. Подружки в школе всё время рассказывали, что творится в таких местах – откровенный разврат, вездесущая грязь, воровство, шум-гам. Короче говоря репутация за одну секунду может полететь в тартарары.

– Дочь, пошли уже. Не заставляй меня нервничать ещё больше, – мама явно тоже волнуется, хоть и старается не показывать.

Я знаю, что она переживает. Слышала, как вчера поздно вечером она позвонила своей троюродной сестре Марине, она живёт в городе, рядом с моим вузом. Мама просила её взять меня к ним пожить, хотя бы временно, когда видела мою истерику. Конечно, не за бесплатно, но дальняя родственница отказала ей. Видимо те деньги, которые мама предложила, её не устроили.

– Прости, мамуль, я просто… разволновалась что-то, – наконец, сдаюсь я.

Мы вместе поднимаемся к коменданту. Я немного отстаю, и тут меня задевает плечом какой-то парень. Резко останавливаюсь и смотрю на него, а он стоит, нагло ухмыляется. Взгляд его явно не на уровне моих глаз задерживается. Не стесняясь медленно проходится по моей фигуре и останавливается на груди. Так и хочется ему в нос дать, придурок!

Парень довольно высокий, подкачанный, даже через футболку видно, что спортом не пренебрегает. Волосы светлые, немного растрёпанные, но это никак не портит его образ, даже наоборот ему идёт. Вполне современная и крутая прическа. Глаза – карие, а взгляд бесячий. Наконец не выдерживаю и взрываюсь.

– Осторожнее нельзя?! – шиплю я.

– Нельзя, милашка, – отвечает хмыкнув и уходит не забыв подмигнуть.

Я не успеваю что-либо придумать в ответ, он исчезает с поля моего зрения оставиляя неприятные ощущения. Что-то он не сильно был похож на простого парня из общаги. Слишком высокомерный и пахло от него дорогим парфюмом…

– Аня!

– Иду я мам, иду.

Мы дошли до коменданта, маме дали ключи. Она, как всегда, всё быстро уладила, а я в это время мысленно ругалась на всё вокруг. Ну не хочу я тут жить и всё. Вздохнув, поднимаю свою дорожную сумку с вещами и медленно иду следом.

– Всё, доченька, держись. Отныне это место твой новый дом на ближайшие пять лет, – мама тепло обнимает меня, поглаживая по плечу. Я пытаюсь улыбнуться, но выходит неубедительно.

– Ладно, мам, спасибо за всё… – шепчу в ответ, чувствуя, как ком в горле подкатывает. Она уходит, а я остаюсь одна.

Едва успела закрыть за ней дверь, как та резко открывается снова. В комнату заходит тот самый парень с кем я столкнулась на пролёте между вторым и третьим этажами. С ним ещё двое других парней. Все трое без футболок. Я тут же вскакиваю, чуть не роняя утюг, который только что достала.

– Ну привет ещё раз милашка, я Кирилл. – Говорит ленивым голосом наглец, будто сделал мне великую честь представившись.

Первый слева чуть ниже Кирилла, но тоже спортивный, с широкой улыбкой, которая, кажется, не сходит с лица. У него тёмные волосы и серьёзный взгляд, хоть ведёт себя, как весельчак. Второй, тот который справа, ещё более расслабленный, светловолосый, с хитрым прищуром, будто ему всё равно и даже скучно. Руки у обоих в карманах брюк торчат.

– Чего вы хотите?! – я пытаюсь выглядеть уверенно, но в голове только одна мысль – надо защищаться.

– Спокойно, дикарка! – смеётся Кирилл. – Мы просто поздороваться зашли.

– Ну и посмотреть на тебя, – добавляет второй, тоже ухмыляясь.

– Одолжи утюг, по-братски, – третий, кажется, издевается, глядя на меня.

Я выставляю утюг перед собой, будто это оружие, хотя руки дрожат. Парни начинают ржать, я чувствую себя полной дурой.

– Обойдешься! – сердце стучит на износ от страха, но я держусь из последних сил. Хочется разрыдаться. Я раньше не сталкивалась и близко с такой ситуацией. Не знаю как реагировать, поэтому продолжаю дерзить, возможно этим провоцируя их ещё больше. – Ещё шаг – и по башке все получите! – выкрикиваю, но сама понимаю, что звучит это совсем нелепо.

– Не кипишуй, малышка. Мы просто по-соседски заглянули. – повторяет Кирилл ленивым голосом, а в глазах уже загорелся азарт.

Дверь снова открывается, я пока не вижу кто заходит, но в голове сразу проносится мысль, что это пришли их дружки. Всё внутри падает, ноги начинают дрожать. Не знаю каким чудом до сих пор продолжаю стоять.

– Эм… Это же третий этаж? – наконец раздаётся голос девушки. Она быстро оценивает ситуацию и медленно глядя на нас по очереди представляется. – Я – Оля, кажется твоя соседка по комнате. – После смотрит на парней и говорит. – А вы кто и что тут забыли?

Парни переключают своё внимание на Олю, правда не все. Кириллу кажется она не интересна. Он всё так же нагло пробегается глазами по мне.

– Зачётные сиськи! Меня кстати Саша зовут, рад знакомству. Если хочешь можем и по ближе познакомиться! – Говорит тот кто ниже ростом Кирилла явно намекая на близость, а после поворачивается и чуть тише шепчет остальным. – Дикарку можете себе забирать, брюнетка моя!

– Я всё слышу! – с вызовом заявляю я, хотя у меня уже паника накатывает. Хватаю телефон и начинаю дрожащими пальцами набирать цифры.

– Алло, полиция?! Меня зовут Сазонова Анна Сергеевна, я только что заселилась в общежитие и… – продолжаю диктовать данные, рассказываю, что парни завалились без приглашения и начали приставать. Тут все замолкают. Уже не до шуток и приставаний. Я чувствую, как взглядом Кирилл, прожигает меня насквозь.

– Дура! – наконец, бросает он презрительно и, развернувшись, уходит с друзьями. – Настоящая дикарка! – выплёвывает вместе с матом, но я уже не обращаю внимание, главное, что ушли.

Оля наконец отмерла и засмеялась, глядя на меня.

– Здорово ты их отшила, надо и мне запомнить эту фишку— сказала она с улыбкой.

Но я только тяжело вздохнула и покачала головой.

– Я не пошутила, я правда позвонила в полицию.

Оля замерла, не зная видимо как реагировать стала раскладывать свои вещи. Каждая молча занималась своими делами не решаясь заговорить о случившемся.

Спустя двадцать минут раздался стук в дверь. Сначала тихий, потом настойчивый. Я сразу поняла, кто это, пришлось открывать дверь. Перед нами стояла комендантша с недовольным лицом, за ней – два полицейских.

– Ну ты даёшь! – прорычала она, бросив на меня жёсткий взгляд. – Ты хоть понимаешь, что натворила? Знаешь, на кого пожаловалась?! Один из этих парней – сын декана! Ты что, с ума сошла, девочка?

Моё сердце ухнуло куда-то вниз, ноги будто подкосились. Я посмотрела на Олю, но она лишь молча отвела взгляд. У меня пересохло в горле, и я еле слышно прошептала:

– Что теперь будет?..

Глава 2.

– Мамочка, прости… Прости меня, пожалуйста, я не хотела, чтобы всё так получилось, – я еле выдавливаю из себя эти слова, голос дрожит. Сердце стучит так сильно, что кажется, его услышит даже мама на другом конце трубки.

– Аня, что случилось? Почему ты плачешь? – мама сразу всполошилась. Её голос наполнился тревогой, и от этого мне стало ещё хуже.

Я шмыгаю носом, но пытаюсь успокоиться, чтобы объяснить, что произошло.

– Мам… я вызвала полицию. Парни из общаги… они ввалились ко мне в комнату без спроса. Я… я испугалась, – шепчу я, чувствуя, как слёзы снова подступают к глазам.

– Полицию? Господи, Аня! Что за парни? Что они сделали?

– Они просто вломились в комнату, вели себя нагло… смотрели, как будто я какая-то вещь! – мои слова путаются, но я изо всех сил стараюсь объяснить ситуацию.

Мама вздыхает, явно обдумывая ситуацию.

– Аня, я понимаю, что тебе было страшно, но, может быть, ты просто… преувеличиваешь? – говорит она мягко, словно старается меня успокоить. – Не всегда стоит вызывать полицию, иногда проблемы решаются по-другому. Они же тебя не трогали? – её голос звучит обеспокоенно, но не так, как я ожидала. Она словно не верит мне до конца. И это очень сильно ранит меня.

– Мам, но они смотрели так… так… – я не могу подобрать слов, слишком злюсь и обижена одновременно. Кажется, мама не понимает, насколько мне было страшно в тот момент.

– Дочь, передай, пожалуйста трубку Ларисе Ивановне, – вдруг просит мама. – Мы завтра с папой приедем, обещаю, всё уладим. Но сейчас я хочу узнать, что там говорят взрослые.

Я передаю телефон Ларисе Ивановне и слушаю, как они начинают говорить. Голос мамы звучит всё тише, я практически не слышу, что они говорят, а после завершение их разговора, комендантша отводит меня в сторону и серьёзно смотрит в глаза.

– Слушай, лучше забери своё заявление. Эти парни – не простые студенты. Один из них – сын декана. У остальных отцы большие бизнесмены в городе. Не смотри на то, что они тут живут, это всего лишь их прихоть. Не усложняй себе жизнь. Просто скажи полиции, что всё это была шутка. К тому же эти парни не такие плохие, как тебе кажется…

У меня внутри всё сжалось. Я догадывалась, что в этой ситуации правды не добиться, но чтобы вот так сдаться без боя, казалось неправильным.

– Всё, иди девочка, надеюсь на твоё благоразумие. – Лариса Ивановне подталкивает меня к своему кабинету, где меня ждут полицейские.

Когда я зашла внутрь, там уже сидели Кирилл и его друзья. Как выяснилось одного зовут Денис – это тот который ниже его ростом, а второго Саша.

Все они выглядели расслабленными, будто вообще не переживали из-за ситуации. Полицейские что-то тихо обсуждали с ними, а ребята усмехались в ответ. Всё выглядело со стороны так, будто они хорошие знакомые. Не удивлюсь если на самом деле окажусь права.

– Ну что, Анна Сергеевна, у вас есть доказательства того, что эти молодые люди вас как-то оскорбили или приставали? – один из полицейских начинает, откашлявшись. Его голос звучит официально, но в глазах – насмешка.

– Я… я просто испугалась, они вломились в мою комнату, – начинаю я, чувствуя, как голос предательски дрожит.

– Вломились? Ваша дверь была открыта. Где доказательства того, что они сделали что-то противозаконное? – другой полицейский наседает, и я чувствую, как мои слова теряют вес.

– Но… они вели себя нагло, смотрели на меня, – я пытаюсь объяснить, но всё выходит неубедительно. В углу комнаты Кирилл с усмешкой разглядывает меня, его глаза нагло блуждают по моей фигуре. Он ни на минуту не пожалел о своей выходке.

– Смотрели? Это не преступление, – полицейский делает паузу, давая понять, что мои слова пустяк.

Меня словно накрывает холодной волной. Я понимаю, что здесь всё схвачено, что эти парни могут делать всё, что захотят, и им за это ничего не будет. Они сильнее, богаче, у них есть власть, а я в их мире никто и звать меня никак.

– Ваш ложный вызов будет стоить вам штрафа, – наконец, говорит один из полицейских, будто ставя точку. Я не могу поверить своим ушам. Слёзы душат, но я не позволяю им выйти. Больше не спорю, смысла нет. Просто молча ухожу, хлопнув дверью.

Я возвращаюсь в комнату, закрываюсь с головой под одеяло, и уже там, в полной тишине, даю волю слезам. Оля пыталась спросить, как всё прошло, но я не могла говорить. Слишком много боли и разочарования. В голове только один вопрос, почему всё так несправедливо?!

На следующее утро приезжают родители. Папа сразу подбегает ко мне, обнимает крепко. Я чувствую, как он еле сдерживает свой гнев.

– Где они?! Я им всем головы пооткручиваю! – говорит он сквозь сжатые зубы, но мама тут же его останавливает.

– Тише, Серёж! Не делай тоже из мухи слона, – тихо говорит мама, останавливая отца.

Слова матери ранят меня глубже всего. Её намёк, что, возможно, я преувеличила… Это меня до глубины души обижает. А может, она права? Может, я и правда сделала из мухи слона? Эти мысли всю ночь не давали мне уснуть. Я чувствую себя виноватой перед ними за все их труды и старания.

Я вспоминаю, как мама возвращалась домой под утро, уставшая, едва держась на ногах после ночной смены в пекарне, и сразу уходила на вторую работу через пару часов. Как папа горбатился на полях, не жалея сил, чтобы я могла учиться в этом вузе, чтобы у меня была возможность… И я всё испортила. Разрушила своё будущее.

– Из администрации просили передать, что вас отчисляют, – говорит Лариса Ивановна, когда родители зашли поговорить о случившемся вчера ночью инциденте, – Нужно будет пройти и забрать документы…

Маме становится плохо, чуть не падает в обморок, но папа вовремя успевает её поймать. Я стою, как в тумане, всё внутри переворачивается.

Чуть позже, немного успокоившись, мы идём к декану, родители намерены поговорить с ним и попросить дать мне шанс.

Мы долго ждали у кабинета декана. Папа нервно ходил туда-сюда по коридору, иногда останавливаясь у окна и глубоко дышал. Мама сидела на стуле, теребя свой платочек, явно тоже не зная, куда себя деть. А я стояла в стороне и пыталась не расплакаться.

Спустя целую вечность их пригласили и они зашли в кабинет, оставив меня в приёмной. Дверь закрылась не до конца, и я могла слышать, о чём они говорят.

– Здравствуйте, Андрей Дмитриевич, – папин голос был спокойный, но в нём чувствовалось напряжение. – Мы пришли поговорить о нашей дочери. Вчера вечером произошло недоразумение.

– Слушаю вас, – ответил декан. Его голос был холодный и равнодушный.

Мама начала говорить, её голос дрожал.

– Мы понимаем, что Аня поступила неправильно. Она у нас хорошая девочка, просто испугалась. Это ведь первый день в общежитии, стресс, нервы… Мы вас очень просим, дайте ей ещё один шанс. Она уже всё осознала. Мы обещаем, что такого больше не повторится.

Наступила тишина. Я прижалась спиной к стене, боясь, что меня услышат. Руки дрожали, я пыталась их хоть как-то успокоить, сжимая и разжимая пальцы.

– Я понимаю, что вы чувствуете, – сказал декан после паузы. – Но и вы поймите, она вызвала полицию на основании ложных обвинений. Девочка за один вечер чуть не запятнала репутацию вуза, репутацию моего сына и двух его друзей, а так же мою. Такое не прощается и не забывается. Увы. Я сожалею, но на этом разговор закончен.

Я услышала, как мама всхлипнула, и это буквально разорвало меня на части. Я уже почти не дышала, пытаясь уловить каждое слово.

– Пожалуйста, – голос папы стал тихим, – не разрушайте её жизнь. Мы готовы на всё. Заплатим любые штрафы, сделаем что угодно. Пожалуйста.

– Моё решение окончательно, – ответил декан так холодно, что у меня по коже пробежали мурашки. – Прошу вас покинуть кабинет.

Наступила тишина. Я стояла, не в силах двинуться, будто всё замерло вокруг. Через несколько секунд дверь открылась, и мама буквально выбежала из кабинета, закрывая лицо руками. Папа вышел следом, с таким выражением лица, будто его ударили. Он не мог даже взглянуть на меня.

В этот момент в приёмную зашёл Волков младший. Он смотрит на меня, а я такая жалкая сейчас – заплаканная, побледневшая, с искусанными до крови губами. Я думала он сейчас съязвит, скажет что-то пакостное. Что-то вроде так тебе и надо, но вместе этого он снова смотрел на меня, как вчера. Прожигая своими карими глазами. А после, он ухмыльнулся и потеряв ко мне интерес зашел к отцу.

Трясущимися ногами возвращаюсь в общагу. Я начинаю собирать вещи. С Олей мы не успели стать близкими подругами, но даже ей меня жалко. Она начинает мне помогать собрать вещи, но через некоторое время, когда почти всё собрано в комнату заходит Кирилл. Я снова пугаюсь и сразу отхожу от него подальше. Никогда не смогу привыкнуть к такому. Он смотрит на меня, а потом на Олю и повелительным тоном обращается к ней:

– Выйди!

Оля смотрит на меня извиняющееся и тихо выходит. Как только дверь закрывается за ней, Кирилл начинает делать шаги ко мне, а я начинаю отступать.

– Ну что, дикарка, до выделывалась?!

– Чего тебе ещё надо?!

Спиной припечатываюсь к стене. Отступать некуда. А этот амбал нависает надо мной подавляя своей аурой.

– Я могу всё исправить, попрошу отца не отчислять тебя. Общагу за тобой оставят. Хочешь? – его глаза жадно бегают по моей фигуре.

– Чего ты хочешь взамен? – мой голос предательски дрожит.

– А ты как думаешь?

– Я… я не хочу быть твоей игрушкой, – отвечаю, чувствуя, как внутри всё сжимается.

– Придётся, или вылетишь как пробка, и завтра о тебе никто и не вспомнит, – ухмыляется он, не скрывая своих намерений…