Kitabı oku: «Что скрыто за светом»
Глава 1. Серые облака в ясном небе
Уже больше года, как Ирена потеряла вкус жизни. Оно стало пресным, где каждый день похож на другой. Несколько месяцев счастья мелькнули перед глазами и исчезли, словно серые дождевые облачка в небе, гоняющие ветер. Яркие дни сменились однообразной обыденностью и равнодушием. Радоваться было нечему. А, может, она не находила поводов. А, может, и не хотела находить. Возможно, мама была права, что она как бы запретила себе радоваться чему-либо.
Воспоминания бередили душу, и в такие моменты казалось, что радоваться при таких обстоятельствах – это, как святотатство, но в обыденном смысле. Есть ли жизнь после того, как тебе всадили нож в спину? Да – она знала ответ. Увы, даже после такого есть жизнь: имя ему-Ад! И умножать адские будни она не имела желания. Но-мама … Мама! Она уверяла, что все изменится, и изменится к лучшему. Конечно же, так говорят все родители, но она уверяла, что это – не просто слова, а будто она знает.
Нет, ее мать не была ясновидящей. Тем не менее, несколько ее предсказаний сбылись каким-то странным образом. Ирена пыталась доказать, что все это та знала лишь благодаря логике, но и сама понимала, что в то время, когда это было озвучено, предсказать лишь благодаря логическим конструированиям подобное было невозможно. В ответ мама только смеялась и разводила руками: «я просто знала». Но тогда надо было признать, что, либо существует что-то вроде яснознания (по меньшей мере), либо некоторые люди обладают способностью декламировать в мир слова, которые потом воплощаются в жизнь, хотя и не все, к сожалению.
Конечно же, девушке хотелось верить в чудо. Именно так: хотелось. Она верила и не верила, потому что чуда, на которое она лелеяла надежду с детства, так и не произошло. Вера сошла на нет. Иногда случались события, которые не вписывались в привычное материальное положение вещей, и она даже понимала, что их и не вписать, но все равно пыталась доказать, что это случайность, обусловленная чем-то обычным, только неизвестным наблюдателю, поэтому и кажется незаурядным мистическим удивлением. Ведь Деда Мороза не существует!
Она так погрузилась в свои размышления, что даже не заметила, как перед ней возникла чья-то фигура, словно и впрямь выпрыгнула из какого-то внесветья. С разгона Ирена врезалась в мужскую грудь, больно забившись щекой о слишком твердые мышцы – она аж зашипела, а предательский пакет разорвался, воровски рассыпав продукты по асфальту. Прочный пакет! Он не мог так разорваться! Его руками было бы проблемой разорвать, а тут … что за жизнь?! Что за везение?!
Девушка в отчаянии смотрела на безобразие, разбросанное по асфальту, и ей очень хотелось прямо сейчас сжать кулаки и закричать, потому что это уже было слишком. Сколько еще эта чертова судьба будет над ней издеваться?! Как это собрать? Точнее, во что?!
– Простите! – послышался, она бы сказала, бархатный мужской голос. – Кажется, я задумался и не заметил, куда иду.
Ирена подняла взгляд и влетела в темно-янтарное пламя чужих глаз: как будто в него добавили сок спелой вишни и подсветили молниями. Лицо незнакомца было несколько интересным. Его можно было бы назвать красивым, но непривычной красотой. Это был не сладенький мальчик, которые ей никогда не нравились. Он как будто притягивал и отталкивал одновременно. Тонкий с горбинкой нос, плавно перетекавший с переносицы в четкие черные брови, похожие на крылья большой птицы, добавлял некой хищности его обладателю. А чуть тонкие губы, резко очерченные скулы, острый подбородок в обрамлении полудлинного, сверкавшего, словно вороново крыло, волос, довершали этот образ.
На какое-то мгновение девушке стало даже жутко, и неприятный морозец пробежался по ее спине. Но незнакомец улыбнулся, и лето сейчас вернулось в ее жизнь. Чего не сказать о настроении. Ирена опустила глаза долу, со злостью рассматривая разбросанное разнообразие накупленного, и уже она казалась хищником себе, едва скрывая огромное желание вцепиться в виновника этого, хотя бы словесно. Она подняла в воздухе пакет, рассматривая безжалостно распанаханное днище, и тяжело вздохнула:
– Помогите хотя бы связать.
Ей натужно дались те слова, потому что она совсем не привыкла просить о помощи незнакомых людей, но сейчас чувствовала отчаянную беспомощность: у нее дрожали руки от нервов и от болезни, и она понимала, что сама, пока, не способна вообще ни на что, кроме, как психанув, вообще уйти прочь, оставив все это.
– Прошу, не переживайте так, – снова улыбнулся мужчина. – У меня в машине есть сумка, сложим туда. Зажгите, пожалуйста.
Он быстро зашагал к парковке. Ирена проследила за ним взглядом: незнакомец подошел к черному внедорожнику и достал из багажника сумку. Через минуту он был рядом с ней, так же улыбаясь, будто бы радовался этому глупому случаю. А, может, она казалась ему смешной. Девушка потянулась за сумкой, мечтая как можно скорее убраться отсюда, потому что такое количество внимания со стороны разнообразных зивак к ее скромной персоне слишком раздражало, а любопытных взглядов было больше, чем надо: такое чудо – пакет не выдержал! Больше же нечему удивляться! Ненавидела человеческую сверхинтересность! Не можете, или не хотите помочь идите себе! Да ведь нет! Надо маловатым не дырки пропечь в спине!
– Что вы?! – не отдал ей сумку муж. – Я помогу. Моя вина, а вы чересчур бледная. Вы чувствуете себя хорошо?
Вот же! Она и так знала, что бледна: сердце неистово колотилось в ритме тахикардии. Но ведь не будешь рассказывать об этом каждому ленточному:
– Все в порядке. Я всегда бледна. Это мой привычный цвет лица, – несколько зло процедила она в ответ.
– Как скажете. И все же я помогу, – он присел и начал собирать разбросанное.
Через мгновение она опустилась рядом, чувствуя себя неловко: человек пытается исправить свою вину, а ты маловатым не ядом брызгаешь. Но муж позволил ей лишь ручки сумки держать:
– Я сам соберу.
Сам-то и сам, лишь бы побыстрее уйти отсюда. Наконец он сложил все в кучу и, как только Ирена вознамерилась подхватить сумку, как у нее ее просто отобрали:
– Оставьте. Я же сказал, что помогу.
Она резко поднялась и поточилась, потому что от такого быстрого подъема у нее закружилась голова. Мужчина быстро сориентировался и поймал девушку одной рукой, обняв ту за спину и вынужден прислонить к себе:
– Полагаю, ваша бледность как раз таки проявление непорядка. Я подвезу вас.
– Нет! – отшатнулась она от него, даже в глазах прояснилось. – Со мной такое случается: слишком стремительно поднялась, а у меня низкое давление. Я в порядке и благодарна вам за помощь. Отдайте, пожалуйста, сумку.
– Доказывать, что я – не маньяк, и не намерен посягать на вас – надаремный труд, как я понимаю, – усмехнулся он.
– Послушайте! – у Ирены уже клокотало все изнутри. – По-моему, это нормально: не садиться в авто с незнакомцем! Каким бы расчудесным он ни был на самом деле! Так сделает каждый, кто имеет хоть щепотку здравого смысла!
Брови Мужчины взлетели, словно крылья, глаза полыхнули на какое-то мгновение пламенем, улыбка стала сдержаннее, но не исчезла:
– Простите. Я действительно хотел только помочь вам, но вы правы. Так что, позвольте, я хоть донесу вам сумку.
– Спасибо. Н – не надо, – чуть не начала заикаться девушка, смущаясь под его пронзительным взглядом. – Я способна дать себе совет.
– Я все равно последую за вами, чтобы убедиться в вашей безопасности, – настаивал он, не отпуская ручек сумки. – Какая тогда разница? Давайте, донесу. Покажи путь! – маловато не приказным тоном ответил он.
Вот же, упрямый! Ирена быстро окинула его оценивающим взглядом: на какого – то бродягу не похож вряд ли ему нужна ее сумка, как добыча. Имея такую машину, на подобное не посягают. А, если и украдет, то и грек с ним! Чтобы до квартиры уже добраться.
– Хорошо, – кивнула она – если вам так уж позарез нужно тащить чью-то сумку…
И тут до нее дошло: сумка! Вот же, глупая! Это же его сумка, а она несмотря ни на что пыталась ее национализировать в полном смысле. Давно к ее лицу не приливала кровь в таком объеме. А сейчас прилила, аж щеки запылали:
– Простите, – уже она начала извиняться, – это же ваша сумка, а я…
Муж не дал ей договорить:
– Что?! Сумка?! – у него аж лицо передернуло. – Вы решили, что я из-за нее?! – у него и глаза потемнели. – Так я еще не позорился.
Чёрт! Ирена начала уже дрожать от напряжения: это кто тут позорится, если разобраться? От ее лица уже, видимо, спички можно было зажигать:
– Нет – нет, я…, – но она даже не знала, что и говорить.
– Милая девочка! – незнакомец вновь улыбнулся. – Давайте я уже помогу Вам оттранспортировать и заодно удостоверюсь, что вы счастливо добрались до дома.
Он протянул ей согнутую в локте левую руку, и она замотала головой:
– Большое спасибо, но это лишнее.
– Не лишнее. Для меня было бы честью быть благородным до конца.
Лучшего способа, чтобы превратить девушку в маков цвет, нечего было искать и, чтобы отвлечь избыточное внимание от своих покрасневших щек, она подхватила-таки его руку и повела в нужном направлении, одновременно раздумывая над тем, он такой старомодный или все же насмехается над ней?
– Знаете, – вновь заговорил он, – я бы был вам благодарен, если бы вы назвали свое имя. потому что даже неудобно как-то.
– Ирена, – даже не задумавшись, автоматически ответила девушка.
Лишь проговорив, она прикусила язык, да поздно.
" – Какая уж разница? Что ему с моего имени?»
– А меня – Олекса, – усмехнулся он, повернув к ней лицо.
У него была красивая улыбка, но у Ирены от нее почему – то ледяные иголочки прыгали по спине, и она никак не могла понять почему? Что с ним было не так? Но надо было что-то ответить:
– Олекса в смысле – Александр, или Алексей? – спросила, чтобы не молчать.
Зачем спросила, когда, вообще-то, ей должно быть безразлично: она видит его первый и последний раз. Хоть бы и горшком назвался все равно!
– Олекса в смысле – Олекса, – ответил он.
Ирена даже повернула к нему лицо, вновь наткнувшись на золотистые молнии в мужских глазах:
– Странно. Никогда не попадала на такое имя.
Молнии замерехтели и растаяли в темном янтаре, как только хозяин глаз прищурил их:
– Ваше имя тоже несколько нераспространено. Обычно именуются Иринами, но не вы.
Девушка несвободно дрогнула головой, словно бы стряхивая какой-то бред:
– Просто…, – она даже запнулась, не понимая, что с ней происходит, – маме нравятся польские имена, поэтому и нарекла Иреной. А вас, не в честь ли Довбуша нарекли?
– Так. Угадали, – кивнул он. – Читали про Довбуша?
Девушка сморщила нос, неловко улыбаясь:
– На самом деле нет. Мама когда-то рассказывала, что в детстве любила читать про опрышков. Сейчас вспомнилось. Знаю только, что он был народным повстанцем против польской шляхты и австрияцкого засилья, – она подняла глаза на собеседника. – Его убил предатель. Плохой, очень плохой фэн-шуй, – едва сдержала неуместную улыбку.
Зато мужчина рассмеялся от души – искренне:
– Я этим не занимаюсь! Если не ассоциировать себя в полной мере с чужой судьбой, то ее на себя не натянешь. Сколько в мире имен, и сколько уже погибших, иногда ужасной смертью, именно с этими именами! То человечеству надо бы было придумывать каждый раз, как кто-то рождается, новые имена.
Девушка пожала плечами:
– Может, так было бы к лучшему?
– Возможно, – слишком серьезно уже ответил тот. – Интересуетесь метафизикой?
Ирена натянула свою стандартную скептическую улыбку:
– Нет! Я в это не верю. Мама любит такую тематику. Я нет!
Он внимательно смотрел на нее:
– Уверены? Никогда в жизни не случалось что-то сверх понимания?
– Думаю, если знать все исходные данные, то можно объяснить любую небывальщину. Просто люди видят сам результат, и не знают, что его повлекло. А причиной могла быть какая-то самая обычная банальщина.
Олекса покачал головой:
– Ирено! Вы сейчас разбили надежды стольких людей! – сдержанно усмехнулся он.
– Лучше так, чем, когда это разобьется стеклами внутрь, – уже совсем невесело ответила девушка.
К счастью они уже подошли к ее дому, и она не дала возможности продолжить разговор:
– Спасибо! Я уже пришла, – и потянулась за сумкой. – Если подождете, я вам ее вынесу.
– Нет! – как-то чересчур резко ответил он, аж сам осекся. – Я … уже говорил, что не буду забирать.
– Но ведь, мне как-то…, – не знала, что и говорить Ирена.
– Хотите отблагодарить? – прямо вот так в лоб спросил Олекса, утоляя утешительную улыбку.
– Отблагодарить?! – глаза девушки округлились, а в горле застряли не слишком учтивые слова. – Что именно вы имеете в виду? – решила, все же, сначала выяснить.
– Я нездешний. Приехал в ваш город по делам и, так сложилось, что останусь здесь на долгое время. Возможно, – он смотрел куда-то над ее головой, – на очень длинный. Единственный мой знакомый в этом городе, зная мою слабость, предложил сходить на вернисаж одного художника. Говорил, что будет интересно. Поэтому, – он опустил взгляд на Ирену, – хотел бы пригласить вас составить мне компанию.
Нет-нет-нет! Она ни за что никуда не пойдет! Ей слишком хорошо в ее собственной ракушке: тихонечко, темненько, спокойненько. И не надо добавлять туда разлад! Выковыриваться наружу?! Она красно благодарит, но уже попробовала: ей не понравилось. Так что оставьте ее в ее обычном тусклом мире! Но язык оказался на удивление автономной и прыткой единицей, решившей перехватить управление судьбой, хоть на какое-то время, и уже лопотал:
– Вернисаж? Это открытие чьей-то выставки?
– Да, – кивнул Олекса. – Говорят, что удивительно интересный художник: пишет картины в духе сюрреализма и перепрыгнул даже дальше. Хотелось бы составить свое впечатление. Так как? Присоединитесь? Если не хотите ехать машиной, готов отправиться с вами городским транспортом, – он смотрел на нее с мольбой. – Пожалуйста, Ирено.
Пока ее сознание что-то там решало, язык опять, какого черта, попрыгал впереди:
– Сюрреализм? В нашем городе? Удивили! Аж самой интересно увидеть.
Ирене показалось, что в глазах мужчины вновь замелькали молнии. А, может, это были солнечные лучи, вынырнувшие из-за серых туч и на какое-то время заполонившие небо и разбросавшие свои золотистые брызги.
– Так вы согласны? – вроде бы не веря в ее ответ, переспросил Олекса.
Согласна?! Какое согласна?! Ее же укачивает в автобусе, еще он ехать не начинает! Отказываться без всяких намеков на согласие! Но, зато, проклятый язык начал что-то невнятно ляпотеть:
– Я… не знаю … на вашем месте лучше бы отказалась от подобного намерения: имею в виду себя. Дело в том, что… если бы это сказать…, – никак не удавалось выжать из себя обычный отказ.
Бесовые янтарные глаза! Почему же так тянет смотреть в них?! Это из-за них сейчас путаются все мысли и предложения! Вот же!
– Вас укачивает в транспорте?
Чертов Менталист! Догадался же как-то!
– Да, – согласилась она, рассчитывая, что после этого от нее отстанут. – И очень сильно.
– Это не проблема, – пожал он плечами. – Я знаю один очень действенный препарат: одна таблетка-и ни одного укачивания!
Ирена скептически скривилась:
– Пробовала. Много и разных, не работают, или работают слишком плохо.
Она уже радовалась, что несмотря на демарш собственного языка, сумела найти альтернативный вариант отказа: перспектива останавливать без конца автобус, мало кого может соблазнить, а, точнее, никого! Ирена фигурально уже терла удовлетворенно ладони, но, оказалось, что ее оппонента этим не пронять:
– Поверьте, – его глаза стали на удивление теплыми и, даже казалось, что это тепло струится по лицу девушки, рукам – всюду, где попадается его взгляд, – поездка будет абсолютно комфортной. Если нет, то мы сойдем на первой же остановке, и я съем свои ботинки.
Ирена посмотрела на его кроссовки:
– Уверены?
Он рассмеялся:
– Уверен, что этого делать не придется!
Как же на самом деле хотелось на эту выставку! Она никогда еще не была на подобных мероприятиях и не известно, появится ли когда-нибудь возможность. Владислав ее точно не пригласит. Он никуда не приглашает. Она поморщилась от не самых лучших воспоминаний и кивнула:
– Согласие! Но имейте в виду, что я не успокоюсь, пока вы не съедите последний кусок своей обуви. Даже шнурки!
Олекса протянул руку:
– Договорились! Надену без шнурков, – усмехнулся он, – но уверен, что есть не придется. И в этом случае вы согласитесь выпить со мной кофе, или чая – что вам больше нравится.
Не без колебаний, Ирена вложила свою похолодевшую ладонь в жесткую и горячую мужскую:
– Пусть так! – вскинула она вызывающе (даже сама от себя не ждала) лицо. – Сами напросились.
– Мне вам позвонить, или просто договоримся о встрече?
– Когда вернисаж?
– Завтра в три после обеда.
– Где-то в центре? – уточнила она.
– Так.
– Тогда: в первую на автовокзале. До свидания! – протянула она руку за сумкой.
– До завтра, Ирэн! – казалось, что в голосе мужчины звучала какая-то тоска.
Девушка подхватила накупленное богатство и скрылась в подъезде. Только, когда оказалась в квартире, она смогла спокойно выдохнуть. Что это было? Сама себе не верила, что согласилась. Для чего?! Ехать с незнакомцем и стыдиться, что тебе может стать плохо? Кто таскал этот глупый язык?! И посоветоваться не с кем: подруг нет, а мама на работе. Можно, конечно же, позвонить, но она и так знала, что та ей скажет: «уезжай!"Еще и собственноручно впихнет в рот любые таблетки, чтобы не стошнило ребенка в дороге!
Но позвонил Влад с вопросом, Можно ли прийти. Она согласилась. По-дурацки. Все по-дурацки! Он исчез из ее жизни более чем на год. Обещал, что не покинет, даже уходя от нее, но покинул, вычеркнул из жизни уже через несколько дней спустя. Кралось сердце, душа, жизнь… кралось намертво. И горело, как адское пламя. она никак не могла избавиться ни от мыслей о нем, ни от воспоминаний о том времени, когда они были вместе.
Ведь все было хорошо! Даже ссор не было никаких. Ирена не из тех, кто выносит мозг. Не из тех, кто выставляет себя стервой. А, может… может, и надо было выносить? Вызвать ревность? Обижаться по малейшему поводу? Кажется, именно таких и ценят. С ними не скучно, хотя и с ней он не томился. Видимо, адреналина недостаточно. Ну, что ж! Будет тебе адреналин!
Она впилась в его губы еще в коридоре, как только он сбросил обувь. Ирена видела несколько удивленные глаза Влада, но он быстро включился в эту игру, перехватывая инициативу и смыкая руки на ее талии. За этим он и вовсе оторвал девушку от пола, не отвлекаясь от поцелуев…
Они очнулись уже в постели, пылая друг на друга глазами с расширенными зрачками. Ирена поймала себя на сравнении почти черных глаз Владислава с теми другими – янтарными с молниями. Почему? Ответа у нее не было. Не было к тому мужчине какой-то симпатии, хотя и антипатии (как оказалось неожиданно) не было также. Заинтересованность? Пожалуй, что да.
Влад потянулся к ее устам, но она в последний момент отвернулась, подставляя под поцелуй щеку:
– Тебе уже пора, – решила она выставить его раньше, чем это сделает он сам, как делал обычно.
– Гонишь? – удивился парень.
– Мама звонила, что вернется с работы раньше. Не думаю, что ты горишь желанием пересечься с ней вновь.
– Честно говоря, да, но и не буду убегать, – как-то неуверенно пробормотал он.
– Не хочу оказываться между молотом и наковальней, – добавила Ирена.
– Тогда не буду провоцировать, – как будто обрадовался Влад, быстренько собираясь.
Кто бы сомневался! После того, как он столкнулся с ее матерью (кстати, это событие та также предсказала, как и то, что он появится вновь), которая зловеще улыбнувшись, помахала ему ручкой, такое желание у него не возникало от слова «совсем». Быстро собравшись, Влад напоследок поцеловал ее в губы и скрылся за дверью, а она, захлопнув их, просто сползла по стенке и охватила голову руками.
За что это ей все?! Почему? Почему именно с ней так?! Владислав действительно вернулся. Но, что это за возвращение? Когда захочу-приду. Когда захочу-уйду. Даже прогулок не стало. Какие-то недоотношения! По маминым пророчествам: что-то должно произойти летом, после чего все изменится в ее жизни, а зимой все будет хорошо. Как будто мантра.
Ирена поднялась с пола: что ж, она подождет. Но будет ждать на своих условиях! Ее пригласили на вернисаж? Она уедет! Даже, если будет тошнить. Сейчас же пойдет в аптеку за таблетками!
Девушка быстро оделась и выскочила на улицу. Летний вечер радовал умеренным теплом, а легкий ветерок приятно щекотал прядями по щекам. Ирена с наслаждением потянула воздух, насыщенный ароматами июня: рядом расцветал куст розы. Где-то за спиной послышался шорох птичьих крыльев. Она подняла голову и чуть не захлопнула: над ней – можно было рукой коснуться – пронесся огромный ворон, едва не черкнув по волосам.
Отлетев на несколько метров, птица уселась на куст отцветшей сирени и бедная ветка прогнулась под его немаленькой массой. Ирена уставилась в него: да – это был ворон, а не Грач. В городе? Странно, но крук и впрямь колебался на ветке, словно наслаждаясь этим действом, и одним глазом, как будто следил за девушкой. Она поравнялась с ним: он сидел где-то на пол метра вверх и пугаться намерения не имел, продолжая свои качели, но лишь Ирена остановилась, ворон громко каркнул, поднялся и улетел.
"Интересно: есть ли какие-то приметы, связанные с воронами? – подумалось ей. – Наверное есть, и вряд ли добрые. Этих птиц всегда связывают с потусторонним миром и злом». Но она не проникалась подобным: эти птицы ей нравились и, наоборот, притягивали своей мистичностью, которую она вслух не признавала.
В аптеке Ирена купила самый эффективный препарат от укачивания, который ей порекомендовала фармацевт, а дома уже ждала мама, которая маловато в ладони не захлопала, когда услышала, что дочь пригласили на выставку, и это был не Влад.
"Уезжай!"– был однозначный вердикт.
Что ж: все прогнозируемо. Иной реакции девушка и не ждала.
