Kitabı oku: «Идущий в тени 3», sayfa 2

Но это всё лирика, дело-то ещё не сделано.

– Могу я посмотреть алтарь и око бога?

– У тебя есть какие-то мысли?

– Пока не знаю, надо смотреть.

– Идём.

Алтарь оказался недалеко, мы вышли за площадь и оказались в открытом храме. Он чем-то напоминал древнегреческие сооружения – высокие колонны образовывали квадрат, схематически очерчивая границы здания, располагались они через каждые шесть метров и были в обхвате около двух метров. В центре этого грандиозного сооружения стоял алтарь, чем-то похожий на алтарь Демеллы, вот только он был из кости, точнее, я так думал, подойдя же ближе, увидел, что сделан он из огромных клыков.

Алтарь был словно треснут, рядом лежали раскрошенные клыки. Трогать алтарь руками я не стал, вокруг ходил старейшина, которому было явно не по себе от чужака, находящегося в близости от алтаря. Чтобы его не нервировать, я постарался ускориться.

– Демелла. Подсказывай, что делать, не разбираюсь я в алтарях, а твой алтарь был первым, который я увидел вблизи.

– Хорошо. Ты не против, если я посмотрю твоими глазами в течение пяти минут?

– А без разрешения?

– А без разрешения нельзя. Боги могут расщепить тебя на мелкие атомы, но не могут взять под полный контроль, тем более без разрешения. Соответственно, и воспользоваться органами чувств невозможно, исключения – первожрецы и друзья богов.

Хм, а это крутая информация, значит, следить за мной не смогут с помощью моих же глаз, а то неловко будет, занимаешься такой чем-нибудь этаким, что делается наедине, а через твои зеньки кто-нибудь зыркает, не комильфо.

– Разрешаю.

Тут же перед глазами пробежала системка:

«Богиня Демелла использует ваши глаза для обозрения окружающего мира. Оставшееся время – 00:04:59».

Я моргнул, но никаких изменений не заметил, глянул на старейшину, тот отшатнулся.

– Т-т-тво-о-ои-и-и г-г-г-глаза-а-а.

– Что с ними?

– Они-и-и све-е-етятся-я-я… Зелё-ё-ёным.

– Я же говорил, у меня статус – друг бога. Это не просто бравада или пустой трёп, мы с богиней думаем, как вам помочь. Не мешай.

Тот поспешно закивал, а я развернулся назад к алтарю, в голове тут же появился голос Демеллы.

– Нужное, конечно, дело, поднимать свой авторитет, но времени тратится…

– Вот и не трать его лишний раз. Что делать надо?

– Обойди алтарь…

Оставшиеся три минуты действия взгляда я обходил алтарь, рассматривал его с разных углов, заглядывал внутрь, рассматривал куски алтаря, лежащие рядом, одним из них чуть глаз не выколол, так близко поднеся его к глазам по просьбе богини. После исследования она подвела итог.

– Алтарь сильно разрушен, его предыдущая хозяйка умерла полностью, и когда её частица выходила из ядра, верх алтаря взорвался. Но есть и плюсы: ядро цело и там много энергии, очень много, я понятия не имею, почему она не закрылась в алтаре, как я, у неё были и почитатели, и безопасное место.

– Что мы можем сделать?

– Мы можем занять ядро алтаря, ну, то есть я могу. Только сначала стоит алтарь починить, желательно тем же материалом, что использовался здесь. С этим, я так думаю, проблем не будет. Это клыки тех самых саблезубов.

– Понял. Когда починим алтарь, мы сможем им дать свет?

– Сможем, это природная магия. Придётся постараться, но я справлюсь.

– Отлично! В таком случае я обедаю и выхожу на охоту за саблезубами.

Развернувшись к старейшине, который успел прийти в себя, рассказал ему краткую выдержку из наших выводов, чем снова ввёл его в ступор. Причём ступор оказался мощным, я ему даже рукой перед глазами водил, а ключ-фразой для погружения его в ступор служило: «У вас будет свет, я только алтарь починю, и будет».

Пришёл в себя он лишь спустя пять минут и, взглянув на меня совсем другими глазами, пригласил за собой.

Глава 3.

Старейшина привёл меня в свой дом, усадив за стол, как дорогого гостя, и принялся суетиться на кухне, видимо, жены у него не было. Через десять минут стол был накрыт, в виде исключения, жареной рыбой. Хозяин сел напротив, чинно сложил ручки и произнёс:

– Кушай, пожалуйста, а заодно поведай: что требуется от нас?

Взял кусок жареной рыбы, надо сказать, весьма пережаренной, видать, повар из старичка так себе.

– Мне нужен проводник, чтобы показал, где обитают саблезубы, и немного еды. Для начала всё. Когда же починим алтарь – нужно будет молиться богине Демелле.

– Так мы можем и сейчас молиться!

– Не стоит, алтарь разрушен, и толку от этого не будет.

– Хорошо. Когда нужен проводник?

– Через пять минут, мы выдвигаемся сразу же, как только я доем.

Старейшина кивнул и быстрым шагом отправился из дома, и время он там зря не терял. Когда я вышел, у входа стояла группа воинов в неплохой кожаной амуниции, вооружены они были копьями. Перед рядом солдат стоял старейшина:

– Вот отряд, обычно они ходят в атаку на саблезубов и знают все нюансы охоты.

– Хорошо, – и уже воинам. – Ведите, по дороге расскажете правила охоты.

Воины взглянули на старейшину, получили от того кивок, утверждающий меня старшим, и, молча развернувшись, пошли к противоположной от моего появления стороне пещеры. Один из воинов отстал и начал инструктаж.

– Саблезубы – сильные охотники, ростом они могут быть со взрослого Булроуша, назвали их так предки, потому что у этих животных клыки длиной с руку ребёнка, да и толщиной примерно такие. Живут саблезубы по одному, но во время размножения и взращивания потомства живут парами, затем расходятся. Есть некоторые исключения, из-за чего они происходят, мы не знаем, но замечали пары саблезубов, которые продолжали жить вместе даже после того, как потомство покидало логово. Убить саблезуба в одиночку фактически нереально, они весят очень много, большие, быстрые. При нападении стараются откусить голову. При охоте на саблезубов используется копьё с ограничителем, оно втыкается в пасть и держится тремя Булроушами, четверо накидывают цепь, не давая хищнику сорваться, а остальные в это время наносят удары копьями с длинными лезвиями.

Несмотря на то, что он мне весьма детально расписал способ охоты на саблезубов, говорил он с явным пренебрежением ко мне, что весьма задевало. Сдаётся мне, не прикажи им старейшина меня сопровождать, они бы даже не смотрели в мою сторону. Решив немного разрядить обстановку, похвалил его:

– А ты хорошо знаешь своё дело.

– Я – да!

Сказано это было с немалым вызовом в голосе, не желая подобного настроения в отряде, я встал перед ним.

– Я тебе что-то сделал? С чего ты высказываешь своё недовольство?

– Нас подняли с законного отдыха, заставили быстро собраться и слушаться тебя – ЧУ-ЖА-КА! А кто ты такой? Ты ни одного саблезуба не убил! А мы тебя должны слушаться?

Ссориться с ребятам я не хотел, мне с ними ещё воевать, постарался призвать к рассудку.

– А ты к каждому новому члену команды так относишься? Что касательно управления: я управляю походом не потому что лучше вас, а потому что я знаю, что делать. Лезть же в бой и пытаться вас учить я не собираюсь.

Тот постоял, пожевал губу и наконец сказал:

– Ты назвал себя воином, я не слышал, мне рассказала жена. Это так?

– Да.

– У нашего отряда есть традиция: каждый новичок, присоединившийся к отряду, оценивается по первому сражению. Как себя покажет – таким и будет отношение к нему. Мы поступим так же. Покажешь себя – будем относиться хорошо. Если же ты трус и обманщик, то мы тебя бросим там на растерзание зверям.

– Идёт.

Воин посмотрел мне в глаза и, кивнув, обошёл, ведя отряд дальше. Больше я с ним не разговаривал до самого логова.

Сама дорога ничего из себя не представляла, да и дорогой-то это можно назвать с очень большой натяжкой, скорее извилистая тропинка, ведущая между нагромождений битого камня, чьё происхождение разобрать было невозможно. К ареалу обитания саблезубов мы пришли лишь через полчаса. Командир отряда построил нас и начал инструктировать. За время похода он свыкся с моим присутствием и относился более лояльно.

– Наживка, выдвигаетесь и занимаете место перед пещерой, вариант три. Аркан, прячетесь за углами и накидываете аркан вон на тот уступ, ваша задача – держать зверя и не дать ему вырваться. Атакующие, прячетесь группами за тем уступом слева от пещеры вчетвером и трое за камнем справа. Мираж, действуешь самостоятельно, но предупреждаешь меня, если я говорю нет, то ты отходишь. Все всё поняли? По местам. Наживка, начинайте.

У каждой группы было кодовое название, так быстрее, чем называть всех по имени, да и если честно, я был рад, что по имени общаться не приходилось, запомнить их своеобразные имена у меня получалось далеко не сразу.

Охота началась рутинно. Наживка встала перед входом в большую пещеру, которую определили как логово, и издала мерзкий скрежещущий звук, словно металлом водили по стеклу, все встали в стойку. Зверь показался быстро, стоило последним нотам звука умолкнуть, как в пещере загорелась пара жёлтых глаз, зверь выпрыгнул из пещеры, и я смог его разглядеть. Огромная кошка, ростом со взрослого человека. Короткая лоснящаяся шкура, напоминающая медвежью тёмно-бурым цветом и тигриную – светлыми, почти оранжевыми полосками. Сверху из пасти торчало два длиннейших клыка, которые навевали вопрос типа: "Как же он ест?". Ответ был получен совсем неожиданно, когда зверь, устрашая, куснул старый древесный ствол, непонятно каким образом оказавшийся здесь. Дерево полетело щепой, а в пасти зверя оказался солидный кусок древесины, который, будь мясом, был бы тут же проглочен.

Я присмотрелся к его информации:

«Саблезуб. 246 уровень».

У моих союзников в среднем сто восьмидесятый, толпой должны справляться.

Охотники из наживки изобразили бегство, ведь естественный порыв хищника – броситься за жертвой, из-за чего тот теряет осторожность. Воины успели отбежать почти на тридцать метров, и это при том, что бежали они задом, когда саблезуб бросился на них. Разделяющее их расстояние он преодолел за два прыжка, причём второй прыжок был атакующим и направленным на левого из наживки. Группа слаженно чуть изменила направление своего крючка, и зверь насадился нёбом на острие, интуитивно попытался освободиться, но аркан, больше напоминающий трос, не дал ему это сделать, зверь заметался, но силою семи мужей был удержан. Тогда в бой вступили воины атаки, и полоска здоровья монстра дрогнула и поползла вниз.

Я уже хотел пойти им помогать, показывая, что зверя я не боюсь, когда из зева пещеры показался ещё один саблезуб, шёл он лениво, словно размышляя, что ему делать, и всем своим видом показывая – его надо бояться. И его боялись. Воины замерли, рассматривая медленно подходящего саблезуба двести шестьдесят восьмого уровня. Понимая, что шутки кончились и играть в стажёра бывалых воинов не стоит, я сказал старшему отряда:

– Я отвлеку, может прикончу. Но в любом случае постарайтесь поскорее закончить с первым.

– Но старейшина сказ…

– Мне плевать. В отряде старший я. Исполняй.

Клинки с тихим шелестом покинули ножны, и второй саблезуб встал, словно услышав в этом шелесте вызов. Дожидаться, пока он подойдёт к воинам, я не стал, ускорившись и с размаха втыкая клинки в глазницы. Не попал. Зверь крутанул головой, не уступая мне в скорости, и клинки лишь задели его морду, срезав пару усов. В итоге, увлекаемый силой инерции, проскользнул дальше, чудом не угодив ему в пасть, делаю низкий перекат и подсекаю клинками задние лапы. Больше клинки втыкать я не буду, здоровья у монстра за пятнадцать миллионов, и если клинки в нём застрянут, то придётся использовать кнут в надежде, что подоспеет помощь. Кошка – не паук, из неё я вытащить клинки не смогу.

Мы сходились в прыжках ещё несколько десятков раз. Действуя на максимальной скорости, я подрезал ему лапы, резал бока и отскакивал, избегая урона по мне. Проверять, что бы было со мной, попади он в меня своей когтистой лапой, чьи когти напоминали кинжалы, я не желал, потому и крутился как уж. Пробовал бить из инвиза, но толку было мало, зверь чувствовал мой запах, – гигиена у Булроушей была не на высоте, – и выстреливал в моём направлении лапой, единственный результат – повышенный урон. К моменту, когда Булроуши забили первого саблезуба, у моего осталась половина здоровья, вот только на помощь ко мне не спешили. Пришлось крикнуть:

– Может поможете?

Те сразу засуетились, заняли позиции и уже спустя десяток секунд схватили зверя в свой фирменный захват. Я отошёл к командиру отряда.

– А вы не спешили. Решили бросить чужака на съедение?

– Нет. Засмотрелись. Сражаются два чудища: одно с жёлтыми глазами, другое с красными. Сражаются красиво, на огромной скорости, ещё и рычат друг на друга. Мы просто засмотрелись, – он замолчал и, чуть помедлив, добавил. – Не мог бы говорить, как раньше? От этого голоса мурашки по коже бегут.

Задумался над его словами, и лишь спустя пару секунд дошло. Ухмыльнувшись, снял капюшон.

– Привычка, я сражаюсь в одиночку и в этой экипировке, даже не заметил, когда одел капюшон и активировал иллюзию.

– Ты не врал, ты хороший воин.

– Воин – возможно. А вот охотник из меня плохой. Я учился воевать против разумных существ, а вот против хищников эффективно драться не умею.

– Забили второго зверя. Возвращаемся?

То, что забили, я и сам видел, и видел не только это, перед глазами висело новое системное сообщение:

«Вы первый из игроков, кто убил саблезуба. Награда: особая статуэтка (находится в вашей личной комнате), дополнительный урон по всем кошачьим +10%».

– Нет, нам нужны клыки ещё двадцати зверей. Надо продолжать охоту.

– А как же мясо?

– Первоочередная задача – собрать клыки. Могу предложить вариант один: отправляешь человека в город, тот приводит команду носильщиков.

– А справимся без него?

– Отправляй из атакующих, я перекрою его позицию.

– Хорошо, так и поступим. Копьё возьмёшь?

– Нет, от меня с клинками больше толку, с ними я умею управляться. У меня будет к тебе два вопроса.

– Слушаю.

– Как вы отбиваете запах? Я видел, что зверь не чувствует засаду, хотя меня заметил издалека. И можешь рассказать о уязвимых точках саблезубов?

– С запахом всё просто. Вот мазь, если ей обмазаться, то пропадает запах. Если использовать многократно, то вокруг тебя образуется пассивная аура, и ты хоть изваляйся в пахучем супе, тебя не почувствуют.

– А сколько надо применений?

– В зависимости от организма. От десяти до пятидесяти.

– А сам ты запахи чувствуешь?

– Да, на эту тему не беспокойся.

– Хорошо, с запахом разобрались. Что по уязвимым точкам?

– Расскажу по дороге, всё равно логова располагаются неблизко, саблезубы любят свободное пространство.

Путь до следующего логова был гораздо приятнее. Воины, или, скорее, охотники приняли меня за своего и охотно делились информацией по саблезубам, да и напускной напыщенности и отчуждённости больше не было. По итогам узнал, что уязвимых точек у саблезуба хватает, вот только попасть туда непросто. Уязвимыми местами были подмышки, шея внизу и позвонки между передних лап, там они были особенно крупными и выпирали наружу, если между ними загнать клинок, то зверя парализовывает. А вот глаза, вопреки моему предположению, уязвимыми точками не являлись. Нет, их можно выколоть, зверю будет больно, но толку от этого мало. Кость за глазницей настолько толстая, что пробить почти невозможно, а отсутствие зрения никак не мешает животному ориентироваться, используя слух. Так как ходить бесшумно, увы, воины булроушей не умели.

Новые знания удалось реализовать уже у следующего логова. Наживка и аркан сделали своё дело. Затем на спину зверя запрыгнул я, запрыгнул, браво, и тут же слетел, не ожидая скачка удерживаемого зверя, улетел, между прочим, не менее браво, молча так, величаво. Усвоив урок, запрыгнул и, удерживаясь на туше коленями, словно наездник без седла, воткнул клинок в точку, обозначенную командиром отряда. Саблезуб дёрнулся, что-то мявкнул, его лапы подкосились, и он завалился набок. Моя задача выполнена, клинки у меня короткие, теперь вступили воины с копьями. На подобной мере предосторожности настоял предводитель отряда, он не был уверен, что паралич не пропадёт, поэтому все выдерживали дистанцию, тыкая в уязвимые места саблезуба.

Зверь пал гораздо быстрее предыдущего, всё-таки продуманная охота более эффективна, и кстати, парализация так и не спала, видимо, такое повреждение за подобный срок зверь отрегенерировать не мог.

Дальнейшая охота стала напоминать конвейер: заарканить, парализовать, добить. Добивать стал помогать и я, только бил сзади, на всякий случай. Осечка произошла лишь на пятнадцатом логове, где опять жило два саблезуба.

По отработанной технике мы обездвижили животное, но из зева логова показался второй, пришлось мне отвлекать его, к счастью, недолго, всё-таки, как ни крути, но это серьёзный противник, в большей мере из-за своей массы и скорости. Пришли мне на помощь быстро, булроуши из наживки и аркана освободили свои охотничьи инструменты и отработанной техникой захомутали зверя, которого я тут же обездвижил.

Более ничего интересного не происходило, в скором времени мы добили необходимое количество рогов и перед дорогой назад решили устроить привал, время уже было за полночь и хотелось чуть-чуть отдохнуть. Приступив к еде, один из аркана спросил:

– Мираж, а зачем вообще нужны эти клыки? А то нас подняли, ничего не объяснили, отправили с тобой.

– Починить алтарь.

– Зач…

Он не договорил, и нет, ему никто не заткнул рот, просто до него дошло, чем именно мы занимались.

– У нас будет свет?

– С вероятностью в девяносто пять процентов.

Он важно покивал, давая понять, что в процентах он разбирается.

– Мы всем народом тебе должны будем.

– Не мне, Демелле.

– А это кто?

– Богиня одна, просила вам помочь.

– А если бы не просила, ты бы не помог?

Детский, совсем наивный вопрос, вот только от него сразу создалось впечатление прогулки по тонкому льду. На такие вопросы стоит отвечать прямо и честно, вот только за каждым вопросом может стоять десяток ответов прямых и честных.

– Не смог бы. Я помогаю лишь с физической оболочкой, с энергетической составляющей разбирается она.

– Вот как. А что она потребует взамен? Предания говорили, что многие боги требует несусветных богатств.

– Она потребует верности и веры. Забирать у вас последнее и требовать кровавые жертвы она не будет.

– А если потребует жертв?

– Скажите мне, и я лично приду и разрушу алтарь.

Над лагерем повисла тишина, воины напряжённо обдумывали своё будущее, услышав мою информацию, они буквально кожей почувствовали грядущие изменения.

В голове прозвучал задумчивый голос Демеллы:

– Правда, разрушишь?

– Да.

– Но почему?

– Я не позволю обманывать от моего имени.

– Ну, я, в общем-то, и не собиралась, но спасибо за честность.

– Не за что.

Во второй раз наступила тишина, только теперь внутри моей головы, против чего я не был, сложно мне вот так общаться, кажется, словно кто-то заглядывает в голову, хоть это и не так.

После нашего разговора прошло десять минут, когда командир скомандовал подъём, тишина мгновенно пропала, наполнилась разговорами, причём говорили на отвлечённые темы, но было видно, что каждый выбрал позицию, и судя по тому, что они шутили и со мной, рассказывая какие-то анекдоты про бултыхов, чей смысл я не понимал, позиция была положительной для меня.

По дороге мы встретили большое количество жителей, большинство разделывали тушку, часть из них нагружалась мясом и шкурой и возвращалась назад, в город. Когда основная группа заканчивала разбирать зверя на части, они снимались с места и весёлой толпой продвигались дальше, к следующему поверженному зверю.

В городок мы вернулись под утро, зато счастливые и сильно сдружившиеся. Весело посмеиваясь от последнего анекдота, мне всё-таки объяснили, кто такие бултыхи, поэтому смеялся я вместе со всеми. Попрощавшись, мы разошлись по спальным местам, поход был утомляющим, и хотелось отдохнуть.

Глава 4.

Встал под вечер, сбился график, ну да ладно, восстановить не так сложно. Дожидаться, пока моё пробуждение заметят, я не стал, наоборот, ушёл в инвиз и тихо дошёл до храма, мне хотелось поработать в тишине. К тому же была и ещё одна причина – я ничего не смыслил в этом деле, и не хотелось ударить в грязь лицом прилюдно, совершая скованные и неумелые движения, руководствуясь гласом богини.

В храме никого не было, лишь многовековая пыль, следы от нашего недавнего посещения и разрушенный алтарь. Кнему-то я и направился.

– Демелла, что делать?

– Могу воспользоваться твоими глазами на протяжении тридцати минут?

– Да.

«Богиня Демелла использует ваши глаза для обозрения окружающего мира. Оставшееся время – 00:29:59».

Что ж, поехали!

– Выложи все новые клыки, они разные по размеру, будем подбирать.

– Минутку.

Достав из инвентаря клыки, положил их перед собой, немного подумал и разложил так, чтобы они были по размерам от большего к меньшему.

– Отлично! Теперь давай к алтарю, здесь надо вытащить обломанные клыки, только осторожно и медленно.

Я потянул руки к алтарю и сразу же был остановлен.

– Стой!

Я замер.

– Да, слушаю.

– Не делай ничего, пока я не скажу, что надо приступать.

– Понял. А что случилось-то?

– Ты ещё не забыл, что это алтарь? Даже в разрушенном состоянии он пропитан божественной энергией, защитными заклинаниями, да даже более того, из-за нарушения целостности его энергетические контуры нестабильны! Коснись ты его голыми руками, и тебя просто разорвёт!

– Понял, понял. Не переживай. Что делать?

– Минутку, я окружу твои руки барьером из чистой энергии. Это изолирует тебя и будет для алтаря сигналом, что ты свой.

Демелла не соврала, спустя минуту мои руки окружило зеленоватым светом, который уплотнился и образовал нечто вроде перчаток.

– Теперь можно?

– Да, извлекай части аккуратно, клади так, чтобы они не соприкасались друг с другом и новыми клыками.

Работа была кропотливой, каждый клык я старался вынуть как можно аккуратнее, так, чтобы он не соприкасался с другими. Несколько раз пришлось вынуть целые клыки, они располагались так, что, не дотронувшись до них, было невозможно достать повреждённые. С подготовкой я закончил за пятнадцать минут. По итогу моих трудов образовались ровные ряды обломанных клыков, причём почти в идеальной последовательности по возрастанию. По завершению этапа напряжённо молчавшая Демелла меня похвалила.

– А ты молодец, действуешь как хирург.

– Единственное, что связывает меня с хирургом – это оперирование остро отточенными клинками. Что делать дальше?

– Теперь сложная часть работы. Перемести новые детали ближе к алтарю, после чего достань сердце из моего алтаря и подними над тем, что находится внутри, только не соприкасай и не урони, а то я погибну. Сделал? Отлично!

Сначала из сердца Демеллы ударил луч зелёного света в старое сердце, его окутала сеть энергии Демеллы, которая на пересечениях засветилась ярче и ударила в центр ядра, где спустя мгновение загорелась маленькая зелёная звёздочка. Моё наблюдение прервал напряжённый шёпот Демеллы:

– Вставляй целые клыки в отверстия нижестоящих, только сферу далеко не двигай, мне очень сложно держать ядро под контролем.

– А просверлить в них дыры не надо сначала?

– Нет. Ставь и всё увидишь.

И ведь действительно увидел. Стоило поместить клык в отверстие предыдущего, которое казалось мне высверленным, как тот мягко засветился и образовал паз для следующего клыка. Дальше началось цикличное повторение действий: одна рука над алтарём с зажатым в ней ядром, другой с хирургической точностью вставляю новые и новые детали. Спешить нельзя, несмотря на желание сделать побыстрее – одна ошибка, и нам конец. Делал в тишине, Демелла ничего не подсказывала, видимо, я всё делал верно, в процессе работы прозвучала лишь одна фраза, и та от меня:

– Позволяю Демелле видеть моими глазами ещё час.

Мигнула системка, которая была небрежно сброшена, чтобы не закрывать обзор, и я продолжил работу. Сказал же я эту фразу лишь для того, чтобы не остаться без надзора Демеллы, я себе плохо представлял, что будет, если она на доверии перестанет наблюдать за процессом, а я ошибусь.

Закончил, когда на таймере взгляда богини оставалось чуть меньше восьми минут. В это время я аккуратно вставил последний клык, алтарь засветился и преобразовался в монолит, теперь он выглядел не как стоящие друг в друге клыки, а словно между тем скелетом, который я создал, появились связующие пластины. Всё строение окрасилось в идеально белый цвет, а меня засыпало системками:

«Вы восстановили древний алтарь, посвятив его богине Демелле. Награда – 10% запасов старого сердца алтаря – 20367».

«Получено достижение "Храмовый зодчий – Великий мастер"».

У каждого божества есть свой Храмовый зодчий. Всю свою жизнь он проводит при храме, никуда оттуда не отлучаясь. При рождении божество наделяет его особым умением, которое взращивают с пелёнок и до самой смерти. У храмовых зодчих имеется своя градация развития:

Ученик – на этом уровне мастерства храмовый зодчий способен создать малый жертвенник, который используют дома бедняки для привлечения внимания божества.

Старший ученик – звание указывает на то, что данный зодчий способен создать поклонный камень, устанавливаемый на распутьях дорог, дабы каждый путешествующий мог укрепиться в вере.

Мастер – это настоящий знаток своего дела. Мастера создают походные алтари, чаще всего они выглядят как чаша из драгоценного металла, которая сплошь усеяна рунами божественных слов. Каждый подобный алтарь уникален и великолепен. Даже гномы, кузнецы, которым нет равных, с уважением говорят о творениях Храмовых зодчих, достигших ранга Мастер.

Великий мастер – зодчий, создающий алтари божества, только на этом ранге ему позволительно работать с сердцем алтаря. Это вершина мастерства Храмовых зодчих, которую многие не способны постичь из-за недоверия божеств даже к тем, кого они воспитали с пелёнок.

«Награда: Умение – "Энергетические перчатки"».

Хм, такое достижение, и лишь перчатки? Что это хоть? Полезаю в панель скилов и зачитываю:

«Энергетические перчатки. Божественное. Активное. Великий Мастер должен не только уметь оперировать с божественной маной, но и быть защищён от её силы.

При работе в энергетических перчатках вы получаете 100% резист к божественной магии в области, покрытой перчатками».

Что ж, придётся забрать слова обратно, это весьма крутая штука, не боевая, конечно, но имба, ведь раз у меня будет тикать солидный процент от приведённых последователей Демеллы, то оперировать божественной маной придётся, иначе я буду полным дебилом.

Новая информация настолько меня захватила, что я не обращал внимания на свою усталость и даже не заметил, как подошёл старейшина, лишь когда он заговорил, я вынырнул из интерфейса и поспешил убрать сердце алтаря Демеллы, не стоит такими вещами лишний раз светить, тем более при большом количестве народа, а народ приближался со всех сторон города.

– Мираж! Что же ты не позвал нас, ведь это важнейшая веха в нашей истории!

– Нельзя. Алтарь можно было починить только будучи одному.

– Понял, – расстроено молвил старик. – А что дальше делать?

– Собирай жителей и молитесь богине Демелле.

– А она точно поможет?

– Точно. Собирай пока всех, а я подумаю, как укрепить вашу веру.

Старейшина фыркнул и ушёл, а я обратился к Демелле:

– Какова ситуация? Мы им можем дать какую-то надежду?

– Ситуация такова: их светило больше всего напоминает огромный подсолнух, только каждая семечка как светильник. Силу и тональность света можно настраивать, даже можно настраивать бафы для находящихся под светом, но это в принципе, сейчас это невозможно.

– Почему?

– Стебель цветка состоит из тысяч жилочек, каждая соединяется со своей семечкой. Управлять же светом можно при работающей половине.

– А у нас сколько?

– Три.

Короткий, но такой ёмкий ответ. Немного подумав, я задал вопрос:

– Получится активировать одну так, чтобы свет падал прямо на алтарь?

– Да.

– Тогда жди отмашки, а я пойду, возвышенную речь скажу.

– О, а ты и это умеешь?!

– Нет, но скажу.

Говорить перед публикой я и правда никогда не умел, но надеялся вывезти на ёмкой краткости и спецэффектах. Немного обдумав слова наперёд, сделал пару шагов в сторону толпы и громко заговорил.

– Булроуши!

Ожидаемой тишины не последовало, напротив, загомонила вся толпа, выкрикивая отдельные фразы. Мой косяк, надо будет поучиться прогнозировать действия толпы. А пока постараемся навести порядок. Добавив в голос инфразвука, я повторил.

– Булроуши!

Замолчали. Неприятно, когда коленочки чисто инстинктивно трясутся. Немного убавляю инфразвук и продолжаю:

– Я починил алтарь. Теперь у вас будет свет, как я и обещал старейшине.

Толпа опять зашумела, даже иррациональный страх не помог, оно и понятно, подобная новость шокировала народ, они даже не предполагали, что подобная работа ведётся. Прерывать я их не стал, на вопросы, выкрикиваемые из толпы, не отвечал, стоял и ждал. Изображать из себя статую пришлось минут пятнадцать, пока,э наконец старейшины и более волевые булроуши не навели тишину. И лишь затем продолжил:

– Богиня Демелла не требует ничего, кроме веры и молитв, любое приношение добровольно. И я не буду голословен, – на этих словах я развернулся к алтарю. – Милостивая богиня, прошу, дай луч надежды страждущим.

От алтаря по стеблю пробежала маленькая, едва заметная искра, в темноте она казалась яркой, притягивала взгляд. Она добралась до бутона, там растворилась, а спустя середину из центра пробился тонкий луч, который устремился к алтарю, заключив его в столб света. В кромешной тьме это смотрелось невероятно, и так считал не только я, булроуши попадали на колени и заголосили молитвы, я же ушёл в инвиз и отошёл на приличное расстояние, чтобы быть наблюдателем, свою миссию я выполнил.

Местом наблюдения выбрал небольшой утёс, находился он прямо за городом и возвышался над ним, как наблюдательная вышка. Со своего места я видел, как стояла толпа и молилась, время от времени их криками ознаменовывалось появление нового луча света, который бил далеко за город. Богиня щадила глаза своей новой паствы, привыкшие к жизни во тьме, они могли сильно пострадать на свету, и она старалась набрать пятьдесят процентов для контроля над освещением за городом.

Необходимый объём она набрала через три часа молитв, после этого был небольшой промежуток в появлении лучей, затем испускаемый свет стал глуше, не таким резким, и с огромной скоростью над городом стали загораться огни. Когда первый луч света коснулся домов, произошло то, чего я не ожидал.

Камни, задетые светом, задрожали, но при этом абсолютно беззвучно, и разлетелись в разные стороны, занимая место в брешах домов и мостовых. В окнах стало появляться сероватое, блестящее матовым светом стекло. Линия света сужалась кольцом от окраины к храму с алтарём, а за ней словно стирали пыль с прекрасной картины. Свет накрыл толпу и нежно, словно материнской рукой, восстановил храм и площадь, ни один взлетевший камень не ударил кого-либо, никто не был поранен.