Kitabı oku: «Шлюха судьба. Женская проза»
© Маша Дашивец, 2021
ISBN 978-5-0053-2758-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Мария стояла на пляже у кромки воды. Солнечные блики слепили её, поэтому она не замечала восхищённых мужских взглядов. Парни неподалёку играли в волейбол, но то и дело отвлекались от мяча и устремляли взоры на девушку.
Брюнет в модных плавках сделал вид, что случайно попал в Машу мячом, с улыбкой поднял мяч и приложил руку к груди:
– Извините! Я такой неловкий! А не хотите составить нам компанию?
Девушка пребывала в своих мыслях, машинально отряхнула песок с плеча и отрицательно мотнула головой:
– Нет, в другой раз…
Продавец кваса плавился от жары рядом с железной бочкой и тоже мечтательно поглядывал на красотку в бикини. Да что там, почти все мужики откровенно пялились на неё. А женщин она раздражала этой своей вызывающей красотой. Ольга украдкой сфотографировала сестру. Точёная фигурка Маши на контражур красиво смотрелась на фоне реки.
Маша ещё не могла оценить того подарка судьбы, который выпал на её долю. До сей поры она была «гадким утёнком», бледной копией своей сестры-близняшки Ольги. Неловкая, несуразная, застенчивая. В прошлом пляжном сезоне она могла сколько угодно дефилировать по берегу в самом смелом купальнике. Грудь нулевого размера и острые коленки служили надёжной защитой от повышенного мужского внимания. И вдруг всё резко изменилось. За считанные месяцы тело Марии стало дивным образом меняться. Высокая красивая грудь, тонкая талия. Женственность и плавность движений появились у девушки словно из ниоткуда. Гены предков – выходцев из скандинавских стран – дали о себе знать. Блондинка со светлой кожей, тонкими чертами лица и голубыми глазами. Такой стояла она у кромки воды в тот день на знаменитом «Третьем» пляже в Серебряном бору.
Ей было шестнадцать, и все мысли её были заняты Григорием Орджоникидзе. Григорий – студент престижного ВУЗа, внук легендарного Серго Орджоникидзе, ему прочили блистательную карьеру дипломата. Разъезжал по городу на крутой красной машине «Вольво». Он не отвечал девушке взаимностью, или умело маскировал свой интерес к ней. А она в своих грёзах сотни раз проигрывала диалог с ним.
– Маш, я давно хотел тебе сказать… – воображение услужливо подбрасывало влюблённой девушке эту фразу. Ведь именно так парни чаще всего начинают свои признания в любви. А потом он – первый поцелуй. Тот самый, который, как говорят бывалые, запоминается на всю жизнь. Но ни пылких признаний, ни поцелуя Маша так и не дождалась от Григория. Они изредка гуляли в парке Горького, ели мороженое, смеялись над какими-то его шуткам. И всё. От знакомых Маша узнала, что родители давно присмотрели Григорию невесту. Конечно же, девушку из определённого круга. Кто же ещё может стать женой будущего дипломата, представителя прославленной династии?!
Машу отвлёк от её мыслей голос незнакомца. Мужик лет под сорок, с жирным пузом и двойным подбородком, картавый и отвратительный. Он даже не пытался скрыть, что «раздевает» девушку взглядом. Она переспросила:
– Что вы сказали?
– Какую красивую девочку, говорю, твоя мама родила… Как зовут?
Маша вовсе не собиралась знакомиться с этим «уродом», как она мысленно его окрестила с первого же взгляда. Она пожала плечами и ничего не ответила. «Урод» бесцеремонно пялился на девичью грудь впечатляющего размера и продолжал атаковать:
– Какая застенчивая… Мне такие нравятся… Так как тебя зовут, моя прелесть?
Маша очень холодно ответила наглому типу, что «никакая она ему не прелесть» и направилась в сторону сестры, которая загорала на пляжном полотенце неподалёку. «Урод» самоуверенно ухмыльнулся, глядя вслед хрупкой красавице и процедил сквозь зубы:
– Гордая и непреступная, значит?! Ну, ну…
Ольга заметила, что Маша какая-то взвинченная и расстроенная, обеспокоенно заглянула в лицо сестре:
– Машуль, ты чего?
Маша резко ответила:
– Да так, какой-то урод подкатил. Страшный как сволочь и наглый как танк…
Ольга пошутила, чтобы разрядить обстановку:
– Маш, ну а что ты хотела? Это участь всех красивых баб! А мы же с тобой красивые!
Маша недоверчиво посмотрела на сестру, та продолжила:
– Маш, ну без ложной скромности… Ты «крутая тёлка», как вульгарно называют мужики красивых девушек! Привыкай, пялиться будут, телефончик просить, руки распускать…
Маша почувствовала пристальный взгляд, обернулась. «Урод» с прищуром смотрел на неё, попивая импортное пиво из горлышка бутылки в тени раскидистой ивы. Он что-то говорил сидящим рядом мужикам, кивком головы указывая в сторону девушки. Дружки «урода» приветственно помахали Маше, типа, приглашали присоединиться к их компании. Маша отвернулась и скомандовала Ольге:
– Пойдём отсюда! Меня сейчас стошнит от этих рож… Да и для первого раза хватит солнечных ванн. Сгорим.
Девушки стряхнули песок с полотенца, забросили его в яркую пляжную сумку и направились прочь.
Глава 2
Это потом, когда исполнилось шестнадцать, Маша расцвела, на неё стали сворачивать головы мужчины и сыпаться комплименты. А когда-то всё было совсем иначе. Сёстры – близнецы в раннем детстве сильно отличались друг от друга. На фоне ладной хорошенькой Ольги Маша выглядела гадким утёнком. Ей даже казалось, что родители стесняются её. Она ощущала себя неказистой, никому ненужной. Вот опять она забилась в уголок и тихо плакала, наблюдая, как Ольга и её закадычная подруга Леночка Дымова распределяют роли для игры:
– Давай, я буду принцессой, а ты принцем?!
– Давай! Как будто у меня на голове корона и платье со шлейфом!
Девчонки импровизировали, использовали тюлевые накидки на подушки, которые благодаря детской фантазии превращались в наряды особ «голубых кровей». Маше изредка доставалась в этой игре доля безродного слуги под псевдонимом «Саша», но сегодня её и вовсе не взяли в компанию. Подружки были в образе принца и принцессы, сочиняли свою сказку:
– Принцесса, я хочу подарить тебе волшебное кольцо! С розовым камнем!
В роли кольца выступала «золотинка» от конфеты, свёрнутая в несколько раз. Маша размазывала слёзы по щекам, надеясь, что о ней вспомнят и произнесут заветную фразу:
– А где же слуга? Саша, подай принцу шпагу и приведи коня!
Но чуда не произошло. Бабушка, шаркая тапками, брела из кухни, остановилась, услышав шорох. Заглянула под стол, где сидела Маша, обхватив острые коленки руками и глотая слёзы. Бабушка обеспокоенно спросила:
– Машуля, детка, а ты почему плачешь? Обидел кто?
Маша отрицательно покрутила головой. Детская гордость не позволяла ей признаться, какие муки причиняет ранимому ребёнку ощущение себя отверженным. Бабуля ласково защебетала:
– Внученька, иди ко мне! Иди, моя хорошая… Я думала, вы втроём играете, замоталась со своей стряпнёй… Ты почему к девочкам не идёшь?
И тут Машу прорвало. Она бросилась к бабушке, уткнулась ей в плечо и, захлёбываясь слезами, как на духу, выпалила:
– Всё время так… Они принц и принцесса… А я слуга… Я не хочу быть Сашей… Бабушка, а я страшная?
Пожилая женщина и представить не могла, какие демоны бродят в душе малолетней внучки:
– Да ты что, Маша, Господь с тобой? Ты посмотри на себя… Глазки голубые, только заплаканные сейчас… Волосики шелковистые… Давай-ка, я тебе косички переплету и сказку расскажу…
Маша, всхлипывая, устроилась на коленях у бабушки, а та, как заправский домашний терапевт, имеющий большой житейский опыт, начала рассказ:
– Жил-был утёнок… Маленький, серенький, и все вокруг его обижали…
Маша слушала. Бабушка живописала подробности жития бедной птички. Девочка погрузилась в сказку гениального Андерсена «Гадкий утёнок». Ей были так близки переживания всеми гонимого неказистого детёныша утки. Какой же восторг она испытала, когда бабушка начала пересказывать финальную сцену из бессмертного творения сказочника:
– Гадкий утёнок посмотрел на своё отражение в воде… Как ты думаешь, Машенька, кого он там увидел?
Девочка уже догадалась, но боялась спугнуть удачу, вдруг чуда не произошло? Она пожала плечами, а бабушка подтвердила её догадку:
– Лебедя! Белоснежного и прекрасного! Он взмахнул крыльями и поднялся высоко в небо! И вместе со стаей лебедей – таких же красивых – улетел в дальние края!
Маша почувствовала, что хотела сказать бабушка. Она поверила, что и в её жизни случатся перемены, и она превратится в прекрасного лебедя. Маша подбежала к Ольге и Лене и предложила:
– А чего вы всё в принца да принцессу играете? Надоело уже! А давайте, я буду утёнком! А вы какими-нибудь другими птицами или зверями…
Девчонки презрительно фыркнули. Они не собирались расставаться со своим миром грёз. Тогда Маша пошла играть одна. Всё та же тюлевая накидка для подушек, наброшенная на широко расправленные плечи и руки, в воображении девочки были белоснежными лебедиными крыльями. В зеркале отражалась всё та же Маша, но с гордо поднятой головой.
Глава 3
Маша довольно рано заметила, что красивым людям достаются любовь и восторги окружающих без особых усилий. Просто потому, что ты родился с симпатичным лицом и хорошей фигурой. У Маши не было в переходном возрасте ни первого, ни второго. Она примеряла на себя внешность окружающих её женщин. Какой она хотела быть, когда вырастет? У Маши был точный ответ на этот вопрос. Эталоном красоты для неё являлась не известная актриса или звезда эстрады, а мама Лены Дымовой – тётя Инна. Колоритная гречанка с невероятной женской харизмой. Девочка интуитивно чувствовала то, что раскрывается с годами взрослым людям. В тёте Инне таилась сексуальность, та самая, на зов которой, как на манок, тянутся мужчины. Красивые глаза, тонкие черты лица и внутренняя энергия – вот слагаемые того, почему Маше так хотелось быть похожей на эту даму. Она невольно любовалась, когда «эталон красоты» просто совершала обыденные действия: поправляла причёску, улыбалась, ласково окликала свою дочь:
– Леночка, пора обедать, борщ остывает…
Инна оказала большое влияние на Машу. Дочь Жоржа Костаки – грека, который приехал в послереволюционную Россию с канадским посольством и работал водителем у посла. Её отец прошёл путь от обычного водителя в Посольстве до начальника гаража и знаменитого на весь мир коллекционера. Жорж начал коллекционировать иконы поскольку он постоянно видел как послы в России интересуются русской живописью. И здесь в России он встретил свою судьбу и будущую мать его четверых детей-Зину. Голодные годы прошли, у Жоржа Костаки за это время сформировалась солидная коллекция старинных икон. А он, почуяв страсть к изобразительному искусству, начал собирать картины российских художников. Это было не просто хобби, вкус и интуиция подсказали Жоржу, произведения каких именно художников стоит приобретать. Он стал первым, кто начал продвигать на Запад российских авангардистов.
Бывая в доме семейства Костаки, Маша невольно погружалась в атмосферу, напоминающую музей изобразительных искусств. Повсюду были живописные полотна, иконы, предметы старины. Это не могло не повлиять на вкус ребёнка, зародившееся чувство прекрасного в ранние годы жизни у детей остаётся с ними навсегда. Семья Маши была дружна с семейством Костаки. Тётя Инна любила и умела красиво жить и приобщала к этому свою дочь Лену и сестёр Машу и Олю заодно.
Инна сообщала:
– Лена, Оля, Маша, такси у подъезда! Поехали кутить в «Русскую избу»!
По разбитому Ильинскому шоссе они подруливали к ресторану, славившемуся русской кухней. Уже у входа витал аромат наваристого борща – фирменного блюда заведения. Дети радостно усаживались за столик, вертели в руках меню, как заправские завсегдатаи ресторана, тыкали пальчиками в строчки:
– Мне, пожалуйста, борщ, компот… И ватрушку с повидлом…
Официант уже привык к регулярным визитам «троицы» – трёх девчушек в сопровождении Инны. Он учтиво кланялся, приняв заказ, и удалялся на кухню. Обеды проходили весело. Ели вкусности, болтали, глазели на нарядных посетителей. Учились соблюдать этикет. Эти уроки жизни не прошли для Маши даром. Инна доставала сигареты, закуривала. В эти моменты она была прекрасна. Тонкая сигарета в изящных руках гречанки, струйка голубоватого сигаретного дыма и точёный профиль Инны – эта картина очень впечатлила Машу, которая мечтала вырасти похожей на казавшуюся ей божественной особу.
Поездки в ресторан в её «копилке воспоминаний» заняли особое место. По дороге в «Русскую избу», за окошком мелькали уютные деревенские дворики. Местные жили неторопливо, размеренно. Наливали воду в вёдра из колонок, поливали огороды. У Маши с той поры возникла любовь к этому местечку. Старый храм и вековые липы – картинки из детства, ассоциирующиеся со словами «Мечта» и «Счастье».
Семейство Костаки покинуло Россию в конце семидесятых, они эмигрировали в Грецию, но общение с этими благородными людьми навсегда оставило глубокий отпечаток в памяти девочки.
И ещё кое – что Маша тоже поняла довольно рано. Даже не очень красивый человек может быть неотразимым. Если есть в нём некая наполненность. Ум, талант, какие-то способности. Брат Маши встречался с девушкой. Обычная милая особа, ничем не выделявшаяся из тысяч ровесниц. Но однажды во время своего визита она была с гитарой. Подруга брата начала играть и петь. Маша перехватила взгляд молодого человека. Было видно, что он в восторге от девушки, её пения, и страшно горд, что ему досталось такое сокровище. Щёки его подруги румянились, она понимала, что производит определённое впечатление. А брат не скупился на комплименты:
– Свет, ну ты у меня прям «Девушка с гитарой»…
Певунья смущённо возражала:
– Да брось ты…
– Нет, правда, Маш, скажи?!
Маша вынуждена была признать, что брат прав, она кивнула и подтвердила:
– Ага, здорово… Я так не умею…
Сказать-то Маша сказала «не умею», но уже через несколько дней она несмело брала аккорды на гитаре. Для себя она решила, что обязательно научится классно играть и петь, благо, вокальные возможности позволяют. И она докажет окружающим, что то, чего не додала природа в плане внешности, можно с успехом компенсировать талантом и умом. Для того чтобы развиваться интеллектуально, Маша принялась за чтение хорошей литературы. Все вложенные ею усилия обернулись бонусами. Переходный период закончился, она сформировалась красавицей, а умницей, музыкантом и певицей она сделала себя сама, и решила, что никогда не остановится в своём развитии…
Глава 4
Первым Машино преображение заметил паренёк, с которым сёстры были в приятельских отношениях. Маша столкнулась с ним на лестничной клетке. Сосед Миша. У него на кожаном ремешке через плечо красовался новенький дорогой фотоаппарат. Маша оценила:
– Классная вещь! Где взял?
Миша засмеялся:
– А то ты не знаешь, где в наше время можно взять приличную аппаратуру?! Из загранки знакомый моряк притащил. Уйму денег пришлось заплатить!
Девушка понимающе кивнула:
– Ну, ты же фотограф, без хорошего фотика никак! Не на «Смену-8» же снимать?!
Миша обо всём, что касается его профессии, мог говорить часами. Он начал разливаться соловьём о том, что даже самый дорогой фотоаппарат в руках криворукого непрофессионала превращается в абсолютно бесполезную вещь. Потом он замер на полуслове и ошарашенно произнёс:
– Слушай, а ведь я тебя с сестрой перепутал… Машка, ты когда успела такими крутыми формами обзавестись? На Ольгу-то давно все парни в округе башки сворачивают… А сейчас и ты такая стала! О-го-го…
Маша смутилась:
– Дурак ты, Мишка!
Парень вскинул фотоаппарат со словами:
– Прислушайся к мнению профессионала! Ну-ка, повернись… Точёный профиль… Сто пудов, тебя камера любит!
Миша щёлкнул затвором фотоаппарата. Яркая вспышка резанула по глазам, Маша прикрыла лицо ладонью. Миша продолжал снимать на фотоаппарат, приговаривая:
– Маш, красоту не спрячешь! Радуйся, что не страхолюдина! Я знаю толк в фотографии! Получатся клёвые портреты, гарантирую!
Из квартиры вышла Ольга. Миша сделал несколько снимков, на которых сёстры вдвоём дурачатся и задорно смеются. Портреты получились эмоциональные, живые.
Сосед-фотограф как в воду глядел. Эти случайные фотографии, сделанные на фоне обычных стен в подъезде панельного дома дали старт Маше и её сестре в качестве моделей «Внешпосылторга». Миша кому-то показал фотографии, они понравились. С этого момента жизнь Маши и её сестры заиграла новыми красками. Это сладкое слово «фотомодель». На дворе середина семидесятых. СССР. Девушек, которые дефилировали по подиуму дома моды и снимались для журналов можно по пальцам пересчитать. Им завидовали миллионы.
Ольга оценивающим взглядом измерила Машу с головы до ног. И резюмировала:
– Шикарно! С этими «стрелками» глазищи просто на пол-лица! И тушь классная!
Маша и Оля стояли в одинаковых нарядах, которые, словно вторая кожа, облегали их точёный фигуры. Гримёры постарались, блондинки выглядели очень эффектно. Маша привычным жестом поправила платье в зоне глубокого декольте и подмигнула сестре:
– Ну, что, поднимем продажи промышленных агрегатов неизвестного назначения нашим товарищам из Югославии?
Ольга иронично заметила:
– Вот именно, «агрегатов неизвестного назначения»… Каждый раз ломаю голову, что за кучу железа мы продвигаем на рынке потенциальным зарубежным покупателям? Мотор от ледокола, что ли? Здоровенная штуковина.
– Даже не пытайся понять! Сеялка-веялка, карбюратор… Какая нахрен разница? Сама знаешь, к кому приковано внимание тех, для кого печатают эти промышленные каталоги!
Шутливую беседу сестёр прервал фотограф, который стремительным шагом пересёк съёмочный павильон, и начал устанавливать свет. Он скомандовал:
– Так, красотки, давайте энергично поработаем! У меня репортажная съёмка вечером. Генсек встречается с победителями соцсоревнования, мне надо увековечить их счастливые лица для передовицы печатных изданий.
Мария и Ольга встали слева и справа от молота кузнечно-прессовой машины. Замерли, приняв кокетливые позы и широко улыбнулись. Фотограф заметно оживился, глядя на девушек, даже пошутил, поправляя софиты:
– Боже, кто додумался всю эту красоту растрачивать на эту невообразимую… Не хочу выражаться матом… Нет, чтобы рекламировать кружевное бельё, духи, я не знаю… Что-нибудь изысканное… А у нас? Трубы, чугун, бред какой-то. Начнём?
Девушки замерли, резкие звуки щелкающего фотоаппарата разрезали тишину огромного павильона. Работа фотомоделей благодарная, но очень тяжёлая. Несколько часов на ногах, от долгого позирования затекает всё тело. Наконец-то фотограф произнёс:
– Надеюсь, плёнка окажется без брака… На днях весь снятый материал улетел «в корзину»! Сутки работали, грим, костюмы, декорации – псу под хвост! Отдыхайте, девочки!
Фотограф направился к выходу, потом остановился, словно вспомнил о чём-то, вернулся. Он пристально посмотрел на сестёр и начал издалека:
– Барышни, я вот о чём хотел вас спросить… Я с вами, так сказать, неформально общаюсь… Могу сболтнуть лишнее. А вам, случайно, ещё не сделали предложение определённого рода?
Девушки переглянулись. Ольга пожала плечами и уточнила:
– Что за «предложение» вы имеете в виду? На «постель» намекаете?
Фотограф замялся и неуверенно продолжил:
– «Постель», как ты изволила выразиться – это часть плана… Ну, вы же знаете, что девиц в нашем бизнесе частенько «подкладывают» под «нужных» людей, чтобы они потом сливали информацию людям с Лубянки… Так вы получали подобное предложение?
Маша возмущённо затараторила:
– Мы не стукачки! И не девушки лёгкого поведения! За такие предложения любого пошлём далеко и надолго!
Фотограф усмехнулся:
– Не зарекайтесь, девочки, вы ведь ещё недавно здесь работаете… Бывают предложения, от которых НЕВОЗМОЖНО отказаться…
Он повернулся и пошёл, как-то резко ссутулившись, сморкаясь в большой клетчатый носовой платок.
Маша и Ольга облегчённо выдохнули, на ходу сбрасывая узкие туфли-лодочки на тонкой шпильке. Ольга кивком головы указала в дальний угол павильона:
– Там кофе в термосе и бутерброды с «докторской»! И ни слова о том, что от них задница растёт!
Маша засмеялась:
– Надо подкрепиться, а то в гостях жевать неудобно, когда вокруг такие люди! А ОН будет?
Ольга с наигранным придыханием томно промолвила:
– Вартанчик обещал, что будет! Собственной персоной… Вся богема… И мы…
«Вартанчиком» Ольга называла Вартана Петросяна – сына знаменитого шахматиста Тиграна Петросяна. Молодой человек вращался в модной тусовке. Был вхож в дома многих знаменитостей. Ольга и Маша были в приятельских отношениях с ним. Парню доставляло удовольствие появиться на каком-нибудь светском рауте или дружеской вечеринке под руку сразу с двумя ослепительными блондинками. Троица мгновенно оказывалась в центре внимания, Вартан с нескрываемым удовольствием представлял своих спутниц:
– Господа, знакомьтесь, Оленька и Машенька. Между прочим, фотомодели «Внешпосылторга»!
Это был его любимый трюк. Присутствующие немедленно клевали на эту фразу и начинали наперебой осыпать девушек комплиментами:
– Да, да! Очень знакомые лица! А я-то думаю, где же я вас видел?! На обложке!
– Барышни, вы великолепны! Это же вы позировали для мартовского выпуска журнала «Силуэт»? Там на обложке потрясающая блондинка с лиловыми цветами из шёлка в волосах. Это вы, Ольга? Или вы, Мария?
Девушки едва сдерживались, чтобы не рассмеяться, подыгрывали Вартану:
– Знаете, столько съёмок! Даже не успеваем отслеживать, где и что напечатали!
Вартан наслаждался произведённым эффектом, галантно раскланивался и отлучался «на минуточку». А вокруг девушек начинали «нарезать круги» потенциальные ухажёры всех мастей. Были среди них и очень приличные и интересные мужчины. Благодаря Вартану сёстры не раз оказывались там, куда доступ «простым смертным» был заказан.
