Kitabı oku: «Лонгхорнские распри», sayfa 3

– Ему, может быть, и все равно, но уверен, что тем, кто к нему придет, – нет. Не думаю, что он станет палить в каждого, забредшего на его участок. На его месте я бы для начала уложил нескольких и подождал – пусть остальные осмыслят произошедшее.

– Выходит, он все-таки может стрелять в нарушителей? – уточнил Джимми.

– Полагаю, в нескольких – да. Только пусть прежде все изложит на бумаге. Так будет безопаснее. Осуществлять свои намерения можно в том случае, если ты о них вначале письменно уведомил.

Вернувшись к хибаре Тернера, Джимми слез с лошади и на цыпочках подошел к открытой двери. Его новый друг лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и смачно храпел.

Поставив кобылу под навес, мальчик подошел к Виллоу, который был занят тем, что опутывал загон колючей проволокой.

– А это еще для чего? – удивился Джимми.

– Откуда мне знать? – откликнулся Том. – Таков приказ.

– Послушай, а как ты сдружился с Синим Барри? – поинтересовался подросток.

– Не по своему желанию, – отрубил Виллоу и прекратил работу. Прислонившись спиной к столбу ограды, он вынул старую, сильно закопченную трубку и стал набивать ее черным табаком. Потом, раскурив трубку, произнес: – Как-то я оказался в одном порту…

– В каком? – попытался уточнить мальчик.

– Отсюда далеко-далеко к югу, – ответил Виллоу. – Собирался немного развлечься, но тут ко мне придрались эти желтолицые малайцы. Их было много, как муравьев, и все с ножами. Отойдя в угол, я довольно успешно отражал их атаки, пока они не перевернули стол и не ударили им меня. Получив сильнейший удар по голове, я упал и потерял сознание. Очнулся, когда кто-то, обхватив за шею, поднял меня с пола. Открыв глаза, я увидел перед собой парня в разодранной одежде. В баре творилось что-то невообразимое – повсюду валялись поломанные столы и стулья, на полу – лужи крови. Откуда-то издалека до меня доносились истошные вопли. «Как тебя зовут?» – спросил стоявший передо мной парень. «Том Виллоу, – ответил я. – Только сегодня сошел на берег». – «Пойдем со мной, и забудь про свою увольнительную. Их теперь тебе выдавать буду я», – сказал он. Глянув в его ярко-синие глаза, я сразу же понял, что наконец-то нашел себе настоящего босса. Вот так, после этого случая мы с ним не разлучались.

Глава 7
Славная пирушка

Подойдя к участку, на котором стоял старый дом Тернера, Сэм Риберн увидел, что по его углам вкопаны четыре щита. Прочитав, что на них написано, он сокрушенно покачал головой и, не решаясь идти дальше, громко крикнул:

– Джимми!

– Что? – раздался недовольный голос сына.

– Иди сюда! – позвал отец.

– Чего надо? – не выходя из дома, поинтересовался мальчик.

– Ты мне нужен.

– Зачем?

– Ну-ка, быстро, Джимми!

– Иду.

Дверь старой хибары Тернера отворилась, и в ее проеме появилось конопатое лицо пацаненка.

– Мы только что сели обедать, – укоризненно произнес он. – Таких яств на одном столе ты никогда не видел.

– Пообедаешь дома, – строго произнес Сэм.

В дверях за спиной Джимми выросла фигура Синего Барри.

– Заходите, мистер Риберн, – пригласил он отца паренька.

Мистер Риберн вошел в домик и увидел ломившийся от съестного стол. Он заметил хлеб двух сортов, три разных торта, орешки, изюм, сахарное печенье в форме цифр и многое другое, не говоря уже об апельсинах, яблоках и прочих фруктах, красочной горкой возвышавшихся посередине.

В этот же момент хлопотавший у плиты Том Виллоу открыл ее металлическую дверцу, и кухню наполнил запах жареной оленины.

– Ну, ребята, у вас настоящий пир. Столько деликатесов, – заметил мистер Риберн.

– Пир? – переспросил его сын, явно довольный тем, какое впечатление произвели на отца расставленные вкусности. – А что? Мы решили отпраздновать канун Дня всех святых, Рождество, День благодарения, Новый год и День независимости разом.

– Садитесь-садитесь, мистер Риберн, – пригласил Литтон. – Отведайте с нами жареной оленины.

– Ну, если вы так настаиваете, то я отпробую. Мне только совсем малюсенький кусочек – не хочу перед обедом перебивать аппетит, – отозвался отец Джимми и подошел к Тому.

– Ну-ка, отвали! – неожиданно грубо гаркнул на него Виллоу. – Каждому, кто сунется со своими грязными лапами, я дам по зубам! Мясо еще не готово, и я никого к нему не подпущу. Слышал, что я сказал?

Мистер Риберн поначалу вытаращил глаза, потом, словно в поисках защиты, посмотрел на Барри. Тот недовольно сморщил лоб и пояснил:

– Что тут поделаешь? Когда Том готовит, он ведет себя как настоящий повар. Вы пока присядьте, сэр, попробуйте его табачок.

Мистер Риберн был потрясен – не в каждом доме нарвешься на такое гостеприимство. Однако одновременно, несомненно, чувствовал себя польщенным – ведь пока ему единственному из жителей Холи-Крика позволили переступить порог этого дома.

Джимми подошел к отцу и, сложив рупором ладони, восторженно прошептал ему в ухо:

– Пап, это и есть Синий Барри! Здорово, да?

Виллоу вынул из плиты огромный кусок запеченной оленины и стал поливать его выделившимся из мяса соком. От аппетитного запаха Сэма Риберна задергался кончик носа.

Время летело быстро. Небо уже потемнело, и в черном оконном проеме как в зеркале стали отражаться находящиеся в комнате предметы.

Литтон, чтобы скрасить томительное ожидание обеда, высказал несколько лестных замечаний о поведении Джимми. Услышав похвалу в свой адрес, мальчик просиял, а его отец от удовольствия даже слегка покраснел. Со слов Барри получалось, что ему, совсем незнакомому с городом, Джимми оказал неоценимую услугу – только благодаря мальчику он смог подобрать жилье, познакомиться с горожанами. Мистер Риберн, зная, как избалован его ребенок, которого все домашние считали центром мироздания, не мог не удивиться примерному поведению своего сорванца.

Когда, наконец, Том Виллоу, сияя глазами, радостно сообщил, что оленина готова и ее можно есть, с улицы донесся негромкий голос:

– Отец! Отец! Ты здесь?

Мистер Риберн побледнел и, испуганно посмотрев на темное окно, вдруг понял, что с той поры, как он покинул оружейный магазин, прошло много времени. Вместо того чтобы привести сына на обед, Сэм засиделся в чужом доме!

А пока он мучился угрызениями совести, Барри выскочил на улицу и увидел Лу, опиравшуюся рукой на торчащий из земли предупредительный щит.

– Мы еще не садились за стол – ждали тебя, – произнес он. – Заходи.

– Спасибо, но у нас дома есть обед. Нам надо идти, – ответила девушка.

– Пожалуйста, войди, – повторил Барри приглашение. – У нас так много вкусной еды, что нам одним не справиться.

– Ничего вкусного выбрасывать нельзя.

– Совершенно верно. Но там столько всего, что двоим ни за что не одолеть. Это Джимми сам выбирал еду, а ты должна нам помочь ее съесть! – объяснил он и взял девушку за руку.

Она чуть-чуть поколебалась, но потом вместе с Литтоном вошла в дом.

– Вот и Лу подоспела! – громко объявил Барри. – А то какое же застолье без женщин?

Джимми, ликуя, запрыгал вокруг смущенной сестры, а мистер Риберн, бросив на дочь виноватый взгляд, испытал и радость, и удивление.

Том Виллоу, промокнув шейным платком вспотевший лоб, пробасил:

– Пора рассаживаться. Джимми, подай мне горячей воды и тоже занимай место. Вот здесь. Вы, сэр, рядом. Справа от вас сядет мисс Риберн, а вы, мистер Риберн, – тут. Пока вы усаживаетесь, я помою руки. Проклятый олений жир буквально впитался в кожу!

Лу, не успев опомниться, уже оказалась усаженной за стол. Между ее отцом и Литтоном завязалась оживленная беседа.

Ущипнув сестру, Джимми прошептал ей на ухо:

– Ты только посмотри на него, Лу! Правда этот Синий Барри потрясающий малый?

Однако девушка не расслышала ни одного его слова – ее трясло с головы до пят, а в ушах звенело. Она смотрела прямо перед собой и старалась выглядеть сердитой, хотя из этого ничего не получалось. Ей очень хотелось убежать, но еще больше – остаться. Лу чувствовала себя в этом доме пленницей, для которой заточение слаще свободы.

– Лу, своим появлением ты украсила нашу мужскую компанию, – проговорил Литтон. – С твоим приходом в нашем доме стало тепло и уютно!

Она знала, что при таких словах, прозвучавших из уст мужчины, ей следует хоть немного нахмуриться, но и из этого ничего не вышло.

Глава 8
Три птички в одни сети

Помыв руки с мылом, Том Виллоу принялся раскладывать запеченное мясо на тарелки, а Джимми, как официант, их разносить.

– Боже, Литтон, что вы сделали с моим мальчиком? – удивился Риберн. – Я просто его не узнаю! И это мой сын, который в собственном доме и пальцем не пошевелит? Попросишь его наколоть щепок, так у него сразу же начинается головокружение, дрова принести – жалуется на ревматизм, заставишь подоить корову, оказывается, что у него уже неделю, как болят руки.

– Это все вполне объяснимо, – вмешался Том Виллоу. – Дело в том, что большинство детей считают, будто в родном доме быть хорошими не обязательно. Зачем, если родители их и так любят? К чему помогать по дому, когда домочадцы все могут сделать сами? Дети многое понимают. Подай-ка мне вон ту жареную картофелину, Джимми… Вот спасибо. Уверяю вас, мистер Риберн, в редкой семье растет послушный ребенок и мало кого не балуют.

В самый разгар застолья мистер Риберн вдруг поинтересовался, почему в передней нет света.

– Это Барри придумал одну штуку. Там, во дворе, поставлена ловушка, которая питается от электричества, – пояснил отцу Джимми.

И едва он успел прознести эти слова, как свет на кухне вдруг потускнел. Тут же во дворе один за другим прозвучали три выстрела, а потом раздались дикие крики.

Выхватывая на ходу револьвер, Литтон кинулся к двери. Джимми бросился за ним. Выбежав на улицу, они увидели удаляющиеся силуэты всадников, а возле загона с быком трех корчившихся на земле мужчин. Одним из них, покрупнее остальных, оказался Джерри Дикон, второй – молодой Гарри Морган, а третий – сам Неистовый Морган!

Барри подошел к ним и, пока мужчины не пришли в себя от электрического шока, одной веревкой связал им руки. Когда же они смогли подняться, Литтон, Риберн и Джимми повели их к дому шерифа.

Добравшись до него, они ввели троих нарушителей в гостиную Дика Вилсона. Хозяин дома, как и прежде, смолил трубку.

– Вот, привели к вам грабителей, – объявил Барри. – Захвачены с поличным. Пытались увести быка.

– Врешь! – выкрикнул Морган, который к тому времени немного пришел в себя. – Наглое вранье! Знаешь, шериф, что сделал этот грязный подонок? Обмотал загон с быком колючей проволокой и пропустил по ней ток! Из-за этого чуть было не погибли трое добропорядочных граждан!

– Подожди-ка, – в раздумье пробурчал Вилсон, который не всегда сразу схватывал суть дела. – Погоди! А что тогда эти трое добропорядочных граждан делали ночью на чужом дворе? На территории, где расставлены предупредительные щиты? А? Почему они оказались у загона с быком?

– Так, значит, ты, шериф, на стороне этого ублюдка? – возмутился Неистовый Морган.

– Ублюдка? – рассердился старик. – Подбирай слова, Морган. Или забыл, где находишься?

– А как его еще называть? Это ничтожество…

– Морган, – оборвал его подошедший ближе Сэм Риберн. – У тебя все люди – ничтожества и подонки, а сам ты и гроша ломаного не стоишь.

– И ты, Риберн, с ними заодно? – закричал богатый скотовладелец. – Якшаешься тут со всякими темными личностями! Ну, я и тебя проучу! Я вам всем покажу, на что способен Неистовый Морган!

– Неужели? – насмешливо спросил Риберн. – А не слишком ли ты крут, парень? Уж очень долго вы, Морганы, держали в страхе наш город. Пришло, наконец, время появиться в Холи-Крике человеку покруче вас и дать вам по носу!

– Посадите их всех в каталажку! – раздался вдруг визгливый голос. Это конечно же крикнул вездесущий Джимми, который ловил каждое слово старших.

– Как раз собираюсь это сделать, – отозвался Дик Вилсон. – Только я очень не люблю, когда мне указывают дети.

– Шериф, ты что, собираешься запрятать меня в эту вонючую тюрягу? – возмутился Морган.

– Вонючую тюрягу? – рассердился старик. – Почему это она вонючая? Ну уж нет, наша – сама чистая из всех тюрем американского Запада! Ишь чего сказал! Тюрьма ему, видите ли, наша не нравится! Да она для таких, как ты, чересчур приличная! Ну-ка, вы, все трое, марш своим ходом в тюрьму! Посидите пока в заключении и охладите свой пыл!

Утратив былую спесь, Раш Морган заплакал.

– И это в мои-то годы… – пробормотал он сквозь слезы. – Нет, ты этого не сделаешь… Дик, мне нельзя быть в тюрьме. Бог ты мой, это же подорвет мою репутацию!

– Подорвет, – спокойным голосом подтвердил шериф. – Кража скота не подорвала, а пребывание в тюрьме обязательно подорвет.

А тем временем Лу Риберн и Виллоу, оставшиеся дома, подошли к загону и стали разглядывать быка, который в темноте казался еще более громадным.

– Знаешь, Том, твой босс восстановил против себя самых могущественных людей в округе, – сообщила девушка. – А ведь он еще и дня не пробыл в Холи-Крике.

– Да я разве не вижу? – откликнулся бывший моряк. – С тех пор как я с ним, мне все время кажется, что вот-вот прогремит выстрел или какая-нибудь банда ковбоев набросится на меня в темноте с кулаками.

– Зачем ему это нужно? – поинтересовалась Лу.

– Кому? Литтону?

– Да, ему.

– Он ищет то, чего больше всего хочет.

– Не поняла.

– Неприятностей он жаждет на свою голову! – с жаром выпалил Том. – Хотя чего-чего, а этого-то добра всегда можно легко найти даже с закрытыми глазами. Ты не согласна?

– Нет, почему же. Я тоже так думаю.

– И это действительно так! – воскликнул Виллоу. – Ему неприятности в радость, и чем их больше, тем лучше. В какие только переделки Барри не попадал, а ему все мало! Не знаю, что ему могли наговорить про ваш Холи-Крик, только он сорвался и приехал сюда.

– Трудно, наверное, быть рядом с таким, как Литтон? – полюбопытствовала девушка.

– Не то слово! Просто тяжело!

– Но у нас свободная страна, – заметила она. – Почему бы тебе не оставить Литтона? Или ты считаешь, что это будет предательством с твоей стороны?

Виллоу почесал затылок и с удивленным видом уставился на Лу:

– Я никогда об этом не задумывался, но уверен, смог бы прожить и без него.

– Конечно сможешь.

Том отрешенно помотал головой и произнес:

– Нет, все-таки оставить Барри для меня невозможно. Это просто противоестественно. Как это, я – и вдруг без него?

– Правда? – улыбнулась девушка.

– Понимаешь, побывав в его компании, я для себя другой жизни уже не мыслю. Если с ним расстанусь, то остановлюсь и просто с места не стронусь.

Лу рассмеялась. И тут она заметила приближавшихся к дому отца и брата.

– Нет, ты видела что-нибудь подобное? – подбегая к ней, воскликнул Джимми. – Барри пустил ток по проволоке, которой Том обмотал ограду. В результате троих ударило, а его даже ни на пенни не оштрафовали! Такой, как Литтон, если задумает, и луну с неба снимет! Представляю, как все будут ржать, когда узнают, что произошло с Морганами.

Однако девушку не обрадовали слова брата. Напротив, ее лицо стало серьезным.

– Литтон появился у нас, чтобы обрести покой, – сказала она.

– Где? – не понял мальчик.

– На кладбище Бут-Хилл. Джимми, нам надо идти домой.

Сказав это, Лу шагнула в темноту и скрылась из виду прежде, чем Литтон успел вернуться домой.

Глава 9
Погоня

Доставив троих арестованных в тюрьму, шериф предложил Синему Барри стать его помощником.

– Соглашайся, парень, ты ведь и так фактически выполняешь его функции, и надо сказать, чертовски здорово. Морганы твою колючую проволоку запомнят надолго. Теперь они на всю жизнь стали предметом насмешек. Вот приведу тебя к присяге – будешь действовать уже официально. Мне бы таких, как ты, парочку, и эти ребята стали бы шелковыми!

После этих слов Дик Вилсон принял у Литтона присягу полицейского и прицепил к внутренней стороне его куртки бляху помощника шерифа. Этому торжественному моменту суждено было запомниться не только Вилсону и жителям его округа, но и их ближайшим соседям по штату.

На ступеньках здания тюрьмы они пожали друг другу руки.

– Я останусь здесь на ночь, – сказал на прощанье шериф. – Если друзья Моргана надумают штурмовать тюрьму, то я их достойно встречу. А как их успокоить, я знаю – у меня с собой боевая винтовка. Мне бояться нечего, Литтон, горожане на моей стороне. Они слишком долго спали, но ты сумел их разбудить. А шериф без поддержки населения – все равно что собака без зубов!

Распрощавшись с Диком Вилсоном, Барри спустился со ступенек тюрьмы и, как всегда легкой походкой, зашагал к своему новому пристанищу. Он шел по самой середине дороги, стараясь держаться на одинаковом расстоянии от домов, чтобы в случае опасности вовремя ее заметить, и тихонько напевал себе под нос. На сердце у него было легко.

Остановившись у арендованного им дома, Литтон почувствовал неладное и с тревогой посмотрел на загон в надежде увидеть в нем темный силуэт быка. Но загон был пуст!

«Куда же Виллоу подевал его?» – нахмурив брови, подумал он и тут же позвал своего напарника:

– Том!

Его крик отозвался громким эхом, затем все стихло. Виллоу не откликнулся.

Барри мгновенно выхватил револьвер.

– Том! Эй, Том Виллоу, где ты? – снова позвал он друга.

В ответ из-за угла дома грохнули выстрелы, рядом с юношей со свистом пролетели две пули. Литтон припал к земле и замер.

– Попали, – раздался неподалеку чей-то голос.

– Пойду посмотрю, – произнес другой.

– Да чего смотреть, он готов. Я же всадил ему в грудь две пули. Наверняка лежит, раскинув руки, и стеклянными глазами смотрит в небо. Все, отгулялся красавчик! А теперь быстро на лошадей, и сваливаем, не то, чего доброго, на наши выстрелы люди сбегутся.

Как только голоса мужчин стихли, Барри вскочил на ноги и кинулся за ними вдогонку. Свернув за угол дома, он увидел двух мчащихся в галопе всадников. Литтон повернул назад – на таком большом расстоянии, на котором они уже находились, стрелять из револьвера было бесполезно. Кроме того, он тревожился за жизнь Тома.

Подбежав к воротам загона, Барри наткнулся на что-то мягкое. Это оказался Виллоу. Перевернув на спину обмякшее тело товарища, Литтон приложил ухо к его груди и в отчаянии процедил сквозь зубы:

– Если он мертв, я себе этого не прощу!

Сердце бывшего моряка билось отчетливо и равномерно. Подхватив Тома, Барри затащил его в дом. Голова была в крови, а сам он – без сознания и производил впечатление спящего человека, видящего страшный сон. Неожиданно Том приоткрыл рот и, словно собираясь кого-то укусить, обнажил зубы.

Однако минут через десять Виллоу с забинтованной головой уже стоял на ногах и злобно сверкал глазами.

– Они подкрались ко мне сзади и ударили по голове, – возмущенно рассказывал он. – Я даже не смог оказать им никакого сопротивления. Мы же с ними играли в открытую, поставили предупредительные знаки. А как поступили эти придурки? Вот трусы подлые! Если не сдохну, сэр, я с ними обязательно расквитаюсь!

– Тебе, Том, лучше лечь в постель, – посоветовал его товарищ. – Преследовать их в темноте бесполезно. Давай подождем до утра.

Бросив гневный взгляд на чернеющий дверной проем, Том повернулся и направился в соседнюю комнату.

На следующий день, лишь только забрезжил рассвет, Виллоу поднялся с кровати, прошел на кухню и встал у плиты. Еще до восхода солнца приятели позавтракали, а потом отправились разыскивать тех, кто накануне ночью увел у них быка, Том – верхом на муле, Барри – на своей пятнистой кобыле. Ориентиром для поисков им служили отпечатки копыт украденного быка, которые вели за пределы города. Через пару миль они подъехали к небольшому пруду, куда местные жители гоняли скот на водопой. Там следы их быка смешались с тысячами других таких же парнокопытных. Увидев это, Литтон и Виллоу от досады застонали. Вернувшись немного назад, они присмотрелись к отпечаткам, оставленным лошадями похитителей, и поняли, что всадников было всего двое. К их радости, след ноги одной из лошадей отличался от других – судя по всему, в ее подкову забилась какая-то щепка. Обнадеженные, они опять поехали к пруду и тут же погрустнели – необычный след подковы, как и следы их быка, тоже потерялся в сыром месиве глины. Приятели потратили немало времени на его поиски, но так и не нашли.

Солнце уже стало припекать, когда они наконец решили оставить это бесполезное занятие и стали взбираться на невысокий холм.

Перевалив за его вершину, Барри с Томом неожиданно обнаружили то, что так долго искали, – на земле отчетливо просматривался не только искаженный отпечаток подковы, но и след их быка. Через четверть мили они увидели на земле отметины и второй лошади.

Ориентируясь по ним, преследователи преодолели еще несколько миль и спустились в сухое каменистое ущелье. Здесь следы животных полностью исчезли.

Но поскольку ущелье пролегало среди почти отвесных скал, воры не могли из него выбраться. Единственной дорогой тут было только его дно.

Палимые солнцем всадники отправились по нему. С каждой минутой им становилось все жарче и жарче – в узком глубоком пространстве неподвижный воздух раскалился, словно в духовом шкафу. И только благодаря неимоверному терпению и охотничьему азарту им удалось добраться до места, откуда вновь начинались следы. Отскакав несколько миль по выжженной солнцем траве, они подъехали к небольшой полоске деревьев, вдоль которых бежал ручеек.

Здесь Литтон и Виллоу остановились. Им обоим стало наконец ясно, что похитителей уже не догнать – было упущено слишком много времени. Бык на длинных ногах за ночь мог покрыть огромное расстояние. К тому же всадники наверняка его подгоняли.

Синий Барри развел костер, а Том приступил к своим обязанностям повара.

Подкрепившись, приятели вновь забрались в седла. Однако едва они отъехали от места стоянки, как увидели, что горизонт на северо-западе затянуло красновато-бурой дымкой – предвесником сильной песчаной бури. Пришлось им найти каменистый участок, уложить там на землю животных, потом, прикрыв себе носы и рты платками, устроиться с ними рядом.

Так они пролежали до тех пор, пока буран, покружив над их головами огромным столбом песка, не прошел. Когда рыжеватая пыль, оставшаяся после него, немного улеглась, Барри и Том сняли с лиц повязки и поднялись на ноги. Оглядевшись, они увидели, что от пожухшей травы, ранее укрывавшей землю, почти ничего не осталось. Только кое-где сиротливо торчали ее сухие пучки.

– Вот тебе и погоня, – сокрушенно покачав головой, произнес Виллоу. – Но это еще не все – самое опасное впереди. Боюсь, нам не удастся отбить быка.

– Не отчаивайся. Поедем, а там посмотрим. Чему суждено быть, того не миновать.

По тропинке, вьющейся среди громадных камней, приятели поехали дальше. Еще не осевшая пыль лезла им в ноздри и противно щекотала горло.

Через некоторое время узкая горная расселина неожиданно вывела их на небольшой пятачок земли, в центре которого они увидели груду развалин от какого-то строения, а за ней – несколько почти полностью облысевших деревьев.

– Все, – произнес Литтон. – На сегодня с нас хватит. Здесь остановимся на отдых.

– Думаю, на этом наша погоня закончилась, – подхватил Виллоу. – Этот буран не только сделал нас краснолицыми, но и замел все следы.

Барри, сурово посмотрев на него, ничего не ответил. Бывший моряк тяжело вздохнул, поднял глаза к небу и снова их опустил – уж кто-кто, а он-то прекрасно знал, что означал этот тяжелый взгляд его товарища.

Подъехав ближе к развалинам, приятели поняли, что когда-то тут стоял большой жилой дом, но саман, из которого он был сложен, со временем разрушился, вынудив тех, кто здесь жил, уехать. Росшие рядом деревья оказались совсем чахлыми, с сильно поломанными ветвями.

Удрученные печальной картиной, Литтон и Виллоу молча спешились.

Мельчайшие частички пыли все еще витали в воздухе. До захода солнца оставалось около часа. Небо стало окрашиваться в грязновато-розоватые тона с зеленоватыми прожилками, ветер продолжал протяжно завывать.

Привязав лошадь, Барри вдруг услышал донесшийся откуда-то из-под земли голос:

– Да стой же ты, черт длинноухий! Стой, кому говорят!

Голос был настолько тихим, что молодой человек едва разобрал слова.

Напарники переглянулись. Дав понять Тому, чтобы тот оставался на месте, Литтон кинулся вперед и под обломками саманного кирпича почти сразу же обнаружил то, что искал, – вход в подземелье. Высота и ширина его были примерно одинаковыми – около двух ярдов. От входа довольно резко вниз уходил темный туннель. Войдя в него, Барри оказался в кромешной темноте. Нащупывая рукой стену, он стал продвигаться вперед, а сделав первый поворот, увидел в конце туннеля тусклый мерцающий свет.

Повернув еще раз, юноша оказался у входа в большое помещение с низкими потолками – бывшим обитателям дома оно явно служило погребом. Посередине его зияла черная дыра колодца. А у стены рядом с копной сена стоял и лениво жевал бык! Глаза его были полуоткрыты, длинный хвост раскачивался, словно маятник.

Свет в бывшем погребе исходил от висящей на стене керосиновой лампы. Неподалеку от быка, подперев голову рукой, сидел давно не бритый ковбой. Это был худощавый мужчина средних лет с лицом, похожим на подвяленное на солнце яблоко.

Наставив на него револьвер, Литтон грозно произнес:

– Ну что, дружок, попался?

Ковбой вздрогнул и, медленно повернув голову, поднял на Барри глаза. Потом перевел взгляд на его оружие.

– Так я и думал. Именно этого я и ожидал, – зевнув, пробормотал он. – Говорил же, что одному оставаться здесь нельзя!

– Вставай! – приказал ему Литтон.

– Как скажешь, – поднимаясь с корточек, согласился охранник быка.

– Отстегни свой ремень с револьвером и брось его на землю, – скомандовал юноша. – Хорошо. А теперь подними руки и повернись ко мне спиной.

– Другого оружия у меня нет, – заявил ковбой, но послушно поднял руки и встал к Литтону спиной.

Барри тщательно обыскал его и убедился, что мужчина не солгал.

– Можешь опустить руки, – разрешил он и, подобрав с пола ремень с револьвером, отступил на шаг назад.

Ковбой снова повернулся к Барри лицом.

– Как тебя зовут? – спросил тот.

– Майк Смит.

– Кто помог тебе увести нашего быка?

– Быка? Ничего не знаю. Мне его передали.

– Где? – улыбнулся Литтон.

– В двух милях отсюда. Может, чуть дальше. До этих развалин я добирался около часа.

Молодой человек недоверчиво покачал головой:

– Неправда. Судя по отпечаткам копыт, вы добрались сюда вдвоем.

– Ничего об этом не знаю, – упрямо повторил ковбой.

– Сейчас вспомнишь, – пообещал Барри и громко крикнул: – Том! Том, иди-ка сюда!

Снаружи послышался тихий голос Виллоу. Литтон подошел к быку и похлопал его по мощной шее.

– А что я должен вспомнить? – нахмурившись, полюбопытствовал охранник.

– Все, что меня интересует.

– Как можно вспомнить то, чего не знаешь? – пролепетал ковбой.

Гулкие крики Виллоу становились все слышнее и слышнее, и вскоре он сам появился в черном проеме туннеля. Увидев Литтона, быка и еще одного человека, бывший моряк крякнул от неожиданности.

– Том, этот малый – один из тех двоих, кто шарахнул тебя по голове. Правда, за прошедшую ночь он успел обо всем позабыть.

– Да? – злобно рявкнул Виллоу. – Зато я еще помню!

– Так тебя ударили по голове? – заморгав, удивленно проговорил ковбой.

– Оказывается, он ничего не знает, – хмыкнул Литтон. – Что ж, придется ему порыться в своей памяти. И мы ему в этом поможем. Правда, Том? Свяжи-ка ему руки!

Виллоу с огромным энтузиазмом выполнил просьбу напарника.

– А теперь я схожу наверх и принесу то, что поможет ему заговорить. Эту несложную процедуру проведем здесь, в подвале. Отсюда его крики никто не услышит! – заявил Барри и скрылся в подземном туннеле.

– Какие крики? – дрогнувшим голосом осведомился связанный.

– Понятия не имею, – буркнул Виллоу.

– Он только что сказал, что крики снаружи никто не услышит.

– Да?

– Да! Именно так, ты это сам слышал. Что надумал твой приятель?

– Откуда мне знать? – отмахнулся Том. – Да меня это и не особенно интересует. Этот мистер Литтон свои планы всегда держит в секрете. Он, мой дружок, теперь крутой.

– Крутой?

– Еще какой! Даже бандиты Чинка, которые подвешивают свои жертвы за ноги, выжигают им глаза, отрубают по одному пальцы и дробят суставы, говорят, что им в жизни не сравниться с ним по жестокости. Вот так-то!

– Так он такой?! – ахнул ковбой. От обуявшего его страха он даже помолодел – морщинки на его лице мгновенно разгладились, широко раскрытые глаза засверкали.

– Да уж, поверь моему слову, он меня к тебе даже не подпустит – сам тобой займется. Хотя я, получив от тебя удар по голове, ух как зол!

– Подожди! Я тебя не ударял и быка у вас не крал! – взмолился Майк Смит.

– Так ты здесь ни при чем и утверждаешь, что тебя там не было? Тогда ответь, кто на меня напал?

– Не знаю.

– Ах, не знаешь?

– Не знаю, – повторил перепуганный пленник. – Ничего не знаю.

– Ну что ж, отлично, – сказал Том. – Только учти, мистер Литтон умеет вышибать признания. Что ж, расскажу тебе о двух ребятах с Соломоновых островов. Те тоже ничего не ведали, но, прежде чем отдали концы, все выложили. Так наперебой затараторили, что никакая стенографистка за ними не поспела бы!

– А что он с ними сделал? – с застывшими от ужаса глазами испуганно спросил ковбой.

– Не в курсе, – ответил Виллоу. – Они мне рассказать не успели, но то, что осталось от той парочки, лучше бы никогда не видеть!

– Боже милостивый! – выдохнул Смит.

– У одного из них, – устрашающе понизив голос, сообщил Виллоу, – от лица осталась одна половина, вторая – превратилась в кровавое месиво. Понятия не имею, чем уж поработал мистер Литтон, но язык парню он точно вырвал клещами.

Ковбой с трудом проглотил слюну.

В этот момент в погреб вернулся внушительных габаритов Барри Литтон и незаметно для пленника подмигнул напарнику. В одной руке он держал охапку толстых сухих веток, в другой – веревку и нож.

– Том, давай подвесим его поближе к колодцу, – предложил юноша.

– Давай. А потом привяжем к нему камень и сбросим в воду.

– Неплохая мысль, но мне не хотелось бы загрязнять этим подонком колодец, – отозвался Литтон. – Наточи-ка поострее нож – хотелось бы с этим малым покончить как можно быстрее. Ну, так что, Майк Смит, или как там тебя на самом деле, ничего не удалось вспомнить? Ах, нет? Тогда приступим…

– Погоди! – перебив его, пролепетал ковбой. – Я все скажу! Все! Не думал, что ты такой кровожадный, ну прямо как индеец!