«На дне» kitabından alıntılar, sayfa 3
Когда любят — плохого в любимом не видят.
Вот, говорю, баба! Удивительная! Мяса, жиру, кости – десять пудов, а мозгу – золотника нету!
Пепел. Погоди, не каркай! Пусть он мне скажет… Слушай, старик: бог есть?
Лука молчит, улыбаясь.
Бубнов. Люди все живут… как щепки по реке плывут… строят дом… а щепки – прочь…
Пепел. Ну? Есть? Говори…
Лука (негромко). Коли веришь, – есть; не веришь, – нет… Во что веришь, то и есть…
Актер. Раньше, когда мой организм не был отравлен алкоголем, у меня, старик, была хорошая память… А теперь вот… кончено, брат! Все кончено для меня! Я всегда читал это стихотворение с большим успехом… гром аплодисментов! Ты… не знаешь, что такое аплодисменты… это, брат, как… водка!.. Бывало, выйду, встану вот так… (Становится в позу.) Встану… и… (Молчит.) Ничего не помню… ни слова… не помню! Любимое стихотворение… плохо это, старик?
Лука. Да уж чего хорошего, коли любимое забыл? В любимом – вся душа…
Человек — все может... лишь бы захотел...
Бубнов. Мм... Любят врать люди... Ну, Настька... дело понятное! Она привыкла рожу себе подкрашивать... вот и душу хочет подкрасить... румянец на душу наводит... А... другие — зачем? Вот — Лука, примерно... много он врет... и без всякой пользы для себя... Старик уж... Зачем бы ему?
Барон (усмехаясь, отходит). У всех людей — души серенькие... все подрумяниться желают...
Такое житьё, что как поутру встал, так и за вытьё.
Разве доброту сердца с деньгами можно равнять? Доброта - она превыше всех благ.
Когда труд — удовольствие, жизнь — хороша! Когда труд — обязанность, жизнь — рабство!
Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье...
