Kitabı oku: «Полукровка из Дома Ужаса», sayfa 3
Глава 5
Шагая вслед за Роаном через Гайд-парк, я старалась не думать об утраченной силе ужаса. У нас имелась важная цель – создание союза Неблагих.
И сегодня хотя бы мой желудок полон.
Утром новый повар Роана приготовил необычный завтрак с вымоченном в вине сладким хлебом. Наверное, в королевстве фейри вино на завтрак – обычное дело, и я слегка опьянела. Может, оно и к лучшему, учитывая, что я собираюсь в один из форпостов Двора Радости. Не стоит распространять вокруг себя тревогу и привлекать внимание.
Пока мы шли по залитой солнцем траве, Роан обернулся и посмотрел на меня:
– Что случилось? Ты что-то притихла.
– Стараюсь не думать об утраченной силе.
– Понимаю.
– Вчера я побывала там, где лежал Камень, – и ничего. Ничего, что может пригодиться.
Глаза Роана блеснули в солнечном луче:
– А я полагал, что твоя цель – не думать об этом…
– Благие преследуют нас, а у нас ничего нет.
– Ты сильная, Кассандра. Ты вернешь свою магию.
Я тяжело вздохнула, разглаживая и без того гладкое платье. Бранвен выбрала этот полупрозрачный розовый наряд с подолом до самой мшистой земли. При ходьбе разрезы по бокам открывали ноги, а Роан с трудом отводил глаза от глубокого V-образного декольте. После смерти короля мода фейри резко изменилась. Еще несколько недель назад так откровенно демонстрировать ноги могли только блудницы и антиправительственные заговорщицы.
Наконец мы добрались до дерева, с виду похожего на дуб. Конечно, это был не просто дуб. Вслед за Роаном я прошла через ствол с наведенными чарами и оказалась в другом парке – парке фейри. Над нами склонялись цветущие ракитники. Их ухоженные ветви сплетались в арку из парящих в воздухе золотистых цветов.
Лучи солнца пробивались сквозь золотистые цветы, оживляя их, и те словно светились изнутри. Свет струился и по Роану, золотя его мощное тело. Казалось, он принадлежал этому Двору Радости. Где-то над кронами ветвей чирикнула птица, ей ответила другая. Я ожидала увидеть какой-нибудь дворец или особняк, но тропинка уводила все глубже за деревья.
Солнечные блики плясали на мшистой земле, еще мокрой после ночного дождя, и я вдыхала ее влажный запах. Мое легкое утреннее опьянение от вина здесь вполне уместно. Идя по тропинке среди такого умиротворения, трудно поверить, что мы на грани войны.
Я вдруг почувствовала отчаянное желание заморозить нас во времени – чтобы остались только мы с Роаном, гуляющие под солнечными лучами…
Он оглянулся:
– Ты в порядке?
– В порядке. Не ожидала увидеть Двор Радости под открытым небом, но это радует.
– Настоящий двор находится в Триновантуме, но фейри Радости часто собираются в Лондоне. Они любят выпить и насладиться счастьем людей. Они никогда не задерживаются надолго на одном месте, но их привлекают парки и леса.
Голос Роана был спокоен, но в его теле ощущалась напряженность, и мне показалось, будто на его разум давит какая-то тяжесть. Я задумалась, что он чувствует, бывая при дворах уцелевших семей, в то время как его собственная жестоко уничтожена, убита. Объединение шести дворов стало для него трудной задачей. Он оказался последним из Двора Похоти. Если б не то восстание сотни лет назад, у Роана был бы свой двор вроде этого – дворец в Триновантуме, населенный Таранисами… Но их нет. Вся его семья убита столетия назад. Чувствовал ли он вину за то, что остался в живых? Сердце болело за него.
Он замедлил шаг, чтобы идти рядом, и его рука коснулась моей.
– Всё нормально? – спросила я.
– Просто слегка беспокоюсь. – Его голос звучал ровно, но между бровями снова пролегла глубокая складка. – Эта встреча многое значит. Нужно, чтобы Дом Эрнмаса был на нашей стороне.
– Они же были вашими союзниками во время восстания, разве нет?
– Не все, и сейчас мы просим их о другом. Мы просим их объединиться с остальными дворами. С Дворами Скорби и Ужаса, которые веками угнетали их.
– Элрин поможет тебе?
– Да. Она одна из самых могущественных лидеров своего двора. – Роан встретился со мной взглядом. – Но и ты нужна мне здесь. Ты должна предстать как Повелительница Ужаса. Ты – наше оружие против Благих, твои силы изменят ход войны в нашу пользу.
– Какие силы?
Он пристально взглянул на меня и, дотронувшись до моей талии, наклонился и прошептал:
– Силы, которыми, как все думают, ты обладаешь. Они должны поверить, что у нас есть план. И надежда на будущее. Иначе этот союз никогда не состоится.
Я тяжело вздохнула, чувствуя себя на натянутом канате над глубокой пропастью:
– Роан, но рано или поздно они узнают…
– Зато мы выиграем время.
Внезапно по воздуху донеслись странные звуки – веселые флейтовые трели под тихий аккомпанемент арфы.
Музыка стала громче, и тропинка вывела на просторную поляну, где было полно фейри; их одежды переливались на солнце. Роан приобнял меня за талию и увлек вперед. Под ослепительными солнечными лучами фейри в венках из полевых цветов что-то пили из деревянных кубков. Другие танцевали, смеясь и кружась друг вокруг друга. Цветочное буйство устилало землю ковром: фиолетовые колокольчики и васильки, розовая наперстянка, золотистый подмаренник, багровые дикие маки – от пестроты рябило в глазах.
Мимо нас прогарцевали два сатира, наигрывая на флейтах. Посреди поляны был небольшой пруд, в который впадал журчащий ручей. На поверхности пруда плавали красные лилии.
Внутри все сжалось. «Кровавые лилии»… В последний раз, когда я увидела их, мы с Роаном утратили над собой контроль и едва не поубивали друг друга, пока нас не остановила похоть.
Роан наклонился и шепнул мне на ухо:
– Все будет хорошо. Только не подходи слишком близко к пруду. Вернусь через минуту, ладно?
Я кивнула, щурясь от яркого солнца. Пока Роан удалялся, его высокая фигура отбрасывала на полевые цветы длинную тень, и я впервые заметила, что у тени выросли рога. Я смотрела ему вслед, почти не замечая, как все фейри повернули головы ко мне. Вдали от Роана мои эмоции пикси становились для остальных фейри сигнальным маяком.
Я направилась к дальнему краю поляны, скрестив руки на груди и глядя прямо перед собой. Здесь было не так шумно, и толпа фейри поредела, но одно зрелище привлекло внимание. Мужчина – человеческий мужчина – стоял между двумя фейри, мужчиной и женщиной. Он был на фут ниже их; его щеки раскраснелись, пока они ласкали его шею. Из горла мужчины вырвался невольный смешок.
Гибкий мужчина-фейри с фиолетовыми волосами потрепал человека по щеке:
– Человеческое счастье – это что-то особенное, да? – Он повернулся, его фиолетовые глаза встретились с моими. И отхлебнул из деревянного кубка, обвитого колокольчиками.
– Не знаю. – Я пожала плечами. – Меня больше волнует человеческий страх.
Его улыбка стала шире:
– Ты Кассандра! Повелительница Ужаса! Признаться, я представлял тебя… побольше. И с волосами потемнее. Ты выглядишь не такой уж страшной. – Он подошел ближе, топча босыми ногами полевые цветы; из-под длинных волос торчали острые уши.
Я кивнула:
– Повелительница Ужаса к вашим услугам. А вы?
– Лорд Фулоран. – Он нахмурился. – Значит… это ты и есть? Та, которая убила Рикса? И помогла свергнуть короля?
– Точно.
Он склонил голову набок:
– Можешь показать?
Я моргнула:
– Что именно?
– Я хочу, чтобы ты нагнала на меня страху.
Ох ты, господи…
– Я… лучше не надо.
– Да ладно. Я выдержу. – Он улыбнулся, и на этот раз на солнце блеснули клыки. – Наверное, это настоящий кайф…
Краем глаза я заметила что-то вишнево-рыжее, обернулась и увидела идущую к нам Элрин. Может, она как-то отвлечет его… Я снова поразилась ее красоте и темно-красным волосам, рассыпавшимся по полупрозрачному платью цвета индиго.
Она подошла с милой улыбкой:
– Лорд Фулоран, вижу, вы познакомились с Кассандрой.
– Леди Элрин, – Фулоран быстро склонил голову. – Я хочу, чтобы наша гостья-пикси вселила страх в мое сердце, но она колеблется. – Он улыбнулся, словно это какая-то шутка. – Возможно, она не знает, какими храбрыми бывают мужчины из рода Эрнмаса.
– Возможно, – кивнула Элрин. – Или просто не может поверить, насколько они глупы.
Я уставилась на нее. Откуда это в ней? Милое выражение лица исчезло, сменившись презрительной гримасой.
Фулоран побледнел:
– Леди Элрин, я вынужден…
– Только вчера Повелительница Ужаса убила двух Благих маленьким ножиком. Затем она вселила страх в сердца еще дюжины их воинов и привела нас к победе. Я видела, как она парализует фейри страхом. И сама ощутила ее силу. Прошли целые недели, прежде чем я смогла спать по ночам, не просыпаясь от собственного крика. – Элрин прищурилась и придвинулась к Фулорану еще на шаг. – Некоторые фейри, которые испытали на себе ее гнев, умерли от страха. Хотите это почувствовать, хоть чуть-чуть? Хорошая идея. Кассандра, покажи Фулорану, на что ты способна. В конце концов, мужчины из рода Эрнмаса очень храбрые… Он лишь слегка обмочится.
– Не нужно! – Фулоран вскинул руки. – Я просто пошутил с нашей уважаемой гостьей. Дамы, прошу меня извинить… – И он поспешил прочь.
Я глубоко вздохнула:
– Спасибо.
Не глядя на меня, Элрин посмотрела на цветущие вишневые деревья:
– Лорд Фулоран – главный сплетник при дворе. Через сутки все будут знать, что ты убила шестерых Благих ложкой и способна превращать людей в пыль одним взглядом.
Элрин наверняка в курсе, что я утратила свою силу.
– Придется поработать над этими навыками… – Я откашлялась. – Мило с твоей стороны вмешаться. Я знаю, что не очень тебе нравлюсь.
Она пристально посмотрела на меня и отвела глаза:
– Я могу забыть о наших разногласиях ради общего блага.
Я нерешительно кивнула.
– Идем, – Элрин кивнула на тропинку, уходящую в лес. – Представлю тебя главе Дома Эрнмаса.
Пока мы шли, краем глаза я видела тени, которые кружились как беспокойные духи, но, когда поворачивала голову, все замирало. Я шагала вслед за Элрин по тропинке, покрытой мхом; воздух был прохладным и тяжелым, пока золотистые лучи солнца не разогнали тени. Солнечный свет струился над женщиной-фейри на дубовом троне, ее золотистые волосы каскадом падали на тончайшее зеленое платье. По бокам от трона к солнечному свету тянулись дубовые листья. Серые глаза женщины пронизывали меня насквозь. Вокруг трона стояли придворные, их одежда и волосы были украшены полевыми цветами.
Мы остановились в нескольких шагах от трона. Пока я обдумывала, как правильно обратиться к главе Двора Радости, Элрин милостиво спасла меня, начав разговор.
– Леди Эрнмас, – она поклонилась, – это Кассандра из рода Уила Брока, Повелительница Ужаса. Кассандра, это моя мать, Найфейн Эрнмасская, глава Двора Радости.
– Леди Эрнмас. – Я быстро поклонилась вслед за Элрин.
Значит, Элрин – дочь главы двора… Есть ли у нее братья или сестры или она наследница трона?
Глядя на Найфейн, я вдруг заметила ее сходство с Элрин. Такой же прямой нос, такая же царственная осанка, такие же мягкие волнистые волосы. На волосах сверкала корона в венке из полевых цветов. Найфейн безмятежно улыбнулась.
– Много слышала о тебе, Кассандра из рода Уила Брока.
Ее розовые щеки сияли на солнце, в глазах плясали искорки смеха. И всё же я не могла понять ее до конца. У меня возникло странное чувство, что она смеется надо мной. Что именно она обо мне слышала и злилась ли на меня так же сильно, как ее дочь?
Леди Эрнмас постучала пальцем по подлокотнику трона, кольцо с изумрудом сверкнуло на солнце:
– Моя дочь сказала, что вчера ты спасла ее. Она не раз говорила, что обязана тебе жизнью.
– Уверяю вас, она преувеличивает.
Смех Найфейн эхом отразился от дубов – легкий, как перезвон колокольчиков:
– Правда? У моей дочери действительно есть склонность к драматизму, но обычно она преувеличивает только собственные, а не чужие поступки. – Она хихикнула, прикрывая рот рукой.
Я едва не вздрогнула от такого выпада. Лицо Элрин тоже превратилось в мраморную маску. Приятная дама.
Найфейн насмешливо взглянула на меня:
– Как я понимаю, вы с Роаном Таранисом хотите создать союз. Шесть дворов Неблагих спустя тысячелетия объединятся в Республику…
Кстати, о Роане – где он, черт возьми? Бросил меня здесь среди каких-то придурков…
– Да. Угроза Благих – это…
– Дитя. Сколько тебе?
Я моргнула:
– Что?
– Сколько тебе лет?
– Не… очень много по меркам фейри.
– И по меркам людей, я права?
Придворные вокруг трона захихикали.
Я скрестила руки на груди:
– Не слишком много.
Безмятежная улыбка не сходила с ее губ:
– Тогда, думаю, ты не в состоянии представить столетия боли и унижений, причиненных нам твоим сородичем Уилом Броком и домом Арауна? Наверняка Роан Таранис тебе объяснил. Он ненавидит твой род так же сильно, как и я.
Ладно. Тогда какого черта я здесь делаю? Найфейн из Эрнмаса явно ненавидит всех, в чьих жилах текла кровь Уила Брока, и вряд ли у меня хватит обаяния, чтобы заставить ее забыть сотни лет унижений. Но, может, Найфейн избавит от ненависти не обаяние, а суровая реальность?
– Понятно. Вы ненавидите Уила Брока и Арауна. Нам это не изменить. Но если мы сейчас не объединимся, Благие убьют нас всех.
Ее улыбка впервые погасла, взгляд светлых глаз скользнул за мое плечо. Сзади приближался Роан, целеустремленно шагая по тропинке.
Найфейн посмотрела на него:
– Лорд Таранис, последний из своего рода.
Он поклонился:
– Леди Эрнмас.
На ее губах снова заиграла улыбка:
– Как я понимаю, вы – именно вы – хотите, чтобы мы объединились с пиявками страха. Если я правильно помню, еще недавно вы хотели их всех перебить…
Роан многозначительно посмотрел мне в глаза:
– Да, я хочу, чтобы мы объединились с фейри ужаса. Так и есть. Я сильнее всех ненавидел их двор, но Благие едины. Мы – нет. Если мы это не изменим, то погибнем от их рук.
Вот так – напрямую. Мне понравилось.
Найфейн вскинула брови:
– В конце концов, мы из рода Эрнмаса, и в наших жилах течет кровь Благих. Возможно, нам следует встать на сторону победителей…
Роан покачал головой:
– Они не будут считать вас Благими и не согласятся насчет общей крови. Для них мы зараженные, немногим лучше животных.
Я в первый раз увидела, как лицо Найфейн исказилось от гнева:
– Ты забываешься, Таранис.
– Вместе нам хватит сил победить их, – продолжал Роан как ни в чем не бывало. – Но нужна ваша поддержка.
– Чтобы, как всегда, оказаться под пятой более сильных домов?
– Нет. Чтобы возвыситься над ними.
– Другие дворы никогда не согласятся на…
– Они согласятся, госпожа.
Найфейн внимательно посмотрела на Роана, и у меня вдруг возникло ощущение, что я упускаю что-то важное.
– Может быть, – ее голос потеплел, – может быть, мы все-таки сумеем договориться.
– Это было бы чудесно, – произнес Роан, но ответ дался ему с трудом. Что я упустила?
Найфейн кивнула:
– Если у вас получится это, мы присоединимся к вашему союзу. – Она поднялась с трона и оглядела нас троих, расплывшись в улыбке. – Мы закончили. До свидания.
Прежде чем она ушла, я заметила, что ее улыбка стала еще шире и радостней. Я прищурилась, глядя на Роана:
– И на что же ты сейчас подписался?
Изумрудный взгляд Роана встретился с моим:
– Кассандра, мне нужно поговорить с Элрин наедине.
Я уставилась на него. Ну разумеется. Все его планы и интриги связаны с Элрин, а я – так, побоку, просто предназначенная половина…
Элрин шагнула к нему и взяла за руку. Кровь прилила к моему лицу. Вот дерьмо…
Роан вырвал ладонь из руки Элрин и хмуро посмотрел на меня:
– Прости. Это очень важно. Ты должна доверять мне.
– Как тебе угодно.
Отвернувшись и стиснув зубы, я проталкивалась сквозь толпу; мысли мои путались. По коже почему-то побежали мурашки, волоски на шее встали дыбом.
Непонятно, зачем он вообще притащил меня сюда. Сказал, что я важна и нужна ему, а сам советуется с Элрин… В моих жилах бурлило негодование. О чем они говорили вчера вечером? Роан так и не удосужился рассказать. Что я вообще делаю среди фейри? Что меня здесь держит? Может, вернуться домой, в мир людей?
Я даже не осознавала, что направляюсь к пруду с кровавыми лилиями. Я уставилась на алые цветы, похожие на капельки крови на поверхности воды, и почувствовала, как удлиняются мои клыки, а из кончиков пальцев прорастают заостренные когти. Температура вокруг упала, холодный ветер разметал волосы. Теперь при мысли о Элрин и Роане я ощущала не раздражение и досаду, а холодную, дикую ярость. Мне хотелось вонзить эти когти в шею Элрин.
На меня начали удивленно оборачиваться: фейри почувствовали мою ярость и приоткрыли рты, когда она нахлынула волной. Некоторые придвинулись ближе, солнечный свет струился по их одежде, расшитой полевыми цветами. Они начали окружать меня, преградили путь, их тени смыкались вокруг, заманивая в ловушку.
У меня перехватило дыхание. Некуда идти.
Сердце бешено забилось, когда ярость начала сменяться страхом. На лбу выступил холодный пот. Я в ловушке: выхода нет, нельзя уйти, повсюду незнакомые лица… Мне нужен выход, всегда должен быть выход… Я не могу опять оказаться в ловушке, никогда. Разум перебирал варианты: сражаться или бежать, сражаться или бежать.
Сражаться.
Я потянулась к кинжалу, глядя на ближайшего фейри – мужчину с бледно-голубыми волосами. Но тут сильная рука сжала мне запястье.
– Не здесь, – шепнул Роан. – Не сейчас. Мы здесь для того, чтобы заключить союз.
Союз. Правильно.
Я посмотрела на Роана, и страх постепенно улетучился.
– Нам пора. А потом объяснишь, какого черта тут творится.
Он кивнул, опустил ладонь мне на спину, словно защищая, и повел прочь от толпы. Когда я обернулась взглянуть на фейри, то поймала взгляд Элрин. Она пристально смотрела на нас, нахмурив брови и сжав губы в тонкую линию. Теперь ярость исходила от нее самой.
Глава 6
Сев в машину – «Порше», который Роан у кого-то одолжил, – я сжала кулаки. В груди до сих пор клокотало негодование. Я не могла избавиться от ощущения, что не являюсь членом эксклюзивного клуба «Роан – Элрин».
Роан завел двигатель.
– Надеюсь, ты готова к следующим переговорам о создании союза. Нам нужно побеседовать с Лордом Балором из Двора Ярости.
Я пристегнула ремень безопасности, все еще взволнованная из-за последней встречи. Сейчас ярость – самое то…
Роан, видимо, почувствовал мои эмоции, потому что внимательно посмотрел на меня, прежде чем заговорить:
– Я должен тебе кое-что рассказать, я знаю. Но примерно через четыре минуты мы доедем до лондонского Двора Ярости, и мне нужно тебя подготовить.
Я прочистила горло:
– Ладно. Просто уточни, о чем ты хочешь мне рассказать?
– О союзе между дворами Скорби и Радости. Объясню после встречи. Но сейчас ты должна знать, что нынешний Лорд Балор – сын Гормала Балора.
– Того, кого я добила из милосердия в комнате для допросов у паучихи?
– Кстати, думаю, об этом упоминать не стоит.
Роан ехал по широкой дороге между двумя зелеными частями парка. Я смотрела в окно.
– Он сам попросил перерезать ему горло.
Роан кивнул:
– Я знаю, но фейри из Двора Ярости бывают… э-э… непредсказуемыми. Особенно мужчины.
– Почему именно я еду на эту встречу? Почему не Элрин?
– Сейчас нужна ты, а не она. Без тебя у меня нет шансов убедить Лорда Балора присоединиться к нам.
Я забарабанила пальцами по коленям, начиная чувствовать себя мошенницей – Повелительницей Ужаса, испытывающей страх вместо того, чтобы его внушать.
– Что мне следует знать о нем? Кроме того, что у него проблемы с управлением гневом?
– Его зовут Коэл, Лорд Балор. Я встречался с ним всего несколько раз, но о его характере ходят легенды. Однажды он содрал кожу с человека за жульничество при игре в карты. И убил его жену.
Я с трудом перевела дух:
– Замечательно.
– Я слышал, он пытается сдерживаться с тех пор, как унаследовал титул Лорда Балора.
Роан повернул направо. Мы выехали на прямую дорогу между каменными и кирпичными особняками. Я подумала, что мы, возможно, проедем мимо настоящего дворца – не скрытого чарами дворца человеческой королевы.
Роан резко свернул на узкую дорогу, остановил «Порше» у особняка с кремовыми стенами и отстегнул ремень безопасности.
– Лорд Балор не утруждается скрывать чарами свою резиденцию. – Он почесал в затылке. – И вот еще что. Коэл Балор неопытен, и я надеюсь использовать это в наших интересах. Мне нечего ему предложить. Надеюсь, его ярость подтолкнет его к мести Благим. Когда Благие напали на Лондон, они разграбили оружейную его семьи.
– Что за оружейная, о которой ты все время говоришь?
– Гормал Балор был ученым, и одним из его увлечений было легендарное оружие. Он всю жизнь искал и собирал такое оружие, пока его собственная армия не стала сильнее королевской. Осознав угрозу, король Огмиос конфисковал оружейную, и это подтолкнуло Гормала Балора присоединиться к нашему восстанию. Когда мы свергли короля, Балоры вернули свое оружие. Но Гормал мертв, а оружейную разграбили Благие. Теперь у них огромное преимущество перед нами.
В груди у меня сжалось. Как будто у них и без того мало преимуществ…
– Есть шанс вернуть оружие?
– Прежде всего, – мрачно ответил Роан, – нужно, чтобы Дом Балора встал на нашу сторону.
* * *
Если Коэл Балор и пребывал в ярости, то умело скрывал это. С раскрасневшимися щеками, в расхристанной рубашке, с ногами, закинутыми на мраморный столик, он больше походил на пьяного.
Слуга-фейри провел нас в гостиную. Коэл развалился в кресле, уставившись пустым взглядом в незажженный камин. Он сжимал в руке полупустую бутылку, и я сразу узнала цветочный аромат. Нектар фейри. С пухлыми щеками и мальчишеской стрижкой Коэл казался моложе большинства встреченных мной фейри – почти подросток.
Он сидел в одном из кресел с бордовой обивкой, расставленных вокруг мраморного камина. Вдоль стен тянулись книжные полки – кроме одной стены, на которой висел портрет. На нем была изображена женщина с дикими глазами, вся в крови; у ее ног лежал убитый бык.
Лорд Балор наконец заметил нас, вздрогнул и пролил немного напитка на ковер с красно-золотистым фениксом. Затем отхлебнул из бутылки.
– Лорд Таранис! Я столько о тебе слышал… Все женщины только и болтают о Роане, Лорде Таранисе. Честно говоря, это начинает надоедать.
Я вскинула бровь:
– Неужели? Все женщины?
Не дожидаясь приглашения сесть, Роан жестом пригласил меня занять одно из свободных кресел напротив Коэла, а сам опустился на другое.
– Коэл из рода Балора, – начал Роан. – Давно хотел познакомиться.
Коэл вытер рот тыльной стороной ладони:
– Давай начистоту. Этот интерес женщин только из-за похоти? Последний из Двора Похоти? Или дело в другом? – Он махнул рукой в сторону Роана. – Все эти твои татуировки, мускулы, этот задумчивый взгляд исподлобья…
Всего понемножку – и то и другое.
Роан не ответил.
– Никогда не встречал никого из вашего двора, – продолжал Коэл. – Естественно. Все мертвы. – Он фыркнул и прикрыл рот рукой. – Прости. Это было немного бестактно. – Он отсалютовал бутылкой. – Это нектар на меня так действует, зато великолепно сдерживает ярость… – пробормотал он заплетающимся языком.
Лицо Роана оставалось бесстрастным:
– О том, почему женщины любят обсуждать меня, лучше спросить их самих. А я пришел обсудить наш союз.
Темные глаза Коэла остановились на мне:
– А это что за маленькая распутница?
Роан напрягся всем телом. Костяшки его пальцев побелели, когда он стиснул кулаки.
– Эта «маленькая распутница» – Повелительница Ужаса.
Коэл вытаращил глаза:
– А, та, с которой ты трахаешься? Все нимфы из Двора Радости мне жалуются. Раньше мне нравилось входить в плоть нимф по самые яйца, но теперь во время траха они не перестают нудить про Роана Тараниса и его пару, и про то, как они страдают. Скукотища… Она, должно быть, первоклассная киска, если ты отказался от всего, – я прав, Роан? Ты мог иметь целый гарем из нимф, доступных по мановению пальца, члена и прочего.
У меня перехватило горло. Значит, даже нимфы Двора Радости узнали о том, что мы предназначенные половины… Наверное, даже раньше меня.
Роан стиснул зубы:
– Я думал, тебя интересует вернуть свою оружейную.
В глазах Коэла вспыхнула искорка интереса, и они снова затуманились:
– Забыл тебя поздравить – ты же прикончил короля… Отличная работа, старина.
Встреча быстро превращалась в пустую трату времени. Коэл с трудом мог связать пару слов.
Роан взглянул на него:
– Я сделал это благодаря твоему отцу. Он был великим фейри.
– Мне все время так говорят. Я его почти не видел. Он жил среди своих книг и пергаментов… – Коэл сделал еще глоток. – Чего ты хочешь, Лорд Таранис?
– Союз. Хочу дать тебе возможность отомстить за кражу твоего оружия.
– Отомстить, – задумчиво протянул Коэл. – Вижу, за смерть отца ты отомстить не предлагаешь.
В комнате повисла тишина. Как-то неловко получилось…
Коэл внезапно сфокусировал взгляд и подался вперед в своем кресле:
– Мой отец умер в тюрьме в доме Арауна. Они замучили его до смерти. Не считаешь, что сначала я должен отомстить за эту несправедливость, а уж потом беспокоиться об оружии?
– Следовательница, которая посадила в тюрьму и пытала твоего отца, мертва, – осторожно сказал Роан. – Сгорела заживо.
Убийство следовательницы – тоже моих рук дело. С каждой минутой я все меньше и меньше ощущала себя мошенницей. Может, я устрашающа даже без силы ужаса…
Коэл нахмурился, стиснув бутылку:
– Даже этот акт мести у меня украли… Раз она мертва, я должен отомстить ее сыну? – Его глаза сверкнули. – Я живу ради мести. Живу ради нее, как ты живешь ради траха.
Как мило…
Я коснулась его руки:
– Вот мы и пришли, чтобы предложить вам отомстить. Выплесните свой гнев на Благих, которые вас обокрали. Именно Благие сначала изгнали Неблагих с земель наших предков, именно они создали такое положение дел, когда король смог захватить власть. Если б не Благие, ваш отец был бы жив и правил своим королевством наравне с Уилом Броком и другими домами.
Коэл уставился на меня, облизнув губы:
– Спиралевидное мышление5. Очень хорошо. И какую же месть вы предлагаете? Мы их убьем?
– Да, – ответил Роан.
Коэл нахмурился:
– И как вы собираетесь это сделать? У нас нет оружия моей семьи, а у них есть. В том-то и проблема, а? Не говоря уже о том, что они превосходят нас числом.
– Мы можем сразиться с ними, если объединятся шесть дворов и с нами будет Повелительница Ужаса.
У Коэла отвисла челюсть:
– Ты хочешь, чтобы я принял сторону Дома Арауна? После того, что они сделали? – Он бросил на меня острый взгляд и повысил голос: – И Дома Уила Брока, который еще раньше ограбил мою семью?
Я заметила, что Роан явно теряет терпение. Он потер лоб:
– Я мечтал отомстить фейри ужаса куда дольше тебя, но это не дружеская вечеринка, Коэл. Этот союз необходим для выживания нашей расы. Понимаешь? Шесть дворов объединятся или погибнут. Вот и весь выбор.
Губы Коэла скривились в усмешке:
– Чего я не понимаю, так это почему ты говоришь о шести дворах, хотя осталось только пять. Король уничтожил Двор Похоти сотни лет назад.
– И все же я остался, – ровным голосом произнес Роан.
– Я никогда не присоединюсь к своим врагам. – Коэл стиснул бутылку так, что побелели костяшки пальцев.
В комнате наступила тишина. Я пристально посмотрела на Лорда Балора и почувствовала в нем не ярость, а что-то другое. Может, страх? Могу ли я сыграть на этом?
– Лорд Балор, – начала я. – Ваш двор, ваши люди – все они умрут. Благие не проявят милосердия.
– Возможно, – Коэл пожал плечами. – Раз вы так говорите. Тогда я умру с честью, а не сражаясь бок о бок с семьей, которая замучила моего отца до смерти.
Отблески пламени играли на золотистой коже Роана, тени плясали на лице.
– Когда Благие разграбили вашу оружейную, ты потерял не только оружие, но и десятки людей. Значит, ты не хочешь отомстить тем, кто тебя ограбил?
– Ты когда-нибудь видел, как сражаются Благие, Таранис? – Голос Коэла звучал не испуганно, а подавленно. – Нам их не победить. Это невозможно. Мы уже проиграли.
Теперь я поняла. Поникшие плечи, монотонный голос, расхристанная одежда… Коэл не был разгневан и не беспокоился о своей чести. Он просто чувствовал себя побежденным и скорбел по отцу. Он… в депрессии.
– Лорд Балор, – осторожно спросила я. – Как долго вы находитесь в своем лондонском особняке?
Он поднял глаза:
– А что?
– Когда вы в последний раз выходили на улицу?
Он усмехнулся:
– Какое дело Повелительнице Ужаса до моего распорядка?
– Вы заперлись здесь с тех пор, как умер ваш отец. Это так?
Он пожал плечами.
– Я не знаю, когда он умер. Банши из Дома Арауна отдали нам его тело несколько месяцев назад. Сказали, что он предатель. Он превратился в мумию. Они морили его голодом до полусмерти, а потом перерезали горло. – Коэл сделал большой глоток. – Не могу сказать, что с тех пор у меня возникало желание совершать утреннюю пробежку. Это имеет значение?
Я убила Гормала Балора три месяца назад. Если с тех пор Коэл не выходил на улицу…
Фейри нуждаются в человеческих эмоциях, чтобы подпитывать свою силу. Без эмоций они слабеют и угасают. Тело Коэла было почти пустым, его магия истощилась. Неудивительно, что он забился в кресло, готовый к смерти.
– Лорд Балор, – сказала я. – На вашем месте я была бы в ярости. В ярости.
Коэл слегка улыбнулся:
– Я и так был в ярости. Так злился, что в голове помутилось. Но я нашел лекарство. – Он помахал передо мной бутылкой с нектаром. – Хочешь немного?
– Вы не поняли. – Я закрыла глаза, призывая на помощь свою ярость. Это было нетрудно. Мысль о том, как Элрин небрежно, как само собой разумеющееся, взяла Роана за руку, тут же вызвала жаркую волну гнева. И эта прозрачная ночнушка на ней, когда она притянула Роана к себе так близко и зашептала… Все это вызвало бурю негодования.
Но я способна и на большее. Мне нужна чистая ярость.
Я взглянула на Коэла, который уставился на меня как завороженный.
– На самом деле я сама в ярости. Благие напали во время перемирия, убив наших людей. Убив ваших людей.
Я вспомнила Абеллио, пытавшего меня в королевской темнице, мешок на голове. Как братец заливал меня водой. Умоляй меня о прощении. Он до сих пор жив, и это нужно исправить.
Раскаленная добела злость вспыхнула в мозгу, когда я подумала, как мои мучители смеялись, пока я дрожала, кашляла, умоляла. Никогда больше.
Я взглянула на Роана. Его зеленые глаза расширились, он пытался напитаться моей злобой.
– Если б вы только могли почувствовать мою ярость, Лорд Балор. – Я не сводила глаз с Роана. – Если бы вы только знали…
Роан едва заметно кивнул: он понял. И откинулся в кресле, больше не впитывая мои эмоции и не защищаясь.
У сидящего напротив Коэла отвисла челюсть, когда моя ярость обрушилась на него ураганом. Глаза еще больше остекленели, спина выгнулась дугой, тело жадно впитало мои эмоции пикси. Я поддерживала огонь ярости самыми злобными воспоминаниями.
Пей, моя милая сестричка. Я почти слышала, как Абеллио и его люди смеялись, пока я пыталась отдышаться, и хохот моего брата звучал громче остальных. Ярость пронзила нервные окончания, воспламеняя разум до тех пор, пока тело не содрогнулось.
