Kitabı oku: «Отражение заката», sayfa 4
18 октября
Хосын не приходил в течение недели, предполагая, что девушка по-прежнему не хочет его видеть. В то время как Рина писала свои истории и изредка выезжала с медсестрой в сад около больницы почитать книгу, айдол углубился в работу. Он практиковал больше агрессивные танцы и песни, нежели романтичные, как делал раньше. И это не смогло укрыться от взора остальных участников группы. Они решили собраться и поговорить с ним.
– Хосын, – начал Пёнсон, когда все встали напротив него в репетиционном зале, – что с тобой происходит?
– Ничего со мной не происходит, я просто работаю, не видно? – не понимал тот к чему такие вопросы.
– Вот только нам не надо лапшу на уши вешать, – ответил Юнсок, – мы не слепые.
– Да что не так? – парень определённо не понимал, о чём говорят его друзья.
– Что не так? Ты серьёзно? – сказал Ходже. – С каких пор наш милый и романтичный Хосын вкладывает в танцы эмоции злости?
Айдол уже хотел возразить, как Пёнсон его прервал:
– Хватит отмазываться, просто расскажи нам.
– Да ничего такого не произошло, просто Рина на меня обиделась, и мы уже почти неделю не общаемся.
– Если бы это было «ничего такого», ты бы не злился так сильно, поэтому давай конкретнее. Что именно произошло? – продолжал докапываться до правды Ходже.
И Хосын рассказал, как уговорил девушку приехать к нему с ночёвкой, как они собирались смотреть фильм, как их разговор зашёл не в то русло и он решил доказать ей, что ему нравятся девушки, как она его оттолкнула и чуть не ударила, и как потом не хотела его видеть.
– Вот и скажите мне, что я сделал не так? Как можно было обидеться на такую ерунду? – спросил он, закончив рассказ.
Ребята замолчали, тоже немного удивлённые таким резким поведением девушки.
– Может, она боялась, что ты её изнасилуешь? – предположил Пёнсон, и все удивлённо на него посмотрели.
– Нет, исключено. И обстановка была не такая, да и поцелуй был лёгкий, ни к чему не обязывающий, – отбросил этот вариант Хосын.
– А вдруг у неё есть парень, и она теперь чувствует себя изменщицей? – озвучил догадку Юнсок, над чем Хосын серьёзно задумался, ведь действительно, он никогда не спрашивал, встречается ли Рина с кем-то.
Пока все думали, особо не влезающий в разговор до этого Ходже сказал:
– Не забывайте, что она писатель. Они натуры ранимые, даже всяким мелочам придают гигантское значение. Не исключено, что ей мог не понравиться сам факт поцелуя без её согласия.
Все согласно закивали. Теперь Хосын понял, что с её точки зрения он действительно может быть неправ. Да и со своей точки зрения он уже не был так уверен в правоте. Решив всё выяснить как можно скорее, он тут же отправился в больницу.
♥
Войдя в палату, парень никого не обнаружил, поэтому спустился к стойке регистратуры, где выяснил, что девушка на прогулке. Вновь выйдя на улицу, он обошёл здание и вышел к небольшому саду, где гуляли пациенты в больничных пижамах. Около небольшого фонтана он заметил инвалидную коляску с Риной, читающей какую-то книгу.
Айдол подошёл и сел на лавочку, стоящую рядом с девушкой. Писательница не обратила на это никакого внимания, продолжая увлечённо читать строчки, напечатанные в книге. Она иногда легонько улыбалась, читая явно что-то хорошее или весёлое, а бывало даже усмехалась, пробегая глазами по определённо смешным строчкам. И вот очередная глава закончилась, девушка решила дать глазам немного передохнуть и осмотрелась вокруг. Но, как только её взгляд упал на парня, сидящего рядом и смотрящего на неё, лёгкая улыбка пропала с лица, а глаза будто покрылись корочкой льда.
– Давно ты тут сидишь? – спросила она.
– Не очень, – ответил Хосын.
– Зачем ты здесь? – продолжала она задавать вопросы.
– Я хотел узнать кое-что, а ещё…
– Ещё… – повторила Рина последнее его слово, ожидая продолжение.
– … извиниться, – закончил он.
– Вот как?
– Прости меня! Я полный идиот! Я совсем не думал о твоих чувствах, – айдол тяжело выдохнул, отводя взгляд. – Мне действительно казалось это всё какой-то глупостью, ведь для меня уже давно поцелуи перестали быть чем-то особенным. И я не мог понять, что для тебя, возможно, он был оскорбительным. Прошу, прости меня! – он снова посмотрел на неё, пытаясь найти ответ за этой холодной маской, что появилась при взгляде на него.
Девушка отвела взгляд, размышляя о чём-то своём, а потом тихо произнесла:
– Хорошо, я прощаю тебя, – на лице Хосына засияла улыбка, однако Рина ещё не закончила, – но больше никогда так не делай. Никогда.
– Обещаю! – радостно сказал айдол и подсел поближе, раскрывая руки и молчаливо спрашивая разрешения, а после, получив одобрительный кивок головой, нежно обнял писательницу, словно боясь спугнуть.
– Так что ты хотел спросить? – после разрыва объятий поинтересовалась та.
– Возможно, в данном контексте мой вопрос покажется неуместным, но мне просто интересно, честно, без какой-либо цели… – оправдывался Хосын, ещё даже не спросив. – В общем, у тебя есть парень?
– Нет, – просто ответила Рина, и больше они эту тему не поднимали.
– Слушай, у меня завтра выходной, может, попробуем ещё раз?
Вечером того же дня они вновь сидели на том диване, окружённые едой, и решали, какой фильм будут смотреть.
Девушка понимала, что, возможно, в прошлый раз отреагировала слишком резко. Ведь для парня тот поцелуй был действительно чем-то обыденным. Поэтому она чувствовала небольшую вину за произошедшее. И, чтобы вновь не вступать в какой-либо спор, она сказала:
– Я согласна на ужастик.
Недолго думая, айдол включил фильм, который видел уже множество раз. Он считал его действительно качественным и интересным, хоть тот и был старым.
В течение первой половины фильма писательница то и дело успокаивала себя мыслями «это всего лишь фильм» и едой, периодически вздрагивая и инстинктивно закрывая глаза, что не могло не смешить Хосына. Как он ни пытался скрыть усмешки, гостья заметила это. Ей не хотелось казаться трусихой перед ним, поэтому она упорно продолжала смотреть с широко открытыми глазами на экран телевизора. Хотя в другой ситуации уже давно завернулась бы в одеяло с головой, сидела вполоборота и смотрела лишь одним глазом.
Ей удавалось сдерживать какую-либо заметную реакцию почти всё оставшееся время фильма. Но, когда наступил самый страшный момент, она не выдержала, подпрыгнула на месте, зажмурила глаза и заорала что есть мочи, успевая параллельно поджать колено здоровой ноги, обхватить его здоровой рукой и спрятать голову в образовавшийся своего рода домик.
От неожиданного визга сбоку парень сам испугался и отпрянул, тем самым упав с дивана. Услышав грохот, гостья подняла голову, посмотрев на испуганное лицо айдола, торчащее из-за дивана, и не смогла сдержать смех. Теперь уже Хосын чувствовал себя униженно, а потому было решено больше не смотреть ужастики.
– Может, романтику или драму? – предложил он.
– Не, я разрыдаюсь. Давай лучше детектив? – ответила Рина.
– Не, там думать надо.
– А ты что, не умеешь? – посмеялась девушка собственной шутке.
– Тогда как насчёт романтического детектива? – пропуская её слова мимо ушей, спросил тот.
– Ладно, включай, любитель драмы.
Теперь просмотр шёл уже в куда более привычной и лёгкой обстановке. Они шутили, смеялись и ели вкусности. Так стрелка часов ушла за двойку, и было решено отправиться спать.
19 октября
Следующее утро, пусть и ближе к обеду, началось с водных процедур. И если чистка зубов или умывание прошли без проблем, то вот с принятием ванны стоял большой вопрос. Начали молодые люди с того, что обернули гипс в мешки для мусора, чтобы тот не дай бог не намок. После этого Хосын принёс кучу полотенец.
– Смотри, когда разденешься, обернись в самое большое и позови меня. Я с закрытыми глазами зайду, помогу тебе залезть в ванну прямо так, в полотенце. Потом я выйду, ты можешь развернуть полотенце, принять ванну, а когда закончишь, завернёшься снова в него же, прямо в ванне. Позовёшь меня, я так же приду, помогу тебе вылезти и выйду.
План казался простым, но это и напрягало. Что-то обязательно должно пойти не так.
Первую часть плана удалось воплотить без проблем. Айдол помог гостье дойти до ванны, придерживая лишь за талию, обмотанную полотенцем. А после, одной рукой держа загипсованную ногу, а второй поддерживая девушку за спину, помог ей оказаться в ванне, после чего вышел, как и было обговорено.
Писательница расслабилась в тёплой воде с пенкой, приятно пахнущей шоколадом. Развернув полотенце, она немного полежала, а потом помассировала тело, освобождаясь от возможных загрязнений. Убедившись, что закончила, она завернулась в полотенце и позвала хозяина дома.
Передвигаясь наощупь, Хосын подошёл к ванне и без лишних слов, также держа гипс и поддерживая Рину за спину, помог ей встать. Теперь, придерживая за талию, он помог ей сесть на бортик ванны, чтобы далее перекинуть ноги и вылезти. Но мокрое полотенце решило иначе. Как раз в тот момент, когда гостья, опираясь на плечи айдола, перекидывала ногу, полотенце начало развязываться, а писательница в панике терять равновесие.
– Полотенце! – только и успела она вскрикнуть, уже готовясь встретить головой плитку ванной комнаты.
Быстро среагировав, парень подхватил девушку на руки. Одна его рука обхватила её вокруг талии через уже развязанное полотенце, что просто болталось. А вторая держала голые ноги чуть выше колен. На автомате писательница обхватила шею парня здоровой рукой и прижалась уже обнажённой грудью к футболке Хосына, от чего та намокла.
Закрытые глаза не мешали айдолу ощущать горячее тело, касающееся его, и стук сердца, что так быстро билось глубоко внутри грудной клетки девушки. Вся эта ситуация ужасно возбудила его, но, сдерживаясь, он поднёс гостью к стулу. Опустив её, он услышал шлепок мокрого полотенца об пол и вышел, позволяя ей прийти в себя и одеться.
Оказавшись с той стороны двери, он открыл глаза и посмотрел на свою мокрую одежду, вспоминая произошедшую только что сцену и возбуждаясь ещё сильнее. Он сел на стул, пытаясь не думать об этом, но ничего не выходило, что его сильно злило. Он пытался думать обо всём подряд, но в голове то и дело всплывала эта сцена.
Так он мучился, пока не услышал за дверью тихие слова:
– Хосын… мне… нужна помощь.
– Что такое? – в его голове уже крутились всевозможные картины мокрого гипса.
– Я… мне… я не могу застегнуть бюстгальтер одной рукой, – на одном дыхании выпалила она, чуть не плача от отчаяния. Видимо, пыталась уже далеко не одну минуту.
– Мне зайти и застегнуть его? – прямо спросил хозяин дома, чтобы не было недопониманий.
– Да, – смущённо сказала Рина, – пожалуйста… Только глаза закрой!
Усмехнувшись и закрыв глаза, айдол вновь открыл дверь злосчастной ванной комнаты и подошёл к гостье, не видя, насколько она красная, но прекрасно представляя это. Нащупав плечи девушки и найдя застёжки, он соединил две половинки, пытаясь застегнуть нижнее бельё.
– Надо же, – улыбаясь, начал он, – столько раз их расстёгивал и никогда не застёгивал, а это не так просто, как кажется.
– Мне должно стать легче от этой информации? – возмутилась Рина.
– Нет, – просто с улыбкой ответил Хосын, отпуская уже застёгнутое нижнее бельё и случайно касаясь кожи девушки, от чего та вздрогнула. – С фиксатором справишься или мне далеко не уходить? – уже с некой издёвкой произнёс он.
– Справлюсь как-нибудь, иди уже, – прогоняла парня писательница.
– Какая ты злая. Только что сама позвала, а теперь гонишь. Вот же не повезёт кому-то, – в шутку ворчал айдол, нащупывая дверь и выходя.
Разобравшись со всеми водными процедурами, молодые люди спустились на кухню. Усадив девушку на стул, Хосын начал думать, что приготовить. Обычно он еду либо заказывает, либо сам ходит в рестораны, дома он готовил редко, и продуктов было немного. Вот уже третью минуту он стоит у открытого холодильника и изучает его содержимое.
– Может, просто сваришь пару пачек рамёна? А то мы тут с голоду помрём, пока ты решишь, какое блюдо сможешь приготовить, – предложила Рина, слегка посмеиваясь.
– Нет, тебе необходимо соблюдать диету, чтобы кости быстрее срастались. Как минимум завтрак и обед должен быть полезным, – задумчиво ответил айдол, доставая ингредиенты.
– Только не говори, что будешь готовить кашу.
– Её самую, – улыбнулся хозяин дома.
– Меня от неё уже тошнит, – тяжело вздохнула писательница.
– Но ты ещё не пробовала кашу от Ан Хосына!
– Не обнадёживает. Чтобы ты туда ни добавил, это всё равно будет каша, – Рина надеялась хотя бы у Хосына дома наесться вдоволь вредной пищи. Вся эта полезная больничная еда уже изрядно надоела. Но её мечтам не суждено было сбыться.
И вот через каких-то десять минут на стол приземлились две тарелки самой обычной каши.
– Ммм, какое разнообразие, – с сарказмом протянула гостья, даже не видя никаких закусок и представляя, каким скучным будет этот приём пищи.
– А я ещё не закончил.
Парень открыл морозилку и достал множество пакетов с замороженными фруктами и ягодами.
– Если у тебя есть аллергия или ты не любишь какие-то фрукты, то скажи сразу, пока я не добавил их к тебе в тарелку, – сразу произнёс айдол, наученный опытом.
– Нет у меня аллергии. И я люблю все фрукты и все ягоды, – с горящими глазами сообщила писательница. Перспектива поесть фруктов, пусть и не свежих, её очень обрадовала.
Хосын открыл все упаковки и достал всего понемногу, смешал всё в миске, но вместо того чтобы отправить всё это месиво в микроволновку, он разделил порцию, добавляя в кашу прямо так и перемешивая.
– Так каша остынет, фрукты разморозятся, и будет вкусно, – пояснил тот.
– Боже… Это же гениально! – восхитилась Рина, отправляя ложку каши в рот, прожевав. – Нереально вкусно! Это стоило того, чтобы ждать. Хосын, не хочешь стать моим поваром и готовить мне завтраки каждый день? – пошутила девушка.
– Боюсь, у тебя нет таких денег, чтобы заставить айдола быть твоим поваром, – рассмеялся тот в ответ.
– Эх, и вправду. Ну вот. Не будет у меня личного повара Ан Хосына, – наигранно расстроилась гостья. – Давай бросай свою карьеру айдола и поменяй квалификацию на повара!
– Я подумаю над вашим предложением, – с напущенной серьёзностью ответил тот, а после на кухне разразился громкий хохот.
Когда они успокоились и начали есть, раздался телефонный звонок. Хосын поднял трубку.
– Алло, здравствуйте.
–…
– Да.
–…
– В смысле сегодня? У меня же выходной.
–…
– Но у меня планы!
–…
– Хорошо, я понял.
Парень отложил телефон и, опустив голову, продолжил есть.
– Что-то не так? – взволнованно поинтересовалась Рина.
– Нам сегодня поставили фотосессию через два часа, – грустно сказал он, и повисла тишина.
Переварив информацию, писательница произнесла:
– Ну, ничего страшного. Работа такая, что поделать? Выбора всё равно нет. Посижу, телевизор посмотрю, подожду. Мы бы и без звонка также смотрели фильмы.
– На самом деле, я хотел съездить с тобой в одно место… – ещё грустнее вздохнул Хосын.
– Ну и что? Место это твоё никуда не убежит, в другой раз съездим. Нет смысла сейчас убиваться по этому поводу, ничего не сделать. Так что доедай и иди собирайся. Это твоя работа, – улыбалась девушка, хоть ей самой тоже было грустно.
– Чёрт! – парень зарылся руками в волосы от злости и отчаяния. – Я хотел провести этот день с тобой, а теперь ты снова будешь одна!
– Я ведь буду одна не целые сутки! Не думаю, что фотосессия продлится настолько долго, – продолжала она успокаивать айдола.
– Прости… И спасибо.
– Ешь давай, – просто улыбнулась Рина.
После позднего завтрака Хосын провёл девушку на диван, а сам ушёл собираться. Затем, оставив рядом с диваном инвалидную коляску на случай, если ей понадобится в туалет, покинул дом.
Так писательница сидела перед большим экраном и занималась уже изрядно надоевшим за последний месяц делом. Прошёл час, два, пять. Дверь дома открылась. Но это был не тот, кого она так ждала. Это был курьер, которого Хосын попросил доставить еду прямо к дивану, объяснив ситуацию.
Молодой человек принёс целый пакет еды из ресторана и, пожелав приятного аппетита, удалился. Открыв пакет, писательница увидела какой-то корейский неизвестный ей суп, рис, множество закусок, непонятное мясное нечто, которое подразумевалось как второе блюдо, небольшой тортик и термос с чаем. Также там лежали необходимые столовые приборы.
– Это же так калорийно, – улыбнулась она, представляя, как айдол заботливо выбирал всё это, – я так могу и лопнуть.
Ещё часа через два девушка с очень большим трудом добралась до туалета и успешно вернулась обратно на диван. Парня не было уже семь часов, из-за чего ей было невыносимо грустно. Она и представить не могла, что фотосессии такие долгие. Но это его работа, что Рина прекрасно понимала. Телевизор она уже давно выключила, ведь глаза уже болели. А поскольку ничего другого под рукой не было, она просто смотрела в окно на небо, уже усыпанное звёздами. Так она и уснула.
На самом деле фотосессия не должна была длиться так долго. Но ребята, которых вытянули в их единственный выходной, никак не могли сосредоточиться. Каждый из них думал, как быстрее уйти отсюда, и все фотографии получались неудачными. Пришлось переснимать всех участников несколько раз по отдельности, а потом ещё дольше пытаться сделать нормальное совместное фото.
Из-за каждой уходящей минуты Хосын переживал всё сильнее, а чувство вины росло с завидной прогрессией. Через камеры, что установлены у него дома и посылают данные на телефон, он видел, как Рина мучается, как ей тяжело открыть упаковки с едой, как тяжело пересесть на коляску и передвигаться на ней, используя лишь одну руку и ногу. Ему было видно, что фильмы не вызывают никакого интереса, что она смотрит на входную дверь в ожидании её открытия. Каждый перерыв, что ему давали, он смотрел на записи и безмолвно молил о прощении. Он понимал, что в больнице ей было бы лучше. Там она могла бы почитать или продолжить писать свою историю. Но вместо этого сидит и просто пялится в окно.
Вернувшись домой, айдол застал гостью спящей в неудобной позе. В очередной раз проклиная свою работу, он быстро принял душ, переоделся, немного перекусил и пришёл к девушке. Укрыв её большим пледом, Хосын попытался поменять положение Рины с сидячего на лежащее. Со стороны края дивана это получалось плохо, поэтому он обошёл диван, залез с другой стороны и попытался так. У него почти получилось, когда писательница сквозь сон вдруг спросила:
– Хосын? – этот звук напоминал больше измученный стон, от чего сердце парня разрывалось на кусочки.
– Я здесь, всё хорошо, я вернулся, – прошептал он с заботой еле слышно, чтобы не разбудить.
Но, видимо, во сне услышав источник звука, не осознавая того, Рина развернулась на бок, чуть не уронив голову. На что хозяин дома моментально среагировал и подставил свою руку. Сейчас ему хотелось лишь обнять её и уснуть вместе с ней. И он был уверен, что в подсознании она тоже этого хочет. Поэтому, не думая о том, что будет завтра, он залез под плед, удобно лёг, устроил голову гостьи на своём плече, крепко обнимая её за талию и пододвигаясь ближе.
Все его мысли сейчас крутились вокруг этой удивительной девушки, что вызывала в нём странные и непонятные чувства одно за другим. Ему хотелось защитить её от всех этих проблем, что обрушились на её хрупкие плечи из-за него. Хотелось обнимать и извиняться все дни напролёт. Хотелось не дать ей больше плакать, грустить или скучать. Хотелось просто всегда быть рядом и во всём поддерживать.
– Прости меня, – шёпотом сказал он, ещё сильнее обнимая Рину, зарываясь лицом в её волосы и выпуская одну маленькую слезинку, сам не зная от чего.
Так парень и уснул, погружённый в свои мысли и наслаждающийся моментом.
20 октября
Проснулся Хосын раньше гостьи от яркого света, исходящего от окна. Поняв, что время ещё раннее, он расслабился и посмотрел на девушку, что всё также лежала лицом у его груди и была закрыта от всего, что могло бы потревожить её сладкий сон. Судя по счастливой улыбке, ей явно снилось что-то хорошее.
Парень убрал прядь волос, спадающих на лицо гостьи, и, видимо, случайно задел кожу. Почувствовав щекотку, Рина проснулась и открыла глаза. Улыбка моментально пропала, а эмоции скорее выражали страх, чем радость.
Писательница резко оттолкнула хозяина дома, но в итоге откатилась сама, из-за чего чуть было не упала с дивана, если бы не рука парня, что быстро схватила девушку за талию и потянула на себя, затягивая обратно на диван. Так они снова оказались в объятиях друг друга.
– Отпусти меня, – спокойно попросила чуть не упавшая с дивана особа.
– Почему? Ты меня боишься? Я же не делаю ничего плохого, – улыбнулся айдол в ответ.
– Нет, мне просто неприятно, – опустила взгляд девушка.
– Зачем ты врёшь? Ещё вчера вечером твоё подсознание с радостью отправилось ко мне в объятия. Так зачем лишать себя такого удовольствия? Когда в последний раз ты спала в обнимку с парнем, тем более с таким, как я?
– Во-первых, вчера я спала и не понимала, что происходит вокруг. Во-вторых, где, с кем и когда я спала, тебя не касается. В-третьих, я сказала «отпусти меня»! – она уже начинала злиться. Слишком уж большого он о себе мнения.
Хосын не стал спорить и, выпуская гостью из объятий, отодвинулся. Решив, что смысла лежать уже нет, ребята встали, умылись, позавтракали и, собравшись, уехали в больницу. Оставив девушку там, айдол поехал в компанию записывать новую песню.
После возвращения в палату писательнице долго скучать не пришлось. К ней зашёл врач. Поздоровавшись, он сообщил, для чего пришёл:
– По результатам контрольного рентгена, что мы делали с вами три дня назад, мы пришли к выводу, что вам очень повезло. Кости срастаются относительно быстро, а главное, правильно.
– Это не может не радовать, – улыбнулась девушка, радуясь хорошей новости.
– Это ещё не все. Трещина в бедре, конечно, заживает медленнее всех остальных костей, но скоро вы сможете обходиться без обезболивающего. Кости руки и ноги срослись лишь наполовину, поэтому гипс носить придётся ещё около месяца, как мы и предполагали. Но вот рёбра. Они, – врач сделал паузу, а когда заметил, что улыбка начинает сползать с лица пациентки, продолжил, – почти полностью восстановились. Остались только маленькие трещинки, которые в скором времени заживут. Поэтому сегодня мы снимем фиксатор, и у вас останутся только два гипса.
Если бы могла, Рина заскакала бы прямо там и закричала бы на всю больницу от счастья. Конечно, фиксатор не играл большой роли, но он сковывал движения, затруднял дыхание и смех. И тем не менее избавление от этих факторов радовало не так сильно, как моральная составляющая происходящего. Намного приятнее видеть, что результат лечения действительно есть, что она не зря пьёт витамины и ест эту надоевшую еду, что ещё немного, и она избавится также и от гипса, она не застряла в нём на полжизни.
Её счастью не было предела, когда медсестра сняла фиксатор, освобождая женскую грудную клетку. Вдохнув полной грудью, девушка почти не чувствовала никакого дискомфорта и готова была хоть сейчас побежать на улицу и дышать, пытаясь насладиться кислородом сполна. Если бы не этот чёртов гипс.
♠
Тем временем Хосын стоял в звукоизолированной комнате, записывая с парнями очередной трек про любовь.
– Стоп! – вновь сказал Пёнсон, сидящий по ту сторону комнаты и следящий за записью. – Ходже, ну что такое? Ты как будто в первый раз, ей-богу. Ну вложи ты больше чувств в песню. Вон, посмотри на Хосына, он поёт так, словно реально влюблён.
– Может, он действительно влюблён? Тогда ему проще! – возмутился Ходже, и все посмотрели на обсуждаемого парня.
– Так. Влюблённость Хосына обсуждать будем потом, а сейчас поём! – прервал Пёнсон любые возможные дискуссии, что могли начаться.
А вот Хосын задумался. Ранее он не мог определить, что за чувства испытывает, ведь даже не позволял себе предполагать подобное, но что, если он правда влюбился? Это могло бы многое объяснить. Но как узнать? Как проверить, любовь ли испытывает он?
Парень спел не один десяток песен на эту тему, но всё ещё не представлял, каково ощущать подобное чувство в реальной жизни. Разумеется, он любил. Любил свою семью, друзей, своих фанатов. Но как ощущается любовь к одному конкретному человеку? Эта любовь совсем другого рода и другой природы. Как её отличить?
– Стоп! – снова раздался голос раздражённого парня. – Да что с вами со всеми сегодня? Хосын! Хватит витать в облаках, сосредоточься!
С горем пополам ребята записали трек и теперь сидели в одной комнате с Пёнсоном, пока тот сводил дорожки голосов и приводил в более-менее стоящее состояние. Ходже и Хосын устроились на диване, а Юнсок неторопливо опустошал стакан с водой.
– Ребят, – начал Хосын, не зная, у кого ещё можно спросить, – как распознать любовь?
Вода, что пил Юнсок, мощным фонтаном полилась на сидящих парней. Пёнсон, полностью погруженный в сведение и обработку дорожек, в шоке отвернулся от экрана компьютера и посмотрел на друга. А Ходже оторвался от своего телефона. На фоне прозвучавшего никто даже никак не отреагировал на воду, которой облил всех Юнсок.
– Эй, я же пошутил тогда, расслабься, – удивлённо сказал Ходже, отходя от шока.
– Ты что, реально влюбился? – шокированно произнёс Юнсок.
– Не, ну а что вы так удивляетесь? Должно же было это произойти рано или поздно, – поддержал парня Пёнсон.
– Да не знаю я! – воскликнул Хосын, зарываясь руками в волосы на голове.
– Кто хоть она? – усмехнулся Юнсок.
– Рина, – тихо ответил айдол, немного смущаясь.
Ответ спровоцировал радостный гул, что ещё больше смутило парня.
– Я же говорил! – тут же обрадовался Ходже. – Я с самого начала знал!
– Да что ты там знал?! Я ничего не знаю, он уже знает! – возмутился Хосын. – Лучше помогите.
– Нет смысла спрашивать об этом нас. Только ты сам сможешь ответить себе на свои вопросы, – ответил Юнсок.
– Мой тебе совет, прислушивайся ко всем своим чувствам и ощущениям. Если ощущаешь что-то необычное, то, возможно, это действительно любовь, – серьёзно сказал Пёнсон, после чего отвернулся и вернулся к работе.
Хосын не стал дожидаться результатов и, покинув помещение, поехал в больницу. Сейчас его куда больше волновал совсем другой вопрос. Глубоко в душе он уже знал ответ на него, но хотел убедиться.
♥
Приехав и войдя в палату, молодой человек увидел лицо девушки, что озаряла яркая улыбка. По его груди разлилось приятное тепло. Теперь он знал, что и вправду влюблён. Но ещё не известно, насколько сильны эти чувства, а главное, взаимны ли они.
– Хосын, смотри, мне сняли фиксатор! – радостно начала делиться новостями писательница. – Ещё месяц, и снимут гипс!
– Круто! Я очень рад! – сказал парень, но внутри разошлась неприятная грусть. Он резко осознал, что это всё не навсегда и скоро закончится. Он, конечно, был рад, что Рина идёт на поправку, но его пугала неизвестность будущего. Он не знал, что будет после её выписки. Вдруг они перестанут общаться.
– А что ты тут делаешь? Разве ты не должен быть на работе? – удивилась девушка.
– Я уже закончил дела в компании и решил заехать к тебе. Как насчёт прогулки? – поинтересовался парень.
– Я буду только рада, – улыбнулась в ответ писательница и нажала кнопку для вызова медсестры.
Когда ей помогли собраться и вывезли на коляске, Хосын взялся за уже привычные ручки и повёз её к выходу. Но стоило им выйти на крыльцо, как перед ними появилась девушка в чёрной одежде, маске и с капюшоном, натянутым на лицо.
– Как ты посмела?! Кем ты себя возомнила?! Хватит с тебя внимания нашего Хосына!
В руках неизвестной блеснуло лезвие ножа, что легко вошло бы прямо в живот не успевшей осознать происходящее Рины. Только заметив летящий в её сторону кусок стали, она поняла, что происходит, но реагировать было уже поздно. Писательница уже приготовилась к своей тяжёлой участи, как вдруг её накрыло крепкое тело, обнявшее её с такой силой, будто она была самым ценным человеком в его жизни.
В это тело вонзился нож, а с губ слетел протяжный стон. Неизвестная девушка опешила от такого поворота событий, она выронила нож из рук, отошла, а после вовсе убежала.
– Хосын? – всё ещё не веря в происходящее, позвала писательница. – Хосын!!!
Глаза заполонила пелена слёз. Со всех сторон набежали врачи, парня повезли в операционную, а Рину медсестра вернула в палату, не забыв дать пару таблеток успокоительного.
– Как только будет известно о его состоянии, я сразу же сообщу Вам, – с пониманием сказала она, прежде чем оставить девушку в одиночестве.
Информация моментально разлетелась по интернету, и агентству пришлось незамедлительно выпустить официальное заявление о данном инциденте. Также им пришлось объяснить, кем является Рина, раскрывая частичную правду и приуменьшая вину Хосына в произошедшей ситуации.
Ребята из группы, узнав обо всём, примчались в больницу и теперь сидели около операционной в ожидании новостей. А фанаты караулили у входа в здание, выкрикивая мотивационные кричалки, пока их не разогнала полиция из-за нарушения покоя других пациентов.
Все фанаты разделились на два лагеря. Одни ненавидели Рину и считали её виноватой во всём, а другие поддерживали их обоих. К счастью, агентство не раскрыло личность девушки.
Тем временем писательница никак не могла понять сей поступок айдола. Как можно действовать так безрассудно? Должно же быть хоть какое-то осознание ценности своей жизни! У него фанаты по всему миру, а он под нож бросился! Надо же думать головой хоть немного!
– Операция прошла успешно. Нож не задел жизненно важные органы. Сейчас он отходит от наркоза, должен будет очнуться завтра, – зашла медсестра вечером того же дня, сообщая хорошие новости.
