Kitabı oku: «Жених из другой галактики»
Пролог
Дася плакала, прижавшись к груди брата, Никиты. На их деревню напали дружинники барона соседнего баронства. Это бывало и раньше, но обычно всё ограничивалось захватом части скота, небольшими грабежами. Главой их деревни был отец Даси и Никиты, безземельный дворянин, которому дворянство пожаловал местный герцог за боевые заслуги. Он сказал дочери:
– Дася, их в этот раз слишком много, нам не выстоять. Забирай Никиту, и бегите на дальнее пастбище. Домой возвращайтесь осторожно и не ранее, чем через четыре дня.
Её брат, Никита, считался местным дурачком. При этом он был красивым парнем, выше среднего роста, пропорционально сложен, с приятными чертами лица. Отец заставлял его много работать и тренироваться, поэтому Никита был сильным, выносливым и довольно ловким, мог сражаться мечом и копьём. Но он был до сумасшествия добрым. Даже сражаясь в учебном поединке, он всегда лишь изображал удары и уколы, но ударить он никого не мог. Местные парни бессовестно пользовались этим, постоянно награждая Никиту тычками, подзатыльниками, пинками под зад. А тот даже не огрызался. А уж о том, чтобы отрубить курице голову или поставить силки на зайцев, с ним даже говорить было бесполезно. Парень легко справлялся с любой работой, если для этого не требовалось кого-то принуждать, пусть даже животных.
Сегодня с утра что-то произошло. Позавтракав последней лепёшкой, сестра с братом сидели у шалаша и обсуждали, что можно найти съедобного в лесу, чтобы не сидеть совсем уж голодными. Вдруг Дася потеряла сознание. Когда она пришла в себя, солнце стояло высоко, был полдень. А рядом лежал Никита. По внешним признакам он был здоров, но в сознание не приходил. Девушка с трудом затащила довольно тяжёлое тело брата в шалаш, на подстилку из веток, и пошла в сторону реки. Там росли высокие травянистые растения, корневища которых можно было употреблять в пищу. Дася была ученицей травницы и хорошо знала здешние растения и их свойства. Когда она вернулась с вязанкой этих корневищ, парень, вроде бы, начал оживать: периодически руки и ноги его дёргались, сгибались и разгибались, вот голова повернулась в сторону, и он открыл глаза. Потом он произнёс какие-то звуки, но когда Дася попыталась с ним заговорить, стало понятно, что он её не понимает. До вечера девушка занималась с братом, обучая его языку почти с нуля. И вот сейчас Никита спал, а Дася лежала на его груди и тихо плакала. Мало того, что она предчувствовала, что их деревню уничтожили враги, так еще и с братом случилось что-то непонятное.
Другая галактика, цивилизация джаргов. Контус (аристократ) тартан (полковник) Тр’Грайс абл Дросстин, командир особого подразделения, с огромным трудом вернулся с очередного задания. Всё его подразделение, элитная группа диверсантов, попала в засаду. Из шестидесяти дростов (бойцов диверсионного отряда) из западни вырвалось только трое: сам тартан, один из командиров десятка и энергетик-целитель.
Тр’Грайс абл Дросстин узнал, что их сдал гросан (генерал) из вышестоящего штаба. В ходе боя им удалось захватить и допросить одного из офицеров противника. Тот рассказал, что всю информацию об их операции противник получил от информатора с шестой космической станции. Когда вырвавшиеся из западни трое дростов прошли все стадии проверок и расследований, оказалось, что этот гросан перед началом их операции находился именно на шестой станции и выходил на связь по защищённому каналу. А два дня назад он купил шикарную яхту, стоимость которой превышала три годовые зарплаты гросана. У гросана были влиятельные родственники, и пытаться убить его на поединке чести было бесполезно. Целители поставят этого контуса на ноги при любом ранении. Тогда тартан прибыл в штаб и застрелил гросана, уничтожив его голову, теперь воскресить того было невозможно. На тартана обрушилась месть всей элиты империи. Ведь он покусился на одного из высших контусов. И неважно, что гросан предал империю, он был один из них, а они привыкли считать себя неприкосновенными и почти бессмертными. Приговор суда: лишить Тр’Грайса абл Дросстина титула контуса и звания тартана, изъять нейросеть и отправить на рудники по добыче редкого минерала тезия в другую галактику. На тех рудниках не выживают. Бывшего контуса и тартана парализовали и засунули в криокапсулу.
Разбудил его энергетик-целитель, с которым они вышли с вражеской территории.
– Командир, мы попали в засаду, крейсер ведёт бой. Трюм разрушен, твою криокапсулу я выбросил за борт. У меня нет свободных нейросетей, но я поставил тебе изначальный симбионт. Садись в спасательный модуль и стартуй в соседнюю систему, там есть планета, пригодная для жизни. Погрузись в криосон, так как добираться будешь долго.
Побег с крейсера удался. В зоне ведения боевых действий нельзя было маневрировать и демонстрировать жизнь в модуле. Поэтому тартан выполнил подсказку своего спасителя и погрузился в криосон на борту планетарного модуля, летящего в другую планетную систему с почти обесточенной бортовой системой. На безжизненный кусок металла никто не обратил внимания.
Очнулся он, когда модуль пошёл на посадку на указанной планете. С момента старта прошло сто семьдесят три цикла (года) по меркам его родного мира. Всё это время спасательная капсула двигалась по инерции из одной звёздной системы в другую по безжизненным просторам космоса. Находящийся в ней разумный был погружен в состояние криосна, проще говоря, был заморожен. И вот эта капсула не только прилетела в другую звёздную систему, но и приблизилась к планете, на которой имелась разумная жизнь и какая-то цивилизация. Модуль совершил облёт планеты и пошёл на посадку в зоне лесов большого материка.
Тр’Грайс абл Дросстин решал очень непростую задачу. Как дальше жить? Изначальный симбионт, это не нейросеть. В чём-то его возможности больше, в чём-то – меньше. Но главное, он позволял перенести основную часть сознания разумного в мозг другого разумного. Для тартана это было очень важно. Дело в том, что его внешний вид совершенно не соответствовал внешнему виду аборигенов этой планеты. Они, так же как и он, имели две руки, две ноги, но не имели хвоста. Уши у них были странной формы и располагались с боков головы, а не на верхней части черепа, как у всех нормальных млекопитающих. Дышали они через нос, который располагался на лице и выступал далеко вперёд. Хотя жители этой планеты были всеядными, но зубы у них были, как у травоядных животных – плоские, совершенно не приспособленные для поедания сырого мяса. Поэтому было очевидно, что в своём натурально виде Тр’Грайс абл Дросстин обречён на этой планете на постоянное одиночество. При этом его будут травить и постоянно преследовать, как исчадие ада. И тартан решился на замену тела.
Недалеко от того места, где опустился на планету его модуль, было небольшое поселение, но там шли боевые действия. Было понятно, что нападающие побеждают. Тартан заметил пару молодых аборигенов, которые скрылись в лесу, далее они ушли примерно на десять километров в сторону гор и остановились на лугу, недалеко от речки. Здесь имелось укрытие от дождя, и эти аборигены устроились здесь на проживание. Понаблюдав за ними, Тр’Грайс абл Дросстин понял, что молодой мужчина не совсем адекватен. Возможно, у него было что-то не в порядке с психикой, но физически он был вполне здоров, хорошо развит и молод. Конечно, это были простолюдины. Контусу было бы более вольготно в среде богатых людей, в теле аристократа. Но внедриться в тело аристократа, не зная ничего об этом мире и этой цивилизации, это равносильно самоубийству. Выбор был очевиден. Понаблюдав сутки за этой парочкой, тартан усыпил их энергетическим посылом. Потом он дал команду симбионту вобрать в себя все знания Тр’Грайса абл Дросстина и выделиться из его организма. Далее тартан отделил от своего затылка упругий полупрозрачный диск симбионта и приложил его к виску спящего парня. Это было единственное место, достаточное близкое к мозгу аборигена и не заросшее волосами. Парень стал вести себя беспокойно, и тартану пришлось добавить усыпляющее воздействие. Дождавшись, когда симбионт полностью внедрится в голову реципиента, бывший командир особого подразделений диверсантов инопланетной гвардии быстро добрался до своего модуля, устроился в удобном ложементе, включил механизм самоликвидации модуля и остановил оба своих сердца…
Глава 1. Начало новой жизни
Я контус тартан Тр’Грайс абл Дросстин, командир особого подразделения диверсантов гвардии астена (императора) принял непростое для себя решение. Но ради памяти моих друзей и подчинённых, кого подло предали, ради последнего друга мага-целителя, который, погибая сам, дал мне шанс выжить, ради всех, кого я любил в моей жизни, я буду жить в этом новом мире. Да, я подавил сознание того молодого человека, которое было в этом теле. Но с тем сознанием это тело было обречено, ему было не выжить, потому что этот мир не менее жесток, чем тот в котором я жил ранее.
Я выживу сам, и защищу эту девушку, которая плачет у меня на груди, потому, что она меня любит как брата, жалеет и заботится обо мне. А для того, чтобы выжить самому и обеспечить нормальную жизнь этой девушке, мне нужно стать намного более значимым, чем простой деревенский парень.
Девушку зовут Дасилия, или Дася, она моя приёмная сестра. Отцы парня и девушки были друзьями, но враги захватили их семьи, и им пришлось вступить в неравную схватку. Мерзавцы, видя, что проигрывают бой, успели убить их матерей и ещё троих детей. В бою погиб отец парня. Спасти удалось только его, Никиту и Дасю. С тех пор они живут одной семьёй: отец Даси, она и Никита. Он – безземельный дворянин Теодор ан Булыгин, соответственно моя приёмная сестра – Дасилия ан Булыгина. Отец Никиты, Денис анд Тарасов, военным магом. Его сын – просто, Никита Тарасов. Теперь это я. Я – Никита Тарасов. Приставку анд можно будет использоваться, если у меня проявятся магические способности. Поскольку Никиту считали немного «ненормальным», у его приёмных родственников не было надежды на проявление таких способностей, и, чтобы парня не считали простолюдином, приёмный отец записал его на свою фамилию, поэтому в настоящее время я считаюсь Никитой ан Булыгиным. При этом получается, что я – наследник. Если мой приёмный отец погиб, то я становлюсь главой нашей деревни, Булыгинки. Предвижу в этом некоторые трудности, я же, по мнению жителей деревни, «блаженный», кто же мне доверит руководить деревней?
Сначала у меня были трудности с языком, но в процессе внедрения симбионта в мозг этого тела, память реципиента восстанавливалась. Не дожидаясь непонятного выздоровления, Дася терпеливо учила меня, помогала вспомнить значение слов, поэтому память Никиты стала успешно возвращаться. И чем полнее она становилась, тем отчётливее я понимал, что гипертрофированный «пацифизм» Никиты, его нежелание причинять кому бы то ни было боль связаны с тем ужасом, который он пережил в детстве, когда на его глазах убили мать, старшую сестру и младшего брата. Как погиб отец мальчик не видел, но и увиденного ему хватило. Его сознание просто отторгало любое насилие. Это ещё один повод не прогибаться под этот мир, а «поставить его на уши». Это уже будет месть не моим врагам из прошлого мира, а тем, кто творит несправедливость в этом мире.
В остальном же парень был вполне разумен. Он умел читать и писать, владел боевыми приёмами с мечом и копьём на уровне местного солдата. Он хорошо ориентировался в вопросах сельского хозяйства, умел ухаживать за животными, отлично держался на лошади и немного знал кузнечное дело. Дело в том, что местный кузнец был отличным специалистом в своём деле, но имел скверный характер, мгновенно впадал в ярость, мог ударить своего помощника, если тот допустил какую-то ошибку в своих действиях. Поэтому помощники у него не задерживались, уходили, и постоянного молотобойца в кузнице не было. Никиту привлекало то, что происходило в кузнице. Процесс превращения куска железа в какую-либо полезную вещь казался ему чем-то весьма интересным, почти чудом. Когда паренёк окреп физически, он рискнул помогать кузнецу в некоторых работах. Сначала его хватало максимум на десять минут работы молотом, но постепенно он окреп, стал сильным и мог проработать молотобойцем половину дня. Не всегда всё получалось безупречно, но Никита считался дворянином, поэтому его ударить кузнец не мог, хотя сдержаться ему было очень тяжело. Тем не менее, это парень был единственным, кто помогал кузнецу с удовольствием и по собственной воле. Поэтому мастер со временем стал ему рассказывать многие секреты своего мастерства. На своё место кузнец паренька не допускал, но на словах очень многое ему рассказывал.
Правда, о жизни в государстве Никита имел мало информации, ведь его мирок ограничивался этой деревней. Приёмная сестра, в силу женского любопытства, знала значительно больше. Например, она знала, что их деревня входит в графство Предгорное. Граф ан Смирнов Предгорный владеет большой территорией, правда населена она не плотно. Графство входит в королевство Северное. Оно занимает всю северную часть большого материка. В середине его пересекает с севера на юг горный хребет. Эти горы старые, не очень высокие, поросшие лесом. Восточная часть королевства за хребтом почти не заселена. Стараясь вернуть память брату,п Дася вываливала на меня поток этой информации, будучи уверенной, что я всё это знал, а сейчас мне нужно только вспомнить. Анализируя воспоминания этого тела, слышанные разговоры, оговорки, присказки и даже детские сказки я приходил к выводу, что в этом мире есть энергетические потоки, которые здесь называют магией. Причём раньше этот мир был более развит, по крайней мере, магия была сильнее. Например, старинные магические вещи считались более качественными, их даже называли артефактами. Почему-то произошла деградация магической науки. В моём прежнем мире в нашей галактике энергетические потоки были сильнее, чем в этом мире, или же это тело снижает мои способности оперировать этой энергией. Но, по крайней мере, я её чувствую, а проверить мои способности можно будет позже. Сейчас у нас другие проблемы, нам нужно выжить.
Графство Предгорное захватывает западные склоны южной части этих гор и часть прилегающей равнины. Наша деревня находилась на самом северном краю графства и не входила ни в одно баронство. То есть защищать нас должен был сам граф. Однако столица графства, город Смирновск, находилась в шестидесяти километрах от нас, это если измерить напрямую, а по дорогам получалось все девяносто. Кроме того, сам граф почти постоянно жил в столице королевства и до нашей деревни ему не было никакого дела.
Следующий день был четвёртым днём пребывания Никиты и Даси в этом месте. Девушка рвалась в деревню, но я её уговорил подождать ещё день. Уговорил молодую травницу собирать лечебные травы, возможно, в деревне будут раненные. А сам я ходил за ней в качестве охраны. При этом я нашёл в шалаше старый топор, закрепил его на топорище, вырубил себе прочный шест и отрабатывал приёмы боя с шестом. В прежней жизни, такие приёмы я изучал в качестве тренировки для развития ловкости, скорости и координации движений. Теперь это пригодилось для более серьёзного дела. Один конец шеста был заострён, и им можно было действовать как копьём. Ещё я вырубил себе палку, по весу соответствующую лёгкому мечу, и отрабатывал движения боя на мечах. Дася косилась на меня, но молчала.
В наших поисках целебных корней мы зашли на участок леса возле болота. Здесь росли большие травянистые растения, корни которых можно было употреблять в пищу, вместо картофеля. Ещё они давали тонизирующий эффект. Если корень высушить, а потом заварить как густой чай, то и действие будет подобно бодрящему эффекту от крепкого чая.
Неожиданно из леса вышли четыре волка. Они скалили зубы и стали нас окружать. Видимо мы зашли на их территорию, возможно, где-то рядом их логово, и они защищают свою территорию. Обычно летом волки не нападают на людей, но здесь какой-то особый случай. Я готовился к бою: поправил топор, чтобы не мешал, но его можно было быстро достать, развернул шест острым концом в сторону волков, и стал сдвигать сестру себе за спину и к стволу толстого дерева, чтобы хоть со спины никто не напал. Но, неожиданно для меня, Дася сама отодвинула меня за спину, чуть наклонилась вперёд и уставилась в глаза матёрой волчицы. Зверь замер под её взглядом. Стоящий рядом крупный волк готовился к броску, он опустил хвост, передние лапы были чуть согнуты, так, что передняя часть тела была немного ниже задней. Вот он начал подгибать задние ноги.
– «Сейчас прыгнет», – подумал я и упёр тупой конец шеста в землю, перед своей ногой.
Стоило мне опустить заострённый конец шеста на уровень груди, и прыгнувший зверь насадился бы на него, как бабочка на иголку. Но самец глянул на самку и выпрямил ноги. Волчица рыкнула, и два оставшихся волка перестали заходить нам за спину, подошли к волчице и уставились на нас.
– Они тут живут, мы им помешали. Уходим отсюда, – произнесла сестра и, повернувшись спиной к волкам, спокойно пошла в сторону от болота.
Я шёл за ней боком, постоянно отслеживая волков, но они не сдвинулись с места, пока не скрылись за деревьями.
– Сестрёнка, что это было?
– Они тут живут, посчитали нас агрессорами. Я ей сказала, что мы просто ищем корни и сейчас уйдём с их территории. И они не стали на нас нападать.
– А почему ты общалась с волчицей? Разве не самец – вожак стаи?
– Ну, на охоте, наверное, он, а логово защищает мать семейства.
«Как много я не знаю о своей сестре и о жизни в этом мире», – подумалось мне.
Но в этот момент Дася увидела ещё одно целебное растение, и я снова стал землекопом, начал выкапывать корень, уходящий довольно глубоко в землю.
С утра мы пошли в деревню. Чем ближе мы подходили, тем тревожнее становилась девушка. Когда показались какие-то предметы искусственного происхождения, я утащил Дасю с тропы и заставил подкрадываться к деревне со стороны, через кусты. Когда мы выглянули из кустов, нам представилось ужасное зрелище. Все постройки были сожжены или разрушены. На бывших улицах во многих местах лежали трупы людей, собак, домашних животных. Над деревней кружили стервятники. Кажется, вопрос о том, что я могу стать главой деревни, уже не актуален.
Мы прошли по центральной улице, девушка была в ужасе. Возможно, кого-то увели в рабство, но большинство жителей лежали здесь. Мужчины, женщины, старики, дети. Многие были раздеты, видимо бандитам понравились их вещи, одежда. Большую часть домашнего скота нападавшие увели с собой, все дома были разграблены.
– Дася, как думаешь, трупы надо сжечь?
– Да, обязательно, иначе они загниют, и звери растащат заразу по всей округе.
Дальше я сложил три больших костра из остатков построек и стащил все трупы на эти костры. Дася нашла тело своего отца. Видимо, он славно бился. Там, где он лежал, находились трупы, как минимум десяти вражеских воинов. Убив его, враги вымещали злость уже на его трупе, который был весь изрублен до состояния куска плоти с отсечёнными конечностями. Его тело я сжёг отдельно, во дворе нашего дома. Сам дом был сожжён, дворовые постройки разрушены. Ещё отдельно мы придали огню тело женщины травницы. Это было за гранью. Если в этом мире убить ребёнка не считалось чем-то из ряда вон выходящим, то вот убийство травницы, лекаря, это было недопустимым. Её могли угнать в рабство, но убивать того, кто может исцелять, это верх глупости, граничащий с безумьем. Тем не менее, её убили. Дася, её ученица, плакала возле её тела, а я старался выбрать тела убитых врагов с характерными приметами и запомнить их. Зачем? Мне нужно знать наверняка, чья дружина тут веселилась.
Из памяти Никиты я знал, что под полом сарая с хозяйственным инвентарём у Теодора ан Булыгина был сделан схрон. Ближе к вечеру, когда я смертельно уставший завершил работу погребальной команды, мы с приёмной сестрой растащили в стороны развалины этого сарайчика, и я взялся за лопату.
Схрон был нетронут. В прочном деревянном ящике завёрнутые в промасленные тряпки лежали два меча: лёгкий и полуторный – бастард, и два кинжала. Также здесь были наручи, поножи, шлем и две пригоршни наконечников для стрел. А в кожаном футляре хранились три документа: выписки их церковной книги о рождении и именовании меня и Дасилии, а так же выписка из учётной книги магистратуры города Смирновска об усыновлении меня дворянином Теодором ан Булыгиным. Согласно этим документам мне семнадцать лет, через три месяца исполнится восемнадцать, а Дася на полгода меня младше.
– Дася, давай поживём здесь пару дней, может ещё кто-то прячется в лесу и выйдет в деревню. Если нет, то мы с тобой пойдём в Смирновск.
Девушка только плакала и кивала. В полуразрушенной конюшне я соорудил что-то типа топчана, потом мы сходили на речку, вымылись, и я уложил её спать. Мылись мы вместе, раздеваясь догола, но после всего, что случилось, никаких мыслей об интимных отношениях даже не возникло. Встав рано утром, я развёл костёр и повесил на него котелок с водой, а сам пошёл обшаривать развалины и пожарища. Всё, что можно было использовать или продать, я стаскивал в одно место. Можно ли назвать мародёрством то, что я сейчас делал? Может быть, можно, только учтите, что когда мы уйдём, это всё будет просто брошено. Наследников у этого скарба нет, все убиты или в рабстве. Тем более, что всё более-менее ценное утащили бандиты.
Барахла я натащил целую кучу. Из этой кучи выбрал для нас тёплые плащи, запасную обувь и одежду, чашки, ложки, котелок, хороший топор, пару ножей, два мотка верёвки, небольшой тент с пропиткой от дождя. Ещё я нашёл небольшую острогу. Черенок у неё сгорел, а вот железную часть я забрал. Потом я пошёл по бывшим домам с прицелом на поиск возможных тайников. И я их нашёл. Наверняка далеко не все, но несколько схронов с серебром, с недорогими драгоценностями я сумел отыскать. А в бывшем доме травницы я нашёл четыре большие золотые монеты и десять мелких. Они, видимо были спрятаны внутри одного из брёвен. Когда бревно обгорело, монеты упали на землю. Три мелких были чуть оплавлены, а крупные все были целы. В общей сложности у меня теперь было четыре золотых, десять золотинок, двенадцать серебряных, тридцать серебрушек, шесть медных и девять медяшек. В сознании возникла информация о том, что денежная система данного королевства включает в себя большие и малые золотые монеты, большие и малые серебряные монеты, а так же большие и малые медные. Соотношение стоимости всех монет один к десяти на каждой ступени. В одном золотом десять золотинок, в одной золотинке десять серебряных, и так далее.
Кроме того вспомнилось, что в этом мире в году четырнадцать месяцев по пять недель. В каждой неделе по пять дней. Два последних месяца в году, это время сбора урожая. Два первых месяца, это местная зима. Зимой холодно и идут дожди. Но снега нет, только на самом севере королевства он выпадает недели на две, потом тает. Таким образом, территория королевства весьма благоприятна для жизни, и, если бы не гибель всех односельчан, то и беспокоиться было бы не о чем.
Дася очень неодобрительно отнеслась к тому, что я собирал вещи с чужих подворий. Поэтому про деньги я ей просто говорить не стал, чтобы не расстраивать. Всё оружие я забрал с собой. Приготовил два мешка с лямками, наподобие солдатских «сидоров», уложил в них наши вещи. Зерно, что было в мешках, другие продукты, которые были упакованы, бандиты все вывезли. Но я насобирал то, что было россыпью. Дасю заставил заниматься тем же, убедив, что всё равно это всё пропадёт: или сгниёт, или мыши съедят. Набрали несколько килограмм разных круп, несколько мелких кусочков окорока, маленький мешочек соли.
Ещё раз переночевали и пошли в город. Перед посадкой модуль облетел вокруг планеты, поэтому в памяти симбионта, а теперь и в моей памяти, была мелкомасштабная карта этого материка, в том числе территории королевства Северного. То есть я знал общее расположение морей, крупных рек, гор, больших городов. А мелких деревень на той карте было не различить. То есть я знал общее направление, а конкретный маршрут движения был для нас загадкой. Правильно было бы сразу отомстить, но я боялся оттолкнуть Дасю. Если её приемный брат, бывший абсолютным пацифистом много лет, вдруг, воспылает местью, это напугает девушку. Поэтому просто двинулись в путь. У меня на поясе висит меч. Он мне мешает, но я понимаю, что у меня началась новая жизнь, и мне нужно привыкать к оружию на поясе. При каждой остановке я тренируюсь работать двумя клинками, мечом и кинжалом. А Дасю учу защищаться кинжалом.
– Никита, неужели ты сможешь человека рубить мечом? Я не смогу ткнуть живого человека кинжалом!
– А ты представь себе, что именно этот человек убивал твою наставницу, именно он или точно такие же, как он!
Кулаки девушки сжались, глаза сузились, и я понял, что теперь она сможет защищаться оружием.
Через два дня мы пришли в большую деревню. На ночлег напросились в дом к местной травнице. Это была сгорбленная и злая старуха, но когда Дася рассказала ей, что её наставницу убили, оказалось, что Дасина наставница была ученицей этой старухи. Потом она ещё училась в городе в магической школе, после этого старуха отказалась с ней контактировать. Но убийство травницы было настолько вопиющим случаем, что все обиды и размолвки были забыты. Нас разместили в амбаре для хранения трав, который был заполнен лишь частично, а старуха устроила Дасе настоящий экзамен. Я пошёл в торговый ряд, походил там, пытаясь выяснить, где можно купить приличный лук. Зачем мне лук? Для охоты. Мы при движении по лесу постоянно вспугивали то крупных птиц, то мелких животных. Чтобы не путаться в названиях буду этих птиц и животных называть по близким аналогам земных животных (примечание автора).
Меня направили к старшему охотнику деревни. Крупный мужчина произвёл на меня отталкивающее впечатление. Было очевидно, что он очень силён физически, но у меня сложилось впечатление, что он давно перестал быть охотником. Он был менеджером бригады охотников, но сам уже охотником не был. На мою просьбу продать мне хороший лук, мне устроили целый допрос. Кто я такой, зачем мне лук, куда я направляюсь? Из всех этих вопросов я ответил только на один, а именно что лук мне нужен для охоты. Крайне недовольный главный охотник предложил мне для покупки откровенное барахло, при этом запросил за эту кривую палку четыре золотых. Я не стал ни спорить, ни торговаться, просто вышел из этого подворья. Пошёл в сторону дома знахарки и заметил, что за мной движется молодой парень. Я свернул в переулок и, когда он повернул вслед за мной, встретил его лицом к лицу.
– Зачем ты идёшь за мной?
– Вам нужен лук?
– Да.
– Понимаете, я ученик столяра. Меня не хотят признавать столяром, способным сделать что-то приличное. Я сделал лук, а мастер и главный охотник подняли меня на смех. Главный охотник предложил мне за этот лук два серебряных, а я только на материалы больше истратил. Давайте я вам хотя бы покажу этот лук. Я боюсь, что они его у меня просто отберут, поэтому я его прячу.
– Идём, покажешь.
Лук был очень необычным. Возможно, если бы он был сделан цельным, то стрелял бы сильнее и дальше, Но и так он был неплох. А кроме того этот лук был составным. К центральной ручке на металлических скобах крепились плечи. Плечи были клееные, из разных материалов, такой лук называют композитным. Когда я натянул на него тетиву и попробовал прицелиться стрелой в цель, я понял, что этот лук я куплю.
– Сколько ты за него хочешь?
Парень зажмурился от собственной смелости и произнёс:
– Два золотых.
– Полтора! Я заплачу два, но ты мне принесёшь ещё две тетивы и десяток стрел с железными охотничьими наконечниками и два десятка подготовленных стрел без наконечников. Принести ты должен до утра.
– Клянусь, что всё будет!
– Держи, вот золотой и четыре золотинки. Вот девять серебряных и десять серебрушек. Это в сумме – полтора золотых. Спрячь в разных местах, иначе их у тебя отберут. И золото в деревне никому не показывай. Поэтому я и дал тебе серебро. Принесёшь тетивы и стрелы, будет тебе ещё пять золотинок.
Уже почти в темноте парень принёс всё, что я заказал. Я отдал ему пять золотинок, но парень не уходил.
– Что-то случилось?
– Мне кажется, что вас хотят ограбить. Завтра на вашем пути будет засада.
– За предупреждение спасибо! Теперь даю тебе совет. Уходи в другую деревню или в город, говори, что ты мастер по изготовлению луков. Делай луки с такими плечами, как уже сделал, но лук делай неразборный. Тут так привыкли и такой быстрее купят. Цену назначай в полтора раза меньше, чем назначают признанные мастера, и предложи свои луки наёмникам. А здесь тебя будут держать на положении раба, заставят делать хорошие луки, а продавать они их будут сами и большую часть денег заберут себе. Это совет. Решать тебе!
Рано утром мы двинулись в путь. Как только деревня скрылась за деревьями, я утащил девушку в сторону от дороги. Вытащил из вещевого мешка и собрал лук, повесил за спину колчан со стрелами. На те стрелы, которые были без наконечников, я ещё в доме знахарки надел боевые наконечники из схрона приёмного отца. Далее я запустил энергетическое зрение и задействовал руну «Сканер».
– Что ты сделал? – неожиданно спросила Дася.
– А что ты думаешь, что ты почувствовала?
– Такая же волна шла от наставницы, когда она исцеляла раны.
Так, похоже, что девушка чувствует энергетические поля, в этом мире это называют магической энергией.
– Выходит, что ты чувствуешь магию. Выходит у тебя есть Дар! Если его хватит, готовься поступать в магическую школу.
Девушка вся погрузилась в душевные переживания, а я взял её за руку и мы вышли на дорогу. Быстро прошли примерно полкилометра, и я снова запустил руну «Сканер». Так мы прошли километра три. При очередном сканировании я определил наличие шести засветок впереди нас. Три из них находились возле дороги, а три в стороне. Думаю, что это люди, а в стороне – это их лошади. Лес здесь был не очень густой, поэтому мы свернули в лес и просто обошли эту троицу стороной. Мы прошли, наверное, километров пять, когда я засёк, что нас догоняют. Сканер показал три очень крупные засветки. Скорее всего, это были всадники. Справа от нас была луговина, и на ней была небольшая горка с крупными камнями на вершине. Мы бегом бросились туда.
Выскочившие из леса всадники заметили нас и пришпорили коней. Я толкнул Дасю за камни, сам встал за большой камень, сбросил рюкзак, колчан закинул за спину и натянул лук. Когда я выглянул из-за камня, всадники были у подножья горки, и сходили с лошадей. Это был старший охотник из деревни, второй, видимо, охотник – следопыт, так как он был худощавый одет для движения по лесу и вооружён охотничьим копьём. Был ещё один тип, похожий на старшего охотника, вооружённый дубиной, окованной железом. Понятно, это исполнитель грязных дел, приспешник главного охотника. Они находились под склоном горки, и до них было уже меньше двадцати шагов. Самым опасным я посчитал охотника, поэтому в него и выстрелил первым. Он увидел меня с луком и метнулся в сторону. Но мой выстрел всё же поразил его, стрела попала в бок охотника. Быстро накладываю вторую стрелу и пускаю её прямо в лицо исполнителя грязных дел, главный охотник рвётся достать меня, но он грузный и из-за этого слегка отстал от первых двух преследователей. Третья стрела уже с трёх или четырёх шагов летит ему в лицо.
