Kitabı oku: «Эквилибрист. Путь изгоя», sayfa 4
Глава 3
Архимаг долил в бокалы темно-красную, почти черную жидкость и откинулся на спинку кресла.
– И как тебе наш гость?
Его собеседник чуть пригубил вино. «Кровь василиска», двадцать золотых за бутылку! Нигде, кроме Сенара, не производится.
– Ничего так. Вполне нормальный человек. Довольно вспыльчив, но отходчив. Рассудителен. Привык контролировать свои эмоции, и из-за этого кажется несколько медлительным. Слегка нерешителен. Не любит критику, ну так ее никто не любит. На насмешки реагирует довольно спокойно, на открытую агрессию – наоборот, слишком активно. Но это скорее влияние силы…
– Клавикус, ну вот опять ты со своей теорией Мирзоя! Сколько можно!
– Наставник, вы просто не видели это сами. Он же – просто наглядное пособие по теории ан-Рами! Сначала он удивляется волне агрессии, потом пугается, потом пытается ее подавить. Просто загляденье!
– Он не догадался о твоих способностях?
– Кажется, нет. Он довольно открыт, отвечает правдиво и вполне искренне. Но иногда мне кажется, что данная открытость – просто маска, а парень – мой коллега.
– Библиотекарь?
Оба мага начинают смеяться, как будто архимаг очень удачно пошутил.
– И как предлагаешь действовать?
– Это смотря зачем он вам нужен, мессир. Парень мне понравился, но я абсолютно не понимаю, зачем нам разрушитель.
– Я не смогу объяснить, извини. Просто поверь. Цель – чтобы он научился контролировать свою силу, но не похоронил ее окончательно и при этом остался нам другом. В идеале – чтобы он чувствовал себя сильно обязанным.
– Планируете создать своего карманного лидера темных?
Архимаг промолчал. Клавикус не меняется. Даже он не понимает. Они все не понимают. Бывшие ученики, которые уже давно стали учителями для следующих поколений магов. Старики еще верят, а среди молодежи уже появляется недоумение. Почему сильнейший из магов не поведет войска на оплот темных, почему не выжжет заразу каленым железом? Почему ограничивается только Эранией? Пока еще это тихое недоумение. Никто не оспаривает авторитет ректора академии. Как объяснить им всем то, что сам Корвус понял, только корчась от боли на спекшемся песке, в который превратилась некогда цветущая провинция Вартанга? Что осознал весь ужас содеянного и принял на себя весь груз силы и ответственности, только уничтожив саму суть безумного Ригуса ан-Хали. И уж точно архимаг никому не расскажет о том, кто тогда стоял за его спиной, помогая не сломаться под неистовым напором неоформленной силы.
– Итак, что ты предложишь? – снова спросил Корвус, проигнорировав предыдущий вопрос.
– Нам придется пойти на уступки. Давить на ответственность. Заставить почувствовать вину, вроде: «Мы для тебя столько всего… А ты?» Не уверен, что это удастся в полной мере. Я неплохо представляю себе настроения в совете. Возможно, придется действовать по варианту: «Вокруг враги, но только благодаря нашей заботе…» То есть привязать благодарность парня конкретно к вам. Но тогда будет сложнее контролировать его агрессию. Все зависит именно от того, насколько полно он будет управлять собственной силой. В идеале нужно найти ему какой-нибудь якорь. Например, это может быть любимая женщина.
– Ты предлагаешь…
– Нет, мэтр. Подсовывать ему объект привязки нарочно крайне не рекомендую. Если вскроется (а оно рано или поздно вскроется, поверьте моему опыту), это вызовет обратную реакцию, причем очень агрессивную. Мальчик очень серьезно относится к своим чувствам, и на этом можно попробовать сыграть. Например, на его чувстве ответственности.
– Нужно быть очень осторожными, Клавикус.
– О да, мэтр! Даркин чувствует ложь. Я предлагаю не предпринимать никаких действий, пока мы не изучим его поближе. Но и в дальнейшем тоже не действовать слишком прямолинейно. Слегка, опосредованно, издалека. Это будет лишь немногим проще, чем приручить тардана.
– И намного опаснее!
– Именно так, мессир, именно так. Отличное у вас вино!
Разговор плавно перешел на другие темы.
* * *
Проспал я примерно сутки. Голова уже не болела. Ради интереса попытался вспомнить эранийский алфавит. Споткнулся только на двух буквах, тут же нырнул в сферу разума и подновил память. После завтрака занятия с Клавикусом продолжились. В основном я запоминал новые слова и заучивал правила грамматики. Насчет всего остального архивариус лаконично сказал: «Выучишь язык – сам прочитаешь». Следующие десять дней прошли по одному и тому же расписанию. Завтрак – обучение – обед – небольшая прогулка в сопровождении Клавикуса – самостоятельные занятия. На одной из прогулок заметил группу детей лет примерно семи-восьми. Мэтр пояснил, что это дети сотрудников. Видимо, других родственников у них нет – вот и живут с родителями на территории академии. У двоих из малышей увидел нечто вроде формирующейся короны. Она переливалась всеми цветами радуги и периодически меняла количество лучей или вовсе сливалась с аурой. Клавикус, услышав об этом, посмотрел на меня как-то странно.
В одну из ночей меня разбудили громкие голоса в коридоре. Слов было не разобрать, но кто-то явно приближался к моей камере. Появилось какое-то нехорошее предчувствие. Я вскочил и натянул штаны. Лязгнул засов, и на пороге появился в стельку пьяный стражник, еще двое его собутыльников маячили за дверью. Выкрикнув что-то невнятное, этот урод выхватил меч и попытался броситься на меня. Задел кровать и чуть не упал. Положение было паршивое. С голыми руками против мечника – это неприятно. К тому же в комнате совершенно нет свободного места, чтобы уворачиваться. Стражник восстанавливает равновесие и медленно идет на меня. Ну да, бежать-то мне все равно некуда. Два шага назад – и стенка. Нет уж, я так легко не сдамся. Глаза застилает тьма, сила снова со мной, и наплевать, чья она, если сейчас поможет мне выжить. Тьма вокруг левой кисти становится клинком. Делаю шаг вперед. Срубаю левой рукой меч у самой гарды. Правой рукой хватаю нападающего за горло и впечатываю в стену. Страж пьян и потому медлителен. Против трезвого шансов не было бы. Вытягиваю из противника силу. Это не магическая энергия. То, что течет через мою правую руку, густое, как томатный сок. Это уже жизненные силы. Выпиваю их до дна, чувствуя, как гаснет огонек чужой жизни. Мой организм переполнен. Усилием воли трамбую и уплотняю внутреннюю энергию. В теле стражника еще что-то есть. Полностью концентрируюсь на процессе. Теперь ощущения, как будто пытаешься жевать песок. Запихиваю и это в свой организм. В реальности тело нападающего просто рассыпается прахом. Звенят по полу доспехи и обломок меча. Замечаю, что дверь открыта. Двое куда-то исчезли. И тут внутри меня что-то взрывается. Наверное, именно это буддисты и называют «сатори». Я стал целым миром, я сжался в точку предельного напряжения. Я был всем и ничем одновременно. Это продолжалось одно мгновение или целую вечность.
Очнулся я, лежа на полу. Моя энергия уже не казалась мне туманом. Внутри меня пылало маленькое черное солнце. Я тихонько рассмеялся. То, что я считал пределом наполнения моего организма силой, было всего лишь каплей в море. Теперь я примерно представлял себе размеры резерва новой, сверхплотной энергии. «Ядерная реакция при сверхсильном сжатии», – пришло на ум. Хочу вспомнить хоть что-то о ядерной реакции. Зачем? Наверное, это нервное. Как и мой смех, который все не хочет останавливаться. Пытаюсь разобраться с новыми ощущениями. Я чувствую разлитую вокруг энергию разрушения. Она медленно тает. Концентрируюсь на моем внутреннем ядерном реакторе. Опять этот истерический смех! Нет, определенно нужно брать себя в руки. Делаю особые дыхательные упражнения из тренировок на концентрацию. Кажется, немного помогает. Снова пытаюсь слиться со своим источником и вдруг начинаю видеть мир совершенно иначе. Я вижу саму ткань мира. Выпускаю часть силы и делаю разрез. Образуется область абсолютной тьмы. Точнее, пустоты, где нет ничего – ни пространства, ни времени. Ничего. Поддержание разреза требует неслабых затрат энергии, которой у меня и так немного. Перестаю подпитывать границы разреза силой, и мир захлопывается обратно. Но я вижу небольшой шрам на том месте, где секунду назад была пустота. Действительно, как порез. Даже не представляю, какие там свойства мироздания в этом шрамике и рассосется ли он когда-нибудь.
Обычным зрением ничего на этом месте не видно. Зато я слышу звук шагов по коридору. Натягиваю заодно и рубашку – явно ведь за мной. Это действительно боевая пятерка. И Клавикус с ними. Меня ведут в покои архимага.
– Что ты себе позволяешь! – голос архимага гремит. Сам Корвус мечется по комнате, как тигр в клетке. – Я из кожи вон лезу, чтобы сохранить твою никчемную жизнь, а ты убиваешь людей направо и налево! Как ты мог?! И что за светопреставление ты там устроил? Я тебя спрашиваю!
– Я защищался.
– Что? Он защищался! Да кто тебе вообще позволял применять силу? Ты хоть представляешь, что с тобой сделают?
Тут уже я закипаю. В общем-то, если подумать, я мог просто слегка покалечить этого воина, а не развеивать его в прах. Я чувствую себя немного виноватым и оттого злюсь еще больше.
– А что я должен был делать?! Стоять и тупо ждать, пока эта пьяная скотина выпустит мне кишки?! Что это вообще за аттракцион – «Убей разрушителя»? Любой ублюдок может делать все, что хочет, если он делает это с разрушителем? Тогда уж лучше сами меня прибейте здесь и сейчас!
Архимаг, кажется, слегка ошалел. Видно, на него уже давно никто не орал.
– Убирайся. И чтобы носу своего из камеры не высовывал! Еще одна такая выходка – и я сам тебя уничтожу, видит Свет! – тон Архимага уже более спокойный и какой-то усталый.
До камеры меня провожает все та же пятерка. Клавикус где-то потерялся. Лязгает засов, и я опять остаюсь один.
* * *
– И что ты думаешь по этому поводу? – Архимаг обращается к Клавикусу, который застыл в углу и молча наблюдал за всем безобразием.
– Ситуация неприятная. Хотя бы тем, что виноваты в ней мы. Парень действительно имел право защищаться. Но есть и положительные моменты. Даркин чувствует вину. Ему еще не приходилось убивать, и его с детства учили, что убивать плохо. Предлагаю это чувство закрепить. Тогда, возможно, он не войдет во вкус и не станет убивать просто ради удовольствия. А такие случаи среди разрушителей были, если верить записям. Назначим ему какое-нибудь символическое наказание. И поощрим. Скажем, переведем его в другую комнату – тем более, что это действительно необходимо. В той придется делать капитальный ремонт.
– Что там вообще произошло? Ты же осматривал комнату.
– Там произошла инициация. Полагаю, что изменения в магической силе нашего разрушителя вы и сами заметили. Стены в комнате превратились практически в песок. Находиться там просто опасно. По поводу того, что случилось. Десятник Джуг перебрал вина на посту и решил облагодетельствовать мир. Или покрасоваться перед приятелями. Меч он достать успел, по словам его собутыльников. Даркин напал не сразу. Теперь итог. Меч срезан у самой рукояти. Именно срезан. При попытке сложить клинок обратно не хватает небольшой полоски. Доспех и одежда абсолютно целы. Сам Джуг превратился в пыль. Там вообще силы нет. Похоже, что была выпита даже энергия, которая пропитывает материальный слой. Соответственно, жизнь, скорее всего, тоже была выпита. Даркин вытягивать энергию точно умеет. С Лираной он проделал именно это. Правда, ограничился только магической силой. Видимо, именно выпитая жизнь и спровоцировала инициацию.
– Ладно, действуй. Переведем его в новую комнату. В качестве наказания запретим ему прогулки на какое-то время. Со стражниками я разберусь.
* * *
Итак, меня переселили в другую комнату. В том же здании зверинца, но уже на втором этаже, а не в подвале. Обычная жилая комната. Побольше моей прошлой камеры. С нормальным застекленным окном. Видимо, мои мысли насчет средневековья были ошибочны. Что самое приятное, изнутри есть засов, а сама дверь запирается на ключ. И пусть у меня явно не единственный экземпляр, но даже такая иллюзия собственного пространства очень радует. Туалет все так же в смежной комнате. Рядом висит умывальник. Просто рай какой-то. И кресло в такой комнате смотрится куда более уместно. Как я пер это кресло на горбу да по винтовой лестнице, даже рассказывать не буду. Потому что если из рассказа выкинуть все маты, то останутся одни предлоги. На мой робкий намек по поводу телепорта Клавикус ответил: «Твое кресло – ты и таскай». Потом объяснил, что телепорт – штука очень энергозатратная и капризная. Используется для перемещения на короткие расстояния, обычно в пределах прямой видимости. Тех, кто может переходить телепортом на большие расстояния, во всей Эрании человек десять. И мое кресло они точно не потащат. А вот физические упражнения – вещь полезная.
В общем, комната меня порадовала. Не порадовал запрет из нее выходить. На неопределенный срок. «Пока не научишься себя вести» – довольно расплывчатая формулировка.
Ладно, переживу.
И дни снова полетели по одному и тому же распорядку. Уроки с Клавикусом до обеда, самостоятельные занятия – после. Я наконец-то привел свою «кладовку памяти» в относительный порядок и теперь тратил лишь пару часов в день на его поддержание. Заодно научился соотносить время внутри и в реальном мире. Три к одному, примерно. То есть три часа внутри равны одному часу снаружи. Осваивался и со своей новой силой, не забывая про занятия на концентрацию.
Примерно через две недели произошло очередное ЧП. Ночью меня буквально скинуло с кровати. Ощущения такие, будто мир ходит ходуном. Только я потянулся за одеждой, как посреди комнаты возникла девочка. Лет восьми, в голубом платьице. Поспешно натянув штаны, продолжаю ее разглядывать уже магическим зрением. Ох, мать моя… честная, порядочная женщина. Аура моей гостьи просто пылает. Она переполнена какой-то дикой силой. Пытаюсь осмыслить увиденное. Эту девочку я уже встречал в парке, среди детворы. Одна из потенциальных магов. Похоже, я вижу инициацию. Да, тогда картина становится более ясной. Огонек силы уже зажегся, и теперь излишки силы грозят разорвать еще не готовое к инициации тело. Так, что можно сделать? Ну, я же разрушитель, могу попробовать излишек энергии просто забрать. Только нужно действовать очень аккуратно. И тут девочка наконец-то замечает меня. Глаза становятся огромными, и страх пробивается даже сквозь идущее от нее ощущение боли. Она медленно пятится в угол. Мне нужно к ней прикоснуться, чтобы убрать излишек силы. Но она тогда, похоже, совсем сойдет с ума от страха. Как ее успокоить? Как «успокойся» по-эранийски? Не помню. Так, а «не бойся меня»? Кажется что-то вроде: «Хабен си кай, анст фоми». Не помогает. Девочка вжимается в угол. Делаю еще пару маленьких шажков, повторяя свое: «Хабен си кай…» И тут страх, видимо, подсказал выход силе. Мне в грудь бьет шаровая молния около полуметра в диаметре. Выброс темной энергии так и не смог полностью ее погасить. Меня относит к кровати могучим ударом. Грудь болит, явно будет ожог. Встаю на ноги. Боль вполне терпима.
Девочка лежит в углу и не шевелится. Пытаюсь нащупать пульс. Пульс есть. Малышка, похоже, просто без сознания. Темным зрением наблюдаю вполне спокойную картину. Ровная аура нейтральных цветов и корона бледно-голубого цвета о семи зубцах. Внутри девочки чувствую небольшой теплый огонек силы. Вроде как все обошлось. Аккуратно перекладываю это недоразумение на кровать и укрываю одеялом. Раздевать не стал. Сам кое-как устраиваюсь в кресле. Утром должны принести завтрак, вот и отдам им девчонку. Сплю урывками. При этом умудряюсь проспать появление девушки с завтраком. Из полудремы меня выдергивает дребезжание упавшего подноса. Серое платье уже скрывается за дверью. Весь завтрак на полу.
Просыпаюсь не только я. Моя ночная гостья уже оценила обстановку. Сидит в углу кровати, натянув одеяло по самый подбородок и прикрываясь подушкой. Что-то при этом лопочет. Слишком быстро, я не понимаю ни слова. Но страх чувствую отчетливо. В этой ситуации будет лучше не делать резких движений, чтобы не пугать ребенка еще больше. Через пару минут входит Клавикус.
– Что случилось? – Вопрос задан вслух и обращен явно ко мне. Вопрос я понял и указал пальцем на девочку, после чего все же перешел на мысленное общение и описал ситуацию.
– Так, подожди, с тобой потом. Потерпи еще немного, – рвет Клавикус мысленную связь и обращается к гостье уже вслух. Я успеваю разобрать только имя – Элеонора. Ну и дальше все понятно: «Не бойся. Пойдем. Дедушка». Уходят.
Возвращается Клавикус уже один, минут через тридцать. Осматривает мою пострадавшую грудь. Я уже успел полюбоваться на нее в зеркале (да, у меня теперь и зеркало в комнате есть, ростовое). Кожа на груди покраснела и только. Волдырей нет, но все равно болит. Диаметр ожога – сантиметров пятнадцать-двадцать от силы, уж точно не полметра. Видно, со страху померещилось.
– Идем к врачу.
Я опять понял все сказанное. Что же я ночью-то так тупил? Стресс, не иначе.
Мы выходим в парк и идем к общежитию преподавателей. Доктор невысокий, полненький, с роскошной бородой. Представился как Фасцио. Сначала попробовал что-то сделать при помощи магии, потом решил применить плетение посложнее. Наконец, сдался и намазал рану какой-то мазью. Велел пока ходить так и мазать каждое утро. Причем коробочку с лекарством вручил не мне, а Клавикусу. Видимо, как более ответственному, потому что магии в этой мази не было ни капли.
Ожог прошел дней через пять. Еще через недельку (это по моим подсчетам; здесь-то недель нет, есть декады: восемь дней рабочих, два выходных) Клавикус принял у меня экзамен по письму и чтению.
– Ну, вот и все. Читать и писать ты умеешь. Разговаривать по-эранийски кое-как можешь, а остальное – дело практики, – напутствовал меня он. – И еще. В благодарность за помощь с Элеонорой тебе теперь разрешено свободно перемещаться по территории академии. Так что гуляй и постарайся не влипать в неприятности. Ну и обращайся, если что.
Глава 4
Гуляю в одиночестве. Студентов явно поприбавилось, поэтому я ухожу вглубь парка, подальше от дорожек. Где-то в стороне от факультета природников натыкаюсь на чудную полянку. Мягкая травка, большой камень по центру и тишина. Сажусь прямо на землю и, прислонившись спиной к разогретому солнцем валуну, наслаждаюсь жизнью. Потом становится скучно, и я начинаю экспериментировать с магией. Оказывается, разрыв пространства можно устроить не только вплотную к телу. Эксперименты показывают, что радиус пространства, в котором я могу действовать, примерно метра три. Местные, кажется, измеряют расстояние несколько иначе, но мне так привычнее. Создание пустоты внутри камня требует больше энергии, чем в воздухе. В дереве – еще больше. И еще я в пределах этой самой трехметровой сферы могу чувствовать потоки энергии. Как оказалось, они есть даже в растениях.
Чем больше в какой-то точке энергии, тем сложнее прорвать там ткань мира, как мне показалось. Но это еще нужно будет проверить. Зато прорыв пространства можно использовать как источник энергии для силы разрушения. Создаю небольшой прорыв, потом формирую вокруг него шарик из магии. Заставляю шарик немного подвигаться. Это сложно и получается далеко не с первого раза. Но я, кажется, нащупываю нужное состояние, при котором и шарик не распадается, и прорыв не закрывается, и двигаются они одновременно. Когда шарик уже начал летать довольно уверенно, я попытался на лету преобразовать его в диск. С пятого раза получается, но все равно приходится работать на пределе концентрации. Вспоминаю возню с клинками. Значит, будем тренироваться.
Провалялся у камушка весь день. В комнату пошел, когда уже начало смеркаться. Оглянулся на полянку, и половина хорошего настроения вмиг улетучилась. В том месте, где я сидел, трава пожухла. Чем дальше от камня, тем более живой она выглядела. Сам камень тоже выкрошился по форме моей спины. Сорвал по дороге букетик цветов. Пока шел до зверинца, цветы умерли окончательно. Пришлось выкинуть. Настроение стало совсем паршивым.
На следующий день с утра нашел Клавикуса и попросил у него что-нибудь почитать. Лучше какой-нибудь вводный курс для варваров по географии. Данный труд и был мне выдан под обещание вернуть после прочтения. Счастливый, утащил книжку все на ту же полянку. Чтение продвигалось не быстро, но уверенно. Там даже картинки были. И главное – карта.
Обитаемые земли представляют собой перешеек, зажатый между внутренним морем Тинга и безымянным океаном. Сам перешеек протянулся с юго-запада на северо-восток. Эрания располагается на берегу моря Тинга и ограничена Северным нагорьем на северо-востоке, Гальдорским хребтом на северо-западе и западе и рекой Рейной на юге. Столица – Белый Город – стоит на реке Марн, являющейся рукавом Рейны. Дальше на северо-восток по побережью, зажатый между Эранией и горами, находится Гернский Союз городов. Столица Герн – крупнейший порт на море Тинга. За Северным нагорьем лежат Пустоши – малонаселенная территория, где очень холодно, ничего не растет и живут какие-то варвары. К северо-западу, за Гальдорским хребтом, находится собственно Гальдор. Столица – Хальт. Хребет мягким изгибом проходит через весь перешеек, отделяя Гальдор от остальных стран.
Граница не по горам у Гальдора только с крошечным королевством Дарсия, столицей которого является Орин. Южнее Гальдора находится Лития. Ее территорию разрезала самая крупная река на континенте – Сиелла, на берегу которой расположен город Гайтстат – столица Литии. Еще южнее лежат Темные Баронства. Столицы как таковой у них нет, но самый крупный город называется Аршан.
С юга перешеек ограничивает Черный лес. Как было написано в книге, где-то в глубине леса была столица темной империи Дарткан. Империя окончательно развалилась полторы тысячи лет назад, но лес до сих пор является источником всяких монстров. Видимо, здорово повеселились темные маги напоследок. По легенде, империя когда-то контролировала весь мир и управлялась то ли темными магами, то ли демонами, то ли еще не пойми кем. Язык империи – даркаан – сейчас был чем-то вроде латыни в наше средневековье, его знали ученые (к которым тут можно причислить магов) и просто образованные люди. Даркаан использовался как официальный язык для общения на высшем уровне.
Черный лес отделен от пустыни Харшад еще одним горным хребтом с поэтическим названием Стена Коруса. Назван он в честь архимага, как сообщила книга. Между Стеной и Темными Баронствами вытянулся Сенар со столицей в Туриде. На его территории находится единственный переход в пустыню Харшад и дальше в полумифический Тайшан. Где-то в океане, к северо-западу от перешейка, затерялось островное государство Рейх, недобрую славу которому принесли пираты. Вот, в общем-то, и все. Эрания, Гальдор и Лития примерно равны по площади. Баронства чуть крупнее, а Союз городов, Дарсия и Сенар гораздо меньше.
Оторвавшись от книги, я заметил группку студентов, наблюдающих за мной издалека. Поняв, что обнаружены, молодые люди быстро ретировались.
На следующий день, придя к камню уже после обеда, я услышал музыку. Нечто странное, но смутно знакомое. Двинувшись на звук, я обнаружил на соседней полянке несколько девушек и юношей в форменных мантиях. Светловолосая девушка, которая как раз и играла, сидела ко мне спиной. Я быстренько сделал несколько шагов назад, чтобы меня не было видно за деревьями. Мелодия дразнила память, никак не желая быть узнанной.
Пр-р-рах и пепел! «Дракон» «Мельницы». На чистейшем русском. И голос красивый. Я вообще очень люблю музыку и «Мельницу» в том числе. А тут, в чужом мире… Я прислонился к дереву и отдался во власть мелодии. На этот раз летающий сгусток силы соткался словно сам собой и принял вполне узнаваемую форму. Я не пытался концентрироваться на каждом действии, я просто прикрыл глаза и слушал музыку, наслаждаясь звуками родной речи. А черный дракончик танцевал в воздухе. Мне не нужно было его видеть, я чувствовал его как часть собственного тела. Он слушался малейшей мысли. А в мыслях звучала музыка.
Мелодия затихла, и я открыл глаза, прогоняя наваждение. В пяти шагах от меня стояла девчонка в форменной мантии и с кольцом пятикурсницы на пальце. Явно стояла уже давно и наблюдала за танцем моего дракончика. Наши глаза встретились. Девочка рванула на полянку, а я быстрым-быстрым шагом двинулся в другую сторону. К зверинцу, который я уже почти назвал домом. Всю ночь не мог уснуть. Мне не давала покоя мысль о моей соотечественнице, которую увидел на поляне. Я мучительно хотел найти здесь хоть одного близкого человека и боялся, что предрассудки этого мира окажутся сильней. В этом мире я изгой, изначальный враг. С этим надо смириться. Я уснул, так и не сделав выбор. Выбор сделала она.
Едва я примостился у своего любимого камушка с очередной книгой («Правила и традиции проведения благородных дуэлей. Наставление для юных дворян»), как на краю полянки появилась группа студентов. Во главе их шла вчерашняя певунья. За ней следовали три девушки и два молодых человека. В студентке (она была явно старше своих спутников, лет двадцати пяти – двадцати семи, хотя с этими девушками истинный возраст никогда не угадаешь) было столько достоинства и властности, что иначе, чем свитой, ее спутников и не назовешь. Она остановилась шагах в трех и стала молча меня разглядывать. Я ответил ей тем же, даже не подумав встать с земли. Стройная, высокая блондинка. Красива, и знает это. Выражение лица чуть надменное. Привыкла к поклонению и обожанию. Ах да, ее корона мага разума имеет аж одиннадцать лучей. Очень талантлива. Леди Совершенство.
Леди Совершенство, похоже, увидела то, что хотела, потому что она начала петь все того же «Дракона», одновременно формируя какое-то сложное плетение. Иллюзия дракончика – изумрудного, с умильной мордочкой и прозрачными стрекозиными крылышками, взмывает в воздух. Выпускаю навстречу своего дракончика. Он не столь детализирован – просто сгусток мрака – и имеет куда более хищные обводы. Некоторое время дракончики танцуют в воздухе, выделывая замысловатые фигуры. Я как будто знаю, куда нужно послать дракона в следующий момент. И лишь чуть позже понимаю, что девушка ненавязчиво «ведет» меня в танце легчайшим ментальным касанием. Мастерица! Песня замолкает. Мой черный дракон зависает в воздухе, встав на хвост, и изображает изящный поклон. После чего исчезает.
– Как тебя зовут? – Вопрос задан на русском.
– Даркин.
– Дурацкое имя, – в голосе легкое пренебрежение.
Пожимаю плечами.
– Иди за мной. – Это уже на общем эранийском. Приказной тон мне не нравится, но любопытство берет верх. Поднимаюсь с земли и следую за звездной девочкой.
Мы идем к студенческому общежитию – самому обычному, коридорного типа. Только архитектура несколько более вычурная: колонны, лепнина, барельефы. Комната, куда мы пришли, рассчитана на двух человек, и здесь явно живут девчонки. Это чувствуется.
– Кто ты такой и откуда знаешь русский? – Вопрос звучит, едва я закрываю дверь. Могла бы и сесть предложить. Плюхаюсь на ближайшую кровать без разрешения.
– Русский знаю потому, что родился и вырос в России. А кто такой? Не знаю – человек, наверное. Хотя местные называют меня разрушителем. А ты?
– Тоже человек. Попала сюда пять лет назад. Как – не помню. В том мире жила в Москве, работала консультантом в юридической фирме.
Я чувствую, что разговор о прошлом ей неприятен, и коротко рассказываю о себе, тоже не заостряя внимания на деталях. Постепенно ледяная королева превращается в обычную девушку, и мы болтаем обо всем на свете. В основном меня интересует жизнь в этом мире и порядки в местной академии. Висса (девушка представилась именно так, не назвав своего прошлого имени) рассказывает несколько веселых историй из жизни местного студенчества, я – о своем обучении. Приходим к выводу, что студенты везде одинаковы. Хотя местные помладше и к тому же маги. Разговор заходит о музыке. Сходимся в любви к фолку и к группе «Мельница», в частности. Даже поем дуэтом несколько песен. Интересуюсь наличием какой-нибудь аппаратуры записи-воспроизведения.
– Нет, что ты, – Висса машет рукой. – Тут только живая музыка. Местная магическая мысль еще не дошла до такого. Кстати, если позволишь, я у тебя потом возьму пару песен.
– То есть – возьмешь?
– Ну, я все-таки маг разума. Ты их, главное, вспомни как можно подробнее, а техническую сторону я беру на себя.
– Да я тоже вроде как не чужд этой стихии. Так что можно попробовать. А маг не может музыку транслировать сразу многим людям?
– Может, конечно. Нужна специальная настройка, но может. А зачем?
– Концерты можно устраивать, деньги зарабатывать.
Висса заливисто хохочет:
– Даркин, ты не понимаешь. Маги разума – это элита вооруженных сил! И не только из-за возможности просто вытащить нужные сведения из чужой головы. Маг-координатор – это сердце боевой звезды.
– Боевая звезда – это пять магов разной направленности? Я уже сталкивался с ними, там действительно один менталист был.
– Сталкивался? С какой именно?
– А я знаю? Психованная девица, старик, шкафообразный маг земли, лекарь и менталист по имени Ройл.
– А, пятерка Бертрана. Они работают на Белый совет и архимага. Я говорю не о них. Элитных групп в Эрании всего пять. А в обычную боевую звезду входят три воина и два мага. Один из магов обязательно менталист – он связывает сознания бойцов в одну сеть, позволяя им действовать, как одно целое. Подобные боевые пятерки – сердце ударных сил армии.
– Тоже собираешься стать ударной силой армии? – киваю на ее кольцо пятикурсницы с крупной жемчужиной в центре.
– Нет, у меня другая специализация.
– Кстати, а как ты объяснила свое происхождение? А то нужно договориться, что врать. Слухи по академии обязательно поползут.
– Я сказала, что родилась в одном из племен варваров в северных нагорьях. Это вполне объясняет все мои странности и незнание эранийских обычаев. О горцах большинство местных знают только то, что они есть. А ты о себе что рассказал?
– О том, что я из другого мира, знают архимаг, мэтр Клавикус и, наверное, Белый совет. Хотя насчет последних я не уверен.
– Мэтр Клавикус – это хранитель архивов? И почему я не удивлена? – Висса качает головой.
– И почему ты не удивлена?
– Просто я случайно узнала, что сей милый старичок лет сорок возглавлял Королевскую службу безопасности. Давно, но сам понимаешь… Сейчас он просто скромный библиотекарь.
– Интересно. Впрочем, этого следовало ожидать. Ладно, всем рассказывай, что я твой земляк из какого-нибудь соседнего племени. Это объяснит знание языка и столь странную реакцию при встрече.
