«Тайный год» kitabının incelemeleri

Тем, кто знает и любит отечественную историю, читать не рекомендуется от слова вообще! Псевдоисторичность, псевдоязык, ошибка на ошибке

А уж порносцены в исторической книге (отмечу, не фантастической или эротической) совсем ни к чему. Но для автора, думаю, это и не очень значимо! Задача совсем другая была – определить своё отношение к России, устроив перекличку с современностью. Короче, отвратительно! И только великолепная Иберия возвышается надо всем:-)

Потраченного времени не стоит!

Лев Толстой говорил о Леониде Андрееве: «Он пугает, а мне не страшно». В 8 главе фантасмагории М.Гиголашвили « Тайный год» царь Иоанн внезапно «цитирует» Збигнева Бжезинского: «Задумали союз против Руси, за счёт Руси и на обломках Руси». И становится смешно. Конечно, писателя-эмигранта, который четверть века работает на благо Евросоюза, нет смысла обвинять в русофобии и « поношении Святой Руси». Его (как и А.Слаповского в «Неизвестности») интересуют трансформации языка, а не перипетии русской истории. Оценка – удовлетворительно.

Насчёт «Исторический роман» автор явно погорячился, скорее враньё с использованием исторических имён…

Обидно, что так исковеркана история, перемешаны события, у автора нет совести…

Скучно. Много фактов переврано. Не интересно. Странно, что такие книги попадают в шорт-лист литературных премий- значит, таковы и премии, раз попадают.

Написано увлекательно,много моментов познавательных впервые прочитано. Удивлена ,что написано в наше время ……с увлечение пересказывала своим близким ,чем вызвала и у них интерес. Михаилу Гиголашвили творческих успехов.

Давно ждала меня книга Михаила Гиголашвили «Тайный год» (2016) об Иване Грозном. Читался роман медленно, но не по причине неудобоваримости текста или ещё какой-нибудь зауми. Просто требовалось много времени для обдумывания и оценки каждого эпизода. Хочу предупредить каждого, кто возьмётся её читать: не спешите, не читайте одновременно/попеременно с другой книгой, найдите время только для неё. Понравится она вам или нет — это уже другой разговор, но книга явно стоит потраченного на неё времени.

В принципе, всё о романе сказано в аннотации. Вот и буду танцевать от этой печки. (Редко бывает, когда аннотация даёт достоверное представление о книге. В данном случае – срослось.)

Итак. «”Тайный год” — об одном из самых таинственных периодов русской истории, когда Иван Грозный оставил престол и затворился на год в Александровой слободе». Да, действие романа (если то, что там происходит, можно назвать действием) относится к этому периоду. Сколько историков, столько и версий отчего, почему и зачем это случилось. Однозначных оценок автор романа не даёт, во всяком случае, в историческом ключе. Всё дело в личности самого царя, а это, как вы понимаете, та самая тайна, которая велика есть. Что-то среднее между нервным срывом и желанием избежать необходимости разрулить последствия той каши, которую сам и заварил.

«Это не традиционный “костюмный” роман, скорее – психодрама с элементами фантасмагории». Безусловно, это не «костюмный роман», и вообще не исторический роман, каким мы привыкли его видеть. Если говорить о жанре, то я бы отнесла его к магическому реализму, в последние десятилетия набравшему силу в постмодернистской литературе, за что ему большое человеческое спасибо. К тому же надоели все эти паки и иже Херувимы, которые, собственно, не имеют никакого значения ни в историческом, ни в литературном контексте. Всё равно мы не знаем, как раньше люди говорили, и плохо понимаем логику наших предков, живших 500 лет назад. Не скажу, что речь героев романа современна, скорее она стилизована под старину, но не более того. Поэтому читателю легко понять, о чём собственно речь, и даже не приходится напрягаться, что преодолевать непривычные лингвистические конструкции.

Фантасмагория? Да, в умеренном количестве, в том самом, которое не позволяет загнать книгу в столь ненавистную мне область фэнтази, где автор резвится, как ему вздумается, а читатель и не собирается верить ему, потому как — фэнтази же.

«Детальное описание двух недель из жизни Ивана Грозного нужно автору, чтобы изнутри показать специфику болезненного сознания, понять природу власти – вне особенностей конкретной исторической эпохи – и ответить на вопрос: почему фигура грозного царя вновь так актуальна в ХХІ веке?» Всё так, торжественно клянусь.

Сознание Ивана Грозного в романе не столько болезненно в медицинском отношении (хотя уже в детстве было внедрён в него микроб того зла, которое потом затопило всю страну), сколько в нравственном. Безграничная власть – вот то, что способно изломать психику любого человека.

«Как человече я всех людей могу простить, как царь – никого. Не имею права – так исстари заведено. Как человече – я тих и робок, как царь – зол и грозен, ибо по-другому правления не удержать». «Без меча и огня не обойтись! Чуть дашь слабину – тотчас сумятица сеется, воровство зреет, взяткование цветёт. Что же поделать, если хорошего и доброго мой народ не понимает, только посохом по вые!» «Ведь как учили волхвы и колдуны? Чтобы избежать худшего – сам твори наихудшее: тогда и худшее отстанет, испугается, отойдёт. Вот и творил! И своим всё худшее изгонял прехудшим, кругом себя огнём и мечом очищал, чтоб никакая зараза не подкралась!»

А как итог:

«Народ видит, что царь зверь, и тоже звереет и зверствует».

Природе власти, а конкретно – власти на Руси (здесь своя специфика) посвящено множество страниц романа – если не все. Трёхсотлетнее татарское иго, постоянные войны и с западными и с восточными соседями, отстаивание своей национальной и религиозной идентичности – всё это приправлено неограниченной властью ОДНОГО человека, от личности которого зависит ВСЁ! Тут впору свихнуться – и не только этому ОДНОМУ человеку, но и всему государству.

А государство разрастается, пока только на восток, уже за Урал перебралось, Сибирь под себя подминает, к границам Китайской империи потихоньку подступает. И начинаются метания: кто мы – Европа или Азия? мы с Западом или с Востоком? (До сих пор нерешённый вопрос). И во сне явившийся Кирилл Чудотворец пугает:

«А будет то: князь Вьюг придёт с востока и поработит человеков нищетой и тиранией, а князь Граюг придёт с запада и поработит людей богатством и роскошью, и какое иго будет тяжче – неизвестно. Князья начнут оспаривать друг у друга землю и небо. И в конце битвы оба выйдут побеждёнными, а народы взбесятся и перебьют друг друга».

В романе Иван Грозный по-человечески тяготеет к Европе, восхищается её богатством и деловитостью, образованностью и предприимчивостью. И одновременно – не доверяет ей по этим же причинам. Слишком умные да заносчивые, да и его, владыку огромных земель, себе ровней не считают: мол дикарь и дикарями повелевает. «Пусть пока фряги [европейцы] кумекают и придумываю мы поглядим, а потом навалимся и разом всё отберём!» — говорит он своему приближённому, явно европеизированному Роману Биркину. На что тот ему возражает:

«Ежели росс встаёт с колен – то сразу на кого-нибудь наброситься должен? По-хорошему нельзя ли доказать, что мы – великая сила? А то мы с азартом побьём кого ни попадя, потом постоим-постоим – да и обратно повалимся в спячку. С печи — на бой, с боя — на печь! Не дело это, государь, а морочный путь! Неужто сие есть наша бесконечная дорога?»

Желание прогресса – и боязнь его, борьба с взяткованием — и любовь к дорогим подношениям, а то и откровенное вымогательство их, рассуждения о мире – и постоянные ссоры с западными и восточными соседями, рассуждения о божественном – и попирание всех законов божеских, — и всё это в одном человеке, а через него и во всём народе. Тогда? Теперь? Всегда? Тут есть над чем поразмыслить…

P.S. Претензия к автору: через весь роман проходит дикое название государства – Московия. Да не было никогда на Руси такого названия государства. Никогда русские/русичи/россы не называли себя московитами. Московитами называли себя жители Москвы и Московского княжества и продолжали себя так называть и после того, как Московское княжество стало объединять/завоёвывать другие русские княжества. Московия – это чисто западная придумка, отрицающая национальное родство народов, населяющих прочие, не московские земли. Получается, что тверичи или новгородцы, присоединённые к Московскому княжеству, стали московитами? Да ни за что. Все они/мы были русскими/россами. На том стоит и стоять будет Земля Русская!

Михаил Гиголашвили, «Тайный год»

Оставив трон, царь Иван затворяется в Александровской слободе – и живет там вместе со слугами, дьяками, воспоминаниями, тревогами и кошмарами. Пожалуй, «Тайный год» -- один из сильнейших романов, какие я читал в ближайшие десять лет. Повесть о бесконечно несчастном психопате, в чьей душе ведут вечный бой величие и ничтожество – книгу я читал долго, медленно, откладывая для размышлений. Приходилось справляться и с эмоциями – очень уж зацепил меня образ царя, человека крайностей, полностью неспособного управлять своими чувствами и страдающего от этого едва ли не больше, чем его жертвы. Это роман противоречий. Камерный по форме (действие ограничено Александровкой и царским ближним окружением), он чрезвычайно масштабен по размаху, объему, проблематике. Фарс по внутренней природе (это видно в большинстве эпизодов), он раз за разом напоминает о трагичности и религиозности подлинного фарса. Натурализм здесь не вызывает отвращения, как не вызывает отвращения у животного запах его берлоги, но самым естественным образом подчеркивает «вышние материи» -- и одно переходит в другое без напряжения, демонстрируя прекрасную совместимость. И наконец, язык, которым написан роман, великолепен – умелая стилизация здесь соседствует с ироничностью по отношению к этой же стилизации, демонстрируя связь времен. Отдельно стоит упомянуть точную, выверенную, крайне устойчивую композицию романа и «вишенку на торте» – финал в нарочито классическом, подробном варианте «барокко», когда всякому сверчку воздается по шестку.

ужасная книга. страшная в своей откровенности. много похоти, злобы, тупой жадности. жутко и стыдно, одно утешение – у всех была история немного краше этой. и все таки нужно и такие книги читать – но думать, взвешивать, не стыдиться и не кичиться. может и было, а может и не было так. но могло…

грязное извращение истории, похотливые мечты автора, проплаченное или заказное произведение. ужас ужасный. фу, фу фу, гадость

старайся не выделяться - в профиль, в анфас; порой просто не мой лица. И когда пилой режут горло собаке, не морщься. что до вещей, носи серое, цвета земли; в особенности - белье, чтобы уменьшить соблазн тебя закопать в нее. Бродский «Назидание»

Трансформация моего отношения к фигуре Ивана Грозного. Детство, "Иван Васильевич меняет профессию": "Лепота", "Ты пошто, смерд, боярыню обидел?" - руководитель строгий, но справедливый, и чего они нашу Кемскую волость оттяпать хотят? Начальная школа: ну да, царизм зло, но сильный правитель укрепил государственность, присоединил земли. Лет в двенадцать лермонтовское про купца Калашникова - что он за царь был, если такая пакость лютовала, а он и порядка навести не мог? В пятнадцать поездка в Новгород, экскурсовод: "Волхов тек кровью", мгновенное, как удар под дых - пришел, своих людей резать. Мразь.

И уже после никакие дополнительные подробности не могли поколебать отношения к грозному царю. Картина "Иван Грозный убивает сына"? А чего от него еще ждать? Сталин был заинтересован в создании положительного образа Ивана IV, поставив на службу этой идее не кого-нибудь, а Эйзенштейна и Булгакова? Кто бы сомневался, такая же усатая тварь. Еще что-нибудь почитать о нем? А вы стремитесь не по работе, а по зову сердца узнать больше о людях, которые вам изначально отвратительны? То-то же.

Вот и не знала ничего о хане на московском престоле. Если вы, так же, как я, не в курсе, то вот так это было. На двадцать восьмом году своего правления царь удалился от дел в Александровскую слободу, а на российский престол, по воле Ивана Грозного, воссел крещеный татарин Симеон Бекбулатов, ведший род от ордынских ханов. Длилось это год и закончилось тем, что царь сместил преемника, удрученный некомпетентным правлением, после отъема им у церкви грамот на владения (аналог документов на право собственности).

Триумфально вернувшись на престол, Иван Грозный выдал церквям и монастырям новые грамоты, а то, что владения по ним урезались примерно на пятую часть против прежних - так радуйтесь, что не все отобрали, и понимайте теперь, что ваш царь не так плох, что могло быть хуже. А вы думали все началось Путиным и Медведевым?

"Тайный год" о событиях того, 1575-го года, благо, псевдоисторический роман сегодня в литературном тренде. Знаете, что такое псевдоистория"? Это когда берется некий исторический период, о котором исчезающе мало известно, помещаются в него вымышленные персонажи наряду с реальными личностями, действуя в соответствии с авторским пониманием эпохи. Своего рода историческая реконструкция подручными средствами, не то, чтобы фэнтези или альтернативная история, но и не фактологически поверяемые события: "так я это вижу". Буквоедам историкам не придраться, у автора возможность высказаться с привлечением исторических коннотаций.

Не та книга, которую порекомендовала бы читать для удовольствия, способность Гиголашвили доставить его вообще сомнительна, и не говорите о том, что филолог, он хорош с языком. Ничуть. Вымученный конструкт, равно далеко отстоящий от того, каким в реальности говорили в шестнадцатом веке и от сегодняшнего литературного, он как шестерня с зазубренными крючьями волочится по твоему чувству языка, вырывая клоки кожи с мясом. Вообще, внутренний монолог царя поразительно напоминает нравоучительные монологи бандитов из "Чертова колеса" и "Коки"

Содержание порадует еще меньше. Бесконечные флэшбэки, в ходе которых герой вспоминает чинимые им непотребства, перемежаются днем сегодняшним с подробными и чрезвычайно физиологичными описаниями шанкра на царской ялде, приступов ярости и похоти, наркотической абстиненцией и вызванными опием видениями. Вообще нормально, сделать государя всея Руси наркозависимым? То есть, понимаю, что это многое объяснило бы в его психической нестабильности, но как-то чересчур, нет?

А впрочем, не попробуешь, как узнаешь? Это исключительно к чтению, не к вещам из предыдущего абзаца. Может вам понравится.