Принуждение к браку

Глава 5

Захожу домой и с каким-то особым остервенением сбрасываю с себя туфли на ужасно тонких шпильках. Фирменные, лимитированная коллекция.

– Ааа! – кричу со всей силы прямо в прихожей.

На мой шум прибегает Лиззи, и на миг в ее глазах появляется понимание, которое, впрочем, она довольно быстро сменяет на привычную равнодушную отстраненность.

– Обедать будете? – чинно кланяется мне.

Секунд тридцать безмолвно пялюсь на девушку, совершенно не понимая, о чем она? Какая, к Мерлину, еда? У меня жизнь идет под откос семимильными шагами. А она про еду. Потом все же смаргиваю и прихожу в себя.

– Пожалуй, надо, – также чинно соглашаюсь, словно и не я кричала только что и разбрасывала обувь.

Роберта еще нет, времени слишком мало. Он никогда не приходит домой раньше семи, а иногда и в восемь-девять заявляется. И я искренне этому рада. Кажется, моей основной послеобеденной молитвой теперь всегда будет – «Только бы он задержался на работе». В идеале, конечно, совсем не пришел. Но я в такие чудеса не верю. Хватит. Намечталась в академии, что смогу выйти замуж за любимого человека, не знаю, как, но смогу найти вариант. Время вышло. Не нашла. Отныне мечты не мой удел.

Как ни странно, но мне практически полностью удается впихнуть в себя обед. Оголодавший организм заставляет покормить его как следует. Не иначе.

А потом мне только и остается, что сидеть на диване, уставившись в одну точку и молиться о том, чтобы моего мучителя задержали дела.

Интересно. Как скоро я сойду с ума?

Или однажды настанет та стадия, о которой говорила моя мать перед моим уходом. Что стоит только мне смириться и принять ситуацию, как я увижу ее под другим углом. Что ни один человек на земле не может быть на сто процентов ужасен, нужно лишь найти крупицы того прекрасного, что спрятаны глубоко у каждого внутри.

Ха!

У Роберта Ромиро если и есть подобные частицы, то точно не мне под силу их отыскать. Да я даже в себе сейчас мало что найду, а уж магическая искра и вовсе словно погасла внутри.

Пытаюсь вызвать на кончиках пальцев огонь, ведь это было одним из моих уникальных талантов в академии, никто так больше не мог, остальные только с палочкой воспламеняли заданный предмет, и не могу. Ничего. Пусто. И я действительно не чувствую внутри приятного тепла магии, сейчас там лишь холодная пустота.

– Дорогая, я пришел, – хлопает входная дверь, а я вздрагиваю.

Кажется, немного задремала, и тело неприятно ноет от неудобной позы.

– Здравствуй, – здороваюсь с Робертом, опуская глаза в пол.

– Что это?! – восклицает он. – Подойди ко мне, вот так. А теперь взгляни в глаза и снова поприветствуй.

– Здравствуй, – покорно повторяю я, пока он держит мой подбородок.

– Вот и умница. Чтобы так всегда впредь делала. И переоденься, на тебе надето Мерлин знает что, – кривится Роберт.

– Но я люблю этот костюм, он уютный, – пытаюсь отстоять свою любимую домашнюю одежду.

– Моя женщина должна носить только красивые юбки и платья, – мужчина с пренебрежением выплевывает эти слова прямо мне в лицо, сильно сжимая подбородок. – Это ясно?

– Д-да, – дрожащим голосом отвечаю я, со всей силы пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы обиды.

– Так-то лучше, – вмиг расслабляется Роберт и отпускает. – Иди, и не надо плакать, я забочусь исключительно о тебе.

И напоследок шлепает меня по попе.

Как же унизительно.

Плетусь в комнату в поисках платья.

Какая к черту забота?! Эта скотина только о себе думает.

Ох, тяжело вздыхаю, заметив собственное отражение в зеркале в абсолютно неуместном нарядном белом платье. И пусть. Хотел ведь его, теперь получит. Специально искать что-то подходящее я не намерена.

Возвращаюсь, и в голове стучит лишь одно – «О Моргана, на каком же я дне! Нет! Я и есть то самое дно, ниже падать некуда».

Но неделю спустя я пойму, что есть еще очень много не прошедших граней этого самого дна, многие из которых я обязательно постигну благодаря Роберту Ромиро и собственной слабости и беспомощности.

Но пока я не знаю этого и корю себя всего лишь за переодевание.

– Вот видишь, какая красавица сразу! – умиляется мой жених. – Не обязательно было вечернее платье надевать, можно было бы и вариантом попроще ограничиться, конечно, но мне нравится, что ты для меня стараешься.

Подставляю щеку для поцелуя мужчины и кривлюсь в искусственной полуулыбке.

– А теперь ужин, – присаживается Роберт, предварительно усадив меня рядом.

Он аристократ, и правила приличия у него на первом месте.

За едой мы практически не разговариваем. Роберт с аппетитом поглощает пищу и налегает по своему обыкновению на алкоголь, а я сижу и вяло ковыряюсь в тарелке, гадая, придется ли сегодня раскрывать ноги перед этим человеком или нет.

– Ох, как же хорошо. – Откидывается тот, наконец, на спинку стула. – Вот знаешь, моя жизнь была не полной до тебя, но теперь как же прекрасно все. Жаль, конечно, что ты так хочешь свадьбу в этой, как там ее, Плазе, – тут я на миг напрягаюсь, не дай Мерлин, он передумает идти мне навстречу в этом вопросе, – но я тебя понимаю. Свадьба бывает, в конце концов, раз в жизни, и мы можем себе позволить сделать ее праздником мечты.

Расслабляюсь. Фух. Пронесло.

– Ладно, с тобой хорошо, но вынужден оставить одну, у меня срочная работа, полночи точно проведу в кабинете, а ты можешь лечь у себя, чтобы я не разбудил, когда закончу, – и Роберт целует меня в макушку и уходит.

Мое сердце радостно трепещет. Ура! На сегодня я получаю глоток мнимой свободы.

Глава 6

Усилием воли сдерживаю себя, чтобы не запеть от радости, и вместо этого спокойно поднимаюсь и чинно иду к себе. И лишь за закрытой дверью отведенной мне спальни, позволяю сбросить с себя маску, равно как и платье с туфлями, и просто с наслаждением падаю на кровать.

Дожила. Наивысшее счастье для меня теперь – это когда никто не трогает. Или, вернее, когда Роберт не трогает. Жаль, никак не могу повлиять на его работу, чтобы она каждый день не заканчивалась.

И с такими мыслями проваливаюсь в долгожданный сон.

Снится мне зеленый луг, яркое желтое солнце и ветер. В общем, все то, что всегда ассоциировалось со свободой. Но сон внезапно прерывается, меня будят какие-то звуки, доносящиеся из-за двери.

Тут же подрываюсь и аккуратно открываю ее. Свет идет откуда-то со стороны кухни.

– Да твою ж, Моргану! Долбанная Лиззи! Не могла аккуратно поставить еду, – слышу голос Роберта и зачем-то очень тихо, на цыпочках, иду в его сторону.

Так и есть, мой ненаглядный женишок, видимо, проголодался. На столе куча мисок, которые он достал из холодильника, а рядом стоит наполовину опустошенная бутылка виски, и в пепельнице тлеет вонючая сигара.

Хочу пройти вперед, обратить внимание на опасность возникновения пожара, как Роберт снова ругается и в сердцах со всей силы хлопает дверцей холодильника. А потом поворачивается к бутылке и делает из нее большой глоток.

Черт, да он же пьян в стельку. Вон, на ногах еле стоит, качает всего.

И какого хрена я тут забыла?

Быстро бегу обратно к себе и захлопываю дверь, а затем закрываю ее на имеющуюся щеколду. Слабая преграда для взрослого крепкого мужчины, да еще и сильного мага, но что есть, то есть.

Подумав немного, решаю придвинуть комод к двери. Хоть какая-то страховка на оставшуюся ночь.

А затем сажусь на кровати и обнимаю себя руками, и так и сижу некоторое время, раскачиваясь, словно болванчик, из стороны в сторону.

Тошно.

И наконец, когда шум в коридоре вроде бы стихает, принимаю ударную дозу успокоительного зелья и только после этого забываюсь беспокойным сном.

Просыпаюсь, когда на часах уже полдень. Надо же, давно со мной такого не было.

В голове тяжесть и вязкая каша, во рту неприятный травяной привкус. Кажется, с дозой лекарства я все же переборщила. Не стоит столько вливать в себя. Тем более не знаю, чего вчера так перепугалась. Наверное, это что-то на подсознании.

А может попробовать подливать Роберту зелье? Будет скрадывать его агрессию.

Да нет, он легко может распознать специфический привкус, а там и прибьет меня ненароком за такие дела. Фигурально выражаясь, я надеюсь. Ведь он все же аристократ с идеально привитыми с детства манерами, а такие на женщин руку не поднимают, предпочитая действовать психологически.

Кое-как приведя себя в относительный порядок, наконец, покидаю комнату, предварительно с трудом вернув на место комод. Ничего, еще неделька таких ночей и смогу двигать его словно пушинку.

Дома царит тишина.

Невольно ежусь. Как-то не по себе немного.

Шагаю на кухню. Здесь все идеально убрано, словно и не было всего того беспредела, устроенного Робертом ночью. Лиззи молодец.

А вот в кухню входит она собственной персоной.

– Доброе утро, вернее день, – вежливо здороваюсь с девушкой. – Мистер Ромиро ушел?

Осторожно спрашиваю, прощупывая почву его переменчивого настроения. Хотя, если бы я ему действительно понадобилась, его и комод не остановил бы.

– Да, ушел, – бесцветным голосом отвечает мне служанка, – сейчас накрою вам стол.

И тут Лиззи на миг поднимает на меня глаза, и я вижу огромным фиолетовый синяк на ее лице.

– О Мерлин, Лиззи! Кто это с тобой сделал? Неужели Роберт?! – подбегаю к девушке и хватаю ее. – Кошмар какой, но ведь можно залечить, да.

С полминуты она мне ничего не отвечает, а потом как выдаст с неприкрытой ненавистью и злостью.

– Нельзя! Мистер Ромиро требует, чтобы его наказания долго оставались видными, так лучше усваивается урок. И прекратите уже проявлять ко мне мнимое сочувствие! Это все из-за вас! Из-за вас! Он увидел вас за столом и сорвался на мне! Ненавижу! – девушка буквально кричит на меня.

– Лиззи, зачем ты здесь работаешь? – спокойно спрашиваю ее, не обращая внимания на неподобающее поведение прислуги. – Ты ведь, в отличие от меня, можешь уйти.

– Могу, – выплевывает та, чуть успокоившись, – но не стану этого делать. Я здесь появилась раньше вашего, так что не мне уходить.

И гордо вздернув подбородок, отворачивается к выходу из кухни.

– Нет, подожди, милая, – останавливаю девушку за руку. – Мы еще не договорили.

– Договорили, – яростно вырывается она и в порыве отбивается от меня тяжелой сковородкой.

– Ай! – ошарашенно смотрю на Лиззи. Да и она сразу притихла. – Я вижу, что на контакт идти ты не хочешь, союзники тебе не нужны, прекрасно. Но не забывайся, пожалуйста. Я госпожа, а ты моя прислуга. Уважение и почет должны оказываться и мне в равной степени так же, как и мистеру Ромиро. Это ясно?

Девушка молчит, стиснув зубы, и злобно косится, тем не менее, опасаясь снова вступать в открытый конфликт.

– Если не ясно, поясню. Роберт всегда, я подчеркиваю, всегда! Встанет на мою сторону, а не на твою. И если не хочешь продолжения воспитания, то веди себя соответствующе. На этот раз я могу промолчать о том, что ты кидаешься на меня с посудой, но не уверена, что так будет в следующий раз.

И развернувшись на каблуках, ухожу.

– Извините, мисс Кирсан, такое больше не повторится, – доносится мне вслед.

Глава 7

Еще один абсолютно пустой день, который я вынуждена проводить, скитаясь по совершенно ненужным мне магазинам. Парки и улочки этого серого города давно приелись, да и погода не та.

К родителям наведываться нет никакого желания. Тошно и противно от них. Вот так взять и вышвырнуть единственное дитя из дома, не оставив никакой поддержки.

О Моргана, надеюсь, у меня не будет ребенка от Роберта. Ведь практически наверняка в один прекрасный день, будь у нас девочка, он заставит поступить меня таким же образом.

А я не смогу. Не выдержу.

Но, дорогая Мэри, до этого далекого дня надо еще как минимум забеременеть, а значит, противозачаточное зелье в помощь.

Ах, мне совершенно точно необходима хоть какая-то мозговая деятельность.

И проницательный лекарь, что без лишних вопросов выписывает мне необходимое, ненавязчиво советует то же самое.

Только кто же мне предоставит эту самую деятельность?!

Прихожу домой и сразу же бегу к себе в комнату переодеться. Пока Роберта нет, я позволяю себе носить любимые брючные костюмы, но как только он появляется, не испытываю судьбу, встречаю в красивом платье и с приветствием, смотря в глаза. Собственную гордость я утихомириваю заверениями, что не предаю саму себя, а всего лишь следую инстинкту самосохранения, который, как известно, основной у всех живых тварей.

Так и я, ничем не лучше и не хуже животных. Всего лишь делаю то, что позволяет чувствовать себя в большей эмоциональной безопасности.

– Здравствуй, – подхожу к только что вошедшему в дом Роберту.

– Ага, привет, – он равнодушно скользит по мне взглядом, но вдруг задерживается на платье. – Прекрасно выглядишь.

– Рада, что тебе нравится.

Да, сегодня на мне ярко-красный наряд, я так поняла, этот цвет особо привлекает Ромиро.

Мы проходим в столовую и принимаемся чинно ужинать.

Я молчу, пытаясь угадать, в каком настроении пришел мой жених. Кажется, он не раздражен.

– Эм, как дела на работе? – решаюсь задать вежливый вопрос.

– Все хорошо, спасибо, – слегка удивленно кивает тот и вновь погружается в себя.

А я снова утыкаюсь в собственную тарелку. Что же дальше? Продолжать говорить или нет? Ведь мне так хочется спросить у него именно сегодня. Но как понять, подходящее время или нет?

– Как ты? Эту неделю мы практически не видимся. – Роберт снисходит до поддержания светского разговора со мной.

– Эм, все нормально, – насколько это вообще возможно в золотой клетке. – Я много гуляю, платье вот купила, как ты и советовал.

Каждое слово подбираю с особой тщательностью, словно неправильное может спровоцировать взрыв бомбы, что, в общем-то, не далеко от истины.

– Это прекрасно. Я рад, что ты осваиваешься понемногу, и мне бы не хотелось, чтобы ты скучала.

Вот оно! Намек или нет? А, ладно, была, не была.

– Ах да, Роберт, милый, – выдавливаю из себя, – я как раз хотела об этом с тобой поговорить.

– Да, дорогая? – взгляд мужчины поднимается на меня и внимательно смотрит.

– Это по поводу моей занятости. Как ты помнишь, я была неплоха в учебе, и, быть может, я бы смогла выйти на работу? На пол дня, что-то минимально отвлекающее от дома, исключительно с женским коллективом, конечно, – спешно добавляю и выжидательно смотрю на Роберта.

– Хм, работать захотела, значит, – протягивает он, переводя взгляд на стену.

Выражение его лица абсолютно бесстрастное, и мне никак не удается угадать его реакцию.

– А что же ты не хочешь пойти ко мне работать, а?

– О, это было бы здорово, – конечно, кривлю я душой.

Ни к нему, ни к отцу не хочу, чтобы меньше видеть этих двоих лицемеров. Но ради умственной деятельности готова и на такие жертвы.

– Прекрасно, – широко улыбается тот и, наконец, снова смотрит прямо на меня.

В глубине его глаз поднимается что-то темное, мне становится не по себе. Вроде человек не выражает никакой агрессии, тем не менее, она как будто таится где-то на его поверхности.

– Так, значит, ты согласен, я правильно понимаю? – осторожно спрашиваю, главным образом, чтобы отвлечься от тьмы, все активнее плещущейся во взгляде жениха.

– Верно, милая, – кивает он. – Сейчас как раз пойдешь работать на меня, раз такое активное желание деятельности проснулось.

Роберт резко встает и хватает меня за руку.

– А ну пошли, дорогая. В спальню, – злобно цедит он сквозь зубы.

Глава 8

Роберт резко встает и хватает меня за руку.

– А ну пошли, дорогая. В спальню, – злобно цедит он сквозь зубы.

– Ч-что? З-зачем? – я уже заикаюсь, как человек с постоянными проблемами в речи.

Пульс мигом разгоняется до повышенных отметок, адреналин зашкаливает.

– Поговорить, – сурово произносит мужчина. – Я не собираюсь устраивать бесплатное шоу для Лиззи. Да и ты же не хочешь, чтобы она снова получила от меня урок?

Договаривает и с большей силой тянет из-за стола.

Мне ничего не остается кроме как подчиниться и встать. Руке больно в месте захвата, наверняка останется синяк. Он разве в курсе того, что я интересовалась у горничной, что с ней случилось? Откуда? Лиззи настолько все-все докладывает?

Такие сумбурные обрывочные мысли роятся в моей голове, пока мы спешно поднимаемся по лестнице. И тут я случайно спотыкаюсь об угол коврового покрытия и неуклюже падаю на четвереньки.

– Ооох, какая же ты, – рычит Роберт, – бесишь меня! Вставай! Живо! И этой неумехе, ленивой прислуге, все-таки еще достанется. Создает ловушки, о которые мы рискуем покалечиться.

– Не надо! Она-то тут при чем?

– А кто при чем? Ты? – прищуривается Ромиро, резко потянув на себя. – Она бы тебя не выгораживала, уж поверь мне. И, кстати, ты замахивалась на Лиззи сковородкой?

– Что я делала? – стою в шоке от услышанного. Даже мандраж от предстоящих разборок с женихом отходит на второй план от потрясения от чужой коварности.

– Я так и думал, – удовлетворенно кивает Роберт. – Я изначально знал, что ты не такая, собственно, поэтому и взял тебя. Забудь о прислуге, я разберусь. У нас разговор поважнее будет.

И мужчина вталкивает меня в свою спальню.

Опасливо кошусь на широкую кровать. Столько времени не видела ее и еще бы как минимум столько же не видела дальше.

А Роберт тем временем закрывает и заколдовывает дверь, видимо, чтобы нас не было слышно, и я ни каким чудом не сбежала. Затем мужчина снимает галстук и расстегивает две верхние пуговицы на своей рубашке, освобождая шею. И закатывает рукава по локоть. Я слежу за этими манипуляциями очень внимательно, пытаясь предугадать его следующий шаг, но пока бесполезно.

– Так на чем мы там остановились, милая? – опасно сощурившись, спрашивает он. – Ты хотела выйти на работу?

– Эм, да, примерно так. Но ведь я просто спросила, совершенно не обязательно так злиться, мне всего лишь скучно, – тщательно подбирая каждое слово, медленно отвечаю я.

– Ах, скучно? Да бедняжечка ты моя, – притворно ахает мой жених, всплескивая руками. – И как же я должен тебе помочь? Может, мне станцевать?

– Н-нет, спасибо, – совсем теряюсь я.

– Понятно, что нет. Еще бы ты «да» сказала, – возвращается к строгому тону мужчина. – Значит, так, Мэри. Если ты не поняла в прошлый раз, то повторюсь, единственное правило для тебя в этом доме – это безоговорочно и во всем слушаться меня. Это основная черта хорошей жены и самая важная для моего прекрасного настроения.

– Но я же, – пытаюсь оправдаться.

– Погоди перебивать! – властно останавливает он, поднимая руку вверх. – Я прекрасно знаю, что ты там хочешь вякнуть. Что ты просто спросила, не ослушивалась и так далее. Если бы я хотел, чтобы ты работала, я бы сам отправил тебя туда. Это ясно?

Неуверенно киваю.

– Замечательно. Не зря ты все-таки получала образование, да? – издевается Роберт. – А если я говорю: иди, купи себе платье, ты идешь его и покупаешь. Все. Думать не надо, милая моя! Отвыкаем от этой плохой привычки.

Он продолжает дальше в таком же духе, но я не слушаю. Стою и просто стараюсь не расплакаться от обиды. Меня еще никто в жизни так не унижал и не опускал. Отвратительное чувство собственной никчемности дополнительным грузом распространяется внутри.

– И вообще, раз тебе так хочется сменить деятельность, скучно и прочее, могла бы вспомнить, что жених твой давно не обласкан. Зажило там у тебя все? Или как? Сколько можно ждать!

– Эм, – не сразу понимаю, о чем он спрашивает, а когда осознаю, сразу же ужасаюсь по новой. – Болит еще чуть-чуть.

Еле слышно пищу и сразу краснею от смущения.

– Плохо, очень плохо, – качает головой Ромиро. – Получается, я деньги зарабатываю, забочусь о благополучии нашей семьи, о том, как тебя развлечь, а ты что? Никакой отдачи. Нехорошо это, ой как нехорошо.

И произнося эту речь, мужчина движется на меня.

Глава 9

И произнося эту речь, мужчина движется на меня.

– Ты это о чем? Что от меня хочешь? – испугано лепечу и пячусь назад, пока не утыкаюсь спиной в стену.

А Роберт тем временем продолжает свое неспешное движение на меня. Идет расслабленным уверенным шагом, словно хищник за легкой добычей, которая точно никуда не денется.

– Что я хочу, милая? – глаза мужчины загораются опасным огоньком. – Сейчас я тебе покажу, чего я хочу.

И грубо хватает за запястья и заводит их вверх, а второй рукой сжимает мой подбородок и открывает рот. А затем с силой впивается в губы, нещадно терзая их, проникая своим языком вглубь.

– Ммм, – мычу сквозь это действо, и как только предоставляется пауза, произношу, – но ведь мне еще нельзя, лекарь сказал, что рано.

– Ничего, мы попробуем пока другие формы общения, – ухмыляется мужчина.

– Это к-какие такие другие? – испуганно спрашиваю.

Но Роберт вместо ответа снова запечатывает мой рот своим. У меня уже ноют губы от такого натиска, а он все не прекращает и не прекращает. Только придвигается вплотную.

О нет! Прямо в живот мне упирается внушительное желание мужчины.

– Давай, милая, погладь его сквозь брюки, ну же, – шепчет он мне на ухо и отпускает руки из захвата.

Неуверенно дотрагиваюсь до мужчины, и реакцией мне идет его глухой стон. Тут же одергиваю свою руку обратно.

– Ну что же ты, не бойся, знакомься с ним поближе, а то в прошлый раз не удалось. А сегодня тебе его еще и в твой сладенький ротик брать.

– Эм, что? – в ужасе переспрашиваю.

Чтобы я брала это в рот? Еще больше унижения на сегодня?

– Тебе понравится, – говорит Ромиро, и снова затыкает меня поцелуем.

Да как такое может понравиться? Я ведь леди, а не шлюха!

Собираю всю свою силу и отталкиваю мужчину. А потом…

– Я. Не буду. Этого. Делать, – специально раздельно произношу.

– Почему? – как-то слишком спокойно спрашивает Ромиро, сразу поняв, о чем речь.

– Мы не женаты! – выдвигаю самый железный, на свой взгляд, аргумент.

– Ничего, будем. Да и это не моя вина, сама выбрала еще год в невестах ходить. Но даже не надейся сбежать, ясно? Потому что если не магия, я тебя точно из-под земли достану и такое тебе устрою, что точно замуж не возьмет никто, кроме самого последнего простака. Так что на колени, милая, сближаться будем, – грубо заканчивает Роберт и мягко надавливает на мои плечи.

– Нет! Еще раз говорю. Я потомственная аристократка, а не шлюха! – совершенно искренне возмущаюсь настойчивостью мужчины.

– По-твоему, сосут только шлюхи? – прищуривается Роберт.

– Конечно, – горячо отвечаю я.

– Аха-хах, – смеется мужчина, – интересная точка зрения. Или ты таким образом запутать меня хочешь? Обмануть? Кристиану своему ненаглядному, поди, отсасывала за милую душу, этот факт я ведь никак не проверю.

– Да нет же! Я ведь говорила, что между нами с ним ничего не было!

– И какого это было, а? Сладко? Достаточно по-шлюшьи? – Ромиро словно и не слышит меня. – Ты была на коленях перед ним? Заглядывала преданно в его глаза, словно какая-то шавка. А он, должно быть, наматывал на свой кулак твои длинные шикарные волосы и насаживал на себя все глубже и глубже.

– Нет! – кричу, что есть силы. – Никогда ничего не было!

– А со мной не хочешь, конечно, со мной ты холодная леди, вся из себя аристократка, чтящая этикет и прочие нормы поведения, – продолжает гнуть свои линию Роберт. – Но только меня, милая, забыла спросить.

И мужчина резко притягивает меня к себе и хватает за волосы.

– А-ай! Что ты делаешь, Роберт, не надо! – истерично кричу и пытаюсь вырваться из хватки мужчины.

– Не переживай, я буду таким же, нет, лучше. Тебе понравится. И волосы накручу на кулак, и одобрительно наблюдать буду, ну же, давай.

Он пытается опустить меня на колени, но я не даюсь, между нами завязывается потасовка. Роберт тянет к себе вниз, я отчаянно отталкиваю его, пытаюсь драться. И без того понятно, что разговоры не помогут, он меня попросту не слышит. Его переклинило на своем.

Не знаю, откуда во мне столько силы так долго сопротивляться крупному мужчине, или же он меня жалеет и не действует на всю свою мощность. Да и времени, наверное, проходит совсем ничего, это только мне кажется, что мы боремся целую вечность, перемещаясь по комнате, словно стихийное торнадо и чудом не натыкаемся ни на что. Но все-таки всему приходит конец. И этому безумству тоже.

Я не понимаю, кто именно виноват. То ли я сама спотыкаюсь, то ли Роберт намеренно толкает, но моя правая нога подкашивается, я теряю равновесие и, беспомощно махая руками в воздухе, падаю и больно ударяюсь скулой о ножку кровати.