Kitabı oku: «Фрейлина королевской безопасности»
Пролог
Стать отцом легче легкого, но очень нелегко отцом быть.
Вильгельм Буш
(Через час после покушения на убийство Трои)
Он вошел без стука, рывком распахнув нужную дверь. Все эти академические правила – не входить мужчинам без приглашения – для него не работали. Артефакт Артаксара позволял открыть любые двери. Тем более если за этими дверьми живут его дети.
– Отец, зачем ты явился к нам? – обеспокоенно спросила девушка в очках, закрыв дверь за вошедшим в комнату гостем и его спутником.
Гость осмотрелся по сторонам, коротким кивком поприветствовал еще двух своих дочерей.
Родитель из него был никудышный, но, даже несмотря на детские обиды, в глазах каждой из девушек плескалась любовь к нему. Словно у щенков, которых погладили один раз, и теперь они готовы продать душу за новую порцию ласки.
– Что-то случилось? Тебя кто-то узнал? – забеспокоилась полуоборотень Мира.
Гость не помнил точно, как именно встретил ее мать. Среди множества любовниц она была одноразовым развлечением. Однако, когда дочь родилась, волчица быстро сумела отыскать отца и потребовать от него денег. Разумеется, ей было отказано. Хотя дочь он все же забрал, уже тогда почуяв, что отпрыску достались по наследству магические таланты.
С Хлоей и Танисой вышла примерно такая же история. Он не мог позволить своим дочерям тратить доставшийся от него талант на глупости, когда можно было использовать дар с пользой.
– План изменился, – сухо бросил папаша, присаживаясь на одну из кроватей.
Пришедший с ним незнакомый наемник, словно тень, встал рядом.
– Мы слышали сигнал тревоги, это из-за тебя? – поинтересовалась Хлоя.
– Да, мне не удалось устранить Глеба. Троя встала на пути.
Девушки переглянулись.
– Ты убил ее?
– Был уверен, что убил, однако она ожила, – мрачно выплюнул гость. – Я затесался в свиту и наблюдал, как эта дрянь задышала. Теперь, если она придет в себя, может рассказать много лишнего.
– Она видела тебя без личины? – уточнила Таниса.
– Возможно, – ушел от ответа отец. – Поэтому, когда я покину Академию, вы должны довершить дело. Трою необходимо устранить.
Хлоя тихо ойкнула, а Мира зашипела:
– Мы не убийцы. Ты отправлял нас сюда только шпионить! – воспротивилась она.
– Я же сказал, планы изменились, – грозно посмотрел гость на дочь, заставляя ту вжать голову в плечи. – Если меня раскроют, можете забыть о наследстве и планах на счастливое будущее. Так что будьте добры выполнить то, что я скажу.
В комнате воцарилась тишина.
– Тэон! – рявкнул гость на спутника. – Артефакты.
Наемник, стоявший истуканом около хозяина, бесшумно достал из сумки на плече литровую бутыль из непроницаемого стекла, флакончик с серебристой затычкой, обычные с виду очки и туго скрученный свиток.
– Очки Танисе, – пояснил отец. – В них мощный определитель магии. Возможно, пригодится. Так же, если Трою будут охранять, вам понадобится свиток. Учтите, он в единственном экземпляре и способен подделать подпись любого человека или мага, в вашем случае герцога Эридана. Если что-то пойдет не так, воспользуетесь зельем, – он ткнул в большую бутыль. – Это «спящая красавица» – она погрузит Академию в сон.
– Допустим, а дальше? – перебила его Таниса. – Самим нам тоже спать? У зелья нет антидота.
В ответ ей протянули маленькую колбу:
– Антидот есть. Единственный в своем роде. Не только Глеб может составлять уникальные снадобья. Я планировал воспользоваться зельем сам, если бы пришлось экстренно покидать Академию, но вам нужнее.
– И что нам делать с этим набором? – Мира подозрительно косилась на «подарки» отца.
– Что хотите, но Трою устраните любым путем. Иначе о наследстве можете не мечтать.
– Но почему мы? – ноты обиды прозвучали в голосе Танисы. – Мы ведь твои дочери, зачем делать из нас убийц? У тебя есть десятки наемников!
В сердцах она ткнула пальцем в стоящего Тэона.
– В Академии только вы, – отрезал отец. – А наемники пригодятся в другом месте. Я взял их сюда лишь ради подстраховки. Кроме Тэона – еще двоих, они сейчас охраняют проход! Поэтому вся надежда остается на вас, тем более что средства для этого я выдал!
Губы Танисы невольно поджались.
– Хорошо, – буркнула она и отвернулась. – Мы согласны. Убить – значит убить!
– Чего не сделаешь ради любимого папочки, – поддакнула Мира.
Глава 1
Следует спрашивать не о том,
могут ли животные мыслить или говорить,
а о том, могут ли они страдать.
Иеремия Бентам
Новый дом лорду Оттону Штраусу фон Мурзу нравился. Он всегда считал, что его наглой и рыжей персоне самое место в старых дворянских домах или королевских замках, не оттого, что дорого и роскошно, а потому что пыльно и мышей в подполе много. Поэтому, оказавшись вчера в керенийском поместье герцога Эридана, кот ощутил себя едва ли не в раю. Табунами крысы тут, конечно, не бегали. Но при беглом осмотре Мурз нашел несколько десятков гнезд, что, по нехитрым расчетам, давало надежду на долгое и счастливое будущее в таком рассаднике грызунов.
Это сейчас у него в тарелке налито обычное молоко и насыпана вареная гречка с кусочками курочки, а в будущем, если приложить определенные усилия, рядом может оказаться еще и целая гора сочных, свежепойманных вредителей. Надо только постараться.
Сюда б еще Бусинку…
Кот мечтательно закатил глаза, замурчал грустную песенку и принялся удобнее устраиваться на одном из подоконников первого этажа.
В ласковых лучах рассветного солнца рыжая шерсть искрилась и переливалась золотыми оттенками. Увидь сейчас кто кота, непременно бы зажмурил глаза от той яркости, которая от него исходила. Но Мурза мало волновали чужие гипотетические чувства, он предавался мечтаниям и размышлениям о светлом будущем и тягостном настоящем.
Вчера девчонки не взяли его в керенийский дворец, не дали увидеться с Бусинкой и, как оказалось, правильно сделали. Уже поздней ночью злющий герцог приволок унылых Элю, Анфису и Кристину в поместье и устроил им нагоняй по полной программе. За неподобающее поведение. Мурз плохо понимал, о чем речь, но подруги выглядели крайне виноватыми. Особенно Эля и Анфиса. Им герцог предъявил, что они оставили Кристину одну, а самой Волковской выказал крайнее недовольство по поводу ее самостоятельных блужданий по королевскому саду.
В наказание герцог сегодня поднял девчонок, едва забрезжил первый луч солнца, и утащил на выматывающую тренировку – марш-бросок с полной выкладкой на каблуках и в корсетах вокруг главной площади города.
Фрейлины приняли наказание стойко и мужественно, а готовность стерпеть все тяготы и лишения отразилась на их заспанных усталых лицах. Только Крис бормотала что-то о том, мол, злыдню нужно отравить, и, возможно, Глеб выдал запас ядов не для того, чтобы им просто смазывали каблуки…
Едва за несчастными закрылась дверь и дом опустел, проснулась Чешуйка. Всю ночь она спала в одном из кресел гостиной и теперь звонко шлепала когтистыми лапами в сторону кухни и мисок с едой. Свою кормушку с налитым вчерашним борщом дракоша проигнорировала, зато гречка Мурза заинтересовала ее куда больше. Она, словно пылесос, всосала в себя всю порцию до последней крупинки. Кот хотел было возмутиться подобному поведению и выдать чешуйчатому детенышу пару поучающих подзатыльников лапой, но передумал, решив, что подрастающему организму еда нужнее, а он и мышами обойдется, их ведь в доме герцога превеликое множество.
Довольно облизнувшись длинным раздвоенным языком, драконица почесала спину крылом и уже собиралась вернуться на свое кресло в гостиную, как внезапный звук со стороны улицы привлек внимание и ее и Мурза.
Уши кота, словно локаторы, развернулись в сторону шума, а он сам, приподнявшись на подоконнике, попытался разглядеть источник. Дракошка же могла только бессильно подпрыгивать и пытаться взлететь, махая еще не окрепшими для полета крыльями.
Виновником оказался худощавый долговязый парнишка-курьер. В этот ранний час юноша, облаченный в обычную простолюдинскую одежду, волок к порогу дома огромную корзину белоснежных роз. Казалось, его ноша вот-вот перевесит центр тяжести дохленького тельца и рухнет на землю с оглушительным треском. Но курьер не сдавался. Цепкие пальцы крепко сжимали выскальзывающий низ корзины, не давая той совершить злодейский план по самоуничтожению. Несчастный пыхтел, но букетище нес упорно.
Дойдя до крыльца, парнишка аккуратно поставил цветы на верхнюю ступеньку, удовлетворенно оглядел труд рук своих, поправил одну из роз, которая на пару сантиметров выбилась из общей букетной массы, вытер со лба пот и приготовился уйти восвояси. Однако через несколько шагов вспомнил о чем-то важном, стукнул себя по лбу и, достав из внутреннего кармана потертой жилетки записку, аккуратно воткнул ее на видное место в середину букета.
Еще раз оглядев бывшую ношу, паренек окончательно убедился, что теперь-то уж точно все по фэн-шую, и поспешил по своим дальнейшим делам, насвистывая легкий мотивчик прилипчивой песенки.
Едва курьер скрылся вдалеке улицы, Мурз соскочил с подоконника и решительно направился на исследование неопознанного цветочного объекта. Любопытная Чешуйка явно не собиралась отставать и, пыхтя от напряжения, не справляясь с высокой скоростью, которую развил кот, неслась за ним, сбивая по пути непослушным хвостом плохо закрепленные предметы интерьера. Так, с грохотом была разбита трехсотлетняя фарфоровая статуэтка ангелочка.
Мурз спешил к одному из лазов, которые обнаружил вчера, исследуя дом. Плевать было коту на запертые двери и окна, если он решил выйти на улицу и разглядеть букет получше – ничто не могло ему помешать. Протиснувшись в довольно узкую щель, ведущую в подпол дома, рыжий прохвост убедился, что неугомонная Чешуйка не застряла между стен, после чего продолжил свой путь. Уже через пару минут оба зверя стояли рядом с букетом и напряженно внюхивались в цветочный аромат.
– А-а-апчхи! – чихнула дракошка, при этом выплюнув сноп раскаленных искр. – Слишком душистые… А-апчхи! Мой нос чешется от таких запахов, – капризно пожаловалась она коту.
– Аллер-р-гия, – авторитетно заявил рыжий, вставая на задние лапы и уверенно выцарапывая записку из середины букета. – Я, конечно, человеческой грамоте не обучен, но вдруг на бумаге есть чей-то запах.
Оказавшийся в когтях Мурза миниатюрный конвертик был немедля изодран, а также несколько раз прокушен острыми зубами. Все ради одной цели – достать оттуда сложенную вдвое записку и внимательно ее обнюхать.
В процессе извлечения письмецо было слегла обслюнявлено, надорвано и один раз подожжено искрой Чешуйки с правого верхнего уголка.
– Ну вот, – горестно промявкал кот, – даже если оно чем-то и пахло, то теперь, благодаря твоей драконьей моське, все перебивает запах дыма и гари! – Легкий подзатыльник все же прилетел к малышке в обучающих целях. – В следующий раз чихай в другую сторону!
Содержимое записки теперь было явно нечитаемым, лишь несколько строк оставались вполне разборчивыми.
– Предлагаю слинять, – предложил Мурз, понимая, что бесспорно накосячил. – Давай, как будто нас тут не было?
Чешуйке оставалось только согласиться, в конце-то концов, она тоже приложила некоторые усилия, из-за которых записку теперь проще было сжечь до конца, чем прочесть.
В итоге остатки письма и конверта Мурз лапой утрамбовал обратно в центр букета, при этом растрепав несколько цветов в хлам, но, решив, что это не смертельно – подумаешь, из сотни цветочков пять-десять будут малость дефектными, невелика потеря, результатом своей работы остался удовлетворен.
В дом возвращались через подпол, и, заняв наблюдательные позиции на подоконнике (пришлось подсадить Чешуйку на спину), зверье принялось ожидать прихода герцога и девчонок.
Время неумолимо текло, а на горизонте никто так и не появлялся. Теплое солнышко уже стало припекать Мурзу в макушку, отчего, широко разевая пасть, кот, не прекращая, зевал. Чешуйку уже минут как двадцать сморило, она сладостно причмокивала, видя какие-то ведомые только ей одной сны, и прикрывала и так закрытые глаза перепончатым крылом.
В борьбе со сладкой дремой кот принялся усердно вылизывать заднюю лапу, тем более что там внезапно обнаружились мелкие комья налипшей земли с улицы. Но даже такой процесс убивания времени, как умывание, особого результата не принес – в сон стало клонить еще больше.
Решив признать себя побежденным в этой неравной схватке, Мурз свернулся клубком, еще раз сладко зевнул и приготовился отойти в объятья Морфея. В конце-то концов, когда герцог с девчонками явятся, они такой шум поднимут, разглядывая этот злосчастный букет, что мертвого разбудят.
Логика кота была бы бесспорной, вот только плохо Мурз Эридана знал. Когда спустя час вдалеке улицы появились запыханные и растрепанные девчонки, едва державшиеся на ногах, а за ними бодро вышагивающий блондинистый тренер-экзекутор, ни у кого из них не возникло желания поднимать лишний шум, глядя на непонятно откуда взявшийся букет. У подруг на это попросту не осталось сил, а герцог отнесся к неопознанному объекту с осторожностью – оттеснив назад фрейлин, выставил перед собой магический щит и принялся медленно приближаться к букету.
В правой руке у Эридана материализовался длинный, тонкий клинок, которым он не преминул ткнуть в самый центр цветочной композиции. Разумеется, никаких лазутчиков-диверсантов внутри корзины не обнаружилось, взрыва тоже не последовало, зато пострадало еще несколько роз, срезанных острейшим лезвием. Убедившись, что прямой магической, а так же не магической угрозы от букета не исходит, щит Эридан все же опустил.
– Похоже, это обычные цветы, – подтвердил он через некоторое время, закончив все проверочные манипуляции. – И даже ядом не обрызганы…
Девчонки, все это время топтавшиеся в стороне, облегченно выдохнули. Пока герцог возился с букетом, их уже посетили несколько догадок одна страшнее другой. И о том, что в букете споры сибирской язвы, и про обработку ядом из двадцати пяти роз, даже выскочи из букета террорист с автоматом, они бы не удивились. Вчера во дворце фрейлины много кому своим появлением матримониальные планы попортили.
– Подойти-то можно? – робко спросила Анфиса. – Или в дом мы теперь будем через окна пробираться?
Эридан неохотно кивнул, разрешая оглядеть букет поближе.
В этот момент на подоконнике проснулась Чешуйка, ее все же разбудил разговор со стороны улицы, потому, распихав храпящего кота лапами, живность, навострив уши, принялась подслушивать.
– А может, просто кто-то ошибся адресатом и случайно принес сюда букет? – озвучила предположение Эля, склонившись над неопасными цветами. – Подарок-то явно не из дешевых.
Как и любая девушка, она была в курсе рыночных цен на подобные подарки в своем родном мире и, руководствуясь обычной логикой, подозревала, что в Двадцати королевствах экономика и ценообразование немногим отличаются.
– А если там записка? – ведомая любопытством Анфиса уже протянула руки к букету. Желание прошерстить цветочки было выше ее чувства самосохранения, за что и получила по рукам от герцога.
– Я сам! Записка, возможно, и есть, но и она может оказаться опасной.
Поиск этой самой записки у Эридана много времени не занял, буквально через пару мгновений из глубины букеты была извлечена потрепанная обгорелая бумага.
– Оригинально, – осмотрев со всех сторон многострадальное послание, высказал Тарфолд. – Видимо, я совсем отстал от моды, и целые письма теперь не котируются.
– Ну же, разверните, – едва ли не прыгала от нетерпения Фиса.
Эля и Кристина, стоящие рядом с ней, переглянулись.
Переглянулись и Мурз с Чешуйкой, сидящие на подоконнике. Их любопытные морды, торчащие из окна, пока никто не замечал – таинственный букет казался всем гораздо интереснее.
– Хм, – откашлялся герцог. – Не привык читать чужие письма, но это явно не мне! – и протянул записку Кристине.
Волковская растерялась и, от удивления открыв рот, захлопала глазами.
– В смысле, мне? – все еще не понимая, пролепетала она, но записку брать не торопилась.
– Ну не меня же Кристиной зовут! – почти шипел теряющий терпение Тарфолд. – Сдается мне, я не все услышал о твоих вечерних прогулках по королевскому саду.
Иномирянки опасливо переглянулись, разумеется, герцогу вчера никто об излишнем внимании принца Даррия не сообщил, а уж про лжесвадьбу Кристины с каким-то неизвестным дворянином – так тем более. Официальная версия была куда более прозаичной: растерялись, заблудились, бродили по саду искали друг друга.
Начиная догадываться, откуда могут расти ноги у такого по-королевски щедрого подарка, Крис записку из рук преподавателя фактически выдернула. Незамедлительно пробежалась глазами по строчкам, после чего выдала:
– Ничего толком не разобрать. Почти все выгорело, – в ее голосе мелькнуло разочарование, смешанное с облегчением.
– Но что-то же осталось? – заглядывая через плечо подруги, любопытствовала Эля.
– Ага, – выдохнула Крис и принялась зачитывать: – «Леди Кристина»… дальше записка осыпалась пеплом, «извинения за вчерашнее»… снова осыпалось, «мое поведение»… следующая строчка обуглилась, «недостойно»… А вот тут, – она ткнула пальцем куда-то вниз записки, – явно была подпись, которую сейчас не прочесть…
Теперь разочарованно выдохнула и Анфиса.
– Это так романтично. Почти тайный поклонник, – с долей некоторого сарказма выдала она. Хотя для девчонок поклонник тайным явно не был. Кому ж еще, кроме принца Даррия, могло прийти в голову рассылать дорогущие букеты и вкладывать в них обугленные записки.
Эля и Фиса на подругу могли посмотреть только с сочувствием. Тем более еще и герцог решил маслица в огонь подлить.
– А чем же таким, леди Кристина, вы заслужили подобный подарок? – едко поинтересовался он.
– Понятия не имею, – Волковская решила до последнего отмалчиваться подобно партизану.
– Врешь. Я же вижу! – «орлиное око» полыхнуло голубым заревом.
– Не вру, а недоговариваю, – упрямилась Кристина. – В конце-то концов, может это моя личная жизнь, и я не собираюсь перед вами о ней отчитываться.
– Вот как… – протянул Эридан. Подобного отпора он явно не ожидал, но и, будучи хорошо воспитанным, настаивать на ответах не стал. – В таком случае вы теперь от меня ни на шаг не отойдете, ни на одном из мероприятий.
В этот момент девчонкам хотелось ответить, мол, это и так его прямая обязанность – от них не отходить, и если б вчера он не оставил их одних, ничего подобного бы и не произошло. Но здравый смысл, подсказывающий не нарываться на гнев злыдни, победил.
– Вот и не отходите! – буркнула Крис и в сердцах пнула ни в чем не повинную корзину роз.
Цветы возмущенно заколыхались и частично осыпались десятком лепестков на крыльцо.
– Все в дом! – наконец приказал Эридан. – Нечего на пороге стоять.
– А с букетом что делать?
– Пускай хозяйка решает! Это ее цветы, – буркнул Тарфолд и, зайдя внутрь здания, с хлопком закрыл за собой дверь.
Оставшиеся на улице девчонки еще несколько секунд молчаливо рассматривали розы.
– Анфис, – как приговор озвучила решение Кристина. – Сожги их на фиг. Я от этого прынца никаких подарков принимать не собираюсь!
– А если это не от Даррия? – Элле цветы было ужасно жалко, они же не виноваты, что их королевский отпрыск прислал. – Вдруг это от твоего «мужа»?
– Ага, счас, – отмахнулась Крис. – У «мужа», как ты выразилась, явно денег не хватит на такой букетище! Он обычный парень. Так что жги, Фиска, жги!
Совместными усилиями троицы букет был отбуксирован на задний двор, где в плотной тени деревьев заброшенного сада Анфиса и устроила маленький пожар. Цветы горели неохотно. Свежие розы до последнего сопротивлялись беспощадному огню, но в конце концов, не имея шансов на спасение, сдались.
– Вот и славненько, – наблюдая за тлеющей золой, выдала Кристина. Она, не мигая, смотрела за последними красными всполохами, а после равнодушно отряхнула руки, отвернулась и произнесла: – А теперь в дом, в душ, и завтракать…
– Блин, точно, – возвела глаза к небу Анфиса. – Я ж совсем забыла, что здесь мы сами готовим и сами убираем эту домину! Герцог же разогнал всех слуг, пока мы здесь гостим.
– Может, это и к лучшему, – Эля пожала плечами. – Чем меньше вокруг народа, тем спокойнее. А от готовки еще никто не умирал…
* * *
– Вру, умирал! Еще как, – возмущалась я, глядя на сгоревшую в кастрюльке перловую кашу. – Только не от готовки, а от несъедобной пищи.
Анфиса, которой собственно и принадлежал этот шедевр кулинарии, пожала плечами.
– А я предупреждала, – начала оправдываться она. – Готовить я, во-первых, не умею, а во-вторых, не представляю, как это делать на средневековом оборудовании! – она указала рукой на огромное подобие русской печи местного разлива.
В отличие от знакомой иномирянкам родной печки, у этой, вместо одного большого очага, было аж пять, все они располагались на разной высоте от пола и, судя по форме, каждый предназначался для разной посуды или блюд.
– Ну уж, простите. Тут газовой плиты отродясь предусмотрено не было, – мне оставалось только выбросить всю кашу в урну с мусором. – Как ты вообще додумалась перловку варить на собственных руках?
Белова вновь пожала плечами:
– На чем умею, на том и варю, – огрызнулась она. – Мне проще было огонь в ладони создать, чем в печке развести.
После этой фразы я испытала острое желание надеть освобожденную от каши кастрюльку блондинке на голову. Могла ведь и помощи попросить, прежде чем такими художествами заниматься, но нет… Анфиса решила поступить по принципу: первая сделаю, первая и отмучаюсь. В итоге все закончилось как в поговорке про блин комом, а в нашем случае горелой кашей.
Кристина, молча сидевшая все это время за кухонным столом, смогла лишь устало выдохнуть и закатить глаза. Со своей задачей нарезать салаты она справилась давно. Вполне привычные огурцы и помидоры аккуратными ломтиками были перемешаны в миске и заправлены сметаной. Любо-дорого смотреть.
– В этой ситуации меня радует лишь одно, – наконец произнесла она. – То, что мы не доверили Анфиске мясо. Боюсь, испорченный окорок нам бы ни один герцог не простил.
При упоминании о злыдне закатить глаза захотелось мне. Это ведь он, едва мы с девчонками закончили утренние ванно-банные процедуры, выдал нам свежепринесенный набор продуктов и приказал что-нибудь приготовить из этого к завтраку.
Набор оказался для легкого утреннего перекуса странным: перловка, огурцы, помидоры, лук, сметана и огромный свиной окорок.
Надо признаться, изначально никакого возмущения по поводу нашей эксплуатации в роли кухарок мы не выказали, да и не к чему было. После фрейлинской диеты в Академии мясо нас манило. Правда, в последнее время спасали вылазки к домовой Мане, но постоянно к ней ведь тоже не набегаешься.
Вот так и вышло, что почетная роль готовки мяса выпала на мою долю, Анфисе выдали перловку, как самую легкую в приготовлении, а Кристине овощи и фигурное нарезание салата.
– Эль, я надеюсь, ты мясо не додумаешься Анфиске отдать на поджарку? – предупреждающе спросила Крис.
– Упаси боже, – мне оставалось только отмахнуться. – Проще освоить эту неведомую печку.
– Бу-бу-бу, – Фиса похоже на нас обиделась и с шумом плюхнулась на ближайший стул, при этом надув щеки и скрестив на груди руки. – Обойдется, значит, без кашки злыдня. Ишь ты, хорошо устроился! Аки султан, с тремя женами! Учтите, стирать ему носки я точно не собираюсь!
«А можно я ему носки постираю? Ну позя-зя! Такой мужчинка, такой мужчинка! – оживилась шиза. – Докажу ему, какая я хозяйственная и добродетельная!»
Такое заявление от Эльвиры заставило меня вздрогнуть. Признаться, я уже забыла, что эта зараза у меня в подсознании живет. Почти весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро она упорно отмалчивалась, и вот теперь оживилась.
«Только ты одну деталь забыла, – мысленно зашипела на нее. – Ручки у нас на двоих общие! А я для герцога могу только клопов в носочки подложить!»
«Противная ты! – протянула обиженная зараза. – Если он тебе не нравится, это не повод обламывать всю малину мне!»
«Это как раз таки офигенный повод! – Пока пререкалась с шизой, для отвлечения собственных мыслей вернулась обратно к готовке мяса, а именно заклинанием сотворила металлическую фольгу и теперь усердно укутывала ею окорок и укладывала тот на противень, чтобы засунуть в печь. – Ты же меня с Глебом обламывала!»
«О, точняк! Я ж чего проснулась-то. Видение мне про твоего зельевара пришло… Или уже не совсем про твоего!» – Эльвира не то чтобы мерзко, но как-то злорадно захихикала.
Что-то не понравилось мне в таком проявлении ее эмоций, я даже изумленно замерла со своим кулинарным произведением, которое уже приготовилась засунуть в одно из жерл местной печи.
«Ты о чем?» – попыталась сохранить спокойствие и затолкала окорок в раскаленную пасть плиты.
«А то, что меня посетило видение будущего, где я лицезрела его в твоем Внешнем Мире в ресторане на Красной площади рядом с какой-то эффектной шатенкой! Ух! Какая у нее была грудь!»
– Что за бред ты несешь?! – незаметно для самой себя эту фразу я выкрикнула вслух, но шизу было уже не остановить, Эльвира, добивая меня, решила прочесть стишок:
– «А из нашего окна площадь Красная видна! А из вашего окошка только улица немножко»…
В следующий момент чьи-то руки резко отдернули меня в сторону, а я сама не сразу осознала, что произошло, лишь резкая боль в ладонях и вздувающиеся волдыри ожогов привели в чувство.
Последние несколько секунд я стояла, вцепившись в раскаленную заслонку печи.
– Дура! – орала на меня Кристина. – Ты о чем вообще думала? Анфиса, тащи патронташ, там было противоожоговое!
Взглянувшая лишь мельком на мои руки Белова с чувством выматерилась и вылетела пулей из кухни за лекарством. Я бы и сама сейчас высказала десяток крепких словечек, если б не было так больно. Причем непонятно где больнее – в душе или в ладонях.
На вопли из гостиной прилетел распушивший хвост Мурз, на его вопросительное мяуканье Кристина приказала не лезть в дела человечьей медицины и не путаться под ногами лишний раз. Но у кота было свое мнение, видимо, решив, что он лучше всякого лекарства, рыжий полез тереться о мои ноги. Такое поведение меня растрогало и одновременно почему-то вернуло способность здраво мыслить. Элементарная логика тоже проснулась.
«Слышь, ты, – обратилась я к Эльвире. – Во-первых, с фига ли Глебу что-то делать на Красной площади? А во-вторых, что конкретно ты видела? Мало ли с кем он мог там сидеть…»
Ну подумаешь, вертихвостка перед ним какая-то будет крутиться, это же ничего не значит.
«И вообще, – продолжила я, требуя более конкретной информации. – Может, ты соврала, чтобы меня позлить!»
Кристина тем временем усадила меня за стол, а Анфиса притащила целительное снадобье. С одной стороны, это было расточительной тратой ценного ресурса, я и сама могла сосредоточиться и десятком заклинаний ожоги заживить – не зря же нас учили, а с другой – состояние у меня сейчас было далеким от адекватного. Я ждала ответов от шизы и при этом, не переставая, шипела от боли, когда пальцы Кристины касались ожогов, нанося мазь.
«Ничего-то я и не врала, – взбеленилась Эльвира. – Знала б, что ты такая впечатлительная и руки себе покалечишь, вообще ничего бы не рассказала! Лучше б мне видение наших обгорелых лапок пришло, чем зельеваровские посиделки».
«И что там за посиделки? Конкретнее!»
«На, смотри!» – сдалась вредина и решила продемонстрировать мне очередную грань наших проснувшихся возможностей.
Десятки образов замелькали перед глазами, и различить в них что-то конкретное казалось невозможным, ровно до того момента, пока их хаотичные движения не стали замедляться.
Вот шумная, вечно кишащая туристами Красная площадь, мавзолей, Собор Василия Блаженного, а вот одно из кафе ГУМа, окна которого как раз и выходят на главную достопримечательность страны. За столиком сидят двое. В мужчине я безошибочно узнаю Глеба, только одет он как преуспевающий бизнесмен из моего родного мира. Обычно растрепанные волосы аккуратно причесаны, а на смену серебристой мантии пришли черный пиджак с белоснежной рубашкой. Вычищенные до блеска черные туфли от именитого бренда дополняют и без того лощеный образ. Напротив него сидит девушка, почему-то с моего ракурса она кажется смутно знакомой, несмотря на то, что ее лица я не могу разглядеть из-за ухоженной шатенистой шевелюры. А вот грудь действительно впечатляющая, огненно-красная кофточка с огромным декольте явно надета не просто так, а для того, чтобы приковывать к себе взгляды и внимание. Длинные ноги едва прикрывает коротенькая мини-юбка, которая настолько сильно облегает крутые бедра, что мне кажется, вот-вот лопнет по шву. Увидь я такое в живую перед собой, немедленно бы захотела выцарапать этой дамочке глаза и повыдергивать все волосы, однако сейчас могла только рассматривать детали этой бесящей меня сцены и искать зацепки, которые помогут разобраться в происходящем. Парочка мило ворковала за чашечкой кофе, да так, что складывалось впечатление, будто всего остального мира для них не существует.
Ей богу, так бы и разбила что-нибудь тяжелое об голову и одного, и второй. Или туфлей бы отдубасила. Черные лабутены с огромными шпильками на ногах девицы прекрасно бы подошли для этой задачи. Где Глеб вообще нашел дамочку с подобным гардеробом?
Я с ненавистью разглядывала эти злосчастные дорогие туфли на чужих ножках, как внезапно что-то режущее глаз для такой картины привлекло мое внимание.
Кончик артефактной плети свисал на пол, я бы его никогда и не заметила, если б так внимательно не сверлила взглядом низ стула, на котором сидела незнакомка. Всю остальную плеть вместе с рукояткой прикрывал плащ дамочки, который она аккуратно развесила на спинке стула явно для того, чтобы это самое оружие не привлекало ненужного внимания.
Вот теперь мне стало все ясно, а заодно и понятно, откуда я знаю эту девушку.
Это же Троя, только перекрашенная.
«Обломись, Эльвира! – победно прорычала я шизе. – Твое видение означает только одно, что Троя будет живой, а не то, что Глеб себе другую девушку нашел!»
Картинка медленно выцветала у меня из подсознания, а радостные эмоции заглушали боль от ожогов.
– Нет, ну ты погляди на эту идиотку! – выдернул в реальность голос Кристины. – Я ей тут руки спасаю, а она лыбится как сумасшедшая! Мазохистка, что ли?
Вид у Волковской был самый что ни на есть строгий и обеспокоенный.
– Или у тебя мозг в ладошках и ты его обожгла? – не унималась она. – Ты чему радуешься-то?
– Я видела Трою, – выдохнула я. – И она явно будет живой!
Лица подруг мгновенно преобразились из обеспокоенных моим состоянием до изумленных от полученной информации.
