Kitabı oku: «Вселенная начинается на Земле», sayfa 6
В основном Косова водила детей не выше 150-200м, и радары их не засекали. Но вот высотные полеты заставляли военных задуматься: что это за цели такие? При всем том они появлялись, хоть и в одном регионе, но в разных местах, и нерегулярно, и нечасто, и, главное, ненадолго. Появились и исчезли.
Толкин вел уроки с энергетикой и защитой от нападений. Этот предмет вплотную перекликался с предметами Косовой и директора. В школе он считался лучшим, после директора, специалистом, по защите от Темных искусств. Сейчас он иногда помогал Косовой в проведении Воздушных уроков.
Ребята выработали правила игры в аэробол. Это была смесь гандбола и волейбола. Команда состояла из семи игроков: вратарь, два защитника, нападающие. Учитывая скорости полета, поле было длиной 400м, шириной 300, и ворота – огромный обруч, 2м в диаметре, укрепленный на высоте 20м над землей. Мяч обычного размера, но не падающим на землю, хоть и мог опуститься до 30 см над почвой. Хана и Роман в своей команде были нападающими, Андрей – в защите.
В школе четыре факультета, поэтому решили, что осенью отыграют отборочные матчи, а весной финальный. На середину октября назначили первый в истории школы матч по аэроболу. Поставили условие – игра состоится при любой погоде. Второй матч назначили через две недели после первого.
И вот наступило воскресенье. День стоял удивительно тихий и солнечный, словно и Природе хотелось полюбоваться игрой. Вокруг стадиона расположили трибуны для зрителей. Посмотреть игру пришли и работники фермы. Только они имели доступ на стадион.
Трибуны засверкали разноцветьем красок – все пришли в праздничных нарядах, в одежде своих форменных цветов. Судил игру Демешко, комментатором был Толкин, но объявили конкурс на комментатора. Стадион шумел, как море. Заговорил комментатор, и гул смолк.
– Дорогие друзья! У нас сегодня выдающееся событие – первый в истории нашей школы матч в аэробол. Сейчас мы проведем жеребьевку, а затем состоится первый отборочный матч.
На поле вышел Демешко с кубком в руке, и мальчик с первого курса.
– Команды на поле!
Вылетели четыре команды, каждая в одежде цвета своего факультета, все серебристо-переливчатые. Казалось, по кругу летят искры или языки цветного пламени. Облетев стадион, ребята опустились на поле, и выстроились в ожидании.
– Начинаем жеребьевку! – Мальчик опустил в кубок руку, и вынул первый кубик алого цвета. – Факультет Чародеи!
Кубик передали капитану команды, третьекурснику Климову Василию.
– Первая пара – факультет Чародеи и – вынут второй кубик золотого цвета, – факультет Арлеон! Поприветствуем их! Они сегодня играют первую игру.
Стадион взорвался приветствиями.
– Друзья, вторая пара – факультеты Факиры и Терринг играют через две недели. Поприветствуем игроков еще раз, поблагодарим за участие в жеребьевке, и я прошу не играющих покинуть игровое поле.
Мальчик с кубком убежал, команды, сделав круг почета над полем, разделились. Игроки снова выстроились на поле, а свободные сели на трибуне.
– Капитаны, пожмите друг другу руки! – скомандовал Демешко. – По свистку взмываете в небо!
Пожимая руки, ребята обменялись репликами типа: «Берегись!». Раздался свиток, 14 игроков взмыли в воздух. Когда все распределились, судья выпустил мяч, и игра началась. Первый матч снимали на видео – для архива школы. Впрочем, и все последующие тоже будут сниматься, и не только для архива. Шла отчаянная игра. Три тайма по 20 мин, перерыв -10.
Счет открыли Толкинцы – Хана забила два мяча подряд, потом ответили Алиевцы. Во втором тайме обе команды забили по семь голов. В третьем игра шла особенно напряженно, обе команды страстно желали победить. Раздался финальный свисток на две секунды после мяча, забитого Ханой противнику. Ребята были обескуражены: счет 20:20! Ничья. Несколько разочарованные, игроки, совершив над полем круг почета, отправились на ужин.
В школе появился картежник. Он виртуозно играл в карты, обыгрывая детей. У них имелись карманные деньги, для пополнения счетов, это не запрещалось Уставом школы. И вот этот виртуоз отнимал их! И пожаловаться некому – никто тебя играть не заставляет. На педсовете директор спросила:
– Что будем делать? Отчислим, или поборемся?
– Сначала поборемся, – ответил Алиев.
– Ну, тогда, Ибрагимыч, тебе и карты в руки!
На следующий день в укромном уголке двора, после обеда двое играли в карты, а вокруг сидело еще человек пять. Захваченные азартом, они не заметили подошедших Алиева и Толкина.
– Так играют только сапожники, – заметил Алиев. Ребята от неожиданности подпрыгнули и остолбенели. А Алиев, как ни в чем не бывало, продолжал:
– Ты, друг ситный, и играть-то не умеешь. Таких цыплят обыграть – это так, ерунда. А с хорошим игроком тебе слабо!
– Я и вас обыграю! – дерзко ответил мальчуган. Ему нечего было терять, грозило исключение.
– Да ну-у-у! – восхитился Алиев. – Неужто так хорошо играешь? Небось, карты-то крапленые? А ну, дай сюда!
– Карты чистые,– буркнул мальчишка.
– Давай-давай, – протянул руку преподаватель. Тот нехотя отдал. Алиев взял колоду, привычно провел рукой по рубашкам. Встряхнул со сноровкой картежника и иронично протянул – А карты-то с крапом!
– Нет! – с вызовом глянул владелец.
– Показать, или как?
Мальчишка сник. За крап на картах грозило наказание.
– Слушай, давай сыграем?
Мальчишки изумленно уставились на преподавателя – не шутит ли? К ним уже подошли еще ребята, всем было интересно, чем дело закончится.
– Давай на спор! Если я выиграю, ты никогда больше не будешь играть в азартные игры.
– А если я выиграю? – с интересом спросил паренек.
– Ты? Ты проиграешь!
– А если нет?
– А если нет? – почесал затылок преподаватель, – Ну, а что ты хочешь?
– Играть открыто!
– За воротами школы – хоть сейчас!
– Вы предложили ставку, я сказал свою. Так нечестно!
– Ты гляди! Играть крапом, так честно, а ставку отвести – так нет! – восхитился Алиев. – Ну, хорошо, принимаю. Как играем?
– А как вы можете?
– По любому!
– 21, подкидной, вист?
– Все, что хочешь, – твердо ответил Алиев.
– Ладно,21.
– Хорошо, – доставая карты, согласился преподаватель. Пачка была новая, запечатанная. Открыл, показал, что крапа нет. Мальчик тоже профессионально проверил карты, согласился.
– Сдавай.
Игра началась. Яростная, ожесточенная, иногда с матерком. Наконец мальчик бросил карты.
– Ваша взяла! Но быть не может, чтобы вы не махлевали!
– Не пойман – не вор!
– Дайте мои карты!
– На, – удивился Алиев. Мальчик сложил их горкой.
– У кого есть спички?
– Зачем тебе?
– Сжечь карты. Я больше не буду играть. Точка.
– Сейчас! – Алиев взмахнул палочкой, карты загорелись. В костер полетели и карты преподавателя. Когда все сгорело, мальчик развеял пепел по ветру и пошел в корпус. Преподаватели тоже пошли.
– Где ты научился так играть? И жаргон знаешь?
– По секрету тебе скажу: один из моих дядюшек – вор в законе. Еще мальчишкой он обучил меня, – смеясь, пояснил другу. – Но у стервеца есть характер! Чей он?
– Косовой.
– Наша львица сделает из него льва, попомни мое слово!
А на следующее воскресенье состоялись соревнования по воздушной гимнастике. Зрелище свободно парящих в небе ребят, выстраивающих сложные фигуры и демонстрирующих высший пилотаж – воистину, захватывающее.
Катя победила в одиночных состязаниях, а в групповых победили Терринговцы. В первых числах ноября состоялся второй матч.
Победили Факиры, и теперь им предстояло сразиться через жеребьевку по очереди с первой парой. Надо сказать, что ребят такая перспектива не очень-то расстроила. Всем было интересно, кто же все-таки выйдет в финал
В середине ноября состоялся третий отборочный матч. Погода была, хоть и холодная, но сухая. Играли Факиры и Арлеон. У Факиров была лучшая техника полетов, но тактика Арлеона все же победила. Теперь судьбу второго финалиста решала игра между Факирами и Чародеями. Однако становилось все холодней, и два оставшихся матча перенесли на весну, на апрель месяц. Команды усиленно тренировались всю зиму.
Несмотря на учебу, тренировки, Неразлучные успевали бывать в лесу, по-прежнему, тайком, как они думали. Они подружились с поселковым мальчиком, Федей Майбородой, спасшим их на озере.
Летом они почти не виделись, а сейчас снова учились в одном классе. Ежедневно, на 2-3 часа Неразлучные исчезали с поля зрения всех преподавателей. Они прямо обратились к Федору.
– Федь, нам нужна твоя помощь, – сказал Саша к новому другу. – Мы хотим один овраг загатить, пруд сделать, но нет инструмента. Брать в школе, так нам же нельзя выходить самим, не дадут.
– А палочкой?
– Мы еще не умеем. Поможешь?
– А чего же, помогу, – согласился Федор.
Выбравшись по тоннелям в поле, встречались с Майбородой, и отправлялись в лес. Он их ждал с инструментом: лопаты, топор, пила. Ребята усиленно мастерили запруду, и к зиме пруд был готов.
Это был длинный овраг, начинающийся на опушке леса, и протянувшийся вглубь его. Федору тоже нравилось работать с новыми друзьями, тем более, что они его тоже кое-чему учили, правда, тайком. Майборода был как бы их разведчиком или полпредом в поселке. Поселковые ребята второй год учились в школе, но все равно, еще держались слегка обособленно.
В лесу стали появляться новоселы особого рода. Первыми с ними сталкивались браконьеры. По поселку поползли странные слухи.
– Волшебники, – сказал однажды Федя, – у вас в лесу появилось не то растение какое-то, не то зверь. Наши-то побаиваются к вам ходить, говорят, оно людей ловит и ест.
– А где оно хоть приблизительно?
– Где-то в западной части леса.
– Поищем?
– Поищем!
Ребята излазили весь лес, даже карту подробную составили, но новоселов нашли. Их в лесу было всего 2 или 3, однако это оказались опасные растения. Вроде росянки, но гигантских размеров, оно питалось мелкими зверьками, как росянка насекомыми. Голодное растение на расстоянии полуметра чуяло все живое, и накрывало его своими лепестками с мелкими шипиками. Животное не могло освободиться само, и становилось пищей цветка.
Нашли новоселов, надо бы преподавателям сообщить. Вот только как? Они же без разрешения в лес ходят! Осенние уроки были не слабее летних, ребята, возвращаясь из леса, несли с собой его дары, и по желанию, сдавали на кухню, для общего пользования. И вот, на уроке Алиева, Катя предложила:
– Профессор, мы идем уже домой. Давайте пройдем во-он туда! Там, помнится, такие вкусные груши-дички растут.
Не чуя подвоха, Алиев согласился. Там действительно, росли груши-дички и самые кислые яблоки. Все полезли по кустам. Наши хитрецы подвели небольшую группку к нужному месту и стали ждать событий. Раздался крик, все бросились на помощь и оторопели: мальчика накрыл гигантский лепесток, и пытался приподнять! С большим трудом освободив мальчика из плена, преподаватель подозрительно посмотрел на инициаторов. Но они стояли, испуганные, как и все. Так ничего и не решив, скомандовал:
– Летим домой, все!
Подхватил мальчика, и все понеслись к школе. Врач, осмотрев Стояна Дмитрия, оставил его в больнице. На другой день он вышел с небольшими царапинами. Спасло его то, что было уже холодно, одевались тепло, и быстрая доставка к врачу. Преподаватели отправились в лес на поиски еще таких же растений.
– Мы их не будем уничтожать, если они не будут сильно размножаться, предложил Алиев.
– А если всю живность переловят, тогда как? – возразил Бойко.
– Я думаю, эти росянки не сильно размножаются. Но интересно, как они к нам попали? Вообще-то это южные растения. И как они перенесут зиму? Хорошо, понаблюдаем. – Иванову тоже не хотелось понапрасну уничтожать растения.
В школе не было предмета «Иллюзии», но Декан Арлеона, великолепный фокусник и иллюзионист, для собственного удовольствия обучал учеников своему умению.
– В жизни все пригодится! – говаривал, посмеиваясь, показывая очередной фокус где-нибудь на привале. У него появился личный ученик, тот самый картежник, Коршев Виктор. Он, благодаря навыкам игры в карты, умел виртуозно работать руками, что и составляет львиную долю умения фокусника.
– Признайтесь, профессор, вы тогда, в карты, все же махлевали, а? – спросил Коршев, разучивая фокус, которым пользуются цыгане для исчезновения денег.
– Коршев, ну кто вам в таком неблаговидном деле признается, скажите? Разумеется, я играл честно. – Посмеиваясь, отвечал Алиев. – Ловкость рук и никакого мошенничества. А вот скажите, кто вас так научил играть? Я чуть не проиграл, правда.
– Профессор, вы и хитры. Но скажу. Здесь никто не знает. Мой отец – картежник. Мама ушла от него, но он иногда к нам приходит, и он меня научил этому. Мама боится, что и я стану таким, как он. Знаете, мне очень нравятся фокусы.
– Да, Коршев, у вас был хороший учитель по этой части. Но, смею вас уверить, и мы не хуже.
– Скажите, профессор, а кто вас учил? У вас тоже чувствуется сильная школа.
– У меня был дядя. Вор в законе, Царство ему Небесное. Виктор, жизнь картежника и недолга, и тяжела. Поверьте. Пока не нарвался на более сильного, ходишь гоголем, а нарвался – все, конец!
– А жизнь волшебника, профессор?
– Волшебник, Коршев, это не профессия. Это стиль жизни, это иной подход ко всему, это иное мировоззрение. Все люди в чем-то сильнее, в чем-то слабее, но жить им это не мешает. Демонстрация силы – признак комплекса неполноценности, прежде всего.
Обустроив свой пруд, Неразлучные задумались, чем бы таким заняться, чтобы не бегать по холоду по лесу. Еженедельно один факультет ездил в город в театр. Их приглашали все наперебой: если на спектакле волшебники, выручка возрастала астрономически! Когда ребята заходили в зал, красивые, подтянутые, стройные, задорно смеющиеся, всем становилось весело. Люди шли в театр "на волшебников", а не на представление. Друзьям показалось мало ездить раз в месяц в город, и они решили создать свой театр.
И здесь развернулись в полную силу Катины способности режиссера. Начав подготовку в декабре, закончили в феврале, и 8 Марта состоялась премьера. Занявшись театром, Неразлучные перестали шалить. Толкин, зная, чем это грозит, насторожился. Ребята решили разыграть юморину, выведя в ней в комическом свете не только учеников, но и учителей.
– А если на нас обидятся? – спросил Майборода.
– Обидятся? Ну и пусть! – махнул рукой Андрей, – Меньше кола не поставят, дальше дома не пошлют.
Написали сценарий, теперь необходимо найти место для репетиций, костюмы, декорации. Пораскинув мозгами, решили идти напролом. После ужина все пятеро окружили декана.
– Профессор, нам нужна ваша помощь!
– Чем же я могу вам помочь? – поинтересовался удивленный декан.
– Нам нужна комната для репетиций. Мы хотим поставить спектакль, а репетировать негде.
– А как с костюмами, декорациями?
– Декорации сами сделаем, а с костюмами пока проблема.
– А мне будет позволено присутствовать на репетициях?
Ребята переглянулись. Роман смущенно, но решительно возразил:
– Мы готовим сюрприз для всех. Разрешите держать в тайне тему спектакля.
– Ну, ладно, идемте, – и повел их к своему кабинету. – вот вам комната, вот ключи, – открыл комнату рядом с кабинетом, – а за костюмами зайдете, когда будет нужно. Но не затягивайте слишком.
– Торсион Игнатьевич! У нас осложнение.
– Какое же?
– Майборода занят в спектакле, а сюда ему нельзя.
– Разрешаю вам провести его сюда.
– Спасибо, профессор! – радостно загалдели друзья, а Толкин, хмыкнув, ушел к себе.
Костюмы декан сделал им за два вечера. Ребята, как зачарованные, смотрели, как старый стул превратился в костюм клоуна.
– А когда мы сможем так?
– Скоро, на четвертом курсе, – пообещал преподаватель.
Итак, 8-го Марта состоялась премьера. Спектакль имел потрясающий успех. А Алиев, узнав себя в клоуне, был так доволен, что зачел ребятам очередную тему. При такой реакции поселковые учителя, многие с кислой миной, тоже поздравили ребят.
Так в школе начал работать школьный театр. С подачи Неразлучных в школе развернулось настоящее соревнование. Каждый факультет создал свой театр, и теперь по воскресеньям факультеты совершали выезд в город, а по субботам играли сами.
Постепенно в это дело вовлекли поселковых ребят и даже учителей. Закончить сезон решили одним грандиозным спектаклем под открытым небом, после торжественного вручения Волшебных палочек.
В школьном театре постоянно разыгрывались сценки из школьной жизни, и для преподавателей было почетно попасть в герои спектакля. Однако были и Окна Сатиры, и достаточно колючие. При этом никто бы не понял преподавателя, «протянутого» в миниатюре, попытайся он отыграться на учениках.
Так что, Сатирические окна были редки, и их боялись. Довольно часто героем сценок оказывался Алиев, и не всегда завуалировано. Он смеялся больше всех. Правда и то, что он никогда не попадал в отрицательные герои.
С третьего курса, в начале марта отчислили ученика. В школе существовал закон: учителя на уроках слушаться беспрекословно.
Третьекурсник Артем Колунов, на уроках обычной школы начал хамить преподавателям. Они за долгие годы работы в школе, и не такое слышали от учеников, и ничего не говорили Толкину. Даже работая у Соколовой, не считали такое поведение ученика ЧП. Однажды Толкин шел по коридору, и услышал:
– Колунов, к доске.
– И вечно: «Колунов, к доске» – что, больше некому, что ли? – говорил, нехотя вставая, ученик.
– Колунов, прекратите разговоры и идите отвечать.
– Да иду, иду, разве не видите!
Толкин резко распахнул дверь.
– Колунов, выйдите из класса. Учебники вам больше не понадобятся. – мальчик хотел взять сумку с книгами. – Вы отчислены из школы. Немедленно соберите свои вещи и сдайте волшебную палочку. – сухо и спокойно закончил замдиректора. Растерянный Колунов вышел из класса.
– Профессор, извините за вторжение, продолжайте урок.
Надо сказать, что и преподаватель был несколько ошеломлен таким поворотом дела.
– Профессор Толкин, я…
– Я слышал, что вы. У нас предупреждают один раз. Где ваши вещи, Колунов? Через тридцать минут быть готовым и у выхода. – показал на ворота.
С Артема слетела вся бравада. Но спорить с замдиректора бесполезно. Он пошел в свой корпус Факиров за вещами. А Толкин отправился в Большой кабинет, оформить отчисление. К счастью, Колунов был из соседнего города, но домой его следовало доставить с сопровождающим. Толкин решил сделать это сам. На выходе его встретила Косова.
– Что случилось, профессор?
– Анна Денисовна, этот молодой человек имел наглость неоднократно оскорблять учителей обычной школы. Он решил, что они низшей касты. У нас такое не прощается, – сухо ответил Толкин.
– Если дело обстоит так, то я ничем помочь не могу. – обратилась Косова к Колунову. – Правила для всех одинаковы. Кто его домой сопровождает?
– Я, Анна Денисовна.
– Хорошо, профессор, – и Косова ушла в школу.
Толкин привез Колунова домой.
– Что случилось? – ахнула мать.
– К сожалению, ваш сын отчислен из школы за грубое нарушение дисциплины. Вот его документы. Обратно принят не будет. Извините и прощайте.
На следующее утро в учительской он поинтересовался:
– Скажите, господа преподаватели, почему никто не сообщил о недопустимом поведении ученика? И есть ли еще такие?
– Профессор, мы не знали, как вы к этому отнесетесь, может, сочтете за придирки…
– Какие такие придирки? Ученик грубо нарушает дисциплину, срывает постоянно уроки, а вы молчите. Впредь либо сами принимайте меры, либо мне сообщайте.
Новость об отчислении быстро распространилась по школе, и с тех пор никто на уроках не мешал преподавателям. Правда, попадать в Окна Сатиры это никому не мешало.
А вечером Косова спросила:
– Торсион Игнатьич, а как вы узнали, что он третирует преподавателей? У нас же он был тихий.
– А, либералы чертовы! Они же боялись говорить. Я проходил мимо по коридору, и имел удовольствие услышать, как Колунов шел к доске. Анна Денисовна, извините, что вас не успел поставить в известность. Но я был так зол, что даже не знаю.
– Увидеть злого Толкина – это нужно суметь!
– Ибрагимыч, ты рискуешь это сделать, – фыркнул Толкин.
– Ой, каюсь, не хочу! – притворно испугался тот.
Потеплело, шел месяц март. У Алиева начались весенние Лесные уроки. Он со Звенигорой уводил ребят по балкам, и они наблюдали, как появляются волчата, лисята, где гнездятся степные орлы и грифы, и даже увидели однажды дрофу.
Неразлучные начали снова свои вылазки. Весенний паводок затопил их овраг, и там теперь плескалась вода. Не прекращались также тренировки и репетиции. Хана успела завоевать звание лучшего нападающего. Ее команда гордилась таким кадром. Первый полуфинальный матч состоялся в первое воскресенье апреля.
Как всегда, трибуны шумели и бурлили, и переливались яркими красками. Прозвучал свисток, игра началась. Противник, используя преимущество в технике полетов, рванулся к воротам Чародеев, но упустил мяч.
Андрей отпасовал его Хане, и она забила первый гол. Игра шла напряженная, бурная, с большим трудом победили Чародеи со счетом 5:4. Теперь им предстояло играть с командой Арлеона. Это была очень сильная команда, тем более, что декан гонял своих игроков на тренировках до семнадцатого пота.
Перед игрой Андрей в столовой сидел, и ничего не ел.
– Ты это чего сидишь?
– Я так буду легче. Они же летают, как ракеты, видел?
– Ребята, я за вас буду пальцы держать скрещенными, – пообещала Катя. – Вы обязательно победите. Ты, Хана, забьешь решающий гол.
– Пошли в раздевалку, хватит переживать, – позвал капитан.
Эта игра по накалу страстей перевершила все прошлые. Нападающие яростно рвались к воротам соперников, защитники их не пропускали. Хане удалось во втором тайме открыть счет, но в начале третьего его снова сравняли. И снова яростные атаки! И Хана забивает гол за секунду до финального свистка. Вся команда набросилась на девочку, ее качали, обнимали, и так, кучей малой, опустились на землю.
– Стойте, мои дорогие, куда спешите! – остановил их судья. – Постройтесь в центре, вот так!
– Дорогие зрители, – гремел голос комментатора, – сейчас будет вручен первый раз Переходящий Кубок победителей в матче на первенство школы по аэроболу!
Демешко поднес Кубок капитану команды Чародеев, Климову Василию. Подал, пожал ему руку, поздравил с победой. Высоко подняв Кубок, Василий взлетел, и следом взлетела вся команда. Сделав круг почета, снизились и нырнули в раздевалку. В корпусе команду едва не задушили в объятиях друзья.
Подходил к концу третий год жизни школы. У ребят в следующем году начинается специализация – часть предметов для изучения они будут самостоятельно выбирать, по желанию. Игнатов решил продолжить курс по уходу за животными, Бинс всерьез увлеклась травами, остальные еще не определились.
А перед директором все яснее вырисовывалась необходимость пригласить на работу настоящих Магов-профессионалов. Вот только где их взять? Это была ПРОБЛЕМА. Экстрасенсов и колдунов она в школу не собиралась допускать. В конце апреля она собрала в Большом кабинете всех преподавателей обеих школ.
– Ну, мои коллеги, девочки мои и мальчики! – начала выступление
– Такое начало не предвещает ничего хорошего, – заметил Бойко.
– Верно, новости, по мнению высшего начальства, для нас неутешительные. Недовольные тем, что у нас ребята учатся отлично, нам устраивают экзамены. На всех экзаменах будет присутствовать «компетентная» комиссия. Однако, я думаю, их ждет разочарование. Наши ребята настолько подкованы, что не испугаются никого. Будет и инспекторская проверка. Причем, попытаются проинспектировать и спецпредметы. Инспекторы приедут в мае. Я надеюсь, вы их встретите без душевного трепета.
– Интересно, – раздался голос Косовой, – они-то хоть в чем-нибудь разбираются?
– Анна Денисовна, они разбираются в одном: Школу Магов нужно приструнить! – ответила Соколова.
– А если мы их приструним? – поинтересовался Алиев.
– Именно об этом я и хотела вас попросить, – сообщила ему директор.
– Профессор, ваши распоряжения всегда соответствуют моим желаниям! – комично сморщившись, ответил тот, – но здесь необходимы помощники.
– Ну, выбирайте их себе сами, – разрешила директор.
Кто-то из поселковых учителей спросил:
– А если нас уволят за приструнку?
– Разве вам плохо работать со мной? – спокойно ответила Соколова.
Школа становилась не просто известной, но престижной. Местная так называемая «элита» старалась всеми силами перевести своих детей в эту школу. Она давала более прочные знания, ребята учились здесь лучше, чем в других школах.
Появились проблемы по приему иного рода – вдруг все иногородние стали жителями поселка. Директор встретилась с мэром и они договорились, что местными считать только тех, кто был прописан на момент открытия школы, и прожил в поселке не менее 5-ти лет, и выросшую молодежь.
В поселке резко возросла стоимость домов – узнав об условиях Соколовой, дальновидные родители покупали себе возможность обучения детей в престижной школе. Школа становилась «своей», что более всего радовало директора. Местное население тоже было довольно – школа начала давать прибыль всем.
В начале мая прибыла инспекторская проверка. Их просто ошеломило то, что на уроки нельзя зайти, когда хочешь. Но, тем не менее, они три дня усиленно инспектировали. Решили побывать и на спецуроках. В полном составе они явились на урок директора. На третьем курсе только начали изучать превращения.
– Здравствуйте, ребята! – поздоровались вошедшие.
– Здравствуйте! – хором ответили ученики.
– Садитесь! – разрешила преподаватель и пригласила гостей на задние ряды. – Прошу!
– Ребята, мы сегодня будем заниматься превращением этих пуговиц. Помните, вам необходимо изменить их форму, но не состав. Не забывайте о пространственной решетке молекул.
Урок проходил, как обычно. Детям было не до наблюдений за гостями, у них имелось более интересное дело. К тому же, они привыкли к посторонним на уроках. Роман сидел, задумчиво глядя на свою пуговицу. Запахло дымом. Катя и Хана сидели на другом ряду, параллельно Роману. Он растерянно смотрел на расплавленную пластмассу. Катя легонько отвела его палочку в сторону.
– Игнатов, если вы замерзли, совсем не обязательно плавить рабочий инвентарь, – сообщила Соколова. – Можно погреться у окошка. Подойдите, возьмите новую пуговицу, а эту отправьте в мусор.
По классу пробежал смешок.
– Слушаюсь, профессор, – произнес Роман, вставая.
У самой Кати этот процесс был в стадии завершения. Она умудрилась расплавить пластмассу, не перегрев ее, и заново формировала, играясь, шарик. Ей очень нравились эти уроки, начавшиеся в апреле.
Глава комиссии решила пройти по классу, посмотреть, чем заняты дети. Походив, поглядев, она подошла к директору.
– Мы инспектируем вашу школу, – начала она. – У вас странное направление. Неужто вы и в самом деле можете сами что-то превращать, а тем более научить детей?
– Вообще-то, как вам говорили, на уроке по классу может ходить только учитель, и говорит тоже только он один. Если б вы не были при исполнении своих обязанностей, на мой урок в класс даже бы не зашли. И попрошу учесть: более инспекторов, не знающих предмета проверки, я не допущу в школу.
С этими словами она взмахнула палочкой, и в руках у инспектора, вместо ручки оказалась живая мышь. С диким воплем дама выскочила за дверь, и больше инспекторов на спецуроках директора не наблюдалось.
А Алиев со Звенигорой проводили урок на природе. Появление инспекторов вызвало у Звенигоры некоторое волнение, но не мог же он уронить себя в глазах насмешника Алиева, который с усмешкой за всем наблюдал!
Урок проходил у водоема, по ихтиологии. Инспекторы подошли, вежливо поздоровались, дети ответили, не вставая со своих «рабочих» мест-валунов. Звенигора, также вежливо ответив, предложил и инспекторам те же места, и повернулся к ученикам.
– Прошу всех соблюдать тишину. Я без рупора, кричать не стану, а спрошу все, что сейчас расскажу.
Это говорилось для вновь прибывших, а не для детей. Дети затихли, достали диктофоны. Урок закончился, ребята сорвались с мест, помчались к пруду, здесь их начали опрашивать инспекторы. Потом, на свою беду, они подошли к Алиеву.
– Вы преподаете в этой школе?
– Да, я здесь работаю со дня основания, – с ленивой надменностью ответил он.
– Какой предмет вы ведете?
– Уход за магическими существами.
– А почему сейчас стоите в стороне?
– У нас строжайшее требование: при проведении уроков на природе должно быть два преподавателя. Вот я и стою здесь.
– А какие магические существа здесь водятся? – поинтересовалась полная дама.
– Ну, например, вот, – взмах палочкой, и на валун вспрыгнула жаба, ростом с хорошего дога. Она громко квакнула, поймала на лету муху, размером с ладонь. Мгновение оцепенения, и комиссия с позором обратилась в бегство. Жаба еще раз издевательски квакнула, и пропала. Алиев стоял, с презрением глядя на убегавших, дети хохотали. Подошел Звенигора.
– Как вы их! Класс, Александр Ибрагимович!
– Ну, а вы, профессор! Это просто супер! «Прошу не отвлекаться!» – пожал ему руку Алиев, ухмыляясь по своей привычке. Звенигора выдержал испытание на волшебника.
Как и предполагала Соколова, инспекция для пославших ее была разочарованием. Учителя не боялись, дети имели отличные знания, придраться не к чему. Экзамены дали тот же результат – отличные знания. Директор использовала результаты проверок с полной отдачей. На совещании директоров школ она прямо заявила:
– Таких проверок, какие все время проводятся у нас, нет ни в одной школе. Чего стоили экзамены с представителями министерства! И, однако, ничего предосудительного не нашли. Я требую, чтобы моих преподавателей избавили от унизительных проверок – это унижает их профессиональность, нервирует детей, снижает уровень преподавания и успеваемость учеников. Я не могу этого допускать. Против обычных, плановых проверок я ничего не имею. Но я просто не буду допускать в школу лишних, некомпетентных людей.
– Мы закроем вашу школу и не дадим учителей!
– Легче совершить государственный переворот, чем закрыть мою школу.
– парировала Соколова. – А учителей я найду и сама. Безработных хватает. Но тогда в мою школу вообще не сможете попасть. Все, господа. – и села.
Несколько шокированное, высшее начальство, тем не менее, оставило школу в покое, наивно решив, что займется учениками после выпуска! Они вдруг осознали, что те условия, на которых школу открывали, их же самих и подвели. Школа была неуязвима.
Как всегда, перед экзаменами состоялось вручение волшебных палочек. Это было своего рода посвящение в волшебники. Школьники гордились, что получают палочки, сделанные своим директором и учителем по трудам.
Выбрав себе палочку по вкусу, каждый возвращался на свое место. После вручения волшебных палочек состоялся спектакль. Это тоже уже вошло в ритуал торжеств. И, как повелось с самого начала, все деревья вдоль дороги превратились в пристанище для зрителей.
