На другой день пришел доктор. Не тот, что всегда, – тот уехал на месяц в отпуск, а заменяющий его, молодой, смуглый, белозубый, как Сенька. Считал Илькин пульс, качал головой:

– Анемия. И чего вы все волнуетесь? Боитесь родов? Ерунда!

– У нее скверный характер, – внушительно вступил в разговор Станя. – Я вот нашел воспитательницу для ребенка, с трудом нашел, это ведь нелегко. А она… Да, между прочим, – обратился он к жене, – я ее видел, и она дополнила условия. Она не хочет, чтобы ты ночью входила в детскую.

– Почему?

– Это ее, очевидно, стеснит.

– Фея Карабос отвинчивает ночью свой горб и обращается в крысу, – задумчиво пробормотала Илька.

Доктор нахмурился, прислушиваясь, ничего не понял.

– Это кто же такая?

– Казимира Карловна, сестра жены аптекаря.

– Да вы с ума сошли? – закричал доктор. – Эту ведьму брать к себе в дом? Я же ее знаю. Я лечил жену аптекаря. Ни одна кухарка не может с ней ужиться. Это же форменная ведьма! Зачем она вам понадобилась?

– Я хочу, чтобы ребенок с первых дней жизни приучился любить всех обездоленных, некрасивых, убогих.

– Ха-ха-ха! – сверкнул зубами доктор. – Вот он как! А сам, небось, выбрал себе жену молоденькую и хорошенькую.

Илька залилась румянцем так, что даже в ушах у нее зазвенело.

Станя иронически улыбнулся.

– Откровенно говоря, я никогда не считал мою теперешнюю жену ни красивой, ни умной.

– Что же вы, на деньгах женились, что ли? – резко спросил доктор.

– Нет, – деланно спокойно отвечал Илькин муж. – Денег у нее не было. Я женился на ней, потому что мне казалось, что душа ее представляет некоторый материал, из которого можно построить э-э-э… человека, как я его понимаю.

– Ага, – сказал доктор и засмеялся глазами. – На матерьяле, значит, женились.