Kitabı oku: «Сказки кота Зайца»
ЦВЕТОЧНЫЙ САД
В этом году Машенька пойдет в школу. Она уже умеет читать и писать, считает до ста, знает много английских слов и очень любит танцевать и петь. Она подвижная, гикая, как обезьянка, и большая лакомка.
Бабушка знает, что Машенька сладкоежка и часто прячет от нее варенье и конфеты, заставляя есть каши, салаты и твороги. Машенька терпит и ест, но потом, когда бабушки нет дома, она, как заправский сыщик, облазав все закутки, непременно найдет сладкую бабушкину заначку и начнет брать оттуда 1-2 конфетки, чтобы не сразу было заметно и подольше хватило. А когда, наконец, бабушка обнаружит, что ее закрома пустые, наступает расплата.
Бывает это по субботам, когда бабушка делает генеральную уборку. Она стирает пыль, пылесосит, промывает все уголки, а потом, уставшая, ставит на плиту чайник, заваривает свой любимый чай с бергамотом и лезет проверять сладкую заначку. Не тут-то было! Хорошо, если там осталось несколько конфет, в большинстве же, это просто фантики, свернутые под конфеты, и бабушка быстро обнаруживает обман. Она немедленно лезет проверять другие места, где было сладкое – пастила, зефир, пряники. Увы! Все обнаружено, все вскрыто и почти все съедено!
Машенька знает, что ей попадет: бабушка будет ругаться, поставит в угол, все расскажет домашним. Она будет плакать, просить прощения, ей станет очень стыдно, она искренне раскается, но в следующий раз все повторится, и Машенька ничего не может с собой поделать.
– Вот жулик, – кричит бабушка, – куда бы я ни спрятала, найдет повсюду! Ну, что мне с тобой делать?
У Машеньки уже давно готов совет, но она боится предложить его бабушке, такой он дерзкий. На этот раз, завидев разгневанную бабушку, она решается:
– А ты купи мне целый килограмм моих любимых конфет и заставь съесть все сразу. Я объемся и больше не буду у тебя воровать.
Бабушка опешила от такого нахальства, а затем, взглянув на сосредоточенную мордашку Маши, затряслась от смеха.
– Ноу-хау в педагогике, – сказала она. – Что ж, вечером обсудим все вместе. А пока иди и встань в угол. Сегодня не будешь смотреть телевизор, играть на компьютере и рано ляжешь спать!
Машенька молчит, но от обиды по ее щекам градом текут слезы. Молча она идет в свою комнату в угол для наказаний. Так он называется с легкой руки мамы.
Три года назад, когда Маша была совсем маленькой, черным толстым фломастером она нарисовала в этом углу на обоях их любимого кота Зайца. Зайцу портрет не понравился, и он, злобно зашипев на Машу, с громким мяуканьем стал когтями сдирать обои. На шум прибежала мама и, увидев ободранный угол, отшлепала Машу за художества. Заяц же проворно забился под Машину кровать и не выходил оттуда, пока страсти не улеглись.
– Теперь стой здесь и любуйся, – сказала мама. – В следующий раз не будешь рисовать на стенах.
Машу выручил папа. Он взял Машу на руки, вытер ее слезки и сказал:
– Ничего, малыш, заклеим!
Но мама настояла, чтобы все осталось, как есть.
– Пусть это будет ей напоминать о том, как нельзя делать, возразила она. – В этом углу она будет стоять за провинности.
Так в Машиной комнате появился угол для наказаний. Машина комнатка совсем маленькая. Здесь стоит Машина кроватка, столик, стульчик и шкаф, где лежат Машины вещи.
Маша встала в угол, в очередной раз разглядывая свой изодранный рисунок, и зашмыгала носом. Приплелся кот, бухнулся на Машину кровать и, хитро щурясь, стал смотреть на нее, будто говоря: «Ну, что? Опять попало?». Маша любит своего кота: он большой, пушистый, теплый и добрый. У него огромные клыки, ярко-зеленые глаза, розовый нос, лапки с кисточками и серебристый пушистый хвост, который развевается, как веер. На правой передней лапке у него большое серое пятно, а задние ноги как будто в штанишках. Он всеобщий любимец и баловень. Ему прощают все, не то, что Маше. Все, кто приходит к ним в гости, ахают и восхищаются его красотой, а он, барственной походкой проходя из комнаты в комнату, как бы говорит: «Я здесь самый главный, я хозяин!». Единственный его недостаток, который скрывает вся семья, это то, что он трусоват, за что и получил кличку Заяц. Но кот не в обиде. Он и впрямь чем-то напоминает длинноухого. Когда вечером все собираются вместе, и, поужинав, разбредаются по квартире, Заяц по кругу ходит от одного к другому, держа всех под своим неусыпным контролем. И только когда все лягут спать, самый последний подваливается под Машин бок и начинает громко урчать, как их старый холодильник на даче…
Маша слышит телефонный звонок и голос бабушки. Она разговаривает с мамой. Сегодня вечером после работы все они поедут на дачу. Лето кончается, и мама хочет, чтобы Маша еще несколько недель побыла на природе. У бабушки и дедушки начался отпуск, и Маша до самого сентября пробудет с ними на даче. Она уже была там, ела клубнику, пила парное молоко, а потом с папой и мамой ездила к другой бабушке в Крым, где много купалась и загорала.
Бабушка закончила разговор, а потом просунула голову в Машину комнату.
– Выходи, проказница, – улыбнулась она, – давай собираться на дачу.
– Бабушка, милая, – закричала Машенька и захлопала в ладоши, – как хорошо!
– Ладно, ладно, подлиза, – притворно заворчала бабушка. – Иди уже, помогай.
На кухне у бабушки весело шкворчали сковородки и булькали кастрюльки. Сейчас придут дед, папа и мама. Все быстро поужинают и поедут на дачу. В корзинках и сумках у бабушки припасено всякой снеди. На свежем воздухе у всех них прорезается просто волчий аппетит. Даже Машенька с удовольствием ест шашлык и печеную картошку из костра, которые готовят дедушка и папа. А бабушкины разносолы, пироги и фирменный флотский борщ разносят аромат по всему участку на зависть окружающих.
С приходом дедушки и родителей в квартире становится тесно и весело. После ужина бабушка еще раз обходит весь дом, проверяя, все ли выключено, последний раз поливает цветы и, прихорошившись, спускается к машине, где все уже ждут ее с нетерпением. Заяц не любит ездить на дачу. Он вырывается из рук, выпучивает глаза и противно вопит. Когда все рассядутся, он забирается за заднее сиденье на полочку и сердито хлещет хвостом.
Дача находится под Москвой. Воздух там терпко пахнет травами, цветами и медом. Еще совсем тепло и светло, хотя уже август. Машина весело шуршит колесами по дороге, и вскоре за окошком уже мелькает знакомый деревенский пейзаж.
Пока взрослые распаковывают свою поклажу, Маша бежит в огород, где красными капельками светятся ягодки земляники. Она рвет одну, другую, и вдруг – среди мокрых от росы кустиков видит маленькую кукольную фигурку. Это гномик в желтом камзольчике и красном колпачке.
Маша внимательно посмотрела на него. Глазки у гномика были закрыты, как будто он спал. Накануне прошел дождь, и гномик был грязный и мокрый. Машенька заботливо стала вытирать его и увидела в его левом боку дырочку, словно раньше он был к чему-то прикреплен, а теперь отломился.
– Бедненький, – подумала Маша, – откуда же ты здесь взялся? Кто тебя бросил?
Гномик молчал, и глазки его были по-прежнему закрыты, но Маше показалось, что он улыбнулся.
Маша подняла глаза и у забора увидела соседку.
– Здравствуйте, – сказала она. – Это ваш гномик? Он валялся здесь у забора в траве. Может быть, это вы потеряли его?
– Не знаю, может быть, – ответила соседка. – Оставь, я спрошу своих проказников.
Маша просунула руку через забор и поставила гномика на стол.
– Вот возьмите, а то еще мальчишки станут плакать, они еще маленькие!
Соседским сорванцам было три и четыре года, и Маша считала себя по сравнению с ними уже очень взрослой. Она быстро забыла про своего найденыша и бегала по дачному участку, радуясь теплому солнышку и свободе. Она вспомнила, что на их участке растут грибы и подумала, нет ли их и сейчас. В осиннике она нашла большой крепкий подосиновик и чуть поодаль увидела еще один, поменьше с еще не развернувшейся шляпкой. На полянке краснела сыроежка, и возле нее, вогнув шляпку внутрь, торчала большущая свинушка. Машенька вскрикнула от радости и тут же побежала показывать свои находки взрослым.
– На суп набрала, – одобрил дед, оттачивая косу, чтобы выкосить заросший участок.
– Надо же, – придирчиво рассматривая каждый гриб, удивилась бабушка, – ни одного червивого, молодец!
Маша тут же возобновила свои поиски, окончательно забыв про свою прежнюю находку. И только кот Заяц как-то загадочно глядел на нее и сверкал своими изумрудными глазами с порога кухни, мяукая и скребя лапкой. Он нетерпеливо потерся о ее ноги. Маша погладила его, Заяц выгнул спину и распушил хвост. Затем он спрыгнул с порога и побежал по траве, оглядываясь и увлекая Машу за собой.
Кот привел Машу к краю огорода, где у бабушки росли цветы. Каких тут только не было! И розы, и гвоздики, и гладиолусы, и многие другие, названия которых Маша даже не знала. Все здесь цвело, благоухало и радовало глаз разноцветьем. Кот сел рядом с георгинами и фыркнул. Шапки георгинов были большие, с Машину голову. Они были такие разноцветные, что рябило в глазах. Заяц пристально глядел на Машу и не двигался.
– Ты что, Машенька? – Спросила бабушка, подойдя к ней. – Хочешь нарвать букет? Подожди немного. Скоро ты пойдешь в школу, и мы срежем самые красивые цветы, чтобы ты могла подарить их своей учительнице. Какие тебе нравятся больше?
Машенька растерялась. Она совсем не хотела срезать цветы, они ей нравились здесь, на грядке. Ей казалось, что они все красивые, и Маша смущенно пожала плечами.
– Ладно,– бабушка обняла Машу за плечи, – еще есть время, мы подумаем.
Все сели пить чай из расписного самовара, который подарили дедушке на юбилей. И Маша, прихлебывая из чашки, радовалась, что бабушка забыла про сегодняшнее наказание и не вспоминает о съеденных конфетах. Она придвинула к себе вазочку с вареньем и с удовольствием зачерпывала ложечкой рубиновые ягоды клубники. Это варенье они варили вместе, поэтому Маше оно казалось особенно вкусным.
Постепенно начало темнеть. Вечер был теплый, и все окна в доме были распахнуты. Каждый занимался своим делом. Бабушка вязала, мама вышивала узор для своей кофточки, а папа с дедушкой ладили удочки для завтрашней рыбалки. И только Заяц, лениво вытянувшись на полдивана, урчал и зевал перед телевизором. Маша тихонько следила, как ловко вяжут бабушкины руки, и незаметно заснула, уткнувшись в валик носиком. Она не слышала, как папа отнес ее наверх, в спальню, и положил в кроватку, как бабушка рассказывала всем про ее совет о конфетах и как все смеялись, а дедушка восклицал, хохоча:
– Да купи, купи! Что там килограмм, мелочь! Может быть, девчонка права! Вот шкода, додумалась! Купи, попробуй!
Папа тоже смеялся, но молчал. Он любил Машеньку, всегда заступался за нее и тайком от мамы и бабушки частенько баловал свою сластену.
– Плутовка, – ворчала мама, – какая Машка стала плутовка! Что будет в школе, она такая непоседа!
– Ничего, справится, – заступалась бабушка. – Машка не хуже других! А с конфетами… надо подумать…
Поздним вечером дом погрузился в сон, и только хруст веток да шум листвы нарушал тишину. Над домом и деревьями круглая и желтая, как лимон, висела луна. Она светила ярко, и ее лучик-ножка через окно падал прямо на кроватку Маши. Заяц проснулся первый. Он вытянул под лучик лапку, как будто хотел загрести его. Но лучик скользнул мимо и вытянулся прямо возле Машинного личика. Кот мяукнул и взъерошился.
– Мяуша, Мяуша, – законючил он, тыкаясь мордочкой в Машино лицо. Маша сердито махнула на него рукой и отвернулась. – Мяуша, Мяуша, – опять заныл кот.
Маша открыла глаза и хотела прогнать его, но вдруг увидела, что кот показывает ей лапкой на луч. По нему, как по лесенке, спускался гномик в желтом камзольчике и красном колпачке с бубенчиком. Тот самый, которого Маша отдала соседке. Он опустился вниз и заковылял к Маше.
– Как ты сюда попал, и кто ты? – Спросила она, протягивая ему ладошку. Ей было любопытно и совсем не страшно.
– Я Дюйм, – ответил гномик,– я потерялся. У меня есть братик Тайм, но нас разъединили, и теперь я один. Мы дружим с пространством и временем, мы можем творить чудеса. Ты хорошая девочка, добрая, ты подняла меня и не выбросила. Я спал, но все слышал. Меня уронили те два малыша. Я нашелся, а Тайм нет… – Гномик грустно вздохнул. – Я непременно должен к нему вернуться. Мы ночные жители. Днем мы спим, и вы нас не видите. А ночью мы совершаем чудеса и дарим детям и взрослым цветные сны. Сегодня я хочу подарить тебе одно чудо. Его я могу сделать один, без Тайма. А когда мы с Таймом снова будем вместе, мы отведем тебя в прошлое и будущее, если ты захочешь дружить с нами. Вставай и одевайся, сейчас мы пойдем в сад.
Маша быстро натянула платьице, сунула ноги в сандалии и сказала:
– Я готова. Но мы можем всех разбудить, когда пойдем в сад, и там темно.
– Ничего, – успокоил гном, – это не страшно.
Он зазвенел бубенчиком на своем колпачке, и Маша стала такой же маленькой, как он.
– Теперь, – продолжал Дюйм, – залезай на спину Зайца, он отвезет нас на место.
На спине у кота было мягко и тепло. Его пушистый хвост окутывал Дюйма и Машу, а Заяц, сверкая в темноте своими изумрудными глазами, как фонарями, бесшумно затрусил к выходу. Входная дверь оказалась запертой, и кот остановился. Гномик опять зазвенел бубенчиком, и дверь тихо отворилась.
В саду было темно. Ветер шевелил листву, и луна висела так низко, словно хотела упасть в сад. Заяц заскользил по траве и подошел к цветнику. Дюйм и Маша спрыгнули с его спины и уселись рядом возле его лап. Теперь Маше казалось, что Заяц такой же огромный, как тигр, и лапы у него большие и когтистые, как у этого зверя.
– Смотри и слушай, – сказал гномик и опять зазвенел бубенчиком.
И Маша вдруг услышала тоненькие голосочки, раздававшиеся откуда-то сверху.
– Что это? – Прошептала она. – Кто это?
– Тс-с-с-с! – Дюйм приложил пальчик к губам. – Это цветы разговаривают. Я сделал так, что теперь ты понимаешь их язык. Послушай их, это интересно.
– Это очень интересно, – поддакнул кот, – просто мур-р-р-рашки по коже!
– Зайка! – Всплеснула Маша руками. – Ты тоже заговорил?
– Я всегда разговаривал, – возмутился кот, – но вы, люди, такие бестолковые, что диву даешься оттого, что вы ничего не понимаете!
– Замолчите! – Рассердился гномик. – Какие вы болтуны! Послушайте лучше других, у вас еще будет время наговориться.
Кот сердито фыркнул, а Маша прикрыла рот ладошкой и взяла Дюйма за руку. Он опять приложил пальчик к губам, и они притихли.
– Слыхали? – Раздался откуда-то сверху тоненький пронзительный голосок. – Маша скоро пойдет в школу, а мы все можем удостоиться чести попасть в ее букет. Давайте выберем среди нас самых красивых и любимых.
Маша подняла голову кверху и увидела, что голосок принадлежал белой высокой лилии, которая размахивала своими длинными зелеными листиками, как дирижер, руками.
– Это большое событие, – отозвался кто-то. И Маша увидела, как георгин махнул своей пушистой головой и согласно закивал.
– Мы все хотим попасть в букет, – затрещала турецкая гвоздика. – Нечего выбирать, надо брать всех!
– Это невозможно, – отозвались гладиолусы и взволновано закачались на своих длинных ногах.
– Почему, почему, почему? – Зашушукались глазастые ромашки.
– Потому что Маша не сможет унести такой большой букет, – важным голосом сказал ирис и задрал голову кверху.
– Ах, как жаль, как жаль, – печально вздохнули астрочки и грустно повесили головки.
– Ну, жаль, не жаль, а выбирать придется, – надменно ответил ирис. – Я предлагаю себя. Я высокий, стройный и красивый.
– Что? – Возмутился георгин и так затряс своей огромной головой, что Маше показалось, что сейчас у него облетят все лепестки. – Он красивый! Посмотрите на него – Дон Кихот на ножке! Всего три лепестка и тычинки, а туда же – красавец!
– Ну, знаете ли, – отпарировал ирис, – это вы от зависти, потому что ваша голова похожа на лохматого ежа!
– Сам ты лысый ежик! – Завопил георгин. – У меня роскошная шевелюра! У тебя в жизни такой не было и не будет!
– Глупцы! – Вмешался гладиолус. – О чем тут спорить? Вы лучше посмотрите на меня: сколько у меня бутонов, как я хорош, благороден, разноцветен!
– Удивил! – Закричали ирис и георгин, объединившись против очередного соперника. – Он разноцветный! Палка с колокольчиками!
– По-по-по-позвольте! – Заикаясь, завизжал гладиолус. – Это возмутительно! Как палка!..
– Конечно палка, – поддакнула роза. – Он разноцветный!.. Можно подумать, что мы все серые, и только он один на все цвета радуги!
– Вот именно, вот именно! – Радостно закивали все остальные.
– Палка, – продолжала роза, – на которой колокольчики внизу быстро вянут, а наверху еще только собираются распуститься! Вот я – это да! Я хороша во всех отношениях! Я просто королева, а что за чудесный запах! Из моих лепестков делают духи! Я самая, самая, самая…
– …самая колючая! – Вступила в перепалку садовая гвоздика. – Чем я хуже розы? Да ничем! Я тоже хорошо пахну и из моих лепестков тоже делают духи. Кроме того, у меня нет колючек! Она королева, – гвоздика ехидно усмехнулась розе, – какое самомнение!
– Уж не себя ли вы считаете королевой? – Зашипела роза, и все ее колючки встали в боевую стойку.
– По крайне мере, я ничем не хуже вас, – парировала гвоздика, – и никого не пугаю своими иголками!
– Ну, знаете ли, это просто нахальство! – Звонким голосом закричала лилия. – А я? Разве я хуже гвоздики и розы?! Да ничуть! Вы посмотрите, как я нежна, чиста, как я благоуханна. Я нравлюсь не меньше вас! У меня вообще редкая красота!
– У вас редкая наглость! – Взвизгнула роза и отвернулась.
– Вот именно, – согласилась гвоздика. – Редкая красота… – она хмыкнула. – Хворостина с кружкой наверху!
Все ехидно засмеялись.
Лилия подняла свои листики к головке и замолчала, из-под них тихонько закапали капельки, очень похожие на слезы.
– Вы забыли про нас, – нарушили тишину астры. – Ведь мы такие веселые, задорные, улыбчивые. Мы так долго стоим в воде и не вянем!
– Что мы слышим! – Разом возмутились все остальные, только что ссорившиеся цветы. – Ну, куда вы лезете! Вас даже сравнивать с нами нельзя! Вторсырье!
– Мы не вторсырье! – Дружно закричали астры. – Астры в переводе с английского, значит, звезды!
– Потухшие звезды, – съязвила роза, и другие цветы противно захихикали.
– Прекратите обзываться! – Заступились за астры ромашки. – Это некрасиво. Неужели вам не стыдно?
– Кто это вздумал нас здесь воспитывать?! – С высоты своего роста рявкнул георгин.
– Это мы, ромашки, – бесстрашно глядя вверх, ответили они хором.
– Деревенские простушки, а туда же! – Закачался гладиолус на своей длинной ноге. – Вас все равно не возьмут!
– Это неважно, – зашелестели ромашки, – мы не в претензии. Нам просто обидно, что вы не замечаете других. Ведь здесь еще столько красивых цветов! Посмотрите: вот глазастые анютины глазки, похожие на бабочек. Вот веселые беззаботные маргаритки, а вот ноготки, бархоточки и всякие другие цветы, которых не счесть.
– Все это – мелюзга! – Важно проговорил георгин. – Даже не стоит обращать внимание на такую мелочь!
Маша слушала всю перепалку с широко раскрытыми от ужаса глазами. Она дернула гномика за руку и тихо прошептала:
– Дюйм, сделай что-нибудь, они совсем перессорились. Мне теперь вовсе не хочется брать их в свой букет. Я не знала, что цветы могут так ссориться!
– Мяуша права, – заурчал кот. – Пора вмешаться!
Но гном отрицательно закачал головой.
– Не надо, они разберутся сами. Мы можем только испортить дело, – сказал он. – Наберитесь терпения и дождитесь конца.
– Кхе, кхе, кхе, – закашлял кто-то наверху. И трескучий голос проговорил. – Замолчите все! Как вам не стыдно! Ведь вы цветы, вы все красивы, вы несете радость и улыбки людям, вы дарите им хорошее настроение, вы дарите им праздник!
– Кто это? – Тихо спросила Маша.
– Это старый репей, – отозвался кот.
– Вы все нужны им, – продолжал репей, – и каждому человеку нравятся свои цветы, любимые. На вкус, на цвет товарищей нет! – Закончил он и снова закашлялся.
– Не слушайте его, – взвизгнул ирис, – этот старый репей никому не нужен! Он всегда и ко всем цепляется, противный! Отвернитесь от него все, иначе он вцепится в кого-нибудь своими липучими колючками и будет таскаться за нами повсюду!
– Эх, глупый, – вздохнул репей. – Ну, зачем мне за вами таскаться? Мое место на лугах, в лесу, среди травы. А мои колючки – это семена, которые таким образом расселяются по другим местам. И дети мои прорастают в землю и дают новые всходы, так я продолжаю свой род. Они вырастают, цветут, и все повторяется сначала. А букеты не для меня. Я для них слишком неказист. – И репей глухо по-старчески закашлялся.
– Но нам нужно выбрать для букета самые красивые цветы, – подала голос роза, – как же нам это сделать?
– Успокойтесь, – ответил репей. – Люди сделают это сами. И пусть не обижаются те, кого не возьмут. Это вовсе не значит, что кого-то не любят. Просто, может быть, вы понадобитесь в другой раз. А если и нет, то здесь, в саду, нисколько не хуже под солнышком и ветром, чем дома в тесной хрустальной вазе.
И все цветы согласно закивали, потому что всем здесь нравилось, у всех здесь было свое место, никому не было тесно, всем хватало солнышка, воздуха, все одинаково купались под дождем и пили сладкую прохладную росу, и всем сияли далекие серебристые звезды, как сейчас. Стало тихо, и только ветерок колебал стебельки цветов.
– Помиритесь, – продолжал старый репей, – и никогда больше не ссорьтесь!
– А как это сделать? – Спросила лилия, ведь это она затеяла спор среди цветов.
– Очень просто, – проскрипел репей, – скажите друг другу что-нибудь приятное и улыбнитесь.
– И все? – Удивилась лилия.
– И все! – Ответил репей. – Добро делать очень просто и приятно. Попробуйте, и вы убедитесь в этом сами.
– Милый цветы, – засеребрился голосок лилии, – вы все такие красивые, разноцветные, я вас всех так люблю! Вы все достойны быть в букете!
И все цветы сразу заулыбались и стали говорить друг другу комплименты. А Маша, гномик Дюйм и кот Заяц сидели и тихо радовались, что цветы помирились, и все закончилось хорошо.
Небо начало сереть, и гномик забеспокоился: до рассвета он должен был быть на своем месте, и пора было уходить. Он подал знак Маше, и они быстро забрались на спину Зайца. Кот поднялся и так же бесшумно заскользил по траве к дому. Взбежав по лестнице на второй этаж, кот вошел в машину комнатку и остановился у ее кровати. Дюйм и Маша слезли с его спины, и гномик зазвонил в бубенчик. Маша опять стала большой, и Дюйм скомандовал:
– А теперь быстро спать! Мне пора к себе. В следующий раз я приду к тебе с Таймом, и мы совершим путешествие в далекую страну Времени.
– А когда это будет? – Спросила Маша, укладываясь в постель.
– Я не знаю, – грустно вздохнул Дюйм. – Но это непременно будет. Ты жди нас. А в память о сегодняшней ночи я оставляю тебе свой серебряный бубенчик. Он будет напоминать тебе обо мне. Не люблю расставаться… – добавил он и умолк.
– Мы будем ждать вас, – ответила Маша, и кот мяукнул в знак согласия. – Ты очень добрый, Дюйм, мы любим тебя, приходите же скорее!
Гномик кивнул, закрыл глаза, и Маша увидела, как он побежал по лунному лучику, спустившемуся в окно, как по лесенке, верх и исчез из вида.
Маша легла на бок, зажмурилась и крепко уснула. Ей снилось что-то непонятное, радостное и звонкое, как урчание ее кота Зайца, ей было хорошо, легко и приятно, как бывает только в детстве, когда все еще впереди.
Утром бабушка пришла будить Машу.
– Ты что так долго спишь сегодня, – сказала она. – Вставай, солнышко на дворе! Беги умывайся и быстро завтракать. Я сырников напекла и сварила твое любимое какао.
Маша вскочила и чмокнула бабушку прямо в ухо.
– Ой, бабуля, – закричала она, – какой чудесный сон приснился мне!
– Ладно, ладно, – проговорила бабушка, освобождаясь от машинных рук. – Потом расскажешь.
Она вышла, а Маша быстро стала одеваться. И тут на столике у кровати она вдруг увидела серебряный бубенчик. Девочка взяла его в руки, и бубенчик тихо зазвонил.
– Значит, это был не сон, – подумала Маша, – и мы с Зайцем были ночью в саду, и гномик Дюйм живой, и он был с нами?
Кот мяукнул, а потом фыркнул. Он посмотрел на Машу своими изумрудными глазами и направился к выходу. На боку у него, крепко вцепившись в пушистую шерсть, торчало несколько репьев. Маша звонко рассмеялась, потому что сразу вспомнила старого репейника. Бедный Заяц, вот кто стал его жертвой!
– Ничего, Зайка, – Маша погладила своего любимца по спине, – потом выстрижем.
Кот благодарно лизнул ей руку и замигал глазами. Ему очень хотелось поговорить с ней, но у него получалось только урчание и мяукание, которого Маша не понимала. А за окном буйствовал август!
«Как хорошо сегодня! – Подумала она. – День теплый, солнечный, звонко поют птицы. И цветы давно проснулись и кивают мне своими головками, как старой знакомой!».
Маша подошла к цветнику и, глядя на это разноцветье в капельках росы, счастливо засмеялась. Впереди ее ждали новые приключения и новые друзья.
ПУТЕШЕСТВИЕ В СТРАНУ
ДАВНЫМ-ДАВНО
Машенька поступила в первый класс. Она уже отучилась одну четверть и стала настоящей школьницей: она сама ходит в школу, готовит дома уроки внимательно и серьезно слушает свою учительницу Веру Васильевну. Вера Васильевна добрая и красивая, она знает много интересных вещей. Когда она рассказывает, Маша забывает про все и ловит каждое ее слово. А дома Маша старательно вспоминает все, что она слышала, и повторяет про себя, чтобы запомнить надолго.
1 сентября вся семья сопровождала Машу в школу. За спиной у нее был новенький рюкзачок с тетрадками и пеналом, а в руках она несла огромный красивый букет, составленный бабушкой из многих цветов, выращенных на их даче.
Маша смотрела на букет и ей казалось, что цветы счастливо и приветливо улыбаются ей, кивая своими головками. Маша помнила, как они ругались и спорили за место в ее букете, но теперь они мирно и радостно топорщились в ее руках, как будто говоря: «Ты самая красивая из всех, и мы самые красивые у тебя, и сегодня очень счастливый день!».
Всех учеников и их родителей построили во дворе школы. И пожилая седая директриса поздравила их с началом учебного года. Потом первоклассники под звон школьного колокольчика побежали к своим учителям, сбиваясь вокруг них с большими букетами цветов. Маша оглянулась и увидела, как все машут ей руками и улыбаются. Ей как будто говорили: «Не волнуйся, все будет хорошо!». И Маша знала, что все обязательно будет хорошо, потому что у нее есть папа, мама, бабушка, дедушка и кот Заяц, которые ее очень любят и ждут. А в кармане ее юбочки лежит серебряный бубенчик гномика Дюйма, который тихонько позванивает, как будто тоже принимает участие в общем празднике, перекликаясь со школьным звонком.
Учительница повела всех в класс и рассадила по партам. Дети дарили ей цветы. Вера Васильевна каждого благодарила и целовала в щеку, а ученицы старших классов помогали ей ставить цветы в вазы, банки и ведра с водой. Цветов было так много, что Маше показалось, что учительница сидит прямо посредине клумбы. В классе приятно пахло свежим ароматом сада. Вера Васильевна начала знакомиться с учениками, называя каждого по имени и фамилии. Дети вставали и громко отвечали: «Я!». Потом Вера Васильевна поздравила всех с началом учебного года, рассказала, что они будут изучать и как надо себя вести в школе, и отпустила домой.
Ребятишки побежали во двор, где, волнуясь, их уже ждали родители. Они так целовали своих детей, как будто не видели их очень долгое время, и наперебой спрашивали:
– Ну, что вы там делали, как тебе понравилось в школе, как учительница? О чем она вам рассказывала?
И ребята весело и звонко принимались рассказывать о первом в их жизни уроке.
А дома Машу ждали праздничный обед и подарок, приготовленный ей к этому дню. Это был новенький ноутбук. Его купили заранее. Но Маше ничего не говорили.
И вот теперь папа распаковывал большие и маленькие коробки, что-то подсоединял и подключал, и вскоре в Машиной комнате на столе появился чемоданчик, похожий на телевизор с колонками и клавиатурой, на которой можно было работать уже без «мышки» своим пальчиком. Папа включил его, вставил диск, и экран ноутбука засветился разными картинками.
– Ну вот, – сказал папа, это очень умная машина. Она будет помогать тебе учиться, общаться с друзьями и играть, С ее помощью ты сможешь найти себе друзей в разных уголках мира. Но сначала надо хорошо ее изучить. И этому тебя будут учить в школе, а я буду помогать тебе дома. Ты способная, Машка, ты справишься. – Папа обнял Машу, взял ее на руки и закружил по комнате.
Она ткнулась носом ему в шею и неловко поцеловала прямо в ухо.
– Обедать! – Закричала бабушка из большой комнаты, где она вместе с мамой сервировала праздничный стол.
Войдя, папа и Маша прямо посредине стола увидели огромный красивый торт с розами и шоколадом, а дедушка вертел в руках бутылку шампанского и шутливо грозил:
– Держитесь, сейчас будет выстрел!
Раздался хлопок, и шампанское заструилось в подставленные бокалы. Было весело и шумно. Машу поздравляли с началом учебного года, желали ей здоровья и успехов. А она, потягивая из своего бокала лимонад, каждый раз отвечала всем: «И вам того же!». Так прошел ее первый школьный день…
А теперь Маша настоящая ученица. Вера Васильевна очень ею довольна и часто ставит в пример другим ученикам, но Маша не задается. Она знает, что для того, чтобы чего-то добиться, нужно много и упорно работать, не отчаиваться, если что-то сразу не получается, не бросать начатое дело, а доводить его до конца и обязательно помогать тем, кто нуждается или просит о помощи. Когда Маша делает уроки. Заяц тихо сидит за ее спиной и, щуря свои изумрудные глаза, внимательно смотрит на нее.
С той памятной ночи, когда кот и Маша были в саду, она по-другому стала относиться к своему пушистому другу. Девочка разговаривала с ним, гладила его мягкую шерстку и вздыхала. Она помнила обещание гномика Дюйма и ждала его. А кот, заговорщически подмигивая, как бы говорил: «Понимаю-понимаю, уже скоро, подожди еще капельку!». Но время шло, гномик не появлялся, и Маша стала потихоньку забывать о нем. И только маленький серебряный бубенчик изредка напоминал ей о ее друге своим хрустальным перезвоном, не давая забыть его совсем.
Вот и сейчас Маша сделала все свои дела, сложила тетради и учебники в рюкзачок и уже хотела побежать во двор, где гомонила детвора, как вдруг услышала тихое и нежное «тили-бом».
Маша взяла бубенчик в руки, и ей показалось, что он блестит как-то по-особенному, ярче, чем обычно. Кот тряхнул головой, мяукнул и прыгнул Маше на колени. Бубенчик звякнул сильнее, и кот замяукал еще громче. Он поднял переднюю лапку, уперся ею в Машину грудь и потерся о нее головой, как будто хотел сказать:
