Kitabı oku: «Собаки тоже умеют летать», sayfa 2

Птичка перепрыгнула на ветку ниже. Смотрит на меня уже пристально, будто изучает. Занятный экземпляр, думает, наверное – обвислые длинные уши с сединой, морда печальней некуда. Не знает, что именно из-за этого вечно горестного выражения моего лица я с детства получаю вкусности и ласку даже от незнакомцев. Жалеют. Порода у нас такая – мне кажется, что те первые, от кого мы пошли, крайне бедствовали и испытывали непомерную боль, от того наши лица так полны грусти. Многовековой, я полагаю. Птичка все ещё смотрит. Рванул порыв сильного ветра, и мои уши заколыхались, временами закрывая глаза. Птичка снова пищит, очень долго и громко, словно смеётся. А ветер взорвал горку листвы неподалеку, которую зачем-то собирают и увозят куда-то люди в желтом, и теперь маленький вихрь черно-желтых листков кружит вокруг нашего с птичкой дерева. Мама больше не покрикивает, сидит на скамейке, склонив голову. Заснула – чем-то похожа она на меня, прошла ее былая веселость, и светлых волос на ее черных с блеском волосах становится все больше. Ветер не собирается утихать, пробирая своим холодом даже сквозь мою густую волнистую шерсть. Я оглядываюсь – никого из людей нет, машины молчат, и собаки из свободных попрятались. Интересно, как они без мам и пап, эти свободные? Кто их кормит? Кто их гладит, купает? Сейчас даже скучаю по их крикам злобы и зависти к нам, родившимся в своих семьях. А птичка опять то ли пищит, то ли вздыхает, сидит, наклонив свой клюв ко мне. Глядит то одним глазом, то другим. Кажется, зовет меня. Но куда? Уши мои по-прежнему колыхаются.