Kitabı oku: «Кощеи тоже плачут», sayfa 5
– Какой вкус! Просто прелесть! Ах, как здесь чудесно! -Восторгался боярич, -определенно, у Кощея есть чувство прекрасного.
–Хорош болтать! Ты зачем сюда пришёл!
Старичок напомнил богатырю цель визита легкой затрещиной.
– Ах, да! Эй ты, нечисть поганая, иди сюда, разговор говорить будем! – во все горло заорал Митя. Его голос гулко отозвался под каменными сводами.
–Имей уважение к старшим, я все-таки в несколько десятков старше тебя!
На каменных ступенях стоял Сам хозяин замка. Правда, теперь у Кощея вид был вовсе не ужасный, -трудно таковым оставаться в голубом костюмчике и русом парике. Белые лаковые ботинки и гвоздичка в петлице довершали щегольской образ.
Митенька с своём потрепанном сюртучке и пыльных сапогах был просто рвань рванью, по сравнению с Кощеем.
–Биться, говорю, давай! За красную девицу Глашеньку! -«богатырь» не героически закашлялся (муху проглотил), аж слёзы из глаз покатились.
–Плохая идея – воевать, -прошептал ему на ухо боровичок, – он тебя одной левой положит и пикнуть не успеешь, стадию боя предлагаю пропустить сразу и перейти к обмену.
Кощей недобро усмехнулся. Даже в нелепом наряде он все ещё был Кощеем, так сказать, воплощением зла местного разлива.
–Вас мама здороваться не учила?
– Здрасьте! Ик! – Митенька стал не героически искать от страха, – а ну, ик, верни княжескую племянницу, старый … ик…-подходящих ругательных слов герой не подобрал и совсем замолчал.
–Правильно, молодой человек, лучше помолчите, а то за опрометчивые слова отвечать придется, да нечем, как я погляжу, а молчание, как говорится, не признак наличия ума, зато отсутствия глупости, -кивнул Кощей и с кряхтением присел на скамейку.
– И, собстнна, с какой радости я должен Вам отдавать свою невесту? Я столько средств в неё вложил, что просто из жадности не отдам… Если Вам есть что предложить, конечно, примерно равное по стоимости, я готов поторговаться.
Кощей закинул костлявую ногу в лаковом штиблете на другую и важно скрестили руки на груди, поблескивая изумрудными запонками (вообще-то он был рад-радешенек, что сыскался наконец, добрый человек, на эдакое счастье позарился, он поначалу и впрямь хотел ещё и приплатить, да жадность обуяла, прям просто так её отдать? Какой же он тогда великий и ужасный Кощей?).
И тут на крыльцо вышла сама Глашенька. При параде, жемчуга на покатых плечах в пять рядов, щечки нарумянены, в глазах слёзы. (Она была далеко не дура и весь диалог слышала до конца, добрый молодец и первый поэт, знамо дело, был привлекательнее старого Кощея, и бойкая девица решила, что пора появиться на сцене. Встав на пороге и заламывая белы рученьки и плача крупными слезами, она принялась горестно причитать о своей горькой долюшке, как её, сиротинушку, злодей похитил, всячески притеснял, голодом морил и в темнице томил…).
Митенька только глазами хлопал, слушая причитания красной девицы и сам уже готов был пустить горестную слезу.
Кощей от такой наглости совсем обалдел, -это ему было в пору плакать горючими слезами о своих притеснениях и горькой долюшке!
Боровичок встряхнул «героя» и только шикнул «яйцо давай»!
Митенька незаметно передал ему Кощееву смерть, завернутую в его лучший носовой платок, пока обалдевший жених безмолвно смотрел на свою невесту.
– Он чистый, вы не думайте! – заверил Митя старичка и как завороженный подошёл к плачущей Глаше, стал что-то утешительном голосом шептать на ушко. Глашенька только хлопала мокрыми (от счастья) глазками и, стало быть, от неимоверных истязаний, не иначе-стала медленно оседать на пол в счастливом обмороке. Тогда Герой с кряхтением подхватил ослабшую барышню и дотащил до ближайшей скамейки, прямо возле статуи с пухлым амурчиком и начал приводить ее в чувство. Та никак не хотела в него приводиться, и Митенька ничего не оставалось, как запечатлеть на сахарных устах долгий поцелуй. Глашенька мигом пришла в себя.
–Вы мой герой, Вы спасли меня от злых чар Кощевых ! -объявила пленница,-и теперь я буду вашей на веки!
Тут уж Митенька не сплоховал и продолжил спасать героиню долгим поцелуем.
– Обалдеть… -Кощей от такой наглости даже рассердиться забыл.
– И не говори, какое падение нравов, – согласился боровичок, – вот в наше время… ну ладно, давай уж перейдем к делу… во что ты оценишь вот это? У Вас товар, у нас товар и два купца найдутся.
На шёлковом платке сверкало хрустальное яйцо с золотой иглой внутри.
–Просто день сюрпризов, -Кощей уже пришел в себя и мгновенно подобрался.
– Вот это другой разговор! Это я понимаю. Одно сокровище на другое поменять – это дело!
– Вот и не будем зря время тратить, -улыбнулся старичок, – но ты уж нам в довесок летучий кораблик отдай, а то времени у нас нет по лесам темным бродить, девицу надобно в целости и сохранности домой возвратить, мало ли кто в лесах твоих водится…
Кощей, однако, денежки считать умел.
–Пешочком прогуляетесь, за это чудо техники огромадны тыщи плачены.
–Ну как знаешь, – боровичок подкинул яйцо в воздухе, -тогда так возьмём, нечего …
–Йаа -Кощей только всплеснул когтистой рукой, -все забирай, я даже к этой девице приданое отдам, только верни…
Он потянулся за заветным яйцом, но старичок был не промах и спрятал смерть за пазуху.
– Чтобы ты здесь же нас и схоронил? С нечестью сделки не заключаю!
Кощей отпрянул назад и сделал скорбное лицо.
–Помилуй, когда я слово нарушал?
Старичок прищурился.
–Всегда, сколько я тебя знаю, долетишь с нами до границы тридевятого, там и смерть свою получишь, на том и сторгуемся, я слово своё держу.
Пока нежить таскала в сундуках Глашенькино приданое, Кощей пытался ныть, дескать, как он, пожилой, добираться от самой границы до замка будет, но Боровичок был непреклонен.
Все это время Митя читал освобождённой красавице поэму в её честь, сочиненную на пути к её освобождению, а княжеская племянница восторженно прижимала кулачки к груди, но боровичок неэтично оборвал идиллию и скомандовал им обоим подниматься на борт.
На границе недовольному Кощею честно вручили шелковый свёрток, и новенькая яхта под управлением Боровичка скрылась в облаках, сверкая лаковым бортом.
–Дедушка, а это ничего, что вы ему яйцо отдали? – тревожно спросила Глашенька.
– Я что-то такое читала, но вот что не помню…
Боровичок грустно посмотрел на княжескую племянницу.
– Сам не знаю, но другого выхода у нас не было, одна надежда, что Яга опять у него смерть стащит и богатырям приезжим предложит за себя отмстить, -пошутил старичок, и девушка прыснула в кулак.
– Да что с ним будет, он скоро сам развалится, да я бы и сам его одной левой, пенька трухлявого, -подал голос Митя.
– Кровопролития не хотел, мы же все-таки в эпоху насаждения гуманизма живём, -принялся разглагольствовать он.
–Слышь-ка, герой, штаны горой, -оборвал его боровичок, -молчи, коли умного сказать нечего.
Митенька пристыженно замолчал, а Глашенька о чем-то задумалась.
Жаль, что в тот момент «герой» не видел удивительной трансформации, произошедшей с Кощеем. Сгорбленная спина расправилась, так что тот стал почти на метр выше, нелепый модный костюмчик обернулся чёрным как ночь бархатным плащом, морщины разгладились, впалые щеки обросли чёрной окладистой бородой, на лысом черепе под золотым обручем в мгновение ока наросла чёрная шапка смоляных волос, разгладились узловатые пальцы, хищно расправились крылья орлиного носа, по-молодому заблестели глаза, -вместо старичка Кощея над обрыве у реки Смородины, прямо перед Калиновым мостом стоял полный сил предводитель сказочной нечести, вертел в руках заветное яйцо и недобро смотрел в сторону княжеского замка…
