Kitabı oku: «Там, где ты захочешь остаться»

Наталия Шутенкова

Yazı tipi:

Иллюстратор Владимир Шутенков

Корректор Любовь Шутенкова

ISBN 978-5-0060-0522-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Я выбираю русские поля

Схватка в степи

А небо над полем чистое,
слезами дождей отмытое.

От взрыва, огня и выстрела
хранит тебя Бог молитвами.

Трава под ногами стелется,
беда отползает в сторону,

и кто бы в тебя не целился —
пойдешь по степи нетронутый.

Пойдешь по траве, по ящеркам,
по тихим цветам лазоревым.

Хранит тебя Бог от ящика,
ведь та, что с косой, проспорила.

«Всего шесть секунд до гибели», —
хвалилась, глазами лупая.

В итоге ушла без прибыли
и мне проиграла, глупая.

Секунда одна, последняя,
досталась мне с Божьей помощью.

Молиться бы на обеднях мне,
стоять у иконы в по́лночи.

Играли мы с ней по-крупному
(все ставки в боях удвоены).

В колоде не пики с бубнами,
а жизни и души воинов.

Игра быть не может честною,
когда у нее все козыри.

Трясла рукавом над бездною,
раскидывалась угрозами,

держала часы за пазухой,
секундами вечность мерила,

смеялась в степи над засухой,
теперь вот молчит растерянно.

– Еще пять секунд не выдержишь.
– Куражишься, только толку-то?
– Секунда одна – твой выигрыш!
– Одна, но какая долгая!

Секунда одна, бесценная,
в незримой борьбе захвачена.

На Божьей ладони целый ты,
молитвой спасен горячею.

И в этом бою ты выстоял,
под ветром, пропахшим порохом.

Всего пять секунд до выстрела,
но есть и одна – для промаха.

Смерти нет

Мой дед-солдат недавно снился мне,
Тот, что пришел домой с одной ногой.
Другой – навек остался на войне
И спит в земле под Курскою дугой.

Минуя миллиарды световых,
Мы вместе через годы и века.
Их кровь течет в крови детей моих —
Калмыка, украинца, казака…

Под тенью облаков и морем трав,
Оглохнув от весенней тишины,
Своею кровью землю напитав,
Спят русские солдаты всей страны.

Приснилось мне, что дед стоит живой
На страже мира через столько лет.
Он щит свой прочный держит надо мной,
И кажется мне вновь, что смерти нет.

Да, дух отнять у русского нельзя,
Пусть кости и лежат давно в степи,
И вижу я, что дедовы глаза
Мне в душу смотрят, говорят: «Не спи!

Война опять в калитку к нам стучит
И тенью черной накрывает Русь!»
Но деды надо мной поднимут щит,
Я с ними ничего не побоюсь.

А если туча зла закроет свет,
Мы выйдем вместе, злу наперерез.
Шепну я деду: «Правда смерти нет?»
И он ответит: «Правда! Я же здесь!»

Помолись

На ладонях твоих стынут капли росы,
за Медведицей тянутся Гончие Псы,
над степями в ночи горький стелется дым.
Нелегко уходить
молодым,
молодым.

Звезды смотрят в тебя, отражаясь в глазах,
и слезами блестят на замерзших ветвях,
но не скоро еще до рассветной зари.
Ты в глаза небесам
посмотри,
посмотри.

Далеко-далеко ты оставил свой дом
и привык засыпать под горячим огнем,
но сейчас, пока тихо качается высь,
глядя небу в глаза
помолись,
помолись.

За плечами уже столько пройденных верст —
ты бы мог добрести до мерцающих звезд,
но пока на Земле ты в бескрайней ночи,
глядя в звездную даль,
помолчи,
помолчи.

Знай, сплели в том краю, где давно выпал снег,
из космических зерен тебе оберег,
и созвездья под утро опустятся вниз,
чтоб тебе прошептать:
«Ты вернись!
Ты вернись!»

Самое время

Самое время проверить, чем пахнет лед:
Солнцем и ветром, закатом и горечью трав.
Ты говоришь мне, что это само пройдет.
Может быть и пройдет.
Ты окажешься прав.

Самое время услышать кантаты звезд,
ноты падения, смыслы оборванных фраз…
Ты мне открыл:
этот мир бесконечно прост —
все, что мы ищем здесь,
обретается в нас.

Самое время сказать о своей любви:
просто и честно, без лишних, ненужных слов.
Ты улыбайся, мечтай, говори…
Живи…
Только живи!
Будь лучшим из сбывшихся снов.

Самое время почувствовать эту нить.
Ею так прочно мы связаны здесь, на Земле.
Ты говорил мне, что правильно всех простить.
И не жалеть.
Да-да! Ни о чем не жалеть!

Самое время увидеть, как льется дождь:
чистые капли сплетают небесную сеть.
Ты обещай мне, что точно меня найдешь
там, высоко,
где плавится красная медь.

Самое время…

Не бойся

Опавший лист так сух, что не имеет вес.
Здесь пахнет прелою грибницей и водой.
С небес глядит Тот, кто родился под звездой,
а я бегу, стремясь покинуть черный лес.

Как жаль, что редко вспоминаю про грехи,
лишь в страшный миг, когда отчаяния клин
пронзит до сердца и разрушит до руин.
Темно и тихо. Под ногами дышат мхи,

кружатся вороны под небом. Горький страх
приник к земле и каждый день рождает боль.
Но смотрит грустно сверху Тот, кто есть Любовь,
и что-то взвешивает тихо на весах.

Все гуще мрак и путь неясен впереди.
Бредешь впотьмах, сбивая кочки сапогом,
воскликнешь: «Господи, мне страшно!
Где мой дом?»
В ответ услышишь: «Ты не бойся! Ты иди…»

Октябрь на часах

Я хочу потеряться в бескрайних дождях октября.
Горы сброшенных листьев лежат под ногами,
как хлам.
Все они растворятся,
исчезнут, растают, сгорят,
но пока от отчаянья липнут к моим сапогам.

Мы по листьям идем и не знаем, где будет конец.
Страх, как тлеющий уголь в груди —
он горяч и колюч.
Но однажды мы выйдем из этих порочных колец,
не спеши закрывать зеркала
и выбрасывать ключ.

Будет хмурый рассвет, будет день
под осенним дождем.
Снова серый туман притаится в твоих волосах.
Остается надежда.
А страх? Он уже побежден.
Остается любовь и холодный октябрь на часах.

Родина моя

Какой огромный мир!
Какое небо!
А я лежу, израненный в бою.
Ты знаешь, я нигде ведь
Толком не был,
Я видел только Родину мою.

Под жарким солнцем
Или белым снегом
Милы мне мои дольние края.
Мне не нужны Майями, Сан-Диего,
Нужна мне только Родина моя.

Земля моя: озера и дубравы,
На небе вольных тучек канитель.
Но мне уже не встать.
Бушуют травы.
Чужое поле стелет мне постель.

Ты сотвори последнюю обитель,
Коль тут мне доведется умирать.
Ты знаешь,
Я другой земли не видел.
«Земля одна», – мне говорила мать.

Навеки сохраняясь в этом лете,
Последнее, о чем подумал я:
Нет ничего прекраснее на свете,
Чем Родина любимая моя.

Повторюсь

Повторяется все, да и я повторюсь,
каплей летней росы на Земле я проснусь.

Отражаясь лучом в зеркалах куполов,
я ворвусь в этот дом миллионом цветов,

и в ночной тишине, в небеса уходя,
повторюсь на окне легкой струйкой дождя.

В феврале на поля я метелью вернусь.
Спи, родная земля, я опять повторюсь.

Ярким мартовским днем разбужу твою тишь,
под весенним дождем ты меня разглядишь.

В золотом колоске и крыле журавля,
в каждом новом цветке будет капля меня.

В твоих теплых руках я водой окажусь,
и в седых облаках повторюсь, повторюсь.

Моя вечная родина, сердцем любя,
я совсем ненадолго оставлю тебя.

Солнце гаснет свечой, но под легкую грусть
на родное плечо я снежинкой спущусь.

Пролечу меж комет незаметной пыльцой,
и обратно – на свет, все на то же крыльцо.

Никому не порвать нашу крепкую нить.
Повторюсь я опять, без тебя мне не быть,

без прозрачных озер и могучей тайги.
Свой покой и простор для меня сбереги.

Помню я наизусть все твои города.
Я опять повторюсь, но уже навсегда.

Вставай, иди!

Восточный ветер разогнал гнилой туман.
Над лесом ярко светят звезды. Близок бой.
Я слышу, как большой и сильный великан,
Спускаясь с неба, говорит мне: «Я с тобой!»

В руках моих лишь только хлеб, кувшин воды,
Лист подорожника, охапка чабреца,
Но, заслоняя от неведомой беды,
Великий страж пойдет со мною до конца.

В моем кармане на груди наш русский флаг.
Крест на цепочке – вот и вся моя броня.
Но за спиной мой древний род, мой дед-казак —
Они сейчас с надеждой смотрят на меня.

Степные травы так приятны и мягки!
Здесь над полянами в ночи шумят дожди.
Мне очень хочется остаться у реки,
Но он приходит, говорит: «Вставай! Иди!»

Я вновь встаю. Встаю из пепла каждый раз:
В уме молитва, а у сердца горячо,
И в это время, знаю, каждому из нас
Рука надежная ложится на плечо.

Уже упали капли крови в пыль дорог.
Уже кружи́тся черный коршун над землей,
Но вместе с Солнцем поднимается Восток,
И вместе с нами наши предки станут в строй.

Я это помню каждый час и каждый миг:
Здесь Русь моя, ее завещано сберечь.
И смотрит с неба светлоокий чистый лик.
Он мне уверенно протягивает меч.