Kitabı oku: «Метель, или Барыня-попаданка. В перепутье дорог», sayfa 2
С местом под лавку вроде тоже решилось, есть зацепка, надо уточнять, пострадает ли это здание во время войны, и как сильно. Нужен только человек для работы там, и Наталья все сильнее склонялась к мысли посадить туда Демида – уж очень он ей нравился своим спокойным нравом и рассудительностью. А возить ее будет Степан, а Мишу – его неразлучный Никита. Надо только переговорить с Демидом, согласится ли он уехать. Наталья, конечно, могла приказать – он был бесправен и подчинился бы любому решению хозяйки, но вот не хотелось ей «самодурить», надо было все по-человечески решить.
Матвея и Дашу, если у них все сложится, сажаем на постоялом дворе и открываем продажу пирожков, булочек с котлетками, блинов, разной другой еды, а также все тех же вещей, что и в Дорогобуже. Только ищем им хорошую помощницу – стряпуху. На постоялых дворах того времени было в обычае кормить проезжающих, так что это не вызовет удивления. Многие специально приезжали, чтобы отведать интересные блюда. Вспомним стихи «нашего всего», который в письме к Соболевскому составил своеобразный кулинарный путеводитель по дороге от Москвы к Михайловскому:
У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармазаном макарони,
Да яичницу свари.
На досуге отобедай
У Пожарского в Торжке,
Жареных котлет отведай (именно котлет)
И отправься налегке
Как до Яжельбиц дотащит
Колымагу мужичок,
То-то друг мой растаращит
Сладострастный свой глазок!
Поднесут тебе форели!
Тотчас их варить вели,
Как увидишь: посинели, —
Влей в уху стакан шабли.
Чтоб уха была по сердцу,
Можно будет в кипяток
Положить немного перцу,
Луку маленький кусок.
Яжельбицы (Первая станция после Валдая.) —
В Валдае спроси, есть ли свежие сельди? Если же нет,
У податливых крестьянок
(Чем и славится Валдай.)
К чаю накупи баранок
И скорее поезжай.
Наталья, спохватившись, что отвлеклась от прозы жизни, продолжила свои размышления.
Дальше – в Васино производство расширяем до весны, весной сажаем минимум, в основном ранние культуры. Делаем еще заимки, запасы дров и сена, продуктов и зерна, но постепенно, чтобы не вызвать интереса у соседей и ненужных вопросов. Часть уже сделано хозяйственным Авдеичем, но надо еще поторопить, пока работ на земле нет. Надо принести туда еще «дошираков», каш, консервов, разных простых продуктов, но так, чтобы опять никто особо не видел, поручить все это Мише. Кое-что уже на месте, но надо еще написать Полторацкому и скупить у него бульонные кубики, попробовать сделать это через Александра.
Основные посадки делаем в Деревенщиках, сажаем как можно больше картошки и разных овощей, строим простые дома для переселения части жителей из Васино, из других мест. Раз купила овец и коз, будем делать пряжу и вязать хотя бы простые платки, а если получится – улучшать поголовье коз и выводить породу с длинной и мягкой шерстью и делать платки, близкие к оренбургским пуховым. Пробовать делать тушенку, хотя бы простейшую.
Так, теперь по книгам – «Репка» с кубиками есть, «Морозко» с игрушками и Дедом Морозом – тоже, теперь возьмемся за «Колобка» – с игрой-бродилкой и наклейками-«смайлами» – «улыбашками»! А там к Пасхе и «Курочка Ряба» подойдет с курочками из глины и яйцами, украшенными в стиле Фаберже!
Дальше – печатаем еще песни и рецепты, часть отдаем в книжный магазин в Дорогобуж, часть оставляем себе на продажу.
Теперь – по новым идеям – ручки с перьями, чернильницы, калейдоскоп, книжки-раскраски по номерам и куклы с платьями, можно попробовать придумать какую-нибудь историю с продолжениями и послать в журнал.
А еще делать мазь и деревянные трубки-стетоскопы, собирать наборы для будущих санитаров, думать, кого и как лечить…
Мысли у Натальи уже путались, глаза закрывались, она еще раз пыталась осмыслить, что уже сделано и что нет, а потом просто махнула рукой – «война план покажет»! И на этом окончательно заснула.
Глава 3. Три «апостола» из Болдино
В один из своих кратковременных прилетов Наталья успела съездить в Деревенщики. Ей бы хотелось сразу там появляться, но это было очень опасно – не было женщины минуту назад – и вот она уже в доме, а откуда взялась – непонятно. Поэтому приходилось делать так – сначала перемещаться в Васино, а уж оттуда – ехать, как все, в Деревенщики. Но с другой стороны – это было удобно, она каждый раз увозила кучу вещей, доставленных из будущего, и это уже выглядело естественным – обустраивает человек вновь приобретенное имение, вот и привозит разные предметы для хозяйства.
Таким образом, она уже привезла часть инструментов для крестьян – лопаты, косы, топоры, разные тяпки и рыхлилки, ножи, ложки и чашки – все пригодится на посевной, а сажать она собиралась много. Покупала их на развалах, старалась брать полегче и видом постарее, чтобы не сильно в глаза бросались.
Увезла и часть семян и даже удобрения умудрилась принести из будущего – попробует их применять на экспериментальных грядках, на которых посадит семена из будущего.
В этот раз она пересеклась со священником из Деревенщиков – отцом Петром. Был он полной противоположностью отцу Павлу из Васина – тот большой, полный, степенный, напоминал чем-то печку, к которой хорошо прикоснуться в холодный день и подпитаться теплом, которое шло от него. А отец Петр – высокий, худой, очень подвижный, он не ходил, а переставлял длинные ноги, как журавль. Знал он также всех и вся и очень одобрил идею раздать коз по дворам, где есть дети.
К облегчению женщины, за это время воронихинский «бартер» не погиб, наоборот, овцы были расчесаны и выглядели гораздо веселее. Да и шерсти с них напряли достаточно и платков навязали тоже – теплых и плотных. Наталья показала в виде образца вязаную жилетку мужчины – соседа, которую забрала из будущего, и попросила сделать такую же, если не получится всю, то хотя бы большую часть, а уж вязку проймы горловины и рукавов сама потом им покажет. На том и договорились.
Так вот, этот отец Петр оказался близким другом архимандрита Антония из монастыря в Болдино. На просьбы поискать хорошего химика и печатника он сказал, что слышал от того, что сейчас как раз в монастыре живут два брата – были они трудниками, потом иноками, но не захотели принять монашеский чин. Остались они без дела, и уйти им некуда – сироты они. Оказалось, один из них неплохо знает химию, делал и мыло монастырское, и разные другие премудрости знает, а второй помогал в монастыре как раз в типографии. Наталья, конечно же, почти сразу поехала в монастырь.
Архимандрит Антоний принял ее тотчас же, видно, что она была у него в фаворе и своими идеями, и вкладами, которые делала в кассу монастыря, да и тем, что покупала много изделий монастырских. Вот и в этот раз, помня просьбу бабушки из церкви в своем времени, набрала опять и крестиков, и иконок, и лампадок, другого всякого добра. Да и помолилась вновь в тиши монастыря с большим удовольствием – так там все располагало к этому, да и было не грех поблагодарить Судьбу за всю ту помощь, которая дается.
Архимандрит к просьбе отнесся благосклонно, он и сам переживал за судьбу молодых людей, но сказал, что решение целиком зависит от них. Послушник вызвал братьев, которые незамедлительно явились. Наталья смотрела на них и внутренне смеялась – они были близнецами и походили друг на друга, как две капли воды. Только цвет волос у них был разный – у одного светло-русый, а у другого – темнее намного. Только так их и различали. А звали их, как апостолов – Фома и Фаддей.
Были они совсем молодыми, 17–18 лет, такими чистыми и искренними, что она даже растерялась: а захотят ли они уйти в мир из монастыря, не побоятся ли жизни вне этих защищающих стен?
Но свои предложения озвучила – сказала, что дедушка ее занимался разными химическими изобретениями, и после него осталась хорошая лаборатория, а также небольшая, но неплохо оснащенная печатня. Вот для работы там и понадобились помощники. А идеи у нее есть, жить они будут в доме, да и с деньгами не обидят. Но попросила немного рассказать о себе.
Молодые люди переглянулись, одновременно кивнули головой и стали рассказывать, дополняя друг друга, да так ловко, что и не перебивали, и не останавливались – как будто один человек говорил:
– Мы из Смоленска, наши родители – мещане, доход имели небольшой от службы батюшки, он у градоначальника в канцелярии работал. Но хоть и жили мы небогато, родители смогли нас отправить учиться в гимназию при Императорском Казанском университете. Учебное заведение было очень сильным, директор гимназии Илья Федорович Яковкин такой строгий.
– Даже говорили некоторые, что «не гимназия состояла при университете, а университет при гимназии и в полной подчиненной зависимости от гимназического начальства»!
– Мы ее успешно закончили, а потом уж и в самом университете учились, там даже студентов не хватало, а нас, как лучших выпускников гимназии, сразу зачислили. Фома вот сначала на лекарском отделении учился, потом химией увлекся, даже лекарства пытался сделать. А Фаддей на отделении словесных наук, в типографии университетской немного работал.
– Но только не доучились мы – умерли наши родители в одночасье, вот и пришлось возвращаться домой. А там какие-то дальние родственники подсуетились, забрали наш домишко маленький якобы за долги. Помыкались мы, помыкались и поехали в Болдино в монастырь – услышали, что там трудники нужны. Мы тут уже почти два года живем, все здесь хорошо, только не лежит наша душа к монашескому подвигу, хотим и дальше учиться, да и делом каким-нибудь заняться!
– Только одно условие есть у нас! Друг наш тоже хотел бы уйти в мир, он художник да немного ювелир. Если его тоже возьмете, то мы согласны.
– Что же он сам за себя не похлопочет?
– Да он стесняется, а так он вон – там стоит. Эй, Варфоломей, иди к нам!
Уф, еще один апостол. А рыжий, а веснушчатый! Прямо солнечный человек! А улыбается так смущенно, одежду теребит! Ну как такого прелестного не взять!
– Здравствуйте, ваше благородие! Я и правда очень хотел бы с моими друзьями работать, если только архимандрит отпустит!
– А что вы умеете да знаете? И родные у вас есть?
– Нет у меня никого, я сирота, у мастера по ювелирному делу в подмастерьях был. Он человек неплохой, только семья у него большая, приходилось не только делом заниматься, но и по хозяйству помогать. А тут еще и заболел он сильно, совсем заказов не стало. Мастер Авдей меня сам в монастырь отправил, когда понял, что прокормить всех не сможет. А тут уж я с братьями и подружился крепко, плохо мне без них будет! – А у самого глаза такие печальные, прямо кот из «Шрека»!
– Ну что же, хорошо, работы всем хватит. У меня печатня есть, да лаборатория химическая в поместье. Да и ювелир не помешает. У меня много задумок, но я потом все расскажу. А теперь давайте архимандрита спросим, отпустит ли он вас? – уточнила Наталья.
– Отпущу, хоть и жаль мне, но раз не лежит у них душа к монашескому подвигу, неволить не буду. Пусть собираются! – махнул рукой отец Антоний.
– Сейчас, вещей у нас немного, мигом сделаем! Только вы уж нас, сударыня, подождите! – И побежали вприпрыжку, как ученики.
И действительно, не прошло и получаса – уже прискакали с небольшими узелочками в руках – видно, все их богатство в них и помещалось. Ладно, вещи не проблема, что-нибудь придумаем.
Дом скромный привел их в ступор – видно было, что они в поместьях до этого не бывали, да и из монастыря редко выезжали – вон как головами крутят, все рассматривают с интересом. Да и Лука с Лукашиком, а с ними и остальная дворня с интересом на них поглядывают – кто это вместе с хозяйкой такие интересные приехали.
Хорошо, отец Петр подоспел – он-то парней знал, обнял, в флигелек повел, который для них определили. А то они совсем растерялись. Да и одеть и обуть их надо, а то смотреть жалко на их вид – рясы старенькие, на ногах какие-то опорки.
Вещи-то там им приготовили, надеемся, впору все будет. Там было и белье, и рубашки, и теплые жилетки, и даже валенки. Представляем, с каким интересом мальчишки все это рассматривали да мерили.
Не прошло и получаса – вышли «апостолы» в дом, принаряженные, довольные, сияющие, все руки порывались поцеловать, благодарили чуть ли не со слезами – видно было, никак не ожидали они такого счастья.
Алеся потом рассказала, что как стали их кормить, тоже умилились все – такие они худенькие – обнять и плакать! Но ели степенно, аккуратно, кланялись кухаркам и слугам. Всем они понравились своим вежеством, да и жалко их – без материнского пригляда росли, да в монастыре, среди работ и молитв пожалеть их особо некому. Ладно, найдутся, кто приласкает – вот как Алеся на них смотрит – как на братьев, за которыми уход да ласка нужны.
Вот и ладно, а теперь пошли в лабораторию. А там у них глаза и разбежались – все рассматривают, трогают потихоньку, видно, что хочется им за дело взяться, но ждут распоряжений. А они пока одни – навести здесь порядок, все вымыть, приготовить, освоить, а уж работы потом будет непочатый край.
Сводила Наталья их и на заводик винокуренный, в котором был уже полный порядок, рассказала о задумках по очистке спирта и изготовлении разных спиртовых настоек на основе лекарственных растений, на свой горшечный заводик, на который заглядывала пока только мельком.
Тут тоже дело шло, но пока не очень активно. Поручила работникам наделать игрушек дымковских, показав и оставив образцы. Расписывать будут потом гуашью, пока пусть тренируются делать обычные. Но эти игрушки всех заинтересовали, сказали, что попробуют. Разрешила привлекать к их изготовлению ребятишек и всех желающих, сказала, что заплатит за самые удачные и красивые. Все полезли чесать затылки и озадачились, а женщине того и надо.
Наталья решила пока так – Варфоломей, как ювелир, займется пером для ручки и чернильницей, а близнецы – один – мазью Вишневского, другой – печатаньем сказок и кукол с одеждой. Материалами их обеспечат, подскажут вначале, что и как делать, а там уж пусть сами пробуют – справятся – молодцы, наградят и поощрят, нет – будем думать, но выгонять их, конечно, не станут, просто придется самой в это впрягаться, а у нее и так забот полон рот! Но надеялась, справятся, вроде парнишки неглупые.
Ладно, пусть освоятся немного, потом им задания определят. А пока пора и домой возвращаться – завтра ведь на работу.
Барыня вернулась рассеянная, мысли ее были о другом – ее все больше занимало знакомство с Сергеем и их отношения. Машенька поражалась перепадам настроения крестной – то была такой активной, всюду ездила, обо всем заботилась, а теперь сидит в комнатах грустная, задумчивая, только пишет что-то у себя в альбоме. Но вопросов девушка не задавала – мало ли что бывает, женщина взрослая, сама разберется.
А Барыня размышляла над новыми обстоятельствами жизни в будущем. Блог, созданный ее напарницей, развивался, уже и она, по мере своих соображений, вносила туда свои мысли и материалы. Кроме того, Сергей Михайлович позвонил ей на днях и сказал, что у него есть интересное предложение – работа консультантом в небольшом фонде, который занимался реконструкторской работой, организовывал разные форумы, балы, мероприятия в духе начала девятнадцатого века, да и антиквариатом потихоньку приторговывал.
Зарплата там была не ахти какая, но были и возможности подработок – сейчас многие старались найти свои корни, обустраивали дома в стиле русских дворянских усадеб, даже одежду носили соответствующую – а тут-то знания и навыки Барыни и пригодились бы. Да и французский язык многие взялись изучать, книги читать и фильмы смотреть, это сейчас модно, а репетиторов не так много, как на английском. Барыня обещала подумать и написала записку своей напарнице, где все это и изложила. Но ей все больше нравилась эта идея.
Если Наталья видела свою миссию в спасении людей во время войны, то у Барыни планы были более скромными – рассказывать людям будущего о своем времени, «вносить культуру в массы», как в шутку или всерьез говорил Серж, просто жить в этом таком интересном времени, ведь ничему новому она – человек прошлого – научить этих людей не могла, в отличие от своей напарницы.
А время это во многом и притягивало, и отталкивало Барыню. Поражала устроенность, легкость обыденной жизни, не надо было тратить силы и время на приготовление еды, приобретение продуктов, другие мелочи.
Отталкивало же постоянное некультурное поведение окружающих. Ладно, никто из мужчин не вставал, когда в комнату входила дама, редко кто протягивал руку, помогая выйти из этого ужасного транспорта, которым ей приходилось ездить.
Но речь людей! К наличию англицизмов она уже привыкла – и в ее время французская речь для многих была более привычна, чем своя, русская. Но постоянное употребление грязных слов всеми, даже детьми, ужасало Натали. Она каждый раз вздрагивала, когда кто-то рядом произносил эти слова просто для связки мысли, не задумываясь. Именно с этим бескультурьем она надеялась бороться через свой сайт, хотя и понимала, что вряд ли люди, бездумно употребляющие матерные слова, интересуются данными материалами. Но так же, как и ее напарница, решила поступать по совести, «делать, что должно, а там будь, что будет».
И у Натальи были свои проблемы: на работе стоял шум и гам – определяли нагрузку на следующий учебный год, часы делили. Оказалось, многих опытных учителей, проработавших много лет, обидели – нагрузку уменьшили под прикрытием заботы о них – мол, возраст уже не тот, не справляются старички, хотя до этого все было нормально и никто не жаловался. Зато протеже нового директора вовсе не обижены остались – набрали почти двойную нагрузку. Но жаловаться некому – формально директор была в своем праве, сейчас ее рука – владыка.
И Наталью тоже вызвали и поставили перед фактом, что первый класс, который она планировала взять и который уже хорошо знала, так как вела с детьми подготовительные к школе занятия, отдали молодой и ранней учительнице – родственнице директора, а ей на следующий год планировали «подарить» самый слабый третий класс, в котором она была бы уже четвертой учительницей – ну не повезло детям, учителя там то увольнялись, то в декрет уходили, да и скомплектовали его по остаточному принципу из слабых детей. Вот и получилось так, что совсем скатились дети. Директор-то подала это так, что она, как одна из самых сильных учителей, должна помочь ученикам, а получалась, что ее наказали, а не поощрили – уж больно много усилий требовалось, чтобы подтянуть детей.
А у женщины все чаще и чаще закрадывалась в голову мысль, что скоро перелеты с метелью кончатся и придет время Судьбе определять – в каком времени кому остаться. Конечно, получалось, что ей было хорошо в прошлом, а вот Барыня все лучше и увереннее чувствовала себя в будущем. Но это уж как Судьба распорядится, надеялась она, не просто так их местами поменяли!
А пока – проза жизни. От Сергея Михайловича поступило еще одно прекрасное предложение – разбирают старый склад части, которую расформировывают. А там запасы чуть ли не со времен девяностых годов – нижнее солдатское белье, сапоги, верхняя одежда разная, а самое главное – одеяла, белье постельное и разные другие солдатские мелочи. Чудо, как это не растащили еще раньше, видно, забыли про него в суете всех этих перестроек и реконструкций армий. А для современного времени это все устарело, а вот для прошлого – замечательно, можно брать много и недорого.
Наталья ответила Барыне только одно: «Соглашайтесь на Фонд! А в складе брать столько, сколько дадут – деньги есть! Объяснить, что в деревню пошлете знакомым родственникам – переселенцам с Украины, которые бежали от войны голы и босы», – и вновь ушла в прошлое – надо было последние приготовления к приему полка доделать.
Но если со складом сложится – ее «хомячок» будет счастлив до умопомрачения! Чувствуется, как он лапки потирает да ножками притоптывает в нетерпении – когда уж это все к нему попадет! Такое богатство для крестьян, а здесь уже и не надо никому. Только как это все перетаскать! Но: «Надо, Федя, надо», – главное – набрать, а там и перетаскает потихоньку.
«А со своими делами пусть сама Барыня разбирается, большая уже дама! А ей пора свои проблемы решать!» – так подумала Наталья и вновь вернулась в прошлое.
Глава 4. «Нас принимают, мы принимаем!»
Всю неделю Наталья была как на иголках, готовясь к приему офицеров полка. Планировала меню, думала, кто и как будет прислуживать за столом, что надеть и чем развлекать гостей. Ей надо было и не сильно отличаться от других помещиков, но и внимание к себе привлечь – и как это соединить?
Решила так – основными блюдами сделать те, которые уже были – мясной салат «а-ля Оливье», винегрет, плов и бозбаш, добавить еще шашлыки – баранины осталось много, как раз вся и уйдет.
Для дам – что-то рыбное – на выбор – уху с рыбными фрикадельками, запеченную рыбу, филе рыбы в сырном соусе, рыбу «фиш», если еще щука будет, просто жаренную в сухарях.
Дальше – закуски – канапе, яйца фаршированные – это необычно и интересно, икра, паштеты, соленые грибы и овощи – это надо на месте смотреть. Сладкое – торт «Медовик» или «Муравейник» – его можно и порционно наделать, если получится – мороженое, конфеты, сладости, чай и кофе из Дорогобужа. Надо еще по сайтам посмотреть, чем там угощали на приемах в это время!
Потом случайно нашла забавное стихотворение поэта Владимира Филимонова, который был еще и архангельским губернатором и оставил нам описание закусок дворянского стола:
Тут кюммель гданьский разнесли,
За ним, с тверскими калачами,
Икру зернистую, угрей,
Балык и семгу с колбасами.
Вот устрицы чужих морей,
Форшмак из килек и сельдей,
Подарок кухни нам немецкой,
Фондю швейцарский, сюльта шведский,
Англо-британский уэлшрабит,
Анчоус в соусе голландском,
Салакушка в рагу испанском,
Минога с луком а ля аб,
И кольский лабардан отварной.
Какие названия, от одного перечня слюнки текут, но большая часть блюд уже и недоступна нам – сказываются санкции. Поэтому будем скромнее!
Дальше – с обслуживанием гостей – проконсультироваться с дворецким из Васино – Николаем, совсем про него забыли, кто что умеет, увезти слуг к себе в Деревенщики. В крайнем случае организовать фуршет или свободный подход к блюдам и самообслуживание, хотя и не хотелось бы этого.
Наряд – новый надо, вроде что-то там Полетт с Машей придумали, женщину обмерили, но пока она не видела готового варианта. Если что, и бальное платье можно немного переделать, если добавить красивый палантин или шаль, вполне сойдет.
Развлечения – лото, домино, можно фанты, песни и танцы – отдыхать люди пришли. В подарок – игрушки, в полк лото и домино, письменный прибор, мундштуки, табак, трубки, кисеты можно нашить.
Для Цекерта – трубки-стетоскопы, лекарственные растения, рассказ о пользе мытья рук и употребления кипяченной воды в походах. Установление полного контакта с ним для дальнейшего сотрудничества. Вроде все продумала, а у самой мысли так и мечутся.
А тут еще и 23 февраля подходит, надо думать, как мальчишек поздравлять. И праздник так удачно на пятницу попал, значит, учительница сможет уйти в четверг вечером, и вся пятница и полдня субботы на приготовление будут. Наталья-то заранее мальчикам книг набрала про армию, много как раз про войну 1812 года получилось. Она всегда разные книги набирает, знает, что потом меняются и общаются по поводу прочитанного, другие книги на эту тему или этих авторов покупают или в библиотеке берут – это намного интереснее, чем все одинаковые дарить.
Девчонки что-то замышляют, шушукаются, педагог только спросила, не нужна ли помощь? Вроде нет, сами все делают, просили только платье надеть из прошлого. Наталья решила через Барыню Сергея Михайловича пригласить – и поздравить, и пусть про Войну 1812 года расскажет.
Целый квест разработали – сначала она детей настраивает, потом уходит в прошлое, Барыня на ее месте приглашает Сергея, сидит в классе вместе с ним, поздравляет и общается, потом появляется снова Наталья и заканчивает праздник. Не известно, как получится, вроде бы неплохо придумано. Через записки «самой себе от самой себя» как-то лучше контакт наладился, Наталья даже пишет, что заранее купить или сделать, а Барыня делает – так быстрее получается.
И вот четверг – уроки сокращены, да и учиться настроения нет – праздник! Наталья Сан Саныча и Ивана Васильевича Царева поздравила набором вкусностей из прошлого да хорошим мужским парфюмом, за что и ручку поцеловали, и щечку! Довольны вроде оба. Иван Васильевич после того случая с Димой вообще в школе стал легендарной личностью, но все по праву – настоящий мужчина, как не уважать! Сан Саныч намекнул, что еще можно набрать инструментов и книг, получил полный карт-бланш! Берем все и много!
А в классе – шум и гам, мальчишек выгнали, девчонки переодеваются – оказывается, они не утерпели, хотят заранее свои платья продемонстрировать в стиле девятнадцатого века. Девчонки в платьях в стиле ампир чудо как хороши – Наташи Ростовы, не меньше! Кому не хочется побыть героиней романа, так это красиво получается. Телефоны только сверкают – и селфи, и подружки группками, и все вместе.
Но пора и мальчишек запускать, а Наталье уходить в девятнадцатый век. А мальчишки, зайдя, аж остолбенели от такой красоты! Особенно Гера рот раскрыл – он ведь и не ожидал, что это так красиво. А девчонки и рады – у многих сумочка, веер в руках, обмахиваются, глазками стреляют из-под него. Откуда что и взялось только!
Да и у Барыни неплохо получилось. Она-то в своем образе перешла, а получилось интересно. И Сергей Михайлович вместе с мальчишками зашел – остолбенел от такого цветника! Он тоже молодец – пришел в реконструкторском образе – не подвел.
Но постепенно пришли в себя, за стол сели, стали Сергея Михайловича слушать, про эту эпоху расспрашивать, да чай с тортом Милочкиной мамы кушать – а в этот раз он чудо как хорош был – с фигурками марципановыми в виде гусар. Даже есть жалко, мальчишки фигурки себе разобрали – на память. Это учительница потом все увидела, на фото, когда уже сама в будущее попала. Правда, и ей кусочек перепал – уж больно торт большой был, не осилили!
А пока Наталья только облизывалась мысленно, да с Мишей и Николаем общалась – обсуждала, как гостей обслуживать? Оказалось, горняшки тоже умеют за столом подавать, да Николай, да сын его тоже тому обучен. Вот и ладно, увезет их потом хозяйка в Деревенщики вместе с Мишей и Машей.
А девчонки в классе развлекались вовсю, «Кавалергардов век недолог» пели, вальс пробовали танцевать, получалось не всегда удачно, но всем понравилось! А смеху, а ненароком оттоптанных туфелек и ботинок, но все без обид и с извинениями на французском. Жаль, что учитель это все только в записи и увидела!
Но ладно, времени много прошло, пора меняться местами. Как раз хорошо получилось – Барыня за дверь вышла, а Наталья на ее место вошла – вроде как уже успела переодеться. Уф, квест по перемещению вроде без проколов прошел, правда, Сергей что-то заподозрил немного, все-таки двойники отличаются, но виду не подал. И подарок наш ему понравился – энциклопедия про оружие девятнадцатого века, педагог все сайты книжные пересмотрела, пока подходящую нашла. Но видно было, что угодила. Расходились довольные, переодеваться не захотели многие, так по школе и ходили важные, внимание привлекали.
А Наталья поехала быстрее домой, собираться в прошлое. И вдруг – звонок от Варвары – и голос такой тихий, больной, жалобный. Оказывается, сердце прихватило, а «скорую» вызывать не хочет: «Вдруг в больницу увезут, с кем цветочки свои оставлю!» Пришлось все бросить и к ней ехать – «скорую» вызывать, успокаивать. Врачи приехали, вроде сняли приступ, оказывается, не сердце, а межреберная невралгия так сильно отдавала в грудь, она часто на сердечную боль похожа.
И решила Наталья с Варварой заговорить про перенос во времени. Она ей только помощницей будет, с «апостолами» можно ее поселить – и присмотрит, и поможет, да и привязалась женщина к ней сильно, бросать не хочется на Барыню, у той и так своих забот полно, да и близости такой нет.
Волновалась жутко, когда стала объяснять, что может забрать ее, как она хотела, в «домик в деревне», только та деревня от нас не только по расстоянию, но и по времени отстоит на двести лет. Боялась, что не поверит, за сумасшедшую примет, а она тихо сказала: «То-то от вас дымом печным иногда пахнет, воздухом деревенским!» А она и не замечала этого – переносились-то души, не тела, но, видимо, что-то прихватывалось при переносе. Но самые главные ее слова были такими: «Я с вами хоть в будущее, хоть в прошлое! Деточка ты моя!» – а у самой слезы текут тихо-тихо! И Наталья – обнимать ее и рыдать.
Так поплакали обе, пообнимались, а потом одновременно глаза вытерли и обсуждать все стали. Надо ведь и легенду придумать, и документы подходящие, и вещи все собрать и перетаскать. «И цветочки, цветочки не забыть!» – это уже Варвара волнуется. Дело не одного дня, все приготовить надо по уму и так, чтобы никто ничего не заподозрил.
Решили так – за Натальей легенда и документы, квартира пусть остается, найдем, кому пристроить, той же Барыне можно документы оформить, да потом сдавать хорошим людям, а Варвара пока все вещи собирает по мешкам.
А там и посмотрим, как все перенести. Надеялась Наталья, что Варвара хоть и чуть тяжелее Миши, но сможет она ее перенести. Была такая уверенность – ведь женщина сама хотела этого. Так что пришлось в этот раз брать Варварины кухонные принадлежности – а самое главное – мясорубку старую, сковороду чугунную, вилки-ложки красивые серебряные, кольца для салфеток, подставки под фрукты, еще что-то. Оказывается, чуть ли не ее бабушки вещи, им по сто лет уже, как раз в тему смотрятся, почти не отличаются от времени Барыни!
«Это я удачно зашла!» Кошка с кроликами пока тоже остались, этих не к спеху.
Не хотелось Наталье на глазах у Варвары переходить, но она упросила – интересно ей стало, как это происходит. Но та быстро обернулась – только кинула мешки и назад, Варвара сказала, что и не поняла ничего, как будто мелькнуло в глазах что-то и все. Вот и ладно, бояться меньше будет.
Но надо и в прошлое, на выходные, прием не ждет. Уговорились, что если Варваре плохо будет, она звонит Барыне, та приедет и поможет – Наталья все напишет и объяснит, пусть не пугается разнице поведения. А сама решила в субботу с утра ее проведать, да и еще раза два-три заскочить, все-таки переживала она за нее. Но вроде боль прошла, Наталья ее еще растерла мазями, платком обвязала, должно полегчать. Вот уж правда – как родные стали. Хорошо, что она согласилась. И Наталье спокойнее, и ей.
