Kitabı oku: «Вселенная Паши Коноплева. Приключения вундеркинда»
А я его, мальчика, мыла,
А я иной раз не спала,
А я его грудью кормила,
И я ему имя дала.
Александр Твардовский
Гений – это долгое нетерпение.
Поль Клодель
Гений есть не что иное, как дар огромного терпения.
Жорж Бюффон
Фотограф Игорь Коноплев
© Наталья Коноплева, 2024
© Игорь Коноплев, фотографии, 2024
ISBN 978-5-4474-0560-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Человек-фейерверк
Вот нонфикшн, где и сам герой, и события его жизни кажутся безудержным своеволием автора фантастического сочинения.
На самом же деле – это реальная (она же мистическая) история жизни Паши Коноплева, чьё имя в недавнем прошлом пополнило список чудо-детей, которых посылают в наш мир Высшие силы с особой миссией. Выражаясь заимствованными у французского философа Jacques Derrida словами о подобных явлениях: «С миссией нового начала, с подключением новых ресурсов смыслопорождения».
Паша родился в 1971 году в семье московских интеллигентов: мать – выпускница физического факультета МГУ, отец – сотрудник Вычислительного центра Госплана РСФСР. Желанный ребёнок.
Удивлять родителей он начал очень рано. Научившись читать, он в семь лет с интересом «прочесал» университетские учебники родителей по химии, физике, термодинамике. Одолел премудрости логарифмов. Пристрастился сочинять собственные математические задачи и решать их оригинальными способами. Отличался хорошо организованной памятью, которая удерживала пласты знаний – по всем интересующим его предметам: математике, астрономии, генетике…
Он мог определить глубину колодца по звуку летящего туда камня. Придумать вполне практический проект нагревания воды в чайнике, который может быть помещён в невесомости в кабине космической ракеты, чтобы космонавты попили во время полёта горячего чайку…
Малышу пожимал руку академик Колмогоров. Он школьником был допущен в лабораторию Астрономического института имени Штернберга, и его исследование переменных звёзд V1076 и V1077 созвездия Змееносца было опубликовано в издании Академии Наук «Переменные звёзды».
Понятно, что школьный курс он одолел раньше положенного – в 15 лет, после чего был принят в МГУ на факультет вычислительной техники и кибернетики, в 19 лет – он уже аспирант…
Когда в стране появляется первый отечественный компьютер, Паша становится известным программистом. Он, например, создал программу, которая ещё в операционной системе DOS сочиняла музыку. А по просьбе матушки – программу для лёгкого «ленивого» вязания на спицах…
Чего он только ни умел! Мог, как бы шутя, создать таблицу «арбузометрии» с обозначенным соотношением веса и объёма арбуза, которое характерно только для спелого плода. Но занимался и глубоко серьёзными проблемами – например, теорией моделирования в экономике. Он не был, как это иногда случается с учеными, погрузившимся в какую-то одну область науки и закрывшимся от радостей мира. Он любил игры, театр, живопись, музыку, литературу. Всё давалось ему с лёгкостью и быстротой, которая ставила других в тупик, казалась невероятной.
Действительно, как можно выучить английский за несколько недель так, чтобы перевести роман Олдоса Хаксли (150 тысяч знаков за 10 дней), и не для себя, для издательства… Или самостоятельно освоить за несколько дней нотную азбуку, а затем игру на клавишном инструменте? У Паши всё получалось. Он изучал разные языки, сочинял стихи… У него было много друзей, ему нравились красивые девушки…
Это был «человек-фейерверк», как точно аттестован он в книге. И хотя казался окружающим человеком из другого мира – он обладал той мерой социальной зрелости и ответственности, которой часто недостаёт людям намного старше и куда опытней.
В 18 лет Паша был выдвинут движением «Обновление» кандидатом в депутаты Октябрьского района Москвы. Паша выступал в группе, организованной популярным политиком Ильей Заславским. Но Паша выиграл выборы сразу в первом туре, а Заславский – в третьем.
Что тут скажешь? На память приходят строки Мандельштама:
Быть может, прежде губ уже родился шопот
И в бездревесности кружилися листы,
И те, кому мы посвящаем опыт,
До опыта приобрели черты.
Он мог бы стать крупным ученым, как говорили специалисты по детской одарённости в те времена, когда Паша ещё был среди нас, жил на Ленинском проспекте…
Паша Коноплев, хоть и был нашим современником, но так и остался загадкой. Только и можно, что согласиться с философом Gilles Deleuze, что «Разум являет нам свой истинный лик лишь тогда, когда он грохочет в своём кратере».
В книге много интереснейших публикаций Паши, неоконченных набросков, писем, воспоминаний друзей…
От чтения этой увлекательной повести трудно оторваться, и приходилось с трудом подавлять желание цитировать и цитировать, разбазаривать захватывающие внимание эпизоды Пашиного детства, и поразительные подробности свершений обитателя космоса, и свидетельства-воспоминания окружающих его простых землян. Но совестно раскорчевывать целостную картину этой рано оборвавшейся биографии, написанную автором, больше которого никто не знает самых сокровенных её подробностей.
Потому что автор – мать Паши Коноплева.
Но всё-таки не удержусь, процитирую строки стихотворения Паши, в котором, мнится мне, светится загадочная его душа:
Человек – система настолько сложная,
Что нет людей, которые
не заслуживают внимания,
Ещё более сложна любовь двух людей,
Каждый из которых неисчерпаем,
Как и атом.
Я – человек, который запрятал
Стёклышко среди драгоценных камней,
И требует, чтобы его искали
И взяли себе, а не найдя – огорчились.
* * *
Насколько трудно быть вундеркиндом? На этот вопрос отвечает автор книги и мать одного из них, посвятившая себя сыну: «Эти дети несут крест, несравненно более тяжелый. Они исполняют роли, которые не исполнит никто».
Но невозможно не задать вопроса: «А каково быть родителями вундеркинда?»
В книге нет намёка на сентиментальность. Но есть чувства, которые выражены близкими автору словами – строчками из стихотворения Твардовского:
А я его, мальчика, мыла,
А я иной раз не спала,
А я его грудью кормила,
И я ему имя дала.
И этой любви хватило бы на обычного ребёнка. А тут вдруг…
Не каждый родитель обрадуется, когда обнаружит, что малыш – от горшка два вершка – знает и понимает неизмеримо больше, чем он, взрослый человек! Не каждый удержится от окрика: «Не умничай! Делай, что говорят!»
Но Паша попал в семью, где он был принят с пониманием, уважением и любовью. От того, как обращаются с малышом в его первые годы, возникает, как считают психологи, доверие или недоверие к миру. Возможно, потому, что мир представлен для малыша – семьей.
Это благодаря маминой заботе и помощи друзей семьи в школе, по рекомендации психолога, Пашу перевели из первого класса сразу в четвёртый. Это мама, по совету коллег-физиков, привела сына к академику Колмогорову с тетрадкой сочиненных сыном задачек, и академик пожал руку талантливому математику. Это она, понимая, что такому уму нужна интересная работа и соответствующая среда, привела восьмилетнего мальчишку в астрономический кружок для старшеклассников, откуда, заметив его способности, Пашу рекомендовали в одну из лабораторий Астрономического института имени Штернберга. Это она затеяла в доме семейную стенгазету, куда он писал обо всем, что его занимало. Это она – его мама, сделавшая журналистику второй профессией, привлекала и его к сотрудничеству с различными изданиями.
И это шло на пользу всей семье, скрепляло узы, не подрывало родительского авторитета. Потому что родительский авторитет – это признание, понимание, умение подключиться к общим делам, и конечно, любовь, превозмогающая эгоизм.
В книге есть небольшая глава, посвящённая отцу Паши – трогательная история любви родителей. Ещё одно необходимое условие для комфортного пребывания инопланетянина. Впрочем, как и для любого обычного ребятенка.
Эту книгу я бы, по слову Жюля Ренара, назвала «письмом к самому себе, которое автор позволил читать другим».
И грех этим разрешением не воспользоваться!
Элла Черепахова, писатель, журналист
Январь 2020 г.
Начало
Утром двадцать пятого, в четверг, я проснулась от небывалого счастья. Раннее солнце светило сквозь голые, без занавесок, больничные окна. На соседних кроватях досматривали сладкие утренние сны мои соседки по больничной палате.
А я почему-то проснулась в такую рань. Сладко потянулась – и почувствовала что-то теплое, необыкновенно приятное. Это роды начались.
…Он родился быстро, не причинив мне боли. В этой жизни он всё делал быстро: быстро говорил, быстро ходил, очень быстро всему учился и очень быстро, молниеносно думал.
В тишине родовой палаты врач спросила: – Ну что же ты не спрашиваешь, кто у тебя? Мальчик!
– Но почему он молчит?!
– Сейчас, сейчас! – они с медсестрой что-то торопливо делали, и он заплакал. Тихо и не торопясь.
Врач улыбнулась: – Слышишь, он тянет: МАА-МА!
И вправду, было похоже.
Ночью я лежала без сна в больничной палате, рядом тихо посапывали мои новые соседки. Меня переполняла любовь к этому новому маленькому существу, которое было частью меня, а теперь нас двое. Две мировые Вселенные.
Небывалое счастье. «Счастье» – это слово бывает только в единственном числе. Сразу несколько счастий – так не говорят. Счастье – сиюминутно, потому что неуловимо связано с понятием «сейчас».
Но ощущений счастья – великое множество. Это моё счастье бессонной ночью в палате родильного дома имело аромат цветущего яблоневого сада…
Павлику два месяца, и он очень осмысленно улыбается нам
Смотрите мой первый видеофильм «Маленький Паша»
Детство
Как Павлик был занят
Павлику восемь весяцев
Маленький Павлик ещё только учится говорить. Смысл некоторых слов, которые впервые слышит, он додумывает сам.
Вот он впервые пробует яичницу, сидя за столом на кухне на высоком детском стульчике. Яичница ему очень нравится. В этот момент кто-то зовёт его из комнаты.
А я откликаюсь: – Паша занят!
В голове Павлика тут же устанавливается связь между вкусным новым блюдом, названия которого он ещё не знает, и незнакомым словом «занят».
Через несколько дней Павлик видит, что на плите жарится яичница. Он заранее берёт вилку и солидно так говорит:
– Сейчас я буду занят!
Паше полтора года.
Можно красить, а можно жёлтить
Павлик нарисовал карандашом хоккейного вратаря с клюшкой, приготовившегося к атаке на его ворота. Поза у вратаря неподвижная и напряженная, и в то же время – очень динамичный рисунок.
Он раскрасил костюм вратаря красным и жёлтым фломастерами – какие были.
– Павлик, это ты картинку так хорошо раскрасил?
– Да, это я красил. И жёлтил.
Паше два с половиной года.
Задача о проворной мухе
Когда Павлик был совсем маленький, участковый педиатр любила испортить настроение и сказать, что он отстает в развитии, ведь он часто простужался, болел и недостаточно двигался.
Вот папа Игорь и попробовал проверить развитие трёхлетнего сына. Он стал, укладывая Павлика спать, играть с ним в «Яблочки»: в одной корзине два яблочка, в другой – одно. Их положили вместе в одну корзину. Сколько стало? Павлику эта игра очень понравилась, и он сам стал просить: – Давай поговорим «про яблочки». Так и научился хорошо считать: складывать, вычитать, делить, умножать. Чтобы Павлик не спрашивал у нас то и дело, сколько будет шестью семь, мы повесили на стену большую таблицу умножения. В три с половиной года он отлично делал в уме вычисления с большими числами. У нас и в мыслях не было, чтобы вырастить вундеркинда, мы этого боялись. Мы просто хотели, чтобы он не отставал в развитии, как говорила участковый педиатр. И занимались мы этим совсем мало, и только по его желанию, это была такая наша игра. Дальше он шёл сам – и часто он нас удивлял своим подходом к делу.
Однажды мы были в гостях у родных. Все восхищались, как четырехлетний Павлик быстро и хорошо считает. Видя, что это всем нравится, Павлик просил задавать ему всё новые задачи. Наконец, мы устали придумывать задачи, и один из гостей, выпускник Бауманского института, всем подмигнул и задал такую задачу:
«Между пунктами А и Б – 200 километров. Из А в Б вышел поезд со скоростью 50 км/час. Одновременно из пункта Б в А вылетела муха со скоростью 100 км/час. Она долетела до поезда и тут же полетела обратно. Прибыв в пункт Б, она снова полетела навстречу поезду и так далее – до тех пор, пока поезд прибыл в пункт Б.
Сколько километров пролетела муха?
Все радостно переглянулись: считать тут придётся долго. Вычислить, сколько пролетела муха до первой встречи с поездом и обратно, сколько – до второй и так далее… Задача на суммирование отрезков, операции с бесконечно малыми величинами, которую точно можно решить только интегрированием.
Павлик ушёл в соседнюю комнату и начал было вычислять. Про интегралы он не слышал, поэтому перешёл к рассуждениям:
– Муха летела всё время, пока шёл поезд, то есть 200 км: 50 км/ч = 4 часа.
За это время муха пролетела 100 км/час×4 часа = 400 км.
Не прошло и пяти минут, и вот Павлик выглянул из комнаты с довольной физиономией и сказал ответ. Он рассказал взрослым, как он сначала хотел решить задачу, и как решил.
Паше четыре года
Паша пишет письмо любимому писателю
К пяти годам интерес к арифметике у Паши неожиданно подхлестнула задача, ход решения которой описан в книге Николая Носова «Витя Малеев в школе и дома». К этому времени Павлик наконец научился бегло читать и читал свои книжки сам, да ещё и с выражением!
Ещё раньше, года в три-четыре, он научился быстро писать печатными буквами – намного раньше, чем читать, вот чудеса! Причем буквы и цифры он писал снизу вверх, и это выглядело очень забавно. Ведь никто не показывал ему, как писать, и он просто копировал буквы и цифры из книг – как получится. Получилось однажды снизу вверх – так и пошло.
Причем несимметричные буквы он порой писал в зеркальном отражении, например, Я как R, И как N или З как ε. Это часто бывает с детьми, когда они ещё только учатся писать. Видимо, в детстве наше восприятие мира вполне симметрично, а преимущество правого или левого складывается позже.
Ещё одно из проявлений такой симметричности – Паша в самом начале освоения письма писал одну строчку – слева направо, а следующую – справа налево, где все несимметричные буквы зеркальны…
И вот прихожу я однажды с работы – а Павлик приготовился отослать письмо своему любимому писателю Николаю Носову, о том, что ему больше всего нравится в его книге.
Павлик пишет письмо писателю Николаю Носову
Паша писал текст про Витю Малеева по памяти, не заглядывая в книгу. В то время он писал, как слышал, поэтому в письме такая смешная орфография. Вот как было в книге на самом деле:
«Пришёл я домой и сразу взялся за дело. Такая решимость меня одолела, что я даже сам удивился. Сначала я задумал сделать самые трудные уроки, как Ольга Николаевна нас учила, а потом взяться за то, что полегче. Как раз в этот день была задана задача по арифметике. Недолго думая я раскрыл задачник и принялся читать задачу:
«В магазине было 8 пил, а топоров в три раза больше…»
Такая писанина для пятилетнего мальчиша, наверное, не представляет ничего особенного. Многие в этом возрасте пишут и правильнее, и аккуратнее. На обороте листочка Паша пояснил для любимого писателя: Я читаю сам. Буква «Я» написана задом наперёд.
Паше пять лет
Павлик-читавлик
Автомобиль в подарок
…Она познакомилась с будущим мужем, когда тот в лаборатории рисовал на листе бумаги проект своей мечты – самодельный автомобиль-багги. Он говорил, что будет приезжать на нем на работу. Она дергала плечиком: какие легкомысленные мечты для молодого специалиста! Кто же позволит на самодельном багги ездить по городу!
…Когда их сын был совсем маленьким, у соседского мальчика на даче был педальный автомобильчик. То ли Павлик был трогательным, то ли мальчик добрым – он часто разрешал ему покататься. Павлик быстро научился виртуозно водить этот автомобильчик и выделывал замечательные пируэты и головокружительные повороты!
Ко дню рождения, четырехлетию, все родственники собрали деньги и купили ему такой же автомобильчик. Потрясенного Павлика усадили в него, но он никуда не поехал. Он сидел и плакал.
Исполнение желаний – это всегда чудо, это огромная радость. И когда радость велика, её бывает трудно пережить…
К лету Павлик освоился и лихо колесил по улицам дачного поселка на своём автомобиле, как когда-то мечтал ездить на своём собственном багги его папа.
Паше четыре года
Павлик-Никогда-Не-Вравлик
Странно, у нас в семье вообще не было проблем с детским враньем. Павлик никогда не скрывал правды, даже если она была ему невыгодна. Всё как-то само собой получалось. Я думала – просто потому, что мы его не наказывали за проступки и ошибки. А он платил нам за это чистой искренностью и полным доверием.
Но было кое-что ещё. Помню, в тот короткий период, когда он ходил в детский сад, воспитательница ругала его и других ребят за проступки и требовала пообещать: «Я больше не буду!». А Павлик категорически отказывался говорить эту избитую детскую фразу. Он объяснил мне: «Как же я это скажу? А если вдруг случайно снова так получится?» Он ценил данное слово, того же ждал от окружающих. И нечего было возразить.
Его проступки мы вместе обсуждали и терпеливо объясняли, почему нельзя так делать. Остальному его научили книги. Любимые книги могут многому хорошему научить в жизни. И вот что примечательно. В поисках решения нашей проблемы (а одарённый ребёнок в семье – это проблема) я знакомилась с семьями, где росли такие же вундеркинды. И никто из них никогда не врал! Ни в детстве, ни в зрелом возрасте. А если и встречался начитанный, эрудированный ребёнок, которого усиленно развивали родители, но он был склонен к вранью и выгораживанию себя – значит, это не настоящий вундеркинд. У него не было чего-то самого главного.
Дети-вундеркинды с самого начала знают что-то такое, лучше нас, взрослых, почему никогда нет смысла обманывать. Как вы думаете, в чем состоит это знание?
Паше пять лет
Откуда берутся дети
Я со смятением ждала момента, когда мой Павлик спросит:
– Откуда дети берутся? Откуда я взялся?
Сама-то я в детстве замучила маму этими вопросами. Она почему-то сердилась и не отвечала.
Павлик задал мне этот вопрос лишь однажды. И пока я барахталась наподобие двоечницы, не зная, как лучше ответить четырехлетнему мальчишке, Павлик потерял интерес к теме и перевел разговор на другое.
Но когда ему было уже пять, он завел разговор о том, что хорошо бы ему иметь сестренку или братика.
– Да ведь денег у нас нет, и очереди, видишь, какие большие? – ответила я, имея в виду распространенную родительскую легенду, что детей покупают в специальных магазинах.
– Ты что, мама? Не знаешь, откуда дети берутся? Да ты книжки почитай!
Паша к тому времени читал много, и всё замечательно стройно укладывалось в его светлой умной головке. Иную информацию он уже тогда умел выудить между строк, путем обобщений, сопоставлений и умозаключений.
Больше мы с ним к этой теме не возвращались.
Паше пять лет
Паша дошкольник
Пашины логарифмы
В то время я работала в институте и часто брала работу домой. Справочники, графики на миллиметровке, логарифмическая линейка, университетские учебники…
Паше только что исполнилось семь лет, когда он спросил меня, что за линейка со стёклышком лежит у меня на столе. Я ответила, что это логарифмическая линейка, которая помогает быстро умножать и делить большие числа с помощью логарифмов. Потому что логарифмы позволяют заменить деление и умножение чисел на сложение и вычитание их логарифмов.
Паша ещё спросил: – А что такое логарифмы? Я ответила, как учили в школе: это показатель степени, в которую нужно возвести основание логарифма (обычно число 10), чтобы получить заданное число.
Про показатель степени, да ещё дробный, я говорила семилетнему ребёнку, который пока не учился в школе. Я думала, что это понятие ему незнакомо, но он ничего не спросил. Мы с ним всегда общались на равных, никогда не говорили: «ты не поймешь, тебе рано». Павлик не был назойливым или капризным, какими часто бывают дети, требуя к себе внимания. Он задаст вопрос, получит простой и ясный ответ и сам разбирается, что-то чертит, вычисляет.
Я потом пробовала таким образом заниматься с детьми моих друзей и знакомых, ничего не получалось. Им было неинтересно, они не хотели. Павлик изначально был другой.
Наш разговор о логарифмах случился на прогулке, и нельзя было показать логарифмическую линейку в работе. Я просто привела пример, что логарифм двух по основанию десять равен 0,301.
И всё. Дальше мы говорили на другие темы.
На следующий день возвращаюсь с работы – а Павлик построил на клетчатой бумаге график логарифмической функции. Откуда взял значения логарифмов?
Павлик объяснил: – Ты ведь сказала, что логарифм 2 по основанию 10 равен 0,301. Значит, логарифм ½ равен логарифму 1 минус логарифм 2. А логарифм 5 равен логарифму 10 минус логарифм 2, и так далее…
Ну, знаете ли, мы такие действия, напрягая мозги, с помощью учителя производили только в десятом классе!
Я была поражена! Вижу, что ему интересно, достаю книжечку – логарифмические таблицы. Отсюда мы в школе и в вузе узнавали значения логарифмов разных чисел, когда было недостаточно точности логарифмической линейки. А Паша бегло просмотрел эти таблицы и говорит, что и без них может в уме вычислять логарифмы разных чисел. Он запомнил из таблицы значения логарифмов двух, трёх, семи и комбинируя их, действительно быстро и точно вычислял.
Конечно, это не было открытием. Но семилетний ребёнок своим умом дошёл до математического аппарата, созданного крупнейшими математиками!
Я, например, со своим неплохим школьным и университетским образованием была уверена, что вычислять логарифмы в уме невозможно. И я никогда не встречала людей в нашей научной среде, которые могли бы это делать…
Паше семь лет
