Kitabı oku: «Суббота Воскресенского», sayfa 8
3
В баре их ждали Серега, Никитос и Леха.
– А вот и мы, – сказал Дан, подходя к столу и представляя Эжени, – это Женя.
В ответ послышался многозначительный свист.
– Спокойно, мальчики, – Женька сняла куртку и села за стол. – Кто сегодня играет?
На большом плазменном экране матч был в самом разгаре.
– Италия с Испанией.
– А-а-а… – многозначительно протянула Женька и взяла с тарелки соленый арахис.
Все уже сидели с пивом. В качестве закуски на столе стояли тарелки с чипсами, орешками и корюшкой.
Появление девушки в спортбаре вызвало эффект, схожий с появлением женщины на корабле. Не сказать что настолько не к добру, но сам матч вдруг ушел на второй план. Взгляды парней были прикованы к Женьке, к ее точеной, обтянутой джинсами и водолазкой фигуре.
– Ты на кого будешь ставишь? – обернулась она к Дану.
– На Испанию.
– А я на Италию.
Он даже не сомневался. Дан был уверен, что, на кого бы он ни поставил, она примет противоположное решение.
– Принято, – объявил Серега. – У нас получается: четверо ставят на испанцев и только двое на итальянцев.
– А кто еще поставил на Италию? – поинтересовалась Женька.
– Я, – ответил Серега. – И что-то мне подсказывает, что мы с тобой продуем. Итальянцы сегодня не в форме.
– Это мы еще посмотрим, – потянулась Женька, и все уставились на ее грудь.
Да, привозить ее сюда было не очень хорошей идеей.
Но тут раздались громкие крики болельщиков, потому что был удар по воротам – неудачный, и присутствующие за столом вернулись к матчу. Игра снова захватила зрителей, а Дан сходил за пивом.
– Тебе светлое или темное? – спросил он Женю перед тем, как идти.
– Светлое.
Потом Женя неторопливо потягивала пиво, смотрела на экран, время от времени брала орешки и не мешала пацанам наслаждаться футболом. Дан подумал, что все же правильно сделал, что взял ее с собой.
Первый тайм закончился со счетом один – ноль в пользу Испании. В перерыве по телевизору пошли новости спорта, и все вернулись к общению.
– Где ты взял такую красотку, Дан? – спросил Никитос.
– Места надо знать.
Из всей компании Дан прохладнее всего относился именно к Никитосу. Серега и Леха были друзья Дана, а Никитос больше общался с Серегой и часто вел себя очень вальяжно и нарочито развязно, что раздражало.
– А я наконец тачку из ремонта забрал, теперь чувствую себя человеком, – сказал Леха.
– Поздравляю, – Дан похлопал друга по плечу.
– Думаю, надо повторить пива, – предложил Серега.
– И арахиса, – поддержала инициативу Женька.
Новости закончились, началась реклама. Красивая белокурая девушка в коротком платье вращалась на льду, затем девушку сменила пара в синих костюмах, после них показали прыгающего фигуриста. И голос диктора за кадром: «Серия Гран-при. Не пропустите. Скоро».
– Не спорт, а балет для гомиков какой-то, – фыркнул Никитос. – Хотя фигуристочка ничего, я бы с ней…
– А она с тобой? – резко спросила Женька, повернувшись к парню. – Что ты знаешь о спорте?
– Это ты мне? – растягивая слова, спросил Никитос, входя в любимую роль нагловато-вальяжного пацана.
– Тебе. – Роль не произвела на Эжени никакого впечатления. Темные глаза сузились. – Быть диванным критиком, знаешь ли, не по стадиону бегать. А жирок стоило бы растрясти.
Никитос медленно заливался красным. Даже уши покраснели. При условии, что у него уже наметился пивной животик, Женя била без промаха.
Ребята замерли. Дан хотел было вмешаться, но Женя остановила его жестом.
– Спорт, мальчик, это каждодневная адская работа на результат, и не тебе судить об этом, сидя в баре и потягивая пивко.
Произнеся слово «мальчик», она унизила Никитоса. За столом воцарилось молчание. Парни не знали, как реагировать. А Женька потянулась за бумажной салфеткой, скатала из нее плотный шарик и, прицелившись, кинула в крошечное баскетбольное кольцо на стене над головой Лехи. Попала.
– Вот когда ты сумеешь так же, – сказала она Никитосу, – тогда мы поговорим с тобой о спорте.
А потом повернулась к Сереге и улыбнулась ему:
– Пойдем за пивом.
Серега ухватился за предложение и тут же увел Эжени от греха подальше. Никитос сидел весь красный от унижения, он хотел вспылить и поставить нахалку на место, но чувствовал, что проиграл, да и связываться с Даном не хотелось. Пришлось злиться молча.
– А Женя… кто она? – спросил Леха.
Хороший вопрос. Дан ответил исчерпывающе:
– Девушка.
Вскоре Серега и Эжени принесли пива на всех, и сделали это как раз вовремя – начался второй тайм. Что-то в сегодняшнем переменчивом настроении Эжени изменилось окончательно. Она больше не выступала с речью и не спорила. Вообще не участвовала в общем разговоре. Но выпила больше всех пива, хотя Дан намекал, что пора остановиться.
Даже неожиданный выигрыш, а во втором тайме итальянцы сравняли счет и за минуту до конца игры забили второй гол, не вызвал бурного восторга, в отличие от Сереги, который просто заорал:
– Да! Да-да-да! Forza Italia!3 Женька, ты приносишь удачу, как новичок в казино!
И он полез ее обнимать. Эжени позволила себя и обнять, и расцеловать в щеки, но была при этом отстраненной и нетрезвой. Пиво наложилось на выпитое до этого вино и дало свой эффект.
После стычки в перерыве Никитос бросал на нее злые взгляды, a Леха вежливо поздравил с выигрышем, после чего сам выигрыш разделили поровну между Женей и Серегой.
Когда Эжени поднялась из-за стола, Дан понял, что стоит она нетвердо, поэтому сразу обнял ее за талию и сказал:
– Нам пора.
– Да, нам уже пора. Мальчики, если захотите поиграть еще в тотализатор – зовите! Я всегда «за», – выдала Женя, положив голову ему на плечо. – А сейчас мы уже торопимся.
– Будете обмывать победу? – подмигнул Серега.
– Типа того, – Дан крепче прижал девушку к себе. – Всех рад был увидеть, рад пообщаться. И матч был огонь.
Хотя огонь в этот вечер была Эжени.
Хорошо, что такси приехало быстро, и Женя послушно села на заднее сиденье. Все же не надо было ей столько пить. Но и запретить Дан не мог. Мог только наблюдать, как методично она опустошает стаканы. Что вообще происходит?
По дороге Женя заснула, и, когда машина подъехала к дому, Дану пришлось ее будить.
Полусонная, поддерживаемая его руками, Женя медленно дошла до подъезда, потом кое-как поднялась по лестнице, остановилась у лифта и выдала:
– Знаешь, сегодня такой паршивый день, но ты был на высоте.
А потом потрепала его ладонью по щеке.
Одарила комплиментом. Дан не знал, смеяться ему или горестно вздыхать. Когда он открыл дверь квартиры и впустил туда Эжени, она на автомате скинула обувь, расстегнула куртку и всю дорогу до кровати бормотала:
– Спать, спать, теперь спать.
Судя по тому, как ее развезло, пить в таких количествах Женя не привыкла. Дан стоял и смотрел на засыпающую девушку на своей кровати. Решал – раздевать ее или нет. Решил раздеть. Она громко протестовала, отбивалась, требовала оставить ее в покое и обзывала извергом. Процедура раздевания заняла двадцать минут.
Дан понял, что сам спать не готов. Слишком много вопросов подарил этот день. Много вопросов и ни одного ответа. Пожалуй, самое время отменить собственное решение не заглядывать в соцсети.
Пройдя на кухню и нажав кнопку чайника, Дан сел за стол и включил телефон.
Кто же ты, Евгения Суббота?
4
Ариадна в последний раз бросила взгляд на свое отражение в зеркале, потом сделала селфи и отправила фото Женьке, подписав: «Ну как?» Сама она результатом была довольна. Собранные в низкий узел волосы, легкий макияж, бежевые лодочки, но главное – платье. Зеленое мини на тонких бретельках.
– Коктейльное, – просветила подругу Женька, когда доставила ей на дом ворох своей одежды. – Пойдешь в нем. Это лучший вариант из тех, что мы сегодня перемерили.
Ариадна была с ней согласна. Яркое, украшенное по низу пайетками, оно совершенно ее преобразило. У Ариадны никогда не было таких платьев. Да она бы никогда и не осмелилась на такие, но… очень хотелось, чтобы Марк ее заметил. Все-таки он позвонил, пригласил.
На кухне в контейнере лежали пирожки с мясом и капустой. Ариадна вчера весь вечер их пекла. А еще были лотки с канапе – сырными и фруктовыми. Так что свой вклад в этот вечер она внесла честно.
Вызванное такси подъехало, Ариадна быстро надела куртку, забрала из кухни упакованное угощение и вышла из квартиры. Спускалась осторожно – боялась упасть. А когда села в такси, проверила телефон. На сообщение Женя не ответила. Она даже еще не прочитала его.
5
– Как мама?
– Пока никого не отравила, потому что готовлю по-прежнему я.
Они сидели в небольшом уютном кафе в центре. Их обычное место встреч.
Отец всегда спрашивал про маму. Мама про отца – никогда. Знала, что встречаются, общаются, а вопрос всегда один:
– Все в порядке?
Он подразумевал собой все: как папа, как прошла встреча, как ваши отношения – не испортились?
И ответ всегда слышала один:
– Да.
В нем тоже было все: отец нормально, не болеет, мы не поругались.
Мама кивала головой, и на этом тема была исчерпана.
С дочерями отца от нового брака Дан был знаком, исправно поздравлял их с Новым годом и днями рождения, дарил подарки, несколько раз даже показывал фокусы.
В конце концов, дети не виноваты, что у взрослых в жизни все непросто. С новой женой отношения сложились вежливые. Взаимной симпатии не получилось, но этого и не требовалось. Она ревновала Дана к отцу и боялась, что старшего сына он любит больше младших детей, а Дан не мог не видеть в ней ту, что увела отца из семьи. Однако внешне все было тихо-мирно, и этого оказалось достаточно.
– Что-то случилось? – Внимательные глаза отца смотрели на сына.
– Нет, почему ты так решил?
– Ты что-то молчаливый очень.
– Да… срочный перевод… обещал завтра сдать, а еще не садился. Сколько раз зарекался не брать на выходные работу и все никак не могу сдержать слово самому себе.
Отец задумчиво помешивал ложкой чай. Сегодня он отказался от кофе.
– Знаешь, сдержать слово самому себе часто бывает самым трудным, – произнес он.
– Пожалуй, – согласился Дан.
Он не знал, сдержит это слово или нет. И дело было вовсе не в переводе, а в Эжени.
Эжени, которая спала сегодня на его подушке, под его одеялом и проснулась не в самом лучшем состоянии. Оно и понятно.
– Я вчера ничего не?.. – В темных глазах вопрос.
– Смотря что ты подразумеваешь под «не». Посуду не била, ни с кем не подралась, дебош не устроила.
– Успокоил, – она села на кровать и сдавила пальцами виски.
Дан стоял рядом, одетый в футболку и домашние штаны, умытый и позавтракавший.
Спросил:
– Кофе будешь?
– Давай.
– Я в ванной повесил чистые полотенца, не отказывай себе в удовольствии.
Сегодня утром Дан смотрел на нее новыми глазами. Сегодня ее непонятные еще вчера слова и поступки стали понятными. Все упростилось и усложнилось одновременно.
Вчера он мог быть легким и шутливым, нагло подъезжать к ее работе, напрашиваться на встречу и строить планы на покорение строптивой, но обалденной девчонки. Сегодня – нет. Как оказалось, в ее жизни не было места подобной игре. И вряд ли будет.
Они пили кофе, он думал, как поступить дальше, через два часа встреча с отцом.
– Мне надо будет отъехать, я оставлю ключи, чтобы ты…
– Это лишнее, – Женя подняла от кружки глаза. – Я сейчас уеду.
– Эжени… – Дан смотрел на ее темные, свободно лежащие на плечах волосы. Он вчера мечтал ее увидеть с распущенными волосами. Увидел.
– Что? Вчера – это вчера, а сегодня – это сегодня. Продолжения не будет, ковбой.
– Но почему?
– Ты же получил, что хотел.
Резко. Жестоко. Наотмашь. И почему-то показалось, что она знает, что он знает. Потому что, обуваясь в прихожей десять минут спустя и натягивая куртку, она сказала:
– И жалеть меня не надо, – а открыв дверь, добавила: – И звонить тоже.
Вот теперь Дан сидел в кафе с отцом и думал: сможет сдержать данное себе слово больше не добиваться ее?
В конце концов, кто он в ее глазах? Избалованный богатый мальчик на хорошей тачке и, допустим, не дурак. Но надоедливый. Нужен Эжени такой парень? Нет.
– Даня? – голос отца вклинился в размышления.
– Да?
– Я тебя спросил, что с диссертацией?
– Да все нормально. Почти закончена. После Нового года будет предзащита, потом защита… Назар доволен.
6
Народ в «Жирафе» веселился. Ариадна наблюдала за происходящим. Все это напоминало корпоратив, на котором она ни разу не была, но много слышала. Да и в кино часто показывали. Большой прямоугольный стол в центре ломился от закусок, за барной стойкой в углу наливали коктейли или что-то покрепче, из динамиков орала музыка. Именно орала, заглушая голоса рядом, не давая никого расслышать.
Разноцветные шарики, развешенные по углам, казались неуместными. Ариадна скучала.
Сначала все было чинно-благородно. Народ потихоньку подходил, здоровался, обменивался новостями про пробки и погоду. Девочки занялись сервировкой стола. Мужская часть инспектировала бутылки, проверяла динамики. В общем, заняться было чем.
Пирожки Ариадны вызвали всеобщее «вау!», и это была минутка ее славы. Но минутка закончилась, потому что слава должна коснуться каждого. Произошел переход хода.
После «вау-пирожков» последовало поздравление Маши Яковлевой с новой должностью. Она буквально на днях стала главным бухгалтером крупной компании. Подумайте только, какую карьеру успела сделать! А Пашка Фирсов приехал на «Феррари». Зато теперь ему придется весь вечер ходить трезвым. Желание продемонстрировать собравшимся свою красную красавицу пересилило желание выпить. А Влад Каменский только вчера вернулся с женой с Мальдив и теперь всем советовал отдыхать исключительно на Мальдивах. Инга и Ирка удачно вышли замуж. Обе не работают, занимаются собой и семьей. У Алисы Анохиной три ребенка – два сына-школьника и дочке годик недавно исполнился.
Все друг перед другом хвастались личными достижениями. А что показывать Ариадне? Рассказывать про пошив штор на заказ и изготовление из лоскутков поделок для детей?
У Ариадны ни карьерного роста, ни Мальдив, ни мужа, ни детей. Только пирожки да Женькино платье. А самое главное, она поняла, что вокруг абсолютно чужие люди. Они со школы не виделись, все давно разошлись в разные стороны, зажили собственными жизнями, никаких точек пересечения нет. Говорить не о чем. Только на других посмотреть да себя показать. Вот все и старались себя показать. Потом начались тосты, поедание закусок, а там дело дошло до музыки и неформальной обстановки…
Шум, спиртное, танцы и… одиночество в толпе.
Ариадне казалось, что только она чувствует себя такой невидимкой, у других все в порядке. Она бы даже ушла по-тихому, никто не заметит, но Марк… Ариадне хотелось подольше полюбоваться на Марка и, может, даже перекинуться с ним парой слов.
Он-то как раз находился в своей стихии, со всеми общался и, по ходу, был в курсе разноплановых жизней бывших одноклассников.
Увидев Ариадну, переступающую порог «Жирафа» с пирожками, Марк поздоровался:
– Привет, молодец, что пришла. Можешь ставить все прямо на стол.
И она, как дура, засуетилась. Вон Маша Яковлева какая степенная, цену себе знает. Да еще уцепилась за Марка, весь вечер от себя не отпускает. Оно и понятно, Ариадна если бы могла – тоже не отпускала. Он, наверное, летом на море был, загар еще не сошел, и светлые волосы на концах совсем выгорели. Глаза на таком лице казались особенно яркими. Голубые-голубые.
Впрочем, Ариадна поторопилась сделать вывод насчет степенной Маши. На радостях от своего недавнего повышения Яковлева перебрала лишнего и начала совсем уж неприлично вешаться на Марка. Как ни странно, это сыграло на руку Ариадне.
Марк еле усадил Машу на стул, уговорив ее немного отдохнуть, и стал оглядываться в поисках возможности скрыться от назойливого внимания. Его взгляд наткнулся на стоявшую около стены Ариадну.
– А ты чего скучаешь? Пойдем танцевать.
Тут как раз закончилась одна песня и началась другая – медленная. Вот так с опозданием на десять лет сбылась мечта Ариадны – станцевать медляк с Марком. Она же ведь даже никогда его не касалась! А теперь обнимает. И он совсем близко… И она снова волнуется, как школьница.
– Слушай, пирожки офигенные. Жаль, что быстро закончились.
– А-а-а… спасибо. Я могу еще напечь.
– Прямо сейчас?
– Да нет… – Ариадна почувствовала, что краснеет. – Вообще. Ну если вдруг надо…
– Понял.
Песня была старая-старая, из их школьных времен.
И Ариадна плыла в музыке, в его руках, чувствуя, как теплые пальцы касаются голых лопаток.
И хорошо, что он не знает про такую, как я.
И что в мечтах моих ванильные снежинки – зима.
А под шагами босоногими метели и лед,
Он больше никогда из мыслей моих не уйдет.5
Не дышалось и не виделось. Практически не верилось, хотелось уткнуться носом в грудь, в черную рубашку, но… нельзя… и…
… И песня закончилась.
А Марка тут же подхватил Пашка Фирсов, который на «Феррари» и который все же принял виски, сказав, что уже договорился с другом, тот подъедет и отвезет его домой. «Он даже обрадовался, потому что порулит на такой красотке». Сказал, довольно хохотнул, а потом вцепился в Марка.
– Короче, у меня чумовая идея совместного бизнеса родилась.
– Давай потом, – попытался протестовать Марк.
– Не-не, потом я забуду. Дело точняк. Короче…
И Марк исчез. Будто его и не было. И танца не было тоже…
Только Маша Яковлева спала на стуле, свесив голову на грудь. Совсем не степенно спала. Даже чуть не упала – ее вовремя поймал Влад Каменский. Потом Алиса очень шумно и демонстративно засобиралась домой – дома же ждут муж и три ребенка. Марк все никак не появлялся, и Ариадна поняла, что ей, пожалуй, тоже пора.
А голые лопатки помнили прикосновение теплых пальцев.
И мне не стыдно закричать о том, что это любовь,
Его слова за три минуты так прожгли мою кровь.
Я продолжаю повторять себе, что все хорошо…6
7
Ужин с Олегом Шевцовым в выходные отменился. Он позвонил, сказал, что из-за старой травмы оказался в больнице, извинился и заверил – предложение остается в силе, просто переносится на более поздний срок.
Полине хотелось узнать, что случилось и не нужна ли помощь, но профессор говорил так подчеркнуто бодро и даже по-командирски, что она не решилась лезть с расспросами. Все-таки они не близкие знакомые. Они друг другу… почти коллеги, и то не совсем.
– Выздоравливайте, – пожелала она.
– Непременно, – пообещал он.
А потом был долгий разговор с Нонной, которая сходила с ума от первой и, конечно, огромной любви сына.
– Эта девчонка добьется того, что он бросит школу! – причитала в трубку подруга.
– Ну погоди, еще осень, может, они вообще через месяц рассорятся. Он же ходит к репетиторам? – успокаивала Нонну Полина.
А у самой вчера сын не пришел ночевать. Прислал в полночь сообщение: «Я сегодня у себя», и на этом все.
– Ходит, – подтвердила Нонна, шумно высморкавшись.
– Вот видишь, голову не теряет.
А мой сын, кажется, потерял. Полина была уверена, что ночевал он с этой Женей.
– Ты думаешь? – в голосе подруги слышались жалостливые нотки.
– К репетитору ходит, прогулял пока только физкультуру и пару факультативов…
– Обязательных! Обязательных факультативов по русскому! Там рассказывают, как надо правильно писать сочинения!
– Слушай, ну все пишут, и твой напишет. Как-нибудь.
– Вот именно. Как-нибудь.
В двери послышался поворот ключа, а потом вопрос:
– Есть кто-нибудь?
– Так, Даня пришел. Все, созвонимся попозже. Целую!
– Передавай ему привет.
Сын вошел в гостиную с пакетом.
– Я принес итальянские спагетти и бутылку лучшего оливкового масла. У нас сегодня намечается итальянская гастрономическая вечеринка.
– Я не против, – Полина положила на столик выключенный телефон. – Тетя Нонна передавала тебе привет.
– Привет получил. Как у нее дела?
Даня направился на кухню, Полина последовала за ним.
– Нормально, переживает, что близнецы не сдадут ЕГЭ.
– Сдадут, куда они денутся.
– Вот и я ей ответила то же самое.
Полина смотрела на принесенные сыном продукты. Судя по всему, Даня встречался с отцом, и это итальянские подарки.
– Все в порядке? – задала она свой обязательный вопрос.
– Да.
На этот раз вопрос касался не только бывшего мужа. Полине хотелось спросить: «Ты был с Женей? Как у вас все? Ты не выглядишь, как выглядят влюбленные после совместной ночи».
Полина многое хотела спросить.
Но Даня стоял спиной, искал кастрюлю, наливал воду, потом открыл холодильник. И Полина просто села за стол – наблюдала. В который раз удивлялась, какой у нее взрослый сын и как он похож на своего отца – деловитостью, умом, легкостью. Как сложится его дальнейшая жизнь? Личная. Ведь жизнь состоит не только из работы. Но и из любви. Вздохнула.
– Откуда такой тяжелый вздох? Работала?
– Чуть-чуть.
– Значит, вкусный ужин ты честно заслужила.
На сковороде уже шипели мелко порезанные помидоры и болгарский перец.
– Я считаю, что заслужила еще и концерт. Поиграешь мне немного?
Пауза в ответе была ощутимой. Полине даже показалось, что спина сына чуть напряглась, а потом прозвучал безмятежный ответ:
– Конечно.
После ужина он ей сыграл.
– Что ты хочешь услышать?
– Мое любимое.
Даня кивнул, положил руки на клавиши, и вскоре послышалась музыка. «Верано портено» Астора Пьяццоллы. «Лето» из цикла «Времена года в Буэнос-Айресе». Только Полине никогда не казалось, что это лето и что это Буэнос-Айрес. Каждый раз, слушая данную композицию, она думала, что это осень в Москве и что эта музыка про нее. Четкие танговые ритмы – постоянные битвы на работе, проигрыши и победы; медленные лиричные переливы – прогулки по парку, листья под ногами, темный город, когда Полина возвращается домой, бокал вина в кафе с друзьями. Эта музыка про нее, ее жизнь, ее историю, ее одиночество. И даже про неудавшийся ужин с Олегом Шевцовым.
Полина сидела на диване, слушала необыкновенной красоты мелодию, смотрела на руки сына и думала о том, что сегодня он играет это произведение по-другому. Более резко, даже с надрывом.
А Дан играл давно заученную наизусть пьесу и вспоминал Эжени, ее темные разметавшиеся на его подушке волосы, ее прощальные обидные слова. Он думал о том, каково ей было вчера услышать эти звуки. Звуки танго, которые изменили ее жизнь.
Дан играл и вспоминал вчерашнюю ночь, когда услужливый интернет рассказал ему про Евгению Субботу, не пришлось даже заглядывать в соцсети. Оказывается, в свои двадцать пять она уже была занесена в Википедию. Дважды чемпионка России, дважды серебряный призер чемпионата Европы в танцах на льду. А потом падение, травма и уход из спорта в период расцвета, когда все только начиналось. Падение с высокой поддержки во время соревнований. Во время этого самого танго. Разрыв близких отношений с партнером. А вчера – интернет не скупился на новости – ее бывший партнер и по совместительству бывший парень объявил о помолвке. Бинго!
Вот почему она неожиданно приехала к нему – хотела забыться. Тут Дан был близок к разгадке. И вот почему Эжени так резко осекла в спортбаре Никитоса.
Пальцы нажимали на клавиши, мышечная память не подводила, танго звучало с напором, зло. Дан вчера на ютубе затер его до дыр. Чемпионы России Евгения Суббота – Арсений Князев. Она в черном платье с глубоким вырезом – страстная, порывистая, филигранно делающая шаги на скользком льду. И он – смазливый, не удержавший ее, на полной скорости завалившийся на лед. И она – слетевшая с верхней поддержки.
Та-да-та-да-та-да-да-там…
Ты получил, что хотел.
Та-да-та-да-та-да-да-там…
И жалеть меня не надо.
Полине казалось, что сегодня «Верано портено» не про ее жизнь. Это что-то совсем другое. Почему-то хотелось сказать: «Стоп». Но она дождалась окончания.
– Что еще ты хочешь послушать?
– Больше ничего, спасибо.
– Тогда я пойду, займусь переводом.
Полина проводила взглядом сына. Нет, он определенно не похож на счастливого влюбленного. Может, просто поругался с отцом, а она себе выдумывает невесть что?
Пиликнул телефон.
Нонна: Ты мне обещала прислать фотографии своего Отрадного.
Точно! Она же рассказывала подруге про поездку в усадьбу и свою недавнюю победу на совещании. Полина зашла в телефонную галерею, чтобы выбрать самые удачные кадры, и не заметила, как начала рассматривать портреты неизвестных девушек-актрис. Какие у них лица юные, и черты… сейчас таких лиц нет. Да и каноны красоты сменились.
Вместе с кадрами дома и лиственничной аллеи Полина отправила Нонне фото этих портретов.
