Kitabı oku: «Академия Драконесс. Восход теней», sayfa 2
Глава 2
Субботник проходил в ажиотаже. Даже не от того, что многие из девушек никогда до приезда в академию не сталкивались с генеральной уборкой, сколько от ожидания посещения родителей.
Когда мы протирали полки шкафов и перебирали книги, в комнату постучали и вошел Нэйт. С уже привычным мне саркастичным выражением лица.
– О-о-о, вы прекрасно выглядите с тряпкой, леди Лейла! – подметил он улыбаясь. Та сверкнула на него глазами и ехидно поинтересовалась:
– А не желаете ли вы нам помочь, вместо того чтобы ерничать?
Он, может, и не желал.
Но моя Тень очень вдохновилась предложением сестры, беззвучно гоготнула и мягко, ментально прошептала:
«Ты мой, Нэйт. Конечно, ты хочешь помочь. Для нас все что угодно!»
Парень даже не усомнился в том, что это его собственное желание. Сарказм с лица моментально стерся, и Нэйт радостно воскликнул:
– Кончено, для вас все что угодно, – выхватил тряпку из рук Лейлы и уверенно повел ею по полкам книжного шкафчика.
Сестра так и застыла с открытым ртом.
В этот момент из ванной вышла Найли, которая до того мыла там раковину. Вышла она, потирая руки, да так и замерла, смотря на усердно натирающего полки Нэйта.
– Это что за муравьиный приход? – полюбопытствовала с издевательским интересом. – С каких пор Нэйт у нас за домработницу? А так можно было?
Я внутренне отругала Тень. Но та радостно протянула:
«А почему нет? Хочет любви, пусть зарабатывает!»
«Да чтоб тебя!» – высказалась я и начала продолжать перебирать книги.
Уборку мы закончили быстро.
Нэйт помог нам снять шторы и отнести в прачечную. За стирку взялась Лейла. А мы с представителем высшей династии драконов и Найли перестелили чистое постельное, вытряхнули половичек, протерли все плинтуса и сделали небольшую перестановку. Теперь наши с девочками столы стояли рядом. А кровати в виде уголка. Мы расставили книги, и в нашей комнате даже появилась ваза с цветами. Их тоже принес Нэйт. А уж как посмотрел на меня, когда ставил те на стол.
Я проигнорировала голодный жаждущий взгляд парня, сделав вид, что очень занята уборкой. Вернувшаяся Лейла вручила ему занавески. Нэйт безропотно и без каких-либо вопросов повесил их. После чего протер пол на балконе и в комнате.
К нам несколько раз заглядывали адептки и, смеясь, убегали, перешептываясь о том, что мы, вероятно, обладаем некими ведьмовскими знаниями, иначе как нам удалось заставить убираться младшего из королевского рода. А мне было не до смеха. Я несколько раз приказывала Тени отпустить Нэйта, но та была уверена, что хозяйственная работа парню просто необходима.
«Он не простит нас, когда придет в себя», – ругалась я.
«А кто сказал, что он придет в себя?» – удивилась Тень.
«Только не говори, что ты его пожизненно подчинила?»
«Это мы еще посмотрим, – протянула Тень. – Как надоест, так отпустим. Но поверь, он не против нам помогать! Даже еще радоваться будет!»
Так и было.
Когда мы закончили уборку, Нэйт, довольный сам собой, с восторгом обвел комнату взглядом.
– Молодцы мы! – провозгласил торжественно и подошел поближе ко мне. Заглянул в глаза и умоляюще спросил: – Ая, может, я заслужил прогуляться с тобой?
В любое другое время я бы отказала. Тем более что Тень нашептывала, что это плохая идея. Но я испытывала вину перед Нэйтом за то, что мы его подчинили, и за эту уборку. Все же, как бы там ни было, пусть ему это и нравится, но мы его заставили. Ментально сломали. Не думаю, что, даже будучи влюбленным, он бы подписался протирать нам пыль и мыть полы.
– Так что с прогулкой? – горячо прошептал мне Нэйт.
Я посмотрела на недописанный доклад для леди Валериты. Вздохнула.
– Полчаса, и не более, Нэйт. У меня работа по артефакторике недоделана.
– Полчаса! – радостно воскликнул парень. Ухватил меня за руку и поцеловал пальцы.
Лейла с Найли удивленно переглянулись и вежливо отвели взгляды.
А я снова вздохнула и позволила вывести себя из комнаты.
Соседские девушки с завистью смотрели, как Нэйт, подхватив меня за локоть, выводит из общежития.
День был хороший, теплый, ярко светило солнце. По аллеям гуляли другие адепты. Мы с Нэйтом спустились к небольшой речушке, находящейся на территории института, и сели на берегу.
Здесь были не только мы. Еще несколько парочек отдыхали чуть поодаль. Но никто не обращал друг на друга внимания.
– Ая, – серьезно начал Нэйт. – На следующей неделе состоится бал, я хотел бы пригласить тебя. Все будут с парами.
Я поморщилась.
– Не рановато ли называть нас парой?
Он нежно сжал мою руку, которую не отпускал с момента, как мы вышли из комнаты.
– Это номинальное название. На бал все идут парами. Хотя, – он улыбнулся, – если ты не против, то я мог бы объявить тебя своей…
– Я против, – прервала его я, и Тень мягко заставила Нэйта отпустить мою руку.
Он горько усмехнулся и откинулся на спину.
– Что мне сделать, чтобы ты поверила в мое серьезное и чистое отношение к тебе? – спросил, смотря черными глазами в небо.
Я сидела, глядя на бегущую воду. Маленькие торопливые волны, тянущиеся ветерком по глади. Одна за другой. И чем ближе, тем сильнее они накатывали друг на друга и оседали крохотными белыми барашками на каменистом берегу, и здесь исчезали, словно умирали. Насколько сильно воздействие Тени на Нэйта? Когда нахлынет та самая волна, что словно эти волны прибьет его к камням и здесь растворит, сделав его полностью подчиненным рабом, зависящим от одного моего взгляда, живущим только за счет моего расположения? А он наступит, этот момент, в который парень начнет отдавать мне свою магию и силу. Нэйт перестанет быть самим собой и станет подобием моей тени, ходящей следом, серой, безвольной, практически безжизненной.
«Знал бы Нэйт, откуда растут ноги его чистого и серьезного отношения ко мне». Еще недавно он просто хотел меня заполучить! Желал, горел страстью. Обычной страстью, и не более. И не было там ни теплого отношения, ни любви, просто горячее драконье желание заполучить любой ценой. Сломать, растоптать, уничтожить гордость и уважение, но получить.
А теперь дракон Нэйта мягко мурлыкал и терся о мою руку, пытаясь заслужить благосклонность Тени. А та фыркала и смеялась. Ей это явно доставляло удовольствие. И как бы я ни хотела, но мы с ней одно целое, и на моих губах проскальзывала довольная улыбка.
«Хотя, – размышляла я, – может, так и лучше. Все же приятнее видеть такое вот, пусть и принудительное обожание, чем скрываться от напористого желания Нэйта меня получить любой ценой. Даже не меня, а мою честь. О руке и сердце речи не шло. Зато теперь он жаждет моей любви. При одном легком прикосновении заглядывает в глаза и едва сдерживается, чтобы не присягнуть в вечной верности. Но ведь это не может длиться бесконечно. Он погибнет в этой зависимости. Она сожрет его личность без остатка. Я должна это прекратить как можно быстрее. А если ректор узнает? Если все узнают? Что произойдет со мной тогда? Что будет с семьей и сестрами?»
«Не узнают, – успокаивала Тень. – Наше подчинение невидимо. Оно словно вуаль на сознании. Ни одно заклинание не может его определить. Только ты сама, если расскажешь. Но ты не расскажешь. Ты все понимаешь. Нэйт безопаснее для нас в таком состоянии».
«Безопаснее!» – усмехнулась я и поднялась.
Парень тут же вскочил.
– Нэйт, мне пора возвращаться, – сказала я, поворачиваясь к нему. Он смотрел на меня нежным, любящим взглядом. С недавних пор мне стало трудно его выдерживать. И я отвернулась. – Магистр Гайери задала большой доклад, и мне еще много нужно написать, – зачем-то начала оправдываться я. Мне не хотелось быть с парнем жесткой или грубой.
Он положил мне руки на плечи и подступил ближе.
– Хочешь, я поговорю с отцом, тебе снизят загруженность?
– Нет, – я мягко отстранилась. – Мне это необходимо. Я Тень, и мне нужно знать больше, чем всем остальным.
– Хорошо, – послушно сказал Нэйт. – Я провожу тебя.
– Нет, – покачала я головой. – Ступай к себе. Сделай все задания. Тебе нужно быть лучшим среди боевиков.
Говоря это, я точно знала, что он не посмеет ослушаться. Так и было.
Он развернулся и пошел. Когда я повернулась ему вслед, парень направлялся по аллее. Плечи его были опущены, и он смотрел в землю. Во всей его походке проглядывалась тяжесть.
«Тень, – позвала я. – Отпусти его. Я не могу смотреть, как он мучается. Ему же плохо».
«Если я отпущу его, плохо станет нам, – спокойно и холодно ответила она. – Научись делать правильный выбор. Но если подумать, это и был твой выбор. Ты и я, одно. Ты могла меня остановить. Но в тот момент ты решила, что так будет правильно. Теперь нам некуда отступать. Как только Нэйт станет свободен, первое, что он сделает, отомстит. И только богиням известно, каким способом. Не забывай, Ая, все, что я говорю и делаю, это твои подсознательные мысли и твои желания. Не торопись делать опрометчивых шагов. Найли только начала понимать себя и хочет чему-то научиться. У Лейлы сразу два ухажера. Возможно, именно она, как и наша мама, найдет свое счастье в любви именно в академии. Подумай, что станет с ними, когда общественность узнает о том, что мы сделали с Нэйтом. Кара падет не только на нашу голову. Пострадают и они. Ты готова идти на такой шаг?»
Я была не готова.
Глава 3
Вечер мы провели с сестрами, изучая книги леди Валериты. Делали выписки, зачитывали интересные тезисы и высказывания. А ближе к полуночи у меня был накидан в черновом варианте доклад на десять страниц. Но мы все равно не легли спать и еще долго бурно обсуждали завтрашнюю встречу с родителями. Думали, что оденем, радовались и предполагали, кого из слуг они возьмут.
– Я очень бы хотела увидеть нянюшку, – сказала я.
– Уверена, Лайнара приедет, – ответила Лейла. – Мама прекрасно понимает, что она очень к нам привязана. Да и нянюшка не упустит такого случая нас увидеть.
– А тетушка Олти, – зевнула Найли. – Вот бы сейчас булочек нашей кухарки.
– Ты же не ешь булочки, – подозрительно подметила Лейла. – Фигурку бережешь.
Найли рассмеялась.
– После двухнедельной диеты в нашей столовой я уплетала бы булочки Олти так, словно вкуснее на свете ничего нет. И плевать на фигуру. Я бы от ее безе не отказалась. А уж как хочется жаркого или пирога с мясом, того самого, с сырной корочкой.
– Найли, заткнись! – рыкнула Лейла. – У меня живот свело от твоих воспоминаний!
Рассмеялись все. И уже в хорошем настроении уснули.
* * *
Гонг утром не прозвучал. Адептам дали время отдохнуть. Но мы все равно встали, едва поднялось солнце. Торопливо убрали постели, помылись, оделись в платья, что привезли из дома.
– Помним, не жалуемся! – наставляла сестренок я. – Мы должны улыбаться и делать вид, что у нас все хорошо.
– Аяна, – протянула Найли, закалывая косу вокруг головы. – Мы не маленькие, все понимаем. Если папочка увидит хоть одну нашу слезинку, то мы тут же отправимся домой.
– Или того хуже, замуж! – подметила Лейла. – Папуля не перенесет наших страданий. Он быстро найдет нам мужей, хороших, по его мнению, и передаст в надежные руки.
– В такие, где мы будем как у богинь за пазухой, – поддержала я.
– Фу! – сказала Найли.
– Ой, кто бы фукал! – поддела Лейла. – А то ты не хочешь замуж?
– Из нас троих это ты, кстати, сразу двоим глазки строишь, – едко подметила Найли.
Лейла вскочила с кровати, где сидела и плела волосы.
– Это я строю? Я? Такого вы обо мне мнения? Да я, если хотите знать, даже не думаю об этом! Трэйс и Райтег, они сами… Они…
– Да, да, да, – перебив сестру, продолжала ерничать Найли, любуясь своим отражением в зеркале шкафа. – А ты и не против, насколько я посмотрю.
У Лейлы щеки пунцовыми стали. Она сжала кулаки и начала наступать на сестру.
– Что ты имеешь в виду?
– Говорю как есть, – выпалила Найли. – Ты водишь за нос двух хороших парней. Определилась бы уже. А то и Райтега она ревнует, и Трэйса рядом держит.
– Никого я не ревную и не держу! А ты все это от зависти говоришь! У тебя-то ничего с Нэйтом не получилось! Еще бы с таким характером!
Найли изменилась в лице. Медленно повернулась к сестре. Глаза ее заметно потемнели, становясь темным бушующим морем.
Я кинулась между девушками.
– Прекратите! Не время ругаться!
– У-у-уф! – пригрозил мифик, сидящий на балконной двери.
– Слышали бы вас родители! – строго продолжала я. – Они нас отправили учиться. А мы что устроили? Придите в себя! Не хватало еще, чтобы мы между собой переругались. И из-за кого? Из-за пары-тройки обычных мальчишек. Сколько их еще у вас будет. Вот только для начала нужно закончить обучение. Иначе мы все будем просто пустышками, которыми такие, как Нэйт и Стэн, всего лишь пользуются. Или вы думаете их уважение прибавится, если нас выгонят? Надеетесь стать женами? Такими, как все эти клуши, что сидят дома и день изо дня судачат о платьях, детях и обсуждают местные сплетни? Такое будущее вы для себя видите?
Сестры переглянулись, и Лейла, нахмурившись, сложила руки на груди.
– А чего она начинает?
Найли насупилась.
– Так ты первая сказала, что я замуж хочу. А я не хочу.
Лейла было открыла рот ответить, но поймала мой суровый взгляд и замолчала. Вскинув голову, отвернулась и, вернувшись на кровать, продолжила укладывать волосы.
С какой-то из сторожевых башен раздался звук горна. Не тот, которым нас будили. Это был совсем другой. Мы, позабыв о распрях, выбежали на балкон. Отсюда было видно, как открываются ворота института. Через пару минут в них начали въезжать кареты.
– Родители! – радостно взвизгнула Найли и кинулась из комнаты. Но едва выскочила за дверь, как послышался строгий голос распорядительницы.
– Куда направилась, красавица?
– Там приехали родители! – быстро ответила Найли.
– И что, можно нестись сломя голову? – рявкнула Маргарет. – Быстро обратно в комнату. Сидите, пока вас не пригласят на завтрак, а потом снова к себе.
– Но…
– Я сказала быстро!
– А как же?.. – расстроенно затянула Найли.
Распорядительница насмешливо хмыкнула и на весь этаж громогласно, чтобы слышали все, сказала:
– Ваши родители сначала посетят ректора, а уже потом им скажут номер комнаты и они сами придут к вам. Если вы все сейчас ринетесь их встречать, начнется хаос! Так что бегом в комнату! Надеюсь, вы там хорошо прибрались?
И, не дожидаясь ответа, распорядительница вошла к нам. Окинула все придирчивым взглядом. Провела рукой по полкам. Пристально рассмотрела занавески. Хмыкнула.
– Хорошо, – протянула удовлетворенно и направилась к двери, по пути выдав: – Сидите и ждите!
Найли проводила ее хмурым взглядом. А когда дверь закрылась, показала язык. И в ответ тут же донеслось:
– Язык вырву! Будешь как рыба, только губами шевелить.
Найли испуганно зажала рот руками.
– То-то же! – проговорила распорядительница.
– Она сквозь стены видит? – шепотом поинтересовалась Лейла.
– И слышу! – сказала Маргарет в ответ, и только после этого раздались удаляющиеся тяжелые шаги.
* * *
На завтрак нас буквально вывели строем. В коридоре находились девушки со старших курсов, которые следили за порядком. Я успела приметить Айлин. Она, как всегда, была не одна.
– Почему так строго? – спросила я ее. – Разве мы сами не можем до столовой дойти?
Спутницы некромантки по обычаю молчали. Просто переглянулись и улыбнулись. Ответила сама Айлин.
– Первый курс слишком подвижный. Бегут, кричат, устраивают гомон, толкучку. Вас сейчас выпусти самих, вы ринетесь родителей искать, встречать, кричать. Куда проще и спокойнее, если старшие вас проводят. Родители сами придут к вам в комнаты. Там покричите, порадуетесь и поговорите. Кстати, провожать родителей вам тоже не позволят.
Я вздохнула.
Айлин подмигнула.
– Это правило только для первых курсов. Там расписание посещений совсем другое. К вам реже станут приезжать. Да и вы будете сильнее заняты. Скучать точно не придется.
– Куда уж сильнее занятость? – усмехнулась Лейла.
Айлин стала серьезной.
– Практики больше станет. Вы забудете, что такое свободное время.
– Практики? – застонали мы с Лейлой в один голос.
– Угу, – кивнула Айлин. – Особенно у боевиков и некромантов. Последние, так вообще ночуют на погосте.
Сказав это, она пристально посмотрела на Найли. Потом подмигнула ей и отошла вместе с подругами в сторону.
– Чего это она на тебя так пялилась? – полюбопытствовала Лейла.
Найли пожала плечами.
– Кто ее знает. Айлин странная девушка.
– А подруги у нее еще страннее, – подметила я. – Вы заметили, что они всегда молчат?
– Что за болтовня? – прервал нас голос Маргарет. – Или вы завтракать не хотите? Бегом за общим строем!
Мы тут же позабыли о некромантке и направились за девушками первого курса, уже выходящими из нашего сектора.
Ели мы торопливо. Боялись, что, пока сидим в столовой, приедут родители, а нас не будет. И не только мы так думали. Все первокурсники глотали почти не жуя, на ходу допивали компот и спешили к себе.
Но мы торопились зря. Наши родители пришли только к обеду.
Сначала в комнату робко постучали, и мы с сестрами наперегонки кинулись к двери. Каждая хотела открыть первой.
А когда дверь распахнулась, я поняла, почему нас не выпускают из комнат. От визга Найли можно было оглохнуть. Она кинулась маме на шею и уткнулась в нее.
– Мамуля!
Та погладила ее по плечам.
– Милая моя, дракошечка!
Следом на маме повисла Лейла. Ну и я не отставала. Вдыхая такой родной и теплый аромат мамы, я понимала, насколько же я ее люблю.
Отец, хоть и вошел со строгой миной, также не избежал наших объятий. Я впервые видела, как в уголках его глаз задрожали хрусталики слез. Они не выкатились, были скинуты властным движением руки. И уже в следующий момент папа, сделав строгое лицо, прикрикнул:
– Ну входите. Чего застыли?
И к нам вошла Лайнара. А следом кучер с корзинкой в руке. В ней лежало нечто, прикрытое полотенцем и издающее дивный аромат.
– Пирог! – счастливо воскликнула Найли.
– Лайнара! – обняла я нянюшку. – Как же я рада тебя видеть.
Кучер важно прошел по комнате и поставил корзину на стол. Лайнара, освободившись от моих объятий, тут же начала вытаскивать из нее еду. Там были булочки, пирог, любимое нами клубничное суфле и бутылка с ягодным компотом.
– Я вот нес вам гостинцы от Олти, – говорил кучер, – и все думал, главное, на глаза этой грозной бабы не попасться. А вдруг заберет? Злая она и хмурая.
Поняв, что он имеет в виду Маргарет, мы с сестрами рассмеялись.
– Не настолько уж она злая, – весело подметила я, – чтобы забирать гостинцы. Да и папуля не позволил бы ей.
Отец, присевший на стул, вопросительно поинтересовался:
– О ком вы говорите?
Лайнара призывно кивнула, приглашая всех к столу. Пока мы располагались, кучер громким шепотом говорил папе:
– Есть здесь у них одна. Гром-баба. Страшная, злая, жуть.
Отец сурово посмотрел на кучера.
– Жэром, разве можно так о женщинах?
– Так разве ж она женщина? – выпучил глаза кучер. – Леди-кувалда, не иначе.
Мы с девчонками снова засмеялись над таким точным, как мне показалось, сравнением.
– Совершенно верно! – довольно согласилась Найли, беря в руки кусок отрезанного нянюшкой пирога. – Мы про себя теперь так и будем ее называть, кувалда-Маргарет.
Даже отец не сдержал улыбку.
– Что же там за женщина такая, что нашего Жэрома испугала?
– Распорядительница общежития, леди Маргарет, – беря в руки булочку с мясной начинкой, сказала я.
Отец приподнял бровь.
– И как же вы с ней общий язык находите?
Лейла качнула плечиками.
– Она строгая, но на самом деле не такая уж и злая.
Мама заломила руки и, перебивая нас, запричитала:
– Ой, божечки, мои дракошечки! Как же здесь все изменилось. В наши времена распорядительницы были милыми и улыбчивыми. А сейчас что? Строго-то как! Мы, пока шли, очень много стражи видели. На каждом углу стоят. Это что за опальное положение в институте? Ой, а вы-то какие бледные!
Отец откашлялся.
– А ты что хотела, Хейди? У наших девочек учеба, тренировки. Небось и выйти на прогулку времени нет, – он сказал и внимательно на нас посмотрел.
Лайнара и мама переглянулись и тоже воззрились на нас, словно ожидая чего-то.
У меня кусок булочки в горле застрял, и я торопливо запила его компотом.
– Мы заходили к ректору, – тихо подала голос мама. – Нам сказали, что вы все на боевом факультете.
– Так и есть, – ответила я, понимая, что аппетит у меня пропал и сейчас будет не самый приятный разговор.
– Ох! – заломила руки Лайнара. – Это как же так? Наши девочки и на боевом? Разве мы вас мальчиками воспитывали?
– Разобраться нужно! – хмуро покачал головой Жэром. – Разве можно леди из высшего общества на боевичек каких-то отправлять?
– И как долго вы собирались молчать об этом? – строго спросил отец.
Лейла опустила голову. Найли перестала жевать и отодвинула тарелку. Обе сестры смотрели на меня в ожидании, что я, как и в детстве, защищу их от гнева отца.
– Папа, это хороший факультет, – начала я. – У нас прекрасные педагоги. Я понимаю, ты не представлял нас боевиками, но…
Отец вскинул руку, заставляя меня замолчать.
– Я спросил, как долго вы собирались молчать о такой прекрасной новости?
На папу уставились все.
Мы с сестрами, пораженные таким заявлением, синхронно моргнули. Лайнара приоткрыла рот. Мама ухватилась за платок и начала обмахиваться. А Жэром перекрестился.
Отец же улыбался. И столько гордости было в его глазах.
– В нашей семье никогда не было боевиков! – произнес он торжественно. – И я даже мечтать о таком не мог! Девочки мои, я искренне горжусь, что вы попали на этот факультет! Иные парни не могут пробиться. А тут наши девчонки! Я всегда знал, что вы не такие, как все! Богини долго не давали нам детей, но дали для того, чтобы они стали лучшими!
– И то правильно! – икнув, протянул кучер и тут же начал растерянно улыбаться. – Это ж гордость-то какая! Я-то думал… А оно вот как на самом деле… Ух, ты ж… Е-е-е… – и он смолк под пристальным взглядом отца.
– Ага, – расстроенно протянула мама. – Замуж ты их как отдавать будешь? Какой дракон захочет жену-боевичку?
Лайнара, поддерживая маму, сочувственно покачала головой и очень тяжко вздохнула.
– Ха! – усмехнулся отец и удивил нас окончательно. – Вот именно у них будут самые верные и хорошие мужья. Наши девочки смогут сами себе выбрать мужей. С ними уже не забалуешь.
И тут голос подала Найли. Тихо, едва слышно, она проговорила:
– Меня изначально на некроманта отправить хотели.
– Богини пресвятые! – воскликнули разом матушка и нянюшка. Последняя заломила руки, а мамуля выдохнула: – Уж лучше боевиками! Это надо же, некромантика! Трупы! Нежить! Ужас!
Жэром в очередной раз перекрестился.
– Хорошо, что пронесло от такой напасти.
Отец же стал серьезным.
– Вот не думал. Найли и некромантика?
Он глянул на леди Хейди.
– Однако, мы с тобой необычных дочерей растили.
Найли приподняла глаза и посмотрела на папу.
– А если бы я стала некромантом, ты бы сильно расстроился?
Отец растерялся.
– Ну-у-у… – снова глянул на жену. Та руки молитвенно сложила, шепча: – Богини, упасите!
Папа откашлялся.
– Это, конечно, не боевик. Я бы, скорее, удивился. Да я и так удивлен. Но… Найли, ты у нас самая нежная и женственная, уж не обижайтесь, девочки. Найли всегда была ярким цветочком нашей семьи. Какая из тебя некромантка?
Найли начала вяло жевать остатки своего куска пирога. Лейла усмехнулась.
– А ты решила все же перевестись на некромантку? Устала круги по полигону нарезать?
– Нет, – неожиданно спокойно, не отвечая на ерничество Лейлы, ответила Найли. – Я просто спросила, – и тут же вскинула голову и, переводя тему, весело сказала: – А у нас скоро бал!
Отец отреагировал моментально.
– Точно, бал! Лорд Реймонд упоминал о нем. Вам будут необходимы платья. Я знал это.
Он сунул руку в карман и достал свое портмоне, из которого выудил чековую книжку. Быстро написал на ней сумму и подал мне.
– Лорд Лейн сказал о том, что вам дадут день выходного для подготовки к балу. Я хочу, чтобы вы сходили в город и купили лучшие платья, туфли и что там еще вам, девочкам, нужно.
– В мое время, – сказала мама, – на улице Ботвинщиков был чудесный салон. Элай, ты помнишь то платье, в котором я была на нашем первом балу?
Она закатила глаза.
Отец нежно улыбнулся.
– Конечно, помню. Мама тогда вышла в удивительном сапфировом платье с кристаллами на лифе. Ох, сколько парней хотели, чтобы она подарила им хоть один танец. Но ваша мама предпочла меня. И весь бал она танцевала только со мной.
Мама немного покраснела и махнула рукой.
– Не только. Ты позабыл? А как же танец с королем?
Отец нахмурился.
– Подумаешь, король. Или он настолько запал тебе в душу, что ты до сих пор помнишь тот танец?
Мама рассмеялась.
– Брось, Элай. Выбрала-то я тебя.
Папа тут же расслабился.
– И я счастлив этим выбором. Не было ни дня, когда я бы пожалел о нем.
Я смотрела на родителей и думала, что наивысшее счастье пронести любовь и нежность через всю жизнь. Будет ли кто-то когда-то смотреть на меня так, как папа на маму? Несмотря на прожитые годы. Через много-много лет. Проведя со мной множество дней и ночей. Не остыв от времени и сохранив искры настоящей любви.
Тень внутри меня неприязненно провернулась, напоминая мне, кто я. И мне стало не по себе.
– Ая, с тобой все в порядке? – тихо спросила мама, тронув меня за локоть.
– Да, – поспешила уверить ее я. – Просто грустно, что вы скоро уезжаете. Всего пару часов – это так мало для того, чтобы насладиться вашим обществом. Мы почти ни о чем не успеваем поговорить.
Папа присел ближе и обнял меня.
– У вас будут каникулы, и вы приедете к нам. Мы все очень будем ждать. И знай, мы с мамой вас любим.
Отец повернулся и внимательно посмотрела на Найли.
– Очень любим, – повторил он. – Вне зависимости от того, кто вы, боевики или некроманты, вы всегда остаетесь нашими девочками.
Найли при этих словах вскинула глаза, смотря на папу. Их взгляды пересеклись, и я увидела, как сестра слегка улыбнулась, словно ободренная каким-то ментальным разговором. Лейла в это время непринужденно болтала с мамой, не обратив на них внимания. Жэром был поглощен разговором с Лайнарой на тему, какая все же маленькая у нас комнатка. И я сделала вид, что не заметила этого взгляда папы и Найли.
Под вечер родители уехали. Прощались мы полчаса, Найли даже всплакнула, обнимая всех по очереди – то маму, то папу, Лайнару и даже Жэрома. Лейла постаралась быть более сдержанной. А я уткнулась Лайнаре в плечо и чуть не разрыдалась. Как бы мне хотелось рассказать своей нянюшке о том, что творится у меня на душе. Но я не могла себе этого позволить. Она не знала, но ощутила меня и тихо, на самое ухо, прошептала:
– Ая, девочка моя, если станет совсем сумрачно, то помни, что я тебе всегда говорила. Ты уникальная. Ты все можешь. Ты можешь побороть все, что захочешь, только верь в себя. Ведь Тень – это ты сама, а не наоборот. Это твои мысли, чувства, переживания. Успокой их, приведи в гармонию, и Тени ничего не останется, как принять это.
Ох, как же мне не хватало этих слов. И как же я была благодарна Лайнаре за то, что она всегда понимала меня.
– Ну-у-у, – протянул отец. – Так мы до ночи не уедем. Собирайтесь, дамы. Жэром, подгони карету. Нам пора.
Когда родители ушли, мне вдруг стало невыносимо тоскливо. Сколько же любви и надежды они давали нам. Вера, тепло. Мама, папа, даже Лайнара и Жэром. Как же я всех их любила. А теперь к моей любви прибавился страх. За каждого из них.
Мы уже легли спать, и я слышала, как тихо засопели сестренки. А я, не в состоянии сомкнуть глаза, все лежала и думала. О сестрах, маме, папе, нянюшке. Они так гордились нами, столько восхищения было в их словах и взглядах. Нет, я не могу сейчас отпустить Нэйта. Если я опозорю свою семью, я себе не прощу. Разве я имею право подвести их? Нет.
«Правильно, – прошептала мне Тень. – Не бойся. Я с тобой. Мы сильнее, чем ты думаешь. Мы не подведем семью. Мы защитим всех, кого мы любим. Любой ценой».
