Kitabı oku: «Я дам тебе крылья 2. Роковой Париж», sayfa 26
62.
Конфликт замял Саша, он поручился за Аню и приободрил Юлю своими шутками.
Но в ближайшие выходные девушка всё равно поехала домой за вещами и документами для больницы. Пётр составил ей компанию, познакомился с мамой и братом Юли.
На этот раз девушка взяла с собой самые любимые платья, косметику, и не только ради того, чтобы утереть нос Ане. Теперь ей было для кого наряжаться, рядом с Петром не хотелось выглядеть серой мышью, наоборот появилось желание цвести.
Ведь Юля была счастлива, ей казалось, что она стала любить его ещё сильнее, и её больше не беспокоил ни страх, ни чувство беспомощности и безысходности. С ним она чувствовала себя в безопасности, но видела, что Пётр стал по-другому к ней относиться. Если год назад он частенько шутил, подсмеивался над ней, то сейчас Юля замечала, что мужчина стал более ласков, нежен, даже в голосе у него появилась какая-то мягкость. Они не говорили о любви, о чувствах, но Юля чувствовала, видела это: как бережно мужчина берет её за руку, как трепетно обнимает за плечи, едва-едва прижимая к себе, и, чуть касаясь, целует в волосы и висок. Юля млела и не могла надышаться им, когда он был рядом. Ей не хватало прикосновений, поцелуев, объятий. Она гладила его, целовала, обнимала как будто в последний раз, и они вот-вот снова расстанутся. Но особый трепет по-прежнему вызывали улыбка и смех Петра – в такие моменты он выглядел таким счастливым, что Юля расцветала. Она уже и позабыла, как дурачиться, чтобы рассмешить его, но понемногу вспоминала и воскрешала в душе озорство.
Пётр тоже отмечал, что Юля стала другая. В ней не было той детской жизнерадостности и энтузиазма, как в прошлом году. Она будто стала взрослее, серьёзнее, но с каждый днём былая игривость возвращалась. И он наслаждался девушкой, её искренней лаской, нежностью. Петру вдруг стало спокойно на сердце, он чувствовал себя расслабленным, отдохнувшим, счастливым – он устал жить без неё, словно без частички себя. И теперь хотел сохранить, сберечь, запомнить минуты, проведенные вместе.
Но ночью он наслаждался Юлей ещё больше, ведь ночь была только для них двоих, и стала любимым временем суток. Не приходилось сдерживаться, можно было просто любить, растворяясь друг в друге, наслаждаться страстью, ощущая близость тел. Пётр поражался Юле, в ней было столько огня, что она становилась неистовой фурией, а он сходил с ума от желания, когда видел, как она изгибается, всё больше и больше раскрываясь для него. Он обожал её и, как бы ни старался, каждый раз терял контроль от страсти, чувствуя её податливое тело, слушая стоны, и хотел бы любить её вечно. Но обычно девушка держалась недолго и, тяжело дыша, отодвигалась: «Я больше не могу, я сейчас умру». Пётр лишь умилялся растрепанной, запыхавшейся и обессиленной Юле. Он прижимал её к себе, и девушка быстро засыпала в его объятиях, а Пётр чувствовал себя самым счастливым мужчиной в мире.
Первую неделю Аня ни разу не заговорила с Юлей, лишь с равнодушным видом здоровалась и тут же теряла интерес, а та тихо радовалась, когда у стюардессы были рейсы. Но когда она возвращалась – девушки оставались дома один на один. Чтобы не скучать, пока Пётр работал, Юля снова взялась за перевод и любила расположиться на кухне с кружкой чая, уткнувшись в ноутбук. Каждый раз, когда Аня появлялась на кухне, она лишь усмехалась, делала свои дела и тут же уходила, не проронив ни слова. Но спустя неделю, она подсела рядом и спросила, что та делает. Юля даже подпрыгнула от неожиданности услышать её голос, но без былой враждебности и обиды сказала, что переводит книгу на русский. Аня заинтересовалась, расспрашивала про жанр, сюжет, даже попросила почитать Юлин перевод.
После этого случая их ссора сошла на нет, они стали понемногу общаться. Аня больше не цеплялась к Юле, перестала разговаривать в снисходительном тоне, и обида прошла сама собой. Аня любила поболтать и иногда делилась с Юлей подробностями из их с Петей отношений.
– Петя самый неромантичный мужчина из всех, которые мне когда-либо встречались, – как-то жаловалась Аня. – Чтобы получить от него цветы, нужно либо умереть, либо чтобы он очень сильно провинился. Он тебе хоть раз дарил цветы?
– Дарил, – улыбнулась Юля, понимая, что Пётр, и в самом деле, первый раз подарил ей цветы в больнице. А потом она вспомнила те охапки роз, которыми он заполнил всю её квартиру. – И даже просто так. Он может быть романтичным, но редко.
– Ничего себе! Это, наверное, исключение, может, на него какое-то озарение нашло. А как он мне предложение сделал – это просто даже постараться надо быть таким неромантичным! – вдруг вспомнила Аня. – Тебе рассказать?
– Ага, – кивнула Юля.
– Мы отдыхали на Сейшелах. Нежились в домике, и Петя спрашивает: «Ань, ты меня любишь?» Мы больше года были вместе, и он вдруг решил поинтересоваться, – засмеялась она. – Я ответила: «Да». И следом снова спрашивает: «Ты выйдешь за меня?» Так буднично, он кофе с большим энтузиазмом предлагает. Я согласилась, ответила: «Да». А он только сказал: «Хорошо», – и поцеловал. Всё, представляешь?! Вот и всё предложение, ни признания, ни красивых слов. Я думала, он так пошутил, но нет, мы ещё с ним потом поехали вместе выбрали мне кольцо на помолвку.
Юля засмеялась:
– Это похоже на него.
– В общем, романтик он никакой, – улыбнулась Аня. – Я не знаю, что должно произойти, чтобы он девушку как-то ласково назвал, ну как все… котёнок там, малышка. Я его однажды попросила так меня называть, он мне знаешь какое прозвище придумал?!
– Нет, даже не догадываюсь, – Юля улыбалась, вдруг вспомнив их с Петром подобный разговор.
– Кипарис! – возмущённо ответила Аня. – Юль, это нормально?! Любимую девушку называть кипарисом?!
Юля расхохоталась.
– Тебе ещё повезло, – сквозь слёзы от смеха проговорила Юля. – Никогда не догадаешься, какое прозвище он придумал мне.
– Это тоже растение?! – пыталась предположить Аня.
– Нет, животное.
– Крокодил? Хомячок? Волчонок? – предполагала она.
– Хорек! – выдала Юля.
Теперь и Аня рассмеялась:
– Боже, как?! Как он до такого додумывается?!
Они наконец-то нашли общую тему для разговора. Разговоры о Петре даже чем-то сблизили их. Хоть Юля иногда и узнавала о нём некоторые подробности, которые её огорчали, но в большинстве случаев Аня рассказывала какие-то забавные случаи из их отношений.
Однажды Юля, снедаемая любопытством, затронула тему их развода:
– Аня, а почему ты ушла от Пети? Судя по твоим рассказам у вас всё было прекрасно.
– Потому что, как и ты, нашла себе другого, но мы оба виноваты в этом. Он слишком любил свои полёты, а я – роскошную жизнь. Когда он стал командиром, я подговорила его перейти в другую авиакомпанию с зарплатой в три раза больше. Петя амбициозный идеалист, но деньги его не интересовали, он это сделал ради меня. Поначалу летал как обычный пилот с перерывами между полётами, всегда звал меня с собой. Мы много времени проводили вместе. Потом всё стало меняться, он стал летать намного больше, перестал отдыхать. Объявлялся и тут же отбывал в следующий рейс, причём старался брать только долгие, самые сложные и тяжёлые перелёты. Он звал меня с собой, но проводить всю жизнь в небе мне тяжело. После свадьбы я совсем бросила летать с ним. Да, он мне давал абсолютно всё. Пока он летал, я отдыхала на самых дорогих курортах мира, тратила деньги, а он мне звонил между полётами, с радостью сообщая, куда летит. Он работал как маньяк, обычный человек такого бы не выдержал. Он был влюблён в свою работу, мы виделись, хорошо, если раз в неделю, и раз в пару месяцев он прилетал домой на несколько дней, тогда я старалась вытащить его в свет. Зачем мы снимали квартиру, я не понимаю, мы там практически не жили. У него почти не было друзей, ему никто не был нужен, он забыл обо всех. Оставались только вечные полёты и я, но, судя по всему, даже я была для него на втором месте, – слегка нахмурилась она.
Аня вдруг задумалась, видимо, погрузившись в воспоминания. Стала серьёзной. Юля молчала, внимательно слушая, и девушка продолжила:
– Через какое-то время меня стал доставать его график, мне его не хватало, я начала подстраиваться, просила сделать перерывы, чтобы увидеться, побыть вместе. Уже ни деньги, ни острова не радовали, но он настолько привык к такому режиму и любил свои полёты, что забывал про меня. Я злилась, закатывала сцены. Сижу, жду его, например, в Милане, куда он должен был прилетать из Канады, а он мне звонит и говорит, что его вдруг отправляют в Малайзию, потому что нет командира на этот рейс и он долгий, а из Малайзии, например, говорит, полечу в Париж. Жди меня в Париже. Я бросаю Милан, лечу в Париж, жду его, а у него снова что-то срывается. Когда он наконец-то прилетал ко мне, я уже в бешенстве, но он знал, как меня задобрить. Я всегда просила у него самые дорогие украшения, и он мне их покупал, после этого я не могла на него злиться и всё прощала. У меня его драгоценностей на целое состояние, – усмехнулась она. – Его любовь к полётам, а моя к роскоши разрушили наш брак. Потом в ноябре в Ницце я встретила мужчину, который начал красиво ухаживать. Он был старше Пети, привлекательный, солидный, богатый. Я им увлеклась, изменила, мы стали встречаться с тем мужчиной. А потом Петя прилетел на свои выходные на несколько дней, мы вместе поехали домой в Питер и развелись, – Аня грустно вздохнула. – Он совсем не ожидал такого, умолял меня не делать этого, просил вернуться, обещал, что изменит свой график. А я влюбилась и тогда наговорила ему грубости. Я и не знала, что он на самом деле так сильно любил меня и будет так страдать из-за этого, – она опять грустно вздохнула.
Юле было жаль Петра, ему так не везло с девушками. Она мысленно пообещала себе заботиться о нём и больше никогда и ни за что не оставлять.
На выходные они дружно слетали в Кабардинку на свадьбу Макса. Юля познакомилась с рабочей командой Петра – все оказались очень позитивными и весёлыми, девушка быстро со всеми подружилась и даже немного завидовала Петру, что он работает в такой дружеской атмосфере.
Свадьба прошла отлично. Это было первое бракосочетание на которой Юля побывала, а торжество на берегу моря привело девушку в восторг. Хоть Пётр и был свидетелем, но почти всё время проводил с Юлей. А она наслаждалась и даже пару раз вытащила Петра потанцевать.
Правда, вернулись домой они чуть раньше остальных, ведь Юле нужно было успеть на консультацию в больницу.
63.
У Саши сегодня была свадьба, но всё проходило как в тумане. Ближе к вечеру уже на банкете Пётр получил сообщение от Юли и сорвался к ней в больницу.
Он зашёл к девушке в палату с большим букетов цветов. Юля полусидела на постели с повязкой на глазу и на лбу.
– Какой же ты красивый! – улыбнулась она, но сразу же принялась ворчать. – Я что-то так тяжело от наркоза отхожу. Голова раскалывается. Я же писала, чтобы ты не приезжал, я же одноглазый урод, не смотри на меня, – и закрыла лицо ладонями.
– Даже если тебе замотают оба глаза, даже если тебя всю замотают как мумию, я всё равно хотел бы быть рядом с тобой. Год назад ты даже глаза не могла открыть и говорила с трудом, – Пётр смотрел на неё и широко улыбался, убирая её ладони с лица. – Так что всё нормально.
– Как свадьба?! – поинтересовалась Юля.
– Прекрасно, – загадочно улыбнулся он. – Даже себе такую же захотелось. Кстати, это тебе.
Пётр протянул Юле маленькую коробочку с бантиком, напоминающую свадебную бонбоньерку. Юля открыла, там было кольцо. Она посмотрела на Петра, он широко улыбнулся.
– Выходи за меня!
– Чего?! – Юля нахмурилась одним глазом и серьёзно спросила. – Петь, это шутка?
– Разве похоже на то, что я шучу?! – довольно улыбаясь, проговорил он.
– Это ты мне сейчас так предложение сделал?! – ещё раз уточнила Юля.
– Да.
Девушка снова уставилась на кольцо и, наверное, целую минуту молчала.
– Я не могу. – Юля ответила серьёзно. Вздохнула, закрыла коробочку и протянула её Петру.
– Что значит «не могу»?! – Улыбка сползла с лица Петра. Он аккуратно потрогал Юле лоб. – У тебя что температура? Или ты ещё не отошла от наркоза?
– Не могу, только не сейчас, – пояснила Юля. – Можешь считать, что я ещё не отошла от наркоза. Поэтому давай вернёмся к этому вопросу в другой раз.
Теперь нахмурился Пётр.
– Юль, я абсолютно серьёзен, это не шутка, – попытался объясниться он.
– Я понимаю, – Юля разочарованно вздохнула.
– Но почему?! – в глазах Петра стояло отчаяние.
– Петя, ну почему ты выбрал именно этот момент, когда я настолько плохо выгляжу, что мне самой неприятно, что ты на меня смотришь?! Ты радостный, красивый, счастливый, а для меня этот момент запомнится больничной палатой, головной болью и дурацкой повязкой! – разочарованно проговорила Юля. – Ты ещё спросил будто о том, хочу ли я чай. А где слова любви, хочу провести с тобой всю жизнь и так далее?! Хоть бы что-нибудь романтичное добавил для приличия!
– А разве все эти признания и красивые слова не выражаются одной фразой?! – Пётр был серьёзен и, казалось, разочарован. – Юля, мне абсолютно неважно, как ты сейчас выглядишь. Я люблю тебя любую! Да и разве так важно, где, когда и что я сказал, если я говорю от души и абсолютно искренен. Какая ценность в этих глупых, пустых словах, которые все говорят в таких случаях, когда есть искренние порывы и поступки?!
Пётр рывком забрал у Юли коробку.
– Забудь! – он отвернулся, резко встал и отошёл к окну.
– Петь, прости. Я не хотела тебя расстроить, – тихо проговорила она. – Но для меня всё это важно.
– Мне пора вернуться на свадьбу, – он хмуро повернулся к Юле. – Выздоравливай скорее и позвони завтра. Пока.
Он резко пересек больничную палату.
– Петя, прости! – только успела крикнуть ему вслед Юля, но он быстро захлопнул дверь за спиной.
И на свадьбе Пётр пил, опустошая одну бутылку за другой, что-то писал на салфетке. Саша не помнил, как прошла и закончилась его свадьба, зато в памяти навсегда отпечатался утренний звонок из морга. Его лучший друг погиб, банально – он был слишком пьян, чтобы добраться до дома, но вместо того, чтобы вызвать такси, видимо, решил пройтись вдоль автострады.
Саша видел со стороны похороны, переживал смерть с его родными, но ни слова не сказал Юле, он боялся. И хотя мобильный Петра разрывался от её звонков, пока не разрядился окончательно, Саша не отвечал. Спустя три дня, девушка появилась на пороге – она явно не знала, что случилось, но беспокойство было написано у неё на лице.
– Где он?! – ворвалась она.
Саша не мог вымолвить ни слова. Юля уже разулась и стремительно прошла в комнату к Петру, но, не обнаружив его там, вернулась к Саше:
– Саш, где Петя?
Он сдерживал слёзы, не зная как сказать, молчал и не смотрел Юле в глаза. Сходил за салфеткой, на которой Пётр писал девушке признание в любви, подыскивал красивые слова. И протягивая её девушке, Саша тихо-тихо, протяжно выдохнув, сообщил:
– Юль, Петя погиб. Напился на свадьбе, и непонятно как оказался на автостраде.
Юля замерла, пошатнулась и привалилась к стене, и тут же глаза закатились, и она сползла вдоль стены, рухнув на пол. Саша, до сих пор избегавший её взгляда, подскочил и принялся трясти её за плечи:
– Юль! Юля, очнись…
Саша вскочил с кровати, у него бешено стучало сердце. Кошмар был слишком реальным, его немного потряхивало, он словно до сих пор тряс и пытался привести в чувства Юлю, всё тело обдало холодным потом. Он выбежал из комнаты, на кухне сидел живой Пётр и спокойно пил кофе.
– Твою мать! Скотина! Живой! – Саша облегчённо вздохнул.
– И тебе доброе утро, – с усмешкой приподнял брови Пётр. – Сань, на тебе лица нет. Что, передумал жениться?
– Нет, не в свадьбе дело. Я тебя только что похоронил во сне, – пытаясь унять дрожь в руках, проговорил Саша. – Пойду умоюсь.
– Что тебе приснилось? – с интересом спросил Пётр, глядя на уже чуть успокоившегося, но растерянного Сашу.
– Мне приснилось, как ты сделал предложение Юльке, а потом умер, – друг всё равно был взволнован.
Пётр ухмыльнулся:
– От радости или горя?
– Не вздумай делать ей предложение, понял! – вдруг строго проговорил Саша, повелительно указав на Петра пальцем. – Она тебе откажет, ты напьешься и погибнешь.
– Я даже не думал об этом, – оправдываясь, пожал плечами Пётр, такое развитие событий казалось ему нелепостью. – Сань, у тебя предсвадебный мандраж. Это просто кошмар, тебе нужно выпить, чтобы успокоиться.
– И пить больше не вздумай! – Саша чуть ли не взвизгнул, услышав про алкоголь.
Пётр озадаченно смотрел на взвинченного друга.
– Да что с тобой?! – не понимал он. – Сань, это был сон. Я жив, всё нормально. Успокаивайся, у нас сегодня много дел. У тебя свадьба, забыл?! У Юли операция в одиннадцать, я ещё хочу успеть заскочить к ней вечером.
64.
Седьмого августа у Юли была операция, в этот же день у Саши с Аней свадьба. Юля не знала точно, во сколько очнется от наркоза, но они договорились с Петром, что она обязательно позвонит.
Когда она проснулась после операции, долго не могла разлепить глаза, на правом была толстая повязка. Юля даже пожалела, что отошла от наркоза, чувствовала себя ужасно: тело ломило, голова раскалывалась. Это напомнило события годичной давности, она так же приходила в себя в больнице, ощущения были очень похожи. Сначала к ней заглянула медсестра, а потом и врач пришёл рассказать о прошедшей операции.
Девушка лишь попила воды и в четыре часа дня позвонила Петру, рассказала, что операция прошла успешно, но попросила не приезжать. Сказала, что она страшный одноглазый пират и будет спать все ближайшие дни, пока не снимут повязку. Пётр лишь рассмеялся, радостно заявил, что обожает пиратов и будет у неё через два часа. Он настойчиво расспрашивал, что привезти, а Юля с такой же настойчивостью просила его не приезжать, ей было слишком плохо, голова раскалывалась, подташнивало, а под повязкой ныло так, будто туда вбили гвоздь.
Свадьба Саши проходила весело и красиво. Ребята выглядели невероятно счастливыми, смотрелись гармонично, эффектно. Пётр радовался и, глядя на влюбленную пару, сам загорался. Ему вдруг захотелось сделать Юлю самой счастливой, ведь у Саши с Аней получилось – на их пару было отрадно смотреть. Пётр не хотел ждать, напрочь забыл про утренние предостережения друга, скорее наоборот, эту мысль Саша сам ему подкинул. Пётр вдруг решил, что Юля тоже ждёт от него серьёзного шага, и если он предложит выйти замуж, то она навсегда останется с ним, ведь он так боялся её потерять, боялся, что она снова уедет.
Пётр представлял, как девушка удивится, как обрадуется, не терпелось сделать ей сюрприз. Как только Юля позвонила, он, счастливый и окрыленный, сразу же помчался к ней, по дороге купив кольцо и букет. И настолько воодушевился, что улыбка не сходила с его лица.
И совершенно не ожидал встретить такую реакцию. Он был слишком вдохновлен, горел искренним желанием сделать Юлю счастливой. Петру не нужно было время – он твердо знал, что любит эту девушку, счастлив с ней, что она та самая его «половинка». Он всегда чувствовал это, и последние три недели ещё больше его в этом убедили, давно он не ощущал себя таким счастливым и окрыленным. Поэтому, когда Юля захлопнула коробочку и разочарованно проговорила «не могу», мужчина был просто убит, раздавлен. Всё его воодушевление, его радость, а вместе с ней и сердце разбились об отказ. Юля отговаривалась тем, что плохо выглядит, ей не хватает красивых слов, но Пётр слышал в этом лишь то, что девушка его не любит.
Он рывком забрал у Юли коробку.
– Забудь! – отвернулся, резко встал и отошёл к окну. Ему стало так досадно и больно, от обиды он даже не хотел на неё смотреть.
– Петь, прости. Я не хотела тебя расстроить, – тихо проговорила она. – Но для меня всё это важно.
– Мне пора вернуться на свадьбу, – он повернулся к Юле, избегая её взгляда. Пётр вдруг захотел уйти подальше. Боль душила, поэтому он поспешно проговорил: – Выздоравливай скорее и позвони завтра. Пока.
И поспешил к двери. Но только хотел захлопнуть, как услышал Юлин надрывный голос позади:
– Да выслушай ты меня! – из последних сил закричала она, её голос надломился, и уже еле слышно, почти шепотом, она попросила: – Пожалуйста…
И Пётр замер в дверях, от этого тихого «пожалуйста» по спине поползли мурашки, к горлу подступил ком, он не смог уйти.
Обернулся и с грустью посмотрел на Юлю.
– Подойди ко мне, пожалуйста, – ещё тише попросила она, ей пока нельзя было вставать, и девушка по-прежнему сидела на кровати, подложив под спину подушку.
Он обречённо приблизился и сел рядом, но не смотрел на неё и молчал, ему было больно.
– Петя, я тебя очень сильно люблю, – Юля потянулась к нему и коснулась губами щеки, прижалась головой к плечу и еле слышно проговорила: – Я никогда не смогу тебе отказать, но сегодня я не готова ответить.
Пётр поднял на неё глаза, взглядом требуя пояснений, оправданий. Юля продолжила:
– Ты же прекрасно знаешь мой ответ, и мой ответ всегда был и будет «да», – спокойно и ласково говорила девушка. Она говорила едва слышно, видимо, все силы ушли на тот окрик. – Ты выбрал самый неподходящий для меня момент, я не хочу его запоминать, мне слишком плохо сейчас.
– Прости, не знал, что для тебя так важна атмосфера, – мужчина был подавлен.
– Ты застал меня врасплох, я не ожидала и растерялась, – оправдывалась она.
– Это было специально, я хотел тебя удивить, – Пётр вздохнул, он был разбит и вновь опустил глаза.
– Петя, прости, что я всё испортила. Я готова извиняться и говорить тебе «да» до конца жизни, только прости меня! – почти шепотом умоляла Юля, она крепко, насколько смогла, сжала его ладонь, боясь отпустить.
– Ты ведь снова уедешь, – это не был вопрос. Пётр не поворачивался и проговорил будто в пустоту. Юля по-прежнему сидела, привалившись к его плечу, и крепко сжимала его руку.
– Уеду, – тихо подтвердила его опасения девушка. – Но ведь я буду приезжать, каждый раз, ты только позови.
– Юля, я не хочу тебя отпускать. Один раз уже отпустил и до сих пор жалею об этом, – Пётр досадливо поджал губы и обвел палату взглядом. – Я бы хотел, чтобы ты осталась со мной, всегда была рядом, вот для чего весь этот фарс. Я думал, ты будешь счастлива. Сане это помогло, я увидел, как они счастливы, и мне вдруг захотелось, чтобы у нас было так же с тобой, – поделился Пётр и посмотрел на Юлю.
И сейчас он увидел её, не свои мысли и ожидания. Перед ним сидела измученная наркозом девушка: слабая, несчастная, – а с повязкой она вызывала лишь жалость, и он мысленно ругал себя, за то, что поспешил, совершенно не принял в расчет её состояние.
– Петя, мы с тобой намного счастливее их и без свадьбы, без показухи раз в жизни. Пусть наше счастье тихое, и только для нас двоих, но внутри нашего мира оно есть, – Юля ласково приложила ладонь к щеке Петра. – Я тоже хочу всегда быть рядом с тобой, но ты знаешь, что мне нужно доучиться. Хочешь, я буду приезжать к тебе каждые выходные? Ну, или ты ко мне. Мы справимся, теперь мы стали ближе, – искала варианты Юля, и добавила, поцеловав: – Ты очень нужен мне.
Пётр пробыл у Юли до самого позднего вечера, девушка не хотела его отпускать. Он не вернулся на свадьбу, вызвал такси и уехал домой, но настроение у него лучше не стало. Они говорили, говорили весь вечер, делились самыми наболевшими откровениями, чувствами и страхами, строили планы, как будут жить на расстоянии. Но Юлин ответ всё равно выбил Петра из колеи, теперь он не знал, что делать – девушке нужны были красивые слова, а для него это было настоящей мукой.
Дома он сел за стол и пытался написать то, что было на душе, подобрать какие-то сентиментальные слова:
Юля, если бы ты только знала, как для меня важно было услышать «Да». Понять, что мои чувства и порыв взаимны. Я так хотел быть вместе, прожить с тобой долгую счастливую жизнь, завести детей. Всё, что мне нужно было в жизни – это ты! Я так был счастлив с тобой каждую минуту, каждое мгновение. Я никогда не устану повторять и доказывать тебе, как сильно я тебя люблю. Я бы хотел заботиться о тебе. Мне жаль, что тебе не хватило слов, чтобы понять серьёзность и искренность моих намерений. Я готов на всё, но не умею быть другим. Я просто не мыслю своей жизни без тебя, я не могу без тебя. Однажды ты наполнила меня собой, и теперь отдельного меня просто нет, ты в моём сердце, в моей душе. Только ты! Единственная на всём белом свете, моя самая любимая и бесценная! Я люблю только тебя и никогда никого не смогу любить так же сильно. Я хочу разделить с тобой свою жизнь и наполнить счастьем каждое мгновение в твоей. Я хочу любить тебя всегда, всю свою жизнь! Надеюсь, теперь тебе достаточно слов.
Пётр ещё раз перечитал своё признание, нахмурился, выругался, представляя, как глупо он будет выглядеть, если всё это скажет. И со словами: «Что за бред!» – разорвал листок, смял и выбросил в урну, а коробку с кольцом забросил подальше на полку с книгами, чтобы не мозолила глаза.
