Kitabı oku: «Враг государства», sayfa 6

Он отвернулся от парня и посмотрел на своих сотрудников.

– Выключите камеры. Наш друг требует особого воздействия, – Сардан повернулся к стоящему в камере дигерину. – Гидеор Амир, верно?

Дигерин кивнул, на его равнодушном лице не отражалось никаких эмоций.

– Наш общий друг сказал, что вы поможете мне с репортажем. К сожалению, молодой человек упрямится и продолжает лгать. Вы сможете его убедить?

– С большим удовольствием, – ответил Амир. – Только учтите, что мои методы… не для широкой публики, так что лучше вам не смотреть.

– Разумеется, – Сардан похлопал в ладоши. – Всем выйти, работает императорский дигерин.

Толпа журналистов удалилась, внутри остался только допрашиваемый паренёк и Амир. Дигерин подошёл ближе.

– Лучше бы тебе сказать правду господину Сардану, – произнёс он. Изображение с камеры не очень хорошее, но каменное лицо Амира видно прекрасно. – Тогда всё закончится.

– Но я же говорю правду! Почему вы мне не верите… постойте! Ведь вы же…

– Господин Сардан знает правду, – перебил его Амир. – Сейчас мы с тобой закончим, и ты скажешь господину Императорскому Правдорубу всё, что он тебя попросит. Если опять будешь лгать, я вернусь.

– Но я…

Амир взял парня за левую руку и вытянул её вперёд.

– Что вы делаете? – вскрикнул мальчишка.

Гидеор достал пистолет и перехватил за ствол. Парень пытался сопротивляться, но Амир был сильнее. Он вытянул руку юноши ещё дальше и с силой ударил пистолетом по пальцам. Крики парня были настолько сильными, что динамики захрипели, а дигерин продолжал бить по распухающей кисти.

– Увы, в нашей работе много грязи, – произнёс Хаден, не смотря на изображение. – Такова цена спокойствия империи.

– Пойдёт, – Амир ухмыльнулся и надавил пальцем на опухшую кисть, вызвав ещё больше криков. – Теперь другая рука. Или ты скажешь правду?

– Скажу, скажу, скажу, – парнишка рыдал.

– Молодец, – Амир похлопал мальчишку по щеке. – Но если будешь упрямиться, то…

Амир поднял искалеченную руку и ударил ею об стол. Парень заорал так громко, что на какой-то момент пропал звук. Дигерин убрал пистолет и позвал журналистов. Те вошли, как будто ничего не случилось.

– Спасибо вам, гидеор, – Сардан кивнул и хлопнул в ладоши. – Продолжаем. Камеру повыше, чтобы рука и текст не попадали в кадр. Слёзки оставим, будет выглядеть как раскаяние, что не распознал в своём приятеле угрозу. А вы, молодой человек, читайте это.

Ведущий отвернулся, радостно улыбаясь.

– Этот репортаж будет лучшим.

Картинка погасла, но Кейт продолжала смотреть. Ей до сих пор слышался вчерашний хруст костей, когда гидеор Амир ломал ещё живому парню пальцы, чтобы всунуть в руку пистолет.

– Это был единственный экземпляр записи, – Хаден поднялся. – У тебя бледный вид. На сегодня с тебя достаточно, даю тебя отгул до конца дня. Но завтра у нас начнётся настоящая работа.

– А что с этим парнем? Вы его посадили?

– Конечно же нет, мы не звери, – Айскадер рассмеялся. – Да и это будет подозрительно, Гвардия отслеживает всех, кого мы арестовали, как и Банк. Мы его выпустили, но мальчик понял, что надо молчать, или Амир придёт с ним побеседовать ещё раз.

День 3

Виктор проснулся от неприятного звука передатчика, который забыл вытащить из уха. Он не сразу вспомнил, что успел вернуться домой и опять лечь спать. Думал, что всё ещё в квартире Ника.

– Слушаю, Натан, – промычал Виктор.

– Ты бы хоть позвонил, я же волнуюсь, – пожаловался Блоха. – Думал, тебя там прикончили. Ни новостей, ничего.

– А что Айзек разве ничего не сказал?

– Он только что вернулся. И просил передать, что сожалеет за свои слова.

– При следующей встрече опять будет нудеть, – Беда взял открытую бутылку пива, купленную по дороге, и плюхнулся в кресло. – Как он?

– В смысле? Ты же его видел.

– Я про его проблему…

– Плохо, – сказал Натан с заметной печалью в голосе. – Уже один приступ был, едва оклемался. Ладно, ерунда, ещё поживёт. Другие-то и до шестнадцати не дотянули, а ему уже двадцать пять.

– Будем надеяться, что поживёт ещё.

Виктор отхлебнул из бутылки, и его передёрнуло от горького пойла. Даже от запаха тошнило, но он выпил ещё пару глотков.

– Я просил его передать тебе имена, есть что сказать по ним?

– Ничего, совсем ничего, – сказал Блоха. – В наших базах невозможно найти дигеринов, а доступ в свои они охраняют не хуже, чем императора.

– Да брось ты, Банк же отслеживает все операции по счетам. Наверняка они должны там проходить…

– Нет, Беда. Дигерины всегда расплачиваются наличкой, а счета оформлены на третьи лица, несуществующие, как правило. Уже несколько лет так делают, как у них началось противостояние с Банком.

– Ну так может попробовать найти несоответствия и…

– Беда, я человек, а не компьютер. Да, Банк следит за всеми операциями, даже за мелкими. Но тайная полиция здорово прикрыта в этом плане.

– Печально, – Виктор допил остатки и поставил бутылку к остальным. – Тогда буду думать.

– Сова может помочь, у Гвардии…

– В жопу Сову, – сказал Беда. – К нему пойду только в крайнем случае.

– А что ты будешь делать…

– Нарушу закон. Пока, Нат.

Виктор отключил передатчик и отбросил подальше. Надежды на то, что Натан откопает что-либо по дигеринам, не было и раньше, а других идей у Виктора не было. Пока остаётся только думать… Приходящий не назвал имя, но зачем-то упомянал Турсулунские игры. Там какая-то подсказка, или загадочный придурок просто издевался? Да и кто он такой вообще? Игра больного разума Виктора?

Под нарушением закона Беда имел в виду всего-лишь просмотр кабельного. Формально, в Империи были запрещены не только сами Игры, но и любое негосударственное телевидение. Но именно эти запреты строго не соблюдались. Турсулунские Игры давным-давно прошли и сегодня будет запись, которую контрабандой закупили местные кабельщики и теперь будут крутить весь сезон вечерами.

Сами Игры больше не интересовали Виктора, но пока ящик говорит, можно будет подумать. Не могут же дигерины не оставлять вообще никаких следов. Может, правда просить помощи у Совы?

Тусклый экран загорался долго, звук появился раньше.

– Спасибо, Дейв, всё готово к новому, одиннадцатому сезону Турсулунских Игр! – картинка показывала ведущего на фоне тропического острова.

– Спасибо, Константин, – камера показала другого ведущего, сидящего в студии. – Уже скоро мы увидим наших участников. Сегодня, в первой игре после долгого перерыва, сражаются самые знаменитые чемпионы.

– Я в детстве мечтал увидеть их в одной игре, – картинка вернулась к первому ведущему. – Знаешь, я недавно смотрел архивные записи со старой Земли, наверняка ты их тоже видел. Когда маленькие черепашки вылуплялись из яиц и бежали к воде, а их преследовали хищники. Мало кто может добраться до моря, как и в нашей игре. Но в нашей игре всё намного сложнее!

– Да, ведь на старой Земле не было такой команды охотников! Я представляю вашему вниманию чемпиона десятого сезона – Железного Фрица!

На экране показали команду охотников. В основном богатенькие типы из Альянса Ориона, но их капитан внимание привлекал. Лысый старик, покрытый шрамами, с большой снайперской винтовкой за спиной. Виктор видел такие, снаружи она выглядит как обычная пороховая, но внутри набита электроникой и приспособлениями для балансировки, прицеливания и снижения отдачи, разработанными в Корпорации. Лысый понимал толк в оружии.

– Железный Фриц, вы сегодня настроены на победу?

– Это всего лишь сраные рептилии, – глухим голосом сказал лысый. – Но нельзя подпускать их близко, тварь может убить одним ударом человека в боевой броне. Но я их не подпущу. Ни один из них не дойдёт до воды, об этом мы позаботимся.

– Вот это настрой! Команда охотников во главе с Железным Фрицем собирается добраться до финала.

Камера показывала снаряжение охотников, их оружие и передвижные средства, включающие в себя джипы, гусеничные вездеходы с пулемётами и парочку гравилётов. Всё для того, чтобы не один из команды турсулунцев не смог добраться до воды. Виктор вспомнил, как они смотрели передачу с Ником, пятый сезон, тогда малец едва научился говорить. Папа, это челепахи, спрашивал он. Беда усмехнулся, но воспоминание тут же прошло. Будто это был не его родной сын, а кто-то другой, чужой и незнакомый. Но всего на одно мгновение стало не плевать. Лишь небольшое воспоминание, которое исчезло… Захотелось выпить ещё.

– А вот и команда бегунов!

Расставленные ровными рядами яйца были огромными. Даже только что вылупившиеся турсулунцы достигали почти метрового роста, а росли в течение всей своей жизни. Некоторые становились размером с танк. Но даже малыши чрезвычайно опасны, и дело не только в крепких костных пластинах, окружающих тело рептилии наподобие панциря, и не менее прочной чешуе на голове и лапах. Турсулунцы способны очень быстро бегать, а силы хватит, чтобы ударом проломить механизированную броню из сверхпрочных сплавов. А всего через пару лет рептилия становится идеальным солдатом, не боящимся боли и страха. Но без своих командиров… Виктор помнил, что без Одарённого поблизости у турсулунцев не было никакой слаженности действий и они становились лёгкими целями.

– Пока команда бегунов готовится, я напомню правила. Если хоть один малыш достигнет воды и сумеет уйти на дно, команда охотников проигрывает. Пока турсулунцы в безопасной зоне, охотники не имеют права их атаковать. Если вылупившийся бегун не покинет безопасную зону в течение трёх минут после того, как вылез из яйца, команда дисквалифицируется.

– И не забываем делать ставки на появление Одарённого! – заявил второй ведущий. – Умберто Джаванини и сам Одарённый. Мы все помним пятый сезон, когда его команда разгромила братьев Мазерати.

– О, Дейв, такое не забудешь. Будем надеяться, что и сегодня увидим подобное. Братья Мазерати теперь в команде Железного Фрица, они вряд ли обрадуются такому исходу, – оба ведущих противно засмеялись. – Также я напоминаю нашим особо впечатлительным телезрителям, что согласно турсулунских обычаев вылупившийся из яйца считается полноправным членом клана, только если поучаствует хотя бы в двух войнах или десяти отдельных сражениях. После этого они могут получить имя. Кстати об этом, Дейв, ты знал, что турсулунцы старого поколения предпочитают людские имена?

– Да, об этом знают все. Также напоминаю зрителям, что турсулунцы от природы лишены эмпатии и голосовых связок. Только Одарённым или особо отличившимся в бою воинам разрешено установить себе эмоциональные блоки и синтезаторы речи. Но они используют их только для общения с нами, людьми.

– Какая вежливость с их стороны, Дейв. А теперь, чемпион второго и пятого сезона – Умберто Джаванини!

Появившийся на экране турсулунец сдержанно поклонился и протянул толстую лапу, покрытую чешую и бронекерамикой, для приветствия. Вторую он где-то потерял, вместо неё кибернетический протез со встроенной скорострельной пушкой. Виктор смотрел пятый сезон и видел Джаванини, с тех пор турсулунец изменился. На голове рептилии, напоминающей голову земной черепахи, появилось несколько новых шрамов, мощная челюсть усилена металлокерамическими пластинами, а вместо левого глаза теперь имплантат, горящий красным огнём. Другая броня, закрывающая тело поверх природного панциря, выкрашена в чёрный. На нагрудной пластине эмблема клана Властителей Ночи, если Беда правильно помнил название. Взрослые турсулунцы обычно ходят на задних лапах, которые толщиной с тело человека, и опираются на мощный хвост, но с возрастом им тяжело нести огромный вес, поэтому они устанавливают экзоскелеты и силовые суставы.

Турсулунец просто набит бронёй и продвинутым оружием. Ну, это и не удивительно, они-то не отказывались от своих технологий, в отличие от людей.

– Умберто, я ваш большой фанат, – ведущий рядом с турсулунцем выглядел как ребёнок на фоне танка. – Как думаете, сможете ли вы победить и в этом сезоне?

– Совершенно истинно, – ответил Умберто, раскрывая пасть в такт словам. Ему не требовалось этого, ведь за него говорил синтезатор, но черепахи привыкли так делать из вежливости. – Я победитель раньшего сезона и буду чемпионом теперешнего. Мои детки принесут мне победу в полной кружке.

– Да, конечно, – ответил немного озадаченный такой речью ведущий. – Это же всё ваши дети. А их вам не жалко?

Второй начал делать предупреждающие знаки, но турсулунец расхохотался.

– Я их бросать считал после двух миллионов. Вот победят, тогда и говорить с ними надо, а сейчас… – черепашья морда турсулунца, на которой не было мимики, казалась очень выразительной, а машинный голос хорошо передавал эмоции.

– Тогда всё готово! Умберто, прошу вас отойти за ограничители. А мы начинаем Турсулунские Игры!

Яйца, почти три сотни, стояли на большом поле, очерченным линиями. Каждое на собственной подставке, под которыми начинали загораться красные лампы. Так они ускоряют выход малыша наружу.

Камеры выхватила одно яйцо, которое начинало трескаться. Мощный кулак с ещё не отросшими когтями, покрытый мелкими чешуйками, пробился через толстую скорлупу и оттуда показалась голова. Новорождённый турсулунец посмотрел на солнце и на четвереньках побежал в сторону моря. Но едва он пересёк красную линию, как раздался выстрел, и бегун упал. Крупнокалиберная снайперская винтовка пробила его насквозь. Камера показала довольное лицо Железного Фрица.

Турсулунцы вскоре после рождения могут участвовать в войнах и на уровне инстинктов разбираются в оружии, но сразу после вылупления их ведёт самый сильный инстинкт – необходимость сбежать и спрятаться в море ото всех. Они бежали к воде и погибали, а их отец, турсулунец Умберто Джаванини, громко ругался. Но не из-за смерти черепашек, а потому что выигрыш снижался с каждой жертвой. Ему тоже плевать, что происходит с его детьми. Настроение Виктора стало ещё хуже.

Ещё один турсулунец умер, пересекая линию, но следующий за ним вдруг остановился. Третий побежал дальше и погиб, снятый пулемётчиком с гудящего рядом вездехода, но другие продолжали толпиться на краю безопасной зоны.

– Что происходит, Константин? Тебе оттуда видно?

– Они почему-то не бегут, – ведущий по имени Константин смотрел из-за ограждения. – Если они остановятся, то команда будет дисквалифицирована.

– Ну чего вы стоять? – Умберто грозил малышам своей кибернетической лапой. – Вперёд! Вас много!

Маленькие турсулунцы столпились у линии и не помышляли бежать. Охотники следили за ними через прицелы, ожидая внезапного нападения. Кто-то из ассистентов начал тыкать стоящую рептилию палкой с искрящимся концом, но турсулунец просто выхватил инструмент и зажал в своих мощных лапах.

– Дейв, смотри! – кричал Константин. – Они ломают скорлупу тем, кто ещё не родился.

– Погоди, это же значит… О Боже, у меня мурашки по спине пошли. Неужели это… – камера показала, как черепахи помогали выбраться оставшимся, а уже вылупившиеся толпились у красной линии, стоя только на задних лапах. Почти три сотни разъярённых рептилий.

Виктор уже догадался, в чём дело.

– У них Одарённый! – завопили оба ведущих, а следом раздался оглушительный металлический рёв довольного Умберто. – Вылупился Одарённый!

Кто среди черепах Одарённый – понять невозможно, внешне он ничем не отличается от остальных. Даже один Одарённый, телепат, может командовать сотнями собратьев. Беда прекрасно помнил, на что способны рептилии с таким офицером. Мгновенные приказы, мощное оружие и чудовищная сила. Хочешь победить в войне – найми турсулунцев, как гласит старая поговорка. Но даже эта непобедимая армия была растоптана, когда Корпорация создала против них боевых кинетиков…

Виктор посмотрел ближайшие бутылки, но они были пусты. Он видел много раз, как в присутствии кинетика Корпорации Одарённые умирали в жутких муках, а остальные сходили с ума и превращались в животных, ведомых одними инстинктами. Настроение стало ещё хуже, хотя казалось, что это невозможно.

– Густав, отходи! – кричал Железный Фриц. – Все на дистанцию! Все на дистанцию! У них Одарённый!

И турсулунцы хлынули вперёд, но не к морю, а к вездеходам, прямо на пулемёты. Сначала первая волна атаки, следом вторая, более массовая. Охотники отходили, один вездеход повернул слишком резко и наехал на здоровый камень. Левая гусеница крутилась в воздухе. Экипаж вездехода пытался отстреливаться из пулемётов и ракетниц, но турсулунцы наступали, не боясь вражеского огня. Всего несколько мгновений и оборона пала. Камера стыдливо отвернулась, чтобы не показывать кровавую расправу над людьми. Гравилёт охотников, прикрывающий огнём сверху, развернулся и полетел к морю.

– Дейв, у них ракетница! – кричал довольный Константин.

– Я вижу. Охотник стал жертвой! Это лучший выпуск, который я только видел!

Турсулунцы уже завладели лежащим в вездеходе оружием. Кто-то стрелял из пулемёта, а другой достал ракетницу и начал целиться в улетающий гравилёт. Пилот пытался делать манёвры, но выстрел оказался слишком метким. Пылающие останки машины рухнули в море. На экране появился Железный Фриц в ярком спасательном жилете, который уплывал подальше, пока черепахи его не увидели.

– Какое же это всё-таки дерьмо, – пробормотал Беда. – Ник был прав, кровавое зрелище для идиотов.

Он поднялся, чтобы выключить. Ведущие орали от радости, а Умберто чуть ли не плясал. Турсулунцы ровной колонной шли в море, но один из них стоял в стороне, что-то рисуя себе на морде кровью погибших охотников. Значит, он и есть Одарённый. Беда нажал на кнопку выключения, но опять перепутал кнопку и по ошибке переключил канал.

– Тебя ещё не хватало, толстожопый урод, – сказал Виктор, увидев пухлую морду Влада Сардана на экране, но в следующий момент замер от неожиданности.

Толстый ведущий исчез, а на экране показывали Ника. Парень лежал на полу в луже крови, держа в руке пистолет Алистера Найградена. Тот самый снимок, что показывал ныне покойный Хавьер Деметрес. Вот только кисть руки на экране была целой.

– … всегда был замкнутым и вспыльчивым, из-за этого у него не было друзей, – вещал вкрадчивый голос Влада Сардана. – По словам однокурсников, он часто говорил, что надо очищать планету от всякого мусора, но никто не принимал его слова всерьёз. Молодой человек так же увлекался сбором информации о терактах, проведённых Адвентом…

Кулаки против воли сжались. Ментальный блок никак не препятствует злости. Толстый лжец врёт.

– Ещё он ненавидел животных, – продолжил Сардан. На экране появился снимок, который висел у Виктора на стене, где Ник сфотографирован с ещё маленьким Марком Тулием, но изображение отретушировано. Немного изменили взгляд и выражение рта, и теперь ощущение, будто кровожадный психопат держит невинное животное… – Как нам известно, он задушил несчастного котёнка через несколько секунд после…

На экране появился какой-то парень. Беда не сразу узнал Эрика, приятеля и однокурсника Ника. Эрик, постоянно всхлипывая, смотрел куда-то рядом с камерой. Читает текст, тут нечего гадать.

– Ник Райвенгов в последнее время стал неприятным и жутким человеком, – говорил он, его глаза бегали по строкам. – Я пытался ему помочь, сказал, может стоит обратиться к специалисту за помощью? Но он меня высмеял, говорил, что это вам нужна помощь. Что завтра вы увидите такое… а на следующий день произошло это. И мне жаль, что я утаил это от всех, и прошу у всех прощения за свою трусость. Если бы я…

– Какие же они суки, – пробормотал Виктор и тяжело выдохнул.

На экране опять появился Влад Сардан.

– Многое зависит от воспитания, – продолжал он. – Его отец, алкоголик и дебошир…

Виктор накинул куртку и пошёл к двери. Хотелось отдышаться, а заодно и купить выпить. По ящику показывали очередную запись. Как сам Виктор нападает на Сардана, но это не трогало Беду. Разве что жаль, что не смог сжать пальцы и задушить ублюдка.

* * *

Когда у Ника бывали выходные, он часто приходил к этому пруду. Виктору и самому нравилось здесь бывать, ещё когда Вера была жива. Казалось бы, крупный оживлённый парк почти в центре города, но это место было так искусно запрятано среди зарослей, что его не найти, если не знать, где искать.

Иногда они приходили втроём, но теперь Беда остался один. И его это не трогало, даже место не напоминало ни о чём, обычные скамейки на берегу не самого чистого пруда. Когда семья была живы, всё казалось иначе. Красивее, что ли…

Но сейчас там кто-то сидел. Совсем не вовремя, ведь Виктор хотел обдумать план… но сидящего на скамейке человека он знал. Эрик, друг Ника, который сегодня на всю Империю обвинял его во всех смертных грехах. Откуда он знает про это место? Хотя его сюда мог привести Ник.

Парень сидел, не замечая ничего, кроме сидящих перед ним птиц, которым он бросал какие-то вкусняшки из пакета. И дело оказалось непростым, ведь обе руки были плотно перебинтованы.

Виктор сел рядом, Эрик поднял голову и тут же привстал.

– Я… вы… – парень покраснел от испуга. – Я не хотел так говорить, простите.

– Успокойся, – Беда показал рядом с собой. – И садись.

– Я не хотел, – продолжал оправдываться Эрик. Он уронил пакет и птицы, жуткие местные твари, к счастью неядовитые, тут же утащили всё с собой в воду. – Но он сказал, если я не буду говорить то, что написано, он сломают мне другую руку… а когда они показали мне текст, я отказался, – парень всё же сел и уткнулся в колени. – Тогда они… – он поднял перевязанные руки.

– Давай-ка сначала. Тебя заставили оговорить Ника? Кто?

Пожалуй, отсутствие эмоций имеет какой-то плюс. Беда спокойно мог обдумывать ситуацию. Не сами же журналисты ломали парню руки, значит, это делал кто-то сильный, не боящийся последствий, и очень заинтересованный в том, чтобы Эрик сотрудничал. Главное – терпение.

– Это был офицер, дигерин. Меня забрали в камеру и…

– Давай сначала. Тебя били только из-за того, чтобы ты не хотел говорить на камеру? И всё?

Эрик замотал головой.

– Я был там два дня назад, – глухим голосом сказал он. – Вместе с Ником.

– Что вы вообще делали там? Этот клуб для богатеньких детишек.

– Об этом я знаю отлично, – парень попытался усмехнуться. – Мы подрабатывали там, оба. Я уборщиком, а Ник на баре, разливал выпивку.

– Никогда об этом не слышал, – произнёс Беда, вспоминая тот день. Ник пошёл по делам, и, вопреки обычному своему поведению, не сказал куда. Но Виктор тогда не спросил, мало ли, девушку себе завёл.

– Он не хотел вам говорить, думал, вы заругаете. У нас последняя смена была перед поездкой, хотели пораньше закончить и расчёт взять. А потом сначала ворвались дигерины и…

– А теперь успокойся и говори как можно подробнее, Эрик.

– Да, – парень вытер лицо рукавом. – Но я ничего не видел, они как начали все орать. А потом стрельба. И я сразу побежал в подсобку, думал, Ник со мной. А он там остался и… Потом всё стихло, но я побоялся возвращаться. Вместо этого зашёл, где обычно охрана сидела, а там, на экране… Ник лежал в крови, над ним стояли дигерины. И он ещё был жив, а они… один сломал ему руку и вставил туда пистолет. А потом другой показал пальцем в камеру…

Он замолчал на минуту, но Беда терпеливо ждал.

– Я вытащил плёнку и сбежал, меня не видели. Дома проверил, всё записалось. И потом сказали по ящику, что Ник террорист, и я… я решил её показать.

– Лучше бы ты мне её отдал, – едва слышно шепнул Виктор.

– Что вы сказали?

– Ничего. Кому ты её показал?

– Я хотел, чтобы этих ублюдков наказали. Они же убили его и выставили его самого террористом. Хотел, чтобы все знали, что случилось. Вот же я идиот, – парень обхватил голову перевязанными руками. – Я идиотина, что же я наделал?

– Кому ты её показал?

– Я позвонил по номеру студии, главный императорский канал, сказал, что у меня запись стрельбы в клубе. И через минуту мне перезвонил сам Влад Сардан, попросил о встрече. Он же раньше разоблачал взяточников-дигеринов…

– Парень, ты и правда идиот. Неужели ты думал, что по императорскому каналу покажут, как императорская тайная полиция… ладно, продолжай. Тебя арестовали?

– Нет. Да… я видел Сардана, сидел с ним в машине, рассказывал о плёнке. У него в машине был аппарат, он эту плёнку тут же скопировал, мы с ним ещё раз её посмотрели. А потом появился дигерин в шлеме, и меня увезли к ним. Там сказали, что я пытаюсь выгородить террориста, но обвинения не будет, если я всё расскажу на камеру. А Сардан назвал меня лжецом.

– Он сам толстый лжец, – сказал Виктор. – Потом тебе сломали руки.

– Да, сначала они бросили плёнку в маленькую дверку. Там какая-то печь, или что-то такое, чтобы бумаги сжигать.

– Знаю. Дальше?

– Потом Сардан попросил дигерина, чтобы он помог с репортажем. И тогда этот дигерин начал бить пистолетом, – парень показал руки. – А потом я уже не смог… отказаться. Извините.

– Имя, они не назвали имя?

– Они называли его, – Эрик задумался. – Гидеор Камил… не помню точно.

– Важно вспомнить. Коринес?

– Нет, точно не Коринес. Как же это было…

– Амир?

– Да! – парень едва ли не выкрикнул. – Так его назвали! Он ещё спросил, вы же гидеор Амир? Странно, я думал, дигерины не называют имена.

– Неважно. Значит, они сожгли плёнку, – Беда выдохнул и сжал руки. – А что до копии? Её тоже сожгли?

– Я не знаю. Я про неё и не вспомнил.

– Ладно, надо подумать.

Виктор откинулся назад. Жуткие чешуйчатые птицы сожрали всё и опять вернулись, заглядывая в глаза. Одна запрыгнула на скамейку рядом с Эриком, и тот осторожно её погладил предплечьем. От удовольствия птица закрыла красные глаза.

– Мне так стыдно, что я это сказал, – нарушил тишину парень. – Ник бы точно не стал про меня такое говорить, а я…

– Это неважно, Эрик. Я на тебя не сержусь. И Ник бы тоже не злился.

Беда поднялся и бросил на прощание:

– Выздоравливай.

Он вернулся домой, когда совсем стемнело. Дверь порезали ножом и оставили надписи белой краской: «Убийца», «Ссаный пидор», и «Отец врага гасударства». Так и написали, с ошибкой. Наверняка соседи, их можно вычислить и прикончить, но не хотелось. Виктор подобрал передатчик, опрокинув на пол пару бутылок по пути, и позвонил Блохе. Натан ответил сразу:

– Что-то придумал? Идёшь к Сове?

– Мне нужно досье и анализ. Этого ты найдёшь без проблем.

– Говори имя.

– Влад Сардан, телеведущий.

– Беда, тебя там по голове стукнули? Нет, я тоже видел репортаж, но… Ты пошёл убивать журналиста, серьёзно? Он очень влиятельный, это цель тебе не по зубам! Да ты…

– Блоха, заткнись. Найди мне всё, что можно, чтобы завтра я мог идти на дело. Если выживу, то скажу почему.

– Ты кретин, Виктор.

Блоха отключился. Ну да ничего, позлится, потом найдёт всё, что нужно. А Беда лёг спать. Приходящий этой ночью не появился.