Kitabı oku: «Азбука спасения. Том 24», sayfa 3

ДУХОВНОЕ ОКО

Есть в нас и духовное око, чрез которое созерцается мир духовный, божественный. Святитель Феофан Затворник

Преподобный Ефрем Сирин

Покрывалом человечества соблазнялись в Нем <Иисусе Христе> неразумные, посему, как бы раздрав его, показал малый луч на горе, и им ослеплено было телесное око. Итак, устремим к Нему око духовное.

Преподобный Иоанн Кронштадский

У нас внутри есть духовное око

У нас внутри есть духовное око, которым мы в миллион раз больше видим, чем телесным зрением, которое есть только орудие нашего душевного ока, проводник, чрез который душа или думает, или познает все видимые предметы. Какие предметы созерцания этого духовного ока? Явления мира духовного.

Кроме видимого мира есть Бог, бесконечный Дух, бесконечный Ум, все сотворивший и творящий в мире вещественном, который есть осуществление Его мыслей (идей), и есть мир духовный, ангельский, бесчисленный, живущий в постоянном созерцании Божества и всех дел Его всемогущества и премудрости. Духовное око наше и относится больше всего ко Господу, и в этом случае действие Его называется созерцанием и богомыслием; это созерцание и богомыслие может простираться в бесконечность, как бесконечен Сам Бог, и имеет свойство очищать душу от греха, усовершать и приближать все больше и больше к Богу, Источнику нашего света, или нашей мысли и нашей жизни.

Затем созерцаем ангельские чины, по мере откровения Божия, и их духовную светоносную природу, их доброту духовную, их любовь к Богу и между собою и к нашему роду, их охранительные действия по отношению к нашей земле, к ее стихиям, к обществам человеческим, к священным и другим местам и к каждому христианину в особенности. Еще духовное око обращается внутрь самого человека, и тогда его деятельность называется самоиспытанием, самопознанием, самоуглублением, священным бодрствованием или трезвением над своими помыслами и желаниями.

Как Дух Божий живет во множестве христиан и во всех весь со Отцом и Сыном Его Иисусом Христом, и в то же время Он весь везде – на небесах и на земли, – так и Господь Иисус Христос во всякой частице Тела и Крови Своей, весь всецело во всех христианских церквах и в то же время весь везде на небеси и на земли; как Бог, Он весь везде, и нет места, где бы Он не был весь. – Беру одну частицу причащения: Он весь тут, беру другую – Он весь тут; третью и так далее, но во всех один и тот же Христос.

Святитель Феофан Затворник

Толкование на 118-й псалом

Есть в нас и духовное око, чрез которое созерцается мир духовный

Глаз есть окно, чрез которое душа видит все, находящееся и происходящее вне ее. Но есть в нас и духовное око, чрез которое созерцается мир духовный, божественный. Это – ум или дух, ведающий Бога, исповедующий Промысл Его, научающий покорности Ему во всем, стремящийся к Нему и видящий в Нем последнее благо свое. Это первоначальные естественные указания духовного нашего ока. Но в естественном состоянии око это помрачено и не зрит ясно. Отверзается же оно к яснозрению благодатию Святого Духа в верующем христианине, и только после этого начинается настоящее действование зрения духовного. Кто пойдет по его указанию, у того кругозор духовный все более и более расширяется, и мир невидимый раскрывается пред ним в большей ясности. Состояние это есть состояние созерцания. К нему предназначены все христиане, и христиане истинные действительно достигают его (см. Исаак Сирин, сл.55). Тайны, какие видит духовный созерцатель, суть те же, которые открыты нам и в слове Божием, но с тем отличием, что он видит их существенно, а не мысленно только. Впрочем, много распространяться об этом нет большой пользы, полезнее знать строй духа созерцающего.

Вера представляет все содержание его, любовь обнимает все движения его, надежда составляет основу или опору стояния его. Всеми ими определяется жизнь в Боге, сосредоточенным проявлением которой бывает преданность Богу. Преданный Богу живет в Боге, пребывает, то есть, в Нем неотлучно своим сознанием и вниманием. Так, когда кто, отворив окно, встретит занимательные предметы и прилепится к ним всем вниманием своим, то впивается в них очами и забывает все окружающее его, как будто кроме того ничего нет. Таков и преданный Богу. Оком ума прилепляется он к Богу и забывает все стороннее, словно его нет, и не было. В этом одном сладость и рай его, сюда стремятся все желания его, отсюда исходит всякая энергия его, в этом состоят все цели его.

О таковом устремлении умных очей к Богу очень часто говорит святой пророк: очи мои выну ко Господу (Пс.24:15); яко к Тебе. Господи, очи мои (Пс.140:8); возведох очи мои в горы (горе, на небеса) (Пс.120:1); к Тебе возведох очи мои (Пс.122:1). Так выражает он «любительное» устремление умных очей к Богу. Но еще чаще говорит пророк об устремлении очей к Богу «уповательном», в преданности в волю Божию: исчезаете очи мои от еже уповати ми на Бога моего (Пс.68:4); очи всех на Тя, Господи, уповают (Пс.144:15); се яко очи раб в руку господий своих, яко очи рабыни в руку госпожи своея, тако очи наши ко Господу Богу нашему, дондеже ущедрит ны (Пс.122:2). О сем-то последнем у святого пророка идет речь и в настоящем восьмистишии. Сокращенным выражением содержания сего восьмистишия можно назвать стих 123: очи мои исчезаете во спасение Твое.

Пророк указывает некоторые обстоятельства, с особою силою вызывающие упование и одолеваемые только им одним, выясняя при этом главное условие действенности упования, состоящее в верности воле Божией чрез исполнение святых Его заповедей. По существу дела бывает так: когда совесть нечиста, упованию нет места. Правда, пробивается оно и в состоянии греховном, но не иначе как после того, когда грешник решит в сердце своем не грешить более и положит начало богоугождению. Таким образом, уповающий одно око устремляет в руце Божии, в чаянии получить милость Господию, а другое – на заповеди, чтоб изменою им не заставить правду Божию сжать, готовую ущедрить руку Его. Об этом во многих местах говорит святой Давид, равно как и в этом восьмистишии: сего ради возлюбил заповеди Твоя (стих 127).

ДУХОВНОЕ ОРУЖИЕ

Мы – воины Царя Небесного и облечены в духовное оружие, зачем же мы ведем жизнь лавочников и бродяг, даже более – жизнь червей? Святитель Иоанн Златоуст

Апостол Павел

Итак, отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света

Так поступайте, зная время, что наступил уже час пробудиться нам от сна. Ибо ныне ближе к нам спасение, нежели, когда мы уверовали. Ночь прошла, а день приблизился: итак, отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света. Как днем, будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти, но облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти (Рим.13:11—14).

Мы же, как споспешники, умоляем вас, чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами. Ибо сказано: «во время благоприятное Я услышал тебя, и в день спасения помог тебе». Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения. Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение, но во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах, в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицемерной любви, в слове истины, в силе Божией, с оружием правды в правой и левой руке, в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах: нас почитают обманщиками, но мы верны, мы неизвестны, но нас узнают, нас почитают умершими, но вот, мы живы, нас наказывают, но мы не умираем, нас огорчают, а мы всегда радуемся, мы нищи, но многих обогащаем, мы ничего не имеем, но всем обладаем (2Кор.6:1—10).

Наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных. Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злой и, все преодолев, устоять. Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир, а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого, и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие. Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых и о мне, дабы мне дано было слово – устами моими открыто с дерзновением возвещать тайну благовествования, для которого я исполняю посольство в узах, дабы я смело проповедовал, как мне должно (Еф.6:10—20).

Святитель Иоанн Златоуст

Приди, получи оружие…

Приходи в церковь не на целый день, а на короткое время, получи духовные наставления, чтобы тебе не получить ран не с тем, чтобы укорять других, но, чтобы обратить и торжище в церковь. Приди, получи оружие, чтобы тебе с оружием не получить смертельной раны. Стань в строю, только вооруженный, стань на святом месте, только с чистыми очами, войди в пристань, только со тщанием управляя кораблем. Этому ты можешь научиться здесь, но ты не хочешь этого, а выходишь в строй мирской, не облекаясь в оружие заповедей Божиих. Размысли, сколько великое дело – выйти из церкви, научившись пренебрегать все человеческое, попирать ногами скорби и становится выше удовольствий, не превозноситься последними и не изнуряться первыми.

Умоляю вас, прежде же вас – себя, пригвоздиться миру и не иметь ничего общего с землей, но взирать на горнее отечество, на нездешнюю славу и на вечные блага. Мы – воины Царя Небесного и облечены в духовное оружие, зачем же мы ведем жизнь лавочников и бродяг, даже более – жизнь червей?

Беседы на послание к Римлянам

Духовное оружие вожделенно…, потому что это есть оружие света

Так поступайте, зная время, что наступил уже час пробудиться нам ото сна (Рим.13:11).

Апостол, после того как предписал все то, что нужно, побуждает римлян к совершению добрых дел и самой кратковременностью. Время суда, говорит он, стоит уже при дверях, как он писал коринфянам: время уже коротко (1Кор.7:29), а также евреям: еще немного, очень немного, и Грядущий придет и не умедлит (Евр.10:37). Но там он говорил, восстанавливая трудящихся и утешая в подвигах от постоянных искушений, а здесь он пробуждает спящих, и действительно, это слово (апостола) полезно для нас в обоих случаях. Что же значит это: наступил уже час пробудиться нам ото сна? Это значит: близко воскресение, близок Страшный суд, близок день, как раскаленная печь, и нам должно уже освободиться от нерадения. Ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали. Видишь ли, как апостол представляет уже им воскресение? С течением времени, говорит он, настоящая жизнь истрачивается, а жизнь будущего века становится ближе. Если ты приготовился и исполнил все, заповеданное Богом, то день этот будет для тебя днем спасения, в противном же случае этого не будет.

Впрочем, апостол пока убеждает указанием не на скорби, а на блага, и таким образом отвлекает римлян от пристрастия к настоящему. Затем, так как было вполне естественно, что они сначала, вскоре по принятии веры, отличались большей ревностью, потому что в них еще сильно было чувство, а с течением времени всякая ревность ослабела, то апостол и внушает, что следует поступать совершенно напротив и, с течением времени, не ослабевать, но более процветать. Ведь чем ближе к нам царь, тем более мы должны быть готовы, чем ближе награда, тем больше мы должны возбуждать себя к подвигам. Так делают и состязающиеся в беге: они, когда приближаются к цели и к получению награды, тогда еще больше напрягают свои силы. Потому-то апостол сказал: ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали. Ночь прошла, а день приблизился (Рим.13:11,12). Итак, если ночь оканчивается, а день приближается, то займемся уже дневными делами, а не ночными.

Так бывает и в делах житейских: как только мы замечаем, что ночь близится к утру, и услышим пение ласточки, то будим каждый своего ближнего, хотя бы ночь еще и не прошла, а когда, наконец, она пройдет, то мы понуждаем друг друга, говоря: наступил день, и, одевшись, расставшись с грезами и освободившись ото сна, принимаемся за все дневные дела, чтобы день застал уже нас готовыми, чтобы нам не пришлось вставать и потягиваться тогда, когда солнечные лучи уже сияют. Как мы ведем себя в делах житейских, так будем поступать и в делах духовных: совлечем с себя мечтания, освободимся от грез настоящей жизни, отложим глубокий сон и вместо одежд облечемся в добродетель. Все это ясно и выразил апостол, сказав: итак, отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света. Ведь день призывает нас в строй и на сражение. Но не бойся, услышав об ополчении и оружии.

Тяжело и нежелательно облекаться в вещественное оружие, но облечься в духовное оружие вожделенно и желательно, потому что это есть оружие света. Оно являет тебя светлее солнечных лучей, испускающих яркое сияние, оно ставит тебя в безопасность, потому что есть «оружие», оно делает тебя светоносным, потому что оно есть оружие света. Что же? Поэтому не нужно и сражаться? Сражаться необходимо, но не опасайся при этом бед и трудов, потому что это не брань, а ликование и торжество. Таково свойство этого оружия, таково могущество вождя. Облеченный в это оружие так же украшен, как и жених, выходящий из брачного чертога, потому что он вместе и воин, и жених. Сказав же: «день приблизился», апостол изображает его не приближающимся, но уже наступившим. Он говорит: как днем, будем вести себя благочинно (Римл. 13:13), потому что день уже настал.

И чем преимущественно большинство людей побуждается к деятельности, этим апостол и привлекает их, т.е. благообразием. И он не сказал – ходите, но – станем ходить, чтобы сделать увещание не тяжким и упрек легким. Не предаваясь ни пированиям и пьянству. Здесь апостол не пить запрещает, а пить без меры, не употребление вина изгоняет, но пьянство. Так и в следующих словах он предписывает меру наслаждений, говоря: ни сладострастию и распутству. И здесь он возбраняет не совокупление с женщинами, а блуд. «Ни ссорам и зависти». Апостол угашает главные страсти – вожделение и гнев, и возбраняет не только самые страсти, но и источник их.

Святитель Феофан Затворник

Это духовное оружие, вручаемое от Христа Спасителя человеку

Вот исповедь кончена. Духовный отец поднимает епитрахиль, покрывает им голову кающегося и, держа на ней руку, произносит разрешение во всех грехах, запечатлевая его крестным по главе знамением. Что происходит в это мгновение в душе, известно всякому, искренно каявшемуся. Потоки благодати от главы разливаются в сердце и преисполняют его отрадою. Это не от человеков ни от кающегося, ни от разрешающего: это тайна Господа Целителя и Успокоителя душ… Бывает при этом, что у иных в сердце внятно слышится какое-либо Божественное слово в укрепление и воодушевление на будущее делание.

Это как бы духовное оружие, вручаемое от Христа Спасителя человеку, который теперь вступает в число воинствующих под Его знамением. Кто сподобился услышать такое слово, пусть хранит его потом как успокоительное и воодушевительное; успокоительное, ибо явно, что исповедь принята, когда Господу угодно было вступить как бы в беседу с кающимся, воодушевительное, потому что в час искушения стоит только припомнить его, и откуда сила возьмется!.. Воины на брани чем воодушевляют себя? Тем словом из речи полководца, которое сильнее подействовало. Так и тут.

Толкование на послание святого апостола Павла к Римлянам

Нощь убо прейде, а день приближися. Отложим убо дела темная и облечемся во оружие света

Слова: нощь убо прейде, а день приближися – блаженный Феодорит толкует так: «Апостол нощию называет время неведения, и днем – время по пришествии Владыки, потому что Солнце правды, воссияв, осветило вселенную светом боговедения». И Амвросиаст пишет: «нощию назвал Апостол ветхого человека, который чрез крещение делается новым. Прешел, говорит, сей человек, как ночь, а день приближился, во свете коего истина нам открылась, – чтоб мы ведали, что должно нам делать. Прежде, не зная Христа, мы были во тьме, но, когда познали Его, свет воссиял в нас, потому что мы перешли от лжи к истине».

А другие наши толковники, держась все той же мысли, что здесь Апостол говорит о втором Христовом пришествии, под нощию разумеют настоящую жизнь и настоящий век, а под днем будущий век, а что говорит Апостол: прейде и приближися, – то здесь то выражается, что как положено одному прейти, а другому приблизиться, и то и другое непременно будет, то содержи в уме, что это уже и есть: ночь прешла, а день приближился. Блаженный Феофилакт пишет одинаково с Экумением: нощь прейде, – то есть ночь скоро кончится. Например: положим, что ночь состоит из двенадцати часов. Когда пройдет десять часов, то говорим, что ночь уже пресеклась, – вместо: прошла, близка к концу.

Ночью называет Апостол настоящий век, потому что в нем многие находятся во тьме и житие каждого покрыто тьмою, а днем именует век будущий, как по причине светлости праведных, так и потому, что тогда откроются тайны всех». И святой Златоуст говорит: «итак, ежели ночь скончавается, а день приближается, то займемся уже дневными делами, а не ночными. Сие наблюдается и в делах житейских. Как скоро видим приближение рассвета и слышим пение ласточек, то будим друг друга, хотя бы ночь еще не прошла. А когда она пройдет, то понуждаем друг друга, говоря: наступил день, пора одеваться, расстаться с грезами, отрясти сон и приниматься за дела дневные. Пусть день застанет нас готовыми, ибо поздно уже вставать и сражаться, когда осветят солнечные лучи. Так мы ведем себя в делах житейских, так будем поступать и в делах духовных. Оставим мечты, расстанемся с грезами настоящей жизни, отложим глубокий сон и, вместо одежды, облечемся в добродетели».

Как мы просвещены святым крещением, – оправданы, освящены и облечены благодатию, то нам не пристало уже делать темные дела греховные, надо отложить их, сбросить и отбросить, а вместо того, облещися во оружие света, то есть в добродетели. Грехи суть темные дела, потому что во тьме творятся и в тьму погружают творящего их, в тьму неведения, ослепления, страстности и плотяности чувственной. Добродетели же суть оружие света, потому что каждая добродетель, утверждаясь в сердце, поражает противоположную страсть греховную, которая иначе и поражена быть не может, как сею противоположною ей добродетелию.

Добродетель поставляет человека в светлое состояние: он тогда пред Богом ходит и дерзновенно воззревает на Него, видит себя самого ясно и не прячется от людей, смело смотрит всем в глаза. Такие свойства добродетели и грешности отражаются и во всем естестве человека, и те, у которых открыты очи духовные, одних видят темными, а других светлыми. Ангелы же Божии и всегда нас видят или светлыми, или темными, смотря по тому, каково наше внутреннее настроение.

Оружия света суть добрые деяния

Блаженный Феофилакт пишет о сем так: «делами темными назвал Апостол греховные действия, а оружиями света наименовал действия добродетельные. Словами: отложим и облечемся – показал удобство того и другого, то есть удаления от злых дел и обращения к добродетели. Как не трудно отложить одежду и облечься в другую, так возможно удалиться от порока и восприять добродетель». – Но может быть, так говорится не потому, чтоб было легко то и другое: ибо на деле как совлечение грехов и страстей, так и облачение в добродетели сопровождается немалым трудом, но для того, чтоб внушить, что то и другое должно быть сделано полно, в совершенстве, так, чтобы и следа не оставалось ничего порочного и, напротив, добродетель была видна во всем, с какой стороны ни посмотри на человека. Амвросиаст так рассуждает: «дела тьмы – плотская жизнь, которая водится приманками и прелестями века сего.

Будучи темны, они и достойны тьмы, как говорит Господь: связавше ему (не имевшему одеяния брачного) руце и нозе, возмите его и вверзите во тму кромешную (Мф.22:13). Оружия же света суть добрые деяния. Как худые дела отлагаются до темноты ночной, – потому что обыкновенно делающими их делаются утаено, так и делающие добро действуют явно, потому что не стыдятся дел своих, а смело и радостно делают их. Добрые дела суть оружия света, потому что прогоняют тьму плотских страстей.

Святой Златоуст останавливает внимание более на слове: оружие света – и воодушевляет к воинствованию за добро. – «День, говорит он, призывает нас в воинские ряды и на сражение. Но не пугайся, слыша о воинских рядах и об оружии. Тяжело и несносно облекаться в вещественное оружие, но облечься в духовное оружие вожделенно и должно составлять предмет наших молитв, потому что это оружие есть оружие света. Оно сделает тебя светлее солнечных лучей, блистающих как молния, оно поставит тебя в безопасность, потому что есть оружие, оно соделает тебя светоносным, потому что есть оружие света. Что же? Поэтому не нужно и сражаться? Сражаться нужно, но не опасайся при этом бед и изнурения. Ибо это не брань, а ликование и торжество. Таково свойство сего оружия, таково могущество вождя! Облеченный в сие оружие столько же украшен, как и жених, выходящий из брачного чертога, ибо он вместе и жених, и воин».