Kitabı oku: «Акварели весны»

Николай Колос

Yazı tipi:

Корректор Елена Тарарина

Иллюстратор Николай Колос

Редактор Николай Колос

Дизайнер обложки Николай Колос

ISBN 978-5-0053-5489-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

АКВАРЕЛИ ВЕСНЫ

Поэзия

Сборник стихов №3

Корректор Елена Тарарина
Художник Николай Колос

Чернигов-Шахты-Москва-Покров-Сочи-Крым 2017 г.

От автора

На мой взгляд, писать что-то от автора, то есть от себя, является самой сложной и неблагодарной работой. Ведь всё, что написано ниже, что вошло в предлагаемый читателю сборник, написано автором и от автора.

Оказывается, нужно написать что-то ещё сверх того. И, я так понимаю, необходимо собрать всё и сжать до такой степени, чтобы выдавить несколько дополнительных капель. Такие капли обязаны быть самыми интересными и самими яркими. Иначе как завлечь читателя? Здесь я глубоко задумался. Ведь, чтобы выдавит желаемые капли, нужно быть умнее, ярче и интересней самого себя! … Умнее самого себя! …В какую голову может прийти такой абсурд?…

В наше время, в наше сугубо сложное время, и, одновременно, до прозрачности, простое время, писать стихи, а тем более издавать их, может прийти в голову только самому отъявленному идиоту и неизлечимому безумцу, одновременно.

Мне очень жаль, что приходится констатировать такие факты. Но читатель, если он появится, должен знать с кем имеет дело.

Поясняю почему сложное. Я живу в Ростовской области. Самый благодатный край, где всё растёт даже без обработки земли. Но я покупаю картошку, завезённую из Египта, а черешню и помидоры – из Турции. Своей картошки и помидоров нет. Хотя есть сотни гектаров необработанной земли и пять процентов, в Ростовской области, официально безработных… Феномен!…

Решить такую задачу, скажите, кому по плечу? – Сложно! … Очень сложно потому, что я не мог себе ответить на поставленный перед собой вопрос: «Почему я пишу стихи, а не выращиваю картошку?»

Желания большинства нашего населения, в конце-концов, пришли к двум самым важным инстинктам: «Хлеба и зрелищ»! То и другое кто-то им должен ДАТЬ!

Двадцать процентов молодёжи грезят как «срубить бабки», не работая, а пятьдесят процентов населения сидят в интернете, так-как им край интересно знать кто от кого забеременел. Благо осведомителей – хоть отбавляй!

Не обвиняйте меня в ханжестве.

Насчёт безумия. – В настоящее время пишут стихи на русском языке больше миллиона поэтов. Их никто не читает. Да и пишущие поэты, не читают, даже самого себя! Что тогда говорить о других читателях?! Так не безумие ли это, тратить время, чтоб написать очередную ересь, а потом тратить деньги, чтобы издать свою ересь в бумажном варианте? Для чего? – В лучшем случае, вы их подарите своим знакомым, а те, если бумага будет подходящая, вырвут лист и завернут селёдку. – И то хорошо!

Россия богата талантами. И, даже сейчас, в не поэтическую эпоху, есть замечательные поэты, с кем бы не постеснялись стоять в одном ряду любые классики. Но как выудить зерно из тысячи тонн плевел?! – Нужно ли его выуживать – это другой вопрос.

Есть в России не один Союз писателей и федеральных и

региональных. Но парадоксально, что отслеживать поэтические таланты фактически в их обязанности, пусть не в обязанности, а в предназначение – не входит. Союзы писателей сейчас – коммерческие организации, зарабатывающие свой кусок на ярмарке тщеславия. Плати деньги и печатай в альманахах любую ересь. Слава Богу, что после выхода в свет к ним никто никакого дела не имеет.

Теперь немного о себе… Что о себе написать? … Разве то, что я не знаю для чего написал свои стихи? А я таки, не знаю! … Или, чего хуже, что… Нет! … Себя позволительно только ругать и критиковать… А так не хочется ругаться!…

Николай Колос

ЛЮБОВНАЯ ЛИРИКА

Распространённое понятие – Любовь. —
Оно живёт в сердцах сакральным словом! —
Вооружает чувства до зубов,
Взрывает застоявшуюся кровь, —
Но… не судьба – понять его основу…
Любовь настолько скользкое зерно,
Что удержать его руками не дано…

Здравствуй, Крым!

И вот он Крым! … Проплыли под крылом
Равнин и гор размытые границы,
На центр его нацелилась орлом,
С железным клювом голубая птица.

Внизу шептались жадные поля,
Что перекрыла дамба их аорту…
Толчок шасси – и твёрдая земля,
И силуэт, сквозь дождь, аэропорта.

Я, про себя: «Судьба моя, мерси,
Что Крымом вновь скитальца награждаешь!»,
И, как всегда, водители такси,
Со всех сторон, победно осаждают.

«Ну хватит вам, ведь видите… сдаюсь —
Я знаю ваши шкурные приметы!»,
Сажусь в такси, взираю и молюсь
На крымские родные силуэты.

Водитель затевает разговор,
Зондирует мой статус-кво вопросом —
Старается мошенник, плут и вор,
Чтоб сотен пять… хотя бы три… набросил.

Ну ладно – говорю ему: «Даю!» —
Что за народ коммерческий – крымчане?!
Лишь бы он душу мирную мою,
На полчаса… порадовал молчаньем…

Чтобы я вспомнил вечер голубой
Шуршанье ног, как музыку, по гальке,
Как пел у скал торжественно прибой,
Как обо всём догадывались чайки.

Чтоб вспомнил я тех лет волшебный звук —
От слова «Да»! … Прекрасное мгновенье!
Пожатие, налитых счастьем, рук
И теплых губ к губам прикосновенье.

Чтоб дал коснуться, к девственным годам…
И сбросил лет непрошеное бремя…
«Таксист, родной, я всё тебе отдам,
Лишь отвези на миг… в былое время!»…

21. 05. 2017 г. г. Симферополь

Нам позарез

Нам позарез – после Апреля Май,
Нам, чтобы сталь варилась из железа,
Чтобы найти свой собственный Грааль,
Нам нужно всё, и… нужно дозареза!

Нам позарез сиреневый Июнь, —
Пусть там капризы солнечного лета!
Нам нужно, чтоб утерянная Юнь
Из прошлого прислала нам приветы…

Нам позарез всегда быть молодым,
И вытворять немыслимые трюки!
А не мечтать душой в елейный дым,
Не связывать летами свои руки…

Нам позарез куда-нибудь лететь,
Где шансов нет свидания добиться,
И позарез в малиновую цветь,
Хоть сотый раз бессовестно влюбиться!

Нам позарез вся эта круговерть —
Застою и безмолвью антитеза!
Чтобы прогнать назойливую Смерть —
Нам Жизнь нужна! … И тоже – дозареза!

22. 05. 2017 г. г. Алушта

Ответ Голубевой Ирине
(на рецензию к моему стиху: «Нам позарез»)

У каждого явления печать… Своя!…
Но… уходя от волка, —
Бывает, очень хочется кричать,
И, в крике том, возможна недомолвка!

И если те, кто слушает тот Крик,
Владея, безусловно, блеском шика,
Проверил в нём на грамотность… язык,
Он не увидел боли… в самом Крике!

Но, если Крик фальшиво прозвучал,
Гналась за ним не злая волчья стая —
А просто он на зайца промычал,
То главное… конечно, «запятая»!

И значит он до сердца не донёс,
Стрелял не в цель, а мимо… холостыми…
То каюсь! … Я до правды не дорос,
А расплескался только … «запятыми»!

И что в остатке? … Я благодарю…
Ещё клянусь: «Грамматику освою»!
И всё равно – я Вас БОГОТВОРЮ —
Вы показали мне… чего я стою…

24. 05. 2017 г. г. Алушта

Ответ Наталье Калюшиной
(на комментарий моего стиха: «Нам позарез»)

Но… это был бы самый гнусный грех,
Если б елей я… на елей пролил…
И все меня подняли бы на смех,
Если б я Вас, Мадам, благодарил!

А коль спуститься вглубь – то из начал,
(Позвольте мне назвать Вас… Милый Друг) —
Я никогда похвал не получал,
Даже из самых дружественных рук.

А потому и смысл своих защит,
Едва ли понимаю хоть чуть-чуть!
Поэтому и странно, что Ваш щит,
Прикрыл мою искромсанную грудь.

Но только не могу я пропустить,
Проявленную Вами благодать!
А… так как я… не научился льстить —
То вы меня… заставили страдать…

Не знаю… как теперь?! … Ответить чем?
Что взять мне… ну, хотя бы, напрокат —
Во мне осталось очень мало тем,
В душе лишь ускользающий Закат…

Поэтому прошу… простить меня,
Что не могу я… сотворить Вам мзду —
Я отпустил дорожного коня,
И выбросил ненужную узду…

Хотя ответ Ваш что-то всколыхнул…
Знать не совсем остыла моя кровь, —
Как свежий бриз нечаянно дохнул,
Неся с собой непрошеную новь…

И может быть одно… ещё одно…
……
25. 05. 2017 г. г. Алушта

Армагедон

Он капитан, она его жена. —
Она другим, не скалит свои зубы.
Её душа романтикой полна.
Она верна, и капитана любит.

А капитан оправдано суров —
Он покоряет время и просторы!
Его комп`ас – из звёзд небесный кров,
А твердь его – бушующее море.

Жена Любовь молитвами творит!
Как мантры… ежедневно… И не больно,
В том, что одна!.. И в зеркало глядит…
И остаётся зеркалом довольна!…

Шёл китобой до северной гряды,
Искать китов, а может быть лосося.
Только сейчас его сковали льды —
К Норд-Весту ветер медленно уносит…

Жена сомненья угоняет прочь! —
Что там в душе? … Какое кому дело!…
Когда стрелу вонзает в сердце ночь —
Желанье рвёт на части её тело!

В широтах тех морозы и пурга,
Там льды трещат – вздымаются торосы…
На корабле свирепствует цинга,
И Смерть уже затачивает косы…

А мужа нет! … И так проходит год!
С морских широт – ни весточки, ни слуха!
Она жена… она упорно ждёт!
Пока ещё… не потеряла духа…

Он капитан – и ни к чему урон!
Ему далось решение непросто,
Чтоб выдать сверх… ещё один патрон!
И отпустить команду всю… к Зюйд-Осту…

На материк пришёл разгар весны —
Но дни она пустынно коротает…
Её эротика… давно взвинтила сны,
Но в ней чего-то… явно не хватает!…

Один корабль! … И капитан один!
Таков закон! … Быть может, это бредни,
Что в грозный шторм и даже среди льдин,
Корабль в беде покинет он последним!

Когда в ней зуд в безумье перерос,
Разлился в ширь безмерным океаном —
К ней подошёл непрошеный матрос,
И опалил клокочущим вулканом!

Корабль уже раздавливали льды,
Трещали снасти, трюмы выли стоном!
Чтоб не хлебнуть в предсмертный час воды —
Распорядился Муж своим патроном!

И в этот миг! … В пылу любовных спазм!
Сплетались руки! … И в порыве диком…
Настиг Жену! … Как выстрелом! … Оргазм!..
И как корабль! … Стонал звериным криком!…

А где-то там, вдали, сирень цвела…
Олени к тундре пробирались бродом…
У южных стран, мохнатая пчела,
Всё трамбовала соты своим мёдом…

18. 04. 2017 г. г. Алушта

Вода
(маленькая повесть)

И журчал ручеёк… неизвестно откуда он взялся —
Где-то там из вершин, из каких-то природных начал.
Иногда меж камней и болотной осоки терялся,
Но опять оживал и ещё веселее журчал.

Пусть дорогу ему валуны из камней преграждали,
Да ещё иссушал южный ветер и солнечный зной.
Ну а он всё журчал, ручеёк никогда не скандалил,
И преграды свои обходил далеко стороной.

И ничто не могло помешать его вечному току,
А покатость земли не ложила его на покой.
Собирал он ручьи, и уже назывался притоком,
А из многих приток, становился широкой рекой.

В ней купал горизонт, в отражениях вод свои ноги.
Возвышался утёс и от жаркого марева млел.
А по глади воды, по лазурной прозрачной дороге,
Шёл счастливый корабль, и на фоне заката белел.

Там стояла Она, и держалась рукой за перила.
А на смуглом лице играл зайчиком солнечный луч,
Из-под чёрных ресниц Она взгляд горизонту дарила,
И ценил горизонт этот взгляд… так пленительно жгуч.

Ветер в снастях блуждал, завывал как медведь из берлоги,
Заглянул под подол, подымал и крутил его шёлк,
Чтоб ласкать эту Юнь, обнажать её стройные ноги,
Потому что он знал, понимал в этом истинный толк.

Было пусть не одно на борту это стройное Диво.
Но Оно, лишь одно, высекало в Мужчинах огонь.
И Он к Ней подошёл… а другие смотрели ревниво,
И на плечи легла нервной дрожью мужская ладонь.

«Вы простите, Дитя, может быть, подошёл я некстати,
И прервал Ваш мираж, и немного нарушил покой?!» —
«Я простила уже, но прошу Вас, пожалуйста… платье,
Не тревожьте своей, такой нервно-горячей рукой».

И в душе Он назвал эту гибкую Лань недотрогой.
Ожидал, что вот-вот в Ней взорвётся протестный аврал.
И пускай эта Юнь показалась ему очень строгой,
Всё же руку свою Он с плеча Её не убирал.

Много раз поступал Он настойчиво дерзко и смело,
Потому шёл вперёд без разбору – везде и подряд…
Вдруг почувствовал Он… встрепенулось в руке её тело!
И по взгляду скользнул обещающий искренний взгляд.

«Вы простите, мадам… Вы наверно устали в дороге —
Не мешало бы Вам хоть немного прилечь и вздремнуть.
Так, быть может, сойдем? – Вне реки отдохнёте немного,
Ну, а завтра… опять Вы продолжите избранный путь».

Уже Солнце зашло, на реке неуютно и зыбко,
Покатился туман, и грозил разродиться дождём.
И на юном лице засияла как Солнце улыбка,
Прозвучало как гимн: «Хорошо, я согласна… сойдём».

Только редкий благой, в таких случаях мыслит наивно! —
Ведь прошла эта ночь в придорожном отеле… без сна.
Но никто не назвал в той безумной игре свое имя —
И хватило для них только гордое Он и Она…

Потом он провожал… и… простились спокойно у трапа —
Видно внешний порыв был у них далеко не в чести.
Только вот, исподволь, кто-то сердце когтями царапал,
Только вот из Души прорывалось наружу: «Прости!».

Оборвался гудок, и отчалил корабль от причала.
Вроде всё, что хотел на сегодня, прекрасно сбылось.
Но откуда-то взрыв! … И нежданно Душа закричала!
И невесть почему… из груди его сердце рвалось…

Уменьшался корабль, на волнующей зыби качаясь.
А он был как чумной… и страдал как в огне, и в бреду.
И он Ей закричал: «Назовись!.. Я с Тобой не прощаюсь!
Назовись кто Ты есть! – Я Тебя непременно найду!».

Но куда там! – Винты заглушали негромкие звуки,
А она с корабля помахала небрежно рукой.
Он навек опоздал, и напрасно ломал свои руки,
Теперь весь его мир навсегда уносило рекой…

Почему-то беда к нам приходит в любую погоду. —
Ни душой, ни умом мы не можем постичь и понять.
И он… так как стоял… так в отчаянье бросился в воду,
Потом следом поплыл… чтобы Счастье своё догонять.

Созревал его ум… что нельзя коротать в одиночку,
Что не Ангел, не Бог, а водил его по миру бес!…
Теперь зря догонял, – превратился для зрителей в точку,
А потом… вообще, он с соседних радаров исчез.

И журчал ручеёк… и пьянел от дождливой погоды…
Начинал свою быль где-то там за горой… налегке.
Приносил ручеёк напоённые сказкою воды,
Чтоб поведать свой сказ… человеческой… бурной реке.

15. 01. 2015 г. г. Чернигов

Шалаш

Я построю Шалаш из Заката, Мечты и Рассвета —
Там, где в звонкую рань уронила росу лебеда.
Где Земля добротой и Любовью веками согрета,
И где вечно горит… Богом создана… в небе звезда.

Там, где Солнца рассвет, и где небо шатром над рекою,
Где форель и камыш, и где зеркало вод как слеза.
Там Шалаш из Любви, средь душистой полыни устрою,
А его будет кров… что растёт по-над речкой лоза.

Я украшу Шалаш ярко-красной гирляндою маков,
Напою его суть ароматом цветов полевых.
Я поставлю снопы золотых созревающих злаков,
Сторожить у дверей… очень преданных мне часовых.

Обозначу я вход и дорогу душистой геранью,
В изголовье… у ног… на постель… положу резеду,
Из тумана сотку, и завешу окно этой тканью,
Потом с неба сниму… и… повешу у входа Звезду.

Вот и всё… это всё! – В нём Закаты Цветы и Рассветы,
А ещё много в нём… неподдельной Любви и Добра.
Только вот, не дал Бог! – Здесь не водится твёрдой монеты,
И не видится блеск… и… не слышится звон серебра…

Если ты подойдёшь… и… не скажешь, что это берлога,
Я открою полог и в хоромы тебя провожу.
И дыханьем своим я согрею озябшие ноги,
На постель из цветов в своём тереме спать уложу…

Ну, а если… как знать… не увидишь шалашного Рая —
Я пойму… я прощу… но… тогда у других попрошу —
Просто так… хоть на миг… даже чувством своим не играя,
Подойти… постоять у дверей… к моему Шалашу…

20. 01. 2015 г. г. Чернигов

Осень, осень

Осенний клён роняет тихо листья.
Над ним горит Полярная звезда.
Застыл камыш… поникли его кисти…
Сонатой тихой плещется вода.

Поник бурьян… увяли его соки —
С ним горизонт, сливается вдали.
Пустынный плёс! … И берег одинокий…
Лишь иногда курлычут журавли.

Осенний день в тумане догорает!
Над лугом тучи растянулись в цепь…
А ветер лист последний обрывают,
Чтоб унести навек в глухую степь.

Я в сапогах пройду через осоку,
Свяжу в букет ковыль и лебеду.
Там клён грустит пустынно одинокий,
К нему, как другу, вечером приду.

Мы будем вместе коротать печали,
Мы вспомним страсти буйной головы.
Как мы весной о будущем мечтали,
Среди цветов бушующей травы.

Земля листвой покрылась словно пледом…
И ждёт… когда воротится весна,
Я тоже жду – а вдруг за мною, следом,
Придёт сегодня вечером она.

Но клён ветвями голыми качает —
Твоя звезда уже не упадёт.
Никто тебя теперь не повстречает —
Она ушла… и… больше не придёт!

Клён мне поведал все её приметы…
И пожурил – во всём моя вина,
Она так часто приходила летом,
Только ушла, под осень… не одна.

Шуршит враждой засохшая осока,
Осенний день роняет капли слёз.
Клён, как и я, седой и одинокий —
Он ищет ласку в шорохе берёз…

20. 09. 2015 г. г. Шахты

Байки старого шкипера
(маленькая повесть)

Струна как шмель – дурели две гитары,
Басы зурны поддерживали дурь…
Борта, треща, выдерживали шквалы,
Когда корабль вводило в пасти бурь!

Корабль, как змей, скользил по водным кручам,
Срывался камнем в пенистый провал,
Потом дырявил мачтой своей тучи,
Взлетая пулей на грядущиий вал!

Сам капитан, с повадкой ягуара,
Только играл эмоциями скул.
Сверкала тень звериного оскала,
Если гарпун летел мимо акул.

В ту пору всем пресыщенным гурманам —
Чревоугодья, были не грехи!
И капитан из дальних океанов,
Им поставлял акульи, плавники.

И судно шло послушней и быстрее,
Дробился ветер… парус ошалел…
Любой матрос болтался бы на рее,
Если б его ослушаться посмел!

Он не искал у Океана чести,
Он не давал Нептуну свою мзду,
Он капитан… и был на своём месте —
На волны сам накидывал узду.

И презирал спокойствие лазури,
Свинцовость бурь – милее чем лазурь!
Он рвался в бой, душою жаждал бури,
Из моря волей, выбивая дурь!.

В природе всё имеет два начала,
Как ось Земли имеет два конца,
В нём был и рык звериного оскала,
А так же лик невинного агнца.

Иначе, чем ценить итоги битвы,
Измерить чем как движется Земля,
Как отделить скандалы от молитвы,
Где зарубить градации нуля?

Накал страстей живёт в цепи проталин.
И если ярость в бешеной крови,
То этот мир – жесток он и скандален,
Уравновешен силою Любви.

Прошу простить – уходим из тумана —
Пока далёк ещё девятый вал!
Обелим так немного капитана, —
Пускай он держит по ветру штурвал.

Ведь он любил, когда всплывали луны,
И дрейфовали в тучах как челны.
Ещё, когда соперничали струны,
С аккордами и стонами волны.

Была в команде судна таитянка —
А на губах размазан шоколад,
Стройна как лань, черна как негритянка,
Прекрасная… и… жгучая… как Ад.

Презрев закон, что жёны не для моря,
Он свой устав на судне застолбил —
Пусть жёны там несут немало горя…
Пусть будет так!.. Но он её любил.

Эта Любовь была довольно странна. —
В своей каюте он рычал как лев…
Но он хотел, чтобы сочилась рана,
Чтобы она удерживала гнев,

К своим желаньям… как аскеты… строго! —
Себе и всем поблажки не давал
В пылу страстей! … Но девушку не трогал…
А лишь звериным чувством ревновал.

Она матросам танцевала танец,
Сверяя такт с грозящею волной,
Как из глубин, из сказочных – посланец,
Творила телом танец неземной.

Бедро стянула красная полоска,
И прикрывала таинства чуть-чуть,
А ветер рвал, как смоль, её причёску,
Ласкал привольно маленькую грудь.

Ну а матросы… в бешенстве дурели,
И с парусами затевали бой.
Но подойти к красавице не смели —
Ведь рисковали буйной головой!..

То был турнир… и кто покруче нравом,
Кто мог напор стихий одолевать,
Тот обладал к концу работы правом,
Полоску с бёдер девушки сорвать.

Только сорвать… но девушку не тронуть! —
На то и был затеянный турнир,
Чтоб получить заветную корону —
После регаты страстный сувенир.

И там в порту… в преддверии желаний,
Где намечался многодневный пир,
Каждый матрос полоски красной ткани,
Для финиша с надеждою хранил.

Ну что за чёрт?! – Такого не слыхали! —
Ещё галдёж матросский не утих,
Но когда все полоски посчитали,
То сувенир… положен для двоих!

Один отважный – по морям скиталец,
Затейщик драк, любитель много пить.
Второй – окрепший юнга-португалец,
Он не хотел так просто уступить…

Это сейчас мужчины перестали,
И чуть чего, испытывают дрожь…
Ну, а тогда Судьбу вверяли стали —
И юнга вырвал хладнокровно нож…
……
Но только был не нужен поединок,
Напрасно кровью омывали честь! —
В любом порту брюнеток и блондинок,
Как и сейчас, желающих, не счесть.

Чтобы на рейде палуба блестела,
Чтоб не судачил глупостями порт,
То капитан, два страсть познавших тела,
Велел немедля выбросить за борт…

И все дела… А что же таитянка? —
Нашла покой, нашла уют и дом…
Стройна как лань, черна как негритянка,
Для капитана наливала ром…

13. 12. 2014 г. г. Шахты

Дурнушка

Оркестр гремел… гремел! … И музыка рожала,
Такой горячий сатанинский слог.
Блестел паркет… блестел… сияла зала,
И всё для ног! … для ног… и… всё для ног.

Там, в глубине… вон там!… Стоят вазоны
С химерой и экзотикой весны,
Летели ввысь… всё ввысь!… Всё ввысь – колонны…
Архитектура! … Погружалась в сны…

И всё для ног! …Для ног! … Ах, эти ноги!
Целуй, а то гляди – простыл их след…
А время не замрёт… в нём судьи строги —
Устав их почему-то… только: «Нет»!

С глубоким декольте, под цвет кораллов,
Попробуй проскользни – иначе… плен.
И голое плечо… и для нахалов —
Роскошное плиссе… выше… колен.

А музыка зовёт… и вот забота…
Глаза стреляют в цель… там где улов! —
Добавить в аромат микроны пота,
Чтоб был понятен зов… твой личный зов!

И строй роскошных дам… там жажда зова,
И мимолётный вздох… очей закат…
И талия, и грудь… всё для улова —
Пантеры юной взгляд! … Орлицы взгляд!

Но, там между цветов… где тень колонны,
Не шепчутся альты… молчит зурна.
Там нет ни декольте… там нет короны,
В углу стоит она… стоит одна…

Не время… нужно ей быть очень храброй,
Чтобы роскошный зал… назвать на Ты…
Не то, чтобы одна… стоит со шваброй…
И смотрит на паркет… через цветы.

В груди её Душа согнулась клюшкой,
А грязное трапьё – ниже колен.
Зовут её… да все!.. зовут дурнушкой.
Она в плену Судьбы – то страшный плен!

Нет зависти и зла… её сознанье,
Покорное Судьбе… улыбки нет.
Когда здесь все уйдут, она в молчанье,
Протрёт паркет… пустой паркет…

Но в зале был один… и вот задача…
Не смотрит… боже мой! … на зов колен.
Он был такой один! … И он был мачо…
Сверкало много глаз – его бы в плен!

Казались все! … Пониже рангом.
Он глянул на оркестр… и он сказал!…
И грянул в зале ритм зловещим танго —
Он гордо прошагал… через весь зал…

Сюда! … Сюда ко мне! … Глаза как пушки…
Бледнеют декольте, вскипает кровь…
А он прошёл… прошёл! … А он… к дурнушке,
Что пряталась в тени, среди цветов.

Как будто грянул гром, как сон приснился…
О, сколько было зла… и сколько мук!…
К дурнушке… Боже мой!.. И поклонился,
И швабру отстранил… коснулся рук!

И он просил её… и… с извиненьем…
И хором ахнул зал, и был вопрос…
И был её испуг – он на колени…
Потом на руки взял… и в зал принёс!

И будто бы пришёл… звезды посланец…
Там тайный свет Луны… там Солнца жар.
И сумасшедший ритм, и райский танец…
В её груди зажгли… цветной фонарь!

Горел её фонарь… обдал всех жаром…
Рождал Любовь и Зло… не дал скучать…
И расступились все единым залом.
И понимал оркестр… то – есть печать!

И он её унёс… куда? – Не знаю…
Ну, что там есть ещё… выше колен?!
Зов декольте и ног – не двери Рая,
А только милый плен… всего, лишь тлен…

28. 03. 2015 г. г. Шахты