Kitabı oku: «Крымская война 2014. Часть 2»
Часть первая «Прорыв»
Глава 1
Темнота – чёрная, как негр, который трудиться в угольной шахте без света. Тьма была повсюду, она укрывал меня заботливым непрозрачным коконом. Тьма схватила меня своими когтистыми лапами и держала. Держала крепко и хватко, как держит голодный хищник свою жертву.
Я лежал на чем-то твердом и не мог пошевелиться. Даже пальцем двинуть не мог, неведомые путы сковывали каждую часть моего тела. При этом оставался в здравом уме и в твердой памяти. Ух, ты, прямо как в первых строках завещания. А, что самое время писать завещание. Хотя, нет, завещание написано давно, еще лет пять назад. Завещал все, что у меня было или будет своей жене и дочкам. Так, что можно обойтись и без завещания. И, что делать? Лежать и ждать, когда в гости придет сморщенная горбатая старуха с косой в руках? Нет…надо двигаться! Умереть я всегда успею.
Первое, что сделал, это начал дышать. Дыхание – есть жизнь! Глубокие вдохи и медленные, растянутые выдохи. Дышать! Дышать! Если больше ничего нельзя сделать, кроме как дышать, значит, будем работать легкими! Глубоко вдохнув, потом, выпустил весь воздух, протяжно «хекнув», резко сократил мышцы пресса, пытаясь поднять сове тело. Мышцы живота заныли, в голове резко потемнело и я вместо того, чтобы подняться, завалился на бок и …провалился в пропасть. Удар! Сильный удар, который вышиб жизнь из моего израненного и поломанного тела.
Жизнь вернулась ко мне быстро – рывком…бац!.. и я открыл глаза. Тьма отступила, её место заняло серое марево. Тусклый свет падал сверху, из-под потолка, чуть наискосок. Света было мало, очень мало, но он был…и это самое главное, что для меня сейчас существовало в жизни! Свет! Свет, который давал возможность хоть, что-то видеть! Тяжело выдохнув, я перевернулся на бок и, ухватившись рукой за какую-то деревяшку, поднялся. Вначале я встал на колени, а потом уже и поднялся на ноги.
Свет проникал через небольшое окошко, квадратной формы. Маленькое такое окошко, сорок на сорок сантиметров. И где это я? Ага! Я в подвале. Точно – подвал. Подвал многоквартирного дома. Стандартная пятиэтажка, постройки начала семидесятых годов прошлого столетия. Я тоже, когда-то в такой хрущевке жил.
Значит, все-таки ушел от погони. Правда, как это было, не помню. Последнее мое воспоминание – я опустошаю длинной очередью магазин-«сорокапятку», бью из «укорота», куда-то в сторону погони, а потом, рядом гремит взрыв. Оглушенный, я с трудом, заползаю в подвал дома.
Позади раздается глухой хлопок – взрыв гранаты подствольника….и все! Темнота. Та самай, как у негра где. Но, я смог добраться до безопасного места и даже спрятаться на каком-то стеллаже среди завалов старого тряпья и подшивок газет. С этого стеллажа я и упал, когда опытался оживить свое тело.
Осмотрев себя, удовлетворенно хмыкнул – руки, ноги целы. Кроме ссадин, синяков и порванной одежды, вроде, больше повреждений нет. Из оружия – нож, струна с ручками и «Гоша». А вот рюкзака с документами не было, значит, все-таки где-то обранил.
«Гоша» – это пистолет ГШ-18, мой трофей. Очень легкий и надежный. Идеально подходит на роль – личного оружия. Вытащив магазин, пересчитал патроны – шесть штук. Есть еще запасной магазин на восемнадцать патронов. Итого двадцать четыре патрона. Для ГШ-18 разработан специальный бронебойный патрон 9×19 мм повышенной мощности 7Н31. Пуля имеет сердечник из термоупрочненной стали. Вес пули 4.1 грамма, начальная скорость 600 м/с, дульная энергия 600 Дж. Во, как! Это вам не ПМ. Но и не «Глок» к сожалению. Где-то в недрах куртки спрятан «цилиндр» глушителя, охлопав карманы, я нащупал его.
Пройдя по подвалу, перешел на другую сторону и приник к большому окну. Судя по положению солнца, сейчас было часов пять – шесть вечера. Ничего себе, я провалялся без памяти – часов десять – двенадцать! Но, это и не удивительно, не стоило глотать третью порцию чудо-таблеток, ох не стоило! Таблетки придавали сил и энергии, но за этот эффект пришлось дорого заплатить – чуть богу душу не отдал. Посмотрев еще раз в окно, я спрятался вглубь подвала. На улице раздавалась стрельба – очень частая и бесперебойная. Кажется, стреляли из всего, что только могло стрелять – тут тебе и автоматы с пулеметами, и танковые пушки с крупнокалиберными пулеметами. В эту какофонию звуков вплетался грохот взрывов – сильных и частых. Над горизонтом поднимались столбы черного, жирного на вид дыма.
Вообще удивительно, что я пережил вчерашний день и сегодняшнюю ночь. Все-таки, почти сутки беспрерывных боевых действий – это вам не блины у тещи в гостях трескать!
Вы спросите меня, за каким лешим, я прячусь в подвале, сжимая пистолет в руках? Да, за таким лешим! А, что еще прикажите делать, когда мой родной город захвачен врагами и я сейчас нахожусь в тылу врага? А ведь, я сейчас не в Ливии или Сирии, и даже не в богом забытом Сомали. Я – в Керчи! В городе, который находиться на самой восточной точке Крымского полуострова. Да, да! Крым! Тот самый Крым, который автономная республика в составе Украины. Удивлены, что здесь идут боевые действия? Знали бы вы, как я был удивлен, когда несколько дней назад я узнал, что в Крыму все готово для силового захвата власти. Что бы вы сделали на моем месте? Собрали бы все свои пожитки и сбежали бы в безопасное место? И это было бы правильно! Бесчестно, трусливо…но правильно! Хотя бы логично!
Да, именно логично! Какой смысл бороться с явлением, которое нельзя победить? Никакого! Так зачем бодаться? Хватай шмотки и беги! Но, видимо, у меня и моих друзей с логикой все плохо! Мы никуда не убежали, наоборот попытались противостоять агрессии – спутать планы врага и дать ему отпор. Думаете, мы рассчитывали победить? Нет, не рассчитывали. Да и как тут победить, когда ты один против тысячи! Никак! Но, ведь мы – керчани. Как пелось в одной песни – Ты был в Керчи? Не был, так молчи! Обычной логикой, керчанина не понять. Мы – другие!
Вот так и у нас – мы не задумывались о последствиях, ввязались в драку, а уж потом думали, что из этого получится. В начале, все шло более-менее нормально и логично – выявили ключевые точки, нанесли удары, в виде комариных укусов…а потом – хлоп!…и в город вошли танки, при поддержки авиации. Начались полномасштабные боевые действия!
Когда поступило сообщение, что к городу приближается войсковая колонна с танками, бронетранспортерами и при поддержке штурмовых вертолетов, я не сомневался ни секунды – отдал приказ бойцам своего отряда выдвигать навстречу. И ничего, что нас было в десять раз меньше, мы ведь защищали свой родной город, нам некуда было отступать.
Этот бой произошел вчера вечером. С нашей стороны было пятьдесят семь человек, при поддержке двух «бардаков». Из оружия были автоматы, ручные пулеметы, пара пулеметов Калашникова, несколько крупнокалиберных пулеметов «Утес» и почти два пуда взрывчатки.
Стоя возле стены подвала, я отчетливо вспомнил каждую минуту вчерашнего боя, каждое мгновение. Бой был тяжелый, сколько выжило наших парней, я не знаю, может – я единственный кто выжил. Только неимоверное везение и удачное стечение обстоятельств помогло нам продержаться больше четырех часов. Четыре часа! Четыре часа полсотни бойцов держали въезд в город! Держали зубами, вцепившись мертвой хваткой в землю. Погибли все, но четыре часа держали въезд в город, давая возможность мирным гражданам уйти в безопасное место, откуда они могли бы эвакуироваться на российский берег.
Глава 2
Танковая колонна приближалась со стороны Феодосии по трассе Феодосия – Керчь. Засаду мы устроили при въезде в город, место было очень удачное – с севера, над дорогой возвышалась гряда холмов. Склон был густо усеян дачами. Маленькие, средние и довольно крупные домики. Заборы, плетении, сетки. Емкости для воды – баки, цистерны и бочки. А уж деревьев, кустарников и зарослей всякой разной растительности было столько, что можно спрятать целую дивизию, не то, что каких-то там полсотни бойцов.
Серая лента дороги прыгала вниз, спускаясь по длинному, затяжному спуску, а потом так же поднималась вверх – долго и размеренно. Место, просто идеально е для засады – вначале спуск, на котором машины противника подставляются под огонь, а потом затяжной подъем, который не дает транспорту хорошо разогнаться. А самое пикантное, что при въезде в город, на самых высоких точках дороги, располагались заправочные станции. Удобно, да?
Времени для тщательной подготовки засады не было, о подходящей колонне противника, мы узнали за час до того, как бронетехника подъедет к первой АЗС. Поэтому все делали в спешке. Отряд был разделен на четыре части. Первая часть – тридцать бойцов, разместились на гребне и склоне холмов. Старшим в группе был – Дед. Вторая часть – три бойца, на броне «бардака» выдвинулись вперед по трассе, навстречу приближающимся танкам. Возглавлял эту троицу – Испанец. Он единственный, кто обладал навыками актерского мастерства – именно это качество было необходимо для того, чтобы заманить противника в ловушку. Третья часть – двадцать бойцов, разместилась с южной стороны дороги среди построек бывшей авторемонтной станции. По моим прикидкам, именно в эту сторону будут отходить машины противника, когда попадут под плотный огонь. Старшим в группе был – Горох. Ну и четвертая, последняя группа – четыре бойца, разместившись на втором БРДМ, изображали из себя кордон на въезде в город. Старшим в группе был – Енот.
Взрывчатку, которая была в наличии, разложили вдоль дороги, на каждую связку тротиловых шашек, уложили сверху ящик с железным хламом. Плохо только, что взрыватели в шашках были – зажигательные. Поэтому пришлось еще и каждую закладку обильно полить зажигательной смесью. А снайперской паре, которая разместилась на склоне, выдали патроны с зажигательными пулями. Ну, вот и вся диспозиция! Особого плана засады не было – да, и какие, на хрен планы, когда прозвучат первые выстрелы все планы, полетят к чертям собачим! Правда, была еще одна группа – шесть бойцов, под предводительством Фашиста. У этой группы была своя задача. Специфическая. Только такой бесшабашный отморозок, как Фашист, мог согласиться, а самое главное выполнить поставленную задачу.
Связь у меня была со всеми командирами групп. Теперь главное, сохранить связь, а то нет ничего хуже, как потерять руководство во время боя. Сам я разместился на самом верху склона – отсюда мне было видно все поле боя.
О близком приближении колонны мы узнали по звуку вертолетных винтов. Пара вертолетов МИ-24, пронеслись над дорогой, сделали вираж над городскими кварталами и заложив широкую дугу развернулись обратно.
– Енот, твой выход! – прошептал я, в динамик карманной рации.
Я не слышал, что сейчас происходило в эфире, но по плану Енот должен был вызвать вертолеты и передать им, что в помещении Керченской колонии засели повстанцы. А, для того, чтобы летуны поверили в эту версию, Фашист предпринял кое какие действия. Как только вертолеты закончили разворот, и пронеслись над дорогой, в их сторону ударил крупнокалиберный пулемет. Пулемет был короткими очередями, пытаясь достать хвост вертолета.
«Крокодилы» заложили короткий вираж, и синхронно развернулись. Бля! Вертолеты вели себя, как два живых организма. Хищники! Не хотел бы я сейчас оказаться на месте Фашиста и его бойцов. Видеть, как на тебя заходит штурмовой вертолет, на подвесках, которого закреплены блоки с ракетами. Не дай бог! Тут и в штаны наложить не долго!
«Бардак» Енота рыкнув мотором и выпустив длинную струю дыма, подкатил к самому краю дороги. Башенный пулемет выпустил несколько коротких очередей в сторону административного здания колонии. Ага! Енот – молодец, он сейчас показывает летунам, что, дескать, смотри – я свой, а вон, они враги! Ату их! Ату!
Крупнокалиберный пулемет бил откуда-то из-под забора, который окружал колонию. Причем бил как-то глупо, слишком высоко. Кнуты очередей стегали небо, даже не пытаясь попасть в приближающиеся вертолеты.
Пилоты Ми-24 не стали рисковать, машина, идущая первой, выпустила залп сразу с двух подвесных блоков. Я не успел посчитать, сколько ракет выпустил «крокодил», но никак не меньше двадцати штук. Ракеты тараном ударили по зданиям расположенным на территории колонии. Султаны взрывов подняли клубы пыли и дыма, скрыв под собой часть забора и прилегающих к нему зданий. Справа, от дальней оконечности тюремного забора, взметнулось небольшое облако пыли, и в небо взлетела ракета. Кто-то шарахнул по вертолетам из противотанкового гранатомета. Толку от этого поступка никакого! Во-первых, расстояния до вертолетов было больше чем полукилометра, а во-вторых, РПГа не может тягаться с ПЗРКа. Это как должно повезти, чтобы из противотанкового гранатомета попасть в стремительно несущийся боевой вертолет?
Идущий вторым «крокодил», вильнул корпусом и дал залп в ту сторону, откуда стрелял гранатометчик. И снова – султаны взрывов перепахали забор и один из тюремных бараков. После залпа, оба вертолета развернулись и улетели прочь от города.
Ну, что? Пока мы в плюсе – «крокодилы» раздолбили Керченскую колонию, в которой прятались почти три сотни бойцов противника.
Через несколько минут, всматриваясь в бинокль, я заметил приближающуюся к городу военную технику.
«Бардак» Испанца двинулся навстречу колонне. Как произошла встреча, я не видел, но думаю, что все прошло спокойно, ведь уже через десять минут на склоне появилась первая машина противника – БТР-80, в песчаной расцветке. «Бардак» Испанца шел параллельным курсом, но уже через пару сотен метров остановился, пропуская мимо себя военные машины. На броне «бардака» сидело несколько человек, которые активно жестикулировали и махали руками.
Впередиидущая «восьмидесятка» оторвалась от основной колонны метров на сто – сто пятьдесят. Сразу за БТРом шел танк Т-72, потом еще два БТРа, ну а потом шесть тентовых «Уралов». Что было после грузовых машин, я не видел.
Колонна спустилась вниз, впередиидущий БТР оставил за собой, практически весь отрезок пути и начал подниматься вверх по склону. Я посмотрел в сторону въезда в город. На броне БРДМа стоял Енот и активно махал флагом. Украинским флагом. Тем, что – желто-голубой. Ну, Енот! Ну выдумщик!
Вражеский «бронник» практически уже поднялся по дороге, между ним и «бардаком» Енота оставалось всего каких-то сто метров. Ну, что? Колонна втянулась в западню. Танк, оба БТРа, и даже грузовики с солдатами уже спустились вниз по дороге, а «бардак» Испанца, наоборот, сдав назад, поднялся вверх по дороге и заехал на территорию заправочной станции.
Ну, все – карты розданы! Садимся за игру!
– Огонь! – тихо сказал я, в динамик рации.
Я не знал, как будет действовать Енот, но именно он должен был начать первым. «Бардак» стоял на том же месте, его башня была повернута в сторону колонии, над чьей территорией поднимались клубы черного, как копоть дыма. Енот, все так же стоял на броне и махал флагом. Противотанковая граната вылетела из кустов и оставляя за собой дымный след, полетела в сторону, приближающегося БТРа. Не знаю, кто стрелял, но парень оказался не промах. Граната «клюнула» бронетранспортер точно в бок, между третьим и четвертым колесом, аккурат в десантный люк. Взрыв смял тонкую броню, БТР дернулся всем своим многотонным телом и …вспучился взрывом, который прогремел изнутри машины. Башню оторвало и откинуло на несколько метров. Они там, что взрывчатку перевозили?!
Егор выбросил флаг и, спрыгнув с брони, скрылся за зданием заправки. «Бардак» развернул башню в сторону дороги и, выпустив несколько очередей из КПВТ, укатил назад, скрывшись из виду.
Ну, а дальше началось всеобщее безумие! Северный склон холмистой гряды расцвел множеством огоньков. Не меньше десятка противотанковых гранат, вылетели из укрытий и устремились к дороге. Первый огневой налет – самый эффективный, солдаты сидят верхом на броне в напряженных позах, а брезент тента грузовиков не может быть серьезным препятствием для пуль. Взрывы противотанковых гранат, хлопки ВОГов, стрекот ручных пулеметов и автоматов, басовитая трель крупнокалиберных пулеметов – все смешалось в один общий рокот.
Передний танк получил не меньше трех попаданий, но, не смотря на это, он продолжал двигаться. Живучая коробочка! Башня развернулась в сторону гряды, и орудие выплюнуло снаряд. Взрывом смело какой-то маленький домик с деревянной крышей. Идущий сразу за танком БТР, попытался спрятаться, съехав на обочину, но два, одновременно прозвучавшие под днищем взрывы опрокинули машину на бок и она, перевернувшись несколько раз, замерла лежа колесами вверх. При этом колеса продолжали вертеться. Второй БТР ускорился и, прикрывшись броней танка, все-таки съехал на противоположную от склона обочину. Опытный, видимо у них водила!
Хуже всего пришлось тентовым «Уралам» – за считанные секунды первые три машины, окутались фонтаном искр – следствие рикошетов и прямых попаданий. Солдаты выпрыгивали из кузовов машин, тут же попадая под кинжальный огонь пулеметов. Одновременно с этим на обочине начали взрываться толовые шашки. Снайперы, размещенные на склоне, стреляя зажигательными пулями, поджигали небольшие кучи мусора, пропитанные бензином, вперемешку с машинным маслом. Под этими кучами мусора были спрятаны тротиловые шашки. Одновременно прогремело три взрыва, которые разнесли несколько тысяч мелких железок вокруг себя. Большого вреда эти взрывы не нанесли – броне было все равно, что по ней стучит, а тентовые грузовики к этому времени представляли собой братские могилы.
Массированный огневой налет длился считанные мгновения – не больше пары минут, но за это время удалось начисто вывести из строя один БТР и три грузовика. Шедшие следом «Уралы» свернули на обочину и, прикрываясь полотном дороги, выбросили десант.
Следом за грузовиками двигались несколько БМП-2, которые не попали в эпицентр засады, они были слишком далеко – практически на самой вершине склона, метрах в ста от заправки. Бронемашины остановились и открыли беглый огонь из своих автоматических тридцатимиллиметровых пушек. Били по склону, перемешивая деревья, кустарники и дачные домики с землей. В бинокль я видел, что за броней БМП разворачиваются несколько грузовых машин и, кажется, там было еще несколько танков.
Под прикрытием огня БМП, БТРа и танка, выжившие под огнем солдаты противника начали понемногу отходить к зданиям, которые виднелись за их спинами, как раз туда, где разместились бойцы отряда под командованием Гороха. Еще немного и вторая ловушка захлопнется! И тут, в дело вступили, вертолеты. Они появились со стороны заходящего солнца и ударили одновременно всеми, оставшимися в блоках ракетами. Наш склон холма густо покрылся целым снопом взрывов. Земля подпрыгнула вверх, на мгновение зависла в воздухе и тяжело упала вниз.
Распланированная акция постепенно сваливались в пропасть. Бойцы наших отрядов были плохо подготовлены и совсем не скоординированы. Я пытался управлять боем, связываясь с командирами групп и давая им распоряжения. Испанцу и Еноту – как командиром БРДМ, приказал уходить и спрятать машины. «Бардак» – легкая разведывательная машина, имеющая только противопульную броню. Дед не отвечал на вызовы. Горох, на приказ – сидеть и не высовываться, только пробурчал, что-то недовольное и отключился.
Поле боя было затянуто дымом, повсюду рвались взрывы и гремели выстрелы. Горела трава, деревья, дачные домики и камыши вдоль обочины дороги. Огонь и дым был повсюду. Длинные очереди автоматических пушек БМП-2, пробивали стены домиков насквозь, сносили заборы и ломали деревья, как сухую траву.
Я сидел в неглубоком окопе, рядом с корявым сливовым деревом и большим кустом инжира. В молодости сливе обрезали центральный ствол, и нижние ветки густо разрослись в разные стороны, образуя некое подобие навеса. А, вот инжир, наоборот никто не обрезал и поэтому он разросся большим количеством длинных молодых побегов. Между сливой и инжиром была натянута маскировочная сетка. Вместе со мной в окопе сидело несколько молодых пацанов, которых я оставил с собой, в качестве связных – посыльных.
Видя, что картина боя ломается и рушиться, я хотел вывести основную группу под командованием Деда за гребень склона, там можно было перегруппироваться и напасть на колонну еще раз, но уже ближе к городу. Только вот проблема была в том, что Дед перестал выходить на связь. Толи, что-то с рацией, толи…хрен его знает, что случилось.
Недолго думая, я отправил обоих связных к Деду, предварительно указав, примерное его месторасположения. Пари отправились разными путями, один – по внешней стороне склона, а другой – по внутренней, обращенной к дороге.
Только я хотел вызвать Гороха, чтобы приказать ему разделить отряд и одну часть увести в город, как вдруг прогремел мощный взрыв. Темно-красный цветок расцвел на самой вершине склона, там, где располагалась АЗС. Взрыв прогремел очень удачно, метрах в сорока от заправки, как раз проезжали два танка, чьей броней прикрывались не меньше взвода солдат противника. Большой огненный шар взметнулся высоко в небо, и, упав вниз, расплескался далеко в стороны, превратившись в огненное озеро. На мгновение в воздухе повисла тишина, ну как тишина? Воздух продолжал разрываться трелью очередей и грохотом взрывов, но на несколько мгновений мне показалось, что все кто мог, перестали стрелять и посмотрели на огненный вулкан, в который превратилась вершина склона. Рядом с АЗС располагались большие, каменные буквы, которые складывались в надпись – КЕРЧЬ. Сейчас эти буквы пылали, объятые огнем. Камень горел!
Всматриваясь в окуляры бинокля, я увидел, как маленькая коробочка «бардака» выскочила из огненной завесы и, стремительно набирая скорость, понеслась прочь от взорванной автозаправки. Башня БРДМа была развернута назад, оба пулемета стреляли длинными, на расплав ствола очередями. Так стреляет только тот, кто не надеется уйти живым! Главное – это расстрелять боезапас, чтобы забрать с собой как можно больше врагов. Казалось еще мгновение и маленький, верткий «бардак» уйдет. Но чудо не произошло, вначале рядом с машиной прогремел взрыв танкового снаряда, «бардак» как боксер получивший нокаут вильнул в сторону, и, потеряв одно колесо, зарылся в землю. А уже через несколько секунд, неподвижно замерший БРДМ, нащупал КПВТ «восьмидесятого» БТРа. Тяжелые болванки калибра четырнадцать и пять, изрешетили коробочку «бардака» как будто он был сделан из бумаги. Мгновение – и малыш «бардак», превратился в искореженную груду металла, которая смятой консервной банкой осталась лежать в лесопосадке, растущей вдоль дороги. Не знаю, успел кто-то вылезти из машины или нет? Но надеюсь, что кто-нибудь успел спастись.
Объезжая, взорванную АЗС, бронетехника противника съехал в поле и, на несколько минут скрылась из моего видения. А вот, это уже не очень хорошо, если все так пойдет и дальше, то вторая мышеловка не захлопнется, потому что в неё попадет настолько большая мышь, об спину которой сломается капкан. Бойцы Гороха были вооружены легким стрелковым оружием, у них даже гранатометов не было. Только автоматы и несколько ручных пулеметов. Перед ними стояла задача – обстрелять отходящих от дороги бойцов противника, но никак не противостоять танкам и бронетранспортерам, которые обошли их позиции с другой стороны.
С обратной стороны холма, на вершине которого пылал кратер вулкана, появилось несколько танков, за которыми бежали не меньше полусотни бойцов. Вот, тебе и бабка – юрьев день! Мля! Самый худший сценарий боя, который только может быть, похоже начал развиваться – сейчас здание СТО, где разместился отряд Гороха, окажется между двух огней, с одной стороны танки и минимум два взвода пехоты, а с другой стороны дорога, на чьей обочине БТР, танк и почти взвод автоматчиков. Только бы Горох, не решил поиграть в героя! Только бы он не высовывался!
– Горох. Прием! – прошипел я в рацию
– Горох на связи! Прием!
– Не высовывайтесь! Ни в коем случае! Как понял меня! Прием!
– Понял тебя, – раздраженно ответил Горох.
У парней Гороха не было никаких шансов против такого количества солдат, да еще и при поддержке танков. Не стоило даже и дергаться. Но как всегда в дело вмешался глупый случай. Случай, в виде Фашиста. Да, да! Оказывается этот отморозок смог пережить налет штурмовых вертолетов. В бинокль мне было хорошо видно, как высокая долговязая фигура Фашиста высунулась из-за штабеля бетонных плит. Вскинув на плечо трубу гранатомета, Фашист выстрелил. Ракета прочертила воздух и ударила в задний трак правой гусеницы танка. Многотонная машина окуталась клубами дыма и замерла. Пехота, которая двигалась вслед за танками залегла. Оба танка развернули свои башни и выстрелили в сторону стопки плит. Взрыв танковых снарядов, разметал плиты в разные стороны. Я не знаю, что заставило бойцов из отряда Гороха открыть огонь, но они это сделали. Здания и мастерские станции технического обслуживания окрасились цветками дульных вспышек. Парни из отряда Гороха разделились на две части, одни стреляли по тем, кто двигался вслед за танками, а другие, по тем, кто укрылся в придорожной обочине. Позиция у бойцов Гороха оказалась не очень удобной – много мертвых зон и практически полное отсутствие маневра. Вот с этого момента, хоть какое-то подобие следованию предварительному плану и перестало существовать. Организованная засада рассыпалась на множество не организованных очагов.
Стреляли все, у кого было оружие, а вот, кто в кого, нельзя было разобраться. Хлопали выстрелы из подствольных гранатометов, стреляли танковые пушки, частили длинными очередями пулеметы. Взрывались тротиловые шашки. Противотанковые гранаты, выпущенные из РПГ чертили небо, оставляя за собой дымные следы. Теперь от меня, как от командира толку никакого, бой рассыпался на несколько фрагментов.
Позиция у меня была не очень удачная для ведения огня – слишком далеко для прицельной и точной стрельбы. Поэтому, закинув за спину, два тубуса разовых гранатометов, и рассовав по карманам разгрузки ручные гранаты, я стал осторожно спускаться вниз по склону. Пробежав метров тридцать по тропинке между двух садовых участков, нырнул за высокий шиферный забор. Забор примыкал к небольшому двухэтажному домику. Рядом с домиком красовалась неглубокая воронка, со дна которой еще поднимался дымок, наполняя воздух запахом сгоревшей взрывчатки. Угол домика обвалился, а стены пошли длинными ветвистыми трещинами. Рядом с воронкой лежала оторванная рука и кровавые ошметки мяса. Посмотрев по сторонам, увидел ребристую подошву ботинка, которая торчала из куста сирени. Раздвинув кусты, осмотрел тело лежавшего там парня. Хорошенько ему досталось – руки не было до самого плеча, а еще осколком снесло половину черепа. Зато рядом с кустами лежала СВТ с примкнутым оптическим прицелом. Из нагрудных карманов убитого, вытащил три десятизарядных магазина.
Ручной пулемет пришлось тоже закинуть за спину, теперь у меня в руках была «СВеТа». Осталось только выбрать хорошую позицию. Сместившись еще метров на сорок вправо и метров на двадцать вниз, нашел, то, что искал – очень хорошую стрелковую позицию. Недостроенный дом, выложенный из бетонных блоков.
– Алексей Иванович, это вы? – раздался встревоженный голос из-за угла дома.
– Ага, – ответил я, одновременно оборачиваясь и вскидывая винтовку.
Двое молодых парней, лет девятнадцати испуганно смотрели на меня. Оба были одеты в испачканные «комки», с одетыми поверх разгрузочными жилетами. Из оружия у них были АКМСы.
– Как хорошо, что мы вас встретили? – сказал один из парней. – Что нам теперь делать? Какие будут приказы?
– Что у вас с оружием и боеприпасами? И представьтесь.
– У меня автомат, одна ручная граната, три полных магазина и четыре пустых, – сказал один из парней, тот, что пониже и пошире в плечах. – Меня зовут Саша. Саша Рогожкин. Позывной – Рожа.
– А у меня два полных рожка и два пустых, было еще два, но я их где-то обронил. Не знаю, где? – ответил второй. – А, я – Леха. Леха Грибович. Позывной – Гроб.
– Так, пацаны, взяли по «бубну» и пристегнули к автоматам и пустые магазины набейте патронами, – с этими словами я достал из своего рюкзака два дисковым магазина к ручному пулемету и пластиковую двухлитровую бутылку, внутри которой были патроны. – Будьте готовы, как только я отдам приказ – выполнять незамедлительно. Понятно? Выполнять!
Пока парни набивали магазины патронами, я выбрал удобную позицию в углу недостроенного дома. С одной стороны меня прикрывали развесистые лианы винограда, а с другой росла высокая яблоня. До дороги было метров четыреста – пятьсот. Дистанция вполне нормальная для уверенного выстрела. Посмотрев еще раз на склон гряды, я заметил не меньше десятка огневых точек. Наши били уже не так основательно как в самые первые минуты, но все равно, солдатам противника, которые прятались на обочине дороги, было тяжело активно сопротивляться.
Поймав в перекрестье прицела броню БТРа, который съехал с дороги и за чьим корпусом сейчас сидели солдаты, я открыл огонь. В прицел мне были видны чьи-то ноги. В них то и попали пули, выпущенные из винтовки. Как только тяжелые винтовочные пули попали в ногу какому-то бедолаге, несколько солдат бросилось помогать ему и тем самым подставили свои спины под мои пули. Отстреляв два магазина, я смог убить двоих и ранить троих. Вставив последний магазин в винтовку, позвал парней и снова сменил позицию. На этот раз, поднялся немного выше и сместился метров на сто еще дальше. Здесь, встретил еще двоих бойцов. Эти двое были вооружены винтовками Мосина. Отдав одному из парней СВТ, увлек их за собой. Пройдя еще метров триста, мы спустились вниз, почти к самой дороге. Сейчас мы сидели за большим баком, наполненным водой. В стенках бака было множество пулевых отверстий, из которых сочилась вода. Понемногу сопротивление на склоне гряды прекратилось. Все-таки сосредоточенный огонь бронетехники, находящийся на безопасном расстоянии – это большое гадство. Противопоставить то нам нечего, вот и остается только одно бегать с места на место или погибать от взрывов тридцатимиллиметровых «гвоздей» автоматических пушек и тяжелых «чушек» танковых снарядов.
Танки на той стороне дороги расстреляли здание автомастерской, похоронив под обломками его защитников. БМП спустились вниз по дороге и перенесли огонь своих пушек по зданиям, которые примыкали к автомастерской, откуда еще продолжал раздаваться выстрелы.
Я сидел за здоровенной железной бочкой и всем телом вжимался в нагретый солнцем металл. Вокруг гремели взрывы, и раздавалась частая автоматная стрельба. Надо что-то делать? Надо убивать врагов, грызть им глотки, кишки их на штык наматывать!
