Kitabı oku: «Китан 2: Танец на костях», sayfa 18
Я даже не успел обрадоваться тому, что мне с первого раза удалось подобрать правильное решение, когда в последний миг, облачные змеи изменили направление движения. Вместо тел людей, они окутали тушки мертвых собак. Секунда и облака впитываются в собачьи тела.
– Эм, Китан, у тебя что-то получилось? Потому что нужно уходить, крики не слышите? – Подал тревожный голос Йхоо.
Крики действительно слышались уже совсем рядом. Марды старались окружить нас, зажав в кольцо. Я же смотрел в магическом зрении на действие своих заклинаний. Да, они сработали не так как я планировал, даже совсем не на тех целях, но…
– Помнишь, твой спутник Коловрат любил произносить фразу. «Заставь дурака богу молиться, он себе и лоб расшибет» – Внезапно сказал гоблин. – Ты сколько некроэнергии влил в заклинание, дебила ты кусок?
В этот миг мертвые тела внезапно зашевелились. Псы поднимались на лапы, а с их телами происходили метаморфозы. Опадала шерсть, а шкура покрывалась костяными наростами, Клыки и когти удлинялись, приобретая совсем уж устрашающий вид. Глаз словно и не бывало, вместо них из пустых глазниц пылал изумрудный огонь. Две твари, теперь по своим размерам скорее походивших на тигров, чем на собак, начали пока еще неуверенно передвигать лапами, глубоко вонзая свои когти-кинжалы в землю. Хуже всего была вонь, исходившая от этих «псов», словно их тела разлагались несколько недель, и теперь благоухали самыми неприятными ароматами.
– Скажи мне, мой «гениальный» ученик. Утешь своего подозрительного учителя, и скажи, что когда ты создавал заклинание, ты установил цепь контроля над тварями, как я тебе показывал?
– Установил. Вот только та цепь, что ты мне показал, оказывается, совершенно не работает на нежите. Так что она оборвалась, как только я использовал заклятие.
Псы повернули головы в нашу сторону и пламя в их глазах, вспыхнуло с новой силой. В очередной раз за сегодня всех спас гоблин. Коротышка не задумываясь ни на секунду, поднял руки над грудью, словно отталкивая что-то от себя и в следующий момент нас окружил бушующий воздушными потоками вихрь. Чувство полета и вот я уже в полусотне метров над землей, в состоянии неконтролируемого полета.
– Твою та ма… – Порыв ветра заставил замолчать.
Несколько секунд полета и вот я уже кубарем лечу к так далекой от меня земле.
– Гоблин сук…
За десяток метров от земли еще один вихрь, но куда меньшего размера, вновь подхватил меня, замедляя падение. В итоге на землю я упал пусть и весьма жестко, но не смертельно. Ощупав себя и убедившись, что ничего, кроме многочисленных ушибов, нет, я взглянул на приземлившихся рядом медведя с гоблином.
– Хе-хе, это был неплохой полет. А ты, кстати, вопил как раненая в жо..у утка.
– Иди на… – Не выдержав, ответил я гоблину.
– Твои зверушки неплохо там развлекаются. – Заметил Йхоо, поднимаясь с земли.
В стороне, откуда мы прилетели, раздались крики ужаса и звуки сражения.
– Все же ушли. – тяжело проронил я.
– Почти. До реки еще нужно добраться. – Заметил Йхоо.
– Ага, а марды, когда порубят нежить, ни за что не отстанут от нас. – Сказал гоблин.
– Это еще почему?
– Ааа, ты ведь не знал, человек. А я и сказать об этом забыл. Марды ненавидят повелителей мертвых. Уж не знаю почему, но в их то ли религии, то ли вере призывают уничтожать любого колдуна, повелевающего мертвыми. Так что у них теперь к тебе есть один вопрос, который они непременно, зададут. И опасения схватки с сородичами нашего медведя, теперь их не остановят.
– …. … и … и в твою … засунь… пошел ты … и еще … – Объяснил я свою позицию гоблину.
Глава 19
Интерлюдия 4
Замгунский лес. Окрестности центрального стана племени Выпотрошенной Рыбы.
Размерена и спокойна была жизнь племен народа Шава. Собиратели искали в джунглях питательные растения и грибы. Охотники и рыболовы занимались своим промыслом. Шаманы творили тайную магию, скрываясь в своих домах на окрестностях капищ. Жизнь была привычна и спокойна: каждый занимался своим делом, зная наперед, что будет происходить завтра, а что случится спустя седмицу. Никто особо не беспокоился на счет опасностей и предрассудков внешнего мира. Здесь, в своих лесах, гоблины были словно скрыты от всего враждебного внешнего мира.
Да, иногда племенам приходилось объединяться в погоне за чужаками, прибывающими из других миров. Но случалось это, слава предкам, довольно редко. Да и жизнь обычных гоблинов это если и затрагивало, то довольно редко. Гоблины не знали такого безумного творения внешнего мира как междоусобные воины. Старейшинам и шаманам всегда удавалось договориться между собой, что позволяло зеленокожему народу жить, может и не в согласии, то в мире точно.
Последняя крупная война между народом Шава, когда дети джунглей бились друг против друга, отгремела более тысячи циклов назад. Тогда джунгли были наполнены смертоносной магией, которую великие шаманы, обрушивали на своих неприятелей. Десятки тысяч детей своего народа сложили головы в кровавой круговерти этой войны.
С тех пор, когда великие правители народа оставшиеся в живых после чудовищных сражений смогли договориться между собой, в Замгунских лесах царил мир. Ни одно племя не осмеливалось устроить полноценное вторжение на территорию своего соседа. Войны свелись к редким стычкам, между малочисленными охотниками или воинами различных племен, которые не смогли вовремя поделить добычу. Так было, так есть, так бу…
«Огненный таран» – заклинание высшей школы магии огня, врезалось в деревянный частокол обороняющий поселение. Заклинание, способное сокрушить каменные стены, плавя и прожигая камень за доли секунды, вспыхнуло огненным шаром и бессильно опало, разбрызгиваясь ручейками огня, стекающих по деревянной стене. Частокол, казалось, даже не получил повреждений от столь могущественной магии. Гоблины-защитники стоящие на стенах с луками наперевес, разразились громогласным хохотом. Некоторые в порыве даже перевесились за стену, объясняя врагу, в какое конкретно место они все могут проваливать. Впрочем, сделали они это зря: стрелы атакующих точно находили свои цели, заставив насмехающихся защитников умыться своей кровью.
Но радовались защитники гоблинского стана преждевременно. На невысоком холме, с вырубленными деревьями и выкорчеванными пнями, напротив стены шаманы атакующих продолжали творить свою магию. Несколько минут и над холмом образовывается два десятка огненных фигур. Элементали пламени по команде шаманов метнулись огненными кометами к стану врага.
Жалкие попытки защищающихся шаманов остановить атакующих своей магией ни к чему не привели. Огненные фигуры легко преодолели стену по воздуху, обрушившись пылающим торнадо на ряды обороняющихся. Судьба обороняющихся могла бы решиться уже в ближайшие минуты. У шаманов-защитников попросту не оставалось сил, чтобы остановить волну наступающих. Но в этот самый момент свое слово сказал великий шаман.
Недалеко от стана, ближе к берегу священной реки, расположилось капище племени «Выпотрошенной рыбы». Деревянные идолы, вырезанные в форме гоблинов прошлого, с немым укором взирали на происходящее. Вокруг священного для любого гоблина места собирались бушующие потоки огромной мощи. Обитающий тут великий шаман вступил в бой.
Идолы вспыхнули ярким светом, источая вокруг себя невиданную, собираемую долгими десятилетиями силу. Потоки манны, струящиеся вокруг, стали закручиваться по спирали, опускаясь в самый центр святилища, где в окружении вырезанных из дерева предков стоял шаман. Возведя свои кривые руки к небу, он пальцем по воздуху чертил одному ему видимые знаки. Его губы безостановочно шептали беззвучные фразы. На гоблина невозможно было смотреть в магическом зрении: столь могущественную силу он собирал вокруг себя. А линии силы все закручивались, стекая вниз и напитывая безумной мощью создаваемый шаманом каркас чар.
Наконец, когда, казалось бы, что шаману попросту не удастся удержать столь великую силу, что он собрал, гоблин выпустил свою маги на волю. Печать заклинания вспыхнула над рекой, осветив все вокруг голубым светом, на мгновение затмив собою солнце. Как защитники, так и атакующие гоблины на десяток секунд выпали из боя, остановившись, стараясь проморгаться, протерев слезящиеся от вспышки глаза.
Когда зрение вернулось, и коротышки смогли, наконец, осмотреться, печати над водой уже не было. Словно чары великому шаману не удались. Все осталось на своих местах. Все, за исключением элементалей пламени. Огненные гамункулы, до этого момента успешно крушившие защитников, замерли на мете, обратив свои головы с отсутствующими лицами на водную гладь реки. Их горящие тела, словно даже потускнели, языки пламени опали, обнажая внутреннюю суть призванных из верхних слоев астрала существ.
– Передовым отрядам немедленное отступление! Вернуться на исходные позиции! Быстрее, быстрее! – Раздался рев командиров.
Гоблины не были привычны к подобному. У них не было армии и муштры как у других рас. Обычно сражавшиеся в небольших отрядах, они совершенно не были привычны к подобному. Одни воины выполнили команду, бросившись огибать холм со своими шаманами, другие наоборот, наплевав на командиров, ринулись в бой, желая покрыть себя несмываемой славой, сломив ряды обороняющихся.
В следующий миг всем стала понятна паническая реакция командиров. Видимо шаманы успели предупредить о надвигающейся опасности, и отступление под градом стрел защитников со стены показалось им куда меньшим злом, чем надвигающаяся катастрофа.
Спокойное течение реки было нарушено взметнувшимся ввысь столбом яркого света. Секунда, другая и водные потоки, словно нитки стали наматываться на столп света. Они поднимались все выше, создавая объем. Постепенно стали проявляться очертания фигуры, пока спустя пол-минки над поверхностью реки не взошла огромная водная гомоноидальная фигура.
– Изначальный элементаль. Они призвали изначального.
Крики паники разнеслись над полем боя. Атаковавшие поселение гоблины замерли, не верящим взглядом уставившись на водного колоса, сделавшего первый шаг к берегу. В следующую секунду уже над всем полем боя разнесся истошный вопль паники. Воины, бросая оружие, пытались бежать с поля боя, спасая свои жизни. Чудовище из легенд, призвать которое были способны не более десятка великих шаманов среди всего народа Шава, появилось здесь, чтобы покарать врагов своего создателя.
Добравшись до берега, элементаль сгорбился, словно уменьшаясь в размерах. Его гладкое, словно водная гладь тело, пошло паром, чтобы спустя несколько секунд извергнуть из себя десятки водных щупалец. Каждый из отростков, удлиняясь и увеличиваясь в размерах, точно и безошибочно вонзался в огненных элементалей противника. Водные отростки разрывали пылающие жаром тела, уничтожая саму суть чар, что удерживала духов стихий в этих планах бытия.
Следующим взмахом «руки», элементаль обрушил огромный водный бич, на вершину холма, где расположились шаманы атакующих. Вспыхнули тусклым светом сферы защитных щитов, гася чудовищный по своей силе удар. Защита выдержала, пусть многие щиты и лопнули под напором первозданной мощи. Следующие несколько минут шаманы осыпали всевозможными заклинаниями медленно бредущего к их позициям водного гиганта. Ударные заклинания, ловушки, каменные стены – ничто не могло остановить напор могучего колоса, медленно и неторопливо бредущего к заданной цели. Он словно неотвратимый водный вал, что накатывает на жалкую скорлупку корабля посреди бушующего шторма.
Когда до холма оставались считанные десятки метров, а атаки водного гиганта добивали последние остатки защитных плетений, на его пути внезапно возникли новые противники. Четверо высших элементалей земли и десяток духов леса умело вселенных в древесные каркасы. Они не были столь сильны как их противник, но общей численностью, нападая с разных сторон они умудрялись наносить колосу повреждения. Пока одна группа отвлекала внимание изначального элементаля на себя, другая атаковала его в спину, стараясь нанести как можно более массивные ранения его водному телу, добравшись до сияющего в центре груди ядра.
– Еще бы немного и наших шаманов перемололо бы, словно трухлявый ствол дерева. Шестнадцать далеко не самых слабых шаманов пяти племен союзников не могут справиться с одним великим шаманом. О чем это говорит?
– Вы не справедливы, ви Гамар. Верховный шаман племени «выпотрошенной рыбы» обладает изрядной долей могущества, входя в число сильнейших шаманов нашего народа. Да к тому же, он находится в своем капище, используя накопленную силу идолов.
– Это означает, что у них нет боевого опыта. Они не умеют работать в группах, правильно распределяя свои силы. – Совершенно не обращая внимание на спич собеседника, ответил Гамар. – Даже изначального элементаля можно одолеть, правильно используя силы столь внушительной группы шаманов. Но вы только посмотрите на это убожество: они, словно стая трусливых землероек, закрылись каждый за своим щитом в надежде, что именно его минует незавидная участь.
– И вновь я не соглашусь с вами, почтенный ви Гамар. Наши шаманы выкладываются из последних сил, стараясь сдержать противника куда сильнее их. Если бы не слаженные действия шаманов, воплощение священных вод стерло бы нашу армию в мелкую пыль.
Ви Гамар повернулся в сторону говорившего и уже открыл было рот, чтобы ответить, но тут его взгляд упал на многочисленных слуг, охранников, командиров его армии. Все они столпились полукольцом вокруг говоривших, прислушиваясь к каждому сказанному слову.
– Все вон! – Рыкнул великий шаман племени «рыбьей чешуи». – Как понадобитесь, я вас позову.
Многочисленные гоблины с поклонами удалялись, стараясь казаться как можно меньше, чтобы не навлечь на себя гнев могучего шамана. В сущности, еще несколько седмиц назад каждый из них считал его просто стариком, доживающим свое последнее десятилетие. Да, он был, несомненно, могучим колдуном и некогда верховным шаманом, но общая молва о Гамаре складывалась как о вышедшем на заслуженный отдых, усталым от жизни и забот, старике, который уже не представляет особого значения на политической арене. О как же они ошибались!
Две седмицы назад имя великого шамана Гамара узнали все Замгунские леса. Колдун и присягнувшие ему гоблины устроили немыслимый переворот. Они убили всех старейшин своего племени, объявив, что отныне племенем «рыбьей чешуи» будет править великий шаман. Измена памяти предкам, по заветам которых гоблин, обладающий способностями шамана, не мог не то что править племенем, но даже войти в состав его старейшин.
– А ты уже стал обживаться в роли правителя всего народа Шава. Уже примерил на себя лавры императора? – Усмехнулся собеседник Гамара. – Не рановато ли?
– Рановато? Лавры императора? Может ты забыл, в какой мы оказались ситуации, мой друг?!
– И кто же нас в эту жо…у засунул, а, Гамар? – Верховный шаман племени «секущей волны» перевел взгляд со своего друга на разворачивающееся у стен поселения сражение.
– Так ли это сейчас важно? Наше восстание поддержали всего лишь пять из девяносто трех племен – это капля в море.
– А ты думал, гоблины нашего народа так просто скинут с себя все традиции и устои, что они холили и лелеяли столетиями и пойдут за новой идеей, стоит им только предложить.
– Разумеется, нет, но и не ожидал, что наших сторонников окажется так мало. Большинство шаманов попросту не хотят переступить через запрет и взять власть над племенем в свои руки, отобрав ее у безумных, маразматических стариков, которые только и способны, что брюзжать на бесконечных советах да заседаниях.
Гамар на секунду прикрыл глаза, словно собираясь с силами, прежде чем войти в ледяную воду. Но когда он вновь заговорил, его голос звенел от едва сдерживаемого гнева.
– Нам приходится вести войну, буквально, с каждым племенем. Наши силы постепенно тают, в бесконечных сватках. А ведь мы бьемся лишь с соседними племенами. Все остальные делают вид, что это их не касается. Но долго ли продлится это затишье с их стороны?
– Ты ведь и сам знаешь ответ, Гамар. Другие племена сохраняют нейтралитет лишь до того момента, пока в них будет надежда, что наши соседи сами смогут решить проблему с нами. Как только они поймут, что мы начинаем набирать серьезную силу, против нас встанут все. Против нас бросят такую силу, что нас сметет, сколько бы мы не подготовили войск к тому моменту.
Шаманы замолчали, вновь обращая свой взор к битве. Она уже подходила к концу. Их отряд шаманов уже покинул холм, поторапливаясь вслед за отступающей в леса армией. Изначальный элементаль уже почти добил своих противников, но отвлекшись уже не успевал догнать уходящих гоблинов. Защитники же со стен праздновали победу, осыпая отступающих насмешками и пожеланиями возвращаться, как решат повторить подобный позор.
– Повелитель.
Гамар обернулся к говорившему, увидев согнувшегося в полупоклоне гоблина-шамана.
– Говори, Раз’гор.
– Наши войска отступили на исходные позиции. Я приказал разворачивать лагерь и готовиться к осаде.
– Хорошо. Посланник прибыл? – Уточнил Гамар.
– Он ожидает вашего приглашения, наставник.
– Зови его.
Раз’гор вновь поклонился и, махнув рукой, дал жест охране. Посланником оказался краснокожий гоблин с длинным для его комплекции клинком на поясе. Он был одет и вооружен на манер человеческих королевств, что сразу бросалось в глаза.
– Дун Макхор.
– Мое почтение, ви Гамар. – Поклонился краснокожий. – Хозяин шлет вам пожелание скорейшей победы в этой маленькой заворушке и уверяет в своей дружбе и поддержке.
– Поддержке? Твой хозяин еще не выполнил ни одного обещания, которое он давал. Где его обещанная поддержка? – В раздражении бросил Гамар. – Я поставил на карту все, выполнил свою часть сделки, а обещанного так и не получил.
– При всем уважении, но главное условие с принесением в жертву краснокожего гоблина-шамана на проклятой земле так и не было выполнено.
– И чья же это вина? Я все подготовил: выманил уродца в астрал и заразил его тем плетением тьмы, что передал мне посланник твоего хозяина. Осталось лишь закончить дело. Это ты его упустил: провалил хорошо спланированную операцию и не смог закончить начатое. К тому же эта метка тьмы, что велась в ауру того шамана – вы ведь в любой момент сможете его выследить, стоит ему только покинуть проклятые земли?
– Увы. Мы не знаем как, но кому-то удалось снять нашу метку с ауры шамана. Честно признаться, мы считали подобное невозможным, это удивило даже хозяина.
– И?
– Проблема в том, что Кар-Сломаный Клюв понял наш план. Не полностью, но порядок последующих действий ему стал известен. Если он донесет эту информацию до своего наставника и дальше, это может стать грандиозной проблемой.
– Боюсь, я сейчас немного занят в этой, как ты выразился, небольшой заварушке, и не могу выделить средства для поимки беглеца. – С долей ехидства заметил Гамар.
– Для этого хозяин и послал меня.
Дун Макхор развернул вытащенный из-за пазухи сверток. В нем на куске сложенной ветоши лежал небольшой, в пол ладони, камень, отливающийся всеми оттенками тьмы. Казалось, в этом куске горной породы поселилась сама тьма – такой запредельной жутью отдавало от него.
– Хозяин всегда готов протянуть руку помощи своим союзникам. – Дун, положил камень на землю, не прикасаясь к нему голыми руками. – Думаю, с этим вы сможете быстро решить проблему с соседними племенами. Ну а дальше… Дальше в движение уже придет совершенно другая сила.
– Убирайся. Когда будет принято решение, тебя позовут.
Краснокожий гоблин уже давно ушел, а Гамар все еще стоял над камнем в полной нерешительности. Великий шаман, никак не мог себя заставить сдвинуться с места. Казалось, что вот он, тот самый поворотный момент в его жизни, когда принятое решение уже не позволит ему свернуть с выбранного пути. Если ступить на эту дорогу, придется идти до конца, невзирая на последствия.
– Ты уверен в своем решении, мой старый друг? Тысячи лет назад мы потеряли половину земель наших предков, покрытых проклятием безжизненных, недоступных для народа Шава. Мы потеряли побережье и выход к океану, а ведь раньше, согласно преданиям, наш народ даже имел свои корабли, выходившие на океанские просторы. А сейчас ты хочешь воспользоваться этой мерзкой силой, заразив тьмой леса наших предков. Сколько поколений пройдет, прежде чем эта зараза покинет наши края?
– Я не хочу…у меня нет выбора. – Тяжело проронил Гамар. – Вскоре в мире поднимется большая волна, если мы не взойдем на самую ее вершину, она смоет нас, уничтожив весь наш народ, словно мы и никогда не существовали. Боюсь, что у нас попросту нет другого выхода, как принять помощь этого мерзкого дохлого выродка.
Великий шаман ви Гамар протянул руку, подняв с земли переливающийся тьмой камень.
Город Толм. Столица королевства Радвалия.
Столица Радвалии была прекрасна. Многие путешественники, торговцы, да и просто заезжие аристократы, в один голос отмечали необычную красоту Толма. Город стоял у излучины реки, поднимаясь вверх по склонам трех холмов, и словно мифический кракен раскинул свои щупальца в разные стороны. В основном город застраивался хаотично, не имел четко выраженной панировочной структуры. Но даже в сложившемся хаосе можно было проследить характерное прибрежным городам значительное уплотнение застройки вдоль речной глади. Из стратегических соображений люди стремились устанавливать свои строения как можно ближе к берегу реки.
Многочисленные островки, отвороты и ответвления полноводной реки, как нельзя лучше способствовали населению, преподнося обширные места для строительства новых районов столицы. За долгие годы своего существования город привлекал многих искателей лучшей доли. Дома и постройки, новые районы и кварталы – все это возникало словно по волшебству. Вот еще вчера этого дома здесь не было, а сегодня небольшая хибарка уже стоит и приезжие переселенцы обживают новый дом, стараясь застолбиться в столице королевства. Если им удастся это сделать, они станут отстраивать дом, расширяя его, возводя новые постройки. Так и возникают в Толме новые улицы, которые своим спонтанным возникновением лишь придают шарма старому городу. Новые кварталы стремительно возникали и так же быстро исчезали с карты, но, несмотря на это, в городе незыблемо оставалось нечто действительно древнее, вечное, неподвластное времени.
На трех холмах, возвышаясь на многие метры над речной гладью, расположились центральные районы города. Это были районы, где каждый кусок земли был расписан и давно поделен, где земля и здания на ней передавались из поколения в поколение. Районы аристократов, как называли эти места жители города. Кварталы, где даже обычные дорожки, переходы и мостовые были уложены вытесанным в ручную камнем. Где дворцы знати, стоявшие по соседству, старались перещеголять друг друга, своей вычурностью и помпезностью.
Но даже у такой хаотичной местности имелся своего рода административный центр – главная площадь города, названная народной молвой «Королевской Площадью». Здесь на треугольной, выложенной дорогим мрамором, площади, по углам стояли три главных и самых значимых зданий королевства. Дворец императора – огромная цитадель, словно высеченная из куска горной породы, с толстыми стенами, ограждающими дом правителя от назойливой суеты окружающего мира. Храм всех богов, где на каменных постаментах возвышались статуи самых значимых богов и небожителей, которым поклонялись различные народы королевства. И, разумеется, дворец совета дворян.
Последний, можно сказать, был новоделом, воздвигнутым при деде нынешнего короля. В те давние годы правитель создал этот орган управления, сознательно урезав часть своей власти. После череды кровавых восстаний и затяжных конфликтов, когда аристократы королевства были особо злы и непримиримы в отношении монаршей особы.
Здесь в кубическом трехэтажном здании, со стороны больше похожем на гарнизон провинциальной крепости, чем на дворец в самом центре столицы, раз в полгода собирались самые влиятельные феодалы государства, чтобы обсудить текущие положения дел и отдать свой голос законам трона. Аристократы обсуждали и голосовали, а король решал, подписывать ему этот закон или нет. Но в любом случае многие простые подданные короля считали именно это неказистое здание самым центром принятия решений в государстве.
– Я готов ответить на вопрос, если вы, почтенный сударь, дадите мне возможность высказаться.
Вальяжный, чуть полноватый мужчина с копной рыжих волос ниспадающих ему до плеч, сидя за верховной трибуной зала совета, в раздражении помахал рукой, призывая собеседника к спокойствию. Его богатые одежды, вышитые серебряной нитью, с украшениями инкрустированными малыми драгоценными камнями, выдавали в нем очень состоятельного человека. Однако, внимательный наблюдатель в первую очередь обратил бы внимание на его правую руку, на пальцах которой было надето два перстня. Именно они были главным показателем влияния и статуса этого мужчины. Первый – с изображением дикобраза на фиолетовом поле, говорил о том, что его владелец один из влиятельнейших западных баронов. Это был выходец из того самого клана семей, что удерживали в своих руках виноградники и монополию на продажу самого изысканного вина на всем континенте. Второй же перстень – без всяких узоров, лишь с тусклым сероватым камнем, обосновывал само нахождение мужчины на этом самом месте. Титул глава палаты дворян – отличительный знак одного из самых влиятельных и уважаемых людей в государстве.
– Восстановите порядок, уважаемые. Я хочу вам напомнить, что в этом зале собрался весь цвет аристократии нашего королевства. Вы не чернь на рыночной площади, которая может себе позволить горлопанить во все горло. Я искренне надеюсь, что выкрики с мест прекратятся. Со своей стороны могу обещать, что дам слово каждому из вас, чтобы высказать свое мнение.
Председатель замолчал, обводя суровым взглядом зал. Взгляд из-под насупленных бровей скользил с одного лица на другое. Величественный он восседал на вершине зала, словно небожитель, созерцая копошащихся на бренной земле смертных.
– На повестке дня стоит вопрос о сокращении финансирования второго флота и отмена строительства трех новых парусных перехватчиков, заложенных на верфях южных баронств. Данное постановление внесено на рассмотрение казначеем его милости короля Родвалии. По этой причине я, как глава совета, принял решение принять к рассмотрению данный документ в ускоренном порядке.
– Сокращение финансирования? Отмена строительства новых кораблей для флота? Вы – мерзкие скоты, засевшие на вершине власти решили совсем избавиться от нашей армии и флота? И ведь все это происходит на фоне подготовки Уртании к неизбежному нападению! Только недавно мой двоюродный брат, вернувшийся с той стороны границы, рассказал о бандах и группах наемников, численностью не меньше восьми тысяч, которыми Уртания усилила свою группировку войск на границе. А мы в это время сокращаем финансирование. Вы совсем спятили?!
– Я же просил – никаких реплик из зала до прений сторон, когда каждый желающий получит слово. – Стукнул кулаком по столу председатель, на выкрики из зала.
– Ждать своего слова? Да ты издеваешься! Усадил свою жопу на кресло и хре.. лысого клал на страну и ее нужды. Если Уртания захватит нас, чем ты править будешь, уродца кусок?!
– Мы и так уже сократили восточную армию на два копейных полка, оголив границу, хватит с нас этих «гениальных» решений короля и его шавки казначея. Пора поднимать боеспособность войск.
– Самое время…
– Вооружить армию…
– Покажем Уртании нашу сил…
Зал совета наполнился криками, которые быстро перешли в ругань и рукоприкладство со стороны аристократов. Пытавшегося навести порядок, председателя уже никто не слушал. Только вмешательство королевских гвардейцев, дежуривших на постах, и вызванных по тревоге председателем, смогло успокоить буянов, восстановив порядок и тишину в зале.
– Вы, почтенные феодалы, возомнили себе, что я изменник? Что я не патриот своей страны? Что мое сердце не болит за судьбу нашего с вами королевства и его народов? Если война начнется, я первым встану под знамена нашей великой армии с клинком в руках, защищая пределы нашей родины. – Председатель почти рычал, привстав со своего стула. Его глаза метали молнии, а лицо раскраснелось от едва сдерживаемого гнева. – Вы говорите, что я спятил, что решил поддержать сокращение финансирования и отмену строительства боевых кораблей? Распустил полки? Да, так дела и обстоят. Но казначей не дурак, а в мудрости нашего с вами короля, которому каждый из вас принес клятву верности, сомневаться не стоит. Если пришло подобное решение, то можно не сомневаться, что высвободившиеся деньги и ресурсы, будут пущены на другие, более насущные и глобальные цели. Каждый из нас готов отдать жизнь за свое королевство. Поэтому я прошу вас поддержать принятие этого решения.
– Король знает что делает…
– Слава королю…
Лояльные королевской власти аристократы горяче поддержали решение. Как и ожидалось, сокращение финансирования прошло вполне успешно. Северные и восточные феодалы, ратующие за усиление войск, как всегда оказались в меньшинстве, проиграв голосование. Их попытки прервать совет, отложить голосование ни к чему не привели. Решение было принято.
Мададим Хумур – барон западных земель и глава совета тяжело вздохнул, смахнув со лба выступившие капли пота. Это заседание, как и ожидалось, прошло в весьма не простой обстановке и ему пришлось прикладывать все силы, чтобы успокоить смутьянов, не понимающих мудрых и дальновидных повелений своего монарха.
Идя по коридорам, мимо отдающих честь гвардейцев, мужчина потянул отворот рубахи. Вся одежда буквально пропиталась каплями пота. Нужно будет приказать служанкам как следует выстирать одежды. Да и пополнить гардероб не помешало бы. Впереди еще две седмицы предстоящих советов, и глава должен блистать в лучах величия и роскоши. Не приведи боги, тупорылые дети скунсов еще подумают, что у влиятельного и богатого рода, к которому принадлежал Хумур, возникли финансовые трудности. Нет, он должен показать всем и каждому силу и величие его семьи.
Проходя мимо одного из постов гвардии, глава совета, сперва, даже не понял что случилось. Вместо того, чтобы, как и полагается, расступиться перед сиятельным аристократом, стражники заступили ему дорогу. Погруженный в свои мысли, Мададим не успел сориентироваться и затормозить, больно ударившись носом в латный доспех воина.
– Какого хе.. вы псы собачьи! – В ярости заорал во всю глотку аристократ. – Да я вас…
