Kitabı oku: «Анна Павлова. Жизнь в балете. Маленькие рассказы о большом успехе»

© Николай Яковлевич Надеждин, 2024

ISBN 978-5-0064-3168-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Николай Надеждин

«Маленькие рассказы о большом успехе»

Анна Павлова
Жизнь в балете
2024

Введение

Секрет успеха – тема вечная и неисчерпаемая. Всем интересно узнать, как герой книги заработал свой первый миллион. К сожалению, на первом месте здесь слово «миллион», хотя должно быть – «заработал».

Анна Павлова была богатой женщиной. Она могла позволить себе гораздо больше, чем многие зажиточные европейские буржуа и уж тем более беженцы из СССР. Потому она и была постоянным героем страниц газетной светской хроники, объектом пристального (но, заметим, в основном доброжелательного) внимания журналистов. Всем было интересно – как она тратит свои деньги. Хотя интересоваться следовало бы другим – как она их зарабатывает.

Успех Павловой – тяжелейший выматывающий труд. Она балерина, а это значит, что ею была проделана работа, которая не идёт ни в какое сравнение с работой спортсменки, какой-нибудь многократной чемпионки мира по гимнастике. Спортсменка уходит из профессии очень рано. Такова уж особенность её нелёгкого дела. Павлова ушла из профессии и из жизни одновременно.

Цена успеха танцовщицы непомерно велика. Посмотрите на выдающихся балерин современности. Ни полноценной семьи – в лучшем случае счастливый, но бездетный брак – опять же, издержки профессии. Ни особого богатства – в советское время наши звёзды балета работали, как и все, за назначенную кем-то зарплату. Но… каковы результаты…

1. Театр Шатле

Билеты на представление 2 июня 1909 в театр Шатле были распроданы ещё в конце мая. Премьера 19 мая прошла при аншлаге. «Павильон Армиды», «Половецкие танцы» и «Пир» – балеты, поставленные Михаилом Фокиным, вызвали всеобщий ажиотаж. Парижская публика с нетерпением ждала следующих премьер – спектаклей «Сильфиды» и «Клеопатра».

Больше всех волновался Фокин. Анна, заметив его нервозность, подошла к Михаилу Михайловичу, взяла его за руку и сказала:

– Успокойтесь, Миша. Всё будет хорошо…

Фокин поднял на неё влажные извиняющиеся глаза. Хотел что-то ответить и… не смог.

Он впервые выступал в Париже не только в качестве танцовщика, но и как постановщик балетных спектаклей – главный и единственный в первых балетном Русском сезоне Сергея Дягилева.

Зал уже был полон и приглушённо шумел – публика рассаживалась по местам. Из оркестровой ямы доносились звуки настраиваемых инструментов. Фокин снова припал к дырочке в занавесе. Его заметно трясло.

– Послушайте, Анна, – произнёс он хриплым голосом, – вы сможете станцевать «Лебедя»? На бис?

– Конечно, – с улыбкой ответила Павлова.

– В ложе сам, – сказал Фокин.

– Кто? – не поняла Павлова.

– Сен-Санс.

Павлова приблизилась к занавесу и заглянула в ту же дырочку, в которую так напряжённо только что всматривался Фокин.

– Слева, – прошептал Михаил Михайлович.

И Павлова увидела старика с лопатообразной седой бородой. Камиль Сен-Санс, композитор, музыка которого стала её, Анны Павловой, судьбой.

2. Событие сезона

Когда в 1907 году Дягилев впервые привёз в Париж русскую оперу, музыкальная Франция всколыхнулась. Все знали, что российские Императорские театры – это великолепная школа и потрясающие голоса. Но что настолько…

В 1908 году в рамках второго Русского сезона Дягилев подарил Парижу голос Шаляпина. Фёдор Михайлович, его «Борис Годунов», стал настоящей сенсацией. Столь мощного, глубокого, истинно русского баса Франция ещё не слышала. И обещание Дягилева привезти в следующем 1909 году русский балет, заинтриговало парижских меломанов. Если судить по уровню представленной в театре Шатле русской оперы, то с музыкой в России всё было в порядке.

Третий, балетный, Русский сезон Дягилева, действительно, стал крупнейшим культурным событием Парижа. Билетов было не достать уже к первому представлению. А когда 19 мая состоялся премьерный спектакль, у касс театра Шатле стало твориться невообразимое. Спекулянты взвинтили цены на «лишние билетики», но это не останавливало публику. За русский балет готовы были платить любые деньги.

А парижские газеты пестрели интригующими статьями о Дягилеве, Фокине, Нижинском. Из Мариинского театра в Париж приехали и супруга Михаила Фокина Вера, замечательная русская балерина. И Тамара Красавина, и Ида Рубинштейн. Москву, Большой театр, представляли Вера Каралли и Михаил Мордкин. Но больше всего внимания привлекала звезда Мариинского театра, прима-балерина Анна Павлова.

3. Умирающий лебедь

Спектакль закончился. Публика аплодировала стоя. Танцовщики вышли на поклоны раз, второй, третий. Затем свет погас. Заиграла музыка. зал затих…

Прожектор выхватил из полутьмы ослепительно белую, гибкую фигурку Павловой. Яркое пятно света неотрывно следовало за её лебедем – умирающей птицей, борющейся за жизнь. Движенье рук, напоминающее волнообразные взмахи крыльев. Волнующая музыка… В зале наступила абсолютная тишина. Было слышно, как движется смычок первой скрипки и как дышит дирижёр.

На сцене металась юная, очень хрупкая девушка. Нет, не девушка – умирающая птица. И её движения были настолько прекрасны, что в глазах многих зрителей засверкали… слёзы.

Танец закончился. Смолкла музыка. Лебедь умер… В зале повисла мёртвая тишина. Минута, другая, третья. Павлова поднялась. Раскинув руки-крылья подошла к рампе. Поклонилась. И тут раздался шквал аплодисментов. И – крики, восторженные крики. И всё это превратилось в гром, в бурю, в землетрясение.

Её долго не отпускали со сцены. Вышли Фокин и балерины. Павлова – в центре. Русская труппа почтительно склонила головы. Это был триумф Анны Павловой и – русского балета.

Наконец, поклоны закончились. Публика не расходилась и аплодировала, аплодировала. Павлова ещё вышла несколько раз, утопая в цветах, которые летели на сцену со всех сторон. Потом прижала руку к груди – извините, устала…

4. Сен-Санс

Она сидела перед зеркалом в гримёрной и пристально вглядывалась в своё лицо. Что они увидели в нём? Чем она их так подкупила? Павлова не знала.

В дверь постучали. Анна произнесла обычное:

– Да-да…

В дверь просунулась голова Дягилева. Розовощёкий улыбающийся Сергей Павлович восхищённо поцокал языком:

– Ну, Анечка, это нечто! – Потом торопливо добавил, – А я не один.

Дверь распахнулась и из-за спины Дягилева шаркающей походкой выступил… Камиль Сен-Санс.

Павлова поднялась с кресла. Шагнула навстречу. Старик взял её руку и с чувством поцеловал.

– Еле пробился к вам, – сказал он. – Представьте, не хотели пускать. Я понимаю, вы устали…

– Нет, что вы! – ответила по-французски Павлова. – Я очень рада увидать вас, дорогой Камиль.

Сен-Санс улыбнулся. Её французский был превосходен. Талантливая женщина. Очень талантливая, причём, во всём.

– Я хочу выразить вам своё восхищение, – сказал Сен-Санс. – Только сейчас, увидев вашего «Лебедя», я понял, какую прекрасную музыку написал. Только сейчас!

Павлова смутилась. Это была не просто похвала. Это было объяснение и даже признание. В подёрнутых слезой глазах старика Анна разглядела… любовь. И она в эту минуту любила этого незнакомого человека, хотя всегда представляла себе его несколько иным.

– Извините, – растеряно улыбнулся Сен-Санс, – я должен был преподнести вам цветы. И я обязательно их бы преподнёс, если бы ни бросил свой букет к вашим ногам на сцену.

5. Прима

Павлова уникальна. С кем её можно сравнить? С Улановой? Да, возможно. С Плисецкой? Да, наверное. Но всё же Павлова неповторима, ибо она – явление.

Она изменила само понятие – балерина. Худенькая (очень худенькая, почти субтильная), невероятно гибкая, очень техничная (в годы расцвета таланта), очень сильная. Но брала зрительские сердца не этим или не только этим. Она свой танец на сцене проживала, не играла – полностью перевоплощалась в того же лебедя, трепещущую умирающую птицу. И в этом могла сравниться только с Нижинским, танец которого был похож на оголённый нерв, на изменчивую прихотливую мысль.

Её дорога к признанию и, в конечном итоге, к общемировой славе не изобиловала счастливыми случайностями. Собственно, случайность была лишь в том, что бог одарил её невероятным талантом. Остальное – тяжкий труд, который в конечном итоге сократил её дни. Павлова прожила всего 50 лет. Точнее – без 8 дней 50 лет. И это по любым меркам очень и очень немного.

Но как же она блистала… Ей не было равных – и это при том, что начало ХХ века к русскому танцевальному искусству было очень щедрым. Красавина, Кшесинская, Преображенская. А Павлова – над всеми и очень далеко. В гордом одиночестве, там, за облаками.

Её первенство и авторитет не оспаривались никем. И на сцене Мариинского театра, и в Париже, во время её единственного Русского сезона 1909 года, все члены труппы отступали на шаг назад. И вперёд выходила прима – Анна Павлова.

6. Незаконнорожденная

Анна Павлова появилась на свет 31 января 1881 года в Санкт-Петербурге. О её происхождении мало что достоверно известно. Дело в том, что Анна – ребёнок невенчанных родителей или, как в ту пору говорили, незаконнорожденное дитя.

Матушка Анны – Любовь Федоровна Павлова никогда официально замужем не была. Женщина красивая, она происходила из зажиточной семьи. У бабушки Анны была хорошая двухэтажная дача в Лигово, в которой собирались самые знаменитые артисты и петербургская интеллигенция. Почему Любовь Фёдоровна в таком случае работала прачкой, непонятно. Этого не проясняют ни воспоминания Анны, ни мемуары её невенчанного супруга Виктора Дандре.

Возможно, Любовь Фёдоровна была изгнана из семьи за тайную любовь. Эту романтическую версию косвенно подтверждает сама Анна Павлова, которая не любила говорить о своём отце, но всё же упоминала о некоем Матвее Павловиче Павлове, который был сожителем Любови Фёдоровне и стал её, Анны, отцом.

Не вносят ясности и метрики балерины – в разное время она именовала себя то Анной Матвеевной, то Анной Павловной – в последнем случае отчество было производным от фамилии. Как бы там ни было, но отца Анна никогда не знала и с ним не общалась. Однако, некоторые факты говорят о том, что настоящий отец – российский банкир (еврейского происхождения) Лазарь Соломонович Поляков – материально поддерживал и Любовь Фёдоровну и Анну, возможно, в обмен на молчание Любови Фёдоровны.

Любовь Федоровна Павлова и её дочь Аннушка были бедны, но при этом… не бедствовали.

7. «Отцы» Аннушки

История с отцовством будущей великой балерины довольно запутанная. И тут опять бытуют две версии событий – романтическая и, скажем так, приземлённая.

Согласно первой версии, отцом Анны стал отставной солдат Матвей Павлов, на какое-то время появившийся в жизни Любови Федоровны, а потом так же внезапно исчезнувший. Можно лишь представить, как развивались события. Влюблённость молоденькой девочки в «героя», вспыхнувшая страсть, возмущение родителей, изгнание из дома беременной дочери. А «героя» уже и след простыл…

Вторая версия выглядит правдоподобней. Молодая Люба поступила служить в дом Лазаря Полякова, очень богатого человека, банкира и строителя железных дорог. Очаровала собой солидного господина. Вспыхнул роман, результатом которого стала беременность. Чтобы отвести от себя угрозу целостности семьи, Поляков пообещал бывшей служанке содержание и помощь. Та дала слово молчать.

Лазарь Соломонович никогда не встречался с Аннушкой, и неизвестно, видел ли её когда-либо вообще. Но совершенно определённо, что Любовь Федоровна получала от него деньги, на которые жила, растила и учила дочь. Анна, к примеру, рассказывала о том. что матушка водила её в Мариинский театр. На заработки прачки это было бы немыслимо – Мариинка была одним из самых дорогих театров России. Чувствительных денег стоило и обучение в балетной школе. Прачка таких денег бы не осилила точно.

8. Матушка Любовь Федоровна

У матери Анны Павловой очень непростая судьба. Много мы о её жизни не знаем (многого, вероятно, уже не узнаем никогда). Но, согласитесь, взрастить и воспитать такую дочь не каждой матери удаётся. Да ещё стать свидетельницей взлёта дочери, обвальной вселенской славы, безусловного и сенсационного успеха. А потом – пережить дочь, судиться с мужчиной, который был её (пусть и неформальным) супругом ради наследства, оставленного Анной. Деньги огромные – Анна Павлова зарабатывала очень хорошо (но и трудилась за троих). Нет, очень неоднозначная судьба. Никому не пожелаешь…

Сразу возникает вопрос – почему прачка? Неужели, девушка из состоятельной семьи не могла выбрать профессию получше? Но тут снова возникает некая зона безвестности – обстоятельства сокрыты мраком времени. А Павловы кое-что о своём прошлом не рассказывали никогда, обходя молчанием «неудобные темы». Вероятно, в раннем детстве Анны матери приходилось очень несладко. Денег просить у отца дочери она не смела, а жить на что-то надо. Бралась за любую работу, лишь бы прокормить ребёнка и себя. Обычная, в общем-то, история. И очень грустная.

Эта неустроенность семейной жизни повлияла на характер будущей балерины. Она страшилась одиночества, но большую часть жизни прожила одна. Любила сласти, но не могла себе их позволить – в зрелом (для балерины) возрасте ограничивала себя в еде. Хотя, никогда не была склонна к полноте, а в самом начале карьеры танцовщицы (об это разговор впереди) даже сидела на усиленном питании, пытаясь набрать мышечную массу.

Ну и главный урок, вынесенный из детства – Анна всегда работала, не жалея себя. Очередной пример одержимости трудом – как универсальный секрет успеха.

9. Бедное детство

То, что детство Анны Павловой благополучным не назовёшь, вполне определённо. Она и на свет-то появилась недоношенной, семимесячным очень слабеньким комочком плоти. Матушка очень переживала за неё – выживет ли. Выжила. Но в детстве часто и тяжко болела. Умудрялась подхватывать все простуды, кори, ветрянки и прочие детские недомогания.

Став постарше, старалась помочь матушке по дому. И никогда ничего не просила. У Анны не было ни дорогих игрушек, ни нарядов. Может, это тоже определило её характер. Во взрослой жизни Павлова обладала тонким вкусом и умением одеваться. Она всегда выглядела в высшей степени элегантно. При этом роскошных украшений и очень дорогих платьев не носила.

Павлова никогда не забывала, кто она и откуда родом. Больше всего в жизни её страшили немощь и бедность. И это одна из причин необыкновенной трудоспособности Павловой. За свою жизнь в искусстве она выходила на сцену около 9 тысяч раз – 9 тысяч балетных спектаклей и концертов! Даже представить невозможно.

Она боялась бедности, а потому требовала повышения гонораров, скандалила с импресарио и – работала, работала, работала. И своего добилась. Анна Павлова – первая в мировой истории балерина, чьи гонорары исчислялись пятизначными и шестизначными цифрами. Правда, страсти к накопительству она тоже не имели. И солидную часть заработанных денег потратила на благотворительность и воспитание бесприютных детей.

10. Мариинский театр

Вот как Анна Павлова рассказала о главном событии своего детства:

«Первое мое воспоминание – маленький домик в Петербурге, где мы жили вдвоем с матерью…

Мы были очень, очень бедны. Но мама всегда ухитрялась по большим праздникам доставить мне какое-нибудь удовольствие. Раз, когда мне было восемь лет, она объявила, что мы поедем в Мариинский театр. «Вот ты и увидишь волшебниц». Показывали «Спящую красавицу».

С первых же нот оркестра я притихла и вся затрепетала, впервые почувствовав над собой дыхание красоты. Во втором акте толпа мальчиков и девочек танцевала чудесный вальс. «Хотела бы ты так танцевать?» – с улыбкой спросила меня мама. «Нет, я хочу танцевать так, как та красивая дама, что изображает спящую красавицу»».

Не ведала Любовь Федоровна, что тем самым определяет судьбу дочери. Между тем, девочка загорелась – ей очень захотелось стать балериной. Настолько захотелось, что спустя непродолжительное время мама повела Анну в Императорскую балетную школу при Мариинском театре.

Девочка уже бредила балетом. Все её игры, всё свободное время было заполнено танцами. Иногда она садилась за пианино и начинала играть какую-нибудь пьесу. А потом вскакивала и, тихонько напевая, принималась кружиться по комнате в одной ей ведомом танце. Первые уроки игры на фортепиано Анне дала матушка – ещё одно свидетельство того, что Любовь Федоровна вовсе не была определена в прачки судьбой-злодейкой и происходила не из бедняцкой семьи.