Kitabı oku: «Магия большого города. Провинциалка», sayfa 3
^Глава 5^
Окинув комнату хозяйским взглядом, я решительно взялась за кофр. Будем обживаться!
Клетка со скворцом устроилась на высокой декоративной тумбе в углу, словно специально для того созданной. Ваза с блеклым сухостоем, занимавшая на ней до того место, перекочевала на шкаф. Потом придумаю, куда ее деть. Может, кому из соседей приглянется… ладно бы еще полезная трава какая была, а то олеандр! Он, конечно, красивый, да и сушеный, что уменьшает его дурманящие свойства, но всё равно, лучше выкинуть, прежде чем передавать сувенир другим. Еще обидятся на подарочек, если в теме разбираются…
Странно, кстати, что при наличии такого обширного сада хозяин усадьбы не смыслит в растениях. Или же с умыслом добавил? А зачем? Ну, заболит у меня голова через пару дней. Не умру, поди…
Пожав плечами и мысленно добавив еще одну загадку в копилку старого дома, я приступила к разбору немногочисленных вещей. Два платья из плотной ткани, в которых скоро станет слишком жарко, три блузки, юбка, белье, запасная обувь, домашняя обувь… полки шкафа заполнялись, пусть и чисто символически. Не так уж много я взяла с собой. Во-первых, убегать лучше налегке, а во-вторых, и брать-то мне особо было нечего. Мебель не потащишь, жилье я снимала, ценности после смерти матушки по большей части распродала, понимая, что одинокая девушка сама по себе привлекает грабителей, пусть и в нашем захолустье. А если уж в доме имеются украшения, так это просто приглашение к разбою.
Впрочем, невелики были сокровища. Несколько пар серёг, из которых себе я оставила самые простенькие (и никогда те не снимала), цепочка с кулоном, оставшаяся от отца, по-мужски крупная, но изысканного плетения, и несколько парадных нарядов. Кумушки особенно обрадовались последним, модницы Сен-Саммерса давно облизывались на расшитые перьями и стеклярусом туалеты моей матушки.
Пусть еще втиснутся. Мы, Шерманы, статью хрупкие, и с возрастом не полнеем, а покупавшая у меня платья дама влезет в них разве что одним бедром. И то вряд ли.
Самая главная ценность была тщательно завёрнута в несколько слоев газет и пряталась на дне кофра. Ее я извлекала осторожно и бережно, после чего выставила демонстративной стопкой на прикроватной тумбочке. Как говорили в одной из новомодных детективных новелл, хочешь спрятать – положи на самое видное место.
Миссис Шерман в свое время приехала в Сен-Саммерс с немногим большим багажом, чем сейчас у меня. Два чемодана самых модных на тот момент нарядов и сундук с бесценным сокровищем.
Записями нашей семьи.
Не все они были написаны одним почерком. По словам матушки, к созданию этого импровизированного пособия по магии приложили руку она сама, мой отец и ее родители. Хранить их было не просто рискованно – смертельно опасно. Нас бы сдали полиции моментально, прочитай кто хоть одну строчку. Хорошо, что все они были зашифрованы… а с развитием книжной промышленности мы их и вовсе замаскировали лучше некуда. Ну кто полезет читать дамские дешевые романчики в слюняво-розовых мягких переплетах? Перепечатывать сотни страниц было тяжело и нудно, но я справилась. Заодно отлично развила навык скорописи, столь нужный в наше время. Пожалуй, первым делом пройдусь завтра по машинописным бюро. Вдруг у них найдётся вакансия для одинокой несчастной меня?
С балкона истошно мяукнули, я вскинула голову как раз вовремя, чтобы заметить пушистого наглеца, ловко спрыгивающего с ветки на перила. Отъевшаяся морда и красивый хвост трубой ясно давали понять, что передо мной не дворовый бродяга, а солидный откормленный зверь, который по какой-то личной надобности решил прогуляться. Кот скользнул в неплотно прикрытую дверь и устроился на письменном столе, оставляя следы мокрых грязных лап на полировке.
– Кыш отсюда, – без особой угрозы потребовала я. – У меня уже есть питомец. Еще и кошка – перебор будет.
Непрошеный гость неодобрительно на меня зыркнул и демонстративно принялся намывать под хвостом – смотри, мол, женщина неразумная. Я вовсе не кошка!
Я вздохнула и покосилась на скворца. Тот меланхолично раскачивался на жердочке и делал вид, что он чучело. Понятно, с этой стороны поддержки можно не ждать. Бенджи обожал игры, в особенности догонялки, а тут такой кандидат для отработки приемов и виражей! Разумеется, он не будет возражать.
– Меня же из комнаты выгонят! – возмутилась я.
Кот оторвался на секунду от гигиенических процедур и – могла поклясться – пожал плечами. Твоя проблема, я всё для себя решил. Вопрос закрыт.
Покачав головой, я захлопнула опустевший кофр и затолкала его под кровать.
Сказать по правде, присутствие еще одного хвостатого меня совершенно не смущало. Главное, чтобы и впрямь у меня проблем не было с арендодателем по этому поводу. С другой стороны – он против Бенджи не возражал. Может, это вообще его кот, местный, а я переживаю? Снова оценивающе взглянула на пушистика. Нет, если он и бродил по улицам, то явно недолго. Даже под дождем сильно промокнуть не успел. Решено, пусть заглядывает в гости.
С лишней миски каши не разорюсь.
Кот, осознав, что за метлой я не бегу, расслабился окончательно и вытянулся поперек столешницы, попирая все законы сохранения массы мягкими лапами и вообразив себя жидкостью. Я мельком почесала пушистое пузо, но руку убрать не успела. Ее тут же закогтили, бережно, но надежно, и принялись вылизывать, особое внимание уделяя тёмным прожилкам под кожей.
Ясно всё. Бывший чей-то фамильяр, почувствовал от меня эманации и прибежал подпитаться. Я сочувственно почесала чёрную щечку, контрастирующую с белым пузиком. Где же твой прежний хозяин? Сбежал и бросил тебя, или же был казнен? Судя по старательности, с которой кот избавлял меня от свидетельств недавней волшбы, он давно не подпитывался толком. Бедолага!
Животные всегда норовили подобраться поближе к магам. Особенно полезными были кошки. Они наиболее вольготно себя чувствуют в потоках энергии, некоторые даже сами умеют преобразовывать их – по мелочи. Мышку там выманить или с искоркой поиграть. А уж на заклинание прибегали быстрее ветра и поглощали остатки магии в виде свечения и прочих побочных эффектов. Чернильные линии на моих пальцах исчезали на глазах, повинуясь движениям шершавого язычка. Свободной рукой я благодарно потискала острые уши. Повезло, не придется ждать, пока предательские пятна рассосутся сами собой!
Кот мурлыкнул и перехватил другую ладонь.
Тех магов, у кого имелись фамильяры, ловили реже. Просто потому, что все признаки заклинаний исчезали в секунды. Матушка упоминала, что до Великой смуты существовало целое направление зоомагии, направленное на развитие энергетического симбиоза между человеком и зверем. Когда простые горожане заметили эту зависимость, владельцы животных разом подпали под подозрение. К счастью, исследования в полном объеме до обычных людей не дошли, но и без этого пернатых и хвостатых в городах чуть не повывели. Спохватились только, получив волну полузабытой болезни – чумы, которую разнесли расплодившиеся крысы. К счастью, переболели люди в основном легко благодаря вовремя поступившей вакцине – всё же со средних веков медицина немало шагнула вперед, в том числе благодаря магам-алхимикам, о чьём вкладе в нее предпочли быстро забыть.
Но изничтожать ни в чем не повинных зверушек перестали.
Сейчас, к моему счастью, снова стало модно держать дома птиц и четвероногих питомцев. Чаще, правда, заводят канареек и экзотических попугайчиков из южных стран, а не чёрное мрачное страшилище, как мой скворец, но это уже дело вкуса каждого, осудить за наличие пернатого в доме не имеют права. Иначе и не знаю, как бы выкручивалась, Бенджамина я бросить бы не смогла. Нашла его в подлеске крохотным птенцом, выходила, вырастила и ни за что не оставила бы на растерзание жителям Сен-Саммерса. К счастью, в маленьких поселках к питомцам относятся куда благосклоннее. В конце концов, у каждого второго во дворе или кошки, или собаки, про птиц вообще молчу.
А вот в городе, тем более в столице, всех владельцев живности по умолчанию берут на карандаш. Никакой дополнительной регистрации не требуется, но соседи на них смотрят вдвойне пристально. Живы еще те, кто стрелял в бродячих котов, подозревая в них пособников зла, то есть магов.
Надеюсь, что хозяин дома не из таких озлобленных.
Раньше, в расцвет магической эпохи… то есть в засилье магического беспредела, как принято теперь выражаться в приличных изданиях, его бы подняли на ноги за несколько месяцев. Нынешняя медицина, к сожалению, еще не достигла и близко подобных высот. Без дара, как оказалось, заглянуть внутрь человеческого тела не так-то просто, тем более – поправить столь тонкую материю, как чувствительность конечностей. Вот и приходится бедолагам доживать век неполноценными, ловить сочувственные взгляды здорового окружения и медленно сходить с ума от безысходности. Многие начинали вымещать отчаяние на подвернувшихся под руку – ближайших родственниках или вот животных.
Жаль, что помочь я ему не смогу, даже если захочу. Разве что отправить на тот свет… но вряд ли он согласится на подобное предложение. Людям, даже безнадежно покалеченным, свойственно чаще всего выбирать жизнь, пусть она и похожа скорее на существование.
Немного полюбовавшись на абсолютно чистые, нормальные руки, я открыла клетку, предоставляя скворцу свободу передвижения и позволяя новым соседям познакомиться. Птиц склонил голову набок, пристально рассматривая хвостатого гостя. Кот подергивал ушами, но бросаться в атаку не спешил – тоже наблюдал. Чуял подвох, только не понимал, где именно.
Порода у Бенджамина редкая. Я и сама ее не сразу определила, да и матушка никогда хэмпширских скворцов не видела. Впрочем, если верить учебнику по биологии, вырастали они до размеров пони, летали по ночам и воровали детей, но добрые люди их истребили полностью. Немудрено не узнать.
Ну, по последнему пункту почти правда. Больше я ни одного представителя вида не встречала, мой питомец уцелел не иначе как чудом. Где его родители не знаю, гнезда поблизости я тогда не нашла. Что же касается размеров и прочего – у страха глаза велики, что еще сказать. Скворец ничем не отличался от своих дворовых товарищей, разве что оперение блестело сильнее, да беседы со мной он вел почти осмысленные – но то его личные заслуги. Отсутствием аппетита и необщительностью Бенджи никогда не страдал.
Мы с ним понимали друг друга с полуслова. Обычно. Когда наши мнения не расходились. Если же я смела возражать или еще хуже, запрещать что-то, в ход шла тяжелая артиллерия. Он надувался, садился на жердочку и начинал старательно умирать. Использовалось всё – тяжкие вздохи, потусторонние скрипы, надрывный кашель чахотки в финальной стадии… в первый раз я чуть не побежала за ветеринаром. Одумалась в последний момент, осознав, что уж специалист-то по зверям опознает моего питомца в момент, и тогда объясняй, откуда он у тебя и почему не отнесла куда следует.
Да, по закону я должна была сдать Бенджи в приют для особо опасных животных. Жили они там недолго, а особо редкие особи еще и подвергались опытам, так что предписание сие я по понятным причинам решила проигнорировать.
– Не хулиганьте! – строго погрозила я обоим пальцем и пошла в ванную. На всякий случай, перед тем как закрыть за собой дверь, убедилась, что все предметы, которые могут упасть и разбиться, находятся в относительной безопасности. Кроме пресловутой вазы с сухостоем, но животные к ней вряд ли полезут. Воняет она для них страшно. Стоило повернуться ручке и щёлкнуть замку, как за дверью затопотали лапы и захлопали крылья. Улыбаясь, я включила воду… и едва успела отпрыгнуть к стене. Из душевой лейки вместо воды повалил обжигающий пар. Труба, по которой он поступал, задергалась в припадке, и вниз обрушился пронзительно-ржавый водопад. Платью пришёл окончательный и бесповоротный конец. Такое уже вряд ли отстирается, даже с магией. Хорошо, я закрыла собой приготовленную рубашку и полотенце, они не пострадали.
Напор был удивительно сильным, я ведь только тронула кран. Впрочем, скоро поток иссяк, и из мелких дырочек заструилась более чистая вода, пусть и нещадно воняющая порченым металлом.
– Им тут, похоже, всю канализацию прочистить нужно, – недовольно пробурчала я и вытянула было руку, чтобы сплести руну, но призадумалась. Вода копилась и ржавела долго. Если сейчас она пойдет чистенькая, как из родника, у хозяина возникнут вопросы. Лучше я с утра ему нажалуюсь, убедительнее получится. Пусть сантехника зовет или сам исправляет – не знаю уж, как. Главное, чтобы я виноватой не осталась.
Не без сожаления закрутив обратно кран, я насухую почистила зубы, влезла в ночнушку, остро чувствуя всем телом свою нечистоплотность, и залезла в постель. Питомцы, старый и новый, успели по ней порядком потоптаться, кроме того, каким-то неимоверным образом сдвинули тяжеленный пуф в ногах и перекосили небольшой круглый ковер рядом с печкой. Что характерно, вазу они не тронули, и книги лежали по-прежнему безупречной стопкой. Бенджи всегда отлично знал, что можно, а что нельзя, но что и кот проявит несвойственное его брату благоразумие, я даже не ожидала. Удивил, и приятно.
– Спокойной ночи! – сонно пожелала я им. Скворец добродушно прочирикал в ответ что-то ласковое, не отвлекаясь от чистки перьев. Настроение его явно улучшилось, меня даже простили за долгое заточение в клетке. Кот, недолго думая, запрыгнул сверху на покрывало, потоптался мне по ногам и улегся поперек них, придавив колени теплым грузом. Под его басовитое мурлыканье я и задремала.
###
^Глава 6^
Снилась мне какая-то дичь. Я убегала по длинному темному коридору, а позади, в гуще тьмы, слышались мелкие дробные шажочки, словно за мной семенил карлик или ребенок. И этот безобидный в общем-то звук во сне пугал меня до колик. Проснулась, задыхаясь, в смятых, мокрых насквозь простынях, судорожно ловя воздух, словно и впрямь носилась как невменяемая.
– Надо бы чаю заварить. Успокаивающего, – пробурчала я, и желудок согласно буркнул. Со вчерашнего раннего утра в нем не побывало ни крошки, во рту пересохло, ведь даже напиться вечером не удалось. Пробовать то, что здесь текло из-под крана, я ни в коем случае не собиралась, пока трубы не прочистят.
Решено. Сейчас схожу пожалуюсь мистеру Кроссу на качество воды и поеду в центр искать работу.
То есть пойду, конечно же.
Со столичными ценами на общественный транспорт я разорюсь в считанные дни. Придется заниматься спортивной ходьбой, говорят, она улучшает цвет лица.
В окно, которое я так и не закрыла толком ночью, пробивались первые розоватые лучи рассвета. На полу натекла небольшая лужица – похоже, гроза разошлась вовсю. Неудивительно, что мне приснился кошмар.
Кота нигде не было видно. Он, видимо, понял, что и сегодня я его не покормлю, потому отправился на поиски более сговорчивых и обеспеченных материально жильцов. Удачи ему в этом нелегком деле. Я бы и сама не отказалась, чтобы меня покормили, но увы – вчера о включении подобной услуги в проживание речи не шло. Да и доплатить мне, опять же, нечем, так что можно и не мечтать.
Бодро прошлепав босыми ногами по приятно-прохладному деревянному полу в ванную комнату, я еще раз убедилась, что с вечера вода лучше и чище не стала, привела себя в порядок и принялась собираться. Брать мне с собой особо нечего, разве что сумочку с остатками денег и дамскими мелочами. Она не слишком подходила к строгим юбке с блузкой, что я выбрала для ответственного поиска вакансии, но других вариантов не было. Запасная обувь пришлась очень кстати – ту пару, в которой я приехала, можно будет очистить разве что магией, и то не факт.
Когда я уже занималась волосами, проверяя укладку перед тем, как водрузить на них шляпку – родную сестру вчерашней, только в мелкую черно-белую клеточку – в дверь постучали. Я радостно бросилась открывать, прославляя про себя вежливость хозяина дома. Не поленился, проверяет, как устроилась новая жиличка!
Настроившись, что увижу сейчас мистера Кросса, я распахнула дверь, воззрилась вниз, туда, где по моим предположениям должно было быть его лицо… и уперлась взглядом в модный подол до колена, в крупный алый горох. Голени и ступни ниже были стройными и изящными и явно не принадлежали инвалиду.
– Доброе утро! Я ваша соседка! То есть давай на «ты», мы же примерно одного возраста. Очень удачно, что ты здесь поселилась, а то и поговорить толком не с кем! – пока я ее разглядывала, девица с крупно завитыми локонами пепельно-белого цвета, поверх которых гордо реяло очередное встопорщенное гнездо, тараторила и тараторила. Ее совершенно не смущало, что я молчу. Видно, из тех, кто слышит лишь собственный голос. – Я Саманта, а тебя как зовут?
– Эбигаль, – машинально ответила я. Проклятое воспитание! Девица приняла мой ответ за приглашение к продолжению монолога и оживилась еще сильнее.
– Очень приятно познакомиться! Очень! Так я зайду? – прочирикала соседка, бесцеремонно протискиваясь мимо меня в комнату. Я даже пискнуть не успела. Незваная гостья огляделась, цепким взглядом оценивая скудость вещей, отсутствие личных безделушек и клетку в углу. Скворец спал, напрыгавшись и налетавшись вчера вечером, и на появление нового лица в комнате не среагировал.
Повезло блондинке. И ее гнезду на голове тоже. Бенджи почему-то очень не любил вычурные шляпные конструкции и старался их уничтожить любыми способами. Чаще не слишком гуманными.
– О, это новинка Кайлил? – восторженно возопила Саманта, бросаясь к стопке книг на моей тумбочке. Кидаться ей наперерез, как заправский спортсмен, я не стала, хотя первой мыслью было именно это.
– Нет, старое издание, – безразлично бросила я, наблюдая, как девушка берет в руки верхний, особенно розовый и рюшечный томик. Он, в отличие от всех остальных, был как раз настоящим, так что мне удалось сохранить невозмутимое выражение лица.
– Жаль. Я так жду новую книгу! Розамунда Кайлил мой идеал! – щебетала она, с нескрываемым разочарованием откладывая потрёпанную обложку в сторону и протягивая руку за следующей.
Этого я уже допустить не могла.
Бежать и выдирать из рук бесценные записи? И сразу же привлечь к ним внимание? Ну уж нет.
– Матушка моя безумно любила читать мисс Кайлил. Так и умерла, сжимая в руках одну из книг! – с надрывом в голосе произнесла я.
Розовые пальчики, уже почти коснувшиеся очередного переплета, резко отдернулись. Понятия не имею почему, но обычные люди очень боятся смерти во всех ее проявлениях и считают оную заразным явлением. Скорее всего, повлияла недавняя эпидемия, которую пережили большинство наших родителей, пусть и в не слишком сознательном возрасте. Тем хуже. Окружающая их паника по поводу прикосновения к трупам и соблюдению карантина повлияла на реакции и передалась потомкам. Теперь любое упоминание ухода в мир иной вызывает у ныне живущих нервную дрожь и слабость в коленях.
Саманта не стала исключением. Брезгливо вытерев руки о подол, она для надежности отшагнула подальше от осквернённых книг.
– Соболезную, – выдавила она после паузы, вспомнив о приличиях. Впрочем, я же первая их и нарушила. В обществе не принято обсуждать гибель даже самых близких родственников.
Боль, утихшая было за прошедшие годы, всколыхнулась с новой силой. Мне даже выплакаться тогда толком оказалось некому. Бенджи сочувствовал, как мог, но его особо не пообнимаешь.
– Ничего. Это было давно, – сквозь сдавленный всхлип выдавила я. Притворяться не понадобилось – напряжение последних суток прорвалось сухими рыданиями. Саманта тут же подскочила ко мне, забыв о книгах, и неловко, но от всей души, приобняла за плечи. Словно по команде, рыдания мои усилились. Как я ни старалась сдержаться, они прорывались, пусть и без слез.
Те я давно уже выплакала…
– Ну, будет, будет, – мягко поглаживая мою спину, приговаривала соседка, и от этого хотелось плакать еще горше.
Я возлагала такие надежды на вчерашний визит к родным, но все впустую. Принять факт, что на свете больше нет людей, которым я небезразлична, оказалось на удивление тяжело. Эти три года без мамы во мне тлела надежда на то, что однажды я встречусь с ее семьей и обрету поддержку близких… похоже, с этой нелепой иллюзией пора расставаться, как бы больно ни было.
Взяв себя наконец в руки, я отстранилась от оказавшейся неожиданно чуткой и заботливой Саманты. Вот уж не подумала бы, что девица способна сопереживать кому-то, кроме самой себя. Плохо я разбираюсь в людях, плохо!
– Прости. Оно… накопилось, – неопределенно повела я ладонью в воздухе, обозначая впечатляющие объёмы накопившегося. Девушка с сочувствием закивала.
– Ой, меня тоже иногда так проберет, так проберет, что хоть вой. Ты куда-то собиралась? Давай я тебе помогу себя в порядок привести, а то в таком виде на люди и показаться стыдно!
Прежде, чем я определилась, обидеться мне на столь нелицеприятную оценку моего внешнего вида или же поблагодарить за участие, меня ухватили за предплечье и чуть ли не силком выволокли в коридор. Я едва успела прихватить сумочку и бросить предупреждающий взгляд на скворца. Мол, не бузи тут, у нас договорённость с хозяином. Бенджи засунул голову под крыло, всем видом демонстрируя, что лично он вообще ничего никому не обещал.
Надеюсь, ему все же хватит птичьих мозгов вести себя прилично.
Комната моя, как я и опасалась, не запиралась вообще. Кроме вычурной ручки, никаких дополнительных замков не нашлось.
– Ой, такое чувство, что у нас есть, что красть! – отмахнулась Саманта, заметив, как я разглядываю дверь. – Все свои, не переживай. Нас тут всего трое, случись что – быстро вычислим виновного и найдём пропажу.
Глаза блондинки аж загорелись, стоило ей представить поиск украденных безделушек. Кто-то явно перечитал бульварных романов. Искренне надеюсь, нам не придется и впрямь шарить по чужим вещам в поисках моих. Впрочем, за сохранность личного пространства я была спокойна – скворец не даст наше добро в обиду. Дверцу клетки я оставляю приоткрытой не просто так…
Саманта обитала через две двери от меня. Стоило переступить порог, и я поняла, почему девушка у меня так внимательно оглядывалась. Наши понятия об уюте различались капитально. Даже если я проживу в той комнате три года, все равно не соберу столько кружевных салфеточек и разноцветных лоскутных подушечек. И как она только спит? На кровати же места не осталось!
– Это мое хобби, – улыбнулась Саманта, заметив направление моего взгляда. – После работы на фабрике остаётся много обрезков, если мелкие, они все равно идут на выброс. Мне их и отдают по знакомству.
– Не думала продавать понемногу? – невольно провела я сразу параллель с собственным бедственным положением. Вот бы мне так пристроиться, неплохой побочный доход бы вышел. Вкус у Саманты имелся, цвета она подбирала отменно. Другой вопрос, все вместе, скопом, подушки смотрелись слишком броско и пестро, но если их выставить по отдельности… мое воображение активно заработало, представляя прилавки, однотонную ткань и перегородки натурального дерева, которыми можно было бы оформить будущую торговую точку.
Девушка густо покраснела, словно я предложила нечто неприличное.
– У меня не так уж много денег, – едва слышно прошептала она, потупившись. – Даже на место у метро не хватит, не то, что на свой магазинчик.
Я не совсем поняла, о каком месте она говорит, но с пунктом про магазин мысленно согласилась. Лицензия на продажу и налоги зачастую обходились дороже, чем сама аренда помещения, что в столице, должно быть, и без того безумно высока. Это в небольшом городишке мастерица может заработать своим трудом, не открывая дело официально. В Нью-Хоншире такой финт не пройдёт. Частное предпринимательство здесь чаще всего передавалось по наследству либо же открывалось на полученные в банке взаймы деньги. Предлагать последний вариант я не стала – в конце концов, у Саманты могут быть личные предубеждения против займов. Я бы тоже к финансистам пошла в последнюю очередь. Поговаривают, что долги они выбивают не хуже подпольных ростовщиков, только вооружившись не дубинками, а законами. В итоге незадачливый предприниматель остаётся без дела, дома и мало-мальского имущества, а то и отправляется на каторгу – отрабатывать.
– У тебя очень красиво получается, – совершенно искренне оценила я творчество Саманты. Она зарделась еще пуще, уже от удовольствия.
– Спасибо, ты слишком добра! – прощебетала она, снова обретая прежний задор.
Похоже, тема денег для нее больная. В дальнейшем, пожалуй, лучше обходить ее стороной. Почему-то мне кажется, что все жильцы этого странноватого дома стеснены в средствах. Очень уж низкую квартплату с нас попросили. Да и район не самый богатый, ясно, что шикарная клиентура к мистеру Кроссу в очереди не стоит.
– Присаживайся, сейчас я тебе сделаю лицо. Ты же на работу идёшь? – уточнила Саманта, силой усаживая меня на пушистый табурет у письменного стола. Точнее, у того, что когда-то было письменным столом. Нынче же здесь сосуществовали швейная машинка, ленты, мешки с обрезками тканей, огромное зеркало и целая гора косметики. Из всего изобилия средств для лица я узнала, пожалуй, крем. И румяна с губной помадой – просто потому, что у них характерные упаковки. У матушки когда-то были похожие.
Вот забавно, время идет, а форма тюбика не меняется!
Остальное же выглядело незнакомо и пугающе. Вот зачем мне, спрашивается, на лице мука, или что-то ее напоминающее? А странные изогнутые ножницы-щипцы, напоминающие пыточный инструмент, которыми Саманта потянулась к моим глазам, и вовсе шокировали. Я шарахнулась и чуть не упала с табуретки.
– Ты чего? Это для завивки. Реснички сейчас подкрутим, накрасим, босс упадёт! – воскликнула девушка. Я отчаянно замотала головой, не желая подпускать устрашающее устройство к своему лицу.
– У меня нет босса! – довод убедительнее как-то сходу не придумался, пришлось говорить правду. – Я вообще иду работу искать!
– А давай к нам! – обрадовалась Саманта, и к моему облегчению отложила пыточный инструмент. Правда, чёрная острая палочка, которую она взяла взамен, вызвала у меня не намного больше энтузиазма. – Ты шить умеешь? Хотя что это я! По прямой-то прострочить любая сможет. Пойдём со мной, представлю тебя заведующей цехом. У нас всегда недостача рабочих рук!
Надо же, как удачно получается, только я собиралась искать работу, как она сама плывет в сети! Пожалуй, поселиться в этом доме и впрямь было моим лучшим решением за последние месяцы.
Я неуверенно кивнула, после чего мой подбородок зафиксировали железной хваткой, и Саманта провела безукоризненную стрелку сначала на правом веке, потом на левом. Палочка оказалась многофункциональной, ею же поелозили мне по ресницам, а после потыкали в брови.
– У тебя красивые глаза. Большие! – соседка довольно улыбнулась, оглядывая результат своих трудов. – Подчеркивай их поярче. Сейчас в моде броский макияж!
После такого комментария мне было страшновато смотреть на свое отражение. Я, признаться, ожидала увидеть клоуна, учитывая густо-чёрный цвет подводки. Но реальность оказалась на удивление не так уж плоха. В зеркало таращилась хорошенькая, пусть и бедновато одетая девушка, лишь отдаленно напоминающая провинциалку Эбигаль Шерман. Надо же, и не знала, что у меня настолько длинные ресницы! Может, соседка тоже маг? Не может же одна палочка с краской настолько изменить человека!
– Пойдём скорее, а то опоздаем! – вывела меня из ступора Саманта. Я подхватила сумочку и поспешила вслед за ней к выходу. Кажется, утренние события складывались в мою пользу. Вот так, на пустом месте найти работу в столице – многим о таком счастье не приходится и мечтать!
###