Kitabı oku: «Бакинкa»
Посвящается маме
С бесконечной любовью и благодарностью
«Времена не выбирают,
В них живут и умирают…»
А. Кушнер
Пролог
Темной январской ночью 1990 года паром, заполненный людьми, набирая скорость, стремительно отдалялся от берегов, светящихся огнями. Позади оставался родной Баку. Лия стояла на палубе, ухватившись за поручни. Она смотрела на черные воды Каспия, его разбушевавшиеся волны.
– Бездна, бездна, беспросветная бездна, – повторяла она мысленно, – Также и беспросветно у меня в душе.
Лия с трудом оторвала взгляд от воды и с тоской посмотрела на Приморский бульвар, постепенно исчезающий в темноте, на огни Баилово1. В эти минуты она не до конца осознавала, что навсегда покидает свою родину. Пройдут годы, и только потом она узнает и прочувствует всю силу безысходности слова «никогда». Никогда не вернётся сюда, в свой родной город, не поднимется по каменной лестнице в свой родной двор, не откроет дверь своего родного дома.
***
На календаре 14 января 2020 года. Лия сидела у окна, её задумчивый взгляд блуждал по снежному покрову деревьев и крыш домов.
– Пейзаж, способный обойтись без меня, – не в первый раз подумала Лия, повторяя слова поэта2, оказавшего на чужбине. Они выражали настроение уже немолодой женщины, её боль, сожаление, смирение. Пейзаж родного города, который она покинула 30 лет назад, был совершенно другой.
Глава 1: двор
Это был удивительный дом, и всё здесь было удивительным, а какие люди здесь жили! Обычный одноэтажный П-образный дом с большим внутренним двором; крыша дома залита киром. Располагался дом очень интересно. Если встать на середину двора и посмотреть поверх крыши, то видна гора. Не где-то вдалеке, а совсем близко, точно дом стоит у подножия. Но на самом деле между подножием горы и домом находятся постройки, которые называли «мазанками». И, чтобы попасть на гору, надо было пробираться через узкие проулочки мимо них. А на гору ходили и дети и взрослые, особенно в майские праздники. Собирали маки и петушки. Отчаянные ребята поднимались на самый верх. Не так-то просто было это сделать. Приходилось преодолевать не только крутые подъемы, обходить пещеры, но и быть очень осторожными, чтобы предотвратить встречу со змеями. Если это уж, то не страшно. Можно подержать их в руках, поиграться. И какая красота открывается перед глазами, когда сделаны последние усилия, и ты у цели. Бесконечная равнина: зеленая, красная, желтая. Почему-то это место назвали «дынька». И если ты не побывал на «дыньке», то ты не герой. На гору поднимались и зимой, когда выпадал снег, катались на санках. Был у Лии сосед Коля Безухий. Он родился с одним ухом, был чуть-чуть слаб в развитии умственном и силён в развитии физическом. Его мама не хотела рожать, принимала специальные таблетки, но родить всё-таки пришлось, и вот получился «безухий» сын. Он был добрым и всегда помогал Лии поднимать санки. Лия любила кататься, а Коля любил саночки возить. Но на санках катались редко, может быть, один раз за зиму, как снег выпадет.
Если встать на середину двора и посмотреть поверх крыши, то видна гора. А вот если развернуться на 180 градусов, то можно увидеть лес нефтяных вышек, нефтяной промысел. Но это не так близко. Надо спуститься со двора по крутой каменной лестнице, перейти дорогу, Сальянское шоссе, ещё раз одолеть вторую крутую каменную лестницу, пройти мимо трёхэтажного дома метров сто, и ты окажешься рядом с вышками. Кому пришла идея построить среди вышек трёхэтажный жилой дом? Трудно сказать, на сколько метров раскинулись вышки, но они закончились… И море, Каспийское море и горизонт, такой ясный, длинный-длинный… А когда наступали летние ночи, Лия вместе с сёстрами и соседскими девчонками выносила раскладушку во двор, стелила постель, любовалась огнями нефтяного промысла и засыпала под шум работающих вышек.
Дом этот состоял из двадцати квартир, и проживало здесь двадцать семей. Время было такое, что все эти семьи были одинаковы: достатком, образом жизни, мечтами и радостями. Район был рабочий, когда-то давно он назывался Биби-Эйбат. Что это значит, Лия не знала, но так его называли только пожилые люди, а вообще-то поселок назывался Мухтарово. И был он знаменит своим машиностроительным заводом имени Володарского, где и работал токарем отец Лии.
Каждая семья в этом доме имела свою историю. Если начать с конца, с 20-й квартиры у самой лестницы – это семья Кабановых. Здесь жили девочки, Тома, Валя, Шура – подруги Лили и Жени, старших сестер Лии, их мама Галя, а папа сидел в тюрьме за убийство племянника, приревновал к жене. К тёте Гале ходит молодой мужчина по имени Герман, он младше её на 25 лет, но видно очень любит Герман тётю Галю. Она работает на нефтяном промысле, и если тётя Галя пришла с ночной смены, то её девочки ходят на цыпочках и разговаривают шёпотом, потому что мама спит.
В квартире №19 сейчас живет семейная пара – Гена и Нина Климовы. А раньше здесь жила подруга Лии – Лёля. Её мама работала маляром, а папы у Лёли не было. У Гены и Нины нет детей, а им уже под пятьдесят. Живут они замкнуто и скучно. В квартире №18 живут Тихоновы. Дядя Ваня лицом очень похож на Льва Толстого, только без бороды. У тёти Нади и дяди Вани четверо детей: дочери Лида и Нина, уже взрослые и незамужние, уехали в Москву жить и работать; сын Толик привёз невесту из Сибири, где проходил службу, а сын Лёша стал попивать. У Тихоновых на круче, что через дорогу, был огромный сад. Дядя Ваня ухаживал за фруктовыми деревьями, собирал урожай – абрикос, вишню, алычу, сливу; делал из них сушки. А Лёшка втихую от отца таскал сушки и угощал дворовых девчонок.
Далее идёт квартира под №17, где живёт семья Стрельченко. Глава семейства дядя Саша был во всём главным. Даже своих дочек Тоню и Лану, 13 и 12 лет, купал сам. Об этом весь двор говорил осуждающе. В 16-й квартире – Цыплаковы. В этой семье жила бабушка Маня, молоканка. Было ей 74 года, и всех она удивляла своей работоспособностью. Бывало, сядет на корточки и начинает стирать свои вещи. Не потому, что некому это делать, а просто по-другому она не умеет жить. Сын её, дядя Вова, в общем-то, человек не пьющий, но однажды пришёл домой нетрезвый, а потому случился небольшой скандальчик, в результате которого была опрокинута на пол кастрюля с супом и на крышу полетела целая вареная курица. Все ребята со двора побежали доставать эту курицу, потому что, пролетев через крышу, она угодила кому-то в садик. Вот такие истории иногда происходили. А в квартире 15 квартире жили Абдуллаевы. Тётя Клава работала в общежитии, она очень хорошо шила, принимала заказы. И маму Лии именно она научила шить на ножной машинке, а потом и Лия сама научилась шить. У тёти Клавы была дочь Люба и сын Каграман, который сидел в тюрьме за убийство. Когда он вышел из тюрьмы, решил пристроить одну комнату, место позволяло, да и жениться он планировал. Чудесную комнату пристроил Каграман, наклеил обои, покрасил полы, обставил, привёл жену… А через три месяца пришли какие-то люди «от власти» и приказали разрушить постройку. Сами приказали, сами сделали… Люба очень хорошо печатала на машинке, она работала машинисткой. Этому делу она научила и Лию. Более того, Люба приносила работу на дом, подрабатывала, и Лия ей помогала. Родился у Любы ребенок, неизвестно от кого, замечательная девочка Иришка, которая не прожила и года. Стал расти у неё животик, очень большой. Тяжело было смотреть на ребёнка и знать, что его скоро не станет. В квартире №14 жила семья коммуниста и верующей – Столяровы дядя Данил и тётя Вера. Как же могло так случиться? На этой почве у них часто бывали скандалы. Каждое воскресенье красавица тётя Вера наряжалась, прихорашивалась и уезжала на автобусе №20 в православную церковь, что находилась у железнодорожного вокзала. Только вот удивительное дело, когда наступала Пасха, дети ходили по домам, говорили «Христос воскрес», слышали в ответ «воистину воскрес», получали конфеты, печенье, крашенные яйца и при этом не имели понятия, что это за праздник такой; а тётя Вера закрывала дверь на ключ и никому не отворяла. Были у них дочери Люся, Лида, Алла, Тома и сын Гена. И стала семья интернациональной, потому что зятья у дяди Данила были русский, еврей, азербайджанец, армянин. А сын Гены – Дима – сыграет большую роль в жизни семьи Лии Алексанян, которая проживала в квартире №13. Трагически сложится судьба её семьи, но сейчас это обычная семья: отец Григорий, мама Седа, сёстры Лиля и Женя. Жила с ними бабушка по имени Репсиме, звали её просто Сима. Чудесная бабушка, добрая, ласковая, говорила с детьми на армянском языке. Когда она переехала жить к своей дочери, Лии было пять лет, поэтому она не успела научиться своему родному языку. Иногда бабушка приезжала погостить. На всю жизнь запомнится случай, когда бабушка с железной метровой тонкой линейкой в руках бегала вокруг круглого стола за Женей, чтобы поколотить внучку, которой было 14 лет, за то, что она стала встречаться с азербайджанцем. Да, все родственники возмущались, говорили «позор! ни в коем случае!», а вот причину никто никогда не объяснял и ничего не рассказывал. Когда бабушка заболела и слегла, а Лия с мамой пришли её проведать, первый вопрос чуть слышно прозвучал: «Пришли сватать?». Но бабушки уже не было, когда Женя выходила замуж за Омара. Старшая сестра Лиля вышла замуж за русского парня Владимира. Наблюдая семейную жизнь старших сестёр, Лия не торопилась выходить замуж.
Соседями семьи Алексанян были Пивоваровы, проживающие в квартире №12. Дядя Федя воевал, был в плену; не любил вспоминать войну и рассказывать о ней. Его любимой настольной книгой был роман о Жукове. У дяди Феди и тёти Раи было два сына, очень тихие и домашние ребята – Вова и Витя. Но как говорится, в тихом омуте… Однажды, когда Витя учился в десятом классе, случился страшный скандал. На последней странице дневника Вити красовалась свастика фашистская, ярко раскрашенная, и «кричали» слова, страшные слова на немецком языке. Из школы не исключили, но отношение ребят к нему, конечно, изменилось. Непонятно, отец воевал, был в плену, страдал, а сын такое вытворил. Лия любила вести разговоры с дядей Федей, он ей пересказывал прочитанное, любил шутить, несмотря ни на что. Стенка между их квартирами очень тонкая и ночами можно было услышать, как дядя Федя кашляет и переворачивается на другой бок.
Рядом с Пивоваровыми в квартире №11 жили Леоновы, тётя Надя со своим новым мужем дядей Васей. Сын её, Виталий, давно живёт в Ставропольском крае, там у него семья. Дядя Вася был очень покладистым человеком, а тётя Надя была женщина-гроза. Иногда казалось, что она может побить своего мужа, если тот вдруг станет ей перечить. Тётя Надя привозила со Ставрополья вкусные семечки, подсолнечное масло и продавала во дворе. В квартире №10 живет семья Половецких. Никто во дворе точно не знал, какой они нации, предполагали, что поляки. У тёти Зои и дяди Васи было трое детей: Стасик, Света и Нелли. Они никогда не были ни пионерами, ни комсомольцами. Родители не разрешали. Было странно и непонятно, но объясняли тем, что вера не позволяла. А какая вера, никто ничего не знал. Рядом в квартире №9 живёт тётя Дуня. Она любила заходить к бабушке Симе в гости. Они вместе завтракали, общались. Тётя Дуня была одна, её сын Николай жил своей семьёй, часто навещал. Он был при хорошей должности, партийный. Тётя Дуня любила сидеть на скамеечке во дворе возле лестницы, была она очень любопытна и всегда приговаривала: « Здесь всё видно – кто идёт, чаво несёт». В квартире №8 живёт семья Куравлёвых – тётя Шура и дядя Лёня. У них двое детей, Юля и Вова. Юля очень красивая женщина, высокая, стройная, но пьющая. Однажды она рассказала, как пошла в больницу на приём к врачу. Он предложил ей лечь на кушетку для осмотра, потом предложил раздеться, стал вести себя омерзительно, распустил руки. Юля не заставила себя долго ждать, избила врача; дело дошло до главврача больницы, закончилось тем, что врача-негодяя уволили. А Вова недавно вернулся из тюрьмы, сидел за «анашу». Он хорошо играл на гитаре и пел. Взрослые ребята, старшие сёстры Лии, их подруги часто собирались во дворе вечером послушать, как поёт Вова. Лия тоже присоединялась к ним, иногда её прогоняли, иногда не обращали на неё внимания; а вот песни эти «блатные» ей очень нравились, она завела дневник-песенник и стала записывать слова песен «Соловушка», «Искры в камине горят как рубины…», «Я встретил розу, она цвела…», «Ветер осенний тихо листья колышет, а в домике том…», «Песня про Чеснока», «Поздней осенней порой…» и ещё и ещё. Но однажды, Лии тогда было лет 13, Вова весь вечер пел песни для неё и как-то посматривал с интересом, после чего сёстры запретили ей приходить на посиделки. Вова женился на своей соседке Свете из квартиры №10. Куравлёвы очень дружили с Пивоваровыми и часто приходили к ним вечерком просто посидеть, выпить и попеть. Как красиво пел дядя Лёня, потом присоединялся дядя Федя. Перед каждой квартирой был небольшой свой дворик, огороженный от общего двора. И вот они сидели в этом дворике за столом, пели, разговаривали, а Лия сидела у себя, в своём дворике и слушала. Удивительное дело, ей одинаково нравились и «блатные» песни, что пели взрослые ребята, и эти русские народные песни, что пели дядя Лёня и дядя Федя: «Шумел камыш…», «Из-за острова …»…
В квартире №7 жила семейная пара, бездетная – Исаакяны. Дядя Агалар был без одной ноги, он воевал, вернулся с фронта инвалидом, но тётя Глаша его не оставила. Она жила жизнью своего мужа, тихая, незаметная, обслуживала его, угождала во всём. И никогда и никто не видел на её лице печаль, потому что очень глубоко в душе она спрятала своё горе, свою мечту о материнстве. Ни одного грубого слова за всю их совместную жизнь не услышала она от мужа, а только слова благодарности и любви. В квартире №6 живут Петрохины: тётя Элла – это дочь тёти Зои Половецкой- и сыновья Павлик и Володенька. С мужем Григорием – это брат Нади Леоновой – они в разводе. Тётя Элла несчастная мама, потому что сыночек Володенька родился психически больным. Годы идут, он растёт, очень красивый мальчик, он полон энергии, но эта неукротимость не даёт ему покоя, и он выбегает во двор и бегает, бегает, бегает по кругу, совершенно не уставая. При этом трясёт ручками, что-то выкрикивая. Все привыкли к этим пробежкам, никто не обращает внимания. А вот Павлик, он старший, красивый, высокий, умный парень. Из-за него у Лии появилась подруга. А было дело так. В девятом классе к ним поступила новая ученица Дина. Она жила у бабушки, а её мама с молодым мужем жила на Баилово. Дина была очень красивой, яркой девочкой и к тому же она модно одевалась, её мама первоклассная портниха. Дине приглянулся Павлик, она узнала, что Павлик сосед Лии и решила этим воспользоваться. И по внешности и по внутреннему содержанию эти девочки были очень разными, но, тем не менее, они подружились. От Лии Павлик узнал, что он нравится Дине и у них завязались отношения. Это продолжалось недолго, а вот дружба между девочками сохранилась ещё года на три.
Рядом с Петрохиными в квартире №5 живёт семья Бабаянов – дядя Ерванд, тётя Лиза и их дети Мовсес и Света. Тётю Лизу называли « Лиза маленькая», потому что рядом жила другая Лиза – толстая и высокая – и её называли «Лиза большая». Тётя Лиза Бабаян действительно была очень маленького роста, но это ей вовсе не мешало работать в кузнечном цеху и выполнять тяжёлую мужскую работу. Когда Мовсес привёл в семью русскую жену, разразился жуткий скандал, и ему ничего не оставалось, как покинуть родной дом, но ненадолго, примирили внуки. О жадности дяди Ерванда судачил весь двор. Свою тайну о накопленном богатстве он раскрыл только перед смертью. Оказалось, что в их дворике под деревом под большим камнем лежали целых десять рублей.
В квартире №4 проживали Белозёровы – тётя Валя, дядя Петя и сыновья Лёня и Паша. Семья была дружной до тех пор, пока дядя Петя стал погуливать на сторону, сначала украдкой да обманом, а потом ничего не скрывая. И семьи не стало. В квартире №3 проживала та самая тётя Лиза «Большая» и дядя Аршак Акопяны. У них постоянно гостили внуки, их дети, племянники, в общем, множество родственников. Тётя Лиза была очень властной женщиной, все домашние проблемы решала сама. Случилось у неё горе. При родах умерла дочь, а ребёнок остался жив. Тётя Лиза постановила отдать этого ребёнка другой дочери незамужней, да и зятя в придачу. Не было детей у сына, невестка не рожала. Тётя Лиза решила, что надо им удочерить ребёнка сестры невестки, т.е. племянницу. Так и руководила всеми, сводила, разводила, знакомила, ссорила… А дядя Аршак только трубку покуривал и помалкивал.
В квартире №2 живёт семья Погодиных – тётя Маруся и её дети Аня, Нина, Валера и Толик. Тётя Маруся работала уборщицей. Ребята были очень добрыми, но учиться не желали. А дома у них всегда пахло селёдкой.
Ну, наконец, квартира №1. Здесь живут Султанбековы – тётя Тоня, дядя Фаик и их дети: Инна, от первого брака, Зартфа, Вагиф, Мурад. Самой несчастной в этой семье была Инна. Сама подросток, она нянчила детей с утра до вечера, была привязана к ним как родная мама. Тётя Тоня рожала их одного за другим, а Инна превратилась в няньку. Ни до учёбы, ни до игр дворовых, ни до подруг. А как было не помочь маме, которая и так была несчастна. Бывали дни, когда она убегала из дома, спасаясь от побоев мужа. А если ему удавалось догнать её, то гонял по всему двору, не стесняясь соседей. Он был милиционером.
Вот в этом доме и в этом дворе росла и взрослела Лия.
Глава 2: школьные годы
Рабочая семья, и отец и мать – токари. Отец работал на машиностроительном заводе имени Володарского, а мать – В Электробуре, две старшие сестры и бабушка. Бабушка от них уехала, когда Лии было пять лет. Она вспоминает бабушку Симу всегда в тёмной одежде, голова покрыта чёрным платком, ласковые руки, ласковые слова и добрые глаза. У бабушки в жизни было большое горе. Её старший сын погиб во время войны, но не в сражении, а попал под военный трибунал. Не за трусость или преступление какое, а из-за своей любви. Ушёл из части к своей девушке, остался на ночь, и, вот, такие последствия. После отъезда бабушки сёстры оставались совсем самостоятельными. Родители уходили на работу рано, на столе для детей был готов завтрак: сгущёнка, халва, повидло, брынза, сливочное масло, печенье. Можно целый день носиться по двору, свобода! На обед мама приходила домой, кормила детей, а с работы возвращалась к вечеру. Когда Лия была маленькой, она любила фотографироваться. К ним во двор приходил фотограф. Все сбегались к нему, выстраивались в очередь и за какие-то копейки фотографировались. Но совсем по-другому было, когда во двор приходила детская медсестра с плановыми уколами. Тогда Лия убегала под гору и там сидела до тех пор, пока тётя Мария (так звали медсестру) не уйдёт. Правда на следующий день маме приходилось отпрашиваться с работы и вести непослушную дочку в детскую поликлинику. Отсюда не убежишь.
День рождения Лии приходился на дату, когда родители получали зарплату, поэтому в семье всегда устраивали праздник, как говорится, было на что. И если от старшей сестры вещи переходили средней, то Лии всегда покупали обновки, и обязательно на праздник 1 Мая. Часто, с нежностью Лия вспоминала, как купили ей крепдешиновое розовое, в чёрную точку платье. Мама одевала её на демонстрацию, поставила на табурет, вплела белые банты, надела белые носочки, из коробки достала розовые босоножки. Столько радости было! Но на праздник её отправили с соседями, дали денег на мороженое и шары. А вот на новогоднюю ёлку сестёр водила мама. Такой ёлки как на Баилово в ДК им. Ильича нигде не было; чего только стоили горки и подарки с мандаринами и шоколадкой в форме монетки. Ходили на ёлку в ДК им. Шаумяна в «Чёрном городе». Так называется район города Баку, здесь много предприятий нефтяной промышленности.
Однажды Лия с мамой поехали в дом отдыха в Бузовны. Ей было тогда пять лет, никуда она не выезжала, кроме своего двора и вышек-качалок ничего не видела, а тут такая красота, столько зелени, скульптуры разбросаны по парку. И вдруг она увидела фигуру маленького Ленина – ребёнка, ей очень захотелось подняться, обнять мальчика и сфотографироваться. Пришлось идти за фотографом. Фото получилось необыкновенное, мальчик и девочка одного роста, девочка обнимает мальчика за шею, оба улыбаются: Володя и Лия. Потом фотографию показывала всем соседям. И что интересно, если старшие сёстры были темноволосыми, то у Лии всё совсем не так. У неё были светло-русые волосы, поэтому соседи смотрели на фото и говорили: « Какая ты красавица, но в кого же ты такая беленькая». На что Лия отвечала: «А у меня соседи русские».
Наступило последнее лето перед школой, 1962 год. Почти каждый день дворовые ребята ходили на пляж Шихово3, это было совсем рядом. Обязательно брали с собой огурцы, помидоры, вареные яйца, соль, хлеб и воду. Но плавать Лия так и не научилась и даже очень боялась воды.
Лето прошло, наступило 1 сентября, первое в жизни Лии школьное 1 сентября. В школу она шла в неполные семь лет, не хватало четыре месяца, брать не хотели, но так как Лия умела и читать, и писать, то стала ученицей первого класса 162 школы. Замечательная у неё была первая учительница Анна Дмитриевна Лядова, совсем как мама добрая, замечательные были одноклассники. 162 школа располагалась в двух зданиях: «маленькая» занимала первый этаж жилого двухэтажного дома и большая, основная трёхэтажная. Учились они в «маленькой» школе на четыре класса. Каждый день мама давала пять копеек на завтрак. Лия покупала пончик и кисель. У них в классе была девочка Саида, очень маленькая и худенькая. Жили они совсем рядом со школой. Так её мама приносила на перемену тарелку с супом, чтобы Саида рядом с детьми ела. Класс был дружный, вместе ходили по воскресеньям на утренние сеансы в клуб, в кукольный театр ездили, что на бульваре у подземного перехода находился, в цирке бывали. Но однажды произошёл неприятный случай. Лия решила накопить деньги на подарок маме на 8 Марта, поэтому она не тратила те пять копеек, которые получала на завтрак. Таким образом, у неё скопилась сумма в 95 копеек. Это вполне хватило бы на маленький флакончик духов. Все деньги, девятнадцать монет по 5 копеек, Лия держала в кармане пальто, которое повесила в гардеробе, а когда после уроков стала надевать его, то обнаружила, что денег нет. Сколько было слёз, досады, горя. Анна Дмитриевна сказала, что класс поможет, если каждый сдаст по три копейки, то соберётся вся сумма. 8 Марта наступило через два дня, а денег так и не собрали.
Каждый год в классе делали общую фотографию всех учеников с учительницей. Анна Дмитриевна сказала:
– Дети, завтра вы должны прийти нарядными, будем фотографироваться.
Что значит «нарядными»? Конечно, это белый фартук. Но Лия решила, что это должно быть нарядное, нешкольное платье, а такое у неё есть. Поэтому на следующий день она пришла в школу в сиреневом вельветовом платье. А в классе ребята над ней стали смеяться, не хотели вообще ставить её в группу.
– Посмотрите на Лию, нарядилась!
– Она всю фотографию испортит своим видом!
– Не надо ей здесь стоять!
Но подошла Анна Дмитриевна, обняла Лию и сказала:
– Лия, встань рядом со мной, ты красавица.
Во втором классе принимали всех школьников в октябрята, на груди у Лии заблестела звёздочка с портретом Ильича-ребёнка. А потом, уже в четвёртом классе, было вступление в пионерскую организацию. Проходило это мероприятие в музее им. Ленина. Само посещение музея было очень волнительным. Самым важным экспонатом являлось пальто Ленина с отверстием от пули, а недалеко лежало бревно, то, которое Ленин на субботнике нёс на плече. Дети с нескрываемым интересом рассматривали всё это, верили, что «это то самое!» и не подозревали, что в каждом крупном городе есть музей им. Ленина, и там тоже висит пальто и лежит бревно. В пионеры принимали не всех учеников сразу, а группами. Так, в музее им. Ленина принимали в пионеры самых достойных, т.е. тех ребят, которые учились только на «4» и «5», но и активно принимали участие в общественной жизни класса. Лия была в их числе: она училась на «отлично», занималась с отстающими учениками, выступала на утренниках, собирала металлолом и т.д. Лию избрали председателем дружины, и она очень этим гордилась. Красный галстук носила до седьмого класса, вплоть до вступления в комсомол.
Дорога в школу проходила вдоль завода, где работал отец Лии. Она знала его окно, проходя мимо, звала. Отец выглядывал и частенько баловал мелочью, то десять копеек даст, то двадцать. Но Анну Дмитриевну очень беспокоило, что Лия одна идёт вдоль шоссе. Она говорила её маме:
– Ваша дочь видная девочка, полненькая, её опасно отпускать одну, здесь машины мчатся одна за другой, могут украсть.
В «маленькой» школе проучилась Лия четыре года, а потом их класс перевели в большую школу. Коридоры широкие, потолки высокие, классы светлые. Школа была трёхэтажная, спортивный зал с раздевалками, большой актовый зал, а какая столовая, светлая, чистая, с высокими окнами, на широких подоконниках расставлены горшки с цветами. И большой двор. Именно здесь прошла линейка, прозвенел последний звонок для начальной школы и расставание с первой учительницей Анной Дмитриевной Лядовой. Всем было очень грустно, потому что за четыре года они стали родными людьми.
Но наступило лето – беззаботная пора. С утра до вечера гуляли во дворе. Дома не сиделось, родители на работе, а дети предоставлены самим себе. И кушать дома не хотелось, намажут хлеб маслом, сверху сахарным песком присыплют и во двор. Гурьбой ходили на гору, бегали по кручам. Ничего не боялись, по толстым трубам, что проходили над оврагом, вышагивали босиком. У них во дворе только в одной квартире был телевизор. Соседка разрешала детям приходить смотреть индийские фильмы только при одном условии: ноги должны быть чистые. Поэтому после всех игр дети бежали каждый себе домой, быстро-быстро ополаскивали ножки и устремлялись на киносеанс. А ещё вместе со старшими сёстрами и их подругами Лия ходила в летний кинотеатр под открытым небом. Обязательно покупали семечки, потому что с ними веселей было смотреть кино. Брали тёплые жакеты с собой и подстилки на деревянные лавки. По дороге домой после кино почему-то не фильм обсуждали, а рассказывали какие-то страшные истории. И так страшно было возвращаться, темнота кругом. Часто любили вспоминать вот такую страшилку из настоящей жизни Лии. Как-то поздним вечером она была одна дома, ни сестёр, ни родителей не было. Сидела Лия на кухне за столом лицом к окнам, которые были открыты. И вдруг в окно медленно-медленно просовывается чёрная-чёрная рука. Сколько крика было, сколько слёз. А оказалось это подружка Жени, Шурка из 20 квартиры, надела на руку чёрную, блестящую длинную перчатку и пошла по двору пугать соседей. Как оказалось позже, Лия была не единственной потерпевшей.
Иногда Лию родители отвозили на несколько дней погостить к бабушке и тёте Кнарик, сестре отца. Они жили на улице Осипяна и двор их совсем не похож на двор Лии. Здесь жили только армяне, говорили на армянском языке и дети и взрослые. Тётя Кнарик очень гордилась, что Лия учится хорошо, начальную школу закончила на одни пятёрки и, конечно, об этом рассказала всем соседям. Девчонки, ровесницы Лии, решили устроить ей проверку. Собрались человек пять писать диктант. Лии показалось, что они все очень хотели, чтобы у неё были ошибки, хитрили как-то, но в результате оказалось, что она написала лучше всех. Девочки явно не скрывали своего разочарования, а диктанты их были усеяны ошибками. Лия смотрела на них и видела, что они совсем не похожи на её дворовых ребят и одеты по-другому, красиво, и разговаривают как-то высокомерно. Напротив их дома, через дорогу, находилась психиатрическая больница. Вечером Лия с девочками выходила гулять, маршрут их проходил мимо этой больницы. Больные высовывались из окон через решётку, что-то кричали, девчонки их дразнили. А ей было страшно на это всё глядеть. Однажды они загулялись и ушли далеко от дома. А там уже двоюродный брат Лёва организовал поиск. Так он не только отругал Лию, но и влепил ей пощечину. Никто и никогда не поднимал руку на неё, а тут… Всю ночь проплакала, а на следующий день стала проситься домой. По проспекту Ленина вместе с Лёвой спустились к саду им. Вургуна. Лёва посадил Лию на автобус №20, заплатил пять копеек за проезд и сказал, чтобы её высадили на остановке «Столовая», а там и родные ступеньки родного двора.
С пятого класса, когда появились разные предметы, а, следовательно, и разные учителя, Лия понимала, что у всех этих учителей проучились её старшие сёстры. Лиля окончила восемь классов и поступила в Торговый техникум. А вот Женя была отличницей, поэтому перед Лией встала задача – не подвести сестру и не оказаться хуже. И она старалась. Учёба шла легко, были любимые предметы, было интересно. В пятом классе её назначили пионервожатой у одноклассников. Может быть, с этого момента и появилась у неё мечта стать учительницей. Она любила объяснять, ей нравилось обучать. Не успеет прийти из школы, как бежит к соседским ребятам помочь делать уроки. На столе горячий обед, мама сердится, а Лия торопится, потому что её ждут. Как-то в шестом классе к ней прикрепили трёх ребят из отстающих – Баранова, Погосова и Амирова. Они были хулиганистые, уже покуривали. Перед школой через дорогу росли высокие ёлки. Вот там и собирались прогульщики уроков, чтобы покурить, и не важно, десятиклассник ты или шестиклассник. Поэтому в начале урока, когда шла перекличка, если этих ребят не было в классе, девчонки-ябеды в один голос кричали: «Они в ёлках!». Дополнительные занятия пошли на пользу, у ребят вместо двоек появились тройки, а это успех. Лия гордилась собой.
Но школьные годы это не только учёба, но и коллективные походы в кино, театр, цирк, это утренники и новогодние ёлки. Однажды в шестом классе решили устроить в новогодние каникулы маскарад. Девочки долго обсуждали костюмы, причёски и с нетерпением ждали праздника. Лия решила, что будет снежинкой. Мама была замечательной портнихой, сшила пачку из марли. Всё бы хорошо, да вот накрахмалить эту пачку некому было. Она висела как тряпка, несмотря на то, что Лия разглаживала её всю ночь. В центре зала стояла огромная живая ёлка, а вокруг неё хороводили дети в маскарадных костюмах и зал оценивал костюм аплодисментами. Так Лии никто не похлопал. До слёз было обидно, и запомнилось ей это на всю жизнь.
