Kitabı oku: «Месть по наследству»

Yazı tipi:

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Пролог

По узкой аллее городского сквера неторопливо шел высокий мужчина. Вокруг было тихо и сумрачно. Разросшиеся кроны тополей, двумя ровными рядами высаженных вдоль дорожки, почти соприкасались друг с другом, образуя своеобразную зеленую воздушную арку. Так было днем. А сейчас, после полуночи, арка не выглядела ни воздушной, ни зеленой. Она больше напоминала крышу какого-нибудь ангара, надежно прикрывающую сплошь покрытую грязным бело-серым пухом землю.

«Подстригали бы хоть как-то, – подумал мужчина. – Ведь после каждой прогулки брюки приходится чистить. А каково сейчас аллергикам! И эти кусты под деревьями посадили так, словно старались, чтобы легкий тополиный пух не раздуло ветром по травяному газону, а собрало на аллеях и в проходах между скамеек и урн».

Впрочем, мысль была короткой, ненавязчивой, мелькнула и пропала. Совсем другие проблемы занимали мужчину. Сам мужчина не был аллергиком. Да и неспешные прогулки в сквере были для него большущей редкостью. Он был начальником городского уголовного розыска. А возвращался домой пешком исключительно в силу личной дисциплинированности: нельзя же садиться за руль даже ночью после пары рюмок водки.

Его молодые коллеги и подчиненные в служебном кабинете отдела еще только входили во вкус неожиданного позднего застолья по поводу дня рождения одного из сослуживцев, а начальник, провозгласив официальный первый тост и почти сразу вслед за этим наскоро выпив «на посошок», покинул междусобойчик, не забыв строго посоветовать не засиживаться, и «чтоб с утра, как штык…».

«Хорошие ребята подобрались, надежные, честные».

Пусть их пока вдвое меньше, чем требовалось по штатному расписанию, зато он был безоговорочно уверен в каждом. Разве не об этом ему всегда мечталось? Только в 90-е в УГРО шли неохотно. Зачем? Ведь есть ОБХСС, ГАИ, таможня, где с минимальным риском для жизни можно успешно «стричь бабло». Именно так: не зарабатывать, не получать, а «стричь». Ведь сказал тогда один из государственных лидеров: «Обогащайтесь!» Почему же милиция должна остаться в стороне?! Не каждому удается подпрыгнуть по карьерной лестнице и зацепиться пятой точкой за теплое кресло, чтобы не бегать «в поле», а пресловутое «бабло» тебе заносили бы прямо в кабинет.

Да и нулевые начались лишь относительно тревожным затишьем: как там новая власть, не вытащит ли острую шашку из ножен и не пойдет ли по головам? Не вытащила. Головы приподнялись, плечи вновь горделиво распрямились: знай наших! «Бабло побеждает все». Но только маленькие незаметные колесики глубоко внутри насквозь проржавевшей и разваливающейся государственной машины все-таки пришли в движение и начали потихоньку раскручивать неповоротливый маховик власти. Со скрипом, с остановками, но вперед. И вот уже где-то тихо отодвинули от кормушки проворовавшегося чиновника. А в другом месте – невиданное дело – привели в суд «оборотня в погонах». Смех! Судья даже приговор не смог без запинок прочитать, удивляясь собственному безрассудству.

А обратный ход так и не заработал. Мало того, появились новые люди и даже деньги, которые стало страшно и опасно не использовать по назначению. Потому как проследят и отчет потребуют. И «потянулись на выход» недовольные и принципиально не согласные. Переждать «лихолетье». Вот только сотрудников опытных на их место ох как трудно было найти! Отучили людей добросовестно трудиться, все больше «разводить», воровать и перепродавать, сторожить, на худой конец.

Своих сотрудников он по одному выискивал, потом учил и натаскивал долго и целенаправленно. Зато теперь спокойно шел домой к жене и детям, уверенный, что и сегодня, и завтра все в отделе будет нормально.

Неожиданно из сумрака аллеи появился силуэт. Мужчина пригляделся. Это была молоденькая девушка, даже, скорее, девочка. В коротеньком розовом платьице, босиком, она шла, слегка припрыгивая, похоже, в такт звучащей в ее голове музыке. Маленькие туфельки девушка держала в руке.

«Что-то припозднилась ты, малышка. Наверно, с успешного свидания, иначе не пританцовывала бы так. Странно, что доблестного кавалера не видно рядом», – успел подумать мужчина, когда девчушка поравнялась с ним и, продолжая свои танцевальные пируэты, грациозно приподняла руку с туфельками.

Что-то несильно кольнуло мужчину в шею под ухом. Он инстинктивно взмахнул левой рукой, пытаясь отогнать зловредное мелкое насекомое, но его пальцы внезапно онемели, так и не коснувшись лица. Потом безвольно упала кисть, потом вся рука. Не сумев даже шевельнуть головой, мужчина попытался развернуться всем корпусом в сторону «танцуньи», но его ноги, мгновенно став ватными, синхронно подломились в коленях, и он боком рухнул на землю.

Девушка, не останавливаясь и даже не оглянувшись, продолжила свое танцующее движение по аллее и быстро скрылась в густых тополиных сумерках, а из-за кустов под деревьями на дорожку вынырнула едва различимая тень. Судя по габаритам, это был крупный мужчина, одетый во все черное. Он подхватил безвольно распластавшееся на аллее тело под мышки и без видимых усилий оттащил его за кусты.

Несколько минут никто и ничто не нарушало полной тишины в сквере. Потом «черный человек» появился вновь. Как и прежде, он волок свою жертву по земле, удерживая за плечи. На этот раз он усадил тело на газон, прислонив спиной к высокому, толстому тополю и лицом к дорожке. Коротко окинув взглядом место трагических событий, человек за два больших шага бесшумно и бесследно скрылся в непроглядном мраке…

Глава 1

Из самолета, приземлившегося в аэропорту Архангельска, Денис Вилков вышел в числе первых пассажиров. Не то чтобы он куда-то торопился, просто сидеть на одном месте не было уже никаких сил. Спортивную сумку – свой единственный багаж – Дэн предусмотрительно взял с собой в пассажирский салон, и теперь быстрым шагом миновал здание аэропорта, свернул налево и направился к навесу автовокзала, чтобы… О, черт! Он даже вздрогнул от неожиданности: таким громким и требовательным оказался звонок телефона из внутреннего кармана легкой ветровки.

– Ты мне дашь спокойно приземлиться?!

– Твой рейс уже сорок минут как на земле. Так что по моим подсчетам ты сейчас разглядываешь на автовокзале расписание автобусов на Северодвинск. Подсказываю: экспресс отправляется через шесть минут, и несколько билетов на него в кассе еще остались. Поторопись.

Дэн вздохнул:

– Василий, ты, никак, следишь за мной? И как без меня мог целых две недели обходиться, пока я в командировке обивал пороги кабинетов высоких военных начальников?

– И об этом мы с тобой обязательно поговорим. Чуть позже. А сейчас я просто страхуюсь на случай, как бы тебя не потянуло на неожиданные «подвиги» в непредсказуемую сторону.

– Ха, отличную мысль ты мне подал!

– Даже не пытайся ее думать! Твой экспресс по прибытии остановится рядом с гостиницей «Беломорье». Там бар тихий и приличный. Жду тебя в нем через… полтора часа. Есть важный разговор.

Звонок прервался. Вилков задумчиво посмотрел на погасший экран.

«Твой рейс, твой экспресс… Точно, следит. Купил, наверно, буржуй, спутник и развлекается. Странно все как-то, не похоже на домоседа Лысенко. Хотя какой, к черту, домосед? Львиную долю времени проводит в своем офисе или мотается по принадлежащим ему бизнес-объектам: строительство, лесодобыча, какие-то коттеджи, торговые центры… В общем, весьма крупный бизнесмен регионального значения. И при этом замечательный муж, любящий отец двух прекрасных дочек, безумно ценящий каждую минуту, проведенную в кругу семьи. Да и от своей Наташки у него никогда особых секретов не было. Почему бар в какой-то гостинице, а не просторная кухня в их многокомнатнои квартире? Логический вывод один: „важный разговор“ не предназначен для ушей даже обожаемой жены».

Хорошо хоть, Васька позвонил именно сейчас, а не когда Дэн добрался бы с пересадками до своего родного корабля, стоящего на 16-м причале судоремонтного завода «Звездочка» на Яграх. Вот тогда бы его из теплой уютной каюты и океанским буксиром не вытащить. А так – вполне даже по пути. Заодно и перекусить не помешает. Интересно, в баре мясо подают?

И билет в кассе нашелся, и автобус как будто только и ждал Его Превосходительство Вилкова: с тихим шипением закрылась входная дверь, приглушенно заурчал мотор, и шикарный междугородный экспресс ловко вырулил с предаэропортовой автостоянки. Дэн откинул голову на мягкий валик удобного кресла и прикрыл глаза…

Несколько лет назад трое закадычных друзей по Высшему военно-морскому инженерному училищу им. Дзержинского в Ленинграде, одноклассники, которых сразу после выпуска судьба-злодейка разлучила на целых десять лет, разбросав по разным северным гарнизонам и определив каждому из них свой непростой путь, встретились в Северодвинске.

И был тогда Васька Лысенко заштатным офицериком в тыловой части бригады ремонтирующихся судов на заводе «Звездочка», куда корабль-плавмастерская, на котором в должности командира группы перезарядки служил Денис Вилков, прибыл, как оказалось, «на вечную стоянку». Ха, «корабль»! Ржавое радиоактивное корыто, на котором шестьдесят человек экипажа занимались перегрузкой активных зон ядерных реакторов подводных лодок. Да к нему даже проверяющие всех рангов боялись приближаться, не то что внутрь заходить. Чистоплюи!

А вот их третий друг, офицер-подводник Генка Соловьев, героически предотвративший страшную аварию на борту стратегического атомохода, попал сюда вроде как на повышение: в штаб Беломорской базы на должность 2 ранга! А на деле был просто сослан «с глаз долой», как и весь расформированный экипаж той многострадальной субмарины. Негоже было высокому военно-морскому начальству и на Северном флоте, и в Москве иметь под боком «живых» свидетелей вопиющего «перестроечного» развала Армии и Флота; когда не сложные в общем-то ракетные стрельбы чуть не превратились в коллективные похороны полуторасотенного экипажа и радиоактивное загрязнение огромной акватории и прибрежных районов.

Залечив раны, Соловьев, с присущими ему дисциплинированностью и требовательностью, взялся за наведение порядка в своей новой епархии. Командование не оставило без внимания такое служебное рвение, и вскоре Генка получил должность одного из заместителей командира БелВМБ и звание капитана 1 ранга. Кроме того, не нашлось и лучшей кандидатуры на выборы в состав городского Совета депутатов, которые честный и принципиальный военный моряк с блеском выиграл.

А Василий Лысенко уже тогда начал проявлять свои недюжинные коммерческие способности. Наверно, зашевелились цепочки генной памяти, доставшиеся вместе с отчеством Арутюнович по наследству от папы – исконно русского армянина из Одессы. И заработал в полную мощь великий дар предпринимательства. Благо, еще и время такое подоспело – девяностые годы. Лысенко генерировал идеи, которые практически всегда оказывались перспективными и, главное, весьма выгодными в чисто материальном смысле. Будь то продвижение на рынок изделий народных промыслов, которым другие прочили полную неликвидность, или организацию экскурсионно-туристических поездок по Северной Двине на свежеотремонтированном прогулочном пароходе, всеми списанном в утиль.

Потом, уволившись на гражданку, Лысенко в срочном порядке реструктурировал свой самый прибыльный бизнес – торговлю лесом. И, не будучи связанным теперь «узами военной службы», организовал прямые поставки через финскую границу в благословенное Еврозабугорье. Разумеется, за их зеленые тугрики. Или еврики. Бабло заструилось Ниагарой!

* * *

Бар действительно оказался тихим и уютным. Кроме стандартной барной стойки, имелись шесть небольших столиков, один из которых, в дальнем углу, и оккупировал Лысенко. На небольшой полукруглой столешнице разместились ваза с фруктами, бутылка коньяка, тарелка с сыром и какие-то салаты.

– А где мое мясо? – вместо приветствия поинтересовался Дэн.

– И тебе здравия желаю, служивый!

– Да-да, «здравие» мне явно не помешает. Растратил я его немерено в напряженной командировке.

– Излишества, наверное, всякие.

– Не без этого, конечно, – согласился Вилков. – А еще я много размышлял…

– Со стаканом в руке?

– …и стали одолевать меня смутные сомнения, что некоторым гражданским известно о моем служебном путешествии значительно больше, чем они тут хотят изобразить.

Лысенко недоуменно приподнял плечи и отрицательно покрутил головой.

– Ну, естественно. А мой рейс в Архангельск ты по картам Таро вычислил. Экстрасенс хренов! Недаром мои собут… собеседники в Мурманске не раз проговаривались о каких-то таинственных доброжелателях. Только не знали они, что нет у меня «доброжелателей» в профессиональной среде. С прямыми начальниками я вдребезги разошелся во взглядах на организацию перегрузочных работ на «живом» реакторе, и не забыл еще разругаться со всеми кураторами по ядерной безопасности из Технического управления Флота. А тут вдруг они же мной и заинтересовались. Не знаешь, кто подсказал?

Василий повторил жест с поднятыми плечами и налил коньяка в оба бокала. Вилков покивал:

– Ну-ну. – Он поднял фужер: – За что пьем?

– Давай за просветление и осознание. Оно ведь иногда ко всем приходит, да?

– И что характерно, вовремя.

Они выпили. Поковырявшись в мясном салате, Денис сам взялся за бутылку с коньяком и налил, не скупясь, в бокалы граммов по сто пятьдесят.

– Давай, что ли, выпьем теперь за наши желания и возможности.

Он уверенно поднял «тару», чокнулся со своим визави и дождался, пока тот начал пить.

– До дна, до дна, а то ведь не сбудется!

От такой алкоатаки оба отходили минут пять, закусывая вперемежку листьями салата, карбонатом и резаными яблоками.

«Ну, друг любезный, то, что телефонные звонки от „доброжелателей“ в штаб Флота – это твоих рук дело, я и не сомневался. Не один год уже хлопочешь, чтобы меня куда-то продвинуть. Но тут другая странность: маханул стакан коньяка без единого возражения. Значит, не хочешь со мной даже в мелочах раньше времени конфликтовать, и обещанный важный разговор еще впереди».

– Как собеседования прошли? – задал вопрос Василий.

– Да все, как обычно. Традиции на флоте с годами практически не меняются. С утра «шило» по кабинетам. В обед водка с пивом в ближайшем шалмане. Ну а уж вечером – ресторан «Урожай» по полной программе.

– Бе-е-едненький!

– Моей десятилитровой канистры со спиртом хватило на неделю. Тут бы уже распрощаться и расползаться по норам, чтобы в покое и отдохновении отращивать искалеченную печень. Но как раз на исходе седьмого дня мне поступило такое предложение, от которого не отказываются. Из самого 12-го Главного управления МО РФ, которое единолично отвечает за ядерно-техническое обеспечение и безопасность в ВС!

Вилков пристально посмотрел Ваське прямо в глаза:

– А у вас, мой друг, действительно «длинные руки», как говорил один известный персонаж.

– Остап-Сулейман-Берта-Мария Бендер-бей, – мгновенно вспомнил Лысенко своего любимого литературного героя.

– Ого, даже без запинки! Надо выпить. Лысенко поднял руку, щелкнул пальцами в сторону освещенной барной стойки, и уже через пять секунд на столе перед друзьями красовалась новая бутылка коньяка.

– И мясо! – вслед неслышно удаляющемуся бармену выкрикнул Денис.

– А у Бендера было отчество Ибрагимович. И еще вторая часть фамилии через тире – Бендер-Задунайский.

– Вася, зная твое отчество – Арутюнович – я давно уже не сомневаюсь в вашем духовном родстве. Тебе бы еще тоже фамилию… через тире. Ты же в Белоруссии родился? У папы армянина из Одессы и мамы с русско-еврейско-прибалтийскими корнями. Бр-р-р! Дикая, взрывоопасная смесь.

– Маму не трожь!

Вилков примирительно поднял руки, но продолжил:

– Быть бы тебе… Лысенко-Заднепровский! Хм, как-то двусмысленно. Тогда Березинский.

– Дэн, не уходи от ответа! Ты согласился?

Вилков кивнул и выдал:

– Отказался.

Василий молча налил себе коньяка, выпил и негромко произнес:

– Что-то подобное я предполагал, – потом помолчал и еще тише добавил: – Понимаешь, Татьяна.

– Ну, вот, наконец-то! А то я уж решил, что никогда не дождусь этого имени. Снова тебя, Вася, как родственника использует. Наверное, через свою сестру, твою жену Наташу, добраться пытается, да?

Лысенко вздохнул и кивнул.

– Значит, пытается. Завидная целеустремленность. И моя личная мягкотелость. А помнишь, как прекрасно все начиналось девять лет назад…

С высокой симпатичной блондинкой двадцати пяти лет Денис познакомился дома у молодой супружеской четы Лысенко. Татьяна была сводной сестрой по отцу Наташи, супруги Васьки, хотя внешне ничем не походила на свою ближайшую родственницу. Не было никакого официоза, «галантерейных расшаркиваний» и «танцев с бубнами» по выражению Вилкова, «простенько, со вкусом, по взаимной расположенности».

Наверное, это и сыграло решающую роль в том, что впервые за прошедшие после выпуска из училища годы Дэн не отнесся к разворачивающемуся роману как к мимолетной интрижке. Он даже обозначил, в меру сил, наличие конфетно-букетного периода, прежде чем переселиться в однокомнатную квартиру своей возлюбленной, которая досталась той в наследство от бабушки. В общем, никто из знакомых не сомневался, что предстоящая свадьба – дело решенное.

Так бы, наверное, и случилось, если бы не одно прискорбное событие: в Петербурге умерла мама Вилкова. Понятно, что вопрос о свадебных торжествах был временно закрыт – траур. Впрочем, на отношения молодых людей это никак не повлияло. Они продолжали жить вместе как супружеская пара. Да и кому он сдался, этот штамп в паспорте, если – любовь? Может, Татьяна и была согласна в этом со своим избранником, но, как оказалось, другой аспект их жизни волновал ее значительно сильнее. Муж – пусть пока и «гражданский» – военно-морской офицер, уже не мальчик по возрасту, а сидит на невысокой должности в каком-то загнивающем Северо…сранске у полярного круга!

Вон, у сестры Наташки муж пусть уже и не блестящий офицер, зато какими деньжищами ворочает! А этого, похоже, ничего не напрягает! Значит, «напрячь» и позаботиться должна жена. И вот уже незаметно, но умело обработанный Василий предлагает Вилкову всерьез подключиться к своему успешно развивающемуся бизнесу. И не просто поучаствовать, а сразу занять должность, например, коммерческого директора, не важно там чего.

– Васька, ну, посмотри на меня: где я, а где «коммерческий директор»! Меня же тошнит при одном упоминании слова «финансы». Да и уходить со службы я как-то не планировал.

– Тошнит тебя от «шила»!

– А вот и неправда, не тошнит! Наоборот, с годами выработался стойкий антирвотный рефлекс.

Лысенко только рукой махнул: «Не договороспособен!»

Потерпев неудачу на одном направлении, девушка нашла другой путь.

– Знаешь, Дэнчик, у нас одна сотрудница увольняется. – Татьяна работала менеджером в «Модном доме „Прелестница“», которым владела ее сестра. – Уезжает вместе с мужем учиться в Академию.

– Кройки и шитья?

– Смешно. Он у нее офицер, будет два года учиться в Питере, а потом получит хорошее распределение, должность.

– Я рад за него.

– Ты не понимаешь! Они в этот отстой уже никогда не вернутся. Заживут нормальной жизнью.

– Тань, может, тут чуть-чуть и отстой, но мы же нормально живем.

– Это ты называешь «нормально»?! – Она обвела рукой стены вполне приличной однушки. – В общем, я все узнала: ты еще по возрасту на какой-то факультет можешь поступить. Надо через полгода подать документы, пройти медкомиссию и…

– Притормози, любимая! – Вилков говорил негромко, но твердо. – Я не хочу поступать ни в какую академию.

– Дурачок, у тебя же квартира есть в Питере, тебя после учебы точно там оставят.

«И это учла. Всерьез взялась».

– Таня, послушай. Все близкие мне люди живут здесь, в Северодвинске. Я не хочу никуда уезжать, расставаться с ними.

Но девушка продолжала ворковать:

– Останешься каким-нибудь преподавателем, профессором прямо в академии! Наташка говорила, что у Гены Соловьева там есть хорошие связи, бывшие сослуживцы. А он – депутат, все может.

«О как! И до нашего Героя добралась», – подумал Дэн, а вслух примирительно сказал:

– Давай, любимая, отложим наш разговор ну… как раз на эти полгода. Ладно?

«А там „или эмир умрет, или ишак сдохнет“».

Не сдохли, гады. Но от следующей «кавалеристской атаки» Вилкова спасла неожиданная командировка. Плавмастерскую в срочном порядке приказали перегнать в «Алкашовку», то есть в губу Андреева в Западной Лице, где располагалось береговое хранилище радиоактивных отходов. Там быстро выгрузиться и вернуться обратно в Северодвинск готовыми к новым работам. Почему вдруг вспомнили про «старушку», которая мирно доживала свой длинный век на приколе судоремонтного завода, и бросили ее в бой? Почему не использовали новый мощный перегрузчик «Амур»? Почему… В армии вопросов не задают, приказов не обсуждают, а успешно их выполняют со всей пролетарской неотвратимостью!

Растянувшаяся на несколько месяцев вынужденная разлука придала отношениям между молодыми людьми новую остроту. А главное, заставила Татьяну забыть о продвижении своих планов по переводу «гражданского» мужа на «Большую Землю».

Никаких разговоров о служебных переменах, никаких практических поползновений со стороны Тани больше не было. Может, это от того, что все внимание пары сосредоточилось на приобретении новой квартиры. Выбирали долго и тщательно. В конце концов, продав бабушкино жилье и добавив значительную сумму, молодые купили шикарную просторную двушку в новостройке на Яграх.

На службу на завод, куда через полгода вернулась его плавмастерская, Денис теперь ходил пешком. Было очень удобно. Снова всерьез заговорили о неотвратимо приближающейся свадебной церемонии.

Наконец-то принесли долгожданное мясо. На большущих тарелках расположились внушительные куски мяса с аппетитной корочкой, обильно сдобренные всеми видами зелени. От кушанья исходил умопомрачительный аромат. Вместе с мгновенно заполнившей рот слюной Вилков проглотил готовые сорваться с его языка нелестные слова о чьей-то медлительности и нерасторопности. Он даже не стал брать в руки нож, а просто приподнял вилкой край толстого куска и впился в него зубами, издавая негромкое урчание.

Только уничтожив не меньше половины порции, даже не прерываясь на коньяк, Дэн вытер салфеткой рот и пальцы, расслабленно откинулся на спинку стула и очень по-доброму посмотрел на своего друга, который за это время лишь чуть ковырнул свою порцию и задумчиво жевал какой-то зеленый лист.

– Вот я и говорю: не ведись ты на все эти женские штучки. Мог бы сначала со мной посоветоваться. Да нэ журысь ты, ЛысОй! – Вилков вспомнил и украинскую мову, и одно из училищных прозвищ друга и ласково потрепал того по плечу. – Утешься хотя бы тем, что твои хлопоты принесли, как минимум, один вещественный результат.

Видя Васькину заинтересованность, Дэн наполнил рюмки и пояснил:

– Прямо на одном из… совещаний…

– В Техническом управлении?

– Можно и так сказать. В ресторане «Урожай». Именно там мне вручили Приказ командующего о назначении «капитана 3 ранга Вилкова командиром корабля „Плавмастерская ПМ-50“». Без всяких обидных и.о. Заодно и звание 2 ранга пообещали оформить в ускоренном порядке.

Денис выпил коньяк.

– Сдается мне, Вася, что и тут опять мой ангел-хранитель подсуетился. – Вилков снова начал примериваться к мясу на тарелке. – Даже вторую порцию «шила» сумел в штаб Флота забросить, мое к тому времени закончилось.

– Ангелы – они такие. Для них это вообще плевое дело.

– Татьяна будет довольна.

– Это вряд ли. По-моему, она рассчитывала на большее.

– Так ведь и ангелы не всесильны. Особенно, когда их подопечный сопротивляется.

– Ты об этом только ей не тверди постоянно.

– Разберемся, ангел мой. – Денис вздохнул. – Нажрался я, как анаконда, а вот под кофеек с коньячком с удовольствием выслушаю главную причину наших тут посиделок. И не юли, прозорливый ты наш!

Быстро принесли кофе и маленький графин коньяка.

– В общем, Дэн, может быть, моя просьба покажется тебе… э… удивительной, но… Мне надо отлучиться дней на десять. Это связано с моим главным бизнесом, с лесом. Ехать придется в Карелию, где я организовал свое независимое деревообрабатывающее производство. Там определенные сложности возникли.

– Наехали конкретно, что ли?

– Можно и так сказать. – Лысенко заметил, как сразу напрягся его друг. – Предложили сотрудничество на очень интересных условиях.

– С ножичком у горла?

– Ну, эти времена пусть медленно и трудно, но уходят в прошлое.

– Экономически душат? Рейдерство?

– Да что ты все о грустном? Я же сказал, что условия интересные и необычные. Мое личное присутствие на переговорах и подписании документов – заметь, чрезвычайно выгодных для меня – абсолютно необходимо.

– Прямо как у Высоцкого: «Я к Тау Кита этой самой лечу, чтоб с ней разобраться на месте». Самый логичный путь. От меня что требуется? Сопровождать, охранять, служить громоотводом?

– Все вместе. Только не меня…

Брови Дэна при этих словах друга удивленно взлетели вверх.

– Наташку и дочек.

– Боюсь даже спросить. Есть причины?

– Не-а. Только интуиция.

– Так, может, тебе профессионалов лучше привлечь?

– Со мной как раз такие и едут. А здесь… Ну, как ты себе представляешь? Посторонние мужики, день и ночь по квартире туда-сюда. Моя Наташка сразу отказалась.

Лысенко вздохнул и плеснул коньяка в бокалы. «Видно, очень резко отказалась», – подумал Дэн.

– А вот на тебя сразу согласилась.

– Ревнуешь?

– Сдурел?! Короче, на эти дни ты переселяешься в мою квартиру. И Татьяна тоже. Ваши апартаменты, понятно, будут отдельно. Без тебя ни один человек не должен выходить из квартиры. Ну, в общем, ты все сам знаешь.

– А моя служба? Я еще даже на корабль не заехал.

– А чего тебе там делать, если с сегодняшнего дня ты в краткосрочном десятидневном отпуске по семейным обстоятельствам?

Вилков присвистнул:

– Вот даже как?

– Ты думал, я к тебе по пустякам обратился?

Денис пожал плечами:

– Никаких существенных поводов для серьезного беспокойства я от тебя не услышал.

– Говорю же: интуиция.

– Твоя хваленая интуиция всегда основывается на информации. И анализе.

– На этот раз просто… в воздухе витает что-то.

– А нашего героя-депутата чего не привлек?

– Ой, не делайте мне смешно! Сплошные совещания и отчеты здесь и в Архангельске. А теперь его в саму Москву вызывают с докладом на заседание Комитета по обороне и промышленности. Кстати, не без твоей существенной помощи.

– Да?

– Это же ты раздобыл ему какой-то сверхважный уникальный документ, позволяющий отобрать через суд у новых частных предпринимателей незаконно приватизированное ими за копейки заводское оборудование и вышвырнуть их с территории обеих северодвинских заводов в 24 часа.

– А-а-а, точно. Красивая была операция! Эту бумажку десятки «бизнесменов» местного – и не только! – разлива на протяжении нескольких лет искали, чтобы уничтожить. Все архивы перерыли! И заводские, и административные, и государственные. В БТИ все перевернули, а земельный комитет вообще чуть не спалили!

Вилков задумался, припоминая памятные подробности. Лысенко ему не мешал.

– А я всегда говорил: «Люди, учите классиков!» Они знали ответы на все вопросы. Вот я и вспомнил вовремя незабвенного Конан Дойля с его великолепным Холмсом. Не ручаюсь за точность цитаты, но великий сыщик объяснял, что легче всего спрятать документ, положив его на видное место. Ха! Уж куда было виднее: я нашел его на главном стенде заводского музея истории судостроения!

– И тихо выкрал оттуда!

– Временно позаимствовал оригинал. Кстати, стекло, прикрывающее экспозицию, даже закреплено не было! А я успел так передвинуть парочку соседних экспонатов, что «все как и было». До сих пор никто не заметил!

– Вот наш депутат с ним и едет на днях в Государственную думу. – Василий посмотрел на Дэна. – А каким будет твой ответ на мою главную просьбу?

– Неужели ты сомневался? – Видя, что Лысенко молча продолжает смотреть на него, Денис добавил: – Да! Категорически!!! И можешь быть абсолютно спокоен за своих. Если надо, у меня мичман Дорохов имеется и еще пара-тройка крепких надежных ребят.

– С которыми мы ликвидировали банду Князя на «Гоголе»? Эти точно справятся. Ты мне только здесь из-за какого-нибудь пустяка мировую войну не развяжи. И пароход «Гоголь» снова тоже не стоит захватывать.

Вилков кивнул, а Василий, чуть помолчав, произнес:

– Тут, понимаешь… еще одна новость…

Дэн насторожился. Тон друга ему не понравился.

– Печальная. Неделю назад погиб начальник уголовного розыска. Убили поздно вечером в сквере по дороге к дому.

– Так… это… – Вилкову понадобилось немного времени, чтобы сообразить. – Это же Разумовский! Точно. Майор полиции Сергей Разумовский, муж Ирины Воеводиной.

– Уже подполковник. Был.

– Черт побери! Как же так? Кто?!

– Не нашли пока. Вроде задержали сначала кого-то, но отпустили.

Денис встал, держа в руках полную рюмку. Вслед за ним поднялся Лысенко.

– Настоящий был мужик. Наш человек. Пусть ему… везде будет хорошо!

Молча, не чокаясь, выпив, друзья сели.

– И все сваливается на хрупкие плечи одной замечательной женщины, Ирины Воеводиной!

Вилков познакомился с ней почти двадцать лет назад. По приказу командования юный лейтенант сопровождал тогда молодую жену командира одной атомной ПЛ из северного поселка Гаджиево в Ленинград. Женщина была на седьмом месяце беременности, и еще у нее на руках были два других ребенка: сыновья четырех и семи лет. В одиночку с таким «грузом» в долгой дороге было не справиться. А муж, капитан 1 ранга Воеводин, оказался задействован на плановых морских учениях.

В дороге они подружились, если так можно назвать предельно вежливое, корректное и чуть покровительственное отношение взрослой женщины к своему юному «сопроводителю». Никаких особых хлопот многочисленное семейство Воеводиных Денису не доставило. Сыновья беспрекословно выполняли все требования их строгой любящей матери. Дэну казалось, что даже третий ее отпрыск, готовый только через пару месяцев появиться на свет, уже вытянулся в строевую стойку в животе мамы и добросовестно «взял под козырек». Двое суток небольшой срок, но неизбывные дорожные хлопоты и взаимная расположенность сделали их друзьями.

Разве мог тогдашний лейтенант Денис даже предположить, что им еще предстоит встретиться в непростых обстоятельствах и пережить каждому по-своему немало трагических минут и событий?!