Kitabı oku: «Хрустальное сердце»

Иллюстрации – Алексей Жижица

Эта волшебная история произошла в Сказочном мире в самый чудесный день – в канун Рождества, когда добродушные жители маленького уютного городка были охвачены приятными хлопотами и ожиданием праздника.

В городе шумела, светилась тысячами огней, дразнила ароматами сладкой выпечки весёлая ярмарка. На главной площади раскрыла пушистые зелёные объятия огромная нарядно-украшенная ель. Волнующее ожидание, казалось, пробралось в каждый уголок, в каждый дом. Всюду царило радостное оживление: кто-то спешил по магазинам, чтобы выбрать для любимых «те самые» – загаданные подарки, кто-то кружился и гонял в салки на катке под весёлую музыку, а кто-то просто не мог удержаться и пускался в пляс прямо посреди улицы. Рождественские павильоны и карусели работали с раннего утра до самого позднего вечера.

Среди пёстрой смеющейся толпы то тут, то там мелькал причудливый, весь увешанный игрушками, костюм господина Йо-Йо. Добрый, всегда улыбчивый, мастер и продавец игрушек господин Йо-Йо, казалось, был олицетворением самого духа Рождества. Конечно, его знал и обожал весь город! Только у господина Йо-Йо можно было купить самые удивительные игрушки и послушать самые интересные истории! И как он всегда угадывал с подарком?! Будто рождественские ангелы шептали ему на ушко заветные желания малышей.

Вот и сегодня, в морозный солнечный предрождественский полдень, господин Йо-Йо стоял на пороге своей лавки и дружески приветствовал всех, кто проходил мимо.

– С наступающим, Петер! – обратился он к почтальону с раздутой от писем и открыток сумкой через плечо. – Смотри, что я приготовил для малышки Николь! – Господин Йо-Йо протянул Петеру красивую бархатную коробку, перетянутую атласной лентой.

– Неужели принцесса-златовласка?! – обрадовался почтальон. – Никки мне все уши прожужжала про эту куклу! Прямо как на рисунке! – Он развернул сложенный вчетверо лист бумаги, на котором цветными карандашами была нарисована принцесса в пышном голубом платье с короной на сияющих золотом волосах. – Как же вы угадали?

Господин Йо-Йо только улыбнулся. – Я же продавец игрушек. Знаю, что любят ребятишки.

Счастливый Петер забрал подарок для дочки и поспешил дальше, а перед игрушечным магазином появилась пара молодожёнов. Влюблённые очень спешили, но всё равно остановились, чтобы поздравить мастера с наступающим Рождеством.

– Господин Йо-Йо, вы же заглянете к нам на ужин? – спросил юноша. В руках он держал большущий пакет с аппетитно пахнущими мандаринами.

– Мама печёт ваш любимый мандариновый кекс! – добавила девушка.

– Конечно, зайду, – заверил продавец игрушек. – Так что даже не думайте ужинать без меня!

– А вы не опаздывайте, а то не дождёмся! – шутливо пригрозила девушка.

– Эмми, ты же знаешь, я всегда прихожу вовремя, – улыбнулся мастер.

Господин Йо-Йо не преувеличивал. Он, действительно, никуда и никогда не опаздывал. К тому же все в городе знали, как сильно он любит рождественский мандариновый кекс! Только в этот раз его улыбка почему-то получилась грустной. Хорошо, что молодые влюблённые этого не заметили. Они смотрели друг на друга и были абсолютно счастливы в своё первое совместное Рождество! Перемигиваясь и смеясь над чем-то, понятным только им двоим, ребята убежали, держась за руки, и скрылись в толпе. А господин Йо-Йо всё ещё задумчиво смотрел им вслед.

Почему же старый мастер загрустил, услышав о праздничном ужине и о своём любимом лакомстве? Только он один знал, что в этом году рискует остаться без чудесного рассыпчатого ароматного мандаринового кекса… Да что там кекс! Все жители города могли остаться без подарков, без угощения и – страшно даже себе представить – без Рождества и Нового года!

Дело в том, что Сказочному миру грозила страшная опасность. В этот счастливый, беззаботный, самый радостный день в году ледяная ведьма Аскольда решила завершить свой коварный план – превратить весь мир в царство вечного льда. О, как долго она готовилась!

Много дней Аскольда и её верный помощник – филин Филипп путешествовали по городам, выбирая обладателей самых добрых и любящих сердец. Обещая каждому исполнение заветной мечты, Аскольда заманивала их в свой ледяной дворец и… просила сделать ей маленький ответный подарок – поделиться тем, что делает человека счастливым.

Ведьма не могла завладеть любящим сердцем с помощью колдовства. Её чары были слабее любви. Но стоило довериться Аскольде, пригласить её в мир своих грёз, поделиться самым сокровенным, как капкан захлопывался! Обещания ведьмы были искусной ловушкой.

Конечно же, доверчивые мечтатели ни о чём не подозревали и соглашались! Что стоит художнику написать новую картину, кондитеру испечь для Аскольды торт, а садовнику вырастить ещё одну прекрасную розу? И как только гость начинал трудиться, его сердце билось всё медленнее, пока, наконец, не превращалось в лёд.

Замёрзшие сердца пленников Аскольда помещала внутрь огромных снежных шаров, украшая ими колонны своего тронного зала. Несчастный становился безвольной ледяной куклой, его родной город начинала заметать метель, а все жители теряли способность улыбаться и радоваться…

Ох, никому не пожелаешь пережить такое! Как только Аскольда появилась в Сказочном мире и первые города погрузились в снежный сон, многие волшебники попытались сразиться с ней. Да и сам господин Йо-Йо подумывал бросить Аскольде вызов. Но, увы, все они были бессильны изменить ход древнего пророчества:

 
В час, когда беда придёт, —
Встретятся хрусталь и лёд:
Слабый силу обретёт.
Сердце к сердцу путь найдёт.
И хрусталь…
 

А вот что должно произойти дальше, никто не знал. Текст был начертан внутри горной пещеры, где господин Йо-Йо когда-то нашёл волшебный кристалл, который назвали «Хрустальное Сердце». Время и ветер стёрли последние строки. И теперь даже волшебники и герои могли лишь наблюдать за событиями и ждать развязки, что уж говорить об обычных людях.

Беда в том, что в страшной ледяной коллекции Аскольды остался всего один пустой снежный шар. Всего один город и одно любящее сердце осталось заполучить ведьме до обретения безграничного могущества и власти.

По роковой случайности или, кто знает, благодаря защите добрых сил этим последним – и был родной город господина Йо-Йо. Ни о чём не подозревая, его славные жители собирались встречать Рождество, веселились, готовили друг другу подарки и угощения. И даже не догадывались, что спасти их может только настоящее чудо.

Именно об этом с тревогой и грустью думал господин Йо-Йо, когда увидел в гудящей ярмарочной толпе свою соседку – милую девушку по имени Анхен. Красавица-Анхен всегда находила повод для доброго слова и приветливой улыбки. Но сегодня она почему-то была задумчива и на удивление серьёзна. Девушка торопилась и, казалось, была чем-то обеспокоена.

– Милая Анхен, – окликнул её господин Йо-Йо, – куда ты так спешишь?

– Ищу подарок для Мартина, – ответила девушка. – Вы же знаете, какой он у меня выдумщик! Вот и думаю, чем бы его удивить.

– Может, я смогу тебе помочь? – спросил продавец игрушек.

Но Анхен только рассмеялась.

– Вы? Сомневаюсь. Мы уже слишком взрослые для ваших подарков.

Господин Йо-Йо вздохнул и покачал головой.

– Не обижай меня, Анхен, – сказал он. – У меня есть подарки для всех, кто верит в сказки. А уж тем более для того, кто их пишет! И возраст тут совсем не причём. Вот, смотри…

Старый мастер снял с ёлочной ветви большой прозрачный кулон. В ярких солнечных лучах хрусталь играл и переливался всеми цветами радуги.

– Хрустальное сердце! – восхитилась Анхен. – Какое красивое!

– Это особенный кулон, – пояснил господин Йо-Йо. – В любящих руках он может стать волшебным. В старину считали, что хрусталь способен защитить своего хозяина от злых чар и даже вывести из опасных мест. А кто знает, куда заведёт сказочника сюжет его сказки, и кто встретится ему в мире грёз… Твой Мартин не просто талантлив. У него настоящий дар! Думаю, он даже немного волшебник. Я уверен, что этот кулон ему не раз пригодится!

Анхен порывисто обняла мастера и поцеловала в щёку.

– Спасибо! – воскликнула она. – Это именно то, что я искала! И как вы всегда угадываете?

В ответ господин Йо-Йо только улыбнулся и помахал на прощанье девушке рукой.

* * *

В то время, как счастливая Анхен, пританцовывая, спешила домой, предвкушая, как обрадуется Мартин её подарку, а господин Йо-Йо о чём-то беседовал с гостями своей сказочной лавки игрушек, за ними пристально наблюдали.

Это была Аскольда. Ведьма стояла перед огромным ледяным зеркалом, в котором отражался беззаботный город, все его карусели, праздничные украшения и нарядные фонари.

В её сверкающем тронном зале бесшумно кружилась ледяная свита. И сам зал был полностью изо льда. Ледяными были его стены, своды и множество колонн, каждую из которых венчал хрустальный снежный шар с сердцем внутри. Лишь одна из колонн пустовала. На ней дремал помощник ведьмы – филин Филипп.

Этот Филипп полагал себя очень важным. Ещё бы – ведь Аскольда поручала ему самые ответственные задания. И он грезил, что однажды она сделает его первым министром своего ледяного царства…

Аскольда, таинственно улыбаясь, прохаживалась мимо колонн.

– Девяносто девять городов сказочного мира… Девяносто девять ледяных сердец… – довольно промурлыкала она. – Ты, помнишь, Филипп? Это – Счастьебург, там мы встретили того смешного художника. Как его звали? Впрочем, не важно… Какой прекрасный портрет он оставил о себе на память…. А это – Добровилль. – Ведьма остановилась у другого снежного шара. – Садовник, мечтавший вырастить куст синих роз… Теперь эти розы – мои любимые. Они идеальны, как и я! – Аскольда рассмеялась.

– Вот она – галерея моего триумфа! Наивные мечтатели, решившие поделиться со мной капелькой своего счастья в обмен на исполнение заветной мечты… Как просто было их обмануть!

– А вот и последний город… – Ведьма вновь подошла к своему ледяному зеркалу. – Посмотри, Филипп! До чего же они все там отвратительно милые! Что ж, веселитесь… Здесь мы быстро найдём последнее сердце в мою коллекцию… И, наконец-то, наступит царство вечного прекрасного синего льда!

Увы, Филипп бессовестно спал и не слушал, о чём говорила его госпожа. Рассерженная Аскольда бросила в него снежком. Филин упал с колонны, но тут же встал, отряхнулся и склонился в поклоне перед своей повелительницей.

– Филипп, ты спал? – ледяным тоном спросила Аскольда.

– Что вы, госпожа Аскольда! – в притворном ужасе воскликнул филин. – Как можно? И не думал!

– Повтори, что я сейчас сказала! – приказала ведьма.

– Повтори, что я сейчас сказала! – послушно отозвался Филипп.

– Да не сейчас, болван! – рассердилась Аскольда. – А до этого!

– Ваша Снежность сказали…

– И что же моя Снежность сказали?

– Сердце… Лёд… Заморозка… – За спиной Аскольды свита пыталась знаками подсказать Филиппу, но куда там! Он так и не смог толком ничего понять.

– Вы застудили горло? – предположил он. – Ой, нет-нет-нет! Вы… как неловко вышло… Вы, госпожа… Ваше Мерзлейшество… Приятно, конечно, но я не решаюсь…

– Да говори уже! – совсем вышла из себя Аскольда.

– Ну, раз вы настаиваете… Вы влюбились…

– Что? – опешила Аскольда. – ЧТО… Я… СДЕЛАЛА?!!

– Ну, как же, вот… – совсем смешался бедный филин, оглядываясь на ледяную свиту, делающую странные знаки. – Ваше сердце замерло от любви. Очевидно же… Вы влюбились… в меня.

– Стража! – вне себя от бешенства закричала Аскольда. – Ощипать его и пустить на подушки!

Филипп в ужасе упал перед троном.

– Простите, госпожа, я спал!

– Ты совершенно бесполезен! – отрезала Аскольда.

– Дайте мне последний ледяной шанс! – взмолился Филипп. – Я исправлюсь!

– Сколько сердец мне осталось собрать, Филипп, – с издёвкой поинтересовалась ведьма, – до полной и безграничной власти над этим миром?

Филипп честно начал пытаться сосчитать, загибая перья, и так перетрусил, так разнервничался, что всё время сбивался. То у него выходило девять, то шесть, то два. Аскольда не выдержала его невнятного бормотания и рассерженно ударила несчастного филина ледяным посохом.

– Это совершенно невыносимо! – сказала она. – Одно, Филипп! Одно единственное сердце! А ты, вместо того, чтобы искать его, до сих пор сидишь во дворце! Вот, смотри!

Схватив филина за перья, она подтащила его к своему зеркалу. В нём отражалась счастливая Анхен на площади и хрустальный кулон в её руках.

– Проследи за ней! – велела Аскольда. – И, клянусь северным ветром, если к полуночи здесь не появится ещё один снежный шар с сердцем внутри, я набью твоими перьями матрас!

– Смилуйтесь, Ваше Ледянчество! – захныкал филин. – Видите, меня уже нет. Я уже улетел. Считайте, что я уже почти что вернулся.

* * *

Бывают такие дома, которые нипочём не спутаешь с другими. Бывают такие комнаты, в которых едва только окажешься, так сразу становится ясно, что здесь живёт необычный человек.

Именно такой была комната Мартина. Здесь всё казалось пронизанным духом сказки. Уютно трещало пламя в камине. Таинственно мерцала стеклянными игрушками наполовину наряженная ёлка – видимо, её начали украшать, но бросили, на что-то отвлекшись. Большой письменный стол у окна был полностью завален листами бумаги, чистыми и исписанными, а между ними ютились кофейные чашки, пустые тарелки, затейливые чернильницы и ещё множество других неожиданных вещей. Самый типичный творческий беспорядок, что не удивительно – ведь Мартин был настоящим сказочником.

И беспорядка он обычно не замечал – напротив, именно в такой обстановке ему лучше всего работалось. Покусывая кончик карандаша, Мартин задумчиво ходил по комнате и разговаривал сам с собой. Он придумывал новую сказку.

– Тыщ-тыдыщ! Тыщ! – размахивал рукой Мартин. – Зазубренные сабли пиратов кромсали ворота крепости! Фиуууууууу-джув! джув! Летели и взрывались пушечные ядра! Но город не сдавался! Смелый генерал Мартин… Наверное, это как-то не скромно, – пробормотал он. – Как бы его назвать? Пусть будет Ульрих! Смелый… Нет, лучше – бесстрашный…

Мартин подсел к столу, что-то быстро записал на листочке, потом резко зачеркнул, бормоча себе под нос. Вытащил из-под бумаги чашку с остывшим кофе и встал бродить по комнате уже с нею в руках.

– … Бесстрашный генерал Ульрихстоял прямо на крепостной стене, готовый в любую секунду отдать приказ распахнуть ворота и выпустить на захватчиков огнедышащего …

– Оленя!

В этот самый миг прямо из рабочего стола возник северный олень. Вернее, возникли только его ветвистые рога, а сам олень застрял в столе и никак не мог выбраться целиком, горестно причитая.