Kitabı oku: «ДНДЖ (две недели другой жизни)», sayfa 4
Маша с головой погрузилась в свою группу деток. Каждый хотел привлечь её внимание, чтобы услышать, как она хвалит его рисунок или приклеенную полоску цветной бумаги. Какой-то мальчик хвастался, как он стойко перенёс утренний укол. А девочка рассказывала о своей старшей сестре, которая осталась дома и передаёт ей конфеты в больницу.
По коридору несли ребенка, который плакал взахлёб. Женщина вошла с двухлетним мальчиком, он всё еще громко всхлипывал. Она стала рассказывать о волонтерах и детках, которые играют, чтобы как-то его отвлечь. Малыш перестал плакать, но крепко сжимал маму в объятиях. Маша подвинула стул и пригласила кивком женщину с мальчиком присоединиться к их группе.
– Санька, твою «бабочку» кормили? – спросила девочка у заплаканного малыша.
Ребенок покивал головкой и уткнулся носиком в мамино плечо. Он наблюдал за детьми, ничего не просил, но больше не плакал. Маша сделала кораблик из бумаги и дала Саше. Он скромно протянул ручку и прижал кораблик к себе. Дети продолжали разукрашивать, что-то рассказывать и веселить Машу. Она хвалила их, восхищалась принцессами девчонок, делала вид, что боится драконов мальчишек и тихонечко смеялась над наивностью детишек.
Девочка, которой сестра передает конфеты, сходила в палату и принесла Маше конфету.
– Спасибо! – улыбалась Маша, было очень неожиданно и приятно. – А можно, я Санечке дам конфетку?
– Да, – весело и звонко разрешила девочка.
– Ему можно? – спросила Маша у мамы ребенка и, получив одобрение, протянула малышу конфету.
Саша взял конфету. С довольной улыбкой показал её маме, а потом потянул ручки к Маше.
– Ты хочешь к Маше на ручки? – удивилась женщина.
– Отлично, – обрадовалась Маша. – Можно?
– Ну, если он хочет, – женщина пересадила Сашу на колени к Маше.– Он вообще нелюдимый, не ко всем родственникам идёт, а в больнице всех боится и постоянно плачет.
Но Саша, довольный, сидел на Машиных коленях, пытался рисовать фломастерами и не собирался ни плакать, ни возвращаться к маме. Женщина для эксперимента отсела немного подальше от стола, где рисовали дети, но малыш не расплакался, посмотрел и остался с Машей. Он рисовал полоски, «каляки-маляки» (как говорили дети) и сразу показывал Маше, та их нахваливала, а он, гордый, продолжал художничать.
Ира смотрела на дочь и словно видела её после долгой разлуки, не узнавала. Она выглядела такой взрослой, самостоятельной, ответственной. Дети не хотели её отпускать, а если кому-то нужно было отлучиться, он старался быстрее вернуться и заручиться обещанием, что Маша его дождется.
Когда группе волонтеров пора было прощаться с детьми, ребята стали обнимать Машу и просить прийти завтра. Санечку она донесла до самого выхода, под удивленные приговоры его мамы.
– Видишь, Санька, и тебя приехали навестить, – сказал медсестра на посту. – А то ты всё скучаешь один.
– Мы из другого города, – пояснила Сашина мама.
Ира с Машей ехали домой с довольными улыбками. Маша всё время рассказывала о Санечке, какой он тепленький, мягенький, хорошенький. Как ей страшно было держать его вначале, как жалко его маленькую ножку, которая была перебинтована.
– Мам, а почему вы не родили мне братика или сестричку?
Этот вопрос Маша задала впервые. Ира даже закашлялась от удивления, дочь-то уже взрослая.
– Не знаю, – честно ответила она. – Насмотрелась на ребят тёти Тани, там никому из четверых толком ничего не доставалось. Всегда планировала одного ребенка, хотелось, чтобы у тебя всё было.
– Всё, кроме братика или сестрички, – тихонько, но с упрёком сказала Маша.
Ира вздохнула, не зная, что на это сказать.
– Мам, я хочу быть воспитателем или учителем начальных классов.
– Вот как! А как же переводчиком?
– Нет, я точно поняла – хочу работать с маленькими детками.
– Ну, хорошо, – немного замешкавшись, отвечала Ира. – Но чтобы поступить в пед.институт или колледж нужно иметь хорошие баллы аттестата.
– Я знаю, – немного помолчав, Маша добавила. – А можно мне репетитора найти по русскому и математике, остальные я сама подтяну.
– Конечно, я найду кого-нибудь.
Ира облегченно вздохнула. К Маше вернулась сознательность, ответственность и появился пусть и хрупкий, но план.
Мама с дочкой решили поехать домой, передохнуть, чтобы вечером отправиться на флешмоб. Ира занялась приготовлением обеда, а Маша отправилась в комнату, выполнять домашнее задание за пропущенные дни.
– Ну вот, из-за дождя всё отменили, – расстроилась Ира, сидя в машине на парковке.
– Его перенесли или отменили совсем?
– Не знаю, организаторы приносят свои извинения и просят следить за новостями.
Ира вздохнула и облокотилась о руль.
– Ну что, поедем в кафе или возьмём пиццу и съедим дома?
– А пошли на танцы?
– На какие?
– Смотри, вон студия и сегодня пробное занятие, – Маша указала на массивную дверь с объявлением.
– Но мы же не в танцевальных костюмах, – растерялась Ира.
– У нас их и нет, – засмеялась Маша. – Пойдём.
Огромная комната на чердаке пятиэтажного дома. Окна в полный рост на всю стену, на противоположной стене зеркала и танцевальный станок. Жалюзи на окнах не было, но поскольку они выходили на дорогу, рассмотреть, что здесь происходит, было практически невозможно, даже с окон здания напротив. В танцевальном зале было пусто, только огромная музыкальная колонка и стол, где располагался ноутбук. В левом углу – дверь в крохотную комнату для реквизита. Перед входом в зал была раздевалка, где Маша с Ирой сняли кроссовки.
Занятие длилось час. Сначала Ира очень пожалела, что согласилась сюда прийти. Танцевать у неё не получалось. У всех десяти участниц, включая Машку, получалось, а у неё нет. Это злило и смущало её.
«Хочешь почувствовать себя деревом и пополнить список комплексов, запишись на танцы!» – думала про себя Ира, неуклюже повторяя движения за тренером.
Ирина и дискотеки-то никогда не любила, поскольку с детства знала: танцы – это не её! И сейчас она не изменила своё мнение. Как только она решила, что это её первое и последнее занятие, стало легче и свободней. Она с удовольствием слушала музыку и двигалась, пускай и невпопад.
Маша же, напротив, двигалась очень ритмично и грациозно.
«Конечно, легко двигаться красиво, когда тебе почти пятнадцать, – с легкой завистью думала Ира, глядя на дочь. – Почему мы тебя на легкую атлетику отдали, а не на танцы?».
После занятия все разошлись, а Ирину с Машей тренер попросил остаться.
– Вы отлично двигаетесь, давно занимаетесь танцами? – спросила тренер у Марии.
– Нет, никогда не увлекалась. Это мой первый полноценный час движения.
– Похвально. У вас есть предрасположенность, пластика и вы слышите музыку. Приходите на следующее занятие.
– Я подумаю. Спасибо, – Маша еле сдерживалась, чтобы не запрыгать, как шестилетний ребенок и выпросить у мамы разрешение на следующее занятие.
– У вас,…-тренер замялась, подбирая слова.
– Я знаю, – усмехнулась Ира. – Танцы – не для меня.
– Нет, ну что вы. Танцы для всех. Это же настроение. Но я хочу предложить вам другое – йогу.
– Йогу? Ха! Где я, а где йога?!
– Почему? – с детской наивностью спросила тренер. – Уверена, вам нужны скретчинг или йога. Приходите по расписанию. Для вас первое занятие будет бесплатным. Если не понравится, будете хотя бы знать почему.
– Спасибо. Никогда не рассматривала для себя йогу. Быть может, попробую.
Перед сном Маша залезла под одеяло к маме и болтала по видеосвязи с отцом. Он всё время удивлялся тому, как они проводят мамин отпуск и учебные дни Маши.
– Вчера футбол, сегодня больница, танцы! Что будет завтра, страшно представить.
– Мы сами еще не знаем, – улыбалась Ира.
– Мы ничего не планируем!
– Так может, вы решите с моста на тарзанке прыгнуть?
– Ух ты! А это идея!
– Попридержи язык, папа!– хохотала Ира, втирая в руки крем.
– Ладно, девчонки, мне завтра рано вставать. Вы – будьте осторожнее.
Ярослав отключил видеосвязь. Ирине в группу волонтеров прислали фотографии прошедшего дня: кто-то мыл окна, кто-то прикручивает дверцу шкафа, вот Маша с Санечкой на руках. Фотографий пришло около пятнадцати, потом участники группы писали свои впечатления и пожелания спокойной ночи.
– Мам, а давай завтра съездим снова в больницу. Я хочу купить игрушку Санечке. Они из другого города, к ним никто не ездит.
– Ты хочешь запланировать на завтра поездку в больницу?
– Ты же говорила, что совсем без планов нельзя, – улыбалась Маша.
– Солнышко моё, – Ира притянула к себе дочь. – Какая ты стала большая!
– Мам, знаешь, – Маша сидела в объятиях, – эта компания старшеклассников, с ними хоть и не скучно, но как-то опасно. Я уже не вожусь с ними. Мне сначала там нравился один парень, но он какой-то дерзкий, грубый, наверное, даже злой.
– Вы встречаетесь?
– Нет,– усмехнулась Маша,– до этого не дошло. Прости меня за ту ссору, с тобой не скучно, а очень интересно.
Ира еще раз поцеловала дочь в макушку и пожелала спокойной ночи.
Мужу она отправила фото, где Маша держит на руках Санечку и написала: «Машка хочет учиться на педагога или воспитателя». В ответ он прислал: «Почему нет, если она этого действительно хочет».
Повертев в руках телефон, она написала еще одно сообщение.
«Маша хочет братика или сестричку».
Ярослав перезвонил, они проболтали ещё минут десять. Он говорил, что тоже хочет второго ребенка, желательно сына. Ира смеялась, ей-то даже мысль такая никогда не приходила. Она всегда знала, что у неё будет только одна дочь. И к тому же возраст уже не юношеский, вон даже танцы не даются. Но слышать от мужа это было приятно, она почувствовала, что соскучилась за ним.
