Kitabı oku: «Игра теней»
Глава 1
—Леша, давай не будем об этом. Я не готова к тому, чтобы подстраиваться под кого-то, менять свои планы. Мне еще рано думать про брак. Это такое дело, что решения надо принимать взвешенные, не бросаться, как в омут, очертя голову.
Разговор между Аделаидой и ее молодым человеком, Алексеем, проходил не по тому сценарию, который был намечен последним. Леша думал, что ему будет достаточно поднести красивое колечко, вручить его с букетом любимых белых хризантем и все, вопрос будет решен. Но Аделаида, которая предпочитала более короткий вариант имени – Ада, придерживалась другого мнения.
Аде недавно исполнилось двадцать три года. Вуз она закончила с красным дипломом, устроилась на работу в крупную компанию. Ее отец, Валерий Панкратович, был владельцем строительной компании и крупного агентства недвижимости. Поэтому про девушку многие знакомые заслуженно говорили, что она родилась с золотой ложечкой во рту. Правда, некоторые, особенно завистливые, считали, что ложка у нее была при рождении в другом месте. Но Ада ни на что не обращала внимания. Прилежно училась, осваивая премудрости бизнес-администрирования, посещала разные конференции и вела активную жизнь.
Отец с детства приучил ее заниматься спортом, и Ада обожала скалолазание, катание на лыжах и верховую езду. Поджарая, стройная, с развитыми мускулами, девушка оставалась при этом женственной и кокетливой. Единственное, что ей категорически не давалось, была готовка. Все ее попытки приготовить хоть что-то съедобное были настолько провальными, что даже прислуга в отцовском особняке вежливо просила молодую хозяйку не приходить на кухню, дабы обойтись без катастрофы.
Красотой природа Аду не обделила, но она не считала себя выдающейся красавицей. Насмотревшись на приемы отца, куда приходили сплошь богатые и влиятельные люди, девушка поняла только одно: надо уметь выбирать круг общения. Может, в силу еще юношеского максимализма, может, по причине собственного характера, но Ада терпеть не могла людей, которые говорили одно, но делали другое. А среди знакомых отца хватало таких личностей, но, поскольку девушка с детства обучалась в престижной языковой гимназии и к моменту получения аттестата свободно говорила на трех иностранных языках, ее присутствие на таких встречах Валерий Панкратович считал необходимым. От Ады требовалось обходить гостей, завязывая с ними легкую непринужденную беседу, и внимательно слушать, что они говорят. При этом она должна была иметь отсутствующий или скучающий вид, чтобы все думали примерно так:
–Богатой девчонке заняться больше нечем. Ходит с таким видом, как будто спит на ходу.
Поначалу Аде такие рауты приносили немало забавных минут. Она могла ляпнуть нарочно что-нибудь заведомо глупое, чтобы люди в ее компании расслабились, и дальше уже слушала, с полусонным видом. Однажды из-за этого близкий приятель Валерия Панкратовича даже забеспокоился:
–Валера, ты бы свою дочь отправил куда-нибудь на обследование. Она выглядит так, словно под кайфом все время ходит. Или ты заставляешь ее торчать среди нас, чтобы не сорвалась и не натворила глупостей?
Идея любящему отцу показалась не лишенной смысла. В том плане, что внешний вид дочери вкупе с неуместными вопросами-ответами даст ему больше преимуществ, чем доставит проблем. Мужчина предложил Аде:
–Тут недавно Паша за тебя переживал. Говорит, что ты как будто под кайфом ходишь. Даже дал мне адрес одной реабилитационной клиники, чтобы тебя с иглы сорвать.
–Вот и помогай тебе после этого, – притворно обиделась Ада. -Люди меня уже за обкуренную принимают.
–Пусть принимают, – усмехнулся отец. – Лучше скажи, что ты думаешь про Отто? Почему-то мне кажется, что он ведет двойную игру.
Отто Рюкле приехал из Маастрихта, где вел дела производителя строительных смесей, в Россию, чтобы попробовать освоить новый для себя рынок. Компания Валерия Панкратовича привлекла его внимание своим масштабом и возможностями. Поэтому Отто через знакомых добился встречи с хозяином компании и был приглашен на официальный прием. Это был моложавый мужчина лет за пятьдесят, в прекрасно сидящем на нем сером костюме, и с манерами европейского аристократа. Его появление произвело фурор среди постоянных посетителей приемов, и вокруг голландского гостя была целая толпа любопытных.
Отто любезно согласился с предложением Валерия Панкратовича выйти покурить и побеседовать в менее формальной обстановке. В качестве переводчика присутствовал личный референт Рюкле – некий Марк, обладатель крайне невзрачной внешности. Но русским языком он владел блестяще и без труда переводил даже сложные для иностранцев обороты и фразеологизмы. Ада через микрофон в петличке костюма отца, замаскированный бутоном цветущей розы, внимательно слушала беседу мужчин.
Когда встреча закончилась, Валерий Панкратович предложил гостю присоединиться к ужину, который должен был начаться с минуты на минуту. Сам пошел в потайной кабинет, откуда дочь прослушивала все переговоры.
–Что ты думаешь про Отто? – повторил он свой вопрос. Девушка задумчиво поскребла подбородок. Мужчина знал этот жест – он делал то же самое, если испытывал сомнение в чем-то.
–Я бы на твоем месте не торопила события, – медленно проговорила Ада. —Его переводчик несколько раз сказал, что надо присмотреться к другой компании, у которой более стабильные показатели на рынке. Его беспокоит, что у нас в последнее время были проблемы с реализацией акций.
–Пусть не переживает, – усмехнулся мужчина. —Я бы тоже не стал бежать сломя голову неизвестно к кому. Сегодня отправил запрос одному знакомому в Голландии, завтра утром получу полное досье на этого Отто. Вроде выглядит неплохо, но все равно, в нем что-то есть, что я не могу понять. А когда я чего-то не понимаю, это означает одно – где-то может быть засада. Проверено не раз.
–Да ладно, пап, ты же за километр учуешь, если что-то не так, – ответила девушка и подсела к отцу поближе. – Почему мне не везет с мужчинами? Я не могу найти такого, как ты. Чтобы он был таким же умным, заботливым и чутким.
Валерий Панкратович усмехнулся:
–Проблемы с Лешей? А я ведь говорил, что…
–Да я помню, – Ада взяла его руку в свои ладони и прижалась щекой к ней. – Пап, ты думаешь про маму? Уже столько лет прошло, а я не могу привыкнуть к мысли, что она не с нами. Тебе ее тоже не хватает?
–Каждый день, – хрипло ответил мужчина и поднялся с места. Отошел к окну и посмотрел оттуда на открывающийся с высоты вид. Но Аду встревожило выражение его лица -на нем была незнакомая прежде жесткость, даже жестокость. – Лиле всегда нравилось это место. Она обожала смотреть на закат из этого здания. Говорила, что весь город как на ладони и она держит солнце в своих руках…
Ада замолчала и подошла к отцу, но не стала его обнимать. Как ей было хорошо просто от осознания того, что он рядом, и она никогда не будет одна…
Девушка выросла в семье, в которой любовь между ее членами была видна невооруженным глазом. Аде было восемь лет, когда она осталась без мамы, но она всегда помнила, с какой нежностью родители относились к ней и друг другу. Отец с утра привозил любимые мамины рогалики с маком и корицей, заваривал ароматный кофе, а дочери готовил какао, который она просто обожала. У них было не принято валяться по утрам в постели, потому что у Ады начинались тренировки по верховой езде, куда надо было успеть без опозданий.
Лиля, мать Ады, была невысокой, бледной женщиной хрупкого телосложения. Рядом со своим крепким, рослым супругом, который был старше нее более, чем на десять лет, она выглядела этакой фарфоровой куколкой. Сходство с куклой дополняли пышные белокурые локоны, которые небрежной волной падали ей на плечи, и большие голубые глаза, обрамленные длинными темными ресницами. А какая у нее была улыбка… Ада мечтала, чтобы когда-нибудь, когда она сама станет взрослой, у нее тоже была улыбка, как у мамы – добрая, открытая, слегка мечтательная…
Ада вспоминала, как они втроем выбирались на природу, когда у отца было свободное время. Валерий Панкратович отключал телефон, чтобы никто не мешал ему общаться с семьей. Порой на мужчину находило странное состояние оцепенения, когда он смотрел на жену и дочь, но под пристальным взглядом супруги и веселый смех Ады он приходил в себя и присоединялся к общим играм.
Мама Ады, Лиля, замечательно плавала и хотела дочь отдать в секцию плавания. Однако у девочки сразу не сложились отношения с бассейном. Думая, что вода неглубокая, Ада смело шагнула в бассейн и едва не утонула в первый же день занятий. После часового рева она объявила, что никогда в жизни не переступит порог плавательной секции и слово свое сдержала. Девушка научилась плавать, только когда закончила десятый класс.
А все дело было в том, что ей очень нравился парень из другого класса – Максим, который оценивал девушек по фигуре. У него была своеобразная взрослая фишка – пригласить кандидатку на роль дамы его сердца в бассейн и оценить ее в купальнике и без макияжа.
Зная о таких его особенностях, Ада заставила себя преодолеть страх перед водой и научилась плавать. А поскольку она занималась спортом, то и выглядела в купальном костюме так, что с нее глаз не сводила добрая часть мужского населения в бассейне.
Максим вскоре обратил внимание на стройную красотку из параллельного класса и без долгих разговоров предложил сходить с ним в бассейн. Ада страшно волновалась, что не понравится ему, и перемерила все, что было в ее гардеробной. Ее подруга Лена, учившаяся на класс старше, посмеялась:
–Ты перед кем собралась показывать свои шмотки? Макс у нас такой признанный герой-любовник, что на одежду внимания не обращает. Поэтому и хочет, чтобы ему пришлось по минимуму стараться. Поглядел на фигуру в бикини и доволен, как слон. Потом еще и другим ребятам фотки девчонок показывает.
–Он мне нравится, —ответила Ада. Правда, она не понимала толком, чем он ей нравится. Может, холеная смазливая внешность парня сыграла ему на руку, и он пользовался этим без зазрения совести. А может, просто хотелось понять, что значит встречаться с представителем противоположного пола.
–Если у тебя к нему спортивный интерес, это даже лучше, чем влюбиться в него по уши, – Лена знала, о чем говорит. – Макса хватает от силы на месяц отношений. Потом без предупреждения загоняет контакты в блок и находит себе новую девушку. Так что, если у тебя к нему что-то вроде сердечной привязанности, забудь это раз и навсегда.
Но Аду тянуло к этому ловеласу с немыслимой силой. Она видела несколько раз, как Максим может красиво ухаживать за девушками, и хотела попробовать на себе – каково это быть объектом его внимания. Временами представляла себе, как его лицо оказывается очень близко к ней, как он смотрит на нее полными нежности и восторга глазами… и в такие моменты сердце начинало биться с такой частотой, что становилось тревожно. Почему она так на него реагирует? Может, Лена не права, и ей повезло в таком юном возрасте встретить человека, рядом с которым она готова быть до конца своих дней?
Перед глазами Ады вставали ее отец и мать, которые, взявшись за руки, медленно ходили по берегу реки или моря. Как они вдвоем сидели в беседке в парке и тихо беседовали о чем-то, при этом отец глаз не сводил с супруги.
Ада мечтала о том, чтобы и Максим посмотрел на нее таким же глубоким проникновенным взглядом, в котором отразится вся сила его чувств. Но из школьной истории любви ничего не вышло. Максим после посещения бассейна в компании Ады со скучающим видом сказал ей:
–Думаю, мы не сойдемся характерами. Ты, конечно, красивая и с тобой прикольно общаться, но нам лучше остаться просто знакомыми.
–По…почему? —только и смогла выдавить из себя Ада.
–Почему-то ты хочешь, чтобы я вокруг тебя порхал. А я так не хочу. Я привык, чтобы девчонки за мной сами бегали и спрашивали, что мне нравится.
Ада поняла его с первого раза. Выходит, этот красавчик, которому она была готова отдать свое сердце и в мыслях уже успела создать с ним семью, ничего к ней не испытывает. И никогда не испытывал, потому что привык, чтобы девушки бились за его внимание. А он бы только смотрел и оценивал силу их стараний.
–Ну что, как прошло свидание в бассейне? —позвонила Лена на следующий день. Ада беспристрастным тоном ответила:
–Волшебно. Оказывается, я ему не подхожу, потому что принцессой хочет быть он. Максимушка не привык, что принцесса – это девушка. Такое ощущение, что я ходила на кастинг для рекламы туалетной бумаги и именно для исполнения ее роли.
–Вот это сравнение, – захохотала Лена. – Но, если честно, на что ты рассчитывала? Я же говорила, что оно у нас жутко капризное создание, а ты слушать не хотела.
–Вот именно, что оно, – усмехнулась Ада. – Да ну на фиг этого Макса, не хочу больше про него слышать. Короче, я завязываю с романтическими увлечениями и настраиваюсь на то, чтобы с нормальными оценками закончить школу и поступить на учебу. Может, в вузе и встречу кого получше.
–То есть ты поступаешь, чтобы найти себе кого-то, а не учиться? – насмешливо спросила Лена.
–Просто я думаю, что там больше шанс встретить человека, с которым будут общие интересы, —ответила Ада.
Она оказалась права. По крайней мере, когда девушка познакомилась с Лешей, учившимся на другом факультете, он был для нее воплощением идеального мужчины, не считая ее собственного отца.
Первые два года обучения молодые люди лишь пересекались на общих поточных лекциях, но на третьем курсе, когда Ада победила в региональном конкурсе по скалолазанию, Леша решился подойти к ней.
–Я подрабатываю промышленным альпинистом, – поделился он с девушкой. – Давно занимаешься?
На вопрос, почему именно этот вид подработки, Леша деловито ответил, что за такую работу очень хорошо платят, потому что хороших специалистов мало.
Позже выяснилось, что Леша умеет ездить верхом.
–Моя мама родом с Алтая. Я был слабым и болезненным, поэтому отец, устав от моих болячек, предложил маме оставить меня у ее родственников на все лето. Я несколько раз падал с лошади, но научился ладить с ней… и в итоге при каждом удобном случае езжу в конноспортивный клуб. За мной закрепили одного жеребца по кличке Факел, и я ухаживаю за ним. Летом на каникулы уезжаю на Алтай, мне скучно и душно в городе. Хочется простора и тишины. Когда скачешь галопом, и вокруг ни одной живой души. Только ты и природа… и необыкновенное чувство свободы…– в глазах Леши горел такой огонь, что Ада даже залюбовалась им.
–Я уже не говорю о том, что перестал болеть. Раз в год, максимум.
Алексей действительно не пропускал по болезни ни одной пары и считался старательным студентом. Он принимал участие в работе кружка самодеятельности, писал сценарии к предстоящим мероприятиям и чувствовал себя среди толпы, как рыба в воде. Но Ада оказалась не такой. А позже, уже после окончания вуза и получения диплома, она поняла, что разница между ней и Лешей слишком уж велика.
И дело было далеко не в материальном благополучии, ведь родители Леши были не бедными людьми. По мере того, как развивались отношения между ним и Адой, парень начал настаивать на том, чтобы девушка начала уделять ему гораздо больше времени. Он хотел, чтобы она слушалась его беспрекословно, не задавала лишних вопросов. Но Ада была другого мнения о своем будущем.
–Леша, ты хоть понимаешь, что ты от меня требуешь? Я не для того поступала, чтобы бросить все на полпути и стать обычной домашней наседкой. Как я буду просто сидеть дома?
–У меня есть своя квартира, батя подсуетился. —ответил парень с легким удивлением. —Нам не нужно будет мыкаться по чужим углам. Просто заселимся после свадьбы и все. Ты сидишь дома, ведешь хозяйство. А я, как положено мужчине, зарабатываю и обеспечиваю семью всем необходимым, что не так?
–Да все не так, —с досадой ответила Ада. —Повторю еще раз – не хочу и не буду домохозяйкой. Я не против вести хозяйство, но ведь я готовить не умею. Много чего могу, но с плитой категорически не дружу.
–Ради семьи и не то научишься делать, —покровительственным тоном проговорил Леша. —Если хочешь, могу маму попросить, чтобы научила тебя. Она у меня готовит не хуже мишленовских поваров. У нас батя поэтому нигде не ужинает, только дома. Потому что не ест ничего из того, что приготовлено другими людьми.
–Знаешь, повар из меня никакой. —вздохнула Ада. – Я даже обычную яичницу не могу приготовить. Она у меня или сырая и бледная, или пересоленная, или сгоревшая. Но…—девушка помедлила, —тебе не кажется, что мы торопим события? Нам еще надо узнать друг друга получше, поработать, мир повидать.
–Хорошо, пусть будет, как ты скажешь, – Леша легко смирился с тем, что Ада пока не торопится замуж. С другой стороны, упускать выгодную партию он не хотел. Поэтому парень решил медленно, но верно, продавливать волю девушки до тех пор, пока она сама не потребует от него жениться.
Проблема была в том, что отцу Ады Леша не понравился. Зрелый мужчина насквозь видел, чем дышит жених, и не стеснялся говорить об этом открыто. Девушка вначале обижалась на его слова, но потом по мере того, как Леша стал чаще говорить о необходимости срочно пожениться, задумалась – почему? Слава богу, отношения между ними зашли не настолько далеко, чтобы жениться по залету. Но Леша в последнее время уже не просил, а практически приказывал выйти за него замуж.
–Странно все это, —высказалась Лена, когда Ада позвонила ей и рассказала про атаки Алексея. – У него там что-то горит, что ли? Почему так срочно? Вы же только в прошлом году получили дипломы, для начала было бы лучше поработать. Отправить жену в декрет дело нехитрое, но как потом ее обеспечивать? Он тебе хоть говорил о своих планах на этот счет?
Аде пришлось признать, что подобные вопросы они еще не обсуждали. И рассказала про свои сомнения по поводу поведения Алексея.
–Понимаешь, он вроде бы правильно себя ведет. Знает, какие цветы я люблю, какая еда мне нравится и многое другое. Но меня напрягает другое. Иногда он выглядит так, как будто хочет что-то сказать мне неприятное, но заставляет себя сдержаться и переключиться на что-то другое.
–Н-да, не самое приятное ощущение, – ответила подруга. —Ты могла бы и проверку боем ему устроить.
–Как это? —удивилась Ада.
–Посмотри, как он будет себя вести, если ты изменишь свое поведение, – усмехнулась Лена. —Вначале веди себя так, как будто он твой единственный свет в окошке, а потом начинай включать задний ход. Милый, сегодня я не хочу ничего делать, давай закажем ужин в доставке.
–Он всегда говорил, что терпеть не может готовую еду, -ответила Ада. —Обещает, что привлечет свою маму, чтобы та научила меня готовить, как мишленовский повар. А я… ну у меня просто душа к этому не лежит. А еще он хочет, чтобы я все бросила и просто ждала его дома. То есть у меня уже не должно быть никаких тренировок ни по какому спорту. Про скалолазание недавно заявил, что не верит в женские навыки и мне вообще-то опасно лазить по скалодрому даже со страховкой. Вдруг сорвусь и покалечусь, как ему тогда быть? И про конный спорт надо забыть, потому что меня могут сбросить. И на лыжную базу мне не стоит ехать на сборы, потому что такой спорт точно не для женщин. Говорит, что ему нужна здоровая жена, а не переломанный во всех местах инвалид. Только у меня такое чувство, что с подобными условиями совместной жизни я буду готова даже быть инвалидом, но не жить по его правилам. Сплошь ограничения…
–Ты же сама была рада, что вы встречаетесь, —заметила Лена. – И куда делся весь восторг?
–Утонул в бытовухе, – ответила мрачно Ада. – Реально, он меня просто утопит, если я соглашусь на его условия. Я буду за мужем не то, что как за каменной стеной, а как в темнице. Мне кажется, он найдет массу поводов, чтобы постепенно замкнуть весь мой мир на нем и только на нем. А я так не хочу…Да и папа сразу сказал, чтобы я была внимательнее с Лешей.
–Твоего папу я знаю, —засмеялась Лена. —У него за столько лет в бизнесе нюх на людей. Серьезно, если он так говорит, может, тебе стоит прислушаться к его словам? Все-таки не чужой тебе человек.
Но прошло немного времени, и для Аделаиды открылась совершенно другая сторона жизни ее родителей…
Глава 2
***
–Ада, ты могла бы подойти в мой кабинет, когда освободишься? – голос отца по телефону показался девушке слегка напряженным.
–Да, закончу примерно через полчаса, —ответила Ада и переключилась на изучение странного документа. Это была медицинская карта, заполненная, судя по датам, давно -прошло не меньше двадцати лет.
Обложка отсутствовала, нигде не значилось имени и данных пациента. Но, по сделанным записям, Ада поняла, что речь, скорее всего, идет о женщине. На момент внесения последней записи в карту пациентке было лет тридцать.
–Что за женщина? Откуда у нас ее карточка? Надо бы у отца спросить, -подумала Ада, продолжая изучать документ. Судя по записям, со здоровьем у пациентки все было в порядке. По крайней мере, чаще всего встречалась запись, что «жалоб нет» или «без особенностей». Но тут внимание девушки привлекла последняя страница, на которой скупым языком было описание человека после сильного физического избиения.
–Многочисленные гематомы в области головы, груди, спины, предплечий. На шее – следы от удушения, – с дрожью прочитала Ада. В воображении девушки встала ужасная картина: неизвестная женщина зверски была избита, не могла ни говорить, ни двигаться. Один глаз не открывался, до такой степени у нее не было живого места на лице.
–Доставлена в клиническую больницу города… отделение реанимации… пробыла две недели… выписана в удовлетворительном состоянии, – на глазах Ады стояли слезы. – Состояние стабилизировалось, пациентка может объясниться жестами… выраженная реакция страха на приближение лиц мужского пола. Рекомендована консультация у психотерапевта/психиатра.
Дальше шло описание того, что несмотря на предпринятые усилия, пациентка скончалась от геморрагического инсульта в день выписки. Смерть была зафиксирована в семь вечера… Дата…
–Не может быть, – на глазах Ады выступили слезы. Дата смерти совпала с днем, когда не стало ее мамы. Девушка помнила, как отец места себе не находил с того дня, когда мама попала в больницу из-за сердечного приступа. Он ездил к ней каждый день, причем мог появиться в палате жены два-три раза за день. Валерий Панкратович так заботился о жене, что почти забыл о дочери, но Ада не винила его. Понимала, что отец больше переживает за Лилю, потому что она всегда, по его словам, была очень слаба.
Девушка помнила, что, за день до того, как заболела мама, отец отправил ее в горнолыжный лагерь, где она провела почти три недели. Валерий Панкратович нанял для дочери лучшего инструктора, и тот с усердием взялся за новую ученицу. Благодаря этим занятиям, Ада получила отличную подготовку и уже могла заниматься самостоятельно. Однако, когда она вернулась домой, узнала ужасные новости.
–Мне было страшно говорить тебе, что маме плохо. Я так боялся потерять твою мать, и это случилось… – на лице мужчины не было никаких эмоций, когда ему позвонили из больницы. Ада сидела в гостиной и читала книгу, когда услышала дикий крик отца и выбежала ему навстречу. У Валерия Панкратовича было перекошенное от избытка эмоций лицо, чем он сильно напугал дочь.
–Папа, что случилось? Почему ты кричал? – испуганно спросила Ада, глядя на отца снизу вверх. Тот с трудом совладал с собой и ответил:
–Давай присядем, дочка… То, что я скажу тебе, может очень сильно ранить. Но ты должна знать, что в нашей жизни случается всякое, в том числе и такое… твоя мама…– его голос прервался, но мужчина заставил себя спокойно докончить начатое, – она ушла навсегда. Больше ее с нами не будет…
Ада помнила тот момент, когда ей показалось, что на нее обрушивается потолок и огромная хрустальная люстра…когда-то ее выбирала мама, а папа подтрунивал, что с такой люстрой им обеспечено звание цыганских баронов.
Сидя за столом и погрузившись в изучение содержания карточки, Ада не заметила, как прошли полчаса. Отец ждет ее и обязательно позвонит, если ему от нее потребуется что-то еще. Но у девушки в голове стоял гул голосов из воспоминаний прошлого…
Ворвался кто-то из отцовской службы безопасности и отрывисто бросил Валерию Панкратовичу:
–Сделали. Управились быстрее, чем рассчитывали.
Отец только показал подбородком в сторону дочери:
–Подробности в моем кабинете. Ни к чему столько говорить, когда у нас горе.
Начальник СБ только взял под козырек и встал навытяжку перед шефом. Ада гордилась, что ее отца так называют. Шеф. Это звучало очень необычно и сильно. Все равно, что «мой командир». Наверное, так и было, ведь папа был командиром для своего бизнеса. Начинал его практически с нуля. Хотя он и сам никогда не обсуждал вопрос, как он нашел средства для открытия компании, как строил ее каждый день и дошел до того, что сейчас она входит в десятку крупнейших строительных компаний Евразии.
Про компанию Валерий Панкратович говорит не любил. Для него работа хоть и была важна, но семью он ставил на первое место. Часто любил вспоминать, как он познакомился с Лилей и добивался ее внимания.
Валерию Панкратовичу было около тридцати, когда в его компанию, начавшую делать первые шаги на рынке недвижимости, пришла новенькая девушка-стажер по имени Лиля. При первом же взгляде на нее мужчина понял, что пропал. Потому что ему показалось, что эти большие небесно-голубые глаза смотрят ему прямо в душу…а терять душу он не хотел. Зато легко смирился с тем, что отныне его сердце принадлежит этой фарфоровой блондинке с тонкой, алебастрово-белой кожей. Лиля напоминала классических мадонн с картин знаменитого художника эпохи Возрождения Рафаэля.
–Я ее про себя так и называл – Мадонна. Один раз обратился, да забыл имя. Назвал Мадонной, она меня не поняла, —поделился как-то отец забавным воспоминанием. – Пришлось выкручиваться. Показал ей чашку из сервиза «Мадонна» и сказал, что она похожа на одну из тех девушек. Лиля поверила или нет, не знаю, но больше на меня не обижалась.
Когда Лиля поняла, что начальник проявляет к ней интерес, то смутилась. Ей казалось, что такого быть не должно и ее осудят, посчитав, что она строит глазки шефу ради выгодной карьеры. Лиля не придумала ничего лучше, как лично пойти в кабинет к Валерию Панкратовичу и сказать:
–Я собираюсь замуж за одного человека. Он очень порядочный, и, когда он вернется, мы поженимся.
–Значит, моим папой мог быть не ты? —Ада широко распахнула глаза, услышав эту часть отцовской истории. Мужчина усмехнулся:
–Откуда такие познания, милая барышня? Ее жених не вернулся, женившись на другой. А я стал сначала хорошим другом, потом – хорошим мужем. Надеюсь, что и как отец я неплох.
–Еще как, – Ада была счастлива, что сидит рядом с любимым отцом и может говорить с ним на любые темы.
Ада не очень хорошо помнила маму и ее родственников. Кажется, у нее был еще дядя Давид, с курчавыми светлыми волосами, но больше она ничего не помнила. К удивлению, дома девушка так и не нашла фотографий мамы и папы вместе. Хотя они, как говорил отец, делали снимки почти каждый день.
–Лиля превратилась в маньяка-фотографа, когда забеременела тобой, – посмеивался Валерий Панкратович. – Она напечатала столько снимков, что я порой боялся, что из-за них нам самим потом негде будет жить. Лишь когда ее не стало, я понял, что она, может быть, чувствовала, что когда-нибудь очень скоро может оставить нас…Люди такие вещи обычно не понимают. Думаю, я бы точно не понял и не поверил, что молодая красивая женщина в самом расцвете сил так рано уйдет…
Как проходили похороны, Ада не помнила. Для нее это осталось в памяти как бесконечная череда людей, лиц которых она даже не видела. Девочка не сводила глаз с закрытого гроба. Позже отец говорил, что у Лили так перекосило лицо от инсульта, что было решено не открывать его, чтобы не пошли разного рода кривотолки.
–Моя Лилечка была красавицей, —вздыхал Валерий Панкратович, – да только не довелось нам вместе увидеть, какой выросла наша девочка. Пусть она с небес смотрит и радуется, что Ада стала для меня настоящей помощницей во всем.
Но однажды Аделаида проснулась от того, что у нее возникло странное ощущение, как будто на нее кто-то смотрит. Девушка вскочила с кровати и включила фонарик на телефоне:
–Кто здесь?
Никого не было. Ада даже включила общее освещение в комнате, чтобы убедиться в этом, и снова легла спать. Но сон не шел, несмотря на попытки считать овец, как когда-то учила ее мама.
Аду нельзя было назвать истеричной или склонной к мистике особой. Но после той ночи у нее появилось стойкое ощущение, что в скором времени что-то произойдет. И первое, что случилось, она нашла непонятную медицинскую карту, которую кто-то небрежно засунул в старую коробку, где отец держал документы, которые сам лично пропускал через шредер.
Девушка не понимала, почему ее понесло в ту комнату, расположенную в самом конце коридора, неподалеку от отцовского кабинета. Туда практически никто не заглядывал, кроме владельца особняка.
Иногда Ада сама собирала бумаги, которые считала уже ненужными, и относила в ту дальнюю комнату. И там уже отец распоряжался этим хламом на свое усмотрение.
Собираясь уходить, девушка споткнулась об ножку стола возле полуоткрытого шкафа. И ей на глаза попалась медкарта, внешний вид которой резко контрастировал со всем остальным содержимым.
Карточка была покрыта толстым слоем пыли, и Ада хотела было просто засунуть ее обратно. Но тут ей в глаза бросилось кое-что другое – большая картонная коробка, крышка которой была сдвинута. В Аде проснулось неведомое до того времени любопытство. Она сдвинула коробку с места и открыла крышку… и там же, под толстым слоем пыли, обнаружила кучу старых фотографий. Часть из них была черно-белой, и на них были изображены люди, которых она никогда не видела и не знала. Зато среди цветных фотокарточек нашлось немало знакомых лиц…
–Странно, —подумала Ада, разглядывая изображения. – Если я правильно все понимаю, это же свадебные фотографии родителей. Только почему у мамы такой вид, словно она вот-вот расплачется? Да и папа выглядит совершенно не похожим на счастливого молодожена. Что у них произошло на свадьбе?
Невеста была совершенно молоденькой, с еще по-детски наивными большими глазами, и казалась куклой на фоне новоиспеченного супруга, едва доставая ему до плеч. Валерий Панкратович стоял под руку с женой и сурово поджимал губы. На другом фото он смотрит на Лилю так, что она почти теряет сознание от страха. Увиденное резко контрастировало с тем, что Ада раньше знала про отношения родителей.
