Kitabı oku: «Всё могут короли»

© Ольга Чернецкая, 2021

* * *

Роман посвящается замечательной, удивительной, проверенной временем подруге Воронковой Л.В. с благодарностью за поддержку в трудные годы и насыщенную жизнь в весёлые времена. Весь роман от первой до последней буквы является выдумкой автора, не следует искать прообразов ни в числе персонажей, ни в виде мест, где разворачиваются события.

Автор благодарит Надежду и Игоря Еремеевых за поддержку, ценные советы, замечания.

«Кофе… то напоминает дым костра, то удив ляет фруктовыми нотами, то пахнет, как новая книга. Сложно уловить и передать словами вкус, но сложнее угадать и сохранить истинную любовь».

Энтони Капелла

Ранним утром, ранней весной на свет появился малыш. Девочка. Просто маленький человечек, очень похожий на резинового пупсика. Человечек без имени. Младенец был плотненьким, розовым, симпатичным и каким-то нагло-радостным. Процесс появления сопровождался ворчанием старой акушерки, поднявшейся на ноги ни свет, ни заря, самым большим желанием которой было выспаться, никуда не идти и ничего не делать.

– Это хорошо, что закричала сразу! – получая удовлетворение от хорошо проделанной работы, сказала она мамаше.

«Поживём – увидим», – подумалось той. Не всегда это хорошо, когда кричат сразу.

– Ой. У неё ушко примято. Счастливой будет! – от души обрадовалась непонятно чему акушерка.

Для девочки мятое ухо – счастье? Да уж…

Планеты в момент появления малышки на свет стремительно приближались друг к другу, перестраивались, менялись местами, сошлись, наконец. Пообщались, договорились. Получилось, на первый взгляд, в общем – то неплохо: Овен, асцендент во Льве, дитя Солнца, Крыса. Девочка, спустя 2 дня, была наречена Ольгой. Имя от «Хельга» – святая и стремящаяся к браку с надёжным и верным мужчиной. Хорошее начало… Ах, да! И ещё примятое ушко.

Ему было уже семь лет, когда на свет появилась Ольга. Для своих семи он был вполне самостоятельным молодым человеком, со своими привычками, мнением и характером. С ушами у него тоже было всё в порядке. Время шло своим чередом, превращая его во взрослого солидного мужчину. В гороскопы и прочее он не верил, надеялся только на себя. Не верил, что планеты, и, уж тем более, какие-то потусторонние силы, могут влиять на поступки, определять судьбу. Он и она были разными. С годами менялись города, где они проживали и работали, менялось окружение, взгляды. Жизнь приносила радости, разочарования, победы, поражения, преподносила много различных сюрпризов. Ольга страдала. Он был разочарован. Именно на этой отметке жизненного пути на них обратили внимание там, наверху…

Дебют
(начало шахматной партии)

Создатель сидел на пышном белом облаке, смотрел вниз на грешную землю и размышлял, расставляя людей во времени и пространстве, подобно фигурам на шахматной доске. Он останавливал взгляд и делал выбор в пользу какого-либо человека. Почему именно этого? Объяснению не поддавалось. Ему нравилось одаривать титулами, продумывать возможные ходы, прокручивать разнообразные финалы. Игра человеческими судьбами завораживала. Маленькая пешка. Возможно, она сумеет дойти до конца, и стать Королевой. Для этого надо быть удачливой и мудрой, что, конечно же, очень непросто, так как правила игры разрешают ей ходить только прямо! А значит, только вперёд! Надо очень постараться, чтобы, вопреки всему, пройти нелёгкий черно-белый путь. Поди, попробуй! А вот – Король. Сильная фигура, солидный, уверенный в себе! А ты попробуй-ка, проживи так, чтобы не проиграть, стать победителем. Для этого нужна мудрость! Можно проиграть, не заметив прохода чужой пешки, или выиграть, сотворив из своей пешки королеву! Всё это Его очень занимало. Возможные варианты игры с участием выбранных фигур его позабавили. Он потирал руки в предвкушении. Игра обещала быть весьма интересной! Игра, которая у людей называется жизнь. И он, и она показались ему сильными, и понравились именно поэтому. Хотя она даже не догадывалась, что обладает силой. Он же, наоборот, считал себя почти всесильным и не понимал, что в этом его слабость. За плечами у каждого из этих людей уже имелся некоторый жизненный опыт, когда Всевышний принял непростое решение: он и она должны встретиться. До этого Он настойчиво, в который уже раз, возвращал каждого из них в некогда пережитые ситуации, подобно тому, как неоднократно бросают в воду, пытаясь научить плавать. Но они повторяли те же ошибки. Утонуть Он им не давал, снова и снова пытался учить. Он хотел (очень хотел!), чтобы они были счастливы. Но это было не в Его власти. Он определял правила. Ходы делали они сами. Только от этого, а значит, от них самих зависело, будут ли они счастливы…

Знакомство
(рассказ Ольги)

Фраппе (холодный эспрессо со льдом и сахаром, взбивается в шейкере).

История знакомства была смешной до неприличия, вернее комично-трагичной. У меня есть любимая подруга по имени Линда, рядом с которой забываются все невзгоды. Она умеет трезво смотреть на вещи и без слов возвращать в спокойную размеренную действительность. Особенно после того, как я в очередной раз умудряюсь попасть в болото переживаний, страданий, и с кислой миной, а зачастую и со слезами (бывает и с соплями), припадаю к её широкой груди, понимая, что без неё меня окончательно засосёт трясина. Так было и на этот раз. Я бежала на новогодние праздники к любимой подруге от очередного разочарования в любви, вызвавшего во мне ненависть ко всему мужскому полу, от душившего меня однообразия, от зимы, похожей на осень из-за непонятной переменчивой погоды. Мы договорились, что она перехватит меня по пути, как только освободится после совещания. Удрать у неё не было возможности, представляли нового «генерального». Я попросила водителя маршрутки высадить меня на выезде из города, на развилке. Стала ждать. Неподалеку топталась какая-то девица, немного, на мой взгляд, вызывающе одетая. Она посмотрела на меня как-то оценивающе и, как мне показалось, даже хмыкнула. Дальше события развивались следующим образом. Сначала притормозила шикарная иномарка, оттуда на меня воззрился молодой человек в тёмных очках. Он внимательно и долго что-то высматривал. Я разозлилась, как в американских крутых фильмах смачно показала ему неприличный жест. Тот опешил, покачал головой и уехал. Чуть позже подъехала другая машина, повторилось почти то же самое. Дяденька постарше, полный, седоватый выглянул и спросил:

– Куда поедем?

– Спасибо. Не нужно меня подвозить. Я договорилась. Меня сейчас заберут, – вежливо ответила я.

– Не подскажете, сколько? – спросил мужчина.

Я деловито посмотрела на часы. Ну, я же не на базаре! Что ещё он может спросить, кроме времени? На часах было 17–25. Я ответила:

– Полшестого!

Мужчина почему-то сильно рассердился, дал по газам, взметнув ледяную пыль и уехал! Всё это меня развеселило. Настроение поднялось, как, впрочем, и самооценка. О, смотри-ка! А я ещё ничего так! Внимания-то сколько! Пожалуй, за какие-то полчаса, больше, чем за целый месяц. От отсутствия внимания со стороны противоположного пола я особенно не страдала, но больше и чаще мне везло на откровенно неоднозначных персон. Те, кому симпатизировала я, улыбались, но от любви не умирали, то ли комплименты экономили, то ли не могли подобрать нужных слов. Некоторые моменты моей «интимной» жизни просто невозможно вычеркнуть из памяти. Вот, к примеру, один эпизод. Шла, задумавшись, с работы, вдруг краем глаза заметила справа какое-то движение. Мужчина неопределённого возраста пытался пристроиться ко мне, то забегая чуть вперёд, то отставая на шаг, другой. Щетина давностью нескольких дней, возможно рассчитанная на придание брутальности, оной не придавала. Я остановилась, осмотрела его с ног до головы. Зрелище не для слабонервных! Он воспринял это как знак внимания, решил рискнуть! Замысловато петляя ногами, обутыми в непонятные сандалии, типа «ботиночки нариман», лихо притормозил – парусом вздулись треники с вытянутыми коленками, запахнул кургузый пиджачок, накинутый видимо в спешке на красную майку-алкоголичку, и… предложил познакомиться. Думаю, для начала, истинная же цель была лишена романтики. Как доктор, поняла сразу – его заметно пошатнувшееся здоровье срочно нуждалось в поправке. Я от неожиданности не смогла вымолвить ни слова. Видимо на моём лице было написано много и красноречиво, потому что он, не дожидаясь ответа, быстро сообразил, что выбор сделан не совсем удачно и взаимностью тут не пахнет, обиженно, но с достоинством бросил:

– Было бы предложено!

Отчалил, как баркас от берегов, покачиваясь на только ему заметных волнах, устремив вдаль полный надежды взгляд. Нет, ну надо же! Какая самооценка! А самомнение! Артур Грэй, блин! Ну, извините, Ассоль сегодня не в духе! Я зашлась в немом негодовании, размахивая руками, отгоняя оставшееся после него «амбре», и стремительно направилась к своему подъезду. На крылечке меня встретил ещё один «воздыхатель» – весёлый сосед, состоящий на учёте у психиатра. Он всегда так искренне радуется жизни, что хочется попросить у него таблеточку. В такт моим энергичным от злости шагам он скандировал: «Ольга! Ольга!». При этом ржал на весь двор и пояснял (бестолковым!), что он – комментатор Дмитрий Губерниев, а я – биатлонистка Ольга Зайцева! Мало того! Бегу на лыжах. Это по асфальту-то!? Ему простительно, он на учёте у психиатра. А я? Эта невольная причастность к миру особенных людей меня добила! Бабушки-болельщицы сидели на скамейке около дома, поджав губы, и смотрели на меня как на аутсайдера. А у меня на финише открылось второе дыхание. Я влетела в квартиру с вопросом:

– Ну и что это было?

Ответа не получила. Там, наверху, видимо испытывают меня на прочность. Нет, скорее всего, там не до меня, занимаются устройством жизни более достойных.

Время между тем шло. Стоять было холодно. Чтобы согреться, я принялась притопывать, похлопывать себя на манер Жени Лукашина из фильма «Ирония судьбы, или с лёгким паром». И почему-то сопровождала это словами из песни: «Всё могут короли, всё могут короли…». Линда не ехала. Я собралась звонить и тут увидела, что чуть поодаль притормозила большая чёрная машина. Подруга недавно купила новую чёрную машину. «Солидно!» – отметила я про себя. Вздохнула с облегчением: «Ну наконец-то!». У меня промелькнула мысль: «А чего она так далеко остановилась?», и, тем не менее, долго не раздумывая, я понеслась к машине. Широко распахнула переднюю дверь, задрала шубку, обнажив колени, забралась на высокую подножку и плюхнулась на переднее сиденье со словами:

– Ну, сколько…?

Предполагался вопрос: «Ну, сколько можно ждать?». Я не закончила фразу. Откинув с головы заснеженный капюшон, краем глаза увидела мужскую руку с дорогими часами. Повернулась, застыла и потеряла дар речи. За рулём сидел незнакомый мужчина. Он был солидный, серьёзный, со вкусом одет. Стёкла его очков сердито блеснули, через них читался полный презрения насмешливый, оценивающий взгляд. Меня буквально подбросило на сидении, и я, ничего больше не успев сказать, вылетела вон, заметив притормозившую недалеко другую чёрную машину. На этот раз я не ошиблась, подъехала Линда. С не меньшим энтузиазмом я влезла к ней в машину, села на переднее сиденье, с силой хлопнула дверью и с чувством сказала:

– Козёл!

– Привет! – Линда поздоровалась и спокойно спросила: – Кто?

– Привет! Мужик! – поздоровалась и ответила я.

– Он что, к тебе приставал? – полюбопытствовала подруга.

– Если бы! – сказала я. – Я к нему!

Линда громко рассмеялась, внимательно посмотрела на меня и сказала:

– Ну ты мать докатилась! Что, всё так плохо?

– Не дождёшься! Так получилось! – не стала я вдаваться в подробности.

– Чего ты так долго? – рассердилась я.

– Ну, извини, работа. Ладно, поехали. Потом расскажешь! – не стала она расспрашивать, а вместо этого весело спросила – Ну что, с корабля на бал?

Надо было поторапливаться, успеть привести в порядок себя и свои мысли. До новогоднего бала оставалось чуть больше часа. Вечер обещал быть нескучным, и это грело душу. Разогнать тоску хотелось поскорее, не откладывая веселье в долгий ящик. Вспоминать конфуз, а уж тем более расписывать во всех красках, не было желания.

Бал-маскарад

Карахильо (кофе с бренди или ромом, иногда с виноградной водкой).

Через два часа при полном параде мы прибыли на корпоративный вечер. Холл гудел, как улей. Весёлые, нарядно одетые гости прибывали и рассаживались за столы. Зал был небольшим, с пушистой ёлкой в центре, от верхушки которой в разные стороны разбегались огоньки гирлянд. Несколько столиков, на восемь персон каждый, стояли по двум сторонам периметра. Большой стол, для самых важных персон, был накрыт вдоль длинной стены так, чтобы сидящим за ним было видно всё происходящее в зале. Наши места были за столом № 1, слева от почётных гостей. Я, уютно расположившись в углу, могла видеть всех сидящих за главным столом, а при желании, если развернуться, и праздничное действо. Настроение было превосходное! Шикарный зал, богатый стол! «Газпром», как-никак. Весёлая знакомая компания, музыка! Вечер начинался просто сказочно. Мы болтали с девчонками о всякой ерунде, просто хихикали и травили разные байки и анекдоты. Линда выглядела смущённой, что было на неё не похоже. Я обратила внимание, что она переглядывается с интересным мужчиной, сидящим за главным столом.

– У-у-у-у! Ну и кто это у нас? Не хочешь рассказать? – шёпотом на ушко спросила я её.

– Что, так заметно? – вопросом на вопрос ответила она.

– Мне? Да! – сказала я.

– Мы по работе связаны, – коротко бросила она.

– Ага. Я именно так и подумала. Это как же надо любить свою работу, чтобы так на коллегу смотреть?! Ну-ну! Мне-то не рассказывай, – не поверила я ей.

– Отстань! – буркнула она.

А я стала бесцеремонно разглядывать этого типа. Интересный мужчина. Волосы темные, с легкой сединой на висках, коротко стриженные, на правой щеке шрам, который ему очень шёл и придавал некий героизм. На нём была чёрная водолазка и тёмно-синий в мелкую клеточку пиджак. Он наклонился и что-то сказал соседу справа. Я перевела взгляд и не поверила своим глазам. О, ужас! За столом рядом со знакомым Линды сидел он, тот самый мужчина, из чёрной машины! Я узнала очки в дорогой оправе, а приглядевшись внимательнее, и часы. Это были его основные приметы, лица при моём внезапном вторжении хорошенько разглядеть мне не удалось. От неожиданности я чуть не поперхнулась. Он поднял глаза, и я ощутила, просто физически ощутила, на себе тяжёлый взгляд! Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Он внимательно рассматривал меня, не веря своим глазам. Я – его, в надежде, что обозналась, всё-таки эпизод был мгновенный! Неужели, и правда это он? Откуда он здесь? В его взгляде читались те же самые вопросы. Может быть, он меня всё-таки не узнает? Декольте не было, такое мужчины не забывают! Из всего, что при огромном желании ему могло запомниться – это мелькнувшие коленки, всё остальное поменялось. Сейчас на мне было чёрное вечернее платье, закрывающее колени. Ну, и чем я могла ему запомниться? В любовь с первого взгляда я с детского сада не верю, значит что-то необычное. Ошарашен!? Точно! Потому и запомнил! Смотрит внимательно. Господи, пронеси! Каким ветром его сюда занесло?! Он был удивлён не меньше, но не столько удивлён, сколько раздражён, как мне показалось. В его глазах было столько презрения, а на лице большими буквами написано: «Ты-то что здесь делаешь?!». Нет, даже больше! Он как будто недоумевал, как это мы могли оказаться практически за одним столом!? Ну, вроде как: «гусь свинье не товарищ». Так и казалось, что сейчас он позовет «товарищей» и меня с позором погонят к поросятам. Гусь, похоже, ещё тот, с него станется! В моей не в меру чувствительной голове на полную мощность заработал генератор идей и сомнений. Что там Ф.М. Достоевский с извечным вопросом!? Озвученная им проблематика – пустяк по сравнению с моей задачкой. Трактат впору писать на тему: «Что делать, или как не свихнуться в некомфортной обстановке?»! Вот ситуация. Хотя, недоумение мужчины можно было понять, наверное. Да, я в его глазах выгляжу как минимум странной, прямо скажем! Нагло, без страха влезла в машину, потом как ошпаренная вылетела, ничего не сказав! Не объяснилась! Не извинилась! Неадекватная барышня! Дальше – больше! Не успел ничего понять, а я опять тут как тут, да ещё и уселась напротив: «Ку-ку! Не ждали?!». Больная на голову, как пить дать! Получается, вроде как преследую его. Может быть, имеет опыт домогательств, поэтому не знает, чего от меня ждать? Вот только не надо на меня так презрительно смотреть! Подумаешь, какие мы нежные! «Женщине простительно всё! Может я замерзла или испугалась? В шоке была, наконец!» – пыталась я хоть как-то мысленно оправдаться перед ним и примирить «враждующие» стороны. Как-то так вырисовывалась картинка в моём больном воображении, вернее, она никак не хотела вырисовываться! И всё-таки, что же делать? Я уставилась в одну точку и сосредоточенно думала.

– Эй! Ты чего? Привидение увидела? – спросила Линда.

– Можно и так сказать! Козла, – промямлила я.

– Ты меня пугаешь! – она пощёлкала пальцами у меня перед носом. – Реакция есть! – сделала вывод и продолжила: – Ты же не пьёшь! А, всё ясно! С работы, с дороги и ничего не ешь. Ты это, давай поешь, а то опьянеешь с шампанского. Хочешь, салатика тебе положу?

Она заботливо положила на мою тарелку какую-то еду и посоветовала:

– Про козла не знаю, но лучше не пей, а то в козлёночка превратишься.

Есть мне расхотелось. Линда моментально почувствовала перемену в моём настроении. Подруга слишком хорошо меня знала.

– Не хочу! Отстань! – на её манер бросила я, думая о своём.

– Т-а-а-к. Пойдём, потанцуем – сказала она и решительно, не дожидаясь согласия, потащила меня в центр зала.

Сопротивляться не имело смысла. Она была права – надо попробовать переключиться. Я честно пыталась отделаться от неприятных мыслей, связанных с непонятной реакцией важного господина, но тщетно! Расслабиться никак не получалось! Я спинным мозгом чувствовала его присутствие. Меня всюду преследовал его колючий взгляд. Он прибивал мои ноги к полу, и я не могла двинуться. Деревянная, как Буратино, я топталась, пытаясь танцевать. Можно было не мучиться, сесть за стол, но тогда оказаться ещё ближе к нему. Колючим был и сам тип. Он словно изучал, оценивал, раздевал. Почувствовала себя лошадью, которую покупают на базаре. Захотелось подойти к нему поближе и широко раскрыть рот. Может, он ещё и зубы проверит?! Я понимала, что раздуваю из мухи слона, но моя мнительность побеждала! Вечер мог быть окончательно испорчен, если ничего не предпринять! Меня злит, когда я чего – то не понимаю или не знаю, как поступить. Ситуация была именно такой. Уходить из-за этого типа и испортить себе праздник, мне очень не хотелось. Просто плюнуть и забыть – не получалось, но и загонять себя в угол – тоже не дело. Я предприняла отчаянную попытку поговорить с собой и договориться, наконец. Хватит уже портить себе жизнь из-за мужиков! Идти по жизни – это как на войне идти по минному полю, а в мирное время – по огороду. Грабли – они везде, а вот наступать на них с завидным постоянством – это уже признак мастерства! «Закрой калитку в огород!» – зло сказала я себе. – «Ты же прекрасно знаешь, там козлы с капустой!». Новый год – самый замечательный праздник, как его встретишь, так весь год и проведёшь! Значит, надо сделать вид, что ничего не было! Вот! Вот оно – решение! Да и что было-то? Я Вас не знаю. Вы меня не знаете! Свидетелей моего ляпа не было! Подруга всегда на моей стороне, а значит, всё к черту (и его матери) и веселимся! На Ваш пригвоздающий взгляд есть гвоздодёр! Он называется – игнор! Я воспрянула духом, решила не замечать незнакомца, действовать строго в соответствии с только что принятой директивой!

Веселье нарастало. Зал праздновал. Народ заряжался позитивом на полную катушку! Заиграла медленная музыка. Я обернулась в поисках Линды, её рядом не оказалось. Её пригласил на танец тот, со шрамом. Кто бы сомневался? Наверное, не всё на работе обсудили. Интригующее начало! Я направилась через зал на своё место. Объявили конкурс.

– А вот и лисичка! – радостно завопил организатор мероприятия, обратив на меня свой не совсем трезвый взгляд.

С чего он так решил, мне до сих пор непонятно. Рыжей никогда не была, я брюнетка. Ну, если только в сценарии значилась лиса – чернобурка? В таком случае чёрное бархатное платье вполне подходило к образу. Я не успела возразить, высказать своё мнение по поводу кандидатуры, мне тут же нацепили лисий хвост и лисью «морду». Ведущий кратко ознакомил нас со сценарием всем известного «Колобка». Я должна была пройтись, вальяжно вильнув хвостом, и произнести: «Я тебя съем!». На пробном прогоне режиссёр сделал мне замечание за плохое перевоплощение и добавил с просительной ноткой:

– Манкости, манкости побольше! – чуть подумал и, видимо, надеясь всё-таки пробудить во мне актрису самым проверенным в актёрской среде способом, попросил своего подручного: – И налейте ей для храбрости что ли.

Как и что тут возразишь!? Творческая личность, постановочный процесс, команда. Хотела попросить заменить Колобка. Какая манкость? Мне вообще есть неохота, а его – тем более! Но надо отдать должное. Кастинг был проведён на высоком профессиональном уровне. Колобка выбрали идеально! Большой, розовый, идеально круглый. Как говорится, легче перепрыгнуть, чем обойти. Красные щёки висели, живот выпирал, угрожающе нависая над ремнём брюк, так и казалось, что его вот-вот разорвёт в клочья! Бабушка постаралась. Большой колобок получился, не сожрать и впятером – подавишься, но я должна была! Слово режиссёра – закон. Допинг был дружно принят всей труппой. Мой организм принял его с тройной радостью: для манкости, для храбрости, и чтобы не подавиться. Хотите соблазна? Вы его получите! Неловкость от присутствия незнакомца как-то нивелировалась! Появилась опасная лихость! Представление между тем началось. Покатился Колобок, своими округлостями отбился от зверья и двинулся ко мне! Я начала немного волноваться! Колобок, широко раскинув ручищи, улыбался и приближался. Режиссёр вытолкал меня к нему навстречу и сжатым кулаком погрозил: «Не подведи!» Я, не в меру ответственная, быстро вошла в роль. Вальяжно, игнорируя Колобка, активно работая хвостом, прошлась вокруг ёлочки, соблазнительно огляделась в поисках жертвы. Женщины напряглись! Мужчины оживились! Вырулила на центр, поближе к Колобку, выдохнула, округлила грудь. Ещё раз медленно махнула хвостом, при этом выразительно вильнув местом, откуда он растёт, облизнулась и томно сказала:

– Я тебя сейчас буду медленно раздевать, а потом съем!

Схватила Колобка за галстук, закатила глазки, сложила губки рыбкой и решительно потянула на себя. Такая интерпретация сказки оказалась неожиданностью для Колобка. Он опешил от моей наглости и начал активно сопротивляться! Не на ту нарвался! Не так-то просто было вырваться из цепких лисьих лапок. Галстук, как лассо, надёжно удерживал Колобка. Тот начал багроветь. Супруга Колобка поспешила на помощь. Совместными усилиями с помощью ведущего и всех задействованных зверей, под хохот зала, Колобка отбили (вопреки сценарию!). Жена Колобка отбивалась от меня моим же хвостом! Народу премьера понравилась! Я получила приз за лучшую женскую роль. Бутылка шампанского была ничто по сравнению с успехом! Успех надо было отметить. Мы маленькой компанией продолжили веселье за своим столиком. К своему несказанному удовольствию заметила, что гостей за главным столом не было. Ну и правильно! Вы же из другой «песочницы». Хотя жаль, момент моей славы пропустили. Свет в зале притушили, заиграла медленная музыка. Линда загадочно улыбалась, выглядела счастливой. Сгорая от любопытства, я повернулась к ней, чтобы продолжить расспрос, но не успела.

– Разрешите? – услышала я.

Не удивилась нисколечко. С такой лисой захочется многим потанцевать! Обернулась и увидела мужчину из чёрной машины. Не смутилась. На этой стадии вечера я уже не стеснялась. Главное сейчас, не пропустить момент, когда на пике моего праздника стесняться начнут другие! Градус веселья вкупе с другими градусами, плюс успех в кинематографе просто окрыляли меня! Более того, я даже обрадовалась, настроилась благодушно. Вот и хорошо, вот и шанс, чтобы объясниться и извиниться. Мы пошли танцевать. Мужчина начал разговор:

– Вы были неподражаемы в роли Лисы!

– Ну что Вы! Вы мне льстите! – довольно проворковала я.

– Привыкли играть? – продолжил он.

Стёкла его очков холодно блеснули. Я посмотрела на него. Глаза были серьёзными и сердитыми, даже злыми. Что это с ним? Интонация, с которой он произнёс последнюю фразу, на лёгкую дружескую беседу не тянула. Меня как будто окатили холодной водой. Захотелось защищаться. Желание извиняться пропало. Да, собственно, за что? Подумаешь, ошиблась машиной. И что теперь? Что он о себе возомнил? Он наклонился ближе к моему уху и спросил:

– Вам действительно нравится то, чем Вы занимаетесь?

Сбитая с толку его вопросами, я окончательно перестала что – либо соображать. Инстинкт защиты сработал, и, недолго думая, я брякнула первое, что пришло в голову.

– Вся наша жизнь – игра! – медленно произнесла я банальную фразу.

Меня мучил вопрос: «Чего он так злится? Может, не угодила кому-то из его приближённых?» – пыталась я найти хоть какое-то объяснение его поведению. Работу свою я обожала. Меня любили пациенты и ценили в коллективе. Я произнесла пламенную речь:

– Да! Мне нравится! Когда человек занимается тем, что ему нравится, он по-настоящему счастлив! А если он делает счастливыми людей, которые к нему обращаются, то вдвойне! Я с удовольствием занимаюсь своим любимым делом!

– А сколько всё-таки? – поинтересовался он.

В голове моей ещё больше всё запуталось. Этот вопрос показался мне бестактным. Я – частнопрактикующий врач, но откуда он знает? Справки навёл? Больной? На консультацию хочет записаться? Поэтому на танец пригласил. Такая цыганочка с выходом, нет, лучше с подходом! Я стала соображать. Соображала надо сказать плохо! Мне это не очень удавалось. Я никак не могла сосредоточиться. Вопрос часто задаваемый, ухо не режет, но сейчас он был задан как-то совсем не к месту! Да и задавал он его совсем неподобающим тоном. А! Ну да! Я начала медленно прокручивать в голове его слова, выделила главное – деньги. Деньги! Ну, конечно! Такие люди ни о чём, кроме денег (неважно чужих или своих) думать не могут. А с какой стати он мои деньги считает?! Я была на взводе! Чтобы успокоиться, остановилась, при этом покачнулась и наступила ему на ногу. Он придержал меня, насмешливо посмотрел в глаза, видимо приняв это за какую-то игру. Детский сад! Кошки-мышки какие-то, ей богу! Ну играть, так играть! Допинг второй волной, чуть запоздало, дал о себе знать ударом в голову. Нокдаун! Я заставила себя загадочно улыбнуться и произнесла, как мне показалось на тот момент, с достоинством:

– Платят очень хорошо!

Но и этого мне показалось мало! Актриса, блин, недоделанная! «Да! Зарабатывать умею. Не столько, конечно, как Вы, но ровно столько, чтобы уважать себя! – мысленно беседовала я с ним. – А вообще, не надо делать из меня дуру, когда надо, я сама прикинусь. Я же всё-таки женщина, обладающая навыками психотерапевта, медицинский институт за плечами, со стажем работы не один год!». Гордость распирала, и я с пафосом выдала:

– Я стою очень, очень дорого!

В эти слова я вложила всё, что было можно и даже нельзя, тем самым пытаясь за уши подтянуть себя до его уровня состоятельности, не подумав о двусмысленности сказанного. Придёт же такое в голову! В трезвую вряд ли. Для меня в обычной жизни это не имеет никакого значения. Мы вращаемся на разных «орбитах», вопреки всем законам вдруг оказались на одной, то ли он сошёл (снизошёл!) со своей, то ли меня непонятно как занесло на чужую! Надо было решить, что дальше? Вращаться или вылететь? Я почему-то связала его пренебрежение именно с «ценовым» представлением о себе и по этой причине на «этикетке» нагло приписала несколько нолей! Вот он – пропуск в мир Вам подобных. А что? Я что, ничего не стою? Принятый на голодный желудок алкоголь, помноженный на оскорблённое самолюбие, убил наповал страх, придал мне уверенности в себе! Артистизм просто зашкаливал! Недоношенная, зачатая в пьяном состоянии мысль, рождённая в муках сомнений, с трудом выбравшаяся из мозговых извилин обрела словесную форму. Ответ был этаким коктейлем из ненависти, возмущения, превосходства и ещё непонятно чего. А сверху украшение – хамская пьяная вишенка! Для пикантности. Я презрительно фыркнула и выдала:

– 1000!…за час!

Вот, нате Вам! Стоимость приёма на самом деле была 1000 рублей. Эта цифра и всплыла в моей голове. Он неопределённо хмыкнул и деланно спросил:

– Долларов?

Слово было воспринято моей головой на тот момент как хорошая идея. Остапа понесло… «Ну, а почему бы и нет?» – пронеслась галопом бешеная мысль, на ходу сбивая все остальные, более разумные. Я сделала бесстрастной свою физиономию и, довольная собственной наглостью, уверенно произнесла:

– Ну, не рублей же!

– Ну Вы даёте! – возмутился он не совсем искренне и добавил. – Даже по московским меркам – это круто!

– Минуточку! – язык у меня заплетался. – Ничего и никому я не даю! – возмущённо возразила я и поводила пальцем перед его носом.

– Ну, это как сказать! – не согласился он.

– Вы же джентльмен! Выбирайте, пожалуйста, выражения! Здесь Вам не Москва! – укоризненно, как педагог с большим стажем, произнесла я и добавила. – Не нравится, поезжайте в свою Москву!

При этом указала ему жестом на дверь! Коньяк в паре с шампанским исполняли страстное головокружительное танго. Допинг с некоторым опозданием продолжал раскрепощать меня дальше. Я пропускала удары один за другим! Голова шла кругом, контроль ослабевал, до нокаута было совсем близко!

– Вы правы! Это не Москва. Я сегодня уже успел убедиться, и не раз, скромность – не Ваш конёк! Ваше поведение, Ваши манеры не вписываются ни в какие рамки, – как будто отчитывал он меня.

Я дерзко взглянула на него и, мне показалось, что всё происходящее его одновременно и забавляет, и злит. Мало того, он с плохо скрываемым интересом разглядывал меня. Непонятно откуда вдруг взявшиеся страсти раскалились до предела. Поведение ему моё не нравится! Мы гимназиев не кончали, извините-с! Я была готова послать его далеко и надолго, и не совсем вежливо. Хорошо, что музыка кончилась. И хорошо, что танец закончился рядом с нашим столом, провожать меня не пришлось. Мы решительно, по-английски, разошлись в разные углы «ринга». Мне послышалось, что он крикнул: «Я пришлю секунданта!» Я сняла с руки воображаемую перчатку и швырнула ему вслед. Вздохнула с облегчением и гордо бухнулась на своё место за столом. Я считала себя победительницей! Не дала себя в обиду такому монстру, достойно держала оборону! Нет, ну какой же всё-таки злой и противный тип! Сколько шума на пустом месте! Да чтобы я ещё раз вот так неосторожно села в чужую машину!? Вот уж поистине: «не в свои сани не садись!». Потом не выберешься… или не оберёшься!? Подруга поймала на лету мысленно брошенную мной перчатку, встревоженно посмотрела на меня: