Kitabı oku: «Откровенные записки»

От автора.

Дорогие читатели!

Спасибо всем, кто открыл данный роман, чтобы прочесть его и особенно тем, для кого он не первый из моего творчества.

Поскольку действие романа происходит заграницей, а некоторые его герои – иностранцы, и общение отчасти происходит на английском языке, я буду сразу же в тексте описывать его уже в русском переводе, чтобы не загромождать книгу бесконечными сносками, потому что именно это меня порой очень отвлекает в процессе чтения других книг.

Глава 1. Орли

Я стояла в женском туалете и отчаянно пыталась оттереть жирное пятно со своих льняных брюк светло-серого цвета. Да уж, скорее всего, вывести его в таких условиях было и думать нечего. Но почему именно в тот день, когда мне хотелось, чтобы всё прошло идеально, всё складывалось максимально не так?!

На полу виднелись какие-то грязные разводы, навевающие вселенскую тоску, из-за чего мне поскорее хотелось выйти отсюда. Однако само здание аэропорта было очень светлым, чистым и на удивление пустым. Я подумала, что в будущем, когда я буду снова прилетать в Париж (а я была уверена, что этот раз далеко не последний), то выбирать пунктом прилёта буду именно аэропорт Орли¹. Позже, когда я увидела уже очень многое в городе огней, я всё равно вспоминала, что моим первым парижским впечатлением были эти грязные полы в туалете, и ничего не могла с собой поделать. Хотя, Орли, это ещё даже не Париж.

В самолёте, пока я наслаждалась бутербродом с форелью, последняя успешно соскользнула на мои брюки. Я громко и нецензурно выругалась, но надеюсь, что из-за шума двигателей этого никто не услышал. Мой сосед по креслу спал. Я положила на брюки стопку сухих салфеток, это немного помогло: пятно поблекло, но всё равно было слишком очевидным. Поэтому по прилёту, сразу после прохождения таможни я проследовала в дамскую комнату в попытке сделать что-то ещё, но безуспешно.

В этот день я вообще была максимально неловкой, то ли из-за предстоящей встречи с городом мечты, то ли из-за общего волнения новой надвигающейся жизни, то ли из-за бессонницы, которая стала мучить меня в слишком раннем возрасте. В любом случае, спала я сегодня отвратительно, можно даже сказать, что практически не сомкнула глаз. Поэтому сейчас после перелёта у меня жутко болела голова, и мне просто хотелось поскорее добраться до отеля. Но я понимала, что первое свидание с Парижем может быть только одно. Оно уже, определённо, было испорчено пятном и головной болью, но что поделать? Конечно, Париж я представляла себе высокомерным городом, в который нельзя войти в брюках с жирным пятном, иначе наши отношения рискуют не задаться с самого начала. Так, стоп! Что за ерунда в моей голове?

Получив багаж, я вышла из здания и оказалась на большой парковке. Вдалеке ровными рядами стояли чёрные машины со значками такси. Они-то мне и были нужны. Тёмнокожий водитель вежливо поздоровался со мной и помог уложить чемоданы в багажник. Я плюхнулась на заднее сидение и уставилась в окно. Пока смотреть было особо не на что, потому что мы ехали по парковке аэропорта, а они во всех городах и странах (во всяком случае, в тех, где мне удалось побывать) выглядели примерно одинаково.

Зачем я сюда приехала? Начну издалека. Меня зовут Ольга, мне двадцать пять лет, за плечами один брак, одно высшее юридическое образование, несколько друзей и два чемодана вещей, в которые уместились последние годы моей жизни. Не так уж и много, если подумать. Но и не мало. Бог наделил меня симпатичным интерфейсом, мозгами, способными критически мыслить и вольной интерпретацией происходящих событий. Несколько месяцев назад я поняла, что состою в браке с человеком, которого не люблю, работаю на работе, которую просто терпеть не могу, и в жизни нужно было срочно что-то менять. Я уволилась, развелась и купила билет в один конец. Звучит просто, однако, на деле всё было не совсем так. Дело в том, что в жизни каждой женщины (а, может быть, и мужчины тоже) рано или поздно наступает стадия, когда ей надоедает притворяться тем, кем она не является на самом деле: хорошей женой, прилежной сотрудницей, профессиональным юристом и так далее. Я больше не хотела сидеть в кабинете директора и, одёргивая пиджак, цитировать очередную статью и упиваться ощущением, что делаю головокружительную карьеру. Мне не хотелось больше часами томиться в коридорах судов, где я боялась даже присесть, потому что вокруг был такой контингент, что мне казалось можно подхватить сифилис, просто присев на скамейку.

Да, должность корпоративного юриста неплохо тешила моё самолюбие: она давала мне осознание того, как много я значу, ведь взрослые дяди в дорогих костюмах принимали важные решения для своего бизнеса, основываясь на моих советах. Но потом я поняла, что больше не нуждаюсь в этом ощущении: то ли я повзрослела, то ли произошло что-то ещё. Однако у меня больше не было потребности подтверждать свою значимость таким образом. Может быть, я просто пересмотрела значение этого слова в своей жизни. Хочу ли я ежедневно изучать законы, которые абсолютно мне неинтересны и тратить на это бо́льшую часть своего времени, чтобы ощущать себя важной? Нет. Хочу ли я притворяться хорошей женой, иногда делать вид, что с любовью готовлю ужин, хотя, если честно, мне просто хочется полежать на диване с книжкой? Нет. Зачем я это делала? Зачем тратила на это время? Что бы выглядеть успешной в глазах матери и бабушки? Чтобы получить брак, как подтверждение того, что меня любят, а, значит, я – классная? В моей жизни пришёл период, когда я больше не нуждалась в этих подтверждениях. И пришёл он рано (ведь двадцать пять лет – это не так много), чему я была несказанно рада. Я понятия не имела, что мне делать дальше, но было точно ясно что делать и кем быть я больше не желаю. А это уже немало. Поэтому я решила, что самым лучшим развитием событий моей дальнейшей жизни будет кардинальная смена обстановки.

Ах да, если вас интересует финансовая сторона вопроса, то бабушка мне в наследство оставила свою квартиру, и я решила инвестировать её в качество своей жизни. Да, возможно, кто-то назовёт это транжирством и прожиганием этой самой жизни, а также нерациональной тратой денег и бла-бла-бла… Но мне хотелось наконец жить нерационально. Не ходить по расписанию на работу, не откладывать деньги на какую-нибудь разумную цель вроде своего бизнеса или расширения жилой площади, в которой я кстати нуждалась. У меня были проблемы поважнее: я хотела стать собой. Я хотела понять: кто я и чего хочу на самом деле, и в профессиональном, и в личном плане. О каком открытии бизнеса может идти речь, если я даже не представляю чем бы мне хотелось заниматься? Перспектива повторить ошибку, как в случае с юридическим образованием, мне совершенно не нравилась. Поэтому я просто решила дать себе перерыв, и не как на работе, двухнедельный отпуск, за который ты должна успеть отдохнуть, выполнить все свои обыденные дела и подумать о жизни. Нет, я решила дать себе столько времени, сколько потребуется. Пока не закончатся деньги, разумеется.

Почему же именно Париж? Тут есть несколько причин. Конечно, ехать в Париж – это клише. А клише я не любила, хотя они и достаточно активно встречались в моей жизни. Но вместе сложились несколько обстоятельств, и поэтому у меня даже не было сомнений, что я полечу именно в этот город. Во всяком случае, начну с него.

Итак, причина первая – это классика. Я считала, что увидеть Париж должен каждый, разумеется, это величественный город с историей, но здесь я не буду углубляться, вы и сами всё знаете. Я считала, что увидеть Париж – это такая база, которая должна лечь в основу других моих путешествий.

Причина вторая: в юности я мечтала стать манекенщицей, и, конечно, мечтала сюда попасть. Ведь это столица моды! Мечты о такой карьере так и остались мечтами, но мне хотелось порадовать семнадцатилетнюю девочку внутри себя и наконец показать ей этот город.

Причина третья: несколько лет назад я побывала в Ницце, приезжала туда со своим бывшим, и поняла, что Франция мне очень нравится. Меня пленила эта страна, в которой было всё: культура в изобилии, горы, море, вкусная еда (очень много вкусной еды!), невероятное вино и красота повсюду. А что ещё нужно для хорошего отдыха?

Причина четвёртая: в ту поездку я познакомилась с Николь – девушкой, которая работала продавщицей мороженого на Лазурном побережье. Наше общение заняло буквально пятнадцать минут, но навсегда осталось в моей памяти. Я дала ей адрес своей электронной почты и к моему огромному удивлению, она мне написала. Мы немного пообщались, и, как несложно догадаться, наше общение сошло на нет. Но в процессе планирования своего путешествия (с городом я тогда ещё не определилась), я решила написать Николь. В Европе у меня вообще не было никого из знакомых, и Николь была тоненькой ниточкой, за которую я могла зацепиться в попытке найти там хоть одно знакомое лицо. Николь быстро мне ответила и сообщила, что вышла замуж за француза и живёт в Париже. Она также с лёгкостью пригласила меня посетить этот город и даже пообещала его показать. Кроме того, у неё с Клодом (так звали её мужа) была собственная кулинарная школа, и они помогли мне с оформлением учебной визы (как более долгосрочной по сравнению с туристической). Я не любила готовить, точнее, не любила тратить на это время. Но французской кухней мне почему-то хотелось заняться. Всё-таки она является объектом охраны ЮНЕСКО. Кроме того, мне же нужно будет заниматься чем-то, кроме ежедневного праздного сидения на террасах с чашкой кофе? Так выбор города был завершён окончательно.

Из аэропорта я ехала по шоссе, которое ничем особо не отличалось от тех, что были у меня на родине, а потом по тоннелю, освещённому тёплыми оранжевыми огнями.

– Откуда ты? – спросил меня водитель.

– Из России, – ответила я и была втайне рада, что он не понял это по моему внешнему виду. Обычно за границей меня жутко раздражал тот факт, что местные, и не только они, с лёгкостью узнают во мне россиянку. Нет, я совершенно не стыдилась этого. Я гордилась своим происхождением, но мне было неприятно, словно меня вот так без труда «раскусили». Хотя, из этого правила были и исключения: несколько раз меня принимали за француженку (а вот и ещё один повод приехать во Францию). Я в тайне безумно гордилась этим, ведь всем известно, что француженки славятся своей утончённостью и элегантностью.

– Страна Путина, – сказал он и рассмеялся.

Я пожала плечами. Конечно, он этого не увидел, поскольку я сидела на заднем сидении, но обсуждать политику мне точно не хотелось. Хотя, в Европе я часто замечала такое желание от разных людей. Да и я не была экспертом в подобных вопросах, и терпеть не могла, когда люди рассуждают о вещах, в которых не разбираются. А в политике я не разбиралась, и уж точно не собиралась строить из себя знатока на основании нескольких видео-роликов, просмотренных в интернете.

Водитель продолжал улыбаться, и мне казалось, что у него в голове созрела новая шутка, которую он сам оценил по достоинству, но решил не делиться со мной то ли из-за политических соображений, то ли боялся, что я не пойму её из-за языкового барьера.

На родине я всегда старалась избегать разговоров с таксистами. Нет, не подумайте, что я сноб и имею что-то против людей этой профессии. Напротив, я иногда даже подумывала подрабатывать таким образом, поскольку любила кататься по городу, но мысль о том, что каждый раз со мной в машине будет находиться незнакомый человек, быстро отрезвляла меня. Так почему же я не разговаривала с водителями такси? Я просто не видела в этом смысла. Ну вот, скажите мне, что изменится, если двое абсолютно некомпетентных людей (я и водитель) будем обсуждать политику? Правильно, ничего. Так стоит ли тратить на это время? А по моим наблюдениям политическая тема с большим отрывом лидировала в рейтинге обсуждений у людей этой профессии. С опытом бывалой пассажирки я стала садиться на заднее сидение (хотя, вообще я больше любила ездить спереди из-за лучшего обзора), но даже это не помогало. Я притворялась спящей, мёртвой, но и это в большинстве случаев не срабатывало. Водитель бросал какую-нибудь затравливающую фразу, на тысячу раз отрепетированную на других пассажирах, пытаясь меня заинтриговать, но я молчала, что давалось мне с огромным трудом, ведь меня воспитывали в лучших традициях любезного человека. Я сжимала губы, понимая, что дав слабину и ответив светской и ничего не значащей репликой, я дам ему зелёный свет и дальнейшей беседы будет не миновать.

Сейчас же я была в замешательстве. Вообще я была готова пообщаться с водителем, потому что это был первый человек, которого я встретила в Париже, и таким образом мне хотелось начать знакомиться с городом. Но я никак не ожидала, что здесь политическая тема у таксистов пользуется такой же популярностью. Я исподтишка посмотрела на него, он перестал улыбаться, взял мандарин, который лежал на соседнем от него сидении и любезно протянул мне:

– Угощайся! – и я с удовольствием принялась за фрукт. Такого в такси мне ещё не предлагали! А Париж мне, определённо, нравится!

Тем временем за окном начал появляться город.

Глава 2. Париж

Я забронировала номер в отеле двенадцатого округа Парижа – Берси, в котором жила Николь, чтобы быть поближе к ней. Кроме того, она сообщила, что район «исключительно парижский», что означало, отсутствие толп туристов, киосков с магнитами, а цены там были существенно ниже, чем в центре. Такой расклад меня вполне устроил. На последующие несколько месяцев именно Берси стал моим настоящим домом: здесь находился отель, куда я сейчас направлялась, а также жилище, в котором я стану жить позже, и кулинарная школа, где я планировала учиться. Здесь было всё, что нужно: куча атмосферных парижских кафе с жёлтыми лампочками и обогревателями на улицах, которые пытались согреть клиентов этой поздней и жутко холодной весной; булочные на каждом шагу, которые здесь мелодично именовались «буланжери»; и, конечно, цветочные лавочки, стоявшие на улицах с такой же периодичностью, как и буланжери, но издавали совсем другие, хоть и не менее приятные, ароматы. В ведёрках были аккуратно расставлены розы всех оттенков и зарождающиеся, идеально круглые, бутоны пионов. В каждом ведёрке стояла крошечная табличка, на которой мелом была написана цена цветка. Ничто не могло выглядеть более очаровательным. Я была тронута этим до глубины души. Я понимала, что начинаю влюбляться. Влюбиться в Париж было таким банальным, что мне хотелось отрицать это. Я никогда не любила быть как все. Самое страшное для меня было, если кто-то, пытаясь меня характеризовать, сказал бы: «Она обычная, такая же, как большинство!».

Исходя из нежелания «быть как все» я не носила юбки-плиссе, в которые сейчас были одеты чуть ли не все девушки мира, несмотря на свою симпатию к данной модели юбок. В школе я никогда не влюблялась в «того парня из десятого «Б»», в которого были влюблены все остальные девчонки, потому что так было модно. Я всем назло влюбилась в самого неподходящего кандидата, который меньше всего подходил на эту роль: у него пахло изо рта, была одна-единственная рубашка, которую он, скорее всего, никогда не стирал, а ещё он не мог связать даже два слова. Но я была одна в него влюблена и безумно гордилась собой за это. Мне льстил тот факт, что я не поддалась стадному инстинкту и «тот парень из десятого «Б»» был для меня просто парнем, хотя от него безумно вкусно пахло, он был душой компании и конечно имел кучу свежевыстиранной и отглаженной одежды. Париж был для меня как тот самый парень – нравился всем, и это было банально, но я влюбилась, хотя пока не была готова себе в этом признаться. Безусловно, Париж был интереснее и многогранней, потому что его интересовали не только все девчонки из параллельных классов и футбол, но и много других жизненных аспектов.

Жизнь – вот каким словом я бы описала Париж. Жизнь во всех её проявлениях. Она чувствуется здесь, когда ты просто идёшь по улице, потому что перед тобой шагает девушка, оставляя за собой аромат, который больше не встретишь нигде, ведь она купила его не в обычном косметическом супермаркете, а в уютном, но с первого взгляда неприметном, уголке, который находится на пересечении каких-нибудь крошечных парижских улиц прямо в центре, и о нём знают только вот такие любительницы хорошего парфюма. Этот запах сливается воедино с его обладательницей, так, словно создавался специально для неё. Ну конечно, ведь с её безупречным вкусом она не могла подобрать себе иного. Но её безупречность заключается не том, что сумка идеально сочетается с одеждой и туфлями, нет. Её безупречность в том, что она знает чего хочет: какой аромат туалетной воды, какой сорт вина и какого мужчину рядом. Хотя, по поводу мужчины она как раз не уверена. Потому что слишком молода для такого серьёзного решения.

Затем ты идёшь по бульвару мимо очередного кафе (здесь их миллион, но ни одно из них не похоже на другое, и своё любимое ты точно узнаешь из тысячи), и видишь, что, несмотря на жуткий холод, люди всё равно сидят на веранде, они по-прежнему пьют кофе из своих крошечных чашечек и не берут его с собой, чтобы выпить по пути к метро. Здесь это не популярно. Жизнь слишком коротка, чтобы пить кофе на ходу. Гораздо приятнее это сделать за утренней газетой. Да, я часто видела в Париже людей с газетами и книгами. Они могут держать потрёпанный томик в руках, который читают в метро и за чашкой кофе. Они умеют наслаждаться. Здесь важен сам процесс, и это касается не только кофе и чтения.

Ты идёшь дальше. Снова встречаешь девушку. На этот раз на велосипеде. Она изящно управляет им в туфлях на небольших каблуках и одной рукой держит телефон возле уха. Она смеётся и назначает свидание на сегодняшний вечер. Разумеется, перед свиданием она воспользуется «тем самым ароматом», а после передумает и не придёт на него вовсе. На следующей террасе сидят бабушки, у которых губах красная помада и задорный смех. Красный пигмент слегка вышел за границы губ то ли намеренно, то ли случайно, но это не выглядит вульгарно, это выглядит немного небрежно. Да и никто, кроме меня, не обращает здесь внимания на такую ерунду. Бабули обсуждают свежие сплетни и смакуют свой завтрак, состоящий исключительно из простых углеводов, потому что они не были захвачены модной диетической волной. Их седые волосы небрежно (в такт размазанной помаде) убраны назад, а старомодные сумочки кокетливо лежат на свободном плетёном стульчике. Они флиртуют с молодым коренастым и чем-то недовольным официантом, который постоянно отвлекается на то, что дёргает себя за заусенцы, и им даже в голову не приходит, что этот флирт может вызвать чьё-то недоумение. Что здесь такого?

Автомобиль ехал по широкой зеленой улице, в центре которой проходили трамвайные рельсы. Позже я узнала, что это проспект Домениль. По бокам начали появляться дома с уютными маленькими магазинчиками, овощными лавками, аптеками и булочными на первых этажах (которые в Париже называются нулевыми). Нам навстречу попался трамвайчик, и я сразу же почувствовала себя дома. Ощущения страха перед встречей с Парижем прошёл – город оказался милым, без какого-либо пафоса, и, казалось, что он уже уютно обнимал меня. И да, он был очень красивым. Очень.

Водитель развернулся у одного из цветочных магазинчиков и объявил:

– Приехали! – он вышел, чтобы достать мой багаж, а я сразу же подскочила к цветочной лавке, чтобы вдохнуть аромат. Теперь я по-настоящему вкусила этот город. Он пах пионами и сырым воздухом.

В отеле я зарегистрировалась на стойке и поднялась в свой номер. Разумеется, он был крошечным, как и большинство парижских номеров в бюджетных гостиницах. В небольшом шкафу не поместилась бы и пятая часть моего гардероба. На перекладине убого висело несколько плечиков. Но думать об этом мне сейчас не хотелось. Я была слишком уставшей, чтобы строить какие-то грандиозные планы, но и слишком возбуждённой, чтобы оставаться в номере. Поэтому я быстро приняла душ, надела то, что лежало сверху в чемодане, и отправилась знакомиться с Парижем.

К своему огромному удивлению, я очень быстро разобралась с метро. Меня постоянно пугали им те, кто здесь уже побывал, якобы в Париже оно безумно непонятное и странное. Но мне так не казалось. По моему мнению, оно напоминало женский мозг: изначально всё выглядело очень запутанным и слишком сложным, но стоило только захотеть понять его, как тут же всё становилось простым и очень продуманным. Меня безумно радовал тот факт, что станции по городу располагались чуть ли не через каждые триста метров и сесть в него можно было где угодно. И особенно меня пленили двери, которые нужно было открывать вручную на некоторых видах поездов, дёргая за невероятно милый рычаг.

Я направилась к Триумфальной арке. Именно она казалась мне символом Парижа. Я заскочила в вагон на станции Мишель Бизо, которая располагалась рядом с моим отелем и стала ждать заветной встречи. Когда я вышла из метро, то поняла, что свидания с аркой не случится, потому что на улице лил дождь, которого я никак не ожидала, ведь ещё полчаса назад ничего не предвещало такого развития событий. Я начала судорожно оглядываться в поисках кафе, где можно было укрыться. По тротуарам текли огромные ручьи и уже промочили насквозь мои кеды. Окружающие из ниоткуда доставали зонтики и раскрывали их над своими головами. Что ж, видимо, это в Париже частое явление. Мне сразу вспомнилась фраза главной героини Сабрины из одноимённого фильма: «В первый день в Париже обязательно должен идти дождь!», я усмехнулась своим мыслям и остановилась. Я перестала бежать от холодных капель, потому что за пару минут успела вымокнуть насквозь, и оглянулась вокруг. Я в Париже! Боже мой, подумать только! Под дождём он особенно красив! Вдалеке виднелась Триумфальная арка, которая ещё пять минут назад была моим пунктом назначения. Господи, как она огромная! – подумала я. Гораздо больше, чем я ожидала. Я обернулась и на другой стороне улицы увидела кафе, где можно было скоротать время и попытаться отогреться горячим кофе, а может быть и не только им.

На следующий день я встречалась с Николь. До этого момента я видела её всего один раз в жизни – пять лет назад в Ницце. Я могла тысячу раз забыть о том, как выглядел человек, которого я видела лишь однажды, к тому же так давно. Но только не Николь. Она была похожа то ли на диснеевскую принцессу, то ли на героиню из мелодраматического фильма, то ли сразу и на ту и на другую, в общем, выглядела она очаровательно. Это самое подходящее слово для описания внешности Николь. У неё не было кричащей красоты, но если бы я была мужчиной, то предпочла бы её всем красоткам Голливуда. Она была невысокого роста, очень стройного телосложения, её так и хотелось положить к себе в карман, чтобы носить везде с собой и покупать кофе с маршмеллоу. У неё были волосы медного оттенка, которые лежали на плечах плавными волнами. Но самым-самым главным достоинством Николь была её улыбка. Когда она улыбалась, я ловила себя на мысли, что никогда не видела ничего более милого (разве что ямочки на щеках моего бывшего Дениса, но сейчас я старалась о нём не думать).

Я сидела на веранде кафе, расположенного на проспекте Домениль, где мы условились встретиться, и без труда узнала её, когда она шагала вдалеке по тротуару с противоположной стороны улицы. На ней была чёрная шёлковая юбка до колен, которая струилась по её бёдрам, и бардовый топ с лёгким кружевом на тонких бретелях из такого же материала. Погода сегодня нас радовала. Волосы Николь слегка разлетались то ли от её поспешного шага (она хоть и немного, но опаздывала), то ли от слабого ветра. Я одной рукой умудрялась держать сигарету и чашку кофе (моё сердце окончательно и безвозвратно было отдано этому городу, когда я поняла, что курить здесь можно практически везде). За курением я успела хорошенько рассмотреть её. Даже когда она не улыбалась, её лицо сияло. Она смотрела под ноги, видимо, боясь оступиться на невысоких каблуках. На ней были классические чёрные туфли, которые я бы посчитала скучными, если бы увидела их на любой другой девушке. Но они были на Николь, поэтому они сразу стали казаться особенными и парижскими. Как говорится, не место красит человека; ну, или не туфли. Не знаю, узнала бы она меня так же, как я её, и уже не узнаю, но как только девушка подошла к террасе, я вскочила с места и обняла её. Сначала я испугалась собственного порыва и того, что она могла посчитать это странным, ведь мы не были подругами, мы даже приятельницами не были, но она ответила мне таким же по глубине объятием, и мои страхи рассеялись.

Мы обменялись дежурными приветствиями и классическими вопросами, вроде «как долетела?» (зачем их вообще задают?), заказали бутылку вина и закурили.

– Расскажешь, как ты здесь оказалась? – спросила её я, когда официант отошёл от нашего столика.

– Если коротко, то вышла замуж, – ответила она.

– А если не коротко?

– Насколько не коротко?

– Настолько, насколько это вообще возможно…

Она пару раз затянулась, выпустила дым, посмотрела в небо и начала свой рассказ: