Kitabı oku: «Личная слабость мастера», sayfa 2
Глава 2
Я шла по дороге. К сожалению, пешком. Так как старая кляча, которую мне подсунули на постоялом дворе в Улоре, деревеньке, что располагалась в четырех днях пути от Кронта, была слишком старой для длительных путешествий. Из жалости, не иначе, Боги прибрали животинку к себе. А мне теперь не оставалось ничего другого, кроме как продолжить путь на своих двоих. Нет, конечно, я могла сесть посреди старого тракта, в пыли и колючках в ожидании чуда – ведь только чудо могло бы заставить путешественников выбрать старую разбитую дорогу, с ухабами, размытой землей и густо поросшей травой, вместо удобного широкого торгового пути, который, к тому же, охраняется.
Чудо и необходимость скрыться от стражей, пущенных по следу беглянки.
Ладно, возможно, меня никто и не преследовал. Я не была в этом уверена, но глупо попадаться стражам только из-за того, что выбрала более легкий путь.
Да и до тех пор, пока лошадка, едва переставляющая копыта, не испустила дух, дорога не казалась мне настолько уж тяжелой.
А все виноват ушлый владелец постоялого двора. Как только он услышал, что юная мисс ищет себе лошадку, так сразу принялся петухом распевать, какие у него замечательные лошади в конюшне. И да все молодые, сильные, выносливые, послушные седоку, дорогу даже в ночи видят, никогда не спотыкаются и так далее.
Да даже если бы я не имела возможность чувствовать его ложь, то усмешки постояльцев громче слов говорили, что они думают о замечательных местных скакунах!
Вот только выбора у меня не было. Точнее был, конечно. Я могла бы промолчать. Но, к сожалению, слишком привыкшая к тому, что меня никто не смеет оскорблять из-за страха перед семьей Фрейзеров, забыла, о чем постоянно твердила мама.
«– Эва, молчание – золото. Не стоит озвучивать все, что приходит в голову. Поверь мне, даже одно неосторожное слово может повлечь крайне неприятные последствия. Уж я-то знаю. И меньше всего хочу, чтобы тебе когда-либо пришлось узнать, каково это – пытаться доказать, что чужие слова ложь, если на кону стоит твоя жизнь!»
Прекрасно зная историю родителей, только сейчас начала понимать, что именно имела в виду одна из сильнейших ведьм королевства. Если не сильнейшая. Мне за несдержанность просто досталась старая ослабевшая кляча, которая не перенесла дороги. Маме же пришлось в буквальном смысле спасать свою жизнь, только потому что толпа поверила какому-то мужлану.
Устало опустившись на поваленное дерево, решила, что пришло время немного отдохнуть. Сняв с плеча сумку, принялась искать в ней кулек с пирожками и бутыль свежего молока. Хорошо, что еду я покупала не на постоялом дворе, а у одной женщины на выезде из деревни. По крайней мере, я была точно уверена, что продукты свежие, а в молоко никто не плюнул.
За последние дни я много раз радовалась, что догадалась взять сумку матери. Ее когда-то своей подруге подарила тетушка Мэл. И какая это была сумка! Цены ей не было!
Вот и сейчас, достав из плоского, на вид, практически холщового мешка кулек с пирожками, с раздражением принялась доставать и часть вещей, что прятались в этом чуде. Молоко я припрятала поглубже, чтобы не разбилось. Хоть сейчас и пожалела об этом. Зато из дома сбежать смогла не с пустыми руками.
Наконец-то устроившись, с удовольствием откусила румяный бок пирожка с яблоками и погрузилась в воспоминания…
После того как услышала разговор родителей, я влетела в комнату брата. Кайл даже рыжей бровью не повел. Только и успел потуже перехватить полотенце на бедрах и выразительно покоситься на сорванный дверной замок.
– А я тебе говорила, что эта щеколда ужасно хлипкая, – нервно поправив подол платья, пробормотала, старательно отводя взгляд. – Братик, давай ты уже натянешь какие-нибудь штаны, мне очень нужно с тобой поговорить!
– Хах, то, что тебе нужно, я заметил, мелкая. Только не могла бы ты выйти?
– Кайл!
Отвернувшись к двери, я притопнула ногой от нетерпения. Еще не хватало, чтобы из-за брата терять время!
– Терпение, Эва, точно не твоя сильная сторона.
Барт – насмешник, к этому я давно привыкла. Но иногда он так раздражал!
– Да-да, – закатив глаза, поспешила согласиться. – Как и выдержка, смирение, всепрощение и понимание! Особенно они у меня заканчиваются, когда родители решают, стоит ли папочке занести секиру над дочерью, дабы бедняжка не стала в будущем палачом! Конечно, лучше же иметь небольшой шанс, что я не сойду с ума, не умру, чем позволить малышке Эве пользоваться своей силой!
Я бормотала, не замечая, как дрожит голос, насколько крепко стискиваю кулаки, как по щекам потекли слезы.
– Подожди-подожди, о чем ты? Что за глупости пришли в твою голову?!
Судя по звукам за спиной, братец наконец-то ускорился. Я слышала шорох отброшенного полотенца. Слышала, как он шипит сквозь зубы ругательства и торопится прикрыть зад штанами. Даже как звякнула пряжка ремня, и то различила. Вот только поворачиваться не торопилась.
И только когда мне на плечи легли родные горячие ладони, я позволила себе больше не сдерживаться. Кинувшись брату на грудь, отпустила сдерживаемые эмоции и от души разрыдалась. Правда позволить себе долго размазывать слезы по Кайлу я не могла. В конце концов, мне и правда нужна была помощь. А скорее даже совет. Ведь именно там, у двери в комнату старшего из братьев, мне в голову пришла сумасшедшая идея!
***
Устроившись рядом с Кайлом на кровати, я рассказала ему все, что случилось за день. И о том, как в очередной раз влезла со своим бесценным мнением в чужую ссору; и о разговоре с отцом, с Мэл. А прослушанную беседу родителей я пересказывала в мельчайших подробностях. Мне нечего было скрывать от брата. У нас с ним были замечательные отношения. С самого детства мы вместе шалили, охотились, экспериментировали. Именно Кайл часто лечил мои разбитые колени, как только научился делать нужные примочки. Научился он рано, с того времени родители были уверены, что мы стали осторожнее в своих играх, а мы продолжали в секрете ото всех творить всякие безумства. Кайл был мне не просто старшим братом. Он был моим лучшим другом. Тем, к кому я в любое время шла со своими печалями и радостями. С кем охотно делилась секретами и мечтами. Кайл меня понимал, как никто другой, при этом не осуждая. Он мог бесконечно долго обсуждать совершенные мной ошибки и объяснять, в чем, по его мнению, я была не права. И как бы я не любила родителей. Насколько схожей с папой у нас не была сила. Именно Кайл был для меня ближе всех остальных.
Это не значит, что мы мало времени проводили с Томом, нашим младшим братом. Конечно, нет. Его невозможно было не любить. У Кайла с младшим были свои секреты. Такие, которые не касались девчонок. Мы с братишкой могли часами разговаривать. Сэт Томас Фрэйзер был крайне серьезным, надежным и заботливым. Там, где Кайл будет шутить и отвлекать от грустных мыслей, Том, наоборот, выслушает, в чем причина печали, и, если это в его силах, обязательно поможет. Он даже не будет спрашивать, нужно это мне или нет. Просто улыбнется, как умеет только он – одними уголками губ, и пойдет сделает все для того, чтобы сестренка снова была счастлива.
Но в ситуации, когда нужно выбрать между правильным решением родителей и безумной идеей сестры, я не пойду к младшему брату. Тем более, у него слишком развита ответственность. Он без устали готовится стать стражем в Башне. Зачем его втягивать в неприятности?! Кайл – другое дело. С виду балагур и насмешник, на самом деле, он был тем мужчиной, который готов противостоять мнению большинства, только потому что считал иначе. И главное – он мог это делать. Так что с ним даже отец редко спорил. Лишь спрашивал:
– Ты уверен?
И Кайлу нужно было ответить веское «да», чтобы никто с ним не спорил. Поэтому, высказав все, что со мной приключилось, я с надеждой посмотрела на брата.
– Что мне делать, рыжий?
Кайл растер лицо ладонями и некоторое время молчал. То хмуря брови, то прикусывая нижнюю губу.
Однозначно, братец задумался и всерьез. Просчитывал варианты, возможно, искал пути решения проблемы без того, чтобы наша семья развалилась.
Я замерла, с надеждой глядя на него. Лично мне в голову не приходили иные пути решения проблемы, только оставить дом, чтобы родителям не пришлось брать на себя ответственность за мою жизнь. Поэтому я сидела и мяла подол платья, но не произносила ни звука. Кайл же умный, правда?
– Что делать? – задумчиво протянул брат и, резко повернувшись ко мне, вдруг широко улыбнулся. – Взрослеть!
Ладно. Вероятно, я возлагала слишком много надежд на этого невыносимого типа. Он вовсе не умнее меня. Темный Бог, да он глупее последней курицы!
– Кайл! – замахнулась ладонью на балбеса, но брат со смехом упал на кровать, уворачиваясь от удара.
– Не кипятись, Эва, – не прекращая смеяться, он поднял руки. – Сначала выслушай!
Идея брата была проста, но при этом несла в себе действительно интересную мысль.
Как сказал невыносимый рыжий родственник – взрослеть тоже можно по-разному. Именно поэтому Кайл настаивал на том, чтобы я все-таки ушла из дома. И не куда-нибудь, а отправилась на поиски старых ведьм.
– Ты не понимаешь, мелкая, – объяснял он, глядя на мой растерянный вид. – Как бы отец с матерью не были уверены, что теперь в Лассасе все ведьмы учтены, они ошибаются. Да даже если, после того как разлом был закрыт, вычислили всех заговорщиц и взяли на учет большинство ведьм. Это не значит, что самые старые решились раскрывать свои личности, и не потому, что они злые или имели отношение к заговору, а просто потому, что привыкли жить скрываясь.
– Где же они могли бы скрыться от Палача и ищеек короля?
– В самых глухих уголках королевства. В дальних деревнях. Возможно, в лесах. Извини, я не знаю точно. Но уверен, что прав.
– И что же ты предлагаешь? Лазать мне по лесам в поисках одиноких, возможно, сумасшедших старух?
– В поисках тех, кто помнит многое и может тебе помочь. Согласись, сестренка, это гораздо лучше, чем сидеть дома и смиренно ждать, когда отец уговорит нашу суровую маму на безумство. Ты сама прекрасно понимаешь, он не имеет права решать за тебя, как распоряжаться жизнью. Но так же и ты не имеешь права заставлять его нести груз ответственности за ошибку, совершенную в уверенности, будто он несет благо. Каким бы папа не был сильным мужчиной, палач он там или нет, но как только он поднимет над тобой секиру, его можно будет считать мертвым. Он никогда не простит себе этого, Эва. И ты прекрасно это понимаешь. Иначе не прибежала бы ко мне, ломая двери!
Конечно Кайл был прав, поэтому уже той же ночью он помогал мне собирать вещи в дорогу. Обещал, что отвлечет внимание родителей, чтобы дать время уехать подальше. Инструктировал, какими дорогами лучше пользоваться. Заботливо принес из своей лаборатории кучу склянок с различными отварами. Каждая бутылочка была аккуратно подписана. Просмотрев, что же брат предлагает мне взять с собой, я чуть не расплакалась. Заботливый мой. Хороший. Он собрал мне целый арсенал, который с легкостью мог позволить, как вылечить какую-то небольшую деревню от небольшой эпидемии, так и отравить ту же деревню, при необходимости.
Брат же собирал продуктов в дорогу.
– Много брать не стоит, – говорил он, – сумка, конечно, у тебя замечательная, но еда имеет свойство портиться. Так что давай обойдемся без отравлений. Просто будешь покупать по мере необходимости все, что понадобится.
Кайл же заставил меня выложить несколько модных платьев и взять вместо них самые простые, крепкие и удобные.
– Куда ты в шелках собралась ходить? Лошадей очаровывать? Лучше сапожки запасные возьми, толку больше будет.
По задумке брата, если у меня все получится, то я не только смогу понять, каково это – самостоятельно жить и нести ответственность за все свои поступки, но еще и найду решение проблемы со своей силой.
– Пойми, Эва, и отец, и Мэл правы. Тебе пора взрослеть. Только почему-то они забывают, что под их пристальным присмотром ты не сможешь это сделать. Тебе банально не хватает опыта. И пока ты будешь жить с родителями, ссоры так и будут вспыхивать в доме. Потому что родители уверены, что тебя нужно оберегать, а ты уже задыхаешься от такой опеки. Вам всем нужен этот урок. И уже давно.
Определенно, Кайл был прав. Поэтому я даже не спорила с ним. Вместо этого внимательно слушала все его советы и запоминала. Мне казалось, что любая мелочь может быть важна.
За три часа до рассвета я вышла из дома. Мне предстояло дойти по безопасной дороге до окраины города, где я смогу присоединиться к повозке кого-то из торговцев. Самое главное – мне нужно было уехать из нашего славного Кронта.
В итоге, четыре дня спустя, я оказалась на старом тракте, с аппетитом ела сладкую выпечку, мысленно прикидывая, где смогу сполоснуть руки, и пытаясь понять, успею ли я дойти до ближайшей деревни до темноты, или мне придется искать пристанище у леса, в надежде, что никакие разбойники не попадаются на моем пути.
Глава 3
Должна заметить, что путешествовать в одиночестве оказалось не так уж и увлекательно. Целые сутки мне понадобились, чтобы выбраться к ближайшему городку с той старой дороги. Сутки, проведенные в лесу, потому что в определенный момент идти вдоль старого тракта стало небезопасно. Вот как только заприметила группу сомнительно выглядевших мужчин, с упоением разделывающих тушку молодого оленя прямо на обочине, так и решила, что выходить из леса – большая ошибка. В конце -концов, благодаря матери каждый член нашей семьи в лесах чувствовал себя как дома. Боги, да при желании я в лесу могла бы выживать годами, питаясь как полезными травами и ягодами, так и запросто ставя силки на мелких зверей. Да и прятаться среди зарослей кустов и деревьев было гораздо удобнее. Дело было за малым: не шуметь и чутко прислушиваться, чтобы случайно не встретить на своем пути кого-нибудь не особо дружелюбного.
Но кто бы мне сказал, что на этом мои приключения только начинаются.
В Кроусе, крошечном городке, который существовал исключительно за счет торговли мехом белых волков. Так уж вышло, что в нашем королевстве больше всего этих восхитительно красивых животных жило в северном лесу, а Кроус удачно прилегал к нему. Так что местные охотники давно научились разумно использовать возможность, убивая животных не больше, чем это необходимо для поддержания жизни в городке.
И когда я заходила через одни из ворот города, в первую очередь, думала о том, что смогу остановиться в каком нибудь постоялом дворе или даже небольшой гостинице, нормально искупаться и, отдохнув несколько дней, продолжить свой путь. Но вместо этого уже через несколько часов я отдыхала в одной из холодных комнат местной башни стражей и выслушивала о том, как волнуются мои родители из-за исчезновения дочери.
Отец умеет замечательно работать. И правда, зачем самому мчаться в неизвестном направлении, если можно отправить гонцов во все города с информацией, что Эвелин Амели Фрейзер позволила себе проявить характер и сбежала из дома!
Я злилась на папу, злилась на Кайла, который не смог удержать родителей от этого шага, но больше всего я злилась на себя! Ведь мы с братом все обсуждали. Все! И он мне без устали твердил путешествовать только по деревням, пользоваться старыми дорогами, города обходить стороной. Не просто так брат настаивал действовать именно подобным образом. Ох, не просто. Ведь он, в отличие от меня, довольно часто путешествовал по Лассасу и знал, что все стражи Башен прекрасно осведомлены не только о том, сколько у Палача Его Величества детей, но и как нас зовут и даже как мы выглядим. А я забыла об этом, глупая гусыня Эва!
Пришлось быстро соображать и разыгрывать целую комедию, ведь возвращаться домой я была не готова. Да что там не готова, я, можно сказать, еще от дома толком отойти не успела! И вместо того, чтобы добраться до одной из самых дальних деревень, забрела в один из весьма известных, пусть и небольших, городков королевства!
Выбрав своей жертвой молодого стража, состроила самое несчастное выражение лица, на которое только была способна, и принялась уговаривать его отпустить меня в ближайшую гостиницу дожидаться появления отца, который и заберет голубую избалованную девчонку домой. Я просила, плакала, требовала, жалобно всхлипывала и топала ножкой. В общем, проявила себя во всей красе. Обо мне ведь многие думают, что я пустоголовая особа, которая только и способна, что устраивать скандалы на ровном месте, да доставлять неприятности родителям. Ну так зачем разочаровывать людей?!
Когда молоденький страж по имени Верт провожал меня до гостиницы, я шла, гордо расправив плечи и молча радуясь тому, что ничем непримечательную сумку служители закона у меня не забрали. А вот небольшой кошель с парой серебряных монет и россыпью медяшек теперь надежно хранится в ящике стола старшего стража Башни.
Но те деньги, слава Богам, были далеко не всеми моими сбережениями на дорогу. Благодаря Кайлу, таких кошелей у меня было в достатке, и брат особенно настаивал, чтобы носила я именно небольшие суммы. Да, я два серебряника достала только потому, что готовилась снять комнату в гостинице, а так стражам и их бы не видать!
Верта приставили ко мне, дабы уберечь от всяких глупостей. Кто кого должен был беречь я так и не поняла, но сопротивляться не стала. Вместо этого дождалась, когда он мне организует комнату, попросила подавальщицу принести ужин в нее, перед номером попрощалась до утра со стражем и захлопнула за собой дверь. Мне было стыдно, немного совестливо, но так как я не замышляла ничего плохого, а стражам вообще не положено быть доверчивыми, пришлось брать себя в руки и выжидать удачный момент. Мой план был прост. Дождаться подавальщицу, выяснить у нее, во сколько от гостиницы уезжает почтовая карета, и каким-то образом попасть на нее, не дожидаясь появления отца в Кроусе.
Должна заметить, мой план с блеском удался. Я успела искупаться и переодеться. Даже договорилась, чтобы мне почистили дорожное платье. Плотно поужинала и завернула немного еды с собой. И мне совершенно все равно, что подумал про меня Верт, когда в мою комнату та самая подавальщица принесла еще один поднос с едой! Девушка так прониклась моей выдуманной историей о побеге из дома к любимому, но неодобренному родителями, мужчине, что старалась помочь, будто готовила побег для себя.
Не знаю, возможно, один золотой и добавил ей усердия в этом вопросе, но мне хочется верить, что в душе светловолосой простодушной Анни живет настоящий романтик, и она готова рискнуть ради влюбленных сердец!
Как бы то ни было, но именно она пришла разбудить меня среди ночи, когда страж уже уснул, а до отбытия кареты оставалось немного времени. Именно Анни и проводила меня темными коридорами для слуг к заднему выходу. Она же поделилась своей старенькой шалью и помогла так намотать ее на голову и плечи, чтобы случайные свидетели издалека нас могли перепутать. Уезжая из города, я сожалела только об одном – Верта обязательно накажут. Жаль, что пострадает парень из-за меня, но сдаваться так просто я не собиралась!
Переговорив с кучером, выяснила, что до ближайшей остановки у меня есть пара часов. Я решила, что там мне необходимо пересесть на одну из других почтовых карет, а лучше и вовсе заменить более менее удобные условия на обычную телегу какого-нибудь торговца. Да, трясти будет намного сильнее, но зато и шансы быть быстро обнаруженной сводились к минимуму.
С этими мыслями я и уснула, чтобы уже через два с половиной часа стоять на большом перекрестке, с интересом наблюдая за оживлением на станции.
***
Кто бы мог подумать, солнце только-только вставало из-за горизонта, а здесь уже было столько народа. Велись оживленные разговоры, то и дело прерываемые чьими-нибудь выкриками или же ржанием лошадей. Скрип колес почти не стихал, как и цоканье копыт. Такая активная жизнь ранним утром была для меня непривычна. Дома мы, конечно, тоже не вели праздный образ жизни, ведь семья Фрейзеров лишь условно относилась к аристократии Кронта. И пусть отец пользовался безграничным доверием короля, а мама была лучшей подругой его фаворитки, но все-таки мы были скорее оскоминой на зубах элиты города, чем полноправными ее членами. Поэтому у нас дома не было слуг. Хотя тут причина была скорее в том, что наша главная ведьма предпочитала все делать сама. Они с отцом любили ходить на рынок, где матушка вволю развлекалась, а жителям окраины приходилось улыбаться Палачу. И пусть отношение к работе отца по рассказам сильно изменилось, но все же сыскать любовь народа тому, кто рубит головы, крайне сложно.
Нас с Кайлом и Томом тоже привлекали как к домашним делам, так и к закупкам продуктов, да и всего необходимого. Но одно дело – рынок, хотя там я бывала редко, потому как совершенно не умела торговаться. А вот такая активность в ранние рассветные часы была мне незнакома. Я не понимала, как люди могут шутить с самого утра. Широко улыбаться и обмениваться новостями, тогда как сами были в дороге немало часов и провели бессонную ночь? Мне было сложно сохранять жизнелюбие, если я не высыпалась! Вот и сейчас я стояла на обочине и внимательно следила за тем, кто подъезжал к стоянке, а кто собирался уезжать. Мое внимание привлек один мужчина. Седой, в вязаной шапочке, какие чаще всего носили рыбаки. У него было обветренное лицо и натруженные руки. Но главное – он ехал на небольшой телеге. В ней лежали пара тюков, немного соломы и две бочки. А сам мужчина выглядел достаточно угрюмым, чтобы мне понравиться. Ну, не может нормальный человек быть в столь ранние часы настолько жизнерадостным, как большинство тех, кто здесь находился!
Быстро перейдя дорогу, я подошла к незнакомцу и, вздохнув, постаралась быть любезной:
– Добрый день, – поздороваться ведь это уже залог успеха. – Можно попроситься к вам попутчицей?
Мужчина обернулся через плечо и окинул меня хмурым взглядом, молча кивнул на телегу.
– Простите?
Я не сразу поняла, что он имел в виду. То ли, что мне можно занять место среди тюков и бочек, то ли меня только что отправили куда подальше.
– Мешок принеси с телеги, говорю, – буркнул недовольно и отвернулся, продолжая проверять подпругу лошадки.
Пожав плечами, не стала отказывать в помощи.
Мешок, к счастью, оказался не слишком тяжелым, поэтому мне удалось его дотащить, ни разу не уронив.
– Куда его?
– Здесь брось. Да второй неси.
– Остальные тоже сюда?
– Ну неси все, раз резвая такая.
Странный разговор и достаточно сухие ответы меня не расстраивали. Наоборот, я могла только порадоваться, что от мужчины не следует множества вопросов. Даже если он не согласится меня взять в попутчики, от того, что помогу пожилому человеку, от меня не убудет. А разговоры, кому они нужны?
Перетаскав мешки, а всего их было пять штук, я замерла рядом с телегой и с удовольствием подставила лицо ласковому солнцу. Наслаждаться тишиной и спокойствием мне удалось не так чтобы и долго, но стоянка успела почти опустеть. Почтовая карета, на которой я добралась сюда, давно уехала, еще несколько таких же тоже тронулись в путь. Сейчас тут оставались в основном такие же, как мой незнакомец, мужики. Кто на пустой телеге, кто на нагруженной. Из этого можно было сделать выводы, что одни возвращаются домой, а другие, наоборот, едут продавать свой товар в соседние города да деревни. Но меня интересовали только те, кто едет или южным, или восточным путем. Остальные две дороги были закрыты. Одна вела в сторону дома, а по второй отправилась та почтовая карета, в которой меня, уверена, будут искать.
– Эй, девчонка, – свистнув, мужчина, которому помогала, привлек мое внимание. – Тебя как зовут-то хоть?
– Эва, – приоткрыв глаза, покосилась на говорившего.
– А я угрюмый Боб. Если не передумала, то я ехать собираюсь.
– Отлично! – поправив на плече сумку, обошла телегу и ловко запрыгнула в повозку рядом с Бобом.
– И что, даже не спросишь, куда я еду?
– А зачем? – удивленно посмотрела на него. – Вы выбрали дорогу, которая меня интересовала, сколько смогу, проеду с вами, а там видно будет.
– Деньги-то у тебя есть, деловая? – впервые усмехнулся мужчина.
– Дорогу оплатить хватит.
– А ты не болтливая, – уже гораздо шире улыбнулся Боб, – может, и не зря ты мне понравилась. Ну что, Эва, держись крепче.
Щелкнули поводья. Телега, качнувшись, тронулась с места и заскрипела на ухабах. Чем дальше мы уезжали от стоянки, тем спокойнее мне становилось. Устроившись поудобнее, прикрыла глаза. Пока не начнется солнцепек, может, удастся подремать пару часиков, а то ночь выдалась слишком уж беспокойной.
