Kitabı oku: «Два левых ботинка, или Буня не виноват!»

Глава 1. Кто это за ботинком?

– Не логично, – Женя стянул ботинок с правой ноги и поставил его рядом с левым. Башмаки выглядели абсолютно одинаково: ну как в задании “найди десять отличий”. – Только без отличий, – пробормотал Женя, прищурил карие глаза и снова посмотрел на пол.

Раньше прорезиненные носы друг к другу тянулись, а теперь упрямо косили в одном направлении. Липучку на правой ноге подцеплять неудобно стало. Нашивки–танки по бокам все прохожие видели, а сейчас один на внутреннюю сторону уехал.

Женя надел второй башмак, но и он давил на пальцы. Нахмурился и отправился к папе. К маме бы оно быстрее, но мама на гастроли уехала, а Женя с папой остался.

Подошёл мальчик к папе и выставил ногу в ботинке.

Папа одной рукой дневник заполнял, другой бутерброд с колбасой держал. Отложил ручку, полюбовался аккуратно затянутыми липучками:

– Молодец!

– Па–ап, – протянул Женя и поднял ногу повыше, чтобы дотянуться до папиного лица. Худенький мальчик зашатался, и папа закачался вместе с ним.

Разглядел обувь папа и уронил бутерброд. Женя собираться с трех лет сам умеет. Короткие коричневые волосы тщательно причёсаны. Пуговицы на школьной жилетке правильно застегнуты. Воротник рубашки расправлен, носки под штанины заправлены и карманы не торчат. Идеально. Только башмаки перепутал.

– Э, нет, – усмехнулся папа и поднял с пола остатки своего обеда, – так мы далеко не уйдем. Ботинок левый, а нога правая!

Посмотрел папа на часы и заторопился. Выходить пора. Пошли они с Женей в прихожую. Сын неправильный ботинок снял, а папа свои туфли натянул и поморщился. Неудобно. Удивился папа, смотрит: на правой ноге левая туфля красуется.

– Это как же я перепутал? – папа почесал щетину на подбородке и присел на пуфик.

Перевёл взгляд на левую ногу: а там вторая левая туфля! Вытаращил папа глаза и на Женины ботинки посмотрел. Стоят они рядом и оба левые.

Папа руками по лицу провёл, лоб потрогал. Поморгал. Ничего не изменилось. Пошёл папа звонить маме, она лучше в обуви и прочем домашнем хозяйстве разбирается.

Задумался Женя. Вдруг смотрит, за его ботинком горько плачет маленькое синее существо, размером с монетку. Мальчик вздрогнул от удивления и в один прыжок рядом очутился. Хлопнул рукой, но поймал только воздух.

– Нельзя! Против правил! – пропищал мохнатый шарик, подобрал мех и юркнул за башмак, только мелькнули тоненькие ножки в резиновых сапожках.

Женя заглянул за обувь и разглядел гостя. Всего восемь ног насчитал. Три пары мелко дрожали, упираясь в пол, а четвертой, которая была по бокам чуть выше остальных ног, малыш утирал слёзы.

Присел на корточки мальчик, выковырял из–за ботинка кроху и поднял на ладошку:

– Ревёшь чего?

Малыш моргнул сиреневыми глазами:

– Из–за меня вся ваша обувь на левую ногу!

– Кто ты такой? – удивился Женя. Потрогал разноцветные резиновые сапожки гостя: синие, жёлтые, зелёные и красные. – Я думал, просто паук говорящий.

– Я башмачонок Буня. Мы, башмачники, за обувью человеческой присматриваем. Работа у нас такая и удовольствие. В чистоте и аккуратности содержим. Следим, чтобы не рваная, не стоптанная была и на месте стояла.

Женя окинул взглядом обувь, и правда, ровненько стоит, начищенная блестит. Только вся на одну ногу.

Заметил Буня, куда мальчик смотрит, глаза опустил и всхлипнул.

– Вчера к вам жить из Башмассии приехал. Порядок навёл. А утром проснулся и…и… – Буня запнулся и махнул сапогом, – и вот. Обувь всю испортил! Неумеха я!

– Сама обувь поменяться не могла, – Женя прищурил один глаз. – Это факт. А Башмассия – это где?

– В лесу, – махнул Буня на дверь. По красным сапогам стекали слёзы, он вытер чёрный нос–треугольник зелёными и всхлипнул. – Не понимаю! Я всё делал, как нам показывали! Ох, и достанется мне теперь. На второй год оставят!

– И вы учитесь? – посочувствовал Женя, присел на пол и отпустил башмачонка. Буня принялся расхаживать, переставляя попеременно нижние ноги.

– Все башмачата–мальчики и башмачата–девочки учатся сначала в садике, а потом и в школе. Мы изучаем обувь: как устроена, как ухаживать, чем чинить. Сдаем экзамены и едем к людям беречь их обувь, – Буня размазывал слёзы по мохнатым щекам.

– Плакать не круто, давай выход искать! – Женя посмотрел на потолок и постучал по губам пальцем.

– Без Дед Вала нам не справиться, – башмачонок безнадежно опустил взгляд на пол.

– Вернусь из школы, отыщу твоего Дед Вала, – Женя присел, взял Буню и прижал к щеке, потерся о его мягкую шубку. Чихнул от резкого запаха крема для обуви и поднялся.

– А он там и работает, – Буня приободрился и счастливым голосом пропищал. – Возьми меня с собой!

Папа из комнаты показался.

– Нельзя нам людям раскрываться, – Буня шмыгнул к Жене в карман брюк и шепнул. – Правила!

– Говорит, так и знала, что не справимся без неё, – папа вздохнул и нагнулся к обувной полке. – Просила её туфли концертные проверить, ей завтра впервые петь одной!

Женя очень любил мамин хор слушать. Особенно когда они в музыкальном театре пели. Папа брал Женю и вез в центр. После выступления они шли в парк с аттракционами: железной дорогой, электрическими машинками и катамаранами в пруду. Настоящий парк развлечений, не то что у них за домом – дорожка да две горки с турником.

Достал папа мамины коробки. В каждой яркая пара обуви и краска в тон. Женя глянул на флакон с краской и вздрогнул. Вспомнил он, как хотел сделать мамин наряд ярче. Мама повесила длинное чёрное платье на вешалку и сказала, что наденет его на концерт. Мальчику стало жалко маму, такой грустный наряд. Он достал из коробки спрей с розовой краской, подошёл к шкафу и нарисовал цветы на платье, а сбоку бластер – ну прямо как настоящий!

Мама долго не могла говорить, даже икать начала. Потом бросилась в ванную, но оказалось, что эта краска не отстирывается, хоть сто раз в стиральной машине прокрути. Пришлось маме в заднем ряду хора прятаться в старой чёрной юбке и папиной спортивной футболке. Хорошо, что она тогда не главным голосом была.

Новая беда оказалась страшнее. Все мамины туфли были на одну ногу. На левую. И те, что для завтрашнего концерта тоже: розовые, сшитые на заказ. «Эксклюзивные, – говорила мама, – в таких и солировать не страшно!»

– Папа, обувь нечаянно испортилась, – успокоил папу Женя. – В школе разберусь.

Папа только отмахнулся. Что делать, не понятно. Мама прилетает утром, днем в театр ехать. А носы её парадной обуви в одну сторону смотрят.

– Хватит небылиц. Справку твою ещё заносить, – убрал папа коробки, вздохнул и сунул ногу в странную туфлю. Пошевелил пальцами, поудобнее размещая их в непривычном положении. – Придётся ехать к маминому костюмеру. Может найдётся такая же пара.

Женя начал натягивать свой левый ботинок и рассмеялся. Он вытащил ногу, нагнулся и достал из носка башмака коричневый комочек, который его щекотал.

Комочек спрыгнул с руки мальчика, прополз по полу и забрался на папины штаны.

– На тебе паук, – начал Женя.

Но папа обернулся у двери, поднял руки к потолку и закатил глаза:

– У меня уже обед заканчивается! Опаздываем!

Глава 2. Не плачь, Малинка!

Женя отправил папу в медпункт, а сам побежал в гардероб. Две недели просидел на больничном и ему не терпелось рассказать ребятам, как он в одиночку боролся с ангиной. Папа, бабушка и доктор не в счёт.

В гардеробе стояла толкотня: первая смена забирала свои вещи и торопилась во двор, вторая смена неторопливо переодевалась, надеясь, что именно сегодня звонок дадут позже, а то и вовсе отменят уроки.

Женя быстренько скинул левые ботинки, затянул шнурки на школьных чёрных туфлях, которые тоже оба оказались левыми, и в очередной раз пожалел, что сменную обувь нельзя оставлять в школе – была бы у него хоть одна пара нормальная.

Мальчишки показывали друг другу новые карточки с машинками и супергероями. Девочки здоровались, скидывали куртки и плащи и убегали шептаться. Задержалась только Малинка. Она жила в соседнем доме, их мамы дружили, и ребята часто вместе готовили уроки, гуляли в парке за домом. А прошлым летом ездили к Жениной бабушке в деревню: в прятки играли, малину с кустов щипали. В поход один раз собрались. Вот только взрослым некогда было, а собаки для защиты у бабушки нет. В этом году папа обещал щенка в деревню привезти. Женя ему каждые выходные напоминал и ждал лета.

Женя размечтался о путешествии, не замечая, как рядом расхаживает Малинка, шаркая ногами и задевая друг о друга огромные бантики на новых туфлях.

– Алло! Это тебе! – она протянула ему синюю карточку и потрясла перед глазами.

С белой картонки смотрел супермен в синем костюме и с блестящей звездой на груди. Женя замер: самый крутой герой, теперь он сможет побить любого! Вот бы порадовать эту замечательную девочку.

– А у меня есть башмачонок! – выпалил он и полез в карман.

– Ой, а что это? – Малинка присела на скамейку. Тут же вокруг них столпились ребята. Все сверлили взглядом Женины брюки.

– Пусто, – прохрипел он и вытащил подкладку кармана.

– Что–то потерял? – папа вернулся из медпункта и с волнением смотрел на сына.

– Да, так, – Женя утер кулаком нос. – А ты мои карточки не взял?

Папа покачал головой, протянул Жене вещи, чмокнул сына в макушку и убежал.

Женя вздохнул и поплелся к спортзалу – первым уроком была физкультура. Подивился, как Малинка из коридора швырнула туфельки точно к скамейке, и вошёл в раздевалку для мальчиков.

Физкультурник запаздывал. В спортивном зале девичий хохот смешался с топотом и криками. Из соседнего музыкального класса долетали звуки пианино, кто–то пищал и фальшивил.

Мальчишки подоставали мячи и скакалки, а девочки щёлкали телефонами. Только Малинка, сменив туфельки на удобные кеды, кувыркалась по мягкому ковру и крутила колесо. Её светлые растрепанные хвостики мелькали по залу. А когда она заметила, что один из мячей улетел в шведскую стенку и застрял между перекладинами, то подскочила, ухватилась за канат и как обезьяна залезла на самый верх.

Женя поежился. Он каждый раз поражался, как Малинка не боится высоты. Дождался, пока подруга вернется на пол, и побежал к Генке.

Вечно растрепанный одноклассник в футболке, надетой задом наперед, пытался залезть на спортивного коня для старшеклассников. Он хватался руками, но соскальзывал и шмякался на пружинящий мостик.

Женя прищурился, осмотрелся.

– Придумал, – он побежал за скамейкой и поставил перед снарядом. Залез на неё, спокойно закинул ногу на коня и забрался наверх.

– Соображать нужно, Гена! – Женя улыбнулся и постучал пальцем по лбу. Но тут его внимание привлекли уличные кроссовки физкультурника, которые стояли у выхода из зала. Один башмак подозрительно подергивался.

Женя оставил Генку и плюхнулся рядом с обувью. За кроссовкой Буня разговаривал с зелёным пушистым шариком, размером с ладошку мальчика. Башмачник внимательно слушал Буню, подперев белые усы мягким серым сапогом. Вдруг он заметил Женю и заметался. Наткнулся на башмачонка, брякнулся на пол и прижал ноги к вискам.

Буня перепугался, завизжал и побежал вокруг кроссовок. Шум в зале на секунду смолк, ребята заметили мелькающие мохнатые шарики и пооткрывали рты. Старый башмачник ухватил малыша за сапог и потащил в ближайшую комнату.

– Поздно, – мальчик следом влетел в раздевалку девочек, где укрылись башмачники, – мак..маскироваться лучше нужно.

Мальчики и девочки вбежали следом. Они толкались, нагибались и пытались ухватить живые комочки. Буня прижался к стене и пропищал:

– Дед Вал, спасайся!

– Да вы их раздавите! – Женя усадил башмачников на ладошки и поднял вверх, пряча от хватающих рук. – Это вам не лизуны – тянуть их в разные стороны!

Но школьники не успокаивались. В отчаянии Женя обернулся и отыскал взглядом Малинку, которая, как и остальные, прыгала рядом:

– Выручай!

Но его слова потонули в визге и криках:

– А кто это?

– Дай потрогать!

Рядом загудела труба, перебивая все вопросы. Дети заткнули уши и попятились, а Женя только морщился и искал, откуда звук.

Гудела Малинка. Она сбегала в соседний музыкальный класс и незаметно одолжила трубу. Её щёки покраснели, а пальцы вцепились в инструмент. Она выдохнула последнюю струйку воздуха и опустила руки. Женя с благодарностью кивнул Малинке и присел на скамейку. Вокруг свисали сарафаны, рубашки и пакеты. Мальчик почувствовал себя обезьяной в школьных джунглях.

Ребята расселись на полу возле туфелек, балеток и чешек и молча таращились на странных существ и на Женю, как на предводителя. Малинка присела рядом с другом и шёпотом поздоровалась с башмачонком.

– А желания они исполняют? – не выдержал Генка. Женя рассмеялся, за ним и все ребята принялись хохотать. Даже Буня улыбнулся.

– Твоё я бы не исполнил, – только Дед Вал хмурился и с неодобрением смотрел на Генку. – Пальцы в дырку! Что ты делаешь со своими сапогами? Ты на уроках, я их мою и чиню. А на следующий день они снова ободраны!

Гена поковырял в носу, поджал под себя рваные кеды, и пробубнил:

– Но мы тебя не видели, не слышали.

Дед Вал протянул три верхние пары ног, продолжая стоять на нижних:

– Валенки выручают, да и не глядите вы под ноги.

Малинка перевела взгляд на пол и заверещала. Она кричала и плакала громче, чем гудела в трубу. Ребята обступили её, Женя гладил по волосам и пытался успокоить.

– Мои бантики! – девочка была безутешна, трясущимися руками показала на обувь. Пряжки с бантиками отвалились от туфель и грустными кляксами лежали на полу. – Они же новые!

Женя покосился на Буню. Тот утирал слёзы вслед за Малинкой.

– Прекратить суету! – Остановил их башмачник. – От меня ещё ни один бантик не убегал.

Дед Вал сполз со скамьи, ловко цепляясь за ножки. Оглядел беглецов и перебрался к обуви девочки.

Башмачник дотронулся до туфли и махнул Буне:

– Контрольная по избавлению от пыли!

Буня спрыгнул на пол, покопался у себя под мехом, выудил две крохотные щётки с ворсинками и замелькал возле туфель. Ребята замерли в восторге. Малинкины башмачки заблестели как в магазине. Девочка утерла слёзы и захлопала в ладоши.

Дед Вал хмыкнул и приподнял мех на животе. Там у него висел широкий пояс с маленькими карманами. Он перебирал инструменты, пока не вытащил тюбик с клеем. Обильно помазал туфлю и придавил пряжку.

Буня вместе с хором ребячьих голосов досчитал до десяти и кивнул Деду Валу. Тот убрал ноги. Бантик покачнулся и съехал на пол.

Малинка вскрикнула, а Буня запричитал:

– Несчастный я, невезучи–и–й!

Старый башмачник шумно выдохнул:

– Пропади мои стельки, не может быть!

– Были бантики, стали фантики, – Женя нахмурился и ходил по кругу, споткнулся о Генку, сел рядом и задумчиво проговорил. – Странные вещи творятся. У нас все башмаки как на подбор левыми стали. Теперь новые туфли развалились.

Малинка всхлипнула:

– Мне их мама из командировки привезла. В подарок!

– Качество! – фыркнул Дед Вал. – Мастера нынче не те.

– А почему тогда клей не взял? Не логично.

Старый башмачник почесал лохматую седую бровь, обошёл туфлю, понюхал её:

– Пахнет магией.

Женя поднял бантик и поднес к носу. Скривился: ничего чудесного, обычный химический запах новенькой обуви.

Дед Вал повернулся к Буне:

– Свитки не трогал?

Башмачонок покачал тельцем, а Женя спросил:

– Я думал, вы руками, то есть ногами, всё чините!

Нахмурился Дед Вал, подпер бока валенками:

– Были времена, вершили всё чудесами, да только хлопот с ними много: чуть перестараешься и друзья друг мимо друга пробегают, остановиться не могут. Прочитаешь заклинание шёпотом – ноги и шага не ступят. А попади волшебство в неопытные иль шаловливые ноги! То сапоги у богатырей развалятся в решающей битве. То шнурки сами вяжут хозяина. Только полковнику и была радость. Ох уж любил он порядок наводить, да виновных наказывать.

– У вас и военные есть! – Женины глаза загорелись.

– Лучше вам не встречаться, – нахмурился Дед Вал.

– А теперь где заклинания? – Малинка интересовалась чудесами больше, чем войнушками.

Женя поднял бантик и пытался приставить на место, но он соскальзывал с туфельки, как санки с ледовой горки.

– Скрутили мы их в свитки да бабе Тапоцинье на хранение сдали. Она в поликлинике нынче за обувью присматривает, места достаточно.

– Это до меня было, – оправдывался Буня. Он выудил из меха платок и шумно высморкался. – Я к бабе Тапоцинье только на экскурсию ездил!

– Постой, – Женя остановил башмачонка и сел рядом с Дед Валом, скрестив ноги, – Я вчера с папой ходил в поликлинику.

– А я не ходил! – взвизгнул Буня, но на него никто не обратил внимания.

– Тапоцинью видел? – старый башмачник залез к Жене на колени. Ребята затаили дыхание, даже Малинка перестала всхлипывать и трогать туфельки.

Женя покачал головой. Буня икнул от горя.

– Зато дома видел какого–то коричневого башмачонка! А принял его за паука, – продолжил мальчик.

– Прошка! – Дед Вал верхние ноги прижал ко лбу, а средними хлопнул себя по бокам. – Ох, и намучилась Тапоцинья с этой шкодой. Да только бабушка она Прошкина, деваться некуда, вот и воспитывает.

Из коридора раздался задорный тоненький хохот. Ребята бросились туда, натыкаясь друг на друга и толпясь у двери. Женя прорвался первым, Дед Вал ехал у него на плече. За ними выскочила Малинка с Буней в ладошке.

У стены они увидели маленький коричневый шарик с растрепанным хохолком и в рваных кроссовках. Верхние ножки Прошки помахали ребятам жёлтым свитком, язычок высунулся изо рта, обувка замелькала в воздухе и колесо из башмачонка выкатилось в коридор.

Женя с Малинкой бросились вдогонку. Дорогу им перегородил физкультурник, вынырнув из–за угла:

– Женя, Мариночка, вы куда? Пойдёмте на урок.