Kitabı oku: «Niksen. Голландское искусство ничегонеделания», sayfa 3

Чем никсен не является

В интервью про никсен меня редко просят дать ему определение кроме перевода с нидерландского. Каждый сразу более-менее понимает, что это значит, по крайней мере в рамках собственного опыта. Однако я считаю важным уточнить. Я часто встречаю людей, которые говорят, что ничего не делают, в то время как они определенно делают что-то: листают Facebook или смотрят телевизор. Так я обнаружила, что, чтобы максимально четко определить никсен, нужно сначала определить, чем он не является.

Никсен – это не работа

Мой отец – физик-теоретик. Я писательница. Большая часть нашей деятельности заключается в том, чтобы сидеть с бумагами, думать, может быть, что-то записывать. Но в основном думать. Со стороны это может выглядеть очень похоже на ничегонеделание.

Как люди могут почувствовать разницу?

Никак. Разве что – спросить или быть в курсе нашей работы.

Однако хотя может казаться, что вы иногда занимаетесь никсеном на работе, никсен – это не работа. Различать их бывает сложно, особенно для людей творческих профессий, таких как я. «Если вы занимаетесь творчеством, вы никогда не не работаете, потому что всегда есть проблемы, которые вы пытаетесь решить. Мы размышляем о насущных задачах или ситуациях, в которых застряли», – рассказывает эксперт по продуктивности и признанный автор Крис Бэйли. Он считает, что идеи приходят не только из внешнего мира, как, например, когда мы находим книгу, которая нам нравится и которая помогает решить запутанную проблему, но и изнутри блуждающего разума. Поэтому думать – это работа, а не никсен.

Никсен – это не эмоциональный труд

Увлеченная идеей, что некоторые виды деятельности выглядят как ничегонеделание, я рассказываю Рюту Венховену, известному социологу и пионеру в исследованиях счастья, о тех многих моментах, которые я провела, сидя на диване и будучи занятой не видимой остальным работой. Я говорю ему о беспокойстве, планировании, заботе о счастье моих домочадцев. «Нет, ты просто размышляешь. Я бы не назвал это никсеном», – отвечает он мне. Я соглашаюсь, что беспокойство – это не никсен, потому что оно точно не ощущается таковым, но мне не нравится, что его обесценивают словами «просто размышлять».

Журналистка Джемма Хартли, автор книги «Достало! или Крепкое женское плечо» (Fed Up: Women, Emotional Labor, and the Way Forward), дает этому гораздо лучшее название: эмоциональный труд. Если я сижу на диване и беспокоюсь, назначила ли я следующий прием у стоматолога для детей, это не никсен – и не «просто размышления». Я занимаюсь эмоциональным трудом – невидимым ментальным грузом и эмоциональным менеджментом, необходимым для обеспечения комфорта и счастья близких. Эмоциональный труд может иногда выглядеть как никсен, потому что не заметен со стороны и им можно заниматься, сидя на диване.

«Это вычисления в уме, активная эмпатия, планирование, отслеживание и мониторинг в нашей голове, необходимые, чтобы поддерживать плавный ход повседневной жизни», – объясняет Хартли. Лично я испытала одновременно облегчение и раздражение, когда узнала, что все то обдумывание, планирование и мониторинг, которыми я занимаюсь, имеют название.

Изначально я хотела отнести эмоциональный труд к никсену, но это бы означало отрицание и пренебрежение всей важной работой, отнимающей столько времени, энергии и мыслительного пространства у многих женщин (потому что обычно ею занимаются именно женщины). Благодаря ей так много жизней идут гладко.

Так что я предлагаю всем признать существование эмоционального труда и помочь тем, кто его выполняет, найти больше времени для никсена.

Никсен – это не осознанность

Хотя они могут выглядеть похоже, осознанность – не никсен. Их объединяет состояние спокойствия, но по своей сути это совершенно разные вещи.

«Я бы не назвала медитацию ничегонеделанием, – рассказывает мне Гретхен Рубин, у которой большой опыт с этой практикой. – Я принимаю определенную позу, я концентрируюсь, я настраиваюсь делать что-то, пусть и неподвижно. На самом деле это очень особенный вид активности». Я думаю, что осознанность и медитация включают в себя много работы, а вовсе не только расслабление и спокойствие. Недавно я заметила, что меня очень раздражает летняя жара и я абсолютно не готова присутствовать в таком моменте. Вместо этого я сделала нечто, чего обычно не делаю: я убралась в гараже. Я выкинула пять мешков мусора, пропылесосила, навела порядок на полках.

Не скажу, что получила огромное удовольствие, но дело было сделано быстро и эффективно. Почему? Потому что я не была осознанной. Я не концентрировалась ни на том, что делаю, ни на дыхании, ни на чакрах, ни на своем теле. Я просто отключилась от мира, напевала песенку про себя, планировала свой день и думала о чем-то приятном, не имевшем ничего общего с настоящим моментом.

Никсен можно даже описать как антиосознанность, потому что он не требует от вас внимательности к телу, дыханию, настоящему моменту или вашим мыслям. Напротив, никсен можно использовать с противоположной целью: убежать внутрь своей головы и потеряться там на время.

Никсен – не лень и не скука

Если вы прилегли отдохнуть днем, вы можете почувствовать себя ленивым, но немного никсена совершенно не делает вас лентяем.

В детстве я часто наблюдала, как моя мама, профессор генетики и самый талантливый и амбициозный из известных мне людей, расслабляется после долгого рабочего дня, между рецензированием диссертации и новым проектом, переводом патента и чтением научной книги. В результате я знаю, что можно заниматься никсеном и не быть ленивым. Как говорит моя подруга, писательница Самара, «никто не назовет меня ленивой. Я упорно работаю и упорно предаюсь праздности».

«У лени негативные коннотации, разговор об эффективности кажется более приемлемым. Мы должны быть осторожны в том, как говорим об этом», – говорит Матье Буагонтье.

Хотя многие эксперты, с которыми я консультировалась по поводу никсена, специализируются на скуке, между этими понятиями есть огромная разница. Никсен значит «ничего не делать без цели», а скука может быть определена как «желание заняться удовлетворяющей активностью, но неспособность это сделать», согласно исследованию Джона Иствуда, психолога из Йоркского университета. То есть во время никсена вы ничего не делаете, потому что так хотите. Но, когда вам скучно, вы бы предпочли заняться чем-то другим. Именно поэтому мне скучно убираться дома, но никогда не скучно предаваться никсену.

Никсен – это не книги, телевизор или социальные сети

Несомненно, есть соблазн назвать чтение, просмотр Netflix или зависание в соцсетях «ничем». Когда кто-то спрашивает нас в такой момент: «Эй, чем ты занимаешься?» – мы часто отвечаем: «Ничем!» Но книги или Netflix – не никсен.

«Люди думают, что делают перерыв, когда на самом деле это не так. Они просто переходят от одного отвлекающего фактора к другому: от рабочего контекста к погружению в телефоны на десять минут или около того. Так мы все время отвлечены чем-то», – говорит специалист по продуктивности Крис Бэйли.

То, что мы делаем онлайн, – не «ничего». Это работа, нетворкинг, поиск информации или прокрастинация (как у меня сегодня, когда я застряла на просмотре смешных видео).

То же самое можно сказать о телевидении. Оно может быть развлечением, расслаблением, способом развеяться или узнать что-то новое, но не никсеном. Это важное разграничение, потому что я не утверждаю, что следует заменить развлечения на никсен. Соцсети нужны нам не без причины. И не без причины мы пересматриваем все шесть сезонов «Хора» (или только я так делаю?). Эти причины важны, и мы имеем на них право.

Как мы говорим об этом

Первый шаг к пониманию и принятию силы никсена – осознать, как мы оцениваем ничегонеделание и как говорим о нем. Подумайте, когда вы используете слово «ничего»? Мы склонны говорить о ничегонеделании, как будто стыдимся его, особенно в сравнении с работой. «О, это ничего», – скажем мы тогда, когда, по нашему мнению, должны были бы работать, а не прокручивать ленту в Facebook. Слово «ничего» часто превращается в «не важно». Или еще хуже – «нежелательно». Представьте себе ребенка, который говорит, что «ничего» не сделал, когда ваш любимый ковер весь в шоколаде и крошках, а дорогие конфеты, которые вы купили себе, куда-то пропали.

«Это кажется негативным термином, не так ли? Люди говорят: я такой ленивый или обвиняют друг друга в лени», – отмечает Сэнди Манн, британский психолог, возвращая лень в уравнение. Но лень не всегда плоха, «потому что иногда мы скажем: “У меня было такое ленивое утро”, и это воспринимается как нечто хорошее». Лень доставляет беспокойство, считает Манн, «только когда ее слишком много».

Когда моя статья про никсен в New York Times распространилась, люди отовсюду спрашивали у меня совета, как найти больше времени для никсена. «Я не знаю, – обычно отвечала я, – присядьте на пять минут и просто сделайте это!» Боюсь, мой совет не очень полезен. Ничегонеделание не приходит само по себе.

«Просто сделайте это» оставляет без внимания важные вопросы. Почему мы не можем ничего не делать? Почему это так трудно? С тех пор я пересмотрела эту часть совета. Когда меня спрашивают сейчас, я отвечаю: «Просто сделайте это, когда можете. И не переживайте, если это невозможно, или очень сложно для вас, или удается только на несколько минут. Попробуйте и посмотрите, работает ли никсен для вас. И помните, даже пары минут достаточно».

Одна из причин, почему никсен – это так сложно, заключается в том, что мы испытываем стыд, если предаемся очевидно непродуктивной активности. Мы придаем мало значения занятиям, которые можно счесть пустой тратой времени, например смотреть в окно, сидеть спокойно, рассматривать комнату. Поэтому деятельность, не приносящая немедленного результата, дается нам с трудом. Сложно увидеть (моментальную) пользу от ничегонеделания, особенно учитывая все то, чем мы могли бы заняться вместо никсена. Сказать «просто сделайте это» – слишком просто, когда требуется радикальная смена перспективы.

Нам нужно начать видеть никсен как он есть и ту потрясающую пользу, которую он предлагает. Давайте называть вещи своими именами.

Никсен – не какое-то случайное, неважное занятие. Он имеет значительные моментальные и долгосрочные преимущества. Голландцы говорят: «Ничего не делать не хорошо ни для чего». Но я бы попросила различать: «Ничего не делать – определенно не ничего».

Новая перспектива

Впуская никсен в жизнь, люди наконец позволяют себе делать меньше, а не больше. Мы начинаем осознавать, что нужно замедлиться и перестать быть вечно занятыми. И хотя никсен требует определенного усилия, чтобы найти время на него в течение дня, он не требует, чтобы мы изменили что-то в себе или своей жизни.

С другой стороны, среди нас есть те, кто хочет уделять больше времени никсену, но чувствует, что не заслуживает этого. Такие люди попадаются в ловушку мыслей типа «я займусь никсеном после того, как закрою все рабочие дела, приведу дом в идеальное состояние, приготовлю ужин из пяти блюд и уложу детей спать».

Если вы узнали себя, то, пожалуйста, поймите: вам не нужно мое разрешение, чтобы ничего не делать (но на всякий случай вот оно). Вы не теряете своей ценности от того, что позволяете себе взять паузу.

А если и это неубедительно, то ниже я даю несколько вариантов, как переосмыслить никсен. Надеюсь, вы увидите, насколько он может быть полезен.

Сделать перерыв

«Что такое перерыв?» – спрашиваю я Криса Бэйли, коуча и эксперта по продуктивности. Его ответ звучит точь-в-точь как никсен. «Я называю перерывом нечто, что позволяет нашему разуму хотя бы недолго бесцельно бродить. Мы не сосредоточены на чем-либо, и мы не должны управлять своим вниманием». Хотя вы не всегда ничего не делаете во время перерыва на работе, важный элемент такого перерыва, как и безделья, согласно Бэйли, – это рассеянное внимание.

«Когда вы действительно расслабленны, вы обычно не сфокусированы ни на чем, ваш ум блуждает, пока вы делаете что-то, на чем не нужно заставлять себя концентрироваться», – говорит коуч. Чем не никсен?

Британский психолог Сэнди Манн рассказывает мне, что, когда она помещает людей в ситуацию сенсорной депривации, когда ничто не воздействует на их органы чувств и им нечем себя отвлечь, они сначала сопротивляются, затем привыкают, а после говорят, что пережили нечто вроде мини-отпуска.

Отпуск – несомненно, прекрасное время для никсена, если он проходит без давления. Пляжи, леса и горы – не только отличные места для пеших прогулок, плавания и гурманства, но и идеальный фон для ничегонеделания. Например, расслабляться у моря, просто наблюдая, как волны накатывают на песок, – голландцы часто так делают летом. Вдыхать запах сосен в лесу и наслаждаться моментом тишины перед пикником. Никсен – время спокойствия, молчания, когда можно забыть о проблемах и расслабиться, а возможно, немного порефлексировать.

Забота о себе

Я не люблю термин «забота о себе», потому что забота о ком-либо не должна быть только личной ответственностью. Кроме того, он вызывает в сознании образы дорогих спа-курортов и пенных ванн. Но так как термин очень популярен, я не против использовать его в случае, когда вы хотите ничего не делать, но испытываете чувство вины за непродуктивность. Забота о себе означает сделать перерыв в работе или домашних обязанностях и дать себе минуту расслабиться. Писательница Брианна Уист назвала это «строительством жизни, от которой не хочется сбежать».

«Я смотрю на ничегонеделание как на потенциальную форму заботы о себе, но заботы о себе в активистском смысле, который описывает Одри Лорд, а не коммерческую ее форму, которую мы сейчас находим повсюду. Для меня это важное различие, потому что идеи заботы о себе и самопомощи могут легко работать на коммерческую версию себя: нечто оптимизированное и конкурентоспособное», – говорит художница и писательница Дженни Оделл.

Хотя забота о себе направлена на самого себя, она не имеет ничего общего с эгоизмом. «Я не рассматриваю ничегонеделание как способ защиты или утешения своего эго, скорее для меня оно значит открытость окружению, приспособление себя к среде», – написала мне Дженни Оделл в электронном письме. При таком раскладе в никсене можно увидеть услугу обществу, нечто совершенно неэгоистичное.

Забота о себе не всегда связана с гламуром и роскошными спа. На самом деле она может быть ужасно скучной. Подумайте о здоровом питании, регулярных упражнениях, поддержании чистоты дома – все это забота о себе. К этому списку можно добавить немного никсена – и не чувствовать стыда за безделье. Я более чем уверена, что вы не вините себя из-за здоровой еды. И хотя я говорила, что никсен – это не работа, здесь я сделаю исключение: это работа по заботе о себе.

Фантазировать

Ребенком я обожала это. Я сидела на диване и ничего не делала. Хотя не совсем ничего. Я представляла себя в будущем, размышляла о сюжете романа, который читала, или просто думала в свое удовольствие. Другими словами, витала в облаках.

Это было одно из моих любимых занятий, я до сих пор с радостью предаюсь ему, когда могу. И я не одинока. Нашему разуму нелегко оставаться в настоящем, он предпочитает вспоминать прошлое или переноситься в будущее. Мы проводим почти 50 % дня фантазируя. И хотя не все грезы наяву совпадают с никсеном, частично эти активности пересекаются.

В отличие от осознанности, мечтания, как и никсен, не требуют подготовки, тренировки, специальной комнаты или музыки. Напротив, заметьте, как они уже хорошо вам удаются. Начните отмечать, когда вы фантазируете, и позвольте себе наслаждаться этим! Находя время для никсена в мечтаниях, вы почувствуете, что никсен стал доступнее.

Подводя итоги

Пришло время называть вещи своими именами. Если мы листаем Facebook или расслабляемся перед телевизором, давайте так это и называть, а не говорить, что мы «ничего не делаем». Есть время и место для Facebook, для Netflix – и для никсена. Мы делаем все это по какой-то причине, и мы имеем право на все эти занятия. Вам не нужно мое разрешение, чтобы ничего не делать (но на всякий случай вот оно). Вы не теряете своей ценности от того, что позволяете себе взять паузу.

В этой главе вы узнали, чем является и чем не является ничегонеделание. Вы отправились в мировой тур по никсену и представили себе альтернативные взгляды на него. Вы увидели, что у людей во всем мире есть свои слова и концепты, чтобы описать безделье. Но никсен – нидерландское слово. Вам любопытно узнать о его стране и культуре?

Подумайте:

1. Что значит для вас никсен, или ничегонеделание?

2. Какой из предложенных способов его восприятия оказался для вас наиболее полезным?

3. Каково это – знать, что у людей во всем мире есть специальные слова и время для безделья?

Глава 2. Что, если голландцы все правильно поняли?

Я сижу на диване и пытаюсь вспомнить интерьер квартиры моего детства в Варшаве. Она принадлежала родителям моей мамы, которые когда-то жили в Нидерландах. Стены украшали тарелки из делфтского фарфора, на комоде в спальне родителей стояла разноцветная маккумская ваза для тюльпанов (мой отец называл ее «тюльпанатор»). Еще до того, как я выбрала Нидерланды своим домом, Нидерланды были у меня дома в самом буквальном смысле.

Я живу здесь десять лет, но моя связь с этой страной началась гораздо раньше. В 1950–1960-х мой дедушка был польским послом в Нидерландах и прожил здесь с семьей восемь лет. Он даже написал книгу о проведенном здесь времени, «Азбуку Амстердама» (Amsterdamskie ABC) – гид по жизни в Нидерландах от политики до культуры.

С тех пор как я переехала, мои родители и брат регулярно навещают меня. Мы часто садимся на трамвай № 1 и едем на пляж в Схевенингене. Проезжая мимо польского посольства, мама всегда рассказывает истории из тех лет своего детства, которые она провела здесь. Ее любимое занятие – лакомиться poffertjes, маленькими голландскими оладушками, которые подают с изрядным количеством сливочного масла и сахарной пудры.

Как я здесь оказалась

Я переехала в Нидерланды в 2009 году с полуторамесячным младенцем. Не лучшее время для смены страны, но мне пришлось выбирать: жить вдалеке от мужа или переехать.

Сначала я оказалась полностью поглощена материнством, и главной задачей по прибытии в Нидерланды было просто выжить. Я должна была найти еду, одежду, игрушки и миллион мелочей, необходимых в домашнем хозяйстве. Соответственно, я должна была также узнать, как все это называется по-нидерландски, что только добавляло фрустрации. Лишь когда мой ребенок пошел в ясли в возрасте полугода, как многие голландские дети, я стала чуть больше спать и, наконец, замечать страну, в которой я поселилась. Кое-что казалось мне знакомым, а кое-что – странным и новым. Кое-что мне понравилось, кое-что – нет.

Мы жили тогда в Делфте, маленьком, причудливом и невероятно романтичном городке недалеко от Гааги. В XVI веке Делфт был столицей независимых Нидерландов, но сейчас он больше всего известен благодаря бело-синей керамике. На 24 км² площади города вместилось все, что вы слышали о Нидерландах: очаровательные старинные дома вдоль живописных каналов и великолепные церкви.

Когда я понемногу пришла в себя, я увидела красоту вокруг и поняла, что Нидерланды – действительно уникальное место. Я наслаждалась захватывающими дух видами каналов и домов и замечала высоких голландцев на велосипедах повсюду. Мы с мужем ходили в те же старомодные кафе, что и местные жители, и там я быстро научилась заказывать gemberthee – имбирный чай, который обычно подают с печеньем speculaas и медом.

Маленькая страна, большие люди

Нидерланды – страна в Западной Европе. Население – примерно 17 миллионов человек, из которых 820 000 живут в столице – Амстердаме. Впечатляет, учитывая, что площадь страны – всего 42 508 км². Вы можете называть ее Голландией, но на самом деле это неправильно, следует говорить «Нидерланды».

Для сравнения, США в 237 раз, а Великобритания – в 6 раз больше Нидерландов. Эта страна такая маленькая – я люблю говорить, что, когда вы приезжаете на поезде или машине, едва успеваете произнести «Мы в Королевстве Нидерландов», как уже пересекли границу с Германией или Бельгией. Кроме этих двух стран Нидерланды граничат по морю с Великобританией и в основном окружены водой. Неудивительно, что водная стихия занимает важное место в нидерландском самосознании.

Меня поражает, какие Нидерланды маленькие, потому что голландцы (особенно мужчины) – самые высокие люди в мире, средний рост – 183 см. Я же всего 158 см ростом. Когда я стою за голландцем, приходится надеяться, что он не станет двигать руками, иначе я рискую получить локтем по голове, чего стараюсь избегать.

Когда мой ребенок пошел в ясли, я стала по-настоящему свыкаться со страной. Я счастлива, что у меня было время, чтобы понять, чем тут заниматься. В стране с более быстрым ритмом жизни я бы наверняка почувствовала себя ошеломленной, подавленной и неспособной на какое-либо творчество.

Мне нравится, что это очень безопасная и семейно-ориентированная страна. Мне нравится, что я могу дойти пешком или доехать на поезде, трамвае или автобусе куда угодно, будь то Делфт, который я по-прежнему очень часто посещаю, или Гаага (сейчас мы живем между двух этих городов). Мы часто отправляемся в однодневные путешествия по стране, каждый раз открывая что-то новое.

Я быстро заметила, что голландцы… счастливы. Хотя, может быть, «счастливый» – неточное слово. Соседи здороваются друг с другом на улице, люди улыбаются мне и моим детям. Мало кто выглядит измотанным или напряженным. Иногда я жалуюсь на медленный (и часто плохой) сервис, но мой брат говорит, что на самом деле приятно находиться там, где никто никуда не торопится. В общем, похоже, что голландцы довольны своей тихой и спокойной жизнью.

Это подтверждено исследованиями. Год за годом Нидерланды занимают топовые позиции во Всемирном индексе счастья.

Как такое возможно? Я что, умерла и проснулась в раю? В чем дело – в тюльпановых полях, частично легальной марихуане или сыре (не смейтесь, одно исследование показало, что сыр воздействует на те же участки мозга, что и опиаты, хотя такие заявления и следует принимать с некоторой долей скептицизма)? Уж точно не в погоде. Так в чем же секрет голландцев?