Kitabı oku: «Не первая Вера», sayfa 9

Глава 25

Дни потянулись один за другим однообразной чередой. Каждый вечер Алькальд ждал меня в гарнизоне, был не разговорчив, предельно собран. Называл меня своим «партнером» и ни разу не обмолвился о том, что происходило в его резиденции. Я послушно усаживалась на стул, он забирал энергию, я уставшая, как от тяжелого физического труда, уезжала в лагерь. Там я спала, ела, занималась нехитрыми своими обязанностями по увеличению энергетического потенциала необходимой для вечерней процедуры чакры, собиралась, и снова отправлялась к нему.

Спустя несколько недель это стало походить на работу. Всё стало в некоторой степени, предсказуемо. Можно даже сказать, что эта временная стабильность успокаивала. Временами казалось, что нет в этом ничего драматичного – простое сотрудничество: лидеру – энергия, мне – жизнь. Если бы не жгучая тоска по любимым людям дома, не понимание, что я несвободна, не тягостное ожидание неминуемого ужасного конца этого «партнерства», то можно было бы назвать моё существование вполне сносным.

Раз в несколько дней всё так же приходил грузовик за размалеванной толпой девиц, которые отправлялись развлекать солдатский гарнизон. Они стали смотреть на меня менее презрительно, после того, как я вернулась с церемонии выбора нового главнокомандующего. Но всё же держались от меня подальше, осторожничая, на всякий случай. Кто знает: когда и от чего я умру и не захвачу ли их с собой? История с отравлением их товарки ещё не забылась. Каждое утро после их «выезда» возвращались не все. Некоторые в мешках отправлялись на сжигание в карьер. Ужас этого больше не шокировал, как раньше, а лишь напоминал о том, что скоро меня постигнет та же судьба.

На самом деле чувства наши были взаимны: мне было жаль их за то, какой унизительной работой отрабатывали они своё существование, им – меня за то, что мой конец очевиден. Мы были в одной лодке, хоть и гребли по-разному.

С каждым днём, несмотря на усилия моих «помощниц», я уставала всё сильнее. Всё больше требовалось сна для восстановления сил. Лене приходилось по несколько минут трясти меня, чтобы разбудить. Я чувствовала себя плохо, похудела, начали выпадать волосы, ломаться ногти, под глазами появились темные круги. Как не ухищрялась Тамара, накладывая слои грима, лицо стало осунувшимся и неизменно усталым. Как не подкармливали меня в столовой лучшей едой, слабость в коленях и легкий тремор в руках стали постоянными моими спутниками. А ещё головная боль. Она была почти постоянной. С отчаяньем глядя на себя в зеркало, я понимала, что источник энергии для Алькальда иссякает, как и мои жизненные силы.

Больше всего удручало то, что мне никак не приходило в голову как продвинуться к своей цели: узнать хоть что-то о действии «ключа» в наш мир. Расспрашивать кого-либо я не решалась: Маргарита сдержала слово – внимательные глазки камер наблюдения преследовали меня повсюду, куда бы я ни пошла, с кем бы ни говорила. Я не знала, что предпринять и плыла по течению, теряя энергию, теряя надежду на спасение.

Но один из визитов к Алькальду «встряхнул» меня. В тот вечер Алькальд был особенно задумчив. Когда меня привели к нему, он махнул рукой на стул. Я села и стала ждать. Алькальд подошел к окну и долго смотрел куда-то в темноту. Повернувшись ко мне, он по обыкновению кивнул утвердительно головой, видя, что цвет энергии, которую он утвердил на сегодня и планировал забрать у меня – голубой. Энергия творчества была ему очень нужна, ведь его план требовал нестандартного мышления.

Алькальд встал за моей спиной, я закрыла глаза. Поплыли разноцветные круги, они превратились в голубые океанские волны и стали уноситься куда-то вдаль. Я погрузилась в транс. Когда я открыла глаза, была ещё ночь. Тело ныло, я была разбита. Алькальд сидел за столом и сосредоточенно смотрел в какие-то бумаги. Я вопросительно повернулась к нему.

– На сегодня всё, – спокойно проговорил он, не отрывая взгляд от документов.

– Что-то не так? – я старалась, чтобы голос не выдавал волнения или страха.

– В общем, всё ожидаемо. Срок службы «донора» несколько месяцев. Учитывая ваш большой выплеск энергии на поединке «доноров», Ваш расход энергии произошёл быстрее. Больше Вы мне дать сегодня не можете. Выпивать Вас до дна я не планирую, так что на сегодня мы закончили. Вас отвезут в лагерь. Постарайтесь усерднее восстанавливаться. В последующие несколько дней мне нужна будет энергия Вашей коронной чакры – фиолетовая. Вы мне её предоставите. В нужном мне количестве. В противном случае, я вынужден буду прервать наше взаимодействие.

Увидев мой ошарашенный взгляд, он примирительно добавил:

– Поймите, Вера, Ваш энергетический потенциал скоро будет исчерпан. Это печально, но неизбежно. Ваш потенциал был огромен и очень помог мне. Теперь, даже при Вашем искреннем желании, поток энергии будет иссякать. Мне его будет не достаточно. Вашу энергию можно подхлестнуть и достать, так сказать, силой. Но я этим не занимаюсь.

Я молчала и думала: «Как бы убедить его, что меня рано списывать, выиграть время?» Словно угадав мои мысли, он произнёс:

– Вера, Вы можете заплакать? Прямо сейчас. Подарите мне искренние и светлые слёзы. Может я недооценил Вас?

Я постаралась вспомнить что-то из прошлой жизни, что раньше заставляло меня рыдать, но кроме щемящей тоски ничего не всплыло. Не было былой ярости, негодования или обиды, а только всепоглощающая усталость тела и ума. Слёз не было.

Он пожал плечами, как бы говоря: «Ну, я же говорил, что слёзы конечны», и опять погрузился в чтение. Я обреченно смотрела в окно. Вдруг у ворот КПП мелькнул фонарь: кого-то провожали среди ночи к Алькальду. Прошлый раз с ночным визитом приходил Марат. Я решила, во что бы то ни стало, узнать, зачем он пришёл. Я поднялась со стула, сделала несколько шагов к двери и со всем артистизмом, на который была способна, рухнула на пол, имитируя глубокий обморок.

Алькальд недовольно что-то проворчал, потом поднял меня с пола и отнес на свою кровать. В этот момент в дверь постучался солдат. Алькальд задернул занавеску, закрывая меня от нежданного визитёра.

Вошёл Марат. Они сели к столу. Алькальд закурил. Сквозь занавеску были видны только их силуэты, но голоса были хорошо слышны. Я вся превратилась в слух, пытаясь услышать что-нибудь, что поможет мне выжить.

– Половина дела уже сделана, я – верховный главнокомандующий и войска других Кантонов присягнули мне на верность. Их поддержка не оставит шансов их военноначальникам: все они вынуждены будут признать новый порядок или умрут, – Алькальд горделиво выпрямился за столом.

– Может мне стоит зайти позже? Вы, верно, были заняты с Вашим «донором»? – Марат осторожно повернулся в поисках меня. Увидев задернутой шторку на кровати, он удивленно добавил:

– Вы решили перейти к получению энергии половым путём?

– Не говори глупости. Ты же знаешь, мне это не интересно. Пусть солдаты развлекаются со шлюхами, питаясь низкими вибрациями. Для моих дел мне нужна тонкая энергия только высокого уровня. С этим начались проблемы: она быстро устает, мало отдаёт. Частота энергии недостаточна, чтобы закрывать мои потребности, так что скоро «донора» я намерен сменить. Теперь вот упала в обморок.

– Может, настало время, как вы обещали, передать её мне? Я сумею добыть у неё столько энергии, сколько способен вырабатывать её организм в принципе, – Марат говорил это так воодушевленно, что стало мерзко. Я сжалась. Он точно не будет церемониться, и разбитым носом я не отделаюсь.

– В этом нет необходимости. Она уже почти исчерпана. На две-три недели её хватит, потом отдам солдатам. Тебе же, дорогой друг, скоро не придется пользоваться моими остатками! Грядёт время перемен! Через три недели, когда мы осуществим переворот, когда изменим ход истории, ты сможешь притащить в наш мир для себя хоть целый гарем! У тебя будут все, кого ты пожелаешь! У меня будет столько «доноров», что я смогу жить вечно! Столько энергии, что одним своим взглядом я смогу управлять волей целых народов! У моей армии будет столько «доноров», что они смогут не спать, не есть годами и верно служить мне и днём и ночью!

Алькальд встал, налил себе и Марату вина, поднял тост:

– За близкий неограниченный доступ к энергии! Как идёт подготовка? – деловым тоном добавил он.

– Наши войска готовы ко всему. Перевооружение новейшим оружием завершено. Однако, как мы и предполагали, остальные лидеры не готовы к изменению традиций по добыче энергии от «доноров» из другого мира. Они боятся силы, которую эта энергия даёт. Мои шпионы докладывают, что их полностью устраивает статус-кво, когда открывать порталы разрешено только четверым поверенным главнокомандующих, несколько раз в год и приводить в наш мир «доноров» только для лидеров.

– Это доказывает их неспособность управлять! Их недальновидность, их страх! – Алькальд размашисто зашагал по комнате, резко взмахивая рукой, как на митинге – Мой дед был прав! Времена, когда энергию добывали от «доноров-детей», «доноров-женщин», даже от «доноров-мужчин» другого мира в неограниченном количестве – были золотыми для нашей цивилизации. Я верну это! Я снова разрешу открывать порталы неограниченное количество раз! Снова потекут «доноры» и их энергия наполнит избранных! Меня, мою армию, моих соратников! Мы станем непобедимы, и все покорятся нашей воле!

– Да, конечно, мой властелин, – заискивающе согласился Марат – Но для этого одной сильной армии недостаточно. Нужно быть уверенным, что наши противники не смогут больше сами получить энергию. Чтобы поставить их в большую зависимость от вас, чтобы они вынуждены были признать Вас нашим лидером пожизненно, нужно забрать у них остальные «ключи».

– Хочешь, чтобы все четыре «ключа» хранились у тебя? Может, и управлять всем хочешь ты? – угроза в голосе Алькальда заставила Марата стать как будто меньше ростом.

– Нет, нет, – он взял себя в руки и продолжал, – Меня устраивает моя роль «правой руки» Вашего превосходительства. Но оставлять «ключи» в других Кантонах небезопасно: могут возникнуть очаги сопротивления новому порядку. Если же все порталы будете контролировать Вы, шансов у бунтовщиков не останется!

– Это верно, – Алькальд развалился на стуле, – Моё положение должно быть непоколебимым! Мой авторитет – непререкаемым! Моя власть – абсолютной! Приказываю тебе добыть остальные граниты. Не позднее, чем через две недели, они должны быть в твоих руках. Тогда моя армия захватит резиденции остальных Кантонов, и я объявлю себя единственным пожизненным правителем всех территорий!

Я лежала на кровати и не могла поверить: как только все граниты окажутся здесь, совершится переворот по установлению абсолютной диктатуры! Неограниченные похищения! Сколько людей из моего города, страны, мира станут «донорами» для поддержания этого ужаса? Дети! Он говорил, что планирует похищать и выпивать энергию детей! Комок застыл в горле. Я должна как-то это остановить! Но что я могу сделать? Мне самой жить осталось пару недель! Но это ещё не завтра. Нужно действовать! Что-то предпринять!

Мои размышления прервали: шаги к кровати, резко отдернулась занавеска. Я быстро закрыла глаза. Внезапный и сильный удар по щеке заставил меня почти подскочить. Алькальд стоял надо мной:

– Вам лучше? Не теряйте времени. Увидимся вечером.

Меня вытолкнули за дверь. Марата не было. Начинался один из немногих оставшихся мне рассветов. Он был тих и прекрасен.

Глава 26

Всю дорогу к лагерю я лихорадочно обдумывала подслушанный разговор. Время моё было на исходе. Наш мир стоял перед лицом нашествия «энергетических вампиров». Я не была героем. Надежда на то, что мне удастся как-то повлиять на происходящее, была призрачной. Столько дней я ждала, что произойдёт важное событие, появится какая-то информация. И вот теперь, когда я узнала больше, чем мне полагалось знать, не могла представить, что с этим делать. Чувство бессилия накрывало. Очень хотелось поплакать, но выдавить хоть слезинку не получалось.

Нина, провожая меня к домику, недовольно заметила:

– Ты какая-то совсем помятая приехала. Случилось чего?

Я пожала плечами, мол, не понимаю о чём это она. Доверять я больше никому не могла. Когда остаток моей жизни переходил в счёте на дни, ошибок больше совершать было нельзя. Однако, одна я тоже в поле не воин. Я вообще не воин, а слабая изможденная и запуганная женщина.

Лена принесла мне завтрак. Она сидела напротив, смотрела, как я ем, наливала мне сладкого чаю. Мне не верилось, что она дочь Марата – этого наглого подлизы, этого хладнокровного похитителя и, я уверена, убийцы многих людей. «Хотя последнее, видимо, всё же передалось», – подумала я, вспомнив красивый свадебный торт. Поколебавшись некоторое время, я решилась подключить её.

– Лена, я знаю, что Нина твоя мать. И я знаю, кто отец. Марат – правая рука верховного главнокомандующего. Марат, который выкрал меня из моего мира и приволок сюда, на съедение вашему «лидеру».

Она вопросительно захлопала глазами, не понимая, к чему вдруг я завела эту тему.

– Я сегодня ночью видела его у Алькальда. Он часто навещает тебя? – я постаралась придать своему голосу тон безразличной светской беседы.

– Он приезжает редко. Мы раньше жили с мамой у него. Потом он стал много работать, уезжать надолго и нас перевезли сюда. – Она помолчала. – Он подарки привозит. Но здесь никто не знает, что я его дочь, кроме Маргариты, конечно.

– Но если бы ты хотела его вдруг увидеть, он бы приехал к тебе? Допустим, если бы ты тяжело заболела? – я посмотрела прямо ей в глаза.

– Почему это я должна тяжело заболеть? – Лена непонимающе уставилась в пол. Ей этот разговор явно не нравился.

– Так он приедет? – не унималась я. – Чтобы помочь тебе. Свозить в госпиталь, например? Или у вас больных везут сразу сжигать в карьер?

– Не сразу. Лечат, конечно – Она запнулась, – Правда не всех… Я не понимаю…

– Лена, я могу тебе доверять?

Она с готовностью кивнула и заговорщицки улыбнулась: все девчонки любят секретики. Разговаривать при камерах было опасно, но я решила рискнуть. Мы вышли на крылечко и уселись на ступеньку. Я старалась аккуратно подбирать слова, чтобы девочка не решила, что я хочу её использовать.

– Лена, меня скоро не станет. Совсем. Ты уже хотела меня «спасти», по-своему. Я знаю, ты – добрая и не желаешь мне боли и страданий. Но сейчас речь не про яд. Понимаешь, там дома у меня есть близкие. Моя мама: она болеет. Она вот уже много недель не спит, не ест и ждёт, ждёт, когда же я вернусь. Моя сестра, мой любимый человек, мои друзья, коллеги по работе, даже соседи – все не знают, куда я пропала. Многие считают, что меня уже нет в живых, но самые родные никогда не перестанут меня ждать, понимаешь? Я не могу сгинуть здесь, чтобы они так и не узнали, что со мной произошло. Я не могу пропасть без вести как сотни или тысячи женщин до меня.

– Вы хотите сбежать?! – Лена дернулась, чтобы встать, но я мягко усадила её обратно.

– Нет, что ты?! Я смирилась. Тем более, я бы ни за что не стала подставлять под удар тебя или твою маму. Я всего лишь хочу отправить послание моей семье, чтобы они не горевали по мне, не ждали моего возвращения, не надеялись понапрасну.

– Но я не могу помочь Вам в этом. Я не знаю как. Но даже если бы знала, это запрещено. – Она нахмурилась: ей не хотелось вмешиваться в историю, за которую ей потом точно попадет от Нины.

– О, я этого от тебя и не требую! – Моё лицо выражало искреннее изумление тем, что мои слова она поняла как подстрекательство к нарушению правил. – Я всего лишь прошу узнать у твоего отца, как работает «ключ» в мой мир. Если это не очень сложно, то я попрошу Марата или самого Алькальда отправить моё письмо родным. Но если это трудно, я сама не стану беспокоить их по такому поводу.

Звучало вполне убедительно, но я видела, что Лена колебалась.

– Он редко приезжает, я же говорила.

– А ты просто скажись нездоровой «понарошку» и он приедет.

Она покачала головой:

– Если Маргарита узнает, она всех накажет.

– Она может мне и сама в этом помочь, ведь это гуманно выполнить последнюю волю умирающего, разве нет? Но она так занята. А ты сможешь увидеться с отцом. – Я начала сомневаться в том, что получится её уговорить и решила усилить напор. Склонившись к ней ближе, таинственно зашептала:

– Кроме того, хочу открыть тебе секрет: я знаю, что портал в наш мир открывать может Марат, но ты, как его кровная дочь, может, тоже имеешь влияние на гранит? Не хочешь это проверить? Ты могла бы сама тогда открыть портал, могла бы зайти в наш мир и выбрать себе подружку, которую не придётся травить, своего личного «донора»?

Я поняла, что попала в точку. Глаза её загорелись:

– Это правда? Я тоже смогу выбрать, кого захочу? И не придётся отдавать?

– Нужно проверить, работает ли «ключ» в твоих руках. Если всё получится, папа не сможет тебе отказать. – Я лучезарно улыбнулась. Я видела, что победила. Конечно, Марат никогда не расстанется с гранитом, но если Лена окажется способной открывать портал, она мне поможет вернуться домой. Захочет она этого или нет.

Мы договорились, что она сейчас же пойдет и скажется больной. Я пошла спать. Мне вечером предстояло снова отдавать энергию. Я бы сама не отказалась, если бы вдруг кто-то решил поделиться со мной жизненной энергией: чувствовала себя препаршиво.

На следующее утро, когда я вернулась от Алькальда, Нина молча проводила меня до домика. Она была явно чем-то очень озабочена. Лены в домике не оказалось. Я очень надеялась, что у моей «сообщницы» получилось «заболеть», встретиться с Маратом. Может он уже рассказал или показал, как использовать гранит?

Вечером Лена не появилась. На следующее утро тоже. Я начала сильно переживать: время уходило, силы мои таяли, а она всё не возвращалась.

– Нина, а где Лена? – как бы, между прочим, спросила я, когда мы шли к пропускному пункту. Она сухо ответила:

– Занята она. Справляйся сама пока.

Я справлялась. Ожидание становилось невыносимым. Наконец, через долгие четыре дня, я по возвращении нашла Лену хлопочущей по дому. Она была как обычно тихая и услужливая. Я засомневалась, что она вообще выезжала за пределы лагеря.

Мы вышли на крыльцо. Я с нетерпением ёрзала, но решила первая не начинать расспросы. Лена стала подметать дорожку у домика.

– Тебе нездоровилось? – не утерпела я.

– Немного. – Она слегка улыбнулась.

– Теперь всё в порядке?

– Да, мне уже лучше. – Она присела рядом.

– Тебе удалось увидеться с отцом?

– Да. Он приехал и отвез меня в больницу. Там меня осмотрели. Потом мы поехали в наш старый дом. Представляете, там сохранилась моя детская комната?! Там мои старые игрушки, и книжки, и…

– Да, да, это прекрасно, – нетерпеливо и грубовато перебила я, – Но получилось что-то узнать про «ключ»?

– Ну,… – она замялась, – Сначала он не очень хотел говорить на эту тему, но потом немного рассказал. Сказал, что скоро все «ключи» будут у него. Представляете, он сказал, что сделает мне потом мой личный «ключ»! Я, как Вы говорили, смогу выбирать себе «доноров», много, сколько мне вздумается! Здорово, да?

– Да уж. А про свой действующий сейчас «ключ» он что-то рассказал? Может, давал тебе им воспользоваться?

– Да, он давал мне подержать какие-то часы, но ничего не произошло.

Я поникла. Она увидела, что я расстроилась и продолжила:

– Папа сказал, что гранит нужно полить кровью, чтобы он «запомнил своего хозяина». А потом вроде бы нужно ещё сказать какие-то слова…

– Какие слова? Ты не запомнила? – встрепенулась я.

– Нет. – Она покачала головой, – Я Вам очень благодарна. Я очень хорошо провела эти дни! Вы попросите Алькальда, может он всё же разрешит отправить Ваше письмо?

– Может. Ты не забыла рассказать мне ещё что-нибудь?

Она опять покачала головой и вернулась к подметанию дорожки.

«Итак, «ключ» работает только от крови его единственного хозяина. Ещё какие-то слова, вроде кода активации. Это всё? Или есть ещё что-то? Бестолковая девчонка почти ничего не узнала полезного!», – сердито размышляла я, пока Тамара наводила мне красоту.

Я злилась на себя, что так понадеялась на то, что Лена сможет пользоваться гранитом; злилась на неё, что она не узнала больше информации; злилась на осторожного Марата, который оказался не болтливым даже с родной дочерью.

Ярко-фиолетовое платье делало мою кожу ещё бледнее. Блеклые волосы никак не укладывались. Тамара с завидным упорством пыталась соорудить из них что-то напоминающее причёску. Вдруг на её руке мелькнуло что-то знакомое. Я схватила её руку и силой подтянула к себе. На тыльной стороне запястья причудливым шрифтом была выбита тату – фраза: Cognito alium mundum. От неожиданности она взвизгнула и отпрянула от меня, застыв с лаком для волос в одной руке и с плойкой в другой:

– Ты чего?

– Откуда эта фраза у тебя – громче, чем мне бы хотелось, вскрикнула я.

– Это тату показывает мою принадлежность к древнему роду. – В её голосе появилась непривычная высокомерность, – Сделали в день совершеннолетия, как всем детям в семьях, чьи предки восходят к временам основания Кантонов.

– Ты знаешь, откуда она или что значит?

– Откуда она не знаю. Означает: «Открываю другой мир».

– Открываю другой мир? Это про открытие порталов?

– Навряд ли. Я всегда считала, что смысл этого – найти себя в чём-то необычном, познать неизведанное, что-то мотивирующее. – Она примирительно улыбнулась и вернулась к своей непростой задаче: сделать из меня ухоженную стильную леди.

«Нет, нет», – думала я, – «Это не может быть простым совпадением. Эта фраза была выбита на валуне под первым случайным порталом в наш мир. Тамара может не знать этого. Но ей, как наследнице важного чиновника, эту фразу доверили хранить на теле не случайно. Может именно эти слова нужно произнести, чтобы открыть портал? Как бы это проверить? Cognito alium mundum… Лена не может влиять на гранит, но может это и не нужно? Должен быть способ получить «ключ». Пробраться в резиденцию, проверить портал: может кто-то прочитал мое послание?»

Я тяжело вздохнула: это было не намного реальнее, чем заявиться к Марату и силой забрать гранит у него. Мои размышления прервал нетерпеливый стук в дверь. Нина пришла, чтобы проводить меня на «работу».