«Четыре тысячи недель. Тайм-менеджмент для смертных» kitabından alıntılar

В конце концов, осознание ограниченности времени мучительно, ведь это значит, что сложные решения неизбежны и что у вас не будет времени на все, что

как надо; мы воспринимаем все с точки зрения будущей, желаемой выгоды, а в результате покой так никогда и не наступает.

Этим же стремлением к осмысленности объясняется наше тупое отчаяние от того, что мы вынуждены ежедневно работать и работать, что у нас нет времени на любимые занятия, даже на то, чтобы больше бывать с детьми, или на природе, или где угодно, только не в пробках по дороге на работу.

понимали, что, уступая этим развлечениям, тратят зря то, что составляет самую сущность их жизни. Сенека говорит почти как чопорный аскет (в конце концов, что плохого в том, чтобы немного позагорать?), и, честно говоря, подозреваю, что таким он и был.

Источник всей тревоги – в  нашей потребности знать уже сейчас, в данный момент, что наши усилия не пропадут зря

Он сказал пилоту составить список из 25 вещей, которых он хочет от жизни, а потом расставить их по порядку от наиболее до наименее важных. Вокруг первых пяти, утверждает Баффетт, и нужно организовать свое время.

мы должны позволять времени использовать нас , расценивая жизнь не как шанс осуществить свои предопределенные планы успеха, а как возможность выполнить то, чего от вас требует ваше место и время в истории

чтобы не испытать этого кошмара, уже случилось. А вы по-прежнему здесь, вы все еще живы, по крайней мере пока.

7 , а потому ценны, что социальные сети делают все возможное, чтобы завладеть ими любым способом

Жить таким образом – значит заменить напряженный поиск баланса между работой и личной жизнью сознательной формой дисбаланса , подкрепленной уверенностью, что занятия, на которые вы сейчас отводите время, скоро окажутся в центре внимания.