Kitabı oku: «Не моя жена»
Глава 1. Отрицательный результат
Тая
Вода стекает в раковину плотной струей. Я смотрю на себя в зеркало и просто тяну время до очередного скандала. На глаза набегает пелена слез и делает мое отражение размытым. Нельзя рыдать, а то снова напугаю сына. Горло сдавливает ком, и меня все равно срывает. Мамочка… Что ж я за дурочка у тебя такая а?
Пью воду прямо из-под крана и умываюсь, чтобы успокоиться.
Пора уже было как-то привыкнуть, Тая. К этому унижению ежемесячному.
«Не беременна. Отрицательно. Извини, пожалуйста, любимый. Я старалась.»
А потом Игорь ещё обязательно звонит своей матери и сообщает результат, давая ей лишний повод смотреть на меня, как на болезную иждивенку. Брезгливо так.
Тест-полоска лежит на краю раковины и мигает значком ожидания результата. Мне нет смысла на него смотреть, я его знаю.
«Песочные часы» перестают крутиться, и экран теста на беременность вспыхивает красным цветом. Отрицательно.
С силой стискиваю коробочку в руке и швыряю ее в мусорное ведро.
Ну вот и все.
– Тая, – в дверь ванной стучит муж, – как у тебя дела?
Мне хочется огрызнуться. Но страшно…
– Таисия… – тон Игоря становится недовольным.
Нужно выходить…
Открываю дверь и встречаюсь глазами с мужем.
– Ну и? – давяще.
– Нет… – качаю головой.
На его губах появляется злая усмешка.
– Чудеса, правда, Тай, – он моментально разгоняется по своим внутренним злым рельсам. – От Мишки ты случайно и с первого раза залетела, а со мной полтора года, накаченная по самое нихочу, и все никак! – Кулак пролетает в миллиметре возле моей щеки и врезается в дверной косяк. Я тихо проглатываю в желудок ужас и стараюсь не закрывать глаза. – Вот ты мне скажи? Как такое может быть? – Повышает голос муж.
– Тише, прошу тебя, – сдавленно шепчу и кладу руки ему на грудь, поглаживая. – Лешку разбудишь.
– Ты же здорова, как кошка уличная!
Сравнение режет по ушам. Именно так меня называет за глаза свекровь.
– Врач сказал, – нервно сглатываю, – что все у нас получится, – я стараюсь, чтобы голос звучал ровнее, но он все равно рвётся от вранья. – Нужно просто дать организму время. Лешке всего пять…
– Даже не надейся, – Игорь неожиданно перехватывает мое лицо за подбородок и смотрит в глаза, – не надейся, что я тебя отпущу. А если узнаю, что ты куда-то в сторону дергаешься… Кому-то рассказываешь, какой я плохой муж… – ухмыляется и ведёт пальцем с запахом сигарет по моей нижней губе. – Про сына сможешь забыть. В чем будешь, в том на улицу и пойдёшь… И рожу твою красивую так попорчу, чтобы больше ни один мужик к тебе не подошёл.
– Ты же знаешь… – рвано выдыхаю, ощущая вибрации ледяного страха по спине, – Я тебя очень люблю. И мне ничего от тебя не нужно… – я не успеваю договорить, потому что его большой палец с силой вдавливается между моих губ и прижимает язык.
– Не думал, что ты будешь такой неблагодарной сукой… – зло цедит муж.
Скользит рукой вниз, оплетая шею и дергает меня в сторону коридора.
– Пошли…
Второй рукой хватает меня за волосы, специально путая пальцы в прядях, чтобы было больнее, и я подчиняюсь. Иду. Потому что мысленно я уже не здесь. Просто считаю дни до того дня, когда смогу уйти. Решение, принятое мной три года назад, стало только крепче. Денег, правда, пока только на съемную квартиру. На адвоката нужно больше… На самого лучшего нужно…
Игорь открывает дверь в подъезд.
– Вали давай! Раз тебе ничего не нужно.
Господи…
– Игорь, – я перехватываю его руку за запястье. – Родной, я рожу тебе. Обязательно, много… Ну возьми меня прямо сейчас!
Мне страшно до ужаса. До истерики. Что если сейчас я выйду, а сын останется в квартире, то я больше никогда его не увижу?
– Вот подумаешь, – Игорь одним движением вышвыривает меня в коридор, отцепляя мои пальцы от своей руки, – над своим поведением. А заодно, чем порадуешь мужа сегодня в постели.
Дверь захлопывается. Я вздрагиваю всем телом на этот звук и растеряно смотрю на рисунок железной крошки. Паника подкатывает к горлу.
Что мне делать?
Прислоняюсь лбом к косяку. И беззвучно плачу. Потому что со звуком нельзя. Везде соседи. А у мужа безупречная репутация. Эти люди – его клиенты.
Мои воспоминания ещё живы и остры. Когда Лешке исполнилось два, я первый раз заикнусь о разводе… В тот день мне заплаканной и испуганной, со спящим ребёнком на руках открыла только соседка справа… Арина Борисовна…
Я слышу, как приходит в движение кабина лифта. Ещё несколько секунд и она останавливается на моем этаже.
Нельзя, нельзя чтобы кто-то видел меня на лестничной площадке в домашних тапочках!
Тенью сбегаю в лестничный тамбур. Пешком в нашем доме никто никогда не ходит. Зачем? Если есть два лифта. Обычно лестницу использует, как курилку, молодежь. У нас такие живут двумя этажами выше.
Присаживаюсь на подоконник и смотрю в окно, обхватив руками колени.
Элитный дом, закрытая территория, дорогие машины, порядочные соседи… Муж, который хорошо зарабатывает и принял чужого ребёнка, как своего…
Это теперь я понимаю, что ни в коем случае нельзя было записывать Лешку на Игоря в свидетельстве о рождении. А тогда муж казался мне героем… когда я пришла к нему испуганная и пузатая.
Слёзы текут по щекам. Я собираю их губами, как вдруг дверь тамбура распахивается и на площадку заходит красивый молодой мужчина с большой коробкой строительного мусора.
Я отворачиваюсь к окну и стараюсь остаться незамеченной, лучше бы вообще слиться с побелкой.
– Извините, пожалуйста, – он обращается ко мне приятным бархатным голосом. – Как открывается мусоропровод?
– Он не работает, – бурчу, – санэпидемстанция заварила.
– О… – мужчина останавливается в дверном проёме и опускает свою коробку на пол. – У вас все нормально? Почему здесь сидите? – Настороженно ощупывает меня глазами.
Я вижу все, что он делает в отражении стёкла, но понимаю, что так вести себя невежливо, и нужно повернуться.
Незаметно стираю со щёк слёзы.
– Все в порядке. – Пытаюсь улыбнуться. – Правда. Иногда просто люблю побыть в одиночестве.
А потом не могу удержаться и рассматриваю его сильную шею, плечи, руки с красивым переплетением вен. Мощь его тела завораживает меня. Спортсмен? При этом не перекачен, расслаблен, очень хорошо чувствует каждое своё движение.
– Это вам только на улицу теперь… – Резко спохватываюсь от неприличного занятия и отвожу глаза назад к окну.
– Хм… – он недоверчиво хмыкает. – Понял. Спасибо. Не буду отвлекать.
Он подхватывает свою ношу и легко сбегает по лестничному пролету вниз, а я падаю лбом в коленки.
Господи, как же стыдно… Мне кажется, что даже розовые зайцы на домашних пушистых тапках краснеют…
Я прислушиваюсь к звукам из подъезда. Очень боюсь пропустить момент, когда Игорь откроет дверь…
Дышу, как в детстве на окно, пока ждала маму с работы, и рисую на нем грустные мордочки. А раньше это были сердечки… Прикрываю глаза и ложусь на окно виском.
– Девушка, – слева от меня неожиданно раздаётся уже знакомый голос соседа.
Оборачиваюсь, окончательно смущённая тем, что посторонний видел меня в расстроенных чувствах. – Стена бетонная и очень холодная. – Он касается ее пальцами, проверяя предположение. – Вы застудите почки. Слезайте.
– Я не слышала, как вы подошли, – отрицательно качаю головой и спускаю с подоконника ноги.
– Я умею быть тенью, – хмыкает мужчина.
– Чьей тенью? – Переспрашиваю, не понимая.
– Своей. – Продолжает на полном серьезе. – Между прочим, это самый коварный противник. Знает все твои слабости, страхи…
– Хорошая мысль… – отзываюсь задумчиво, потому что она попадает очень метко в мое настроение. Просто моя «тень» знает и может слишком много.
– Меня зовут Илья. – Мужчина расплывается в обезоруживающей улыбке. – А как вас?
– Тася, – говорю шепотом, будто боюсь, что кто-то услышит.
– Это Наташа? – уточняет с интересом.
– Нет, Таисия.
– Красивое у вас имя, – Илья склоняет голову и подходит ближе. – А теперь давайте ещё раз. Что у вас случилось, Тася? Предлагаю простой план: я гашу обидчика, а вы помогаете выносить. Будем с вами потом скрываться, как Бони и Клайд. Людей должно связывать что-то большее, чем любовь, например – общее преступление.
Ловлю себя на ощущении, что губы самовольничают и первый раз за вечер искренне улыбаются.
Набираю в легкие воздуха и… вру.
– Я действительно вышла из дома прогуляться…
Его брови иронично взлетают вверх, а взгляд падает на моих пушистых зайцев на ногах.
– Ну окей. Тогда я с вами погуляю, – подтягивается и легко запрыгивает рядом со мной на подоконник. Расстегивает и подаёт мне свою кофту от спортивного костюма. – Накиньте на спину.
– Не нужно… – я шарахаюсь в сторону от его руки.
– Ладно… – настороженно. – Не бойтесь меня, Таисия, и давайте на «ты».
– Давайте, – сдаюсь я, но отодвигаюсь максимально далеко от мужчины.
– Ты уже загадала желание? – Илья кивает головой на окно.
– Почему я это должна была сделать? – Спрашиваю осторожно, но с интересом.
– Сегодня звездопад. Название у него ещё такое прикольное. Небо чистое, – он скользит взглядом по стеклу и делает паузу в своей мысли, когда видит следы моих рисунков. – Мне кажется, что тебе не помешает.
– А как их увидеть? – Я уже вглядываюсь в звездное небо вместе со своим соседом.
– Долго смотреть и ждать, – он жмёт плечами. – Конечно, лучше за городом, чтобы освещение не мешало, но ты ж не поедешь…
– Хм… – мотаю головой.
– Я так и думал, – резюмирует Илья. – Но мы с бабушкой умудрялись и отсюда смотреть.
– Здесь жила твоя бабушка?
– Да, – кивает, – умерла три года назад. Она была астрофизик.
– Арина Борисовна, – выдыхаю, чувствуя как сердце разгоняется, а ладони намокают.
– Вон там смотри! – Мужчина трогает меня за руку, привлекая внимания, – видишь вдалеке…
– Правда падает… – шепчу, и не обращая внимания на то, что Илья не убирает своей руки от моей, загадываю желание.
Я хочу…
Металлический скрежет замка из подъезда заставляет меня резко распахнуть глаза.
– Тася… – негромкий голос мужа вводит меня в состояние паники.
Я спрыгиваю с подоконника и быстро собираюсь выбежать из тамбура, но Илья хватает меня за руку.
– Ты куда, Тася? Что случилось?
– Муж… Пожалуйста, ты только не выходи сразу за мной, – умоляю своего нового знакомого.
– Тася, он тебя обижает? – Мрачнеет сосед, а мышцы под его футболкой напрягаются. – Ты же поэтому тут сидишь?
– Нет!
– Тася… – голос мужа звучит раздраженнее и чуть громче.
– Нет, не ходи…
Я выбегаю из тамбура и сталкиваюсь с мужем возле лифта.
– Где ты была? – его пальцы сжимаются на моих предплечьях.
– На подоконнике сидела, – киваю неопределённо, – прости меня, пожалуйста, пойдём домой… – заглядываю в глаза мужу, боясь, что сосед меня не послушается и выйдет. – Я замёрзла… – добавляю.
– Пойдём, – Игорь перехватывает меня за челюсть и целует. – Хорошая девочка.
Глава 2. Не моя
Илья
Обтекаю. Это, мать твою, что было?
Делаю шаг к двери тамбура. Какого лешего я должен прятаться? От кого?
Решительно жму ручку двери, но вдруг торможу.
Перед глазами вспыхивают испуганные, выразительные глаза моей новой знакомой. И есть в них что-то такое, что я сдаюсь и, слушая возню на лестничной площадке, психую, но возвращаюсь на подоконник.
Пытаюсь восстановить в памяти детали внешнего вида девушки. Лицо очень красивое, будто отфотошопили для обложки журнала, но только без грамма косметики. Ямочки на щечках… Такое с первого взгляда цепляет.
Кожа у неё… (кайфую, вспоминая ощущение ее пальчиков в своей руке) молочная, нежная. Если посильнее прихватить, то сто процентов останутся синяки, а их я не видел. Значит, физически ее никто не обижает. Хотя… Я сам знаю много вариантов, как сделать больно так, чтобы не осталось следов. Фигурка у неё – зачёт, и ноги ммм… длинные – совсем отвал башки.
Может быть, я просто придумываю того, чего нет, и мою соседку никто не обижает? Ну поругалась она с мужиком своим, ну помирится.
Но какие-то нюансы, которые я сходу не могу сейчас вспомнить, потому что считал их чисто инстинктивно, говорят о том, что моя соседка находится в стрессе. При чем достаточно продолжительном.
Перевожу глаза на окно и ершу волосы на голове. Вот. И мордочки грустные сидела здесь рисовала. А на предложение загадать желание оживилась, загорелась, как ребёнок…
Ну не везёт тебе на красивых баб, Витязев. Усмехаюсь сам про себя. Смирись с этим!
Я слышу, что дверь на лестничной площадке наконец-то закрывается.
Так! Тебе лишь бы фигней пострадать, Илюха. Лучше б километр вокруг дома навернул, а не барышень спасал. Наспасался уже! Вперёд, домой и спатеньки. Завтра у тебя утренняя тренировка и первый «рабочий» день.
И, будто отзываясь на упоминание о тренировке, колено начинает ныть. Заткнулось! Оскаливаюсь и, игнорируя навязчивую боль, спрыгиваю с подоконника и топаю к себе в квартиру. Прежде чем захлопнуть дверь, притормаживаю, зависая взглядом на соседской двери и ловлю себя на мысли, что волнуюсь за девушку. Было в ней что-то особенное, на надрыве…
Решаю, что для очистки совести, пораспрашиваю завтра о ней местных старушек.
Телефон в кармане джинс оживает мелодией. Достаю и неосознанно думаю о том, что хорошо, что он не зазвонил пять минут назад. Вся бы конспирация моей соседки полетела к чертям.
– Алло, – подношу трубку к уху.
– Илюша, ну ты там как? – На душе становится тепло от голоса сестры. – И сразу хочу тебе сказать, что из-за тебя я поругалась с Глебом! А ну тихо! – Нина шикает на раскричавшегося на фоне сына. – Ну вот скажи мне, как тебя можно было одного из больницы отпустить…
– Все в порядке, детка! – Говорю максимально бодро. – Не делай из меня больного, пожалуйста. Твой муж сработал на максимум, чтобы за неделю я оказался снова в строю.
– Иногда мне кажется, что это ты – сын моего папы, а я родилась у него случайно. – Тяжело вздыхает. – Да, он уже сказал мне, что завтра ты собрался тренировать молодняк.
– Нин, все. – С нажимом прерываю ее.
– Как скажешь, – вздыхает. – Извини, но я даже рада, что тебе приехать пришлось. Пять лет…
– Нина! – Уже не выдерживаю женской логики и предупреждающе рявкаю. – Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, – отзывается слегка обиженно.
Отключаю телефон и швыряю его на диван.
Мать вашу, рада она!
Сбрасываю с себя одежду, закидываю ее в стиральную машину и залезаю в ванну.
Горячая вода начинает лупить по «застоявшимся» мышцам. Всего неделя, а чувствую, как стремительно теряю форму. Поэтому, тренировки под прикрытием молодняка – это компромисс.
Колено простреливает болью, и я со злостью луплю двоечку кулаками по кафелю. Сука! Как же больно… Мммм…
Но с «волшебных колёс» пора слезать.
Выхожу из душа и с чистой совестью делаю себе чай с двумя бутербродами. На больничной еде сильно не пожируешь, нужно добирать вес. Подхожу к открытому окну на кухне и, вдыхая терпкий запах сирени, на мгновение «улетаю» в детство. У бабули всегда было хорошо. Есть у меня своя особенная традиция, возвращаться в ее дом, когда особенно хреново.
И даже несмотря на то, что клининговая компания знатно постаралась здесь с уборкой, мне все равно кажется, что я чувствую запах свежей выпечки. Здесь все осталось так, как при бабуле.
Телефон позади меня вздрагивает уведомлениями о пропущенных вызовах и сообщениях.
Сажусь на диван и парочку удаляю совсем не читая, а вот над третьим зависаю. Пульс подскакивает.
Артур:
«Джеймс Сали готов к реваншу через три недели. Или мы соглашаемся, или его не будет никогда.»
Мысленно отправляю своего менеджера в долгое пешее и отключаю телефон, укладываясь спать прямо на кухонном диване.
Ворочаюсь. Час, полтора. Колено продолжает раздражающе ныть и не даёт провалиться в глубокий сон.
А ещё меня зверски бесит мерный стук за стенкой. Прикидываю по планировке, что у соседей именно здесь находится спальня.
С мужем мирится моя загадочная Таисия? Нет, мужик, она не твоя, иначе, брал бы ее сейчас ты.
Перед глазами начинают вспыхивать горячие картинки того, что происходит в соседней квартире. Меня необъяснимо это пенит, и хочется пойти избить грушу. Но ее здесь нет, и не повесишь, потому что стены не самые толстые.
Забираю с дивана плед и ухожу в комнату. Падаю на кровать и снова пытаюсь уснуть.
Мысли о соседке бесят меня сейчас не меньше, чем травма. Промучившись ещё пол часа, я сдаюсь, и вкалываю себе обезболивающее.
Ну и какой здесь, нахрен, реванш? Вдыхаю спиртовые пары с ваты, реально жалея, что нельзя надраться в хлам, чтобы ничего не чувствовать и не слышать. Вот только в одном мой менеджер прав. Отказаться от реванша – это просрать карьеру к чертовой матери.
Завтра! Думать завтра! Боль начинает отпускать, и я, наконец-то, засыпаю.
Глава 3. Собственная «королева»
Тая
– Ну что ты, как неродная, малышка? – Игорь прижимает меня к стене прямо в коридоре и жадно скользит руками по бёдрам.
Ведёт носом по моей щеке, вдыхая запах кожи, а я с трудом держу себя в руках, чтобы не дёрнуться от его «нежностей» в сторону. Терплю, потому что последствия подобного мне даже страшно представить.
Отворачиваю голову в сторону и стараюсь глубоко не дышать, чтобы не вырвало. Ненавижу этот запах мужа, который появляется в конце дня. Тяжелый, обволакивающий, состоящий и какого-то дорогого одеколона с амброй, сигаретного дыма и мужского пота. Ну как тут вообще можно говорить о беременности?
– Ты придумала, как меня порадовать? – Его губы омерзительно влажно скользят по моей шее поцелуями.
– Я очень испугалась, – сдавлено шепчу в ответ. – просто плакала. Так устала… Прости меня, любимый.
Я уже очень хорошо знаю, когда и за что нужно просить прощения. Если коротко-то всегда, когда Игорь считает, что я не права. Или опоздала, или не то сказала, или…
– Простить? Снова? – Муж хмыкает и спускает бретели моей маечки вниз по плечам. – Я хочу видеть больше уважения к себе, Тая, – он обхватывает пальцами мой подбородок и резко разворачивает к себе. – В твоих бесстыжих глазах прежде всего. И раз ты не придумала, как меня порадовать, то я хочу свою любимую игру.
– Нет… – мой голос панически ломается.
Сердце начинает лупить рёбра.
– Нет? – Голос Игоря опасно тяжелеет и повышается. – Ты перепутала ответ?
– Да, любимый, – мои плечи сникают, и я обреченно выдыхаю.
– Вот и умница, – он больно дергает меня за волосы и впивается коротким, жестким поцелуем в губы. – Давай, готовься. Я скоро вернусь.
На несколько секунд мне становится тяжело дышать. Снова. И может быть, кому-то со стороны, любимая игра моего мужа покажется совершенно неоскорбительной, а даже милой. Но для меня это – самое настоящее издевательство и макание в грязь.
Горячие волны подкатывают к щекам, по лбу проступает пот. Мне кажется, что я скоро начну впадать в панические атаки, хотя раньше никогда их не испытывала.
На мягких коленях я захожу в спальню и вижу своё отражение в большом зеркале гардероба. Мне хочется чем-нибудь в него кинуть. Чтобы кругом были осколки, треш, моя кровь, и чтобы убираться всю ночь… Но за стенкой спит мой сын, и я ничего не могу.
Поэтому, словно шарнирная кукла, подхожу к шкафу и снимаю с себя одежду, стараясь не смотреть в отражение. Что я там увижу? Располневшие после родов талию и бёдра? Растяжки по низу живота? Разве что грудь стала пышнее и из скромной двоечки превратилась в полную тройку.
Беру расческу с туалетного столика, и мой взгляд непроизвольно скользит к единственному предмету, который желает видеть на мне мой муж. Диадема. Очень красивая, тяжелая и нисколько не потерявшая свой вид за шесть лет. Если бы не этот чертов конкурс красоты, и не победа в нем, я бы сейчас уже спокойно закончила МГИМО… Да, видимо, я была когда-то красивой. Часто улыбалась, смеялась, а теперь даже уголки моих губ упорно смотрят только вниз, как у печального клоуна.
Игорь много раз говорил мне, что после того, как увидел тогда меня на сцене, больше не мог ни о ком думать. А что сделала я? Я, как ненормальная, влюбилась в его лучшего друга Мишу. Но ему было это совершенно не нужно. Миша уже был одержим гонками… ночными. Вот такой у нас вышел любовный квадрат. Чёрный по итогу.
Я опускаюсь на пуфик и веду массажной расчёской по длинным волосам. Игорь очень любит мои волосы. Когда они рассыпаются белым золотом между его пальцами, или когда он наматывает их на кулак, превращая меня в безвольную марионетку, и берет меня сзади.
Осталось чуть-чуть. Я повторяю это себе, как мантру и остервенело продолжаю раздирать спутавшиеся пряди.
Дверь за моей спиной открывается, и я замираю, будто кролик от резкого звука.
– Продолжай, Тая, – велит давяще Игорь и подходит ко мне сзади.
Я прикрываю глаза и мысленно благодарю кого-то, что муж принял душ, и теперь пахнет просто мылом.
Руки Игоря скользят по моим голым плечам.
– Какая ты красивая, малышка… – он говорит с придыханием, и я знаю, что это правда. Его страсть ко мне переросла во что-то нездоровое. – Ты по мне соскучилась?
– Да… – роняю отрешенно.
На мою голову ложится диадема.
И я дергаюсь, потому что сегодня Игорь вдавливает в мою голову ее так сильно, что зубчики царапают кожу под волосами.
Он отходит и ложится на кровать. Я понимаю это по характерному скрипу.
– Иди ко мне, малышка…
Послушно встаю, разворачиваюсь лицом к кровати и вдруг понимаю, что сейчас умру. Но больше не могу идти сама.
– Иди ко мне, Тая… – тяжелеет голос мужа.
Делаю шаг. Ещё. И просто молюсь, чтобы случился какой-нибудь треш. Потоп, упала люстра, позвонила его мама или я упала в обморок… но ничего не происходит.
– Хочу твой рот, малышка, – Игорь поднимается на подушки выше, а я становлюсь коленями на кровать.
Делаю несколько глубоких вдохов и…
– Мама! Мамочка! – Из-за стенки начинают доноситься детские рыдания.
Игорь кривится.
– Накинь халат и сходи, – кивает головой.
И я не иду, я бегу в детскую, мысленно благодаря какой-то страшный детский сон. Господи, до чего я докатилась.
