Kitabı oku: «2060», sayfa 2
Засаду установили грамотно, по всем правилам военного дела и ни Рок, ни его сослуживцы не заметили подвоха. Под шквальным перекрёстным огнём сразу погибли двое. Остальные получили ранения, но ушли. По тропическим лесам блуждали долго, запутывая следы. Во время очередного рейда на растяжке подорвался Ворон. Ноги оторвало по щиколотки. Остался прикрывать остатки отряда. Долго не прожил. Его винтовка прекратила стрелять буквально через пару минут, а потом тишину лесной чащи нарушил гулкий взрыв.
На какой точно день блужданий Рок уже не помнил, единственный оставшийся в живых напарник просто не проснулся. Похоронил его под массивным деревом, а сам вновь бросился в бега. Кружил, запутывая следы, но силы не бесконечны. Сжав волю в кулак, чтобы смерти не оказались напрасны, организовал засаду. Отбил автомобиль и на нём поехал к цели. Его не ждали, никого не ждали. Так усердно охраняемая лаборатория оказалась без охраны. Всех кто мог держать оружие, выгнали на поиски группы.
Убил, уничтожил всех, кто попался на глаза. Взрыв здания лаборатории был виден издалека, и в очередной раз ему удалось уйти.
Прибывшая в назначенный срок группа эвакуации, несла его на руках. Очнулся Рок только на подводной лодке с поседевшими волосами и стеклянным, наполненным скорби взглядом. Ни о каком продолжении службы речи и не было. Его с почестями отправили в отставку…
– Рок, ну ты согласен? Еда, проживание и прочее за счёт фирмы. Да, ещё проезд туда и обратно. Но предупреждаю сразу, на спиртное – запрет.
– Куда ехать-то?
– До Черкесска, а потом к подножию Большого Кавказа. Оттуда уже к объекту.
– Обязанности?
– Я разве не говорил?! Считай ничего не делать. Сидеть за пультом, смотреть, фиксировать, если что, вызвать мобильную группу или полицию. В инструкции всё прописано, что и в каких случаях вызывать.
– Сколько народа на объекте?
– Охрана периметра – десять человек. Стандартная группа. Дежурный, отдыхающая смена, начальник и резерв. А сколько на объекте, я и сам не знаю. В договоре прописано, что на нас охрана внешнего периметра, а что внутри делается, это они сами решают.
– Ты не сказал, что за объект?
– Извини, но без принципиального согласия сказать не могу, но поверь, объект интересный…
Глава 3
Домой возвращался в смешанных чувствах. Озвученное мной условие пару дней подумать, ввело бывшего сослуживца в ступор, и мы расстались, стараясь не смотреть друг другу в глаза.
«Может зря не согласился? – думал, по пути к дому. – Если это не шанс начать жизнь заново, тогда что? Может, на свежем воздухе мозги в порядок приведу. Хоть займусь чем-то, а не только водку пить и медленно гробить своё здоровье. Сколько таких как я, после службы, выйдя на заслуженный отдых, не нашли своего места на гражданке? Сколько только я знаю, не прожили и пяти-семи лет после завершения военной карьеры?! Заколдованный круг какой-то. Многие из них и до сорока лет не доживали. Сколько мне осталось? Три-четыре года, или раньше сердце не выдержит. Скажет: «Хватит!», и запишут в некрологе: «внезапная смерть – остановка сердца»… Когда в последний раз в тир ходил? Когда к ребятам на спортплощадку заглядывал, даже и не вспомню».
– Эй! Подай жертве второго локдауна. Что смотришь, думаешь, обманываю?
Незаметно для себя, Рок прошёл мимо своего квартала и забрёл на окраину мегаполиса. Ногами ему думалось лучше. Вот и шёл, размышляя.
Рок остановился. Перед ним, возле стены, в куче мешков и коробок, на корточках, сидел заросший мужчина, одетый в одежду не по размеру. Видно, что с чужого плеча.
– …молодёжь и не помнит, что нам пришлось пережить!!! А мы, боролись, жизнь отдавали, здоровье теряли на принудительных работах. Поднимали страну из развалин, восстанавливали города, строили новую жизнь…
Маргинал распалялся. Рок, внимательнее присмотревшись к говорившему, ускорил шаг, не желая слушать бред возомнившего из себя спасителя страны. На вид тот был старше, лет на тридцать, но окинув профессиональным взглядом снайпера, Рок заметил несоответствие реального возраста и времени, о котором тот вёл речь.
Середина двадцатых годов двадцать первого века ознаменовался чередой природных катаклизмов, вызванных серией разрушительных землетрясений. Некоторые крупные города, в то время ещё Российской Федерации, оказались погребены в руинах. Отец Рока рассказывал, что этот период в стране оказался очень тяжёлым. Вскрылись накапливаемые долгие годы противоречия и просчёты не только в экономике, но и во внутренней и внешней политике. И только жёсткой рукой удалось избежать гибели государства. Отец отмечал, что, несмотря на жёсткость, граничащую с жестокостью принятых мер, те, кто вывел страну из кризиса, отказались от власти и уступили место тем, кто смог планомерно создать государство, именуемое теперь Российская Конфедерация. А вот этот, сидящий на паперти, хоть и не явно, но был примерно ровесником Рока, и никак не мог принимать участие в разборе завалов, а тем более бороться за сохранение страны.
Из-за угла показались двое и демонстративно перекрыли Року дорогу. Один из них заговорил писклявым голосом:
– Что, жалко пару рублей? Разве не видишь, как ему тяжело пришлось? Ни гражданства, ни пособия. Сидит тут целыми днями, милостыню просит. Даже поесть не всегда удаётся. А ты тут такой весь сытый, довольный и ещё, небось, полноправный Гражданин!!!
– Я не подаю. Если хочет есть, пусть найдёт работу или встанет за пособием, – отрезал Рок, приближаясь к перекрывшим дорогу.
– Смотри, какой умный!!! А ну, ребят, попросим Гражданина поделиться блага́ми?
Рок остановился, заметив, как за его спиной маргинал встал, поигрывая в руках самодельной дубинкой.
«М-да, давно не попадал в такие ситуации. Что ж сам виноват. Нечего ходить неизвестно где. Как-бы не убить их, а то кругом камеры. Им-то ничего не будет. Ну, заберут в участок, продержат пару дней, может даже накормят, а мне, если не дай Бог зашибу кого, срок мотать. Хотя, вроде на занятиях по спецподготовке предупреждали о таких ситуациях… Что же там советовали? То, что обладаю специальными знаниями и навыками боя – это с одной стороны хорошо, не достанут, но если применю их на гражданке, то вина ляжет на мне. Что ещё… – лихорадочно вспоминал Рок, следя за передвижениями противников, – капитан, проводивший обучение, говорил: «Не лезьте в драку. Вы обучены убивать, а не балету. Я вас учу реальному бою, когда один удар – один труп. Если уж боя не избежать, то предупредите напавшего, что военный. Звание, род занятий не говорить! Но предупредите, что разбираться будет не гражданская полиция, а военная».
– Я – военный, советую пропустить меня. В противном случае предупреждаю, что…
– Так он ещё и солдафон!!! Что гражданство получил, разгоняя голодные бунты?! – взревел за спиной маргинал и с замахом кинулся на Рока.
Драки как таковой не было. Напавший сзади получил тычок в горло и завалился, тяжело хрипя. Сиплый, было кинулся вперёд, но или специально замешкался, или понял, что не на того напали, пропустил вперёд напарника, который с ходу напоролся на удар в коленную чашечку и взвыв, завалился на землю. Послышался характерный хруст, сломанной кости.
Ярость боя не успела в полной мере овладеть Роком и когда сиплый, бросив нож, убежал, не стал его преследовать. Подошёл к корчащемуся от боли. Тот пытался подняться, но в очередной раз не удержал равновесие и рухнул на землю, держась за колено.
«Жить будет», – подумал Рок, смотря на очередную безуспешную попытку того подняться. Никаких чувств к нему Рок не испытывал. Он просто защищался, а что применил специальные навыки, так предупредил.
Рок подошёл к первому нападавшему. Маргинал перестал сипеть и завалился навзничь, широко раскрыв глаза.
«Убил», – промелькнуло в голове Рока, и он кинулся к нему, стараясь прощупать пульс.
– А-а-а, сволочь, он убил Кени!!! А его тут все знали! Теперь держись. Найдём, будешь знать!
– Заткнись! – бросил Рок, осматривая тело.
Удар Рок наносил не в полную силу, стараясь на десяток минут затруднить дыхание, но не перебить трахею, но, видимо, не рассчитал удар, или особенность организма у этого… Кени такая.
Профессиональный боец, будь то спортсмен, или военный, способен выдержать удары, от которых неподготовленный человек если не погибнет, то отправится в нокаут это точно.
Рок ощупал горло, посмотрел зрачки.
«М-да. Зрачки расширены, на свет не реагируют. Видимо под кайфом был. Приток крови к голове слабый. Кислородное голодание, думал с трудом, а тут ещё кратковременное затруднение дыхания и результат – забыл, как дышать».
– Чем балуетесь? Ве́льмой?
– Тебе какое дело? – огрызнулся корчащийся от боли, но под взглядом Рока смягчился и быстро затараторил. – Какой там! Знаешь, сколько доза стоит?!
– Вот тебе сотка, – Рок покопался в карманах и выудил от туда пару купюр, – похоронишь. Если начнёте искать – станешь почтальоном.
– Кем?
– Почтальоном между мирами…
Рок быстро удалялся из криминального района. Угрызений совести не чувствовал, но внутри всё его существо кричало о непоправимом поступке. То ли дело убивать врага, в бою, а тут в драке. Примерно два года назад, когда Рок ещё не потерял связь с сослуживцами, как-то ему позвонил знакомый и сообщил:
– Рок, Супран умер. Похороны через два дня. Если сможешь, приезжай…
Стоя у надгробия ему рассказали:
– Ты же знаешь, точнее, знал его хорошо. В тот день мы шли после спортзала. Услышали крики… Ну, прибежали. Там двое дерутся. Разняли. Но подбежала толпа. Кто, откуда позвал – неизвестно. Подготовку нашу знаешь, предупредили, накостыляли всем. Дожидаться полиции не стали. Оставили координаты, и пошли домой. Но не прошли и полусотни метров, как Супран побледнел и завалился на меня. Я его и по щекам, и на точки нажимать стал, а когда стал укладывать, заметил у него кровавое пятно на куртке. Думал чужая… А его проткнули стилетом и сразу ни он не почувствовал, ни я не заметил… Не ерепенься, Рок. Успокойся. Нашли того, кто это сделал. Сядет надолго…
«Сядет надолго», – проговорил Рок, отрешаясь от воспоминаний. В последнее время слишком часто он погружался в прошлое. Слишком часто будоражило его сознание то, что хотел забыть, те события, когда их вспоминаешь, хочется не только кричать, но волосы на себе рвать и другого пути, чтобы спокойно уснуть, забыться, как кроме обильного спиртного, он не нашёл. А теперь сорвался. Пусть случайно, но убил человека.
Возле своего дома Рок остановился.
– Виталик! Не спишь? – по коммуникатору Рок говорил уверенно, как будто ничего не произошло.
– Не сплю, что-то случилось?
– Нет, ничего. Я всё обдумал и соглашусь с твоим предложением. Когда можем обсудить подробнее?
– Вот молодец, а то я уже думал – откажешься. Завтра как раз «Стрела» идёт до Черкесска. Я билеты закажу. Успеешь свои дела поделать? На полгода минимум едешь. В дороге как раз и поговорим. Я туда на пару дней. Как расстались, возникли кое-какие проблемы, требующие моего присутствия. Ну, так что?
– Договорились. Успею всё сделать. Могу и не на полгода, а дольше. Меня тут ничего не держит.
– Вот и отлично. За тобой заехать? Где живёшь?
– Я сам доберусь. К одиннадцати?
– Да. Молодец, что согласился, а то я не знал, что уже и делать. Рассчитывал, если честно на тебя. Ладно. Если сам доберёшься, хорошо. Только не опаздывай. Что брать тебе сказал, главное документы и все допуски, какие есть, гражданские имеется ввиду, возьми с собой. Электронным базам данных там не доверяют.
Ночь Рок не спал. Сумку с вещами собрал быстро. Да, что её собирать?! Так называемый «тревожный чемоданчик» стоял всегда возле двери. Только добавил в него пару комплектов белья, да тёплые вещи.
«Остальное, если понадобится, куплю», – усаживаясь в кресло, подумал Рок.
Время текло медленно. До утра ещё шесть часов, но спать не хотелось. Перебирая в уме разговор с Виталиком, Рок размышлял, что это за объект такой, «секретный». На ум приходило, что придётся охранять внешний периметр какого-то бункера, построенного на случай серьёзной катастрофы, в том числе ядерной войны. Таких в современной России много построили, а из истории Государства Рок знал, что самый защищённый бункер размещался в горах Южного Урала. Именно там, под многокилометровой толщей горной породы, с высшей точкой горной гряды под названием Ямантау, отстранили безвольного Президента и провозгласили власть военные. Рок не застал это время. Его ещё и в проекте не было, но любил историю, да и как без неё, если подтвердить гражданство можно только сдав экзамены по знанию языка и истории государства.
– Значит, бункер, – проговаривал свои размышления вслух Рок. Он замечал, что когда напряжённо думает, всегда начинает проговаривать мысли вслух. В бытность военным, от этой дурной привычки заставляли избавляться, а тут, как прорвало. Долгими вечерами, оставаясь один, глуша свои воспоминания в спиртном, Рок разговаривал сам с собой. Хорошо, что эта привычка не развилась в паранойю, или какую манию, преследования, например.
– …вероятней всего, сходится. И внутрь не запускают – своя охрана, и расположен объект, как понимаю, где-то в горах. Не зря точка прибытия – подножие Большого Кавказа, а оттуда уже к месту. И тёплые вещи сказал взять. Хотя это не показатель. Система кондиционирования, вентиляции там должна быть на высоком уровне. И не только пассивная, но и принудительная – через фильтры всякие…
Рок знал, о чём рассуждал. Однажды проводили секретные учения по проверке боеготовности тыловых частей. Так его подразделению как раз и довелось проверять на бдительность охрану одного из складов государственного резерва, расположенного где-то в тайге. Операцию провели по всем правилам диверсионной войны: с захватом языка, блокированием немедленно выехавшей группы быстрого реагирования, разоружением внутреннего гарнизона, а потом ликвидацией имитационными зарядами основного и двух резервных центров управления и жизнеобеспечения. Шуму потом было…
После успешно проведённой операции, головы генералов полетели, да так, что когда решался вопрос о переводе Рока, куда в часть инструктором, немедленно пришёл приказ о демобилизации, правда с выплатой причитающихся сумм и сохранением пенсионных надбавок.
Рок усмехнулся.
– Что ж. Надеюсь, не ошибаюсь. И вправду – дело знакомое. Только немного вспомнить, а уж противодиверсионную борьбу изучали, знаем…
– Рок, проснулся? – в коммуникаторе слышался взволнованный голос Виталика.
– Проснулся. Скоро выходить буду. Не волнуйся – успею.
– Это хорошо. Но обстоятельства изменились. Вместо меня поедет другой человек, и он введёт тебя в курс дела. Я на пару дней задержусь. Билеты я заказал. Сейчас тебе линк7 скину.
– Что-то серьёзное? – насторожился Рок. Он не любил, когда в последний момент меняется согласованный план действий.
– Нет, всё нормально. Дела, понимаешь. То одно надо, то другое предоставить. А как я предоставлю, если необходимые документы выдадут только завтра, а другому лицу их не отдадут, секретность, понимаешь. Да и по почте их не отправишь. Спецсвязь только. Да, что я тебе рассказываю, всё сам понимаешь. Контора то серьёзная. Заморочек много, а без моего личного присутствия никак не решить. Так что выдвигайся на вокзал, по линку получай билеты. Коммуникатор у тебя с линком, не спросил?
– Обижаешь.
– Тогда сразу к восьмому вагону топай. Линк тебе скинул, по нему пройдёшь. Подтверждение тогда не нужно.
– Кто со мной поедет, как узнаю?
– Вениамин Сергеевич. Едите в одном СВ, так что не ошибёшься. Он как раз старший из тех. Ну ты понимаешь. О тебе в курсе, документы на утверждение твоей кандидатуры я утром подал. Добро получил. Тоже скину тебе линком, чтоб лишних вопросов не возникало. Так что, встретимся через пару дней.
– Понял. Скоро выезжаю.
– Отлично. Всё, я побежал дальше.
Разговор прекратился. Рок с недоумением смотрел на не потухший экран коммуникатора, где мигал значок о полученном линк-сообщении. Развернул сложный графический узор с пояснением: «Поезд №5960с. Вагон №8СВ. Место №2. Рокотов Сергей Владимирович. Цель поездки – командировка».
Пискнул сигнал второго линк-сообщения. Рок изучил и его: «Рокотов С.В. идентификатор личности №ХХХХ, паспортные данные, зашифрованный снимок сетчатки. Сотрудник охранного предприятия «Периметр-М», начальник смены».
– Быстро, – удивился Рок. – Всё-таки серьёзная контора у Виталика…
Как ни старался Рок, но прибыть на вокзал с запасом времени не получилось. Хоть понятия «пробки» в мегаполисе не существовало, и общественный транспорт ходил регулярно и по расписанию, но скорость его передвижения, а главное маршрут, оказался далёк от идеального. Рок ругал себя за непредусмотрительность. Всё-таки через весь мегаполис пришлось ехать, а он, хоть и вышел за три часа до отбытия поезда, но всё равно едва успел к отправлению. Хорошо, что проводница знала свою работу. Сличив данные с коммуникатора, сверилась с базой данных пассажиров и проворно указала, как пройти к требуемому купе.
Открыв распашные двери, Рок вошёл внутрь, приготовившись произвести приятное впечатление на будущего одного из начальников, но в купе никого не оказалось. Только несколько сумок и портфель стояли на месте номер один.
– Проходите, молодой человек, не стойте в дверях. Как понимаю, вы наш новый сотрудник.
– Да, Рокотов Сергей Владимирович, – ответил Рок, оборачиваясь.
– А я, как смогли догадаться, Вениамин Сергеевич. Меня о вас предупреждали. Я вот ходил о чае распорядиться. Люблю, понимаете ли, чай. Думаю, вы не откажитесь?
– Благодарю, не откажусь.
– Меня ещё просили по моей части ввести вас в курс дела. Так что, давайте дождёмся, когда поезд тронется, нам принесут чай, и тогда поговорим. Ехать долго. Так что, думаю, успеем ещё наговориться. Я вам ещё надоем своими размышлениями…
Перед Роком стоял молодцеватый, но в годах мужчина, лет шестидесяти. По его выправке, точнее полному отсутствию таковой, Рок сделал вывод, что Вениамин Сергеевич не из числа военных.
– Что на меня так удивлённо смотрите. Разве учёного никогда не видели?
– Учёного?
– Да, я профессор института космических исследований имени Алексея Леонова. Будем знакомы.
Глава 4
Вениамин Сергеевич оказался словоохотливым и не давал вставить и слова, сам отвечая на заданные вопросы.
– Понимаю вас, молодой человек. Скажите, зачем изучать Космос, когда столько дел на Земле? – мы расположились в купе спального вагона и мирно беседовали, попивая чай. – История многому учит. Взять космическую программу Советского Союза. Знаете, сколько нового: в том числе материалов, технологий специально для того, чтобы первый человек преодолел притяжение Земли, было создано? Не знаете? Отвечу – появились новые направления в науке, и, замечу, целые отрасли промышленности перешли на новый, качественный уровень. И это в тот период, когда страна только оправилась от тяжелейшей войны! История имеет свойство повторяться. Сейчас нам, нашему институту поручена эпохальная задача – доказать или опровергнуть гипотезу: есть ли жизнь на Марсе…
Вениамин Сергеевич выдержал паузу, но видя, что собеседник не проявил никаких эмоций, поморщился.
– М-да, посмотрю, не любитель вы классических фильмов…
Рок только пожал плечами. Монолог профессора не напрягал, а когда тот принимался эмоционально рассказывать о современном взгляде науки на сверхдальнюю связь, заинтересовал и именно с точки зрения военного. Сколько случаев из своей не долгой военной службы Рок помнил, что именно из-за отсутствия устойчивой двусторонней связи приходилось или менять дислокацию, или сворачивать выполнение задания? А какую неразбериху вносил не вовремя отданный приказ? А отсутствие обратной связи с ушедшей на задание группы?..
– Что ж, молодой человек. Уже вечер, а мы с вами всё разговариваем и разговариваем. Давайте отдыхать. Устал за сегодня. Намотался за два дня по делам института. Завтра к вечеру прибудем в Черкесск, а потом толком поспать не удастся…
Учёный быстро уснул, тихо засопев, отвернувшись к стенке, а Рок долго ворочался. Мозг не желал отключаться, переваривая полученную информацию и чтобы ненароком не разбудить спящего профессора, Рок вышел из купе.
«И зачем такая секретность, такая охрана научной обсерватории, занимающейся исследованием дальнего космоса? Сигналы каких-то серых человечков ищут… Так это смешно. Тем более, профессор сам говорил: «Скорость распространения радиосигнала в Космосе равна скорости света…», но до ближайшей звезды, сколько световых лет? Четыре или пять? Даже по земным меркам это очень много. За четыре года на планете произойдёт столько, что и от планеты ничего не останется, – сокрушался Рок, анализируя сказанное профессором, – …и потом, что? Ну, получат учёные умы сигнал, зафиксируют. Если повезёт – расшифруют. Растрезвонят на всю планету о небывалом открытии. Как же! Человечество не одиноко во Вселенной!!! Но дальше-то, что?!»
– Вы куда, молодой человек? Дальше вагонов нет. Это последний, – Рок не заметил, что размышляя, прошёл вагон за вагоном и сейчас стоял возле двери с кричащей надписью: «Стой! Дальше прохода нет!».
– Извините, наверно не в ту сторону шёл. Я искал вагон-ресторан, – ответил Рок первое, что пришло на ум. Он действительно хотел в вагон-ресторан, но не кушать, а выпить. Считай третий день пошёл, как он не пил спиртного. Для его организма, надломленного боевыми стимуляторами, отказ от спиртного сказывался на психике. Ноги сами несли, а руки тянулись к стоящей перед глазами наполненной рюмке.
– Вагон-ресторан в скорых поездах работает только в дневное время. Это в пассажирских, круглосуточно, – говорила немолодая проводница.– Если не привыкли к смене часовых поясов, то Вам надо было брать билет не в «скорый» поезд, а «пассажирский». Как раз, с остановками, ехали бы неделю и успели акклиматизироваться.
По заспанному виду и всклокоченной причёске Рок понял, что разбудил её. Пробурчав в ответ извинения, он вернулся в своё купе, прилёг, закрывая глаза и, незаметно для себя провалился в сон…
– Молодой человек, молодой человек. Сергей!
– А, что?! – ничего не понимая, Рок попытался подняться, но быстро сориентировавшись, сообразил, что над ним склонился Вениамин Сергеевич, а за окном вся та же ночная темень.
– Вы кричали во сне. И я осмелился вас разбудить. Приснился страшный сон? Знаете, я знаком с интересной теорией: если снится непонятный, беспокоящий сон, то надо им с кем-нибудь поделиться, рассказать его, и тогда он перестанет быть навязчивым…
Сделав большой глоток из кружки остывшего чая, Рок закончил говорить. Впервые он осмелился рассказать постороннему человеку о тех переживаниях, о тех страхах, о том, что почти каждую ночь будоражит его и без того воспалённое сознание.
Профессор слушал молча, не перебивая. Что для активного, подавляющего своей харизмой человека было несвойственно. Рок встречался с такими людьми и в большей части после тесного знакомства они оказывались самодовольными карьеристами, не умеющими слушать, отвергающими иной, хоть и не всегда противоположный, но отличающийся от их взгляда подход на возникшую проблему. Но профессор слушал внимательно, всем видом показывая заинтересованность.
– Что ж Сергей Владимирович. Думаю, не открою большой тайны, что в штате нашего института находятся не только технические специалисты, но и высококлассные психологи. Нет, не волнуйтесь. Я не собираюсь вас отдавать на растерзание мозгоправам и ставить под сомнение ваше психическое состояние. Тем более, как меня заверили, вы прошли все соответствующие проверки и по всем критериям подходите для порученной вам работы. Но то, что вы описали, очень похоже на посттравматическое стрессовое расстройство. Серьёзной опасности оно не представляет, но настоятельно рекомендую пару раз в неделю заглядывать к штатному психологу – Екатерине Михайловне. Я её предупрежу, что у неё появится, так скажем, живой пациент. А то она в свои теоретические выкладки возможного контакта так погрузилась, что и на обед не всегда появляется. Если пока не получается встретиться с инопланетянами, так пусть хоть с землянином пообщается…
Ехидное высказывание по поводу посещения штатного психолога Рок пропустил мимо ушей. Он впервые рассказал о своих ночных кошмарах и сейчас сидел опустошённый, словно выплеснул из переполнявшейся, замкнутой чаши часть излишнего объёма и ему стало легче. И его не волновало, что о нём подумают, что с ним разорвут трудовой контракт, и он вновь с головой окунётся в свои кошмары и одиночество…
«Скорый поезд «Уфа–Черкесск» через пятнадцать минут прибывает на первую платформу. Не забывайте свои вещи…».
На платформе нас ждали и что удивительно, среди встречающих оказался Виталий.
– Быстро дела доделал, а следующий поезд только через неделю. Вот и не стал ждать, а полетел самолётом, – не дожидаясь вопроса, ответил Виталий.
– Но самолётом запрещено летать… – было заявил профессор, но осёкся, вспомнив. – Ах, да! Вы не в научной группе. Вам можно.
– Это и к лучшему, Вениамин Сергеевич. Как раз за это время проведу необходимые мероприятия, инструктаж, обкатаем алгоритмы охраны и со спокойной душой передам дела Сергею Рокотову. Думаю, познакомиться успели, и лишний раз представлять боевого офицера не придётся.
– В отставке, – уточнил Рок, ловя на себе пристальный взгляд Виталия.
– Все мы в отставке, но бывших – не бывает. Так что давайте сейчас в гостиницу. Отдыхаем до утра и с первыми лучами солнца в путь.
Заселение в гостиницу. Лёгкий ужин. Всё время на себе Рок ловил осторожные взгляды Виталия, а когда взгляды встречались, тот отводил глаза.
Расселились в отдельные номера и Рок, выждав полчаса, вознамерился пойти и поговорить с другом, но в дверь постучали.
– Не спишь. Надо поговорить, а то непонятки получаются, – не дожидаясь разрешения войти, в комнату зашёл Виталий. – Давай на чистоту. Я знаю, что произошло после того, как мы расстались после кафе. Не строй удивлённый вид. Я думал, что согласишься сразу и для меня стало непонятным, почему отказался. За тобой шли мои ребята. Когда, вместо того, чтобы пойти домой, ты стал бродить по мегаполису и забрёл в квартал маргиналов, я насторожился и приказал не вмешиваться, а только следить. Думал, что балуешься какой-то новомодной дурью, а такие люди, сам понимаешь, мне не нужны. То, что там произошло – забудь. Не было ничего. Все скользкие моменты решены. В принципе из-за этого я и задержался в Уфе. Второе: профессору ты понравился, а он своеобразный человек, с ним сойтись трудно. Любит много говорить, что не всякий выдерживает, но с ним ты будешь редко общаться, если только при совсем экстренных случаях. Ещё, он попросил в обязательном порядке тебе выделять время для общения со штатным психологом. Не знаю, зачем, но это решаемо. В личное время – пожалуйста. Что ещё…
– Спасибо, – ответил Рок, усаживаясь за стол.
Монолог друга оказал сильное воздействие. Впервые, без просьб к Року пришли на помощь. Решили проблему, которая могла кардинально изменить жизнь, а может и просто поставить крест на дальнейшей карьере.
В Конфедерации строгие законы. Убийство стоит в одном ряду с тяжелейшими преступлениями и пусть он защищался, и пусть на него напали, но он, обладая специальными навыками, лишил жизни человека. Закон такой, что поделать. Дать отпор ворвавшемуся в жилище – право по закону. Можешь, не спрашивая, открыть огонь из оружия, а если его нет, то применить все имеющиеся знания и умения для защиты своих близких, себя, своего жилища от посягательства. Мой дом – моя крепость, гласит закон. Но на улице – другое. На открытом пространстве можешь убежать, можешь позвать на помощь. Много всего можно сделать, чтобы избежать неосторожного убийства. Вот тут-то и возникают трудности.
«…почему вы не убежали, у вас же была такая возможность?!», – распылялся как-то адвокат одного из убитых бандитов.
Всю ночь перед отъездом Рок листал ленты порталов юридического содержания, морально готовясь к трудностям. Для себя отметил, что в судебную практику постепенно вводится использование беспристрастных алгоритмов выявления причастности к преступлению – датчиков правды. Их по непонятной причине называли: «Полиграфы», но суть не меняется. Перечень обязательных вопросов установлен в законе и обе стороны: защиты и обвинения готовят ещё по пять вопросов к обвиняемому в особо тяжком преступлении и по результатам ответов выносится вердикт: виновен или нет, а суд, с учётом личности виновного, назначает наказание.
– Не благодари, не надо, – продолжил Виталий, – я помню, что ты для меня сделал. И рад, что помог. Но учти! Тебе год лучше не появляться в Уфе. В принципе, это всё, что хотел сказать. Так что, отдыхай и не волнуйся, а то, прям, хмурый такой стал, как меня с охранником увидел. Думал, за тобой пришли?
– Нет. Но насторожился. Всё как-то быстро произошло.
– Ага, насторожился. Я так и хотел тебя одёрнуть, чтобы глупостей не делал, а то бросишься в бега. Понимаю, тебе не впервой по тылам врага в одиночку сотни километров наматывать, но сейчас мирная жизнь. Друзья своих не сдают. Кстати, предлагаю сразу вместо полугодичного срока, отбыть на объекте год.
– Согласен.
– Даже не спросишь, что за объект? Или тебе всё профессор успел рассказать?
– Объект не военный. Научная лаборатория, но скорее – обсерватория. Не понимаю, зачем такая секретность? О ней, небось, все кому ни лень знают. Такой объект не утаишь.
– Секретность тут важна, друг. Объект – научная обсерватория, как правильно заметил, занимается поиском внеземной жизни, ну или сигналов от серых человечков. Но, как подозреваю, это не основная задача научных умов. Я и сам толком не знаю, но намекнули не вникать в суть их работы и подобрать людей с подтверждённым гражданством, и главное – бывших военных, которые не понаслышке знают, что такое режим секретности и готовы исполнять приказы. Замечу, беспрекословно исполнять любые приказы. Мне так и сказали.
– Вплоть до приказа о ликвидации охраняемого объекта? – предпоследней фразе Рок действительно удивился. Что такое могут изучать учёные умы, если в случае опасности раскрытия информации, их предстоит ликвидировать. Ну, разрабатывают новые, пока находящиеся в теоретических выкладках способы передачи данных, но этим занимаются, считай, все государства, у кого только осталась возможность вкладываться в фундаментальные разработки.
– Не смеши. Мы частная охранная контора, выигравшая тендер на охрану объекта. В наши полномочия такие задачи не входят. Внутри своя охрана, но в случае нападения или агрессии, весь штат переходит под руководства местного начальника охраны внутреннего периметра. Кстати, специально чтобы представить тебя ему, я и поспешил вас догнать.
