Kitabı oku: «Эдипов комплекс», sayfa 4

Глава 10. Илья

К встрече с отцом Илья готовился тщательно и, честно говоря, волновался. Не хотелось выглядеть неудачником, дошедшим до того, что пришлось обратиться за помощью к человеку, много лет сидящему в тюрьме. Но, и шансы на возвращение к беззаботной привычной жизни в достатке терять тоже не хотелось. А ещё он просто мечтал доказать матери, а, главное, отчиму, что не очень-то в них нуждается. Что есть на свете люди, которые готовы принять его со всеми недостатками. И это не абы кто, а родной отец. До сих пор не последний человек в машиностроительном бизнесе, между прочим…

Илья созвонился с руководством колонии, набрал целую сумку разрешённых продуктов, заправил машину и ранним утром выехал в Саранск. На душе было неспокойно. Молодой человек не слишком представлял эту встречу.

С папой последний раз он виделся будучи пятнадцатилетним подростком. В то время они были достаточно близки. Алексей, несмотря на постоянную занятость, всегда старался находить время на общение с сыновьями. Чему-то учил, объяснял, вспоминал каким сам был в их возрасте. Рассказывал, что с раннего детства приходилось помогать родителям. Браться за самую чёрную работу, чтобы хоть как-то выживать. Как упорным трудом и хитростью в итоге удалось добиться успеха.

А ещё ненавязчиво прививал старшему сыну мысль, что он – не такой как все. Что сильным мира сего позволено больше, чем простым смертным. Что главное в жизни – иметь деньги и власть. Они автоматически гарантируют все остальные земные блага.

Илья старался во всём поступать, как отец. Всемогущий Алексей Тихонов был для пятнадцатилетнего пацана непререкаемым авторитетом, примером для подражания. Парень даже специально копировал его манеру говорить. Тренировался перед зеркалом, когда никто не видит.

А потом родители развелись, отца посадили и в жизни пятнадцатилетнего подростка появился отчим… Нельзя сказать, что Илья его ненавидел, нет. Они вполне мирно существовали в стенах одного дома и даже почти не конкурировали за внимание матери. Просто Роман был другой. И его жизненные принципы несколько отличались от отцовских.

Он тоже читал нудные лекции о том что можно, что нельзя. Но никогда не заострял внимание на собственных достижениях, не приводил себя в пример. Даже о том, что Литвин – один из топовых адвокатов Илья узнал случайно, просматривая новости.

Его мир не делился только лишь на чёрное и белое. Роман учил различать грани, смотреть на ситуацию с разных сторон, обо всем составлять собственное мнение. В принципе, молодой человек с ним соглашался. Вот только и отцовские уроки забыты не были.

В итоге получилась такая гремучая смесь: собственный взгляд на мир, немного эгоизма плюс капелька бунтарства. Ну, и компания дружков – мажоров, которые за свою короткую жизнь палец о палец не ударили и считали, что это нормально.

Илья, пройдя обязательный досмотр, вошёл в комнату для свиданий. Остановился возле стола, не решаясь сесть. Почему-то было неуютно.

Скрипнула входная дверь. Парень непроизвольно вздрогнул и обернулся. Равнодушный охранник снимал наручники с какого-то высокого худощавого мужчины, прямого, как палка и слегка седоватого. Илья даже не сразу понял, что это и есть отец.

– Ну здравствуй, сынок, – сдержанно улыбнулся незнакомец, присаживаясь за стол, – И что же тебя заставило, наконец, вспомнить о моем существовании?

– П-папа? – удивлённо проговорил парень, всматриваясь в лицо пожилого мужчины напротив. Он ведь не старый… Ему лишь чуть за сорок, как Роману и матери… От того Алексея Тихонова, которого молодой человек помнил, остались лишь глаза.

– Что, не признал? Да. Это я. Семь лет тюрьмы, к сожалению, не красят и не добавляют здоровья. Как сам?

– Н-нормально. Универ закончил в этом году… В магистратуру поступил… Вот. Работу сейчас ищу… – неуверенно начал Илья.

– Что-ж, молодец, – отец буравил его тяжёлым взглядом, – Ну, и кто же ты у нас по специальности?

– Юрист…

Лицо Алексея помрачнело ещё больше:

– Юрист, значит… Звучит как издевательство.. Добилась всё-таки Ксюха своего… Вылепила сына по образу и подобию врага моего злейшего… А что, другие профессии ты не рассматривал? Инженер, например, как я? Или врач, как мать, на худой конец? Опять же, управленец? Ведь кому-то я должен буду завод передать? Или, выйду отсюда, а там чужие неграмотные люди давно хозяйничают? Вместо нормального управляющего?

– Я готов… Поэтому и приехал, – поднял Илья горящие глаза.

– К чему готов?

– Ну… Это… Завод принять…

– А по какому такому праву? – в серых глазах отца сквозил арктический холод.

– Ну, как же… Я ведь твой сын. Старший… Сначала юристом поработаю, вникну. Потом в руководство перейду…

– Сын, значит… – недобро ухмыльнулся мужчина напротив, – И давно ты об этом вспомнил?

– Я никогда не забывал…

– А что же тогда за семь лет первый раз приехал? – исподлобья посмотрел Алексей, – Ну, ладно, за пять. До этого ты был несовершеннолетним…

– Так вышло, пап. Но я всегда думал о тебе Открытки присылал… Два раза…

Тихонов-старший сложил руки в замок и поднял усталые глаза, полные боли:

– Предал ты меня, сынок… Забыл про родную кровь, про то, кто тебя родил и пятнадцать лет душу вкладывал. Хахалю мамкиному с потрохами продался… А теперь ждёшь, что я просто так отдам тебе завод? Не бывать этому. Литвин тебя прикормил, вот он пускай и на работу устраивает… Его ты сын теперь, не мой… Обо мне – забудь. Как умру – заберёте ваше с Арсением наследство. Но не раньше… Мне, чтобы всё это заработать, пришлось крутиться, как белка в колесе. Врать, воровать, изворачиваться… А ты – на всё готовенькое?

– Но, пап…

– Всё. Разговор окончен. Бывай, – Алексей, тяжело дыша, подошёл к двери и постучал охране.

Илья, как пробка, вылетел из комнаты для свиданий. Хлопнул дверью автомобиля и откинулся на сидение, переваривая услышанное.

Такого расклада он точно не ожидал. Значит, Роману он не нужен, потому, что не сын. Хотя, не совсем так. Если быть честным с собой, то сам виноват. Не надо было кусать руку, которая кормит. Отчим его хоть и ругал, но не отказал ни в одной просьбе. Это мать решила поучить уму-разуму… А вот родному отцу не угодил, просто потому, что воспитывал его Литвин… На заводе работать он недостоин по той же причине… Нормальная такая логика… Разве мог пятнадцатилетний подросток что-то изменить? Какой-то замкнутый круг получается…

И что остаётся? Коллекторское агентство? Яндекс еда?

В невесёлых раздумьях Илья подъезжал к дому. В душе зрела тихая злость. Поговорил с папочкой – как воды напился… Знал бы, что так получится – ни за что бы не поехал. Только зря день потерял, да на бензин и продукты потратился.

Молодой человек повернул руль, поворачивая на не слишком оживленную улицу. Вдруг в свете фар мелькнуло что-то маленькое, но очень резвое. С леопардовыми пятнами на рыжей шкурке, красным ошейником-шлейкой и длинным поводком-рулеткой, волочащимся по асфальту. Парень зашипел с перепуга и резко ударил по тормозам. Вовремя. Буквально через доли секунды следом за невиданным зверем на дорогу выбежала девушка.

Она была не слишком шустрой, а парень не успел вырулить, поэтому раздался глухой удар и девчонку выбросило на капот.

– Да твою-ж мать, – в сердцах выругался Илья и лупанул кулаком по рулю, – Что же за день-то такой…

Глава 11. София

София поплотнее запахнула на себе плащ, поёжившись под порывами пронизывающего ветра. Ноги, обутые в неуместные под осенним дождем балетки, утопали в рыхлой, влажной жиже. Её окружала толпа людей, в большинстве своём незнакомых, одетых в черное, со скорбными лицами. Всё они негромко перешептывались и сокрушённо качали головой. Где-то за спиной истошно завывала Марина, громко стеная и заламывая руки. Соне хотелось взять что-нибудь тяжёлое и со всей силы ударить мачеху, чтобы, наконец, заткнулась.

Девушка механически наклонилась, бросила горсть влажной земли в глубокую прямоугольную яму и отошла в сторону. Глухой стук песка и камней о полированную крышку гроба заставил ощетиниться. Каждый волосок на теле поднялся от понимания неизбежного. Всё. Теперь в этом огромном мире она осталась одна. Двухлетний брат не считается.

Слёз не было. Не было никаких мыслей. Пустая, как барабан черепная коробка. София просто делала то, что должна была делать: смиренно кивала головой и механически отвечала на соболезнования. Воспалённое сознание просто не воспринимало произошедшее.

Три дня назад её отца, Морозова Германа Павловича не стало. Быстро и нежданно. Как гром среди ясного неба. Вечером, как обычно, он вернулся с работы, по обыкновению поцапался с женой. Поужинал, поговорил по телефону. Налил себе бокал вина и устроился в гостиной у телевизора. А через полчаса домработница нашла его мертвым. Вскрытие показало тромбоэмболию лёгочной артерии. Широко распространенную молниеносно развивающуюся патологию. Неумолимую и беспощадную. Даже если бы рядом постоянно находилась бригада реаниматологов, шансы на спасение были бы невелики.

Внутри Софии созревала злость. Непонятная, глупая и бессмысленная. Почему-то именно она сейчас вырывалась наружу, а не скорбь и тоска по единственному родному человеку. Как отец мог так с ней поступить? Бросить одну в огромном враждебном доме с неадекватной, истеричной мачехой? Навесить грядущие проблемы с управлением банком, личным имуществом, маленького брата, кошку, наконец, и просто так уйти из этой жизни… Насовсем… Разве способна маленькая, хрупкая Соня всё это на себе вывезти?

После изматывающих похоронных мероприятий, поминок в лучшем ресторане Москвы, долгих пространных речей от друзей и знакомых отца, сулящих всяческую помощь и поддержку, девушка, наконец, осталась в одиночестве. Рухнула на кровать в своей комнате и тупо уставилась в потолок. Нужно было подумать как жить дальше, но сил не было.

Тихо скрипнула дверь, и острые коготки мягких кошачьих лап застучали по паркету. Через пару секунд холодный мокрый нос ткнулся в щёку и уютное живое тепло зашевелилось под боком. Кошка не стала мурлыкать, просто положила голову Соне на плечо и сочувственно посмотрела своими умными изумрудными глазами. Девушка провела рукой по золотистой глянцевой шерсти и вздохнула:

– Одни мы с тобой теперь остались, Марси… Тебе ведь тоже его не хватает?

И тут Софию прорвало. Целые три дня она тщательно держала лицо, не позволяла себе выплеснуть эмоции. А сейчас слёзы потекли по лицу сплошным потоком. Девушка больше не сдерживала скорбь. Рыдала в голос, причитала, что-то рассказывала кошке, гладила пятнистую шубку. А та слизывала слёзы шершавым языком и терлась о щёку усатой мордой, успокаивая и утешая. Так, вдвоём они и уснули.

Проспала Соня почти до обеда. С гудящей головой спустилась в столовую. Сделала себе кофе, но выпить не успела. Её внимание привлек какой-то шум в гостиной. У входа в дом стоял грузовик с опущенными бортами, а мачеха отдавала указания четырем крепким мужчинам.

– В общем, выно́сите из комнаты вещи, загружаете в грузовик и выво́зите на свалку. Не жалейте. Всё ценное оттуда я уже вынесла. Оставляете только мебель.

– Не поняла… – ошарашенно спросила Соня, – ты, что, выбрасываешь все вещи отца? Да как тебе не стыдно? Ещё даже суток не прошло после похорон… И почему ты меня не спросила? Может, я против?

– А что тут такого? – равнодушно пожала плечами Марина. Свою мнимую скорбь она отыграла на публику вчера на похоронах и сегодня притворяться даже не пыталась, – Ни одежда, ни безделушки ему всё равно больше не понадобятся. Я не собираюсь превращать дом в мавзолей. Твой отец умер, Соня. Просто прими это. А вообще, с чего ты взяла, что кто-то должен спрашивать твоего разрешения? Я здесь хозяйка. А ты – никто. Скажи спасибо, что вообще терплю тебя в этом доме. Короче, вещи уезжают на свалку. Я так решила. А в спальню Германа планировала поселить свою маму. Она завтра приедет из Воронежа…

– Я бы на твоём месте не вела себя так смело, – уверенно глядя в глаза, сложила руки на груди София, – По закону этот дом принадлежит не только тебе. Всё нажитое отцом имущество должно делиться на троих, между мной, тобой и Даниэлем. Только в наследство вступить всё мы сможем не раньше, чем через полгода. А ещё мне известно, что отец собирался с тобой разводиться и на днях составил завещание. Вообще непонятно что там может быть написано. Я против того, чтобы выбрасывать отцовские вещи и освобождать комнату. Твоя мать вполне может пожить в гостевой спальне…

– Надо же, как заговорила… – скривилась мачеха, – Силу почувствовала? А ведь всегда была тише воды, ниже травы… Только на твоё ценное мнение мне плевать с высокой колокольни. Да, дом пока не принадлежит ни тебе, ни мне. Вот только мы с Даном здесь прописаны а ты – нет. Поэтому я могу вышвырнуть тебя отсюда в любой момент. Или заткнись, или уматывай! Порядки свои она устанавливать собралась… Чтобы через час я твою тощую задницу в этом доме не видела! Указывать она мне будет… У тебя есть своя квартира в Питере, вот туда и вали! Там отцовские шмотки хоть до скончания века храни в нафталине, если очень хочется. А здесь я наконец-то сделаю все по-своему. И тварь эту пятнистую с собой забирай! – мачеха злобно кивнула в сторону кошки, – Иначе она тоже отправится на помойку. Достала сегодня совсем! Всё утро ходит следом, орет, царапается… Как будто взбесилась…

Соня злобно сверкнула глазами и схватила Марси на руки. Гордо выпрямив спину, поднялась в свою комнату. Вывезла из гардеробной большой чемодан, покидала в него самое необходимое: вещи, документы, ноутбук… Села на кровать и задумалась.

Да, этот отъезд больше напоминал бегство. Неприятно покидать поле боя побежденной, но сил на ежедневное противостояние с мачехой у нее просто не хватит. Даже при живом отце обстановка в доме была гнетущей, а сейчас и вовсе. Марина уже почувствовала себя полноправной хозяйкой и начинает творить беспредел.

Целых полгода жить на пороховой бочке? Бояться лишний раз выйти из комнаты? Прятаться по углам, чтобы не спровоцировать очередной скандал? Один на один с этой злобной фурией? А там ещё и ее мамаша подтянется…

Нет уж. Увольте. В Питере у Сони есть своя уютная квартира, где она будет жить по собственным правилам. Так, как захочет. Через полгода вернётся, вступит в права наследования и наконец-то вычеркнет Марину из жизни навсегда. В этой ситуации жаль только Даниэля. Нелегко ему придется с такой матерью.

Денег на карте было достаточно, чтобы спокойно прожить полгода. Не сильно шикуя, конечно, но и не впроголодь. В случае чего, всегда можно устроиться участковым терапевтом в какую-нибудь поликлинику. Только вот с ординатурой Соня, похоже, пролетела. Ну, ничего. Поступит через год.

Девушка вызвала такси, надела на кошку ошейник-шлейку, пристегнула поводок и, ни с кем не попрощавшись, вышла на улицу. Видеть Марину она больше не хотела. Пользоваться услугами отцовского водителя – тоже. Сама разберётся, не маленькая.

Порылась в телефоне, купила билет на самолёт. Её рейс вылетал из Внуково через четыре с половиной часа. Позвонила домработнице, попросила прибрать в квартире, купить кошачий корм, миски, лоток и прочие прибамбасы для Марси. Села в такси, устало откинулась на сидение, закрыла глаза.

Почему-то посетила мысль, что отец бы такое поведение не одобрил. Надо было поставить на место зарвавшуюся мачеху, показать кто в доме хозяин, кричать, крушить, громить… Герман Павлович всегда был бойцом и свою дочь учил никогда не сдаваться. Только вот скандалить София не любила и не умела. Да и эта борьба с ветряными мельницами в данный момент виделась бессмысленной. Не такую жизнь для себя она хотела. Прости, папа, но когда остаёшься одна в этом жестоком мире собственный комфорт и спокойствие становится самой главной ценностью.

Первые неприятности начались прямо у стойки регистрации. Чтобы попасть на борт самолёта с кошкой, для Марси в обязательном порядке требовалась переноска и справка о прививках. Соня, чертыхаясь, полезла в телефон. Ближайшая ветлечебница, согласившаяся быстро выдать заключение оказалась в районе Юго-западной. При хорошем раскладе даже можно попробовать успеть на свой рейс.

Документы ветеринары оформили быстро. Покупка переноски тоже не заняла много времени, только вот строптивая Марси категорически не хотела залезать в это непонятное сооружение, неприятно пахнущее пластиком. Кошка отчаянно сопротивлялась, упиралась всеми четырьмя лапами, с угрозой рычала, шипела, царапалась. В итоге вырвалась из рук и пулей понеслась через улицу. Соня, всплеснув руками, бросилась следом.

Не разбирая дороги, Марси выбежала на проезжую часть, пересекла её и в страхе запрыгнула на раскидистую ветку высокого дерева. Софии повезло меньше. Большая черная машина, сигналя и визжа тормозами, не успела остановиться. Острая боль пронзила бедро. Девушку подбросило на капот и она по инерции покатилась к лобовому стеклу.

Соня лежала на теплом металле. Оглушенно хлопая глазами, наблюдала как водитель внутри салона брызжет слюной и яростно жестикулирует. Судя по активным движениям губ, из приличных слов он произносил только предлоги. Наконец, дверь громко хлопнула и парень вышел из автомобиля.

– Куда-ж ты прёшь, курица? Совсем жить надоело? По сторонам кто смотреть будет? Пушкин? Сиди за тебя потом… – раздражённо высказался молодой человек, но все же протянул девушке раскрытую ладонь, – Вставай, блин… Разлеглась тут… Вмятины на капоте теперь, наверное, ремонтировать придется…

Глава 12. Илья

Девчонка сидела на капоте и ошарашенно хлопала своими светло-карими глазами. Худенькая, хрупкая, молодая совсем. На вид лет двадцать, не больше. Она встряхнула головой, приходя в себя, убрала с лица непослушные русые волосы и внимательно осмотрела Илью с ног до головы. Поджала розовые, чётко очерченные губы и довольно резво спрыгнула с капота.

– А вы, молодой человек, смотрю, нет-нет, да и попиваете из копытца… – подняв темную бровь, наконец, изрекла она. Сделала несколько шагов в сторону тротуара. Потерла ушибленное бедро.

– В смысле? – опешил Илья, – Это ты сейчас так интеллигентно дала мне понять, что я козёл? Оригинально, ничего не скажешь…

– Ну, а как я должна называть человека, который только что чуть не сбил меня насмерть, а вместо того, чтобы поинтересоваться самочувствием и предложить вызвать скорую помощь, обзывает курицей? И беспокоит его в первую очередь состояние капота?

– Ну, насмерть – это громко сказано. И, вообще-то, прежде чем перебегать дорогу в неположенном месте неплохо бы посмотреть по сторонам, – недовольно скрестил руки на груди Илья и окинул девушку оценивающим взглядом, – Хотя, честно говоря, ты совсем не выглядишь умирающей. Но если действительно что-то болит, я готов отвезти в травмпункт, без вопросов. И, тебе, я так понимаю, эта пятнистая хрень, которая перебежала дорогу, в несколько раз дороже собственной жизни? А если бы я не успел затормозить?

– Это не хрень. Это бенгальская кошка. Очень умная, между прочим… – Соня, слегка, прихрамывая, медленно направилась на другую сторону дороги, – Марси, кис-кис-кис, иди сюда…

– Была бы умная – не понеслась сломя голову под колёса, – фыркнул Илья, – Хозяйку свою чуть не угробила… И меня заодно… Эй, чучело-мяучело, слезай с дерева.

Молодой человек, не церемонясь, подошёл к тополю, на котором гордо восседала кошка и со своей силы тряхнул ветку. Животное пискнуло от неожиданности, повисло и судорожно вцепилось в древесину когтями.

– Что вы делаете? Она и так напугана, – ахнула Соня.

– Предлагаешь сутки ждать, пока эта тварь соблаговолит спуститься сама? – хмыкнул Илья, подпрыгнул и схватил запутавшийся в ветвях поводок.

Девушка открыла рот, чтобы запротестовать, но было поздно. Парень потянул длинную полосу рулетки, слегка дёрнул и через пару секунд кошка удивлённо хлопала глазами уже у него на руках.

– Какая она скользкая, – изумился Илья, стряхивая паутину и мелкий мусор с пятнистой глянцевой шкурки.

Марси недовольно посмотрела на молодого человека и с угрозой зашипела.

– Да что ты говоришь! – скорчил презрительную рожу Илья, – А нечего было от хозяйки убегать. Держи своего мелкого хищника, – обратился он к Софии и передал животное, – У тебя точно ничего не болит? Ни скорую, ни ГАИ вызывать не надо?

– Не надо. Только вот я на самолёт опаздываю… – встревоженно посмотрела на часы Соня.

Илья оценивающе окинул девчонку взглядом. Выглядела она вполне платежеспособной. Реальный шанс если не окупить поездку в Саранск, то хоть лишний раз заправиться.

– Аэропорт какой? – по-деловому спросил он.

– Внуково…

– Рейс во сколько?

– В семнадцать десять.

– Две тысячи, – как заправский торгаш заявил Илья. Цену он, конечно задрал, но в случае чего можно рублей пятьсот скинуть. А на обратном пути ещё кого-нибудь захватить в город, – Домчу с ветерком. Успеешь без лишней нервотрёпки.

– Хорошо, – смиренно согласилась девушка, видимо, торговаться она не любила, – Только давайте мой чемодан, рюкзак и кошачью переноску от магазина заберём.

– Давай. Вот ты Маша-растеряша. Кто же так вещи без присмотра бросает? – присвистнул парень, рассматривая в беспорядке разбросанные сумки.

– Я Марси пыталась в переноску засунуть, а она не хотела, – стала подробно объяснять София, – Вырвалась и побежала через дорогу. А я за ней…

– Что значит – не хотела? – удивлённо поднял бровь Илья, – Мне кажется, ты с ней слишком церемонишься. Нашла королеву. А ну-ка давай ее сюда и открывай этот баул.

Парень взял кошку на руки. Ладони у него были большие, широкие и сильные, не то, что у Сони. В два приема он обездвижил животному лапы и быстро засунул в пластиковую клетку. Но Марси так просто сдаваться не собиралась. Она хитро извернулась и острыми зубами прокусила обидчику палец.

Илья взвыл от боли и затряс рукой.

– Вот, зараза мелкая… У моего брата тоже есть кот, но но никогда так себя не ведёт…

Соня зажала рот рукой, в ужасе глядя на происходящее.

– Ой, извините меня, пожалуйста… Это она от испуга. Обычно Марси очень добрая и ласковая…

– Это я уже понял… Твоё милейшее создание мне полпальца оттяпало.

– У вас в машине есть аптечка? Нужно обработать рану, а то потом загноится… Давайте я помогу…

Илья обречённо вздохнул, встряхнул укушенной конечностью, взял чемодан с рюкзаком и направился к машине.

– Фиг с ней. Так заживёт. Поехали уже, доктор. А то в аэропорт опоздаешь.

– Вы смеётесь, а я, правда, врач. И знаю о чём говорю. Кошачьи царапины и укусы очень опасны. Во-первых слюна кошек – сильнейший аллерген, во вторых, у них во рту опасная патогенная микрофлора. Скажите спасибо, что у Марси все прививки сделаны. А вот если бы…

– Спасибо, блин… И за аварию спасибо, и за прокушенный палец. Вот откуда ты такая, взялась на мою голову? И чучело-мяучело твоё леопардовое… А ещё, по-человечески прошу, замолчи, пожалуйста. Хватит мне одного врача с её нравоучительными лекциями…

– А кто у вас врач?

– Мама…

– Понятно. Умолкаю. И, всё-таки дайте аптечку… Такие раны просто необходимо обработать. Это не долго.

Через несколько минут раздраженный Илья с залитым йодом и перебинтованным пальцем выруливал на МКАД, параллельно выслушивая инструкции по дальнейшему лечению кошачьего укуса. Уже не хотелось никаких денег. Хотелось поскорее избавиться от этой сладкой парочки, встать под горячий душ, упасть на кровать и уснуть, наконец. А ещё предстояло купить что-то на ужин…

Въезд в ворота одного из терминалов аэропорта он расценивал как избавление.

– Спасибо вам большое, – рассыпалась в благодарностях девчонка, – Приехали вовремя, даже десять минут осталось, кофе попить. И извините, пожалуйста, что доставили вам столько хлопот. Продиктуйте, номер телефона, я деньги переведу… Ой…

Девчонка побледнела и замерла, судорожно шаря по карманам. Полезла в рюкзак, перетряхнула его, опять кинулась ощупывать одежду.

– Что? – обречённо выдохнул парень, ожидая очередных неприятностей.

– Я, кажется, телефон потеряла… И банковская карта была там же, в кармашке, на чехле…

– Зашибись… – сокрушённо покачал головой Илья, – Поездка, я так понимаю, отменяется?

– Нет. Документы на месте. А билет электронный. Я домой лечу, в Питер… Там у меня есть деньги. Вот только…– девушка подняла бездонные карие глаза, – Мне, правда, неудобно просить, но… Не могли бы вы мне одолжить тысячу рублей? Доехать с Пулково до дома? Я все верну, правда. С процентами… И за услуги такси с чаевыми… Простите, что приходится к вам обращаться, но мне больше не к кому. Вылет через час, привезти деньги мне не успеют… Запишите, пожалуйста, свой номер телефона, я как до дома доеду, сразу же вам переведу…

Илья посмотрел на девчонку, потом опустил глаза и встретился с двумя изумрудами на рыжем фоне. Кошка тоже гипнотизировала его своим глубоким взглядом.

– Блин… Ну, и что мне с вами делать? – парень, нахмурившись, разглядывал то кошку, в переноске, похожей на клетку, то девушку, с волнением ожидающую своей участи и размышлял. Вроде, на мошенницу не похожа. Глаза честные-честные и испуганно-просящие. Одежда тоже дорогая. Какая-нибудь папина дочка, попавшая в мелкие неприятности? На вид, обмануть не должна…

Парень обреченно махнул здоровой рукой, достал из кармана брюк бумажник, вытащил оттуда одну из пяти оставшихся зелёных тысячных купюр. Нашарил в бардачке блокнот с ручкой, записал свой номер телефона.

Девушка радостно схватила деньги:

– Спасибо вам огромное! Вы очень добрый и отзывчивый человек! Я всё верну, обещаю! Только до дома доеду…

Илья невольно улыбнулся, наблюдая, как скрываются в терминале его сегодняшние приключения.

– Зовут-то тебя как, стихийное бедствие? – крикнул он вслед.

– Соня. Соня Морозова. А вас?

– Илья.

– Спасибо вам ещё раз!

– Позвони, как до дома доедешь, бедовая! – улыбнулся парень и нажал на газ. Пятнадцать минут бесплатной стоянки подходили к концу. Подзаработал, называется…