Kitabı oku: «ИК_ПОРТ»
Тридцать лет со Дня Прорыва. Столица.
«Череда зверских убийств накрыла город С. Все жертвы —просвещенные хаморы. Власти подозревают, что это дело рук экстремистской группировки «Истоки». Однако, последние никак не комментируют происходящее. Между тем, за прошедший месяц это уже третья жертва. Тело, как и в предыдущие разы, найдено в своей квартире с извлеченным варварским способом передатчиком»
Эрик отбросил газету и поморщился. Печатная газета – непременный атрибут привилегированного сословия – выглядела инородным телом посреди хромированной гостиной, в обществе бесчисленных датчиков и сенсорных панелей. В льдисто-блёклых глазах мужчины, лишь на мгновение, вспыхнуло раздражение. И тут же угасло под ледяной коркой привычной невозмутимости. Тонкие, ухоженные пальцы несколько раз сжались, выдавая крайнюю степень нетерпения. Но, спустя несколько глубоких вдохов, Эрик вернулся в привычное равновесное состояние. Он знал, что нужно делать. Он знал, где искать виновных.
***
За десять лет до Прорыва.
В коридоре было непривычно тихо для этого часа. Все служащие Корпорации собрались в конференц-зале, отчего пустота и тишина тут же оккупировали пространства холлов и рекреаций. Нарастающий гул, доносящийся из-за плотно закрытых пластиковых дверей, был единственным звуком, царившим в здании. Ни телефонных звонков, ни торопливых шагов, ни коротких, сдавленных смешков. Весь коллектив головного офиса собрался на Презентацию.
– Ты слышал?
– Не верю!
– Я видел подписанный приказ. Это будет новая разработка!
– Видел, не видел, приказ всегда можно отозвать. Или порвать. Или сделать вид, что его просто не было!
– А я тебе говорю, что это будет Прорыв! Вот увидишь!
– Пойди проспись! Прорыв уже мерещится, а…
Разговоры полушепотом, приглушенное покашливание, судорожные вздохи – вот, что составляло тот самый гул. Сейчас зал для Презентаций больше походил на улей – одно неловкое движение, неосторожное слово и весь этот напряженный, затаившийся рой сотрудников вырвется из-под контроля негодующей толпой.
Никто не верил, что близится час Прорыва. Никто не хотел принимать, что кто-то из них способен совершить Открытие.
– Сбруев?
– Здесь!
– Мельников?
– Здесь!
– Бурко?
– На месте.
– Вереснев?
– Тут!
В разных концах зала началась перекличка. Каждый обязан был присутствовать на собрании. Оставить задачи и заботы, отложить все насущные дела. Таков был строй. Таков был порядок. Нарушить его —поставить под сомнение успех всей Корпорации. А что может быть важнее этого? Общая цель! Общее дело! Путь на Прорыв!
Этот девиз видел каждый сотрудник ежедневно во всех уголках головного офиса. В лифте, над входом на этаж, в переговорных и столовой. Каждый обязан был помнить и исполнять.
Мелодичный перелив в динамиках возвестил о минутной готовности. Ровно сорок девять секунд спустя на сцену вышел Ареопаг – президент Корпорации и его главные заместители. Был еще один человек, входящий в состав Ареопага. Но его кресло, по обыкновению, пустовало. Все знали, что он предпочитает оставаться в тени закулисья и не любит, когда на него взирает толпа сотрудников. Впрочем, это не мешало той самой толпе прекрасно помнить его лицо. И тихий, вкрадчивый голос, не предвещающий ничего хорошего. Вот и сейчас тот самый человек остался стоять у третьей кулисы, немигающим взглядом наблюдая за происходящем на сцене. За восемь секунд Ареопаг ровной шеренгой выстроился на сцене перед своими хромированными креслами. Начищенные пуговицы блеснули в свете софитов двумя вывернутыми полусферами. Такие же запонки, выточенные из высококачественных синтезированных рубинов, полыхнули россыпью кровавых бликов. В зале воцарилась мгновенная тишина. И грянул гимн Корпорации.
– Близится время светлых годов, к новым свершеньям всегда будь готов!
Нестройный хор сотрудников голосил в полную силу. Каждый знал, что по периметру расположены датчики звука. И прямо сейчас нейросеть считывает уровень исполнения поющих. Чтобы потом выдать подробный отчет о воодушевлённости работника, его преданности Корпорации и готовности разделить идеалы и устремления. Едва барабаны перестали стучать, над головами поющих вспыхнули таблички с надписями. В основном – зелёные. «Вы поёте воодушевлённо». Несколько желтых – «Следует приложить больше старания». И одна красная.
«Вдохновение не найдено».
Надпись алела в полумраке затихшего зала. Каждому казалось, что он слышит этот виртуальный голос в своей голове. А буквы медленно превращаются в тонкие линии, вычерчивающие алый крест на дальнейшей карьере.
– Я не… Я вдохновлён! Правда! У меня фарингит! Я был у врача, справка, назначения, всё покажу, только поглядите! Я верен Корпорации! —сиплый голос царапал уши. Из толпы отделились несколько сотрудников службы безопасности и спешно вывели несчастного из зала. Еще несколько мгновений воцарялась привычная тишина. И лишь когда все затаили дыхание, председатель растянул тонкие губы в улыбке:
– Приветствую!
Председатель кашлянул, обвёл взглядом зал, снова растянул тонкие губы в подобие улыбки и заговорил:
– Приветствую сотрудников Корпорации!
– Приветствуем Председателя и высокий Ареопаг, – хор голосов прозвучал подавленно и как будто бы приглушенно. Индикаторы на лампочках мигнули раз, другой, но всё же остались зеленеть на стенах, выражая высшую степень замотивированности коллектива. Председатель коротко вздохнул, удовлетворившись результатом приветствия, и продолжил.
– Мы собрались в этом чудесном зале для того, чтобы заявить сегодня о наших, не побоюсь этой формулировки, грандиозных планах. Товарищи-ученые, коллеги, друзья! Мы стоим на пороге Прорыва. Один из вас сегодня представит разработку, которая изменит, я нисколько не сомневаюсь, этот мир! Близится время светлых годов, товарищи! Оно уже практически наступило!
Гул прокатился по залу и растворился в последних рядах. Индикаторы на мгновение налились оранжевым цветом, но едва воцарилась тишина—снова зазеленели.
– Для представления разработки я хочу пригласить на эту сцену, прямо за эту трибуну, аспиранта кафедры нейронных сетей, Виктора Рабочего.
– Так рабочего или аспиранта? – кто-то из дальних рядов хохотнул слишком громко. Отчего председатель скривился, а индикатор тут же зажелтел.
– Кажется, отдел конструирования, да? – прищурился Председатель, внимательно вглядываясь в сектор, из которого донеслась реплика. – Жаль, жаль.
Гробовая тишина тут же оккупировала пространство. Никто из собравшихся не рискнул подать голос.
– Продолжим, – вновь улыбнулся Председатель и занял своё кресло.
На сцену вышел тощий молодой человек в бесформенном коричневом халате. Халат был накрахмален и наглажен до хруста, отчего стоял колом. Светлые волосы также топорщились в разные стороны, будто их хозяина несколько раз приложило электрическим разрядом. Впрочем, подобное сравнение не слишком расходилось с истиной.
Аспирант Рабочий подошел к трибуне и водрузил на неё внушительных размером кейс. Под своей тяжестью кейс тут же пополз по наклонной плоскости и едва не свалился на пол. В последний момент аспирант заметил опасность и подхватил своё изобретение. В царившей тишине было отчетливо слышно, как он выругался, спохватился, судорожно вздохнул и, наконец, растерянно оглядел зал.
– Простите. Здравствуйте. Служу Корпорации, в смысле. Вы позволите?
Подпрыгивающим шагом Рабочий ринулся к крайнему столику, отчего один из членов Ареопага подобрался в хромированном кресле и будто бы попытался отстраниться.
