Kitabı oku: «Преподобный Максим Грек. Избранные творения»

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви (ИС Р 14-407-0781)

Тексты приводятся по изданию:

Сочинения преподобного Максима Грека, в 3-хчастях. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1910—1911

© Издательство «Благовест» – текст, оформление, оригинал-макет, 2014

Предисловие

Максим Грек родился около 1470 года в греческом городе Арта. Он происходил из образованной семьи, получил домашнее образование, затем отправился в Италию, где учился в Венеции, Падуе, Верчелли, Болонье, Ферраре и других городах, сочетая обучение со службой у представителей движения гуманизма и влиятельных особ. Около 1506 года Максим Грек удалился на Афон и принял постриг в монастыре Ватопед, где имелось богатое книжное собрание. Монашеское послушание он сочетал с учеными трудами и литургическим творчеством, а в 1516 году, в ответ на отправленную на Афон просьбу великого князя московского Василия III Ивановича прислать переводчика, Максим Грек был направлен в Москву, и вся дальнейшая деятельность его оказалась связана с Россией.

За первые семь лет жизни в России он перевел с греческого языка крупные труды по экзегетике и гомилетике, которые стали пользоваться большой популярностью и активно переписываться, написал многочисленные сочинения. Однако в 1525 году Максим Грек был обвинен в ереси, в ошибках, якобы допущенных в ходе перевода и правки богослужебных книг. До конца жизни Максим Грек находился в заключении в монастыре, однако именно в это время, в 1530-х—1550-х годах, написаны основные его сочинения с целью оправдания по выдвинутым против себя обвинениями.

Максим Грек сам составил собрание своих избранных сочинений, которые представлены рукописями с его собственноручной правкой. Это собрание представляет собой изложение позиций автора по важнейшим вопросам государственной, церковной и культурной жизни России того времени, а духовно-нравственные поучения служат полезным чтением для ищущих спасения, подготовляя их к принятию догматов христианского вероучения. Немалое место в его творчестве занимают труды, направленные против латинян, схоластической философии, астрологии и т. д.; он резко выступал против возможностей «угадать» судьбу, изменять ее по собственной воле, вступал в борьбу против множества суеверий и апокрифов.

Максим Грек необычайно близок современному читателю, так как в наше время, когда увлечение эзотерикой, астрологией, хиромантией и проч. приобрело массовый и вполне привычный характер, весьма ценны и актуальны обличительные слова, дошедшие к нам из XVI века – «О том, что Промыслом Божиим, а не звездами и кругом счастья устраивается человеческая судьба», «Беседа души с умом, в вопросах и ответах о том, откуда рождаются в нас страсти; здесь же и о Божественном Промысле и против астрологов» и др. Максим Грек показывает, насколько нелепыми и несогласующимися с истинным предназначением человека выглядят верования во влияние звезд: «Если Бог создал человека по образу Своему и по подобию, то есть свободным и самовластным, чтобы он по собственному произволению стремился восходить ко всякому богоугодному жительству; затем, как бы раскаявшись, подчинил его крепкому и принудительному влиянию звездного течения, и этим, как негодного пленника, гонит его к совершению всяких непристойных страстей, и за это опять сильно гневается на нас, зачем мы их исполняем: то окажется, что Он Сам Себе не согласует, тогда как Он – источник всякой премудрости. Итак, не круг слепого счастья и не звезды, но Сам преблагой и Единый праведнейший, всем царствующий, Своим всевидящим божественным предведением все, касающееся нас, премудро и праведно устрояет и правит так, как нам полезнее». Человек – образ и подобие Божие – получил в дар свободу, которая в конечном итоге делает его независимым от совокупности материальных причин, астрологические, нумерологические и прочие знания низводят человека в цепь причинно-следственных зависимостей, где нет уже места Богу: «Если звезды принудительно влекут человеческое естество к похвальным или непохвальным деяниям, то уже не имеет места вера, что Бог бдит над всем и всем управляет, и что будет испытание и достойное воздаяние по делам. Даже окажется, что Бог есть причина зол, тогда как Он – высочайшая Благость и Правда. Какой же истинный христианин, если он только не лицемерно содержит веру, дозволит себе допустить это?»

Молитвенное почитание Максима Грека существовало с 18 века, особенно среди старообрядцев. Русской Православной Церковью он был канонизирован в 1988 году.

Предлагаемые читателю в этой книге труды преподобного Максима Грека составляют лишь часть обширного духовного наследия святого.

Мария Строганова

Нравоучительные сочинения

Слово весьма душеполезное для внимающих Ему. Беседует ум к душе; здесь же и против лихоимства

Зачем, любезная моя душа, неприлично предаем забвению славу и блаженство небесных венцов, которыми Христос, всех Царь, обещает увенчать тех, кои мужественно сопротивляются бесплотным врагам? Почему не содержим в уме той божественной цели, ради которой мы были созданы Богом по образу Его, но как животные, чуждые разума, препровождаем все время нашей жизни в угождении чреву? Почему, будучи созданы для наследования небесных благ, бессмысленно, о, душа, держимся земных? Я – образ Божий: соответственно сему мы должны и мудрствовать, чтобы приобрести первообразную доброту. Но знай, что ты тогда поступаешь сообразно своему Первообразу, с которым надлежит тебе иметь и действительное сходство, когда прилежно, даже до последнего своего издыхания, направляешь свою жизнь по его Божественным заповедям, когда далеко устранишь себя от подчинения страстным пожеланиям плоти, когда всякую ложь, и льстивый нрав, и губительную зависть с корнем исторгнешь из своего сердца. Возлюбим же во всем истину, правый разум, святое незлобие и святолепное житие. В противном случае никто пусть не называет себя образом Божиим, если не приобрел в себе всех красот Первообраза.

Мы созданы на земле, чтобы быть радетелями бессмертной красоты и участниками тайных Божиих бесед. Познаем же, душа, высоту своей славы и не уподобим бессмысленно себя бессловесным животным. Не один и тот же конец будет нам и им, о душа, равно как и образ не один и тот же у обоих. Им свойственно всегда наклоняться к низу и постоянно наполнять свои утробы земными произрастаниями; у нас же, душа, и самый вид тела прекрасно устроен прямо премудрым Художником. О прочих же боговидных красотах твоих, которыми ты весьма боголепно украшена, я не буду говорить: они достаточно убеждают нас в том, что отечество наше есть небо, и что мы можем хвалиться, что отцом имеем Самого вышнего Бога. Поэтому и будем стараться всегда устремлять ум горе, где наш Отец и наше жительство. Вышний называет нас Своими сынами; так почему же мы, как человеки, бесчестно изгоняемся из этой (божественной) жизни (см. Пс. 81, 6, 7)? Вышнего прославим на земле, чтобы и Он украсил нас венцами небесными. Прославим Вышнего от всего сердца правым и непорочным хранением Его заповедей; возьмемся крепко за вечную жизнь. Возненавидим от всего сердца все низкое и отбросим от себя ярмо порабощения страстям. Станем на тверди высокой свободы, на тверди свободы богоподобной, которою ты обогащена была прежде того, как попала во власть губительного беса, когда, лишившись бессмертной своей славы, уподобилась скотам бессмысленным (см. Пс. 48, 21). Ты лицом к лицу с дерзновением наслаждалась божественных бесед своего Создателя; в эту славу старайся опять войти боголепными нравами истинного благоверия.

Долго ли, о душа, будем порабощаться плотским сладострастиям, коих конец – червь и огонь, горящий без конца? Доколе, гоняясь за существующим, как бы за чем-то положительным, будем прельщаться умом, пребывая в соблазнительных помыслах? Доколе будем любить неистовою любовью сладкое питание, как бы какое бесконечное блаженство? Доколе будет нас прельщать пустая слава, услаждать золото и осквернять разврат? Непостоянна, о, душа, здешняя жизнь, нет ничего в ней верного, вся она исполнена скорбей и обмана. Слава и всякое сладкопитание, богатство, вожделенная красота, – все это, как цвет весенний, со временем проходит и пропадает. Вот ты прославилась, хорошо питалась, наслаждалась, одержала знаменитые победы, прожила много десятков лет; а после этого что? Червь и гниение, отвратительный смрад и бесчисленные страшные мучения в преисподней… Какую можем ожидать себе, душа, пользу по смерти от тех благ, когда ждет нас такая погибель? Не все ли то, как сон и дым, быстро исчезает и рассыпается, как бы от ветра? Если бы ты, душа, по смерти обратилась в небытие, как естества бессловесные, и не предстояло бы тебе дать ответ Судии всех и Царю о своих делах и замыслах, то не преступно было бы наслаждение временными благами, так как жизнь твоя продолжалась бы только до гроба. А как ты создана бессмертною, разумною и вечно нетленною, и, будучи образом Божиим, носишь в себе познание свойств своего Первообраза, чем, собственно, и стоишь выше естества бессловесных и бываешь, по слову Божию, святейшим домом Вышнего, чего, как должно, ты не сохранила; поэтому должно тебе отвергнуть от себя все то, что после смерти не последует за тобой, как то: богатство, скверные пожелания, сладкопитание, услаждение питиями, скорогибнущую славу, леность, гордость и дерзость окаянного сего жития, и всю эту суету, и воспринять противоположные тому добродетели; имея же непогрешимым наставником страх Божий, с теплейшим усердием и всегдашнею трезвенною мыслью ходить вслед божественного своего Первообраза. Если действительно желаешь сподобиться его божественной славы и наслаждаться блистающею благодатью его мысленной красоты и называться слугою Отца Небесного, то непрестанно «утреннюй» к Царю твоему, Иисусу, умоляя Его священными молитвами и «землею», непосещаемой скверными и бессловесными помыслами, то есть, «плотию», истощенною сухояденьем, очищенною от страстей и «пустующею», как вещает богоглаголивый песнопевец; «являйся», душа, Царствующему в вышних, чтобы «видеть» тебе Его святую «славу», и да наполнятся «от тука и масти» небесной «уста твоя», и воспоешь «устнами радости»; ищущие же» всегда твоей погибели пагубные бесы «снидут в преисподния» и темные пропасти «земли» и «предадутся в руки» губительного «оружия преисподняго», и «будут частию лисовом» (см. Пс. 62, 2—11).

Не предпочитай же без ума, о душа, тленное, вечно пребывающим небесным благам, чтобы не случилось с тобою сказанное меонийцем¹ Гомером, который говорит: «Неразумный человек тогда приходит в сознанье, когда впадет в беды и уже нет возможности пособить себе». Ведь подвиг добродетели установлен в этой жизни, в которой мы прежде пали страшным падением, где и противники наши всегда пред нами налицо, с которыми если мы храбро сражаемся, то с радостью достигаем своего прекрасного отечества, Богом созданного Эдема. Одна, одна только главная должна быть у нас цель – это с радостью трудиться до самого гроба для славы Божией. Этот прекрасный подвиг дарует хорошо подвизающимся Тот, Кто есть Сам податель и хранитель жизни. То и составляет единственное и сладостное воистину веселье, чтобы иметь живущей в сердце божественную доброту. В том и заключается неложное и твердое упованье, чтобы выражать надежду твореньем добрых дел. Одно только то стяжанье по смерти последует за нами, которое собрано прилежанием к божественным добродетелям; в том состоит единственная премудрость и истинное художество, чтобы всегда побеждать свои нелепые страсти. Одно только истинное богатство есть богатство душевное, которое дарует Христос-Царь Своим друзьям. Все же остальное – смех, на минуту увеселяющий сердце, а потом наказывающий вечно муками преисподней.

Не будем же, душа, без ума прельщаться суетным мудрованием плотоугодников, а примемся с великим усердием за бесстрастную жизнь, держась нрава целомудренного и досточестного. Зеркало, покрывшееся толстым слоем пыли, не может воспринять блеска солнечного сияния: и душа, поработившаяся гнусным плотским страстям, не приемлет лучей немерцающего света; лишенная же его, она ничем не отличается от бессловесных животных, ибо красота разумной души заключается в теплом усердии к Богу. Этого, душа, и будем искать всем сердцем. Ибо все прочее, что есть прекрасного на земле, все это – гной и ложь, вполне суетно и мимоходяще. Как неприлично ткать шерстью по золотой основе, или украшать медью золотое изображенье, так постыдно носящим на себе имя Христово оскверняться пагубными страстями плоти. Христос есть Царь, вполне пречистый, прекрасный и святой, и последователям Его также надлежит быть святыми. А которые не таковы, те уподобятся тщетно гонющимся за стадом высокопарных птиц. Ибо никто из не имеющих святости не узрит Бога, как ясно засвидетельствовал богомудрый Павел.

Итак, скорее, душа, познаем себя, и будем мудрствовать прилично своему естеству, не погружаясь в сон и леность, как бы проходящие вполне тихое плаванье. На страданья и на подвиги назначена ты Вышним, чтобы бороться против невидимых врагов, и тебе уготованы честь или наказанье, смотря по тому, будешь ли мужественно вести борьбу или терпеть пораженья. И если будешь мужественна, получишь почесть, нестареемую жизнь и само небо со всеми его жителями, и будешь чадом возлюбленным Бога Вышнего, насыщаясь великой премудрости Отца своего. Какие прекрасный почести блюдутся тебе, душа, если одолеешь! Если имеешь здравое рассуждение, то постоянно стремись к ним. Если же обратишь хребет, то страшные мучения и болезни уготованы тебе, и огонь, непрестанно палящий нечестивых людей, где непрестанный плач и скрежет зубов, где ужасный червь непрестанно грызет, где тьма и мрак и одна никогда не престающая ночь, – в самом дне преисподней, откуда выйти осужденному туда праведным судом Божиим нет никакой надежды. Кто же тебе, душа, то и другое определил? Не Тот ли, Чье мановение колеблет всю землю от самых оснований и возмущает моря крепкими бурными ветрами; Кто все в Своей длани и содержит и носит, как Бог; Который благими и тихими веяниями Всесвятого Духа и людьми некнижными разорил свирепевшие, как буря, риторские речи и философские вредные учения и почитаемую прежде по всей вселенной злокозненную и пагубную бесовскую прелесть, как паутинную ткань растерзал, и как глубокий мрачный дым моментально отовсюду развеял, вложил же в мысли человеческие учение непогрешительного богословия и несомнительные тайны, – Христос Царь, единый страшный и крепкий Бог, имеющий власть живота и смерти? Если же по безумию своему не повинуешься, окаянная, истинным и божественным словам Господа твоего, то хотя внешних мудрецов, говорящих о том же, прими в руководители к познанию истины. Нет для тебя никакой укоризны употребить и траву черемицу для очищения внутренней боли желудка, лишь бы не очень сильно подействовала и не произвела бы смерть. Пойми же, если имеешь правильное рассуждение, что я тебе гадательно говорю. Да не прельщает тебя душепагубный змий, уверяя, что не будет испытания дел человеческих и что Господь нерадит о блудных падениях юности, и что невозможно от всех без исключения требовать безгрешия. Это, душа, душепагубный помысл, это прелесть злокозненного змия, который хочет низвести с собою и тебя, окаянная, на самое дно преисподней. К советам его ты не преклоняй уха, но стой крепко в твердой вере и божественным страхом крепко себя огради, отвергнув от сердца всякое неверие. Есть праведное Око, которое все видит и испытует, как свидетельствуют все писания древних. Если же никакое другое достоверное слово и никакой разум не мог заставить тебя ожидать будущего суда, то пусть убедит тебя хотя бы хитроумный Одиссей, сходивший во ад и видевший в Елисейских полях благородных людей, всегда освещаемых прекрасным светом, а других опять преданных горьким мучениям. Также пусть уверят тебя Минос и Радамант – эти баснословные судьи во аде, и огненные реки Коцит и Ахерон, в которые осуждаются все беззаконники за свое нечестие.

Размышляй также благоразумно и о том, для чего украсил тебя Господь такими божественными дарованиями – бессмертием, умом, даром слова, разумом и свободной волей и страхом мучений отводит тебя от зла, если бы не назначил тебе за мужество награду и венцы, а за нерадение – осуждение и муки? Знай и то, что сами люди, и те не напрасно пишут свои законы и предписывают подвиги и соединенные с ними славные почести, но и действительно воздают славу и почесть тем, которые подвизаются, а преступникам закона – бесславие и скорбь. Если люди столько заботятся о правде и разумности, то как следует, душа, помнить о Боге? Он есть сама благость, премудрость и правда. Страшен есть Вышний, и все премудростью сотворил, и правит мерилами весьма праведными. Он и тебя, душа, украсил более всех творений, существующих на земле, обогатив тебя божественными дарованиями, дабы ты, последуя правильному рассуждению и разуму, всегда подражала Его божественной благости, возненавидела всякую злобу, и богоугодным пением всегда почитала бы своего Создателя, последуя Ему прямыми стезями. Невозможно для Него – ни добродетель твою оставить без награды, ни злодеяния оставить без наказания. Как огню свойственно греть и свету – светить, так и Богу свойственно воздавать каждому по делам его. Допустим, душа, в Боге любовь к правде хотя в той мере, на сколько имеют ее и земные власти, которые не оставляют в небрежении преступления своих подчиненных, но мучат их без милости; а о ком узнают, что они проводят похвальную жизнь, тех прославляют, хотя бы они были и иностранцы. И ты хвалишь земные власти, когда они карают зло, а добродетель почитают, а о Том, Кто по существу есть самая правда, глубина щедрот и единственная благость, ты думаешь, что Он как о благих праведных деяниях не радуется, так и злобу гордецов не наказывает! Воистину, ты одна безумнейшая всех людей и ничем не отличаешься от самих животных. Но, отвергнув далеко от мысли своей все такие понятия, как хульные, подчини себя законам благочестия и, как имеющая против себя множество невидимых супостатов, трезвись всегда, и берегись от их губительных нападений, зная, что настоящая жизнь есть подвиг живота и смерти. Отринь всякую леность, зная, что имеешь свидетелем своих трудов Христа Бога, Который свыше человеколюбно простирает тебе в помощь Свою крепкую руку. Знай также, что и пречистые небесные силы усердно помогают тебе в твоих трудах против ужасных супостатов – пагубных бесов, усиливающихся постоянно лишить тебя вечной жизни. О, как прекрасен, благодетелен и велик, душа, подвиг священных твоих трудов! Подвиг твой – не о временной жизни или смерти, но о том, дабы, или с почетом получить место на небе, или быть заключенною в темном тартаре и в нескончаемых мучениях.

Отбрось же от всего сердца всякую пустую мысль, и стань дерзновенно, вооружив себя тем божественным оружием, которым Павел, восставляя тебя на борьбу с бесплотными врагами, вооружает тебя. И вместо панциря прими непорочную веру, вместо щита надежду и вместо шлема непрестанную любовь к Богу; вместо же меча – глагол Божий, который небесные боговдохновенные книги изготовляют тебе при посредстве огня Св. Духа Параклита (Еф. 6, 17). К этому присовокупи чистую и непрестанно произносимую молитву, и узду беснующейся плоти – скудную пищу. Знай же, что молитва чистая и богоугодная, входящая всегда в ушеса Вышнего, есть та, которая возжигается в сердце священным умилением, при посредстве пагубного для страстей угля смиренномудрия; такую молитву ум непогрешительно направляет к самим небесным вратам и, возводя туда, поставляет пред небесными престолами. Сердце уподобляется, о душа, доброгласным гуслям, а ум – искусному художнику музыкальных пений, язык – орудию, ударяющему в струны, а доброгласные уста – самим струнам. Ты же, умоляя страшного Судью, если желаешь принести Царю богоугодную песнь и ею расположить Его к себе милостиво, – наблюдай, чтобы все то одно другому согласовалось. Для этого язык пусть всегда поет в согласии с устами божественные песни Царю всех и Богу, а снизу пусть сердце содействуем частыми воздыханиями, будучи всецело распаляемо огнем божественным; очи же чистыми струями слез пусть омывают от скверны твой земной состав; ум же, переселившись на небо, минуя все звезды, да повергнется весь к ногам всех Царя. Таким образом, ты явишься, душа, прекрасною и благоприятною жертвою Царю всех и Богу.

Возненавидь стяжание, как причину погибели души, и суетную славу – эту губительницу добродетелей; возлюби же худость риз и брашен, и священное бдение – матерь целомудрия; бдение разумею то, которым душа просвещается в поучении книжном и обильно умащается священною молитвою. Взнуздай крепкою уздою наглый язык, уставив ему меру и в разговоре и в молчании – так, чтобы тебе говорить только то, что служит к прославлению Господа и подает духовную благодать слушающим. Сверх же этого возлюби молчание, боясь той многогрешной пропасти, в которую влечет необузданный язык. Непрестанно упражняйся в чтении боговдохновенных книг, чтобы всегда возрастала в тебе божественная любовь, которую, душа, почерпнешь обильно, если будешь внедрять в мысль свою их священные учения, и прилежно будешь всегда исполнять их делом, во славу Вышнего, а не ради земнородных.

Вижу, что ты страшно недугуешь тщеславием, и сильно опасаюсь твоего суемудрия. Для чего ты так беснуешься ради пустой человеческой славы и уловляешь ее всеми способами? Какую, скажи мне, надеешься получить от нее пользу в настоящей жизни или впоследствии? Напротив, если захочешь разумно рассудить о ней, то найдешь, что в ней заключается причина великих зол: она порождает страшные споры и вражды в людях, губительную зависть и льстивые речи. Иной, желая ее, непристойно льстит всем, и все его слова и поступки проникнуты лестно, а если не достигнет ее, тает от сердечной печали, и видя другого достигшего ее, завидует и всячески враждует на него, и не перестает от вражды, пока не лишит его этой славы. Если же не возможет достигнуть сего, то обращается к тайным наветам, и думает уже о том, как бы лишить его этого света. Желание славы, в случае недостижения ее, рождает зависть, а от зависти рождаются все гибельные последствия. Родительницу ее (зависти) порождает страшная гордость, а матерь этой – преступление святых заповедей, да безумие, которое служит причиною всякого вообще зла и погибели несчастных народов. Поняла ли ты, каких зол служит для тебя причиною возлюбленное тобою желание пустой славы? Бегай ее, душа! Стремись же непрестанно всем сердцем к вечной славе, по заповеди Господней. Ничего не считай, душа, честнее и любезнее божественной любви, ибо она, обыкновенно, своего божественного рачителя соделывает обителью всего Божества и являет страшным, непобедимым и вполне крепким борцом для своих противников. Пламенною любовью прилепись к Иисусу, как если бы кто привязался к своему возлюбленному отцу; бойся же Его, как Господа, и спеши исполнять все Его повеления, как раб благоразумный. Не может никоим образом божественное желание долго пребывать в сердце, одержимом пагубным разленением, но как от жестокого камня отлетает, оставив всю внутренность чуждою света. Разожги себя всю божественным огнем Параклита и принеси себя живому Богу в живую и чистую жертву. Иноческое житие, душа, подобно полю, на котором сеется пшеница, и нуждается в большом трудолюбии. Если хочешь, чтобы оно принесло многоплодные колосья, а не терние и всякую сорную траву, служащую пищею скотам, то трезвись и трудись принести Господу своему плод сторичный или в шестьдесят, или в тридцать. Это потребуется и от тех, которые сочетались законно с женами. Постарайся же оказаться для своего небесного делателя землею доброю, а ни камнем, ни дорогой, ни тернием, чтобы или по лености не была ты обкрадена пагубными птицами, похищающими всеянное свыше в сердце твоем; или от зноя скорбных обстоятельств оно скоро бы не засохло, как не вкоренившееся в глубине сердца; или пагубными попечениями настоящей жизни, как тернием, не было бы подавлено, – и не принесет небесного плода. Очи твои да будут постоянно устремлены вниз, к земле, а мысль да возвышается туда, где божественные ангельские чины славословят Христа вместе с Отцом безначальным и с преблагим Духом – вседетельную, господственную и живоначальную Троицу. Не принимай в уши свои непристойных слов; убегай, сколько есть сил, всяких беззаконных речей – они острее всякого ножа, и ими потом враг чрез воспоминание уязвляет сердце. Возложив руку на рало евангельских заповедей, блюдись, чтобы не возвратиться вспять. Спеши же к почести небесного звания, минувшие труды всегда забывая и простираясь на предстоящие подвиги, пока серп смерти не отсек тебя от этой жизни. Тесным путем шествуй полной стопой, чтобы нога твоя сподобилась стать в пространном небесном отечестве. Трубу своей гортани всегда береги, чтобы она не ввергла тебя во глубину всегда волнующейся пучины чревобесия. Старайся искоренить из сердца всякое пристрастное пожелание, услаждающее плоть; напротив, огорчай ее жестоким житием, гнушаясь всего, что ее услаждает. Не забывай, что ты привязана к страшному зверю, который бесится на тебя и постоянно лает. Постарайся же всегда укрощать его душепагубные стремления всяким пощением и крайнею нищетою. Приятные напитки, вкусные снеди, мягкие постели и продолжительный сон – все это разжигает этого зверя, и ты от этого отступай. Если действительно хочешь укротить его беснование, то нестяжательною жизнью, с легким всегда желудком совершай житейское плавание, молясь ко Христу. Ссылкою почитай здешнюю жизнь, в которую ты осуждена за твое преступление; осуждена с тем, что если при вторичной борьбе восставишь себя от побеждения, которым в древности ты была побеждена злокозненным змием, то будешь уже не делательницею Едемского сада с боязнью угрозы смерти в случае вкушения запрещенного плода, но, как говорит неложное обетование Христово, где бы ни был Божеством Сам Господь, там будешь и ты, насыщаясь Его божественною славою. Блюдись же, чтобы назначенное тебе Богом время на исцеление душевных твоих струпов не провести без ума в сладкопитании и пьянствах, и, вместо незаходимого света, не вселиться в страшную тьму.

Слышала ты, что больше бывает радости у небожителей об одном кающемся грешнике, нежели о девятидесяти девяти праведных. Не ложно это обетование Христово, и служит оно к ясному познанию божественного милосердия, какое имеет Господь о человеческом роде. Старайся же всегда исполнением заповедей Владыки веселить ангельские лики, а не радовать беззаконными делами скверные и человеконенавистные полки пагубных бесов. Как о спасении твоем радуются святые Ангелы, так и о погибели твоей веселятся скверные демоны. Подобна ты по всему, душа, кораблю, переплывающему пучину, и обуреваешься всякими страшными ветрами, которые усиливаются низринуть тебя на дно преисподней и жечь всегда горящим огнем. Блюди же, чтобы тебе всегда быть управляемой тихими прохладными ветрами, то есть наставлениями Святого Духа, Его всегда зреть и одного Его слушать, Им наполнять мысленные свои паруса, Им утверждать непоколебимо мачту сердца своего, чтобы тебе без потери достигнуть небесной пристани, сохранив в целости все богатство своих добродетелей. Светильник тела своего сохраняй в простоте, чтобы все оно всегда было светло, просвещаемое неприступным светом. В противном случае, живущий в тебе естественный свет претворится от нерадения и невоздержания в страшную тьму и отбросит тебя во тьму кромешную, где ужасный скрежет зубов и непрестанные (бесполезные) слезы. Приобрети себе богодарованное богатство слез, которыми Христос Царь скоро преклоняется к милости. Приобрети терпение – этот непоколебимый столп души против находящих на тебя напастей. Но и тогда не падай, когда нападает на тебя буря злых искушений. Ибо никто не венчается, если не будет законно подвизаться. Избегай уподобления безумному и богомерзкому фарисею и не осуждай ближнего; усматривай же всегда бревно, находящееся в твоем глазе, то есть непомерное бремя своих пороков. О том всегда заботься, чтобы поставить себя далеко от этого уподобления – чтобы не языком только, но и в сердце всегда считать себя псом нечистым и попранием людей. А находящийся в глазу ближнего сучек, то есть ничтожное прегрешение, не дозволяй себе рассматривать. Ибо каждый, о любезная моя душа, о своих согрешениях воздаст тогда ответ Судии всех. Имей всегда, душа, память адских мучений и шествуй прямо по пути благочестия. Ибо всякий преступник и услаждающийся беззаконными делами будет предан бесконечным мучениям. Крепко всегда держись божественных заповедей, прилежно направляя по ним свое житие. Ибо иначе спастись невозможно, как и здравие не получит тот, кто не подчиняется врачам. Пусть удостоверит тебя в этом тот, который от самого божественного брачного пира был изгнан в пламень мучений, потому что не имел одежды, приличной священному браку, сотканной из благочестивых деяний. Вера, душа, подобна золотой основе, а всякий прекрасный уток (для этой ткани) суть добрые дела. И как то и другое, находясь само по себе в отдельности, не может быть признано или названо прекрасной тканью, так и вера без добрых дел, равно как и добрые дела без веры непорочной – оба мертвы. Огня, – говорит, – приидох воврещи на землю (Лк. 12, 51), знаменуя этим ревность и божественное рачение о Его спасительных заповедях, которыми, как божественным каким огнем, истребляется всякая нечистота и плотская скверна, а вокруг тебя расцветает светоносная одежда святости, дивно тебя покрывающая. Постарайся же этим божественным огнем очистить все скверны своей плоти. И не прельщайся ересью, которая утверждает, что по смерти в огне очищаются плотские скверны грешных. Это страшная прелесть, окончательная пропасть и учение Оригенова заблуждения. Ведь не огнем чистительным, а понуждением себя повелел Судия умудряться восхищать Царство Небесное; также прежде нежели затворится небесная дверь, повелено нам стараться войти узким путем. Под узким же путем разумей, душа моя, понуждение себя к исполнению святых заповедей, а под суровым затворением двери по смерти понимай великое долготерпение Божие; ибо если живем праведно, то дверь эта всегда для нас отворена и любезно приемлет внутрь отовсюду преставляемых; если же живем беззаконно и без покаяния, то она беспощадно затворяется для нас, когда отсюда будем похищены смертью. Это суровое заключение божественной двери изобличает явную лживость учения об очистительном огне. Если бы для исчезающих отсюда нечестивых и неправедных была какая-нибудь надежда по смерти на чистительный огонь, то дверь божественного брачного чертога не оказалась бы затворенною для дев, не взявших с собою в сосуды елея, и не сохранилось бы для ответа на последнем суде праздное слово, которое составляет легчайшее из всех согрешений. Девы те не блудную проводили жизнь и не в бесчинном смехе, но одни из них всегда алкали, другие плакали; а когда молились, чтобы отверзлись им небесные врата, то услышали: Не вем вас, отыдите от мене делателие неправды (Мф. 25, 12 и Лк. 13, 27). Также: не осуждался бы в огнь вечный тот, кто ближнего своего назовет безумным пустословом (см. Мф. 5, 22). Всем этим, душа, Господь ясно учит, что настоящая жизнь служит временем подвигов, как для приобретения добродетели, так и для истребления всякого зла, а по смерти, соответственно сему, получается или награда, или наказание. Явственнее же это показано тою божественною притчею, в которой Господь учит нас примером, показывая богача, палимого за его немилосердие в огне, но не очищаемого, и представляя Авраама, который говорит ему: Восприял еси, чадо, благая твоя в животе твоем, равно как и этот убогий – злая (Лк. 16, 25) своя, перенеся с большим терпением множество скорбей. Этим Он ясно показал, что эта жизнь назначена всем людям и на приобретение добродетели и на избавление себя от греха, как и выше сказано; а в загробной жизни ждет нас или награда, или мучение. Но и великий некоторый отец², когда молился, чтобы ему открыто было, какое место получают по смерти души праведных и души грешных, то ему показано было свыше, что души праведных, как высокопарящие птицы возлетают, и их приемлет внутрь себя самое небо; а которые в беззакониях окончили свою жизнь, те ввергаются в страшное преисподнее темное и смрадное озеро, и исполинская некая рука низвергает их во ад, а не чистительный огонь очищает их и выпускает чистыми оттуда на свет. Оба эти велики и достохвальны: и тот, кто об этом повествует³, и тот, кто это мысленно созерцал⁴. Из них один – премудрый святитель Александрии, а другой – превосходнейший глава священных иноков.